А&B, или Как Приручить Мародеров (гет)

Автор рекламирует себя как может, а потому вот вам группа фанфика:

http://vk.com/ab_or_how_to_train_you_marauders

В ней вы найдете всякие вкусные плюшки, сможете задать вопросы или высказать автору свои восхищения пожелания :)

________________________

Гостиная Гриффиндора, полдень

— Что?!

— Блэк?!

Люпин непонимающе уставился на друзей: лица Поттера и Питера были настолько ошалевшими, что парень, не выдержав, рассмеялся.

— Не тот Блэк, о котором вы подумали, — отсмеявшись, сказал он. — Как вы вообще могли решить, что это Бродяга?

— А какой Блэк? — подозрительно спросил Джеймс.

— У нас их трое, если задуматься, — Питер почесал затылок и уселся на кровать рядом с Ремусом. — Сириус, Регулус и Нарцисса. Кто из них?

— А ты угадай, — мстительно произнес Люпин. — Почему я должен постоянно за вас всех думать?

— Ну конечно же, это Регулус! Тут и думать нечего! — Джеймс начал расхаживать по комнате туда-сюда, загибая пальцы: — Таскался за Эмили, а значит, мог знать, что она придумала A&B — раз, имеет доступ в гостиную Слизерина — два, терпеть не может своего брата, то есть, Бродягу — три, знает темно-магические заклинания — четыре. Черт, да это же действительно очевидно!

— Очевидно, Сохатый, что ты — балбес, — Ремус постучал костяшками по лбу и недовольно вздохнул. — Логика в твоих рассуждениях имеется, но ты не учел нескольких факторов.

— Это каких же? — взъерошился Поттер.

— А таких, что Люциус Малфой попадал в переделки едва ли не чаще, чем мы сами. Зачем бы Регулусу было нужно подобное? Он недолюбливает Малфоя, но не может не понимать, во что в итоге ему отлились бы подобные шуточки.

— То есть... — неуверенно протянул Питер, — ты намекаешь на Нарциссу?

— Что? Нарцисса? — Джеймс скептически взглянул на Петтигрю. — Ты видел эту примерную девицу, да она... Что, это действительно Нарцисса?!

Люпин, с усмешкой наблюдавший за разглагольствованиями Джеймса, лишь коротко кивнул. Выдержав интригующую паузу, он снова вздохнул, устроился поудобнее на кровати и кивком предложил Поттеру сесть рядом.

— Посудите сами, — наконец начал он, — еще в тот раз, когда мы сидели возле Гремучей Ивы, а голый Малфой выбегал из леса, можно было задуматься о происходящем. Во-первых, ни одному нормальному парню не придет в голову раздевать Малфоя, чтобы вытатуировать на нем символ, э... девушки легкого поведения, — Ремус оставался Ремусом в любых ситуациях. — Это были явно проделки женщины, причем чем-то очень сильно обиженной. Потом, когда Малфоя раздели перед всем Хогсмидом, я заподозрил, что кто-то мстит ему — но кто и за что? Если вспомнить всех самых завзятых врагов Малфоя, то в список войдем мы, Беата, Эмили и некоторые гриффиндорцы. Мы точно не можем быть АВ, Беата бы не стала заниматься подобным, она бы просто избила Малфоя, Эмили ведет с ним долгую и странную войну. Тем более, нам известно, что из состава A&B они с Беатой уже вышли. Некоторым нашим сокурсникам конечно есть, за что ненавидеть Люциуса, но связываться с ним никто не хочет, а уж для такой мести нужен немалый повод. Таким образом, кто мог так сильно ненавидеть и презирать Малфоя, храня в себе глубокую обиду, и одновременно с этим иметь доступ к его вещам, а значит, и спальне? Только женщина-слизеринка, с которой нехорошо обошлись — например, предали или унизили.

— Чем Люциус так уж сильно унизил Нарциссу? — с сомнением спросил Поттер.

— Он переспал с Беатой и еще десятком других девушек, — понимающе протянул Питер. — Хотя всем было известно, что его будущей невестой является Нарцисса Блэк.

— И она решила за это мстить? — несколько удивленно спросил Джеймс.

Люпин и Питер со стоном закатили глаза.

— А что, с твоей точки зрения, повод недостаточный?

— Нет... в смысле, достаточный, но... Она ведь могла ему прямо сказать!

— Джеймс, если ты не заметил, то мы говорим о слизеринцах и обиженных женщинах. Прямой и честный разговор — не их метод.

— Допустим. Но я всегда считал, что Нарцисса слишком тиха и...

— И что? Никто не знает, что это она. К тому же, судя по последним событиям, мы все сильно ошибались, когда думали, что Нарцисса не способна дать отпор.

— У тебя есть доказательства?

— Э... — Люпин замялся и еще сильнее закутался в одеяло. — Суть в том, что...

— Ты что-то скрываешь от нас, не так ли? — тут же прищурился Поттер.

— Суть в том, что я решил рискнуть и попытаться договориться с АВ, — выдал Люпин на одном дыхании.

— Прости, что?

— Договориться?

— Джеймс, Питер, не смотрите так на меня! Меня порядком достал их розыгрыш, после которого Эмили охотится за мной, а пол школы перешептываются по углам и хихикают за моей спиной.

— Пора привыкать к славе, дружок, — Поттер поднялся с пола и насмешливо похлопал Ремуса по плечу. — Теперь полшколы будут не скрываясь ржать в голос, только завидев тебя.

Люпин в ответ только нахмурился.

— Так о чем ты пытался с ними договориться? — осторожно спросил Питер.

— Я хотел перевести огонь с себя на кого-нибудь другого. На... на Беату с Блэком, например...

— Серьезно?!

— Не смей меня осуждать, Сохатый! Ты был одним из тех, кто смеялся надо мной и Эмили во время того розыгрыша АВ! Питер, прекрати хихикать, в конце концов!

— Люпин, я не возмущаюсь! — Джеймс изо всех сил старался сдержать смех. — Я просто поражен, что тебе не хватило мозгов подумать о последствиях!

— О каких последствиях? — мрачно буркнул Ремус.

— Вот об этих! — Джеймс ткнул в простыню, обмотанную вокруг Люпина. — Шантажировать АВ! Ты чем думал? Конечно, они не согласились бы ни на какие условия — никто бы не согласился, включая нас. Я бы предпочел быть раскрытым, чем пойти на уступки перед противником. Как ты, кстати, связался с ними?

— Я... отправил им письмо...

Питер и Джеймс рассмеялись уже в голос.

— Письмо? — хохотал Поттер. — Письмо?! Да они могли вывесить его на стене Большого Зала и сказать, что Ремус Люпин боится близости с девушкой, раз идет на такие отчаянные меры или еще что-нибудь! Они поступили довольно милосердно, просто усыпив тебя с Беатой на кровати МакГонагалл.

Люпин насупившись молчал, начиная понимать, какую глупость он совершил.

— Не могу поверить, что Эмили купилась на все это, — наконец проворчал он. — Так кричала...

— Я сомневаюсь, что она действительно купилась на это, — осторожно произнес Питер, более-менее успокоившись.

— Что ты имеешь в виду?

— Она не могла не понимать всю абсурдность ситуации. Мне кажется, она просто подыграла АВ, чтобы их фокус удался, и чтобы публика не переключилась на что-нибудь другое. Если бы она сказала, что верит тебе и не стала возмущаться, A&B придумали бы что-нибудь похлеще.

— Хочешь сказать, она меня прикрывала?

— Ага. Она явно смыслит в интригах больше, чем некоторые, — хихикнул Питер.

— По мне, так это не звучит, как комплимент, — мрачно отозвался Ремус. — С каких пор склонность к интригам стала цениться больше, чем честность и искренность?

— С тех самых, как мы по горло завязли в этой дурацкой «войне» с неизвестными идиотами, — вздохнул Поттер. — Но тот факт, что они так бурно отреагировали на твое письмо... доказывает причастность Нарциссы.

— Итак, подведем итоги, — сказал Питер после недолгого молчания, — мы знаем одного из АВ, но у нас нет никаких доказательств, кроме логических умозаключений Ремуса, которые вроде бы верны, но отнюдь не вещественны. Плюс ко всему мы имеем непонятную затею Лили с «выманиваем» Волдеморта, недовольство Дамблдора и угрозу полномасштабной магической войны с магами, немалая часть которых представляет собой слизеринских старшекурсников. — Питер помолчал и со вкусом закончил: — Да, друзья, мы определенно в полной заднице.

Люпин и Джеймс удивленно взглянули на Петтигрю, но подумав, были вынуждены согласиться с его конечным высказыванием.

— Что будем делать? — тускло спросил Люпин.

— Очень странно слышать этот вопрос от тебя, друг, — Джеймс усмехнулся. — Тем более, обращенный ко мне. Ну что ж... нам нужно прижать Нарциссу к стенке, для чего желательно вернуть Блэка из мира иных, или куда он там провалился. Устроить ночь любви тебе с Паркер, чтобы вы прекратили уже свои бесконечные разборки, и поговорить с Дамблдором по поводу идеи Лили. Я пойду искать Блэка, а...

— А я поговорю с Дамблдором, — быстро сказал Питер. — Что? Не Люпин же пойдет к нему после всего и уж тем более не ты.

