Наваждение, или Зовите меня Джейн Доу (джен)

До гриффиндорской башни я опять добралась только к самому отбою. Кажется, это начинало входить в привычку. К варке антидота приступить не удалось, поскольку после того, как я рассказала профессору о Питере Петтигрю все, что мне было известно, постаравшись обойти стороной только побег Сириуса из Азкабана, но не забыв упомянуть о том, что на четвертый день пребывания в Хогвартсе крыса Рона Уизли, которой, теоретически, и должен был быть Петтигрю в анимагической форме, совершенно не по-канонному исчезла, Снейп посмотрел на часы и заверил, что первый такт приготовления зелья, особенно с моим уходящим в минус опытом, завершить сегодня все равно не удастся, так что не стоит и начинать. Вместо этого мне устроили проверку на прочность, точнее на уровень знаний в области боевой и защитной магии. Впрочем, насчет боевой это, конечно, было громко сказано, поскольку из атакующих с меня стребовали только Секо. В первый раз заставить себя направить его против человека, даже зная наверняка, что щит профессора пробить я не смогу, оказалось непросто.

— И что это было? — спросил Снейп, когда слабенькое заклятие растеклось по мерцающей стене чего-то куда более мощного, чем Протего. — Если то самое второе заклинание из связки, то против кошки вы его могли смело применять. Она бы даже не чихнула. Доу, ваша задача сейчас — вывести противника из строя, а не рассмешить его. Бейте в полную силу.

— А если я по вам попаду?

— Если попадете, можете смело идти к Квирреллу и требовать у него поставить вам ЖАБА по защите от темных искусств, поскольку это будет первый случай, когда Секо пробьет Бастион. И хватит тянуть время. Атакуйте.

Уже после двадцати минут спарринга ощущение было таким, будто меня выжали досуха, а затем еще и раскатали по стенке равномерным слоем. Снейп — я так и не поняла, каким образом — угадывал любую попытку ослабить заклинание еще до того, как плетение оказывалось завершено, так что выкладываться пришлось на полную катушку. Это я не жалуюсь, а констатирую факт, если что. Из кабинета зельеварения я выползала, почти не чувствуя пальцев на правой руке, зато чувствуя отчетливое сожаление, что профессор не ведет еще и защиту от темных искусств до кучи. Вот там все отработки точно были бы моими, раз уж факультативных занятий в Хогвартсе не предусмотрено. Пока же мне была гарантирована только отработка по зельеварению в ближайшую пятницу с заверением, что, даже если Лонгботтом не отличится, всегда можно найти, к чему придраться, было бы желание. Желание было. Во всяком случае, у меня, поскольку осваивать технологию изготовления антидотов все же следовало. Конечно, сейчас в кармане моей мантии находились четыре флакона с разовыми дозами зелья, принесенные Снейпом откуда-то из лаборатории, но, во-первых, наглеть не хотелось, во-вторых, всегда надежнее, когда умеешь что-то сделать самостоятельно и не надо ни на кого уповать, а в-третьих, мне, действительно, было интересно, да и в обозримом будущем польза от практического зельеварения явно была больше, поскольку в дуэли ни с Дамблдором, ни с Волдемортом в ближайшие года четыре вступать я не собиралась, а вот гонять чаи с веритасерумом мне предстояло точно.

К портрету толстухи я приближалась с опаской — мало ли что там еще могло прийти в голову директору, а Снейпа-то, за спину которого можно было бы спрятаться, сейчас поблизости от песика точно не имелось — но, похоже, фантазия Дамблдора взяла тайм-аут. Дама в розовом была на месте и беспрекословно, хоть и с кислым видом, впустила меня в факультетские помещения, проигнорировав ехидный вопрос о том, как прошло вчерашнее чаепитие. В гостиной меня никто не ждал, и это радовало. Все-таки стремление Гермионы всегда держаться рядом немного напрягало. Ну, одиночка я по натуре, одиночка, хотя прекрасно понимаю, что девочке нужно хоть с кем-то общаться, вот она и общается с имеющимся в наличии лояльно настроенным Гарри Поттером, причем, возможно, тот факт, что это именно Гарри и именно Поттер, роли не играет. Беда только в том, что встречное понимание того, что людям иногда бывает нужно побыть в одиночестве, придет еще не скоро.

Я поднялась в спальню и добавила к лежащим в кармане антидотам один флакон с «жидким ониксом» из аптечки. Все, спасибо, без этого запаса Гарри Поттер теперь носа в коридор не высунет. На большее моих сил не хватило — усталость догнала, накатываясь мягкой, душной волной. Я кое-как переоделась, повалилась на кровать и практически сразу отрубилась.

Утром я не проспала только благодаря Невиллу, который героически задержался в спальне, пытаясь меня разбудить, за что чуть не получил в глаз. Честно говоря, не помню, что именно мне снилось, сохранилось только впечатление чего-то тяжелого и мутного, а в результате основной реакцией после выныривания в реальность стало сопротивление. Проморгавшись, я кое-как отмахалась от Лонгботтома, извинилась перед ним же и встала с постели методом свободного падения. Самочувствие было такое, что с лучшим в гроб кладут, и у меня имелось подозрение, что причина во вчерашней тренировке. С непривычки ничего удивительного, после физических нагрузок поначалу то же самое бывает. На трансфигурации я внаглую досыпала, вяло водя по воздуху палочкой. Извивающийся на столе дождевой червяк превращался во все, что угодно, кроме требуемой зубочистки. Макгонагалл мрачно косилась, но молчала. К обеду мне удалось немного оклематься, и по окончании занятий я отправилась в библиотеку — набирать литературу по списку, надиктованному Снейпом. При виде перечня, едва уместившегося на развороте двойного тетрадного листа, мадам Пинс взялась за голову и спросила тоном, говорящим «а не лопнешь ли ты, деточка?»:

— Это тебе на весь срок учебы?

