Укротительница львов (гет)

Остаток каникул Гарри провел в ужасных муках.

Тяжелее всего переносилось непривычное поведение мигом охладевшей к нему миссис Уизли. Она больше не суетилась над ним и не заставляла наедаться своей стряпнёй до тошноты. Молли практически не разговаривала с Гарри, а когда всё же приходилось, её тон был холодным и чёрствым.

Младшая представительница женского пола семейства вела себя ничуть не лучше матери. Гарри знал, что уже давным-давно полюбился Джинни, и в какой-нибудь параллельной реальности он даже смог бы ответить ей взаимностью — когда девочка была самой собой, то становилось вполне милой. Но сердце Гарри принадлежало другой, и день за днём его раздражение росло, и мнение женской половины клана Уизли заботило его всё меньше.

— Я не понимаю, за что они её так ненавидят, — сказал Поттер, отблокировав удар меча Сириуса. — Они же даже не знают Дафну. Джинни никогда с ней не разговаривала, хотя учится с ней в одной школе.

— Держи ноги на ширине плеч, Гарри, — скомандовал Сириус, рубанув своим клинком по широкой дуге. Мальчик отвел меч вниз, гася атаку крёстного. С самого Рождества он учил Гарри основным боевым техникам. Его подарок Сириус получил от деда в четырнадцать лет. Блэк здорово увлёкся фехтованием, и отец даже нанял для него инструктора, который занимался с ним до семнадцатилетия. Со слов крёстного, это была единственная за всю жизнь услуга, оказанная ему его отцом.

— Гарри, они просто заботятся о тебе и хотят, чтобы ты был счастлив. В конечном счёте они поймут, что от них ничего не зависит, и успокоятся. Джинни повзрослеет, вырастет из своего увлечения тобой, и, может, вы станете отличными друзьями. А у Молли, так сказать, своеобразное представление о мире, и Дафна в него не вписывается. Но она мать, причём хорошая. Она заботится о благополучии своих детей, и это касается и тебя тоже. Стоит ей хоть раз увидеть, как тебе хорошо с Дафной, и она отстанет. Ты еще не слышал, как она вчера ругалась с Роном и близнецами на этот счёт.

— Рон поругался с мамой из-за меня? — недоверчиво переспросил Гарри. Секундная потеря концентрации чуть не окончилась трагедией — Сириус едва не подрубил ему руку.

— Сосредоточься, Гарри! — прикрикнул он. — Да, кажется, он решил, что мать зашла слишком далеко и должна извиниться перед тобой.

Поттер сделал несколько шагов назад, и Сириус опустил свой клинок.

— В этом году мы с Роном с трудом находим общий язык, — понурил голову Гарри.

— Это не перестает делать его твоим другом, дружок. Просто вы оба изменились. Вы растете, познаете жизнь. Порой людям кажется, что кто-то будет рядом с ними вечно… но нет, это не так. Друзья отдаляются, но это не значит, что они перестают заботиться о нас. Вы оба должны это уяснить и прекратить винить в своих проблемах всех подряд. Самое главное, что он всегда придёт на помощь, когда ты в нем нуждаешься.

Гарри обдумал слова Сириуса и понимающе кивнул.

— Шевелись, ленивая задница. У нас есть еще два часа до возвращения Артура. Проверим, усвоил ли ты хоть что-нибудь.

Шли дни, и настало время возвращаться в школу. Гарри не знал, отправится ли он на поезде вместе с друзьями, или для него придумают что-то особенное. Больше всего на свете ему хотелось добраться до Хогвартса так, как и положено обычному ученику, но его безопасность ставили превыше всего.

В последний день каникул Поттер встал пораньше. Он ничуть не удивился воцарившемуся в Норе хаосу, вызванному спешными сборами. Гарри уложил свои вещи заранее, и поэтому с утра сразу же пошел на кухню к Сириусу. Тот жевал тост и отстранено наблюдал за всеобщей суетой.