— Как знаешь, — Джеймс пожал плечами, все еще удивленно глядя на друга. — Люпин, не влезай в очередную авантюру, ок? Черт, как же все-таки странно говорить это тебе!

* * *

Питер волновался — пару дней назад, когда он пришел к Дамблдору с просьбой о помощи, волшебник отчего-то задумался. Петтигрю не понимал, что же здесь сложного — просто найти одного мага, способного присматривать за его матерью. Питер и сам был готов на это, даже если бы пришлось бросить школу и сидеть дома безвылазно до конца магической войны. Но директор сказал ему, что примет все необходимые меры, и попросил Питера зайти к нему попозже. Утром Дамблдор прислал Петтигрю записку с совой, прося зайти того после занятий. Что им было обсуждать, Питер не понимал. Так же, как он не понимал и того, почему Дамблдор просил его промолчать о происходящем, не рассказывая об этом никому, даже друзьям-мародерам.

Питер тяжело вздохнул, отвлекаясь от мрачных размышлений, и решительно постучал в двери директорских апартаментов.

— Да-да? Ах, мистер Петтигрю, входите, прошу, — Дамблдор жестом указал Питеру на ближайшее кресло.

— Я не понимаю, директор, почему...

— Садитесь, садитесь. Нам предстоит долгий и сложный разговор, — Дамблдор улыбался, но глаза его были как никогда серьезными. По крайней мере, в них не было сожаления или сочувствия, значит, с мамой все хорошо.

— Вы защитили мою... — неуверенно начал Питер, когда молчание затянулось.

— Да, Питер, безусловно. Один мой человек, бывший аврор, ведет наблюдение за домом вашей матери. В случае опасности он оповестит Орден и меня в том числе, — Дамблдор стоял к Питеру спиной, задумчиво глядя в окно. — Я позвал вас не за этим.

Волшебник со вздохом повернулся к Питеру, спокойно, словно что-то решая, взглянул тому в глаза, и наконец сел в кресло напротив, сцепив пальцы перед собой.

— Вы не рассказали, кто проинформировал вас о планах Лорда, однако...

— Я обещал, я...

Дамблдор остановил Питера взмахом руки и устало прикрыл глаза.

— Я понимаю, — мягко сказал он. — Отлично понимаю. Позвольте мне продолжить: однако даже если бы я знал имя неожиданного доброжелателя, это не избавило бы меня от сомнений. Информация может быть верной, может быть и фальшивой, суть в другом. Если Лорд действительно заинтересован в личном шпионе, у нас появляется шанс, Питер, шанс внедрить своего человека в его ряды.

Дамблдор замолчал, испытующе глядя на Питера, дожидаясь пока информация в полной мере дойдет до его мозга. Гриффиндорец поначалу непонимающе глядел на Дамблдора, затем его глаза расширились от удивления, и он медленно произнес:

— Вы хотите, чтобы я... чтобы я... — он не мог выговорить это так просто.

— Послушайте, Питер, я понимаю, насколько серьезное это решение. Я не собираюсь давить на вас, и вы, безусловно, можете отказаться. Это очень важный шаг, огромная ответственность, которую вы, к сожалению, не сможете разделить с друзьями.

— Разделить... почему?

— На вашем собственном примере мы убедились, что далеко не все сторонники Лорда действительно преданны ему. Мы не знаем, что происходит в его окружении, кому можно доверять, а кому нет. Если вы все расскажете своим друзьям, эта информация может пойти дальше — любимые девушки, слово, брошенное в порыве жаркого спора, неосторожное письмо, случайности... Эту тайну нельзя делить на нескольких, даже двое — слишком много для нее. Поэтому поначалу вам придется действовать скрытно. Но как только мы определимся с расстановкой сил, вы сможете все рассказать доверенному кругу лиц.

— Подождите! Я еще ни на что не соглашался! — Питер вскочил с места, затравленно глядя на директора.

— Я понимаю, мистер Петтигрю! — Дамблдор на мгновение повысил голос. — Потому и не жду от вас ответа прямо сейчас. Как я уже сказал, это тяжелое важное решение, которое изменит всю вашу жизнь. Вам необходимо подумать. У вас есть время, пока Лорд не предпринял никаких действий. Возможно, тот человек, что сказал вам обо всем этом, сам ошибся, и вам не придется брать на себя столь огромную ответственность.

— Я... я пойду, — Петтигрю отчаянно желал сбежать из кабинета. — И...

— Да?

— У Лили какой-то безумный план... — Питеру сейчас было плевать на все планы вместе взятые, но он обещал Джеймсу поговорить с директором.

— Да, мисс Эванс уже приходила ко мне вчера, и мы подробно обсудили ее идею. Несколько... скоропалительную, однако она имеет право на существование.

— Хорошо, я так и передам Джеймсу.

— Конечно. Идите, мистер Петтигрю, идите.

Питер, ссутулившись, вышел из кабинета директора, аккуратно притворив за собой дверь, а Дамблдор со вздохом помассировал виски.

Суровые времена требовали суровых мер, и это было только началом.

* * *

Где-то в подземельях Хогвартса, неопределенное время

— Спринклс, объясни, пожалуйста, каким... — далее Сириус продемонстрировал прекрасное владение тролльим языком, — ...я хотел сказать, образом, ты умудрилась закинуть нас в неведомые катакомбы? Я даже не знал, что таковые существуют под Хогвартсом.

— Повтори пожалуйста.

— Я спрашиваю, каким...

— Нет-нет! Повтори ту прекрасную фразу на тролльем, я не поняла пятое слово.

— Спринклс, ты издеваешься?!

Два незадавшихся мстителя сидели на обломках бывшего Хогвартского пола, который Спринклс взорвала не далее как пару часов назад. Когда оба очнулись и попытались выбраться обратно, над их головами возвышались ровные своды пещеры — то ли кто-то постарался и быстро привел все в изначальному виду, то ли они нарвались на неизвестный портал в процессе падения под пол.

— Моя жизнь, Спринклс, — Блэк поднялся с места, отряхиваясь и размахивая палочкой с зажженным Люмосом, — когда-то очень мне нравилась! Я не убегал по лесу от сумасшедших старух, не просыпался в одной кровати со старостой Слизерина и не оказывался в непонятных пещерах с ненормальной идиоткой в пижаме с моим лицом!

— Она же вроде тебе понравилась, — невинно заметила Беата. — По крайней мере, именно это ты сказал перед тем, как я кинула в тебя стулом. А о каких старухах идет речь?

— Лучше молчи, — мрачно отозвался Блэк. Он скрупулезно осматривал потолок, пытаясь не обращаться внимания на Беату, чтобы в очередной раз не взорваться.

— Кстати, скажи мне — Эмили смогла тебя подставить? — не унималась Беата.

— А ты не хочешь для начала попросить прощения за это?!

— Не особенно. Я не совсем поняла, почему вы пришли с ней вместе, но предположила, что она уже поведала тебе о моей восхитительной идее.

Блэк вздохнул, раздумывая, а стоит ли рассказать Спринклс о том, где он был прошлым днем и почему пропустил занятия, или нет. Решив, что так или иначе обо всем этом ей поведает Паркер, а ему все-таки еще жить охота, он пробурчал:

— Я был за пределами замка, увидел, как она приземлилась на метле и очень удивился ее невероятному сходству с собой.

Блэк практически не соврал. Паркер действительно вернула свой собственный облик утром, когда они почти подлетели к Хогвартсу на метлах.

— И ей пришлось тебе все рассказать, — с сомнением продолжала Спринклс.

— Ну, выкрутиться из такой ситуации было бы сложно даже ей, — хмуро сказал Блэк.

— Допустим, — Беата все еще сомневалась в сказанном, но решила не продолжать допрос. — Так ей удалось тебя подставить?

— Вполне.

— Ты как-то слишком мало возмущаешься по этому поводу.

— Я устал возмущаться. Всякий раз, когда я начинаю это делать, я оказываюсь черт знает где.

— Кстати, тебе понравилось с Малфоем? Он был нежен с тобой?

— Беата!

Слизеринка довольно расхохоталась.

— Ладно, я не знаю, куда ведет этот чертов ход, — она тоже поднялась с пола, чуть не навернувшись на скользких от влаги камнях, — но я не собираюсь торчать здесь целые сутки. Пошли.

— А вдруг там что-то опасное? — Блэк тем не менее последовал за Беатой. — Разумнее...

— Хватит ворчать, даже Паркер не такая нудная, как ты.

— Ну знаешь! Именно благодаря тебе в последнее время я стал очень тщательно заботиться о своем здоровье.

— Я тебе ребра не ломала и зубы не выбивала.

— Да, это был Ремус, но в том заговоре против Джеймса ты тоже участвовала, так что вина частично твоя!

— Это был заговор не против Джеймса, а за Джеймса. Мало того, что я занимаюсь благотворительностью из-за всяких рыжих гриффиндорок, у которых излишне альтруистичное шило в одном месте, так мне приходится еще и выслушивать твое нытье! Я не виновата, что ты — вспыльчивый вомбат!

— Ну все!

— А-а-а!

— Ты от меня не убежишь!

— Ха-ха-ха!

Василиск, отдыхавший в своей просторной комнате, которую какой-то пафосный придурок зачем-то назвал Тайной, устало шевельнул хвостом. Даже здесь от этих невообразимо доставучих студентов не спрячешься!