— Я вообще-то рассчитывал уложиться до ближайшего Нового года, — улыбнулась я. — А там как пойдет. Дайте пока вот эти пять, — я отметила галочками первые пункты списка.

Библиотекарша скрылась среди стеллажей и вернулась с такими толстенными томами, что я на минутку засомневалась в собственных силах, однако отступать было некуда. Сгибаясь под тяжестью книг, я поплелась к выходу.

Спроси у меня кто-нибудь, когда успели пролететь следующие два месяца, он бы вряд ли получил вразумительный ответ. В то время как настоящий Гарри должен был бы осваивать азы обращения с волшебной палочкой и тренироваться в квиддиче, я осваивала нюансы зельеварения и тренировалась в применении заклинаний. Снейп все-таки выделил для занятий со мной по часу вечерами в среду и субботу, сказав, что большего я пока все равно не потяну. Зато уж в этот час профессор гонял меня в хвост и гриву, по ходу тренировки давая и теорию — коротко, скупыми фразами и всегда исключительно по делу. После такого подхода Флитвик с его рассказами о буйволах, падающих на магов из-за ошибки в произношении заклинания, и способностью растянуть на полчаса то, что можно вполне ясно изложить за десять минут, вызывал скуку, хотя остальным ребятам его уроки нравились и, возможно, подобный стиль преподавания действительно больше подходил для детского восприятия. Про свободное время пришлось забыть вообще. Теперь день для меня состоял из утренней физической тренировки, уроков, самостоятельных занятий и сна. Выходные дни от остальных отличались только тем, что из общего распорядка выпадали уроки. После первых двух недель подобного ритма я начала всерьез подумывать о том, чтобы заняться приготовлением бодрящего зелья в промышленных масштабах, однако Снейп, с которым я все же предпочла посоветоваться, категорически запретил мне им злоупотреблять под угрозой прекращения занятий. Аргумент был весомым, так что пришлось изыскивать другие способы оптимизации своего дня. Для экономии времени, которого и так не хватало, я потратила один из выходных дней на вылазку в Косой переулок и купила во «Флориш и Блоттс» брошюру с бытовыми чарами. Зачарованная взятым из нее заклинанием авторучка оказалась сродни Прыткопишущему перу Риты Скиттер с той только разницей, что честно стенографировала все, что ей диктовали, без собственных измышлений. Рецепт пошел в массы, и вскоре на истории магии писать собственноручно среди первокурсников Гриффиндора стало считаться дурным тоном. Особо нахальные, следуя моему примеру, начали надиктовывать зачарованным перьям и эссе. В результате единственным предметом, по которому я выполняла домашние задания полностью самостоятельно, осталось зельеварение, поскольку в первом же экспериментальном свитке я заметила у пера пару неточностей в формулировках и решила не рисковать. Реально оценивая ситуацию, на уроках, как и на дополнительных занятиях, никаких поблажек от Снейпа я не ожидала, так что излишне требовательное отношение к Поттеру сюрпризом для меня не стало. Пару раз профессор даже ухитрился снять с меня баллы — справедливости ради следует сказать, что исключительно за реальные оплошности. Драко, кажется, отчаявшись хоть что-то понять в наших со Снейпом отношениях, просто махнул на все рукой и принял происходящее таким, как оно есть. Во всяком случае, попыток заступиться за меня больше не следовало. Гермиона приняла мою одержимость учебой за вызов ее способностям и тоже старалась не ударить в грязь лицом, допоздна просиживая за дополнительной литературой по темам домашних заданий.

В одну из суббот я все-таки сжалилась, ответила на очередное приглашение Хагрида и сходила к нему на чаепитие, подготовившись не хуже, чем к встрече с директором. Странный привкус чая, который нельзя было списать даже на кирпичную заварку, подсказал, что моя паранойя не ошиблась. В гостях у великана, разумеется, совершенно случайно в одно время со мной оказался и Рон, а на столе тоже совершенно случайно завалялся уже пожелтевший выпуск «Ежедневного пророка» от тридцать первого июля. Рыжик так упорно пытался обратить на него мое внимание, что в итоге я глубокомысленно сказала «А!» и сделала вид, что изучаю заметку о попытке ограблении Гринготтса. Все-таки не такой уж этот банк и неприступный, раз Квирреллу, пускай даже под чутким руководством Волдеморта, удалось не только проникнуть туда, но и унести ноги. Рон тем временем пустился в мечтания о том, как было бы круто, если бы Хагрид на пару с Гарри Поттером вместо того, чтобы хлопать ушами во время посещения Гринготтса, взяли бы и поймали вора. Я решила сделать директору приятное и сказала, что круто было бы несомненно, в особенности если учесть, что ограбили ту самую ячейку, содержимое которой забрал Хагрид, и поинтересовалась, а что, собственно говоря, такого любопытного было в свертке. Великан покраснел и неуклюже сменил тему. Ну и ладно, не очень-то и хотелось чистосердечных признаний.

В общем, жизнь шла своим чередом, и я постепенно начала привыкать к ней. И только когда однажды утром все коридоры замка пропитались навязчивым запахом запеченой тыквы, до меня дошло, что к Хогвартсу незаметно, как белый и пушистый зверь, подкралось тридцать первое октября. Надо же, круглая дата — ровно десять лет со дня исчезновения Волдеморта, а праздновать маги, тем не менее, собирались исключительно Хэллоуин. Впрочем, им виднее, что там более важно для магического сообщества. А еще сегодня исполняется ровно десять лет со дня гибели родителей Гарри. А еще сегодня вечером по Хогвартсу будет гулять тролль. Черт. Вспомнить бы о датах вчера — можно было бы самостоятельно предупредить Снейпа во время тренировки. Теперь же для предупреждения придется подключать Драко, что есть не хорошо и даже опасно, поскольку равноценно открытой демонстрации своей осведомленности. Поразмыслив, я решила не торопиться. В случае тревоги профессор все равно отправится к коридору с цербером, и я очень надеялась, что общение с псом пройдет для него более удачно, чем в каноне. А вот лично я с троллем общаться не собиралась — пускай с ним преподаватели разбираются.