— Ты не забыл меч? — спросил крёстный, кивнув на чемоданы.

— Я же убрал его прямо при тебе, как только ты его уменьшил, — закатил глаза Гарри.

— Будешь тренироваться?

— Как получится. Как бы я хотел, чтобы ты был рядом и помогал мне с этой ерундой… Боюсь, как только дело дойдет до беспалочкового боя, я стану посмешищем для половины школы, — вздохнул Гарри.

— Все будет хорошо, — улыбнулся Сириус, потрепав его по плечу. — У тебя есть книги, а я научил тебя азам. Но и магией не пренебрегай: твоя сила — это знание и умение быть непредсказуемым. Никогда не забывай.

Поттер кивнул.

— Как ты думаешь, когда Дамблдор начнет занятия со мной?

Блэк склонил голову и сделал глубокий вдох.

— Надеюсь, скоро. Никто не видел его с самого Рождества. Он хороший человек, Гарри, помни об этом. Но даже он может ошибаться. Дамблдор — великий маг, и ошибки у него под стать. Будь терпелив, и когда все начнется… лови каждое его слово, ладно?

На этом их разговор оборвался — из-за двери показалась миссис Уизли.

— Гарри, ты готов? — спросила она, глядя будто бы сквозь него. Нутро Поттера наполнилось странным ощущением дежа вю — точно так же вела себя тетя Петуния. Терпение Гарри лопнуло. Он не собирался сбегать в школу, оставив все, как есть.

— Миссис Уизли, простите меня за все, пожалуйста. Я понимаю, что вы хотели как лучше.

Женщина все же взглянула на него, и Гарри продолжил:

— Вы всегда были так добры ко мне, а я обманул ваше доверие.

— Хорошо, спасибо, Гарри, — сказала Молли, и в ее голосе было столько тепла, сколько мальчик не слышал с самого Рождества. — Для меня это много значит.

Гарри неопределенно повел плечами.

— Но я не отказываюсь от своих слов. Это моя жизнь, и только я в праве ею распоряжаться. Я должен выбрать сам, что для меня приемлемо, а что нет. Когда я смотрюсь в зеркало, моё отражение не может взять и отвернуться… — Поттер обессиленно свесил голову на грудь. Миссис Уизли долго молчала, прежде чем наконец кивнула и произнесла:

— Думаю, ты прав, дорогой. Это твоя жизнь, и ты нуждаешься в счастье. Прости, что погорячилась.

— Не извиняйтесь за то, что вы хотите быть хорошей матерью, — улыбнулся Гарри. Молли начала хлюпать носом и часто моргать.

— Нам пора, — пролепетала она, вытирая глаза носовым платком. Миссис Уизли вышла из кухни, и Поттер потянулся за своим чемоданом.

— Молодец, дружок. Я горжусь тобой, — усмехнулся Сириус. Они обнялись на прощание.

— Спасибо тебе за совет и вообще за все.

— Свяжись со мной вечером, идет?

— Идет.

* * *

— Я уже начала волноваться, что тебя не пустили на поезд, — лучезарно улыбнувшись, Дафна схватила Гарри за руку. Она стояла в дверях купе, которое застолбила компания друзей из Трейси, Невилла и Гермионы, и высматривала друга в потоке перемещающихся по вагону школьников.

Гарри и младшие Уизли сели в поезд с последним свистком. Поттер поприветствовал Дафну долгим поцелуем, тепло от которого дошло до самых кончиков пальцев её тела.

— Прости, эта рыжая семейка не может никуда не опаздывать. Наверное, это проклятие, — прервав поцелуй, усмехнулся Гарри. Он глядел ей в глаза, а она, закусив губу, смотрела в его.

— Эй! — с деланным негодованием воскликнул Рон.

— Серьезно, неужели так сложно привыкнуть собираться заранее? — пожал плечами Гарри.

— Ты что, нарушить традицию?!

Под звонкий смех компания расселась по местам и принялась делиться историями о прошедших каникулах. Рассказы Гермионы и Невилла оказались самыми необычными — все праздники они и их родители провели вместе.