* * *

Минут через пятнадцать быстрого бега Блэк решил, что оно того не стоит и остановился, чтобы отдышаться. Взглянув на пол, гриффиндорец подозрительно сощурился.

— Спринклс, как ты относишься к змеям? — задал он вопрос в пустоту.

— Прекрасно, я же все-таки со Слизерина. А что? — Беата обернулась к Блэку, который с интересом продолжал что-то рассматривать на полу.

— Ну не скажи. Цисси, к примеру, их терпеть не может, — Блэк присел на корточки, задумчиво проведя пальцем по чему-то блестящему и гладкому.

— Что это? — подозрительно спросила Беата.

— Кожа, — как ни в чем не бывало ответил Сириус, — змеиная. Хорошая, качественная. Хочешь мантию из змеиной кожи?

— Как ты умудрился найти здесь кожу?

— Глазами. Ты, кстати, тоже на ней стоишь.

Беата удивленно посмотрела вниз, потом на Блэка, потом вниз. Следующая ее фраза весьма заинтересовала Сириуса, но он не стал уточнять ее полный смысл. Троллий был понятен чисто интуитивно.

— Возможно, я покажусь тебе слегка недогадливой, — Беата тем временем перешла на взволнованный английский, — но... почему эта кожа занимает весь проход?!

Сириус с усмешкой взглянул на слизеринку и пожал плечами:

— По преданиям, в этой школе есть василиск. Ну знаешь, такая огромная жирная колбаса длиной в двести ярдов, грустная, голодная и злая.

Беата воззрилась на Блэка со смесью страха, любопытства и сомнения.

— Я серьезно, Спринклс. На третьем курсе мы с Джеймсом вычитали в библиотеке...

— Что вы делали в библиотеке? — Беата удивилась столь искренне, что Блэк даже немного обиделся.

— Мы готовились к экзамену, между прочим. То есть, мы хотели готовиться к экзамену, но так как это было неимоверно скучно, мы решили немного прогуляться по Запретной Секции, дело как раз шло к ночи, и мы случайно наткнулись...

— Что-то мне не нравится во всей этой истории.

— Ну хорошо, хорошо! Мы услышали легенду про василиска от одного портрета, когда однажды сидели в засаде на Северуса. И решили поискать информацию, чтобы найти змеюку. Джеймс хотел подарить Лили сапожки из змеиной кожи василиска. Согласись, оригинальный подарок.

— Весьма. Но это же сказки, Блэк! Это...

— Тогда кто оставил эту кожу на этом полу? Дамблдор?

Беата замолчала, Сириус тоже. Они напряженно вслушивались в тишину. Невнятное шуршание, раздавшееся из бокового коридора, который они прошли полминуты назад, навевало не самые приятные мысли.

— Мне кажется, Блэк, сейчас самое время романтично взяться за руки и...

— ...драпать отсюда ко всем чертям!

— Да!

Василиск, вальяжно выползший из-за поворота через несколько секунд, с интересом наблюдал удаляющиеся спины своего обеда. В принципе, он был не против перекусить той девушкой с темными волосами, но его смущала вторая спутница — в ней чувствовалась изначальная природная магия и дух оборотня. С другой стороны, он ждал пол столетия, подождет и еще.

* * *

— Между... прочим... — Беата пыталась отдышаться после долгого бега, — я совсем не против... кожи... из змеиной мантии.

— Ты предлагаешь того... вернуться и... забрать ее?

Неуверенное молчание послужило Сириусу ответом.

— Нам надо отсюда выбираться, Блэк.

— Удивительно верное наблюдение. Но есть одна проблема.

— Это какая же?

— По преданиям, в Тайную комнату может войти только наследник Салазара Слизерина и выйти, вероятно, тоже.

— Тайную комнату? Ты про туалет, что ли?

— Да нет же, Спринклс! Тот парень, что придумал это место, назвал его Тайной комнатой, так как сюда очень сложно попасть.

— Ну, я бы не сказала, — ухмыльнулась Беата, явно гордясь собой и своей способностью находить приключения. — А у «того парня» были явно какие-то комплексы. На кой черт запихивать огромную змею в замок? Это такое изощренное чувство юмора?

— Возможно, это его страховка. Может, ему не нравился директор или учителя, и он решил, что когда-нибудь придет завоевывать школу, а змей ему поможет.

— Ну тогда он просто придурок. Если бы я умела подчинять василисков, я бы завоевала ее сразу, а не создавала бы всякие туалеты для змей. Кстати, куда он девает свою кожу? Она же не может копиться здесь бесконечно.

— Может, он и не придурок. Может, он просто хочет открыть фабрику по производству изделий из кожи василиска. Придет сюда через пару столетий, заберет материал и снова закроет комнату.

— Какая-то у него слишком долгоиграющая стратегия. Я же говорю — придурок с комплексами.

— Ага, явно слизеринец.

— Ну знаешь!

— Точно слизеринец! Это же и был Салазар, как я мог забыть?

— Не смей клеветать на нашего великого предка!

— Ну-ну, он был злобным, мстительным и...

Очень знакомое шуршание снова послышалось неподалеку. Оно было довольно тихим, но весьма угрожающим.

— Ты же это, природный маг или как там тебя? — Блэк тут же забыл про придурков, Салазара и тайные комнаты.

— И что с того?

— Может, поговоришь с символом своего факультета? Предложишь ему честный обмен?

— Тебя взамен на мою жизнь и свободу? Я согласна.

— Беата!

— Что? Я же беспринципная слизеринка. Ладно-ладно. Что мы знаем о василисках?

— Ну... они делают из тебя камень взглядом, и...

— Зачем? Камень же потом грызть не удобно.

— Ну так попроси нападать его с закрытыми глазами!

— Ладно, не ворчи, я слушаю.

— И боятся петухов. А их, в смысле василисков, боятся пауки.

— Ну если они боятся петухов, у нас неплохие шансы.

— Очень смешно.

— Вот видишь, ты же сразу понял, что под петухом я подразумеваю тебя!

— Беата, не зли меня.

— Ладно, у меня тут вроде портал завалялся, — Беата начала старательно ощупывать свою шею.

— Какой портал? — непонимающе уставился на нее Блэк.

— Самый обыкновенный. Когда я отправила Паркер в пасть к своей бабке, я решила, что ей может понадобиться подмога. Этот портал ведет как раз в ее дом или около того, — Беата наконец нащупала цепочку с деревянной подвеской. Фигурка была искусно вырезана и представляла собой миниатюрную статуэтку вставшего на дыбы волка.

— Спринклс, я сбежал от твоей бабки этим утром! Я не хочу обратно, василиск лучше!

— Ну-ну, не бойся, уте-пусечка, все будет хорошо. Мамочка с тобой.

— Спринклс!

— Блэк, я же тебя ни к чему не принуждаю! Хочешь оставаться здесь — удачи. А я пошла.

Блэк краем глаза заметил странное движение прямо по коридору.

— Но если ты сдашь меня своей бабке...

— Заткнись уже! — Беата резко схватила Блэка за руку, и он почувствовал, как проваливается куда-то вниз.

«Полет» продолжался пару секунд или минут — время текло очень странно и неправильно. Блэк словно бы плавно падал куда-то вниз, и вниз, и вниз... Ему казалось, будто он падает внутрь самого мира, свет и тьма проплывали мимо, и только ощущение чужих пальцев, обхвативших запястье, не давало забыть о том, кто он.

Приземление было внезапным, и Сириус со всего размаху врезался лицом в траву. Беата, как более опытная, удержалась на ногах.

— Чуть не потеряла тебя, — проворчала она.

— В каком смысле? — отплевываясь от земли и зубов, спросил Блэк.

— В порталах, построенных на основе нашей магии, есть навигатор и ведомые. Навигатор ищет путь и идет по нему, ведомые следуют за ним. Но тебя пришлось тащить буквально силком — так ты хотел остаться на изнанке, — раздраженно ответила Беата. Если бы Блэк ее не знал, он бы подумал, что она беспокоится.

— Какой изнанке? — тупо переспросил он.

— А! — Беата только махнула рукой и тут же восторженно воскликнула: — Бабушка! Как твои дела?

Блэк чуть ли не подскочил от этой фразы и тихого, но такого знакомого покашливания.

— Я тут тебе вора привела. Он ведь украл твои письма? Но он их уже сжег, я видела!

Гвендолин с легкой усмешкой смотрела на внучку и Сириуса. Она была столь спокойна, будто весь день только и ждала, когда они оба вывалятся из портала перед ее носом. Вольготно расположившись на резной скамье возле дома, она пила чудесный ароматный чай и наслаждалась уединением.

— Как василиск? — с интересом спросила она.

— Откуда ты знаешь? — с Беаты разом слетело напускное веселье.

— Альбус Дамблдор написал мне письмо о том, что вы провалились в подземелья Хогвартса и, вероятно, могли случайно попасть в так называемую Тайную комнату. Зная тебя, я ни капли не удивилась этой информации.

— Полагаю, ты не предприняла ровным счетом никаких действий по спасению меня? — Беата скрестила руки на груди, отчего лицо Блэка, вышитое на ее пижаме, забавно выпятилось, кося обиженным глазом на Гвендолин.

— Василиск, ха! — Гвендолин презрительно усмехнулась, поднимаясь. — Если бы ты не смогла найти выход из столь обыденной ситуации, я бы всерьез начала сомневаться в том, что ты моя внучка.