Квиррелл пребывал в глубокой рассеянности, начиная с самого завтрака, и к концу урока защиты от темных искусств его состояние не улучшилось, так что в итоге профессор даже забыл задать домашнее задание, чему оба присутствующих факультета весьма обрадовались. Вообще, сравнивая нынешний облик преподавателя с тем, каким я его видела в первую нашу встречу в «Дырявом котле», я вынуждена была признать, что за прошедшие три месяца Квиррелл сильно сдал. Причем даже не в психическом плане, а в физическом. Лицо бедняги, ранее довольно симпатичное, приобрело нездоровый оттенок и одутловатость. Кожа стала рыхлой и пористой, да и вся фигура как-то неуловимо обрюзгла. Не знаю, что здесь больше сказывалось — то ли употребление крови единорога, если, как и в книге, здешний Квиррелл выбирался на охоту в Запретный лес, то ли соседство с Лордом… У меня вообще начинало зарождаться подозрение, что Снейп был прав, говоря, будто философский камень никого воскресить не может. Не исключено, что с его помощью, как и посредством крови единорога, Лорд рассчитывал поправить здоровье своего вынужденного соратника, который на данный момент для него был вообще единственным. Хотя это, конечно, все равно не объясняло того, что должно было произойти между Гарри Поттером и Квиринусом Квирреллом в конце учебного года. Впрочем, это совсем другая история, до которой нам всем еще предстояло дожить.

Между тем Флитвик на чарах, наконец, решил, что аудитория достаточно созрела для того, чтобы попробовать применить Вингардиум левиоса. Не прошло и полгода, как говорится. Учеников разбили на пары, всем раздали перья, а мне, видимо, в память о событиях на первом уроке полетов, досталась металлическая болванка.

— Кошмар, — только и сказала Гермиона, попробовав приподнять ее руками.

— Нормально, — отозвалась я. В принципе, просто поднять железку мне удалось с первого раза, поэтому дальше я занялась тем, чего от меня в последнюю пару занятий требовал Снейп. Путем контроля вкладываемой в плетение магии я усиливала и ослабляла заклинание, стараясь подобрать оптимальный баланс. У Гермионы все-таки получилось поднять в воздух перо, и теперь она выглядела невероятно довольной. Флитвик, заметив ее успех, добавил Гриффиндору один балл. Вдохновившись, девочка отобрала у меня злосчастную болванку и стала пытаться поднять ее, правда, безрезультатно.

— И как только у тебя все так запросто получается? — раздосадованно спросила она.

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — ответила я почти честно. А еще куча потраченных сил и времени. Но ведь это Гермиона и без меня должна понимать.

Девочка разом посерьезнела, в глазах зажегся фанатичный огонек.

— В таком случае к следующему уроку у меня получится не хуже, — заявила она.

Да, кажется, я поторопилась с выводами.

— Лучше не спеши, — посоветовала я. — Сначала отработай на чем-нибудь полегче.

— Обязательно, — кивнула девочка и жалобно протянула:

— Гарри, а ты ведь мне поможешь, правда?

— Если только морально, — сообщила я. — Форма плетения есть и в учебнике, а выполнить заклинание за тебя я все равно не смогу. То есть, смогу, конечно, но пользы от этого не будет ровным счетом никакой. Ты же и сама это знаешь.

Конечно, Гермиона знала. Все-таки не первое уже заклинание отрабатывалось. Впрочем, обычно моральная поддержка и поддержка советом ее тоже вполне устраивали. Но не в этот раз.

— Ну и ладно! — гордо задрала нос девочка, собирая в стопку книги и тетради. — Справлюсь и сама.

Реакция была какой-то странной.

— Гермиона, а в чем проблема? — уточнила я. — Что я не так сказал?

— Ничего, — пробормотала моя соседка. Сразу по окончании урока она покинула аудиторию. Я вздохнула. Начинается… В любой другой день можно было бы просто подождать, пока девочка перебесится, но сегодня, особенно с моим везением, это становилось непозволительной роскошью. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что в другие дни за два прошедших месяца подобных психозов у Гермионы не наблюдалось. Уж не приложила ли руку к резкой смене поведения девочки одна бородатая личность? Или это физиология начинает сказываться? Может, конечно, и пора уже, но до чего ж не вовремя. И в любом случае надо как-то реагировать. То есть, можно, разумеется, на все плюнуть и пустить развитие ситуации на самотек, только ведь если что случится, совесть потом замучает.

На следующий, последний в этот день урок Гермиона все-таки пришла, но демонстративно выбрала самое дальнее от меня место, все три четверти часа не поднимала взгляда, старательно записывая каждое слово преподавателя, и, как и на чарах, выскользнула за дверь сразу по окончании занятия. Когда я оказалась в коридоре, девочки уже нигде не было видно. Придется, видимо, приступать к поискам прямо сейчас, чтобы уложиться до ужина.

Первым делом я решила проверить версию канона и направилась к женским туалетам на третьем этаже. Правда, уже возле них пришлось немного подождать, пока в коридоре не появилась девочка с Хаффлпаффа, всего на год или на два старше Гарри.

— Привет! — обратилась я к ней, подобрав самую дружелюбную улыбку из своего арсенала. — Ты мне не поможешь? Там, внутри, — я кивнула на дверь туалета, — кажется, должна быть девочка с моего факультета, Гермиона. Ты не могла бы посмотреть, все ли с ней в порядке? Боюсь, если я зайду туда сам, это будет не очень хорошо выглядеть.