— До сих пор не верится, что я смог устоять на лыжах, — признался Невилл.

— А я не могу поверить, что у тебя так хорошо получалось, — горделиво подметила Грейнджер. — Это стоило видеть. Я никогда не сходила с ума по лыжам так, как папа с мамой, но в этот раз все было просто замечательно. Невилл был бесподобен.

— Что такое лыжи? — встрял Рон. Тема плавно перетекла в спорт, потом — в рождественские подарки и обмен любезностями, а затем — в Рождественское приключение Гарри.

— …папа считает, что если Дамблдор публично заявит о возрождении Волдеморта, вся эта канитель закончится, — этими словами Дафна завершила свой рассказ.

— Я не понимаю, почему он до сих пор этого не сделал, — пожала плечами Трейси. — Слово Дамблдора по-прежнему многого стоит, что бы ни писали в газетах.

— На то есть свои причины, — произнесла Гермиона.

— Я спрошу его об этом сам, — решил Гарри. — Мы уже говорили с ним об этом вечером после моего возвращения, но он так ничего толком и не ответил.

Затем Поттер пересказал ту же самую историю со своей точки зрения. Его друзья вытаращились на него, затаив дыхание, когда повествование дошло до момента спора Гарри с самым могущественным волшебником всех времен.

— Неужели ты так и сказал? — прошептала Гермиона. — Самому Дамблдору.

— Ты правильно сделал, — поддержала Дафна. — Если он хочет уберечь Гарри, то должен объяснить ему хоть что-то. Мало просто взять и запереть его за семью замками.

— Знание — сила, — кивнула Трейси. Несколько пар глаз уставились на нее с недоумением.

— Извините… я слышала это в каком-то магловском мультике, — отмахнулась она.

— Значит, мама Рона меня невзлюбила? — спросила Дафна. Она выглядела несчастной. Гринграсс была наслышана о миссис Уизли от Гарри — он относился к ней очень трепетно и любил, как родную мать, хотя никогда и не говорил ей об этом. Именно поэтому слова миссис Уизли ее потревожили.

— Я так не думаю — ведь она даже не виделась с тобой. Просто твое существование не вписывается в ее грандиозный план, — ответил Гарри.

— Какой план? — удивилась Гермиона. — Миссис Уизли никогда не планировала ничего подобного.

— Ты права, — понуро согласился Рон. — Нельзя назвать это планом. Просто в ее голове Гарри и Джинни уже давно вместе. Это нечто вроде мечты, и пока Дафна рядом…

— Но она не будет им мешать, правда? — обеспокоенно спросила гриффиндорка.

— Нет! — воскликнул Рон. — Она никогда не станет вмешиваться в чужую жизнь. Просто будет капать на мозги, как Биллу из-за прически или Чарли из-за опасной работы, например.

— А чем мы будем заниматься с ОД? — сменил опасную тему Невилл.

— Освоим Патронус, а затем — рукопашный бой, — ответил Гарри.

— Рукопашный? — перепугалась Гермиона. — Это дико, тебе не кажется?

— Не-а, — улыбнулся Гарри. — Все, что есть у Пожирателей — магия. Если мы освоим приемы грязной драки, то собьем их с толку. Когда исход потасовки — вопрос жизни и смерти, даже минутное преимущество может дать шанс спастись. В Комнате есть оружие, с ним и позанимаемся. Сириус подарил мне меч и уже научил главному.

— Ничего себе! — опешил Невилл. — Я всегда хотел себе меч. Но бабушка думает, что я могу случайно отрубить себе что-нибудь.

Поезд свернул на север, и Дафна села поближе к Гарри. С моментом встречи ее настроение моментально улучшилось — она ждала этого дня с начала каникул. После того, как мимо проехала тележка со сладостями, каждый занялся своим делом. Гермиона читала учебник, положив голову Невиллу на плечо; Трейси тоже взялась за книгу. Рон вышел из купе, заявив, что хочет повидаться с остальными гриффиндорцами.