— Тебе бы не пришлось. Зачем переживать о съеденных, не правда ли?

Гвендолин в ответ только покачала головой, не считая претензию внучки такой уж серьезной.

— Мы уходим! — гордо возвестила Беата и бросила Блэку: — Пошли.

— Боюсь, это еще не решенный вопрос, — промолвила им в спину Гвендолин и веско припечатала: — Здесь твой отец.

Беата застыла в молчании. Медленно обернувшись, она взглянула на свою бабку. Блэк удивленно переводил взгляд со старой ведьмы на Беату. Выражение лица Спринклс заставило его задуматься о том, а действительно ли Беата не знала своего отца, как всем говорила?

— Я слушаю, — через силу произнесла Спринклс.

— Пройдемте, — приглашающе повела рукой Гвен.

Сириусу ничего не оставалось, как пойти следом за Беатой. Ее походка была деревянной.

* * *

Возле Хогвартского замка, полдень

— Поисковые заклятия не срабатывают. Такое ощущение, что их вообще нет в замке, — обеспокоенно сказал Джеймс.

— Но отсюда нельзя трансгрессировать, — усомнилась Лили. — Тем более что мы точно знаем — они провалились под пол.

Лили присоединилась к Джеймсу и Питеру, когда они выбежали из спален, чуть не сбив девушку с ног. На карте мародеров ни Беаты, ни Блэка не наблюдалось, и тревога Джеймса росла соразмерно времени отсутствия друга.

— Да, но каминную сеть и порталы еще никто не отменял, — вздохнул он.

— Каминная сеть, порталы? Джеймс, они в подвалах!

— И что с того? Это же Хогвартс! Здесь столько потайных ходов и...

— Не кричи на меня, пожалуйста.

— Извини, я просто волнуюсь.

— Я понимаю.

Разговор снова затих, а Джеймс продолжил сосредоточенно водить палочкой в воздухе.

— Джеймс! Лили! — от школьных ворот к ним бежал Люпин, размахивая руками. Гриффиндорец наконец-то одел привычную одежду и, несмотря на утренние события, выглядел вполне сносно.

— Ты что-то узнал? — встрепенулся Поттер.

— Да, ко мне прилетела сова от Дамблдора, которому прилетала сова от Гвендолин, которой... В общем, в послании говорится, что Сириус и Беата сейчас у Гвендолин, за пределами Хогвартса.

— Гвендолин? Кто это?

— Ни малейшего понятия. Видимо, директор думал, что мы знаем. В любом случае, он сказал не волноваться.

— Как я могу не волноваться?! — вспылил Поттер. — Где эта Паркер, когда она так нужна?

— Скоро будет здесь, — вздохнул Ремус. — Она написала мне гневное письмо, и я решил, что скрываться от нее себе дороже. Лучше уж сразу... в пасть к дракону.

— Кого это ты назвал драконом, Ремус? — раздался позади гриффиндорца подозрительно ласковый голос.

Люпин только сдавленно застонал — по закону подлости, люди, о которых говоришь нечто неприятное, коварно подкрадываются к тебе со спины и злорадно требуют объяснений.

— Эмили, — устало улыбнулся он. — Как я рад тебя видеть!

— Издеваешься? — хмыкнула Паркер.

— Ага.

— Ты посмотри, — намеренно громко зашептал Джеймс на ухо Лили, — а у нашего Ремуса клыки прорезались.

— Сохатый!

— А я что? А я ничего!

— Скажи пожалуйста, Ремус, о чем ты думал? — Эмили, как всегда не разбираясь, пошла в наступление.

— Исключительно о тебе.

— Ты... Что? Ремус, я серьезно!

— Так крепко задумался о тебе, что даже не заметил, как меня перетаскивают на чужую кровать. Даже храп Беаты не расслышал!

— Очень смешно, — поморщилась Паркер. — Но вообще принято. Мне нравится, когда издеваются над Беатой.

Ремус только покачал головой.

— Кстати, — он победно улыбнулся, — мы знаем одного из АВ.

Пара секунд замешательства, и тишину прорезал совместный вопль Лили и Эмили:

— Что?! И кто это?

Девушки смотрели на Ремуса с таким жадным любопытством, что тот от ощущения собственной значимости чуть ли не запыхтел. Люпин только открыл рот, чтобы ответить, как его бесцеремонно перебил Джеймс:

— Нарцисса, — развел руками Поттер, не обращая внимания на возмущенный вздох друга.

— Не может такого быть! — Обе девушки уставились на Джеймса так, словно это он был Нарциссой Блэк и одним из АВ.

— А я думал, что ты не удивишься, — Люпин подозрительно взглянул на Эмили. — Ты же говорила, что у тебя есть кое-какие догадки.

— Они и остались, но о Нарциссе я бы никогда не подумала, — удивление Паркер было непривычно искренним. — Как ты догадался?

— Несколько очевидных факторов, которые лежали у нас под носом. Ну знаешь, я просто сидел, мыслил, и тут меня осенило.

— Понимаю. Так и со мной было, когда я догадалась, что ты оборотень, — кивнула Эмили. Через мгновение она осеклась и затравленно взглянула на Люпина. Взгляд Люпина дернулся в сторону Лили, а Джеймс уже натягивал свою профессиональную идиотскую ухмылку, рассчитывая убедить Эванс, что все это — розыгрыш. И только одна Лили осталась совершенно невозмутимой.

Взглянув на всех троих попеременно, она вздохнула и произнесла:

— Ремус, я знаю вас всех очень давно. Еще на втором курсе я заинтересовалась, куда ты все время исчезаешь каждый месяц, потом постепенно догадалась. Мы как раз начали проходить тему оборотней, и в то единственное занятие, на котором ты присутствовал, ты выглядел так, словно тебя ножом режут.

— Почему ты ни о чем не спрашивала? — неуверенно спросил Люпин.

— Это не мое дело. Тем более, я подумала, что ты не очень обрадуешься, если поймешь, что догадаться о твоей проблеме не так уж и сложно. Ну а потом я поняла, что мародеры знают твою тайну, а значит, тебя есть кому поддержать.

— А то, — гордо выпятил грудь Поттер. — Мы ведь ради него даже анимагию освоили, где еще найдешь таких друзей, а?

— Вы анимагию освоили?! — у Лили практически в прямом смысле отвалилась челюсть, а у Паркер задергался глаз.

— Сохатый... — тихо и зловеще начал Люпин, — ты не мог бы научиться держать язык за зубами хотя бы изредка?

— Друг, прости, я забыл, что они... Черт! Я уже не помню, кто из вас что знает, с кем можно говорить, с кем нужно молчать, а с кем вовсе не разговаривать. Я так больше не могу!

— Слишком сложно для твоих мозгов, ха? — съязвила Эмили.

— Дай пять, подруга, — хмыкнула Лили, поднимая руку, и Эмили с усмешкой отбила.

— Я чувствую опасность, Ремус, — Поттер начал пятиться с притворным ужасом на лице, — если эти двое подружатся...

— Я что, так устрашающе выгляжу, Джеймс? — нехорошо начала Лили.

— Или ты имеешь что-то против меня, Поттер? — подхватила игру Паркер.

— Кстати, ты вовремя, — внезапно опомнился Джемс, возвращая лицу нормальное выражение. — Мы тут все ломаем голову — кто такая Гвендолин?

— Для начала посвяти нас, сирых и убогих, в таинства вашей анимагии, — парировала Паркер.

— Равноценный обмен... хорошо. Что вы хотите знать?

Прямой вопрос привел девушек в ступор.

— Ну... когда конкретно вы ее освоили? — наконец спросила Лили.

— На пятом курсе, — приосанился Джеймс. — Нам понадобилось около двух лет тренировок, но мы не сдавались.

— Все четверо?

— Трое, — хмыкнул Поттер, — Люпину анимагия без надобности.

— В кого вы превращаетесь?

— Олень, пес и крыса.

— Сохатый, Бродяга и Хвост? — Паркер изогнула бровь.

— Именно.

— Умно.

— А зачем вам понадобилось осваивать анимагию?

— Чтобы мы могли быть рядом с Ремом во время полнолуния и не давать совершать ему глупости.

— А каким образом проходили тренировки? — Паркер прищурилась. — У вас была какая-то рабочая схема? Вы изучали контуры заклинания? Насколько это опасно?

— Та-а-ак, на этом мы закончим, — остановил свою девушку Ремус, аккуратно обнимая ее за талию и оттаскивая от Джеймса. — И не надо на меня так смотреть! Сохатый тебе потом все расскажет, обещаю!

Эмили что-то невнятно проворчала, но решила, что этот вопрос может подождать.

— Что ж, возвращаясь к первоочередному вопросу, — начал Ремус, — сейчас нам важнее знать, кто такая Гвендолин.

— Это мать Серены, — пожала плечами Эмили, — бабка Беаты, соответственно.

— Э... и где она обитает?

— В лесу Дина, — на секунду замявшись, ответила Паркер.

— Где?!

— А с какой, собственно, стати вас так заинтересовала эта информация?

— Сегодня утром, когда Блэк и Беата упали под пол, они каким-то образом оказались у Гвендолин.

— Что?! — теперь Паркер смотрела на мародеров с вытаращенными глазами. — Как?!