Ученица тоненько хихикнула, но просьбу выполнила, вскоре вернувшись с сообщением, что никаких гриффиндорок в туалете нет. Ну, что ж. Одно место из как минимум пары тысяч, имевшихся в замке, можно было отбрасывать. Вторым объектом для проверки стала вечно пустовавшая аудитория на четвертом этаже, в которой мы с Гермионой и Драко несколько раз устраивали самодеятельные тренировки по чарам. Точнее, тренировки устраивали ребята, а я читала конспекты, временами, когда меня совсем уж доставали, отвлекаясь на консультации. Девочки в аудитории не оказалось. Так… Я дошла до гриффиндорской башни и оставила в спальне сумку с учебниками, заодно спросив в гостиной, не видел ли кто, куда подевался объект моих поисков. Лаванда и Парвати, сплетничавшие в уголке, синхронно покачали головами. Невилл, покраснев, пробормотал, что, кажется, видел, как Гермиона направлялась в библиотеку. Что ж, проверим и библиотеку. Проверили. Безрезультатно. Больше гениальных идей у меня не было, так что, отказавшись от идеи привлечь к поискам близнецов Уизли, про наличие карты Мародеров у которых, по идее, мне вообще не должно было быть известно, я решила тупо патрулировать этажи, заглядывая во все доступные помещения. Гермиону таким путем отыскать мне не удалось, зато в итоге, уже в начале восьмого часа вечера, я наткнулась на Драко.

— Что это ты делаешь? — удивленно спросил он, понаблюдав, как я мрачно бреду по коридору, открывая все двери подряд.

— Гермиону ищу, — пояснила я. — Не видел?

— Нет. А что случилось?

— Пока не знаю. Но она, кажется, очень обиделась, что у меня заклинание левитации получилось лучше, чем у нее.

Брови Драко поползли вверх, а лицо приобрело встревоженное выражение.

— Но ведь она знает, как ты владеешь заклинанием левитации, уже полтора месяца. А обидеться решила только сегодня?

— Вот и меня это озадачило, — призналась я. — А найти ее, чтобы расспросить поподробнее, я не могу.

Драко нахмурился, что-то обдумывая. Выглядел он в этот момент не по годам взрослым.

— Сейчас найдем, — бросил он, доставая палочку. — Главное, чтобы Филч не застукал, иначе воплей будет… А мне еще и дополнительно прилетит. От профессора Снейпа. Инвентитур персона Гермиона Грейнджер!

Он взмахнул палочкой, вырисовывая довольно сложное плетение. Слабо светящаяся зеленоватая нить протянулась по коридору, сворачивая за угол.

— Ого! — с уважением сказала я.

— Это меня Северус научил, — с гордостью пояснил мальчик. — Правда, действует только если на том, кого ищешь, нет скрывающих чар, но Гермиона же и не станет их накладывать. Идем, пока не заметили.

Мы бросились по тающему следу заклинания. Драко понадобилось еще трижды обновить его, прежде чем нить вывела нас в отдаленный закоулок на четвертом этаже. К счастью, по дороге нам никто не встретился.

— Должна быть здесь, — сказал Драко, глядя на дверь очередной классной комнаты. Я кивнула и потянула на себя дверную ручку. Гермиона, действительно, была здесь. Опустив голову на скрещенные руки, она тихонько всхлипывала. Палочка лежала на столе, разбросанные тетрадки на полу. Недоуменно переглянувшись, мы вошли в класс.

— Гермиона, — позвала я, — что все-таки такого страшного произошло на чарах?

Ответом мне было судорожное всхлипывание.

Драко подошел и присел рядом с девочкой, очень внимательно ее рассматривая и что-то негромко говоря. Я подняла с пола тетради, устроилась на краешке стола и сделала вторую попытку.

— Гермиона, я, в самом деле, не понимаю, в чем проблема, но, на всякий случай, извини, пожалуйста. И все-таки попробуй хоть что-нибудь объяснить.

Гермиона еще раз всхлипнула, не поднимая головы.

— У меня ничего не получается, — приглушенно донеслось сквозь ткань рукава мантии. — Вообще ничего. Я никудышная волшебница.

— Не говори ерунды! — возмутился Драко. — Скажешь тоже, ничего. Да ты сама вспомни, сколькому научилась всего за два месяца. Это что, мало?

Гермиона подняла зареванное лицо.

— Только тому, что написано в учебниках! — выкрикнула она. — А все умеют большее — и ты, и Гарри! А у меня, у меня даже то, что пишут для глупых малолеток, получается через силу! Это что, много?

Я набрала в грудь побольше воздуха, подыскивая аргументы для прекращения истерики.

— Драко, как давно тебя начали обучать магии дома? — спросила я.

— Зачем… с шести лет, — немного опешив, ответил мальчик.

— Значит, больше пяти лет. А я начал обучаться…

— Гарри, подожди! — вдруг вскинулся Драко. Вскочив со скамьи, он буквально силой вытянул меня обратно за дверь. Что-то это начинало напоминать…

— В чем дело? — спросила я, едва мы оказались в коридоре.

— Можешь не стараться, — уверенно заявил мальчик. — Судя по всем признакам, ее опоили, так что уговоры бесполезны. Вряд ли поможет даже раскрытие тайны, где и когда ты сумел освоить магию, живя у магглов, поэтому можешь приберечь ее до лучших времен. Сейчас куда полезнее будет срочно отвести Гермиону в Больничное крыло, а лучше бы к профессору Снейпу. Он точно определит, что это такое. Надеюсь, что просто зелье неуверенности, а не что-то более серьезное.