Дафна улеглась на Гарри, и глаза начали слипаться. Ее начало клонить в сон — то ли от мерной качки поезда, то ли от теплого дыхания друга, то ли от переизбытка чувств — она и сама не знала. Ей было хорошо — это все, что имело значение.

Прижавшись поближе к Гарри, слизеринка задумалась о том, что уготовано им в следующем семестре. Засыпая, она отбросила все мысли, желая только одного — чтобы все менялось только к лучшему.

* * *

Весь следующий месяц был примечателен только горой домашки и встречами ОД. Гарри и его друзья уже практически переселились в библиотеку, с каждым днем обкладывая себя все более и более внушительными горами книг.

Гарри по-прежнему тренировал окклюменцию вместе со Снейпом, и тот тоже не собирался давать ему продыху. Поттер чувствовал, что делает успехи — профессор уже практически не прикапывался ни к его блокам, ни к концентрации.

Никто и не заметил, как наступил февраль. День святого Валентина выдался на вылазку в Хогсмид, и все парочки школы строили совместные планы на выходные. Гарри и Дафна не стали исключением. Однако вместо романтических прогулок и свиданий они придумали кое-что другое. Все было решено еще в Рождество, когда Поттер получил письмо от Крама — тот спрашивал, когда намечается ближайшая поездка в Хогсмид.

Тем же поинтересовалась и Флер Делакур. Гермиона связалась с кем-то еще и сказала, что в грядущий праздник многое решится.

Утро Дня святого Валентина выдалось ясным, и Гарри проснулся рано. Накануне он поделился с Сириусом планами на выходные. Тот полностью одобрил все его решения, но Поттер все равно очень нервничал.

В гостиной было пусто. Гарри уселся на диван напротив очага, пытаясь унять странный озноб, не дававший ему покоя полночи.

— Доброе утро, Гарри.

Вслед за ним из спальни вышел по своему обыкновению добродушный Невилл.

— Важный день, да? — спросил Лонгботтом. Поттер безразлично пожал плечами.

— Я, конечно, не смогу представить, что ты сейчас чувствуешь, но знай, что мы будем рядом и поможем тебе. И я, и Гермиона, и Рон. И, уверен, даже стадо гиппогрифов на пути не помешает Дафне пойти с тобой.

— Я ценю это, Невилл, — ответил Гарри, глядя на игру языков пламени в камине. — Просто… я пытался забыть ту ночь. Не получалось. Порой я все еще вижу смерть Седрика в кошмарах. Я мало кому рассказывал обо всем, что там случилось, потому что это было по-настоящему…

— Страшно?

— Мне кажется, еще не придумали таких слов, чтобы описать, насколько паршиво там было, — произнес Гарри, наконец взглянув на Невилла. — Я не хочу, чтобы вы шли со мной.

— Гарри… знаю, что я в твоем кругу еще совсем новичок, но пришло время тебе понять, какой я есть. Я не особо умный и не слишком храбрый, но я преданный. Я всегда буду на стороне человека, который мне дорог. Поэтому я пойду с тобой в Хогсмид и буду рядом, когда ты будешь рассказывать свою историю. А потом мы пойдем в «Сладкое королевство» и будем есть конфеты до тех пор, пока ты не выкинешь все плохое из головы.

Усмехнувшись, Поттер поблагодарил Невилла. Он был рад, что судьба свела его с таким хорошим другом. За последние пару месяцев они очень сблизились. Гарри радовался и за Гермиону, которая нашла в Лонгботтоме родственную душу. Они ни с кем не обсуждали свои отношения, но все прекрасно знали — им было хорошо вместе. В кратчайшие сроки Невилл доказал, что способен быть отличным другом.

— Доброе утро.

Мальчики обернулись и увидели Гермиону. Она была одета в джинсы и зеленый свитер и несла в руках верхнюю одежду; копна непослушных волос была собрана в тугой конский хвост. Она подошла к камину и поцеловала Невилла.