— Если бы я знал! — Джеймс начал взволнованно расхаживать туда-сюда. — Об этом нам сообщил Дамблдор, и...

— А кстати, где была ты, Эмили, прошлые сутки? — перебил друга Люпин, разворачивая к себе Паркер и пытливо вглядываясь в ее глаза.

— Там же, где сейчас Беата и Блэк, — безмятежно ответила та. — Технически, я была там с Блэком, мы вернулись этим утром.

— Да что же здесь такое творится-то?! — все-таки не выдержала Лили. — Анимаги, оборотни, лес Дина... Я ничего не понимаю!

— Я тоже, — мрачно отозвалась Эмили. — Все так всегда и происходит, когда в игру вступает Беата. Никакой тактики, стратегии, логики и смысла. Чистейшая импровизация, основанная на зачесавшейся левой пятке пятнадцатилетнего горного тролля, родившегося в третью среду седьмого месяца.

— Я не желаю выступать против Нарциссы без Блэка, — вздохнул Поттер. — Это не имеет никакого смысла.

— Но освобождать его из плена Гвендолин тоже не имеет смысла. Там уже и так есть Спринклс, еще несколько ненормальных не улучшат ситуацию.

— И что ты предлагаешь — молча ждать?

— Раз Дамблдор сказал, что все нормально, значит, они, по крайней мере, живы, — успокаивающе сказал Ремус.

— Вот именно. А я могу предложить вам занятие поинтереснее, — оживилась Эмили.

— Плести интриги против Слизерина? — насмешливо хмыкнул Поттер.

— Почти. Можете помочь мне разгадывать шифры к письмам Гвендолин, — сказала Паркер. — Зря что ли мы их своровали.

Люпин только со вздохом покачал головой — невероятная тяга Эмили к коварству была ему непонятна.

— Теперь ты еще и до воровства дошла? — поддел ее он.

— Это не я, это все Блэк! — хитро улыбнулась Паркер.

— Что?

— Да какая разница! — внезапно вступила в разговор Лили и, заметив удивление в глазах присутствующих, пояснила: — Я просто люблю всяческие шифры и кое-что в них смыслю. А ты, Эмили, не боишься нам выдать чужие секреты, Беаты, например?

— Нет, — хмыкнула Эмили. — Она же не боится выдавать мои секреты и постоянно подставлять меня.

— Тогда я за, — кивнула Лили.

Джеймс только неопределенно пожал плечами, а Люпин обреченно вздохнул:

— Показывай уже свои письма, Мэл.

* * *

Лес Дина, полдень

Беата хмуро смотрела на отца — тот с их последней и единственной встречи ничуть не изменился. Такая же серая кожа, запавшие глаза, неестественная худоба и длинные выцветшие волосы, спутанными прядями лежащие на плечах. Блэку он напомнил Ремуса в не самые его лучшие дни. Пораскинув мозгами и сложив дважды два, Сириус начал подозревать, откуда взялся нездоровый страх Беаты перед оборотнями.

— Что тебе нужно? — бесцветно спросила Беата. Было странно видеть ее в таком настроении — ни насмешки, ни язвительности, она выглядела так, словно находилась под Конфундусом.

— Нам нужно поговорить, дочка, — хрипло ответил мужчина. Гвендолин, сидящая в соседнем кресле, только насмешливо фыркнула, выражая все свое отношение к «дочке».

— ПОГОВОРИТЬ?! — тут же взревела Спринклс, и Блэк облегченно выдохнул — значит, с Беатой все в порядке. — Ах, теперь ты захотел поговорить, трусливый пень?!

— Беата, — жестко произнесла Гвен.

— Что?

— Я разделяю твое мнение об отце, однако, истинной леди...

— В гробу я видала твой этикет, бабушка!

— Беата! — теперь уже возмутился ее отец. — Будь повежливей с Гвендолин!

Сириус чуть не расхохотался в голос — папаша явно думал, что дочка просто вспылила от неожиданно наваливших на нее событий. Откуда он мог знать, что происходящее сейчас было полностью в духе Беаты Спринклс.

— Сейчас я тебе покажу вежливость, никчемное животное! — рычала Беата, наступая на отца и сметая все на своим пути.

Изысканная резная шкатулка полетела куда-то в сторону и врезалась в сервант, разбив в дребезги винтажное стекло и все, что за ним находилось.

— Беата! Но сервиз... — Гвен испустила неожиданно искренний и горестный вздох. Впрочем, Сириус понимал ее — старинный сервиз на двенадцать персон... за такое мать выпорола бы его до крови.

— Ты УШЕЛ! Бросил нас! — бесновалась Беата. — Даже не соизволил поинтересоваться моей жизнью! Ни разу! Даже тогда, когда я самолично пришла к тебе — захлопнул дверь у меня перед носом!

— Я был не в лучшем состоянии, было полнолуние и...

— Да мне плевать! Мог хотя бы написать мне письмо! Назначить встречу! Что угодно! Не называй меня своей дочерью, жалкое ничтожное...

— Мне кажется, это была не лучшая идея, — задумчиво проговорил Блэк, пока на заднем плане Беата ломала стену стулом, пытаясь попасть по отцу.

— Вы имеете в виду, мистер Блэк, то, что я пригласила сюда ее родителя? — глаза Гвен напряженно следили за перемещением изящной фарфоровой статуэтки, которой Спринклс начала размахивать в воздухе.

— Именно. Нужно было как-то подготовить ее, что ли... Связать, например, или опоить зельем.

— Моя непредусмотрительность, мистер Блэк. Я ведь понятия не имела, что однажды она уже встречалась с Артуром. Вы явно знаете ее лучше меня, как не прискорбно это признавать. Каким образом возможно успокоить мою внучку?

— Это невероятное событие, миссис Кавендиш. Беата успокоится только тогда, когда прольется кровь. И даже не смотрите на меня! Я уже был на линии огня сегодня утром.

— Если бы речь шла о какой-либо другой девушке, я бы назвала вас трусом, мистер Блэк, — Гвендолин вздрогнула, когда Спринклс с хрустом разломала старинные напольные часы о голову Артура. — Но в нашем случае это скорее здравый смысл.

— Хоть кто-то верит в то, что он у меня есть, — пробормотал себе под нос Блэк.

Артур тем временем сдавленно стонал, схватившись за голову. Сириус прекрасно знал, что такие мелочи не способны повредить оборотню, даже если тот находится в человеческой ипостаси, но не мог не посочувствовать собрату по несчастью.

— Ну давай, Блэк, — Беата тяжело дышала после «кровопролитной битвы», — посмотри на него с состраданием, и я сломаю вон ту сосну твоей башкой.

Блэк только закатил глаза в ответ на это и покачал головой.

— Успокоилась? — насмешливо спросила Гвендолин.

— На сегодня — да, — Спринклс рухнула на чудом уцелевший стул и презрительно уставилась на отца. — Я тебя слушаю.

— Да неужели? — не удержался тот, но тут же поник под взглядом дочери. — Я хотел обсудить с тобой сложившуюся в магическом мире ситуацию...

Артур взглянул на Блэка, но тот только вопросительно приподнял брови. «Я никуда не уйду», — говорил его взгляд, и оборотень решил не спорить.

— Видишь ли, Темный Лорд...

— Я опять должна слушать про эту дохлую пиявку?!

— Беата!

— Ну ладно, ладно, — смирилась она.

— Так вот, Темному Лорду присягнули на верность пять кланов оборотней...

— Включая тебя?

— Это неважно.

— Мне повторить вопрос, или ты ответишь добровольно?

— Да, включая меня, — вздохнул Артур.

Беата только презрительно сплюнула.

— И что с того? Мне не передалось твое проклятие, — хмуро ответила она. — Я не обязана присягать ему на верность вслед за тобой.

— Природные маги желают оказать поддержку Лорду, и Лорд сулит избавление от проклятия тем избранным, кто будет преданно служить ему. Даже тем, чье проклятие находится в... «спящей» форме.

Спринклс вскинула голову, пристально уставившись на отца.

— И ты... действительно веришь, что этот эгоцентричный самодовольный мизантроп говорит правду?

— Он уже сделал это единожды, — мягко проговорил отец. — Он помог мне.

— Избавил тебя от проклятия оборотня?!

— Не совсем... но теперь я не завишу от этого! Теперь я могу обращаться по собственному желанию и сохраняю разум!

— Это не одно и то же! — Беата в ярости вскочила с места. — Ты просто повелся на его сладкие речи о свободе, справедливости и могуществе, проглотил его подачку, а теперь веришь ему! Не бывать этому!

Спринклс выбежала из дома, вынеся дверь небрежным взмахом руки, и в буквальном смысле растворилась в воздухе. Блэк недоуменно смотрел на то место, откуда она только что исчезла, и в его голову начали закрадываться нехорошие подозрения.

Он один в доме Гвендолин Кавендиш, которую не далее как этой ночью обокрала ведьма, выглядящая точно так же, как и Блэк... Гвендолин сухо кашлянула, привлекая внимание Сириуса к себе, и ее взгляд не сулил гриффиндорцу ничего хорошего.

* * *

Возле Хогвартса, многострадальный дуб

— И вот ты представляешь! — Спринклс расхаживала туда-сюда перед ошарашенными слушателями. — Этот недорощенный упырь говорит мне: «Ты будешь свободна! Весь мир будет перед тобой...»