— Паршиво, — пробормотала я. Конечно, Снейп очень скоро окажется этажом ниже, но, как что-то мне подсказывало, вряд ли он обрадуется, если там окажется кто-то еще. — Ладно, попытаю счастья в Больничном крыле. Надеюсь, что потом эльфы смогут компенсировать мне пропущенный праздничный ужин.

— Тогда уж, скорее, нам, — поправил меня Драко и, ухмыльнувшись, пояснил:

— Говорят, в Большой зал напустили кучу летучих мышей. Ненавижу мышей. Лучше уж посвятить время чему-нибудь более приятному.

— Ну, приятного не гарантирую, — призналась я, — но скучно, скорее всего, не будет.

Нам кое-как удалось вывести все еще всхлипывающую Гермиону из кабинета. Девочка в основном старалась держаться ближе к Драко, и меня это вполне устраивало. Сам мальчик над чем-то сосредоточенно размышлял.

— Гарри, а почему ты так принципиально не хочешь обращаться к Северусу? — спросил он, наконец. — Неприязнь неприязнью, но помочь-то ученику он не откажется в любом случае.

— Да причем здесь принципы и неприязни? — пробормотала я, с тревогой прислушиваясь. Татуировки начинало покалывать. Опасность? Но ведь еще рано, ужин еще даже не начался. Хотя, с другой стороны, откуда мне знать, как долго и где именно тролль бродил ДО ужина? А тут еще эта чертова атмосфера Хэллоуина, нагнетая которую освещение в основных коридорах замка приглушили, а по периферии, на коей мы как-раз-таки находились, и вовсе отключили. — Я совсем не против помощи, исходящей от профессора Снейпа, однако что-то мне подсказывает, что в ближайшие часа два он будет немного занят. Одной здоровой мохнатой тварью.

— Этой что ли? — шепотом уточнил Драко, указывая рукой в конец коридора. — Тогда маленькая поправка — она далеко не мохнатая. И кстати, откуда ты вообще про нее узнал?

Я пригляделась и выругалась — тоже шепотом. Едва различимый среди теней укомплектованный здоровенной дубинкой тролль ростом метра под четыре, по комплекции как две капли воды похожий на огра из «Обливиона», был здесь и никуда уходить вроде не собирался — просто торчал посреди коридора, перекрывая выход на лестницы, лениво почесываясь и поводя ушами, по форме напоминающими лошадиные. Немного пришедшая в себя и обретшая способность воспринимать поступающую извне информацию Гермиона судорожно вздохнула.

— Тихо! — почти беззвучно прошипел Драко, хватая ее за руку. — У них очень хороший слух.

Он оглянулся и кивнул на ближайшую дверь. Я вытащила из ножен Нимфею, жестом показывая, чтобы ребята шли первыми, и шмыгнула вслед за ними. Внутри было гораздо светлее. Не приглушенный свет отражался от светлого кафеля. Закрыв дверь, я скользнула взглядом по зеркалам и прикрепленным к стене раковинам и истерически хихикнула. Туалет. Женский. И запасного выхода, конечно же, нет. Все-таки от судьбы не убежишь.

— Гарри?! — встревожено прошептал Драко.

— Ничего. Все в порядке.

Я мотнула головой и снова обернулась к двери, накладывая на нее плетение Бастиона. Это заклинание я еще толком не отрабатывала — Снейп и показал-то этапы его создания с неохотой, полагая, что мне еще рано переходить к магии такого уровня, — но больше укрепить тонкую дверь, не способную выдержать и одного добротного пинка тролля, было нечем. Последний узел плетения замкнулся как нельзя вовремя. За стеной послышались шаркающие шаги. Дверь дернули, потом на нее обрушился удар, болью отозвавшийся в моих татуировках. Бастион, тем не менее, выдержал.

Гермиона истерически вскрикнула.

— Он сейчас войдет! — заполошно забормотала она. — Он войдет!

— Успокойся! — оборвал ее Драко. — Все в порядке, все под контролем.

Мне бы такую уверенность. Я отступила на пару шагов, гадая, как долго еще я смогу удерживать заклинание. Даже если Квиррелл уже сообщил о тролле, поиски его идут в подземельях, а Снейп находится этажом ниже. Сообщить о том, что мы находимся в ловушке, возможности нет, а значит, придется выбираться самостоятельно.

— Драко! Гермиона! — позвала я, не отводя взгляда от двери. — Не знаю, как вам, а мне здесь не нравится. Предлагаю устроить рокировку. Попробуем уступить место в туалете троллю. Рисковано, но должно сработать. Слушайте, что вам надо сделать…

— Гарри, подожди, — возразил Драко. — Не знаю, что это за заклинание такое на двери, но подержи его, пожалуйста, еще немного. Сможешь?

— Постараюсь.

За моей спиной стало тихо. На фоне боли в предплечьях от удерживаемого Бастиона дополнительное покалывание от магии, сотворенной Малфоем, прошло почти незамеченным. Слышно было, как ахнула Гермиона.

— Профессор Снейп, сэр, — быстро заговорил Драко. — Мы с Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер заблокированы в… одном из помещений в правом коридоре четвертого этажа. Под дверью находится тролль, который осведомлен о нашем присутствии. Вряд ли нам удастся долго удерживать дверь в запертом состоянии. Помогите, пожалуйста.

Краем глаза я заметила промелькнувшую серебристую фигурку какого-то крылатого животного, но сил на удивление уже не оставалось. С трудом переводя дыхание, я — шаг за шагом — переместилась к стене и привалилась к холодному кафелю. Пол под ногами ходил ходуном, в ушах стучало от резкого сброса силы. Хотелось растянуться на каменных плитах прямо здесь, под умывальниками, и чуток вздремнуть, но было нельзя. Заклятие спадет сразу, как только я отрублюсь, а троллю все еще очень хотелось войти.