— Гарри, все хорошо? Ты какой-то бледный, — спросила Грейнжер.

— Он нервничает, — объяснил Невилл.

— Оно и видно, — кивнула она. — Не бойся, мы не оставим тебя одного.

— Я знаю, — криво улыбнулся Поттер.

— Пошли-ка завтракать, — сказал Невилл, вставая с места.

— А как же Рон? Мы не будем его ждать? — приподняла брови Гермиона.

— Сегодня суббота. Неужели ты думала, что он вскочит в восемь утра? — развел руками Гарри. С минуту гриффиндорка колебалась в нерешительности, но затем тяжело вздохнула и покачала головой.

— Ладно, идем, — пробормотала она.

Как и ожидалось, в Большом Зале было практически пусто. Троица выбрала места в середине стола и расселась. Гарри давно не ел, но в ожидании событий сегодняшнего дня в горло кусок не лез.

Невилл и Гермиона начали оживленную дискуссию, пытаясь отвлечь Поттера от его мыслей. Кажется, это помогало, хотя Гарри и слушал в пол уха.

— Доброе утро, любимый, — заняв место рядом с другом, заулыбалась Дафна. Ее обтягивающие джинсы и черная кофта донельзя ей шли. Несмотря на то, что прическа была предельно простой, а на лице — минимум макияжа, Гарри невольно залюбовался ею.

— Что-то не так? Ты неважно выглядишь, — сказала Гринграсс.

— Волнуюсь, — просто ответил Гарри.

— Он начал сомневаться, — пояснила Гермиона.

— О, Гарри, — вздохнула слизеринка, взяв его за руку. — Все будет хорошо. Может быть, это поможет тебе все забыть. Ты слишком держишься за эти воспоминания, это неправильно. Уверена, когда интервью закончится, тебе станет намного легче. А если нет… ну, тогда я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы облегчить твою боль.

Едва заметно улыбнувшись, она поцеловала его, игриво куснув за нижнюю губу. Ее слова очень тронули Гарри. Теперь он понял, что чувствовала Дафна, когда просила его помочь ей освоить Патронус на занятии ОД. В тот день Дафна стала единственной, кому не удалось наколдовать даже искорки гибельного для дементоров света. А, например, Астория первая выдала хоть что-то, отличное от белого тумана. Но полноценный телесный Патронус, к всеобщему удивлению, смогла призвать только Луна.

К вечеру Дафна, жутко рассердившись из-за своего неуспеха, попросила Гарри позаниматься с ней дополнительно.

Гринграсс мучилась три часа к ряду. Она задействовала больше дюжины воспоминаний, но ни одно из них не подошло для заклинания. Возраставшее разочарование с каждой минутой все ощутимей препятствовало прогрессу девочки.

В конце концов Дафна спросила Гарри, о чем думает он, когда призывает свой Патронус, надеясь уловить хоть какой-то принцип.

— Мне не нужны воспоминания — они помогают только в учебе. Я использую чувства. Обычно я просто пытаюсь представить своих родителей. Может, это странно, но на первой тренировке мне помогло воспоминание именно о них — о том, как я впервые взглянул на них своими глазами. Я увидел их в отражении зеркала Еиналеж.

— Значит, нужно не само воспоминание, а чувство, которое оно вызывает? — уточнила Дафна.

— В общих чертах — да, так. Ты должна позволить светлым чувствам наполнить твою душу, проникнуть в каждое нервное окончание.

— Ох, — воодушевленно вздохнула Дафна, собираясь с мыслями. Выждав несколько мгновений, она внезапно накинулась на него и впилась в его губы.

— Трейси пойдет с нами? — от размышлений Гарри отвлек голос Гермионы.

— Нет. Маркус Бэлби позвал ее погулять с ним. Впервые за год ее хоть кто-то куда-то пригласил, она просто вне себя от счастья, — хихикнула Дафна. — Когда я уходила, она все еще вертелась перед зеркалом.