— Я что-то сильно сомневаюсь, что он так сказал, — с сомнением произнесла Эмили, знаком останавливая Лили и Джеймса. — Пусть лучше выговорится, — шепотом сказала она, — иначе никакой информации вы от нее не добьетесь.

— Ну пусть не так! Но суть-то была именно в этом — освобождение от проклятия оборотня и... Ремус, ты чего так дергаешься?

— Я? Да я...

— Он тоже боится оборотней, как и ты, — отмахнулась от Люпина Паркер, оставив того сидеть с возмущенно раскрытым ртом. — Но ты-то ведь не имеешь к этому никакого отношения!

— В моей крови, между прочим, тоже есть ген оборотня — достался в подарок от любимого папаши. А мы, природные колдуны, называем это спящим проклятием оборотня!

— Твой отец был оборотнем? — слабо спросила Эмили. — Почему я узнаю об этом только сейчас?

— Потому что!

— Ага, ясно. А что значит «спящее проклятие»?

— Это значит, что оно может проявиться при определенных условиях, Паркер! Когда ты успела отупеть?

— Но это же невозможно! Если ген оборотня не проявился при рождении...

— Но я-то природный маг! Я обязана иметь звериную ипостась, право на которую я получаю в свое совершеннолетие!

— То есть, ты можешь стать оборотнем в свое совершеннолетие?

— Совершенно необязательно, — назидательно произнесла Беата так, словно читала лекцию. — Дело в том, что проявится оно или нет — я все равно не обрету всей своей магической силы, потому что, выражаясь языком волшебников, я проклята. На самом деле, там все завязано на какой-то мутной генетике и кривых хромосомах.

— Ага... а это важно?

Беата повернулась к Эмили с выражением лица «Ты что — совсем тупая?» и, вздохнув, начала медленно объяснять:

— Ну представь... предположим, ты волшебник-правша, но тут ты внезапно ломаешь себе правую руку и это — навсегда. При этом, левой рукой пользоваться так, как правой, ты не сможешь никогда. Так вот, у меня правая рука, выражаясь фигурально, сломана с рождения, а....

— И не только рука, и не только фигурально, — фыркнула Эмили. — Короче говоря, ты не можешь управлять своей магической силой в полной мере?

— Практически так, — пожала плечами Беата и беспечно продолжила: — Вдобавок к этому, если я не «обрету единство с природой», то есть, не получу возможность обращаться, то после совершеннолетия я начну неизбежно терять магическую силу и когда-нибудь — она кончится совсем.

Джеймс и Лили ошеломленно замолчали, прекратив перешептывания, забыв про Блэка, Волдеморта и АВ, Эмили начала машинально пережевывать свою губу, Ремус нахмурился. Тишину изредка прерывал отвратительный хлюпающий звук, с которым Спринклс всасывала мякоть из стеблей растущего неподалеку растения.

— А это не лечится? — наконец спросила Лили.

— Что значит «не лечится»? Я, по-твоему, похожа на больную?

Лили очень хотела ответить «Да!», но заметив предостерегающий взгляд Паркер, вовремя прикусила язык.

— Эванс просто интересуется, нет ли решения этой проблемы? — перевела она вопрос Лили на понятный для Спринклс язык.

— Судя по словам этого ирода — есть! Типа Лорд дарует всем силу и избавление.

— Всем? — скептически спросил Ремус.

— Избранным, — пожала плечами Беата, которая всегда и везде автоматически вносила себя в список тех самых «Избранных».

— И ты хочешь присягнуть, э... ему? — Джеймс был очень сильно не уверен в том, что стоит озвучивать этот вопрос.

Беата скосила на него глаза и тоном «объясняю специально для Гриффиндора» ответила:

— Поттер, ты... как-бы это помягче выразиться... действительно считаешь, что я буду присягать этой эгоцентричной вобле?! Я сама себя хозяйка! — Беата гордо ткнула себя пальцем в грудь.

— Тогда что ты собираешься делать, хозяйка? — хмыкнула Паркер.

— Отыщу урода, наваляю ему, а потом заставлю меня расколдовать.

— И вот тут я начинаю верить, что мы выиграем эту войну, — усмехнулся Ремус.

— Нет, Лунатик, — качнул головой Джеймс, — войны не будет. Лорд прибежит к Дамблдору, умоляя о помощи и защите.

— Я б на месте Дамблдора не вставал на пути у Спринклс, — в тон ему ответил Ремус.

— Издеваетесь, да? — Беата вздохнула. — Кстати, что вы там хотели спросить?

Все четверо нахмурились, с трудом вспоминая, о чем шла речь.

Наконец, до Лили дошло:

— Где Блэк?! — девушка вскочила, взволнованно глядя на Спринклс.

— Блэк? Почему я должна знать, где... — Беата удивленно уставилась на Эванс. — Твою ж мать!

* * *

Неопределенное местоположение, полночь

Не далее как утром Нарцисса получила письмо от матери. Надо сказать, она ожидала, что конверт окажется вымазанным в яде или попробует откусить ей руку, но матери удалось удивить ее. Друэлла выказала одобрение действиями дочери, хоть и усомнилась в методах ее воздействия на жениха.

«У истинной леди должна быть гордость, моя дорогая! И ты показала, на что способны женщины, в чьих жилах течет кровь Блэков. Я не могу одобрить тот способ, что ты выбрала... однако, Люциус, полагаю, усвоил урок».

Нарцисса лишь хмыкнула — Малфой обходил ее стороной вот уже с неделю, надменно отворачиваясь и поджимая губы всякий раз, как они сталкивались в коридоре или на занятиях. Ему нечего было ей противопоставить, но и сделать вид, что ничего не произошло, он не мог — публичное унижение было слишком сильным. Впрочем, Блэк это было только на руку — она пыталась раскопать тайну Малфоя, а излишнее внимание с его стороны испортило бы все дело.

Кто знает все об учениках Хогвартса? Об их тайнах, пристрастиях, приключениях? Об их прошлом и настоящем? Только один человек в школе обладал ответами на все эти вопросы — Альбус Дамблдор. Посему Нарцисса решила, что начнет поиски с кабинета директора — уж если там не обнаружится нужной информации, то нигде более она ее не найдет.

Убийственная затея — так сказали бы многие, и были бы правы, но у Блэк были свои преимущества. Например, когда ты являешься одной из АВ, тебе ежедневно присылают письма с информацией о том, где и какой преподаватель будет предположительно находиться следующей ночью. Или тебе рассказывают об обнаруженных тайных ходах, или о самых черных секретах обитателей замка. Ученики Хогвартса благоволили АВ, особенно те, кто имел счеты к мародерам, и информация, которой располагала Нарцисса, могла пустить ко дну полшколы.

Пару дней назад A&B пришло письмо о том, что профессор МакГонагалл возможно будет отсутствовать в своей спальне после полуночи — свидание с Дамблдором было тому причиной. А Нарцисса знала, что подобные еженедельные посиделки директора и декана Гриффиндора, как правило, затягиваются до утра. И, что самое смешное, их ни в чем нельзя было уличить — это были просто длительные полуночные разговоры о самом разном. Было даже немного завидно — не у каждого есть такой человек, с которым можно просто разговаривать всю ночь.

Тот факт, что сегодня Дамблдор будет отсутствовать в своем кабинете, Нарцисса узнала из переписки с «подельником». Один из A&B сообщил ей, что директор собирается зачем-то отлучиться из школы на целые сутки. Информация появилась как нельзя кстати, и слизеринка не рискнула упустить шанс, искренне надеясь, что это не заговор. Оставалось только проникнуть в кабинет директора, обойти ловушки и заклинания, найти необходимое и тихо скрыться. И Нарциссе был даже известен один из потайных ходов — спасибо очередному неизвестному доброжелателю, отправившему письмо с полгода назад.

Поначалу она задумалась — неужели Дамблдор не знает о потайном ходе, который ведет в его собственный кабинет? Но вспомнив все чудачества директора и грозный взгляд МакГонагалл, который время от времени сулил директору немалые муки, Нарцисса отбросила сомнения. Дамблдор наверняка сам пользовался этим ходом, если у него появлялась необходимость покинуть свои комнаты незамеченным. Это было вполне в его духе.

Нарцисса осторожно выглянула из-за угла, проверяя чист ли путь: ни Филча, ни мародеров, ни какой-либо другой нечисти не наблюдалось. Прошмыгнув в приоткрытую дверь одного из кабинетов, она вытащила волшебную палочку и повела ей в воздухе.

— Ну же, — взволнованно прошептала она, — проявляйся.

Через пару секунд на противоположной стене замерцал овальный контур: отдернув богато украшенный гобелен, Нарцисса обнаружила весьма непритязательную дыру, по которой, судя по всему, предполагалось ползти.

— Где наша не пропадала, — вздохнула девушка и отважно полезла внутрь. Через минуту она услышала глухой скрежет — ход закрывался. Тоннель был омерзительно пыльным, темным и узким. Небольшой рюкзак на ее спине со всеми необходимыми вещами постоянно цеплялся за потолок и затруднял передвижение.

Когда впереди показался просвет, карманные часы Нарциссы сообщили ей, что вот уже с полчаса она ползет по этой грязной клоаке. Комната, в которую привел тоннель, была маленькой, освещенной парой факелов, которые все еще горели, видимо, благодаря магии. А может, Дамблдор лично их менял время от времени.