— Гарри! — перепуганный голос Гермионы с трудом пробился сквозь окружающий меня ватный кокон. — Гарри, у тебя кровь на руках!

Я недоуменно посмотрела на свои ладони. Да, действительно, кровь. И рукава мантии уже начали намокать. С чего бы это? Я немного поддернула правый рукав. Кровоточили татуировки, причем без всяких порезов или ссадин. Кровь просто как будто выступала из пор кожи.

— А и черт с ней, — я вяло махнула свободной рукой, медленно сползая вниз по стенке. — Сейчас остановится.

Тем временем снаружи явно что-то происходило, потому что удары вдруг прекратились, а дверь приобрела цвет вулканической лавы и полыхнула языками пламени. Затем раздался оглушительный рев, переходящий в истошный визг, оборвавшийся на самой высокой ноте. Благословенная тишина продержалась целых десять секунд, а потом из-за двери донесся раздраженный голос Снейпа:

— Поттер, выбирайте одно из двух: либо вы снимете свое кустарное творчество добровольно, либо я высажу дверь, и в прилетевшей отдаче будете виноваты только вы сами!

Вообще, конечно, любопытно было бы выяснить, каким именно образом профессор сладит с препятствием, которое не смог преодолеть тролль, но, даже если не брать в расчет мое самочувствие, бывшее еще более плачевным, чем после первой тренировки, что-то мне подсказывало, что сейчас не самое подходящее время и место для экспериментов. И как бы ни было интересно посмотреть, что случилось с несчастной тварью, угодившей под горячую руку бывшего Пожирателя Смерти, сил на какие-либо действия просто не оставалось, так что, наверное, можно было и отключаться. Поэтому я с облегчением оборвала нить силы и прикрыла глаза, окончательно оседая на пол. Освобожденная дверь с грохотом распахнулась. Ладно, если захотят сообщить все, что обо мне думают, разбудят.

Ага, мечтать не вредно, как говорится.

— Гарри! Гарри! Очнись! Да скажи же хоть что-нибудь! — Гермиона с Драко тормошили меня в четыре руки.

— Отвалите, — как и просили, хоть что-нибудь сказала я, с трудом приоткрыв один глаз. — А лучше вообще исчезните, пока остальные преподаватели не прибыли, потому что сейчас нам прилетит не по-детски.

Драко вздрогнул, съеживаясь, но помотал головой.

— Нет, тебе понадобятся свидетели.

Свидетели? Зачем? Мы же не на судебном процессе. Или на судебном? Снова скатываясь в темноту, я засмеялась, представив заседание Визенгамота, рассматривающего дело о стычке с троллем в женском туалете Хогвартса.

— Гарри!

— Мистер Малфой, мисс Грейнджер, отойдите от него.

О, а вот и Снейп. Надо было бы все-таки проснуться для получения заслуженной головомойки, но почему-то не получалось.

Левое предплечье обожгло болью. Я попробовала отдернуть руку, но ничего не вышло. Еще один кратковременный ожог, отрезвляющий, надо сказать. Во всяком случае, после него я начала постепенно ощущать холод стены, к которой я прислонялась, и крепкую хватку сжимающих мое запястье пальцев. Третий ожог, чуть более продолжительный. Болезненно сощурившись, я приоткрыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Первым, что я увидела, было ажурное плетение нитей цвета расплавленного серебра, опутывающих мое предплечье, уходя под кожу, и перекидывающихся на левое предплечье Снейпа, точно так же покрывая его причудливой сетью. Что за… Я растерянно посмотрела в мрачное лицо профессора.

— Дверь вы запечатывали Колопортусом, Доу, — тихо произнес Снейп голосом, стремящимся по теплоте к абсолютному нулю. — Завтра в шесть вечера я жду вас на отработке. Единственной удовлетворительной причиной для неявки может стать только ваша скоропостижная смерть. А сейчас дайте мне вашу школьную палочку. Немедленно.

Он разжал пальцы, разрывая контакт, и серебристое кружево тотчас погасло.

Времени на вопросы не оставалось — с минуты на минуту должны были подоспеть остальные преподаватели, так что все, что мне оставалось, это только безоговорочно довериться Снейпу. Я вытащила из кармана волдемортовскую близняшку. Профессор забрал палочку и поднялся на ноги, а на его месте тут же оказалась Гермиона, снова находившаяся на грани слез. Впрочем, следовало признать, что сейчас для этого было достаточно поводов.

— Все в порядке, — через силу улыбнулась я, пытаясь сесть, и украдкой обтерла руки о мантию. Сегодня же надо будет отдать ее в стирку хогварским эльфам. Кровотечение из татуировок, кажется, прекратилось. Не знаю, что именно сделал Снейп, но это, действительно, помогло, и что бы ни ждало меня завтра на назначенной отработке, я все равно была ему благодарна.

По ту сторону двери раздались громкие шаги, приглушенный вскрик, а затем в туалете прибавилось народа. Внутрь помещения, привнося с собой запах горелой плоти, ворвались Макгонагалл и Квиррелл, а Хуч застыла в дверях, непроизвольно косясь на то, что находилось снаружи. Снейп исподлобья глянул на хватающегося за сердце преподавателя защиты от темных искусств и флегматично продолжил оттирать с ладоней подсохшую кровь. Макгонагалл быстро окинула взглядом всю мизансцену и сконцентрировалась на мне. От злости у нее побелели даже губы.

— О чем, позвольте вас спросить, вы думали? — прошипела декан Гриффиндора. — Почему вы не в факультетских помещениях?

— Потому, что мы как раз собирались спуститься на праздничный ужин, — с вызовом ответила я. — Разве это относится к нарушению правил? Мне казалось, что на ужине могут присутствовать все ученики. К сожалению, осуществить намерение нам помешал неизвестно как оказавшийся посреди коридора тролль, поэтому пришлось искать укрытия в ближайшем из помещений. И мы не виноваты, что ближайшим помещением оказался туалет.