— О, вы уже здесь, — присоединился к компании Рон. — Гарри, я обещал, что пойду с тобой, но… эх…

— Что случилось? — спросила Гермиона. Уизли нервно дергался, то и дело бросая взгляды на выход.

— Схлопотал отработку? — усмехнулась Дафна, но тот покачал головой.

— Нет. Меня пригласили на свидание.

— Кто? — в один голос спросили друзья.

— Лаванда. Она подошла ко мне только что… я… не знаю, что мне делать.

— Иди с ней! — воскликнул Невилл и густо покраснел, когда заметил, что привлек внимание половины зала.

— Я и не знала, что ты ей нравишься, — сказала Гермиона. — Она жуткая болтушка, но о тебе не говорила ни разу.

— Рон, дружище, я считаю, что Невилл прав. Ты должен пойти с ней. Не бойся, я не обижусь. Ты заслужил немного веселья, разве нет?

— Ты уверен? Точнее, я хочу сказать… — Рон выглядел обрадованным, но до сих пор изнывал от волнения. — Я и так вел себя не по-товарищески, а теперь…

— Это в прошлом. Я не расстроюсь, если ты уйдешь. И не испорти всё в этот раз так же, как тогда с Падмой.

Уизли слегка зарделся, но кивнул. Он встал со скамьи и потрепал Гарри по плечу.

— Расскажешь мне обо всем потом, ладно?

— По рукам, — улыбнулся Поттер. Уизли попрощался и вышел из Зала, очевидно, навстречу Лаванде Браун.

— Рон и Лаванда? — удивилась Гермиона.

— Кто их знает, — пожал плечами Гарри.

— Я думала, ей нравятся парни посимпатичнее, — произнесла Дафна. — Не то чтобы Рон страшилище, но он не похож на тех, с кем она обычно встречается.

— Она разобьет ему сердце. Она еще ни с кем не оставалась надолго, — покачала головой Грейнджер. — Она совсем недавно рассталась с Симусом.

— Сейчас ему хорошо, и это самое главное. Он и так уже натерпелся, — сказал Гарри.

— Да уж, год выдался тяжелым, — кивнула Гермиона.

— А мне так не кажется, — улыбнулся Невилл. — Произошло много хорошего.

Слегка покраснев, Гермиона обняла друга.

— Я тоже так считаю, — усмехнулась Дафна. — Много-много всего.

Невольно улыбнувшись, Поттер поцеловал ее руку.

— Ладно, хватит разводить сопли, — сказала Гермиона. — Пока идти к каретам.

Зимнее утро выдалось солнечным, и друзья сновались по деревушке, заглядывая в лавки, убивая время до назначенной встречи.

Без десяти двенадцать они направились в «Три метлы». У трактира их встретила Луна:

— Привет, — кивнула она.

— Привет, как поживаешь? — ответила Гермиона.

— Неплохо, спасибо. Я как раз вас искала. Мой папа скоро будет здесь, пока что он на другой встрече.

— Здорово. Может, войдем? — гриффиндорка потянулась к двери. Гарри переступил порог последним — Дафна буквально тащила его под руку.

Пока Гермиона на минуту отлучилась, остальные теснились у дверей. Трактир был забит под завязку. Среди посетителей нашелся даже Рон — он, казалось, неплохо проводил время, хотя то, что цвет его ушей уже практически сливался с волосами, было заметно даже издалека.

— Сюда, — махнула рукой Гермиона. Вслед за ней они поднялись по лестнице и прошли в комнатку, где их ожидали трое мужчин и две женщины.

— Гарри, приятно повидаться снова, — пожал его руку Крам. Он не обделил приветствием и Невилла, обнял Гермиону и кивнул Дафне.

— Позвольте представить вам Марко Нанкова. Он из «Тайны», болгарской газеты.

— Рад знакомству.