Блэк, тихо ругаясь, вывалилась из тоннеля на грязный каменный пол и, держась за стены, поднялась, пребольно ударившись головой о низкий потолок. Она усмехнулась, подумав о том, чтобы сказала ее благочестивая матушка, увидев дочь в подобном виде ночью вне спальни. Впрочем, сейчас слизеринку волновало куда более важное дело: на стене перед ней полагалось быть некоему рычагу, открывавшему ход прямо в директорский кабинет. Нарцисса начала обстукивать стену, пытаясь отыскать скрытый рычаг и, услышав глухой звук, надавила на один из кирпичей. Стена с жутким скрежетом отъехала в сторону, освобождая девушке дорогу. Нарциссе показалось, что этот звук слышала вся школа.

Со вздохом облегчения слизеринка переступила порожек комнаты и шагнула внутрь. В директорском кабинете было тихо и темно, лишь мерно пыхтели и изредка позвякивали разные приборы непонятного назначения. Вроде никого. Если только Дамблдор не засел где-нибудь в засаде, подготовившись к приходу незваных гостей.

Сделав еще пару шагов, Блэк усилием воли подавила вскрик — прямо перед ней в кресле неподвижно сидел человек. Его лицо было скрыто в темноте, и Блэк застыла, раздумывая, успел ли этот неизвестный ее заметить или он просто заснул здесь? Фигура неизвестного была словно вырезана из камня, на секунду Нарцисса подумала, что это труп убитого директора, который просто оставили сидеть в своем кресле.

— Значит, я был прав, — ленивый протяжный голос разрушил ее надежды. Лучше бы это действительно был труп директора. — Ты одна из АВ.

— Какого черта? — изумленно выдала Нарцисса, глядя на то, как Люциус Малфой элегантно поднимается с кресла, поправляя манжеты рубашки.

— Добро пожаловать в мой мир, дорогая, — усмехнулся слизеринец. — Мир, в котором всегда выигрываю я.

* * *

Лес Дина, полночь

Блэк всегда верил в мужскую дружбу, да и в дружбу вообще. И был готов на многое ради Джеймса, Ремуса и Питера — технически ему было нечего терять, кроме собственной жизни, а ее без друзей он ценил мало. Поэтому, находясь в плену у Гвендолин, Блэк ожидал, что кто-нибудь из них обязательно придет его спасать или, по крайней мере, найдет способ договориться с Гвендолин.

Но к такому повороту событий даже Блэк не был готов.

— П-с-с!

Сириус недоуменно оглянулся: с тех пор, как старая ведьма закрыла его в одной из гостевых комнат, прошло несколько томительных часов, в ходе которых он перепробовал массу самых разных заклятий. Ни одно из них не помогло, зато Блэк четко уяснил, что выбраться из этой комнаты или проникнуть в нее может разве что только сама хозяйка дома.

— П-с-с-с! — звук стал громче.

Сириус аккуратно поднялся с софы и подкрался к шкафу, из которого исходил звук. Вытащив палочку (которую Гвен оставила при нем, сказав, что этот «жалкий мертвый кусок дерева ни на что не способен»), Блэк повернул ключ и резко отпрыгнул в сторону.

— Я уж думал, вы тут заснули, мистер Блэк, — добродушно прошептал некто, вылезающий из шкафа. Остроконечная шляпа и длинная борода выглядели подозрительно знакомо. — Ох уж эти природные порталы — никогда не знаешь, куда они тебя приведут!

— Директор?! — чуть ли не закричал Сириус, резко опуская палочку и пытаясь понять, не сошел ли он с ума.

— К сожалению, да, — вздохнул Дамблдор. — А вы, мистер Блэк, все-таки не удержались и влезли в очередную авантюру?

— А вы разве не за мной пришли?

— И зачем мне это? Ваша армия, — Дамблдор замер, прикрыв глаза, — уже здесь и в куда более полном составе, чем необходимо.

— Какая армия? — опешил Сириус.

— Если не ошибаюсь — мисс Паркер, мисс Спринклс и ваши друзья спешат к вам на помощь. Учитывая присутствие Беаты, переговоров, полагаю, не будет — они сразу подожгут дом, — Дамблдор задумался, потирая подбородок. — Знаете, а у меня возникла прекрасная идея!

— Что-то мне во всем этом не нравится, — проворчал Блэк, медленно отступая от директора. Учитывая, при каких обстоятельствах они «расстались» утром, ожидать от Дамблдора чего-то хорошего не стоило.

— Да, действительно прекрасная идея! Сейчас, мистер Блэк, я аккуратно выкину вас из окна, вы найдете своих друзей и покинете сей гостеприимный лес. А у меня еще встреча с миссис Кавендиш.

— Так вы из-за этого прибыли? — удивился Блэк. Тот факт, что его собираются выкинуть из окна, гриффиндорца уже не смущал — общение со Спринклс вообще заставляло привыкать ко многому.

— Безусловно, это так. Она, видите ли, желает запрятать мисс Спринклс здесь на время войны, а я пытаюсь ее отговорить. Нам нужны сильные природные колдуны и, тем более, я не желаю отдавать таковых на сторону Волдеморта.

— А почему вы появились из шкафа словно боггарт? — подозрительно спросил Сириус.

— Мне очень льстит тот факт, что боггарт принимает мой образ в вашем присутствии, мистер Блэк, но, поверьте, я — это я. А причина проста: трансгрессировать сюда невозможно, зато можно пройти случайным природным порталом, если, конечно, умеешь это делать и не боишься рисковать. Я думал, вы уяснили это, когда днем ранее покидали резиденцию Кавендиш.

— Я против! — вдруг выдал Блэк, упрямо уставившись на директора.

— Против природных порталов?

— Против участия Беаты в магической войне.

— У вас двойные стандарты, мистер Блэк, — хмыкнул Дамблдор. — Вам, значит, можно, а Беате нет?

— Не смешно.

— Так или иначе, это будет решать мисс Спринклс, — отрезал Дамблдор.

— Я не позволю ей...

— Уясните, пожалуйста, одну вещь, Сириус, — спокойно произнес директор. — В эти суровые времена мы можем попытаться защитить наших близких всеми возможными способами за исключением одного. Если вы попытаетесь удержать мисс Спринклс, вы потеряете ее навсегда. Она никогда не простит вам этого, не простит того, что пока она сидела дома под охраной родственников, где-то там, на войне, умирали ее друзья. А ведь она, прошу вспомнить об этом, действительно может что-то сделать. Не меньше, чем вы, мистер Блэк. Так не лишайте ее свободы и права выбора.

Блэк молчал — директор был прав. Прав, как всегда.

— Видимо, вы руководствовались тем же самым принципом, когда отправили родителей Джеймса на смерть, — зло сказал он.

— Вам пора, мистер Блэк, — непреклонно сказал Дамблдор.

— Подождите! Мы не... — через мгновение Сириус понял, что летит, а еще через секунду осознал, что восседает на траве возле дома. — Как вы?.. — в пустоту промолвил он.

— Блэк! Черт, я же так испугалась за тебя! — что-то налетело на Сириуса со спины, бесцеремонно заключив парня в объятия.

— Спринклс, отпусти меня! Откуда в тебе столько силы?!

Кое-как вырвавшись из цепких рук Беаты, Сириус вскочил на ноги.

— Чуть не придушила, — проворчал он. — Сила есть, ума не надо, да?

Беата только фыркнула.

— Тебя пытали? Били? Резали?

— И не надейся.

— Гвен теряет хватку, — вздохнула Беата. — Она тебя выпустила?

— Нет, — хмуро ответил Блэк. — Не она.

— А кто?

— Потом. — Блэк развернулся и с непривычно мрачным выражением лица побрел куда-то в чащу.

— Что это с ним? — удивился Джеймс.

— Давайте мы выясним это утром, — зевнула Эмили. — Я уже две ночи на ногах из-за Блэка!

Люпин в ответ только оскорбленно покосился на нее.

— Веди нас обратно, Беата, — устало произнес он.

* * *

Кабинет Дамблдора, полночь

— Что значит «твой мир»?! Что ты здесь делаешь, Люциус?!

— Тебя жду.

— Это не ответ!

— Видишь ли, Нарцисса... — Люциус начал расхаживать по комнате. — Сядь, кстати, будь так добра.

— Не приказывай мне!

— Твое право. Так вот, я на досуге думал, отчего же A&B так невероятно сильно ненавидят меня? Зачем меня постоянно подставлять? С какой целью? Я ведь не имею совершенно ничего общего с мародерами и, более того, их нисколько не поддерживаю. Но, тем не менее, принимаю на себя пятьдесят процентов ударов.

Нарцисса упрямо молчала, сжав губы и сцепив руки в замок.

— И тут в мою голову пришла невероятная мысль — кто может так отчаянно желать мне мести и публичного унижения?

— Эмили Паркер, например? — отчеканила Нарцисса. — Ты же ее пытался отравить на шестом курсе.

— Эмили Паркер и так сделала достаточно, чтобы я ненавидел свою жизнь.

— Приятно слышать.

Люциус поднял на слизеринку свои бесцветные глаза и задумчиво покачал головой.

— Нет, рассудил я. Эмили Паркер не входит в состав АВ, это я проверял не единожды. И тут я подумал — где искать своего неизвестного врага? Только в ближайшем окружении, у себя под носом.