Макгонагалл буквально вбуравилась в меня взглядом. Я вскинула подбородок и нащупала водопроводную трубу, как опору для того, чтобы попытаться встать. Драко как-то незаметно оказался рядом. Квиррелл тонко хихикнул.

— М-минерва, мне к-к-кажется, что вам не с-с-стоит так неистовст-т-твовать. П-п-похоже, дети, д-д-действительно, не з-з-знали о п-поднятой тревоге и с-совершенно случ-чайно оказались н-на линии ог-г-гня.

— Кстати, о линии огня, — скучающе произнес Снейп. — Квиррелл, а каким образом вам при сообщении о местонахождении тролля удалось перепутать четвертый этаж с подземельями? Ответите здесь, или предпочтете говорить в присутствии директора?

— Северус! — предостерегающе вскрикнула Макгонагалл, бросив опасливый взгляд на нашу троицу. Видимо, совет Дамблдора не выносить разборки между преподавателями на сторону она запомнила хорошо. Впрочем, профессор на нее даже не посмотрел. Квиррелл нервно заерзал под немигающим взглядом черных глаз.

— Он б-б-был в п-подземельях, к-к-клянусь! — пробормотал он, беспомощно щурясь. — В-в-возможно, их б-б-было двое? Вы, С-с-северус, слишком мало ост-тавили от этого, ч-ч-чтобы можно б-было опознать н-н-наверняка.

— С учетом вашей должности, Квиррелл, — тяжело роняя каждое слово, отозвался Снейп, — вам следовало бы оставить от него ровным счетом столько же вместо того, чтобы падать в обморок посреди Большого зала. В конце концов, здесь требовалась далеко не противодраконья магия высшего порядка. В свете сегодняшних событий нелишним будет еще раз поднять вопрос о несоответствии вашей квалификации требованиям, предъявляемым к кандидату на должность преподавателя ЗОТИ. Если, разумеется, это не было намеренным саботажем.

Мои татуировки снова заныли, свидетельствуя о растущем уровне угрозы. На глуповатом лице Квиррелла промелькнула неестественно злобная гримаса. Думаю, что Снейп ее тоже заметил, хотя я все еще не могла понять, чего именно он пытается добиться. Хочет заставить Волдеморта проявить себя? Но какой в этом смысл, если Дамблдор и так осведомлен о его присутствии?

— С-с-саботаж? — промямлил Квиррелл, вновь приобретая вид деревенского дурачка. — Не п-понимаю, о чем вы, С-с-северус. П-поверьте, не всем дано умение у-убивать так л-л-легко и без разд-д-думий, к-как вхожим в Б-б-ближний круг. А п-п-псы сохраняют вкус к у-убийству, д-даже сменив х-хозяина, не т-так ли?

— Квиринус, довольно! — взвизгнула Макгонагалл.

— Ну, зачем же? — спокойно сказал Снейп. — Пускай продолжает. Любопытно будет послушать.

Однако, похоже, не только Макгонагалл решила, что Квиррелл слегка зарвался, потому что профессор вдруг охнул, снова схватившись за сердце, и привалился к стене. Хуч двинулась было к нему, но Квиррелл, вновь обретя самообладание, что-то извиняющесь пробормотал и бочком выбрался из туалета. Готова поспорить, его ждал нелицеприятный разговор с шефом. Только после этого Макгонагалл снова вспомнила о присутствии при разговоре учеников.

— Надеюсь, вы все трое понимаете, как сильно вам повезло, что вы остались в живых! — отчеканила она.

Приняв смиренный вид, я закивала. Спорить было бесполезно. Хотелось поесть и лечь спать, или хотя бы просто лечь спать, наплевав на все, поскольку даже после загадочных действий Снейпа самочувствие мое все равно оставляло желать лучшего. А вот Драко решил так просто не сдаваться.

— Прошу прощения, профессор Макгонагалл, — срывающимся от возмущения голосом спросил он, — а что мы должны были сделать, чтобы наше спасение не выглядело чудом и везением? Подойти и сказать: «Мистер тролль, не будете ли вы так любезны пропустить нас, поскольку мы опаздываем на ужин?»

На щеках Макгонагалл вспыхнули пунцовые пятна.

— Мистер Малфой! Что вы себе позволяете!?!

— Мистер Малфой всего лишь желает выяснить, как им следовало поступить, чтобы вы сочли это правильным, — произнес Снейп. — Лично у меня нет претензий к поведению учеников в данной ситуации, несмотря даже на присутствие среди них Поттера. — Профессор мрачно глянул на меня и как бы невзначай добавил. — Хотя попытка запереться от тролля Колопортусом, несомненно, может открыть новые горизонты в защите от темных искусств.

Он протянул мою палочку Макгонагалл. Та машинально взяла ее, и только потом до декана Гриффиндора дошел смысл сказанного.

— Мистер Поттер, это правда? Вы запирались от тролля Колопортусом?!

Я спешно приняла придурковатый вид и закивала. Макгонагалл молча взялась за сердце, потом возвратила мне палочку и слабо махнула рукой.

— Я была о вас более высокого мнения, мистер Поттер, — сухо сообщила она. — Если с вами все в порядке и медицинского вмешательства не требуется, вам и мисс Грейнджер лучше будет отправиться в башню Гриффиндора, а мистеру Малфою — в подземелья Слизерина. Поскольку банкет был прерван, все факультеты заканчивают его в своих гостиных.

Предложение было соблазнительным, но оставалась еще пара незавершенных моментов. Гермионе, конечно, вряд ли понравится перспектива провести ночь в Больничном крыле, однако толстый намек, что неестественное поведение девочки не осталось незамеченным, сделать все же следовало.