Нанков походил на типичного репортера из каких-то старых фильмов. На нем были очки в красивой золотой оправе, совсем как у Перси Уизли, и типичный маггловский деловой костюм красного цвета. У него были короткие, изрядно поседевшие волосы.

— Арри.

Флер Делакур была как всегда прекрасна. Ее волосы рассыпались по плечам ослепительным водопадом, а улыбка сверкала как никогда. Флер расцеловала Гарри в обе щеки и поздоровалась с остальными.

— Это мадам Кларисса Клевек, сотрудница нашей «Магической газеты».

— Добрый день, — произнесла она. Эффектная, высокая женщина, она двигалась с грацией танцора.

— Что она здесь забыла? — сердито спросил Гарри, заметив в комнате человека, которого было непросто спутать с кем-то другим — Риту Скитер.

— Я хотела бы спросить о том же, — хмыкнула она, бросив на Гермиону выразительный взгляд.

— Я решила, что было бы неплохо раздобыть человека, который смог бы помочь нам опубликовать твою историю и у нас. Такого, кто ни за что бы не упустил бы шанс лишний раз написать о тебе или министерстве, — не дрогнув, твердо ответила девочка.

— Ты хочешь, чтобы я написала о Гарри? Разве не из-за этого мы в прошлый раз слегка… повздорили?

— Да. Но в этот раз вы будете писать с его разрешения, и я гарантирую, что люди еще нескоро забудут Риту Скитер, — смело заявила Гермиона.

— Это все прекрасно, но какой бы ни была ваша история, я больше не работаю в «Пророке». Хотя там бы в любом случае не приняли бы эту статью. Если ты не заметила, в последнее время в Министерстве несколько недолюбливают Гарри.

— Не волнуйтесь, мы позаботились об этом, — усмехнулась Гермиона. В эту минуту в комнату вошел крайне рассеянного вида мужчина.

— Прошу прощения, я ездил на поиски морщерогих кизляков. До меня дошли слухи о возможном месте их обитания — я надеялся на пару фотографий.

— У тебя получилось? — с надеждой спросила Луна.

— Увы, нет. Опять какой-то псих захотел получить призовые деньги.

Ксенофилиус Лавгуд выглядел на редкость чуднО — одного беглого взгляда хватало, чтобы понять, откуда Луна понабралась своих странных представлений о моде.

— «Придира»? Вы хотите, чтобы я писала для «Придиры»? Да никто не читает эту макулатуру! — воскликнула Рита.

— Между прочим, чтоб вы знали, за последний год наша аудитория выросла в десять раз! — с гордостью сказал Лавгуд, и его дочь подтвердила слова уверенным кивком.

— Либо так, либо вы упустите шанс начать карьеру заново — выбор за вами, — оскалилась Гермиона. Гарри занервничал: ему показалось, что в их положении торг неуместен. Однако Скитер решила, что Грейнджер не блефует, и снова расслабилась.

После того, как все проблемы были улажены, а еда — изничтожена, Гарри начал свой рассказ с той минуты, как из Кубка Огня выпало его имя. Он пересказал все события и все свои переживания за тот год, не жалея ни единой детали, вплоть до последнего испытания; в первую очередь объяснил, каким образом лже-Грюм добился его участия и победы в Турнире.

Когда рассказ дошел до телепортации на кладбище, нервы Гарри чуть не сдали. Он поведал им о смерти Седрика, о ритуале, назвал им имя каждого, кто навестил возродившегося Волдеморта. Упомянута была и дуэль с темнейшим магом всех времен, и появление духов. И Седрик, попросивший доставить его тело родителям.

Едва история закончилась, журналисты завалили Гарри своими вопросами, но тот отвечал на них настолько подробно, насколько было в его силах. Он припомнил, как Фадж отправил Крауча-младшего на поцелуй к дементорам, прежде чем его успели допросить, и перепалку министра с Дамблдором. Его спросили и о нападении на Тисовой улице, и о судебном разбирательстве, возглавленным тем же Фаджем.