— Едва ли это аргумент.

— Я не закончил, Цисс, — жестко сказал Малфой. — Видишь ли, то обручальное кольцо, что ты вынуждена носить на своем пальце, неким образом... заколдовано.

— Следящее заклинание! — догадалась Нарцисса.

— Именно. Я знаю, что ты не всегда носишь его, но всегда кладешь в сумку, чтобы при встрече со мной быть готовой и надеть его при необходимости.

— Ублюдок, — выплюнула Нарцисса, ругая себя за неосмотрительность. Сегодня, собирая рюкзак, она не задумываясь бросила в него брелок с ключами, к которому на цепочке крепилось кольцо. Отнюдь не все комнаты и сундуки запирались заклинаниями.

— Быть может и ублюдок, зато предусмотрительный. Кроме того, — Малфой победно улыбнулся, — то письмо, в котором говорилось, что Дамблдор будет отсутствовать в школе этой ночью, послал вам я. Оставалось отследить момент, когда ты направишься сюда, проникнуть в комнату раньше и встретить тебя во всеоружии. Насколько я понимаю, мне это удалось. Ничего не хочешь мне сказать?

— С чего ты вообще взял, что я приду в эту комнату? — прищурилась Нарцисса.

— Ты расспрашивала обо мне каждого слизеринца в последнюю неделю. Я заинтересовался и решил действовать наверняка: вскрыл твою почту, в которой ты интересовалась у матушки, а нет ли у меня каких-либо «проблем или опасных тайн»? Это показалось мне весьма подозрительным.

— Ты читал мою почту?!

— Подделал, в том числе. Я отправил тебе письмо якобы от лица Друэллы. Именно я написал тебе о том, что только Дамблдор может знать все обо всех учениках и не откажет, если ты попросишь его. Но также я знал, что ты не станешь привлекать к этому внимания и решишь действовать скрытно. В конце концов, это в нашей природе, — Люциус опасно улыбнулся.

В его холодном уверенном голосе то и дело проскальзывали злорадные нотки. Он явно с трудом сдерживался от того, чтобы победно улыбнуться.

— И что дальше? Что ты собираешься делать? — холодно осведомилась Нарцисса. — Доказательств у тебя никаких, убивать свою невесту ты не станешь, да и мстить... вздумаешь мне мстить, Люциус, и я опубликую записи из твоего дневника. Например, про твои так называемые «вспышки», или про то, как ты издевался над Паркер. Впрочем, там и без этого много интересного.

— Немыслимо, — ошеломленно прошептал Малфой, разом теряя весь свой лоск, — Беата отдала мой дневник еще и тебе? Почему сразу не в Ежедневный Пророк?

— Не стоило заводить с ней отношения, — мстительно произнесла слизеринка. Она прошествовала мимо Люциуса и с достоинством опустилась в кресло около директорского стола. От ее былого страха не осталась и следа — она освоилась и начала худо-бедно контролировать ситуацию. Не даром матушка все детство вдалбливала ей, что трезвый рассудок и острота ума — оружие пострашнее даже волшебной палочки.

Люциус только усмехнулся и странным взглядом посмотрел на девушку. Нарцисса могла поклясться, что в глазах ее жениха скользнула тень уважения.

— Я не собирался тебе мстить, милая, — язвительно сказал он. — После того, как я узнал о твоем... увлечении, я не мог не признать, что ты гораздо более умна, чем я предполагал.

— Какая честь.

— Кроме того, я считаю, что мы должны держаться вместе.

Нарцисса изогнула бровь и медленно сказала:

— Что именно ты предполагаешь под этой... фразой?

— Ты знаешь, что произойдет в ближайшие полгода. Моя семья, как и я, всецело поддерживаем идеалы Лорда. Если ты откажешься от помолвки и свадьбы... — Люциус с наигранным сожалением поцокал языком. — Ты не просто будешь отвержена всем высшим обществом, ты подставишь себя под угрозу. Лорд не станет церемониться даже с чистокровными, если они пойдут против него.

— Что-то еще? — надменно спросила Нарцисса. — Кто бы знал, что ты так сильно заботишься обо мне Люциус.

— Безусловно, в этом деле у меня есть свои, корыстные интересы, — Малфой развел руками. — Я знаю, как к A&B относятся в данной школе и какую информацию вам поставляют.

— Хочешь вступить в наши ряды? — подняла брови Нарцисса.

— О, нет-нет! Если ты решила, что я вздумал присоединиться к вам, ты ошибаешься.

— Тогда о чем речь?

— Мне просто интересен ваш состав, — Люциус пожал плечами. — Впрочем, я готов обойтись и без этого. Как я уже сказал, АВ, очевидно, являются наиболее осведомленной группировкой в школе. Через ваши руки проходит огромное количество информации ото всех учеников школы, желающих так или иначе помочь.

— И ты рассчитываешь, что я начну выдавать тебе эту информацию?

— Я просто хочу знать, каковы настроения в обществе. Кто и что замышляет, кто и что знает...

— Информация — это очень ценный предмет для торга, Люциус, — Нарцисса закинула ногу за ногу. — Тебе придется выполнить мои условия, если ты желаешь... сотрудничества.

— И я внимательно слушаю, — хмыкнул слизеринец, скрещивая руки на груди.

— Условия просты: никаких попыток обнаружить A&B или выдать меня. Также ты больше не тронешь Эмили Паркер, если она сама не даст тебе такового повода. Кроме того, ты объяснишь мне, что имел в виду под «вспышками» в своем дневнике. — Нарцисса внутренне сжалась. Вот так просто сидеть в кресле, смотреть на стоящего перед собой Малфоя и диктовать ему условия... ощущение было волнующим и пугающим одновременно.

— А не слишком ли многого ты хочешь? Быть может, мне еще публично попросить у тебя извинения и заодно расторгнуть помолвку, коей ты так воспротивилась? — холодно спросил Малфой.

— Я не настолько дура, Люциус, чтобы лишаться основной защиты от тебя, — Нарцисса поднялась из кресла и вплотную подошла к Малфою. — Если мы разорвем помолвку, ты сможешь сделать со мной все, что тебе вздумается, не так ли? Но сейчас... малейший прокол, и твой отец испепелит тебя на месте, если поймет, что ты позоришь семью. Не говоря уже о моей матери, которая не даст меня в обиду, несмотря ни на что.

— Ты прекрасна, Нарцисса, — тихо произнес Люциус, очерчивая костяшками пальцев контур ее лица. — Когда злишься.

— Не пытайся обворожить меня, Люциус, — слизеринка отшатнулась, в глазах ее мелькнул страх, крайне позабавивший Малфоя. Парень продолжал улыбаться, глядя на нее.

— Хорошо, к делу, — мгновенно посерьезнел он, опуская руку. — Твои условия... Они подразумевают, что полученная от тебя информация должна быть невероятно ценной.

— Так и есть, — кивнула Нарцисса. — Я расскажу тебе, что знаю про мародеров и Спринклс. А я знаю про них о-очень много, уж поверь мне.

— Почему я не могу просто узнать эту информацию из записей, скажем, Дамблдора? Раз уж мы в его кабинете.

— Прошу, — хмыкнула Нарцисса. — Наверное, это будет очень просто, учитывая, что ты даже не знаешь, что именно ищешь.

Малфой задумчиво смотрел на слизеринку.

— Я не стану рассказывать тебе про «вспышки». Если ты считаешь себя столь умной и способной разобраться во всей этой ситуации — разгадай тайну сама, я не буду тебе препятствовать. Остальные условия... пусть так, я приму их.

— По рукам, — после непродолжительного молчания Блэк кивнула. Ощущение, что она вновь заключает сделку с дьяволом, как это было с Беатой, не пропадало, но любопытство и непривычное чувство азарта вели ее вперед.

Люциус с усмешкой взглянул Нарциссе в глаза и, протянув ей ладонь, мягко сказал:

— Если вздумаешь подставить меня, я уничтожу тебя, Нарцисса Друэлла Блэк. А потом буду скорбеть по своей безвременно ушедшей невесте.

— Меньше пафоса, Люциус, — фыркнула слизеринка и мягко вложила свою тонкую хрупкую кисть в ладонь Малфоя.

Они секунду смотрели друг другу в глаза, а потом разорвали касание, словно испугавшись собственных чувств, на мгновение всколыхнувших проницательный холодный разум обоих. Обручальное кольцо, лежащее в рюкзаке Нарциссы Блэк, стремительно наливалось тяжелым зеленым сиянием — оно-то знало, что более подходящих друг другу людей не сыскать нигде более в мире.

* * *

Гриффиндорские гостиные, ночь

— Ты уверен в этом, Блэк? — усомнилась Беата. Лица всех остальных выглядели не менее удивленными.

— Абсолютно, — кивнул изумленный Сириус, тыкая пальцем в карту. — Нарцисса сейчас вместе с Малфоем в кабинете Дамблдора.

— Нужно подорвать эту школу к чертовой матери, — задумчиво произнесла Эмили в пустоту. — По крайней мере, тогда хотя бы будет понятно, что в ней происходит.

Мародеры и Беата продолжали молча смотреть на карту, на которой две метки — Нарциссы и Люциуса — деловито расхаживали по кабинету Дамблдора.

Что-то определенно шло не так.