— Со мной все в порядке, — произнесла я. — А вот для мисс Грейнджер помощь мадам Помфри может оказаться нелишней. У нас с мистером Малфоем возникло впечатление, что к ней было применено какое-то из зелий, оказывающих воздействие на поведение.

Снейп, до сих пор безучастно разглядывавший кафельную плитку ближайшей стены, обернулся и быстро взглянул на нас. Драко едва заметно кивнул в подтверждение моих слов. Гермиона покраснела.

— Гарри, не говори ерунды, — возразила она. — Никто ко мне ничего не применял.

— Если это, действительно, сделали, вряд ли кто-то стал бы ставить тебя в известность, — вполне логично заметил Драко. — Лучше все-таки проверить.

Макгонагалл нахмурилась. Я уже ждала от нее глубокомысленного совета не страдать паранойей или еще что-нибудь столь же умное, но старая кошка, видимо, решила разнообразия ради хотя бы раз поступить, как подобает декану.

— Хорошо, — отрывисто сказала она. — Мадам Хуч сопроводит мисс Грейнджер в Больничное крыло. Мы проверим ваше предположение, а вам, молодые люди, я настоятельно рекомендую все же разойтись по факультетам.

— Да, мэм, — ответила я максимально вежливо.

Мы вышли в коридор. Здесь становились ясными нервные косые взгляды Хуч. От тролля, действительно, мало что осталось. При виде исполинской бесформенной груды обуглившейся плоти Драко закашлялся и отвернулся, бледнея еще больше. Хуч торопливо увела Гермиону, бормоча, что смотреть здесь не на что. Воспользовавшись моментом, я приблизилась к обгоревшей туше, рассматривая подробности. Ну, труп и труп, было бы из-за чего в истерику впадать. Лапать его меня никто не заставляет, а пахнет он сейчас даже лучше, чем при жизни. И заставляет задаться вопросом, как нужно было выложиться, чтобы довести его до текущего состояния за те несколько секунд, которые, судя по доносящимся из-за двери звукам, продлился бой. Нет, в умениях Снейпа я, конечно, не сомневалась…

— Умерьте свое любопытство, Поттер. Здесь нет ничего, что могло бы быть вам интересно, — холодно прозвучало над ухом. А вот и профессор, легок на помине. И, кажется, по сравнению с тем, каким тоном назначалась отработка, голос Снейпа все-таки немного потеплел — примерно до температуры замерзания азота, так что, наверное, для меня не все еще потеряно. Это радовало.

— Да, сэр. Вероятно, вы правы, — смиренно согласилась я, ретируясь к выходу на лестницы.

К тому моменту, как я оказалась в гриффиндорской гостиной, банкет уже закончился и народ успел разойтись из-за стола. Только несколько самых стойких личностей, включая Рона Уизли, героически пытались прикончить остававшееся на тарелках угощение.

— Гарри, ты где был? — восторженно сверкая глазами, спросил Шеймас. — Попробуй угадать, что случилось в Большом зале!

— Говорят, Квиррелл грохнулся в обморок, — вяло ответила я, сооружая бутерброд. Аппетита не было — не столько из-за созерцания упокоенного тролля, сколько из-за общего хренового самочувствия, но хоть немного поесть следовало. — Надеюсь, это хотя бы выглядело зрелищно.

— Зрелищно, — подтвердил Дин. — Свалился прямо к ногам Дамблдора, но до того, как упасть, успел сказать, что в подземелья забрел тролль. Ты бы видел, как вылетел из зала Снейп! Наверное, за сохранность ингредиентов испугался.

— Ага, наверное, — на автомате сказала я. До меня только сейчас дошло. Ладно, директор загонял меня на встречу с троллем чуть ли не пинками, с этим все ясно, кроме самого главного — зачем ему вообще понадобилось наше рандеву. А вот Квиррелл на встречу подконтрольной ему зверюги с шляющимися не пойми где первокурсниками явно не рассчитывал, однако целенаправленно вел тролля на третий этаж, где, по его расчетам, мог находиться только один человек…

Я отложила надкусанный бутерброд. Вот теперь мне становилось, действительно, плохо. Да, конечно, в итоге тролль оказался на четвертом этаже, но это ровным счетом ничего не значило. Он никуда не шел, а выжидал практически возле самых лестниц, откуда его несложно было спустить на этаж ниже, направляя к запретному коридору.

— Гарри, что случилось? — Дин встревожено потряс меня за плечо. — Ты белее скатерти стал.

— Н-ничего, — пробормотала я. — Все в порядке, просто устал. Пожалуй, лягу спать пораньше.

Выбравшись из-за стола, я побрела наверх, в спальню. Там было пусто и тихо: как раз то, что мне сейчас требовалось. Подойдя к окну, я прижалась лбом к холодному стеклу. За окном шел дождь — противный, промозглый, какие бывают только поздней осенью. Стекло мелко вздрагивало под упругими ударами ветра, и капли чертили на нем узкие длинные дорожки, преломляющие свет фонарей. Тупо глядя в темноту ненастного вечера, я пыталась убедить себя, что ничего ужасного не произошло бы, даже если бы расчет Квиррелла оправдался. Снейп разобрался с троллем на раз-два, даже не запыхавшись, и вряд ли вмешательство недотепы Квиринуса, пускай и при моральной поддержке сидящего на затылке Волдеморта, сильно изменило бы баланс сил. Получалось плохо.

Когда на лестнице послышались веселые голоса моих однокурсников, я быстро забралась под одеяло, притворяясь спящей, но еще долго после того, как ребята заснули, лежала, глядя в темноту и слушая, как воет за окнами ветер, и как ударяют по стеклу капли дождя. Мне было страшно, причем не только за себя.