Разговор дошел до отработок у Амбридж — болгарский репортер даже заснял его руку.

— Гарри, дорогой, вы не ошиблись? Ритуал исполнил именно Питер Петтигрю? — жадно спросила Рита.

— Да. Он не погиб — Сириус Блэк невиновен. Из него такой же Пожиратель, как из меня, — с горечью произнес Поттер.

— Вы знакомы с Сириусом Блэком? — спросил болгарин. Переглянувшись с Гермионой, Гарри тяжело вздохнул и признался:

— Он мой крестный отец.

— Министр Фадж убил много сил и времени, чтобы скрыть вашу историю. Как вы думаете, почему? — вступила французский репортер.

— Ему страшно. Не знаю, затронула ли прошлая война ваши государства, но здесь… — Гарри говорил, глядя на своих друзей, — он делал ужасные вещи, и это затронуло каждого из нас. Кроме того, помимо войны он боится лишиться своей власти — ему кажется, что Дамблдор метит на его место, — уверенно закончил Поттер.

Его друзья мигом помрачнели: Флер и Крам надели маски скорбного сочувствия, Гермиона дрожала так, будто ее окатили водой из Озера.

Невилл выглядел напуганным и разозленным одновременно — пламя в его глазах заставило Гарри поежиться от страха. Ярость Лонгботтома ощущалась почти физически.

Дафна же заметно погрустнела. Ее глаза блестели от слез, но было видно, что она крепилась изо всех сил.

— Вам есть, что добавить, мистер Поттер?

Три журналиста и редактор «Придиры» уставились на него с тревогой.

— Нет, это все, — сказал он и почувствовал, как с души свалился огромный камень. Он вспомнил, как Дафна говорила, что в конце концов ему станет легче. Он избавился от лишнего груза. Поттер взял ее за руку, и девочка понимающе кивнула, слабо улыбнувшись ему.

— Отлично. Спасибо за историю, — Нанков первым пожал Гарри руку. — Люди должны узнать правду.

— Oui, безусловно, — прощебетала Левек.

— Мне не хочется этого признавать, мисс Грейнджер, но вы были правы. Эта история никого не оставит равнодушным, — улыбнулась Рита, пряча перо и блокнот в крокодиловую сумочку. — Ксено, я приду завтра, как только доработаю статью.

— Жду с нетерпением, — учтиво поклонился Лавгуд. — Но, возможно, с этим придется повременить — я должен раздобыть снимки кизляков.

Гарри перевел взгляд на Гермиону, но та только смущенно пожала плечами.

— Мне нужно вернуться в Лондон, — произнесла Флер, вставая с кресла. — Арри, пожалуйста, дай мне знать, если я смогу чем-то помочь. Было п’гиятно повидаться с тобой. Со всеми вами.

— Гарри, прости меня за все, что я сделал той ночью, — сказал Виктор, схватив Поттера за руку.

— Тебе не за что извиняться, — ответил тот. — Ты был заколдован.

— Совесть не дает мне покоя.

— Ну, если ты и был в чем-то виноват, то ты с лихвой искупил все сегодня. Спасибо.

Мрачно улыбнувшись, Крам кивнул.

— Нам пора возвращаться. Уже поздно, — сказала Гермиона, глядя на часы. Попрощавшись с визитерами, школьники покинули «Три метлы». Как и было оговорено, они остановились у «Сладкого королевства», где Невилл накупил конфет, которые тут же вручил Гарри.

— Это все, чем я могу помочь, — пожал плечами он. Лонгботтом немного помолчал, а затем запустил руку в мешок и выудил оттуда лакричную палочку.

— Прости, но я их обожаю.

Рассмеявшись, Гарри раскрыл мешок и предложил угощение всем товарищам, и каждый нашел себе сладости по вкусу — хватило всем. И только потом они пошли в сторону замка.

Путь прошел в тишине — каждый погрузился в свои мысли. Сегодняшний день был щедр на события, и Гарри не представлял, чем обернутся для него эти откровения.