Мои миры, твое отчаяние. Танец третий (джен)

— Ты идиот? — устало поинтересовался Снейп, глядя на своего подопечного, который за обе щеки уплетал шоколадку и довольно улыбался.

— Беатриче утверждает, что да, но я в этом сомневаюсь, — пожал плечами Гарри.

Он сидел в кресле около камина, завернувшись в теплый плед. После атаки дементоров, Поттер до сих пор чувствовал пронизывающий холод и опустошение. Единственным, пусть и слабым утешением ему служила мысль о том, что Кассиана все же удалось поймать. Простил ли он его? На этот вопрос Гарри не мог дать однозначный ответ. Касиан действовал по принципу «Ничего личного, просто бизнес». По сути, ему было все равно на кого нападать, и конкретных претензий к нему самому он не имел. В данном случае адресовать свою ненависть стоило Амбридж, ведь все произошло с ее подачи. В тоже время, вряд ли это искупало вину Касиана.

Гарри привык к нападениям и боли еще с детства. Можно сказать, что к подобному у него выработался иммунитет, но будь на его месте любой другой тринадцатилетний ребенок — это оставило бы на нем свой неизгладимый отпечаток. Например, в виде боязни толпы или страха перед колюще-режущими предметами. Вряд ли Стан думал о возможных последствиях.

Если бы преступником оказался не Касиан, а какой-нибудь другой наемник, какой бы печальной ни была бы его история, Гарри непременно сдал бы его аврорам, но со Станом он не мог так поступить.

«Наши друзья ослабляют нас в те моменты, когда мы решаемся на крупные ставки», — любил говорить господин Брэгг.

Сейчас Поттер мог с ним согласиться: рисковать спокойствием Дориана он не хотел, так же как и вносить в его жизнь новые сомнения. Не так давно он отошел от того, что, поддавшись своим инстинктам, едва ли не стал убийцей, и случай с его братом мог бы вернуть Стана к самобичеванию.

— Зачем ты побежал за нападавшим вместо того, чтобы поскорее спрятаться и окружить себя щитами? Что за безрассудность?! Думаешь, тебе за это Орден Мерлина дали бы, или это извращенный способ покрасоваться? — казалось, что у Снейпа не осталось сил, чтобы кричать и плеваться ядом. Весь свой лимит он исчерпал в первые минуты после того, как нашли Поттера и привели его в чувство.

— Если честно, я сам не знаю, почему так сделал, — это было чистой правдой. — В какой-то момент у меня просто появилась твердая уверенность в том, что я должен все это остановить.

Гарри до сих пор был уверен, что поступил правильно. Избегание прямой угрозы не решило бы существующих проблем. Поттеру пришлось бы запереться в Дурмстранге до конца учебного года и никуда оттуда не высовываться. Это превратилось бы в невыносимую пытку.

— Поттер, ты не Мерлин, хотя и он бы поостерегся влезать во что-то столь необдуманное. Тебя могли убить, разве до твоей головы это не доходит?

— Но я же жив! Тем более, изначально было ясно, что он пытается покалечить, ранить, но никак не убить. Если бы он пожелал уничтожить меня, то действовал бы иначе.

— Например? — скучающе поинтересовалась Тонкс; похоже, ее сильно утомляло то, что она постоянно находилась в эпицентре событий, на которые совершенно не могла повлиять.

— В суматохе оглушил бы кого-нибудь из старшекурсников и, выпив Оборотное, взял бы себе его личину, а потом перерезал бы мне горло или загнал нож под ребра, — устало отмахнулся Гарри. — Можно силой залить мне в рот быстродействующий яд, который отправил бы меня на тот свет с такой скоростью, что никто не успел бы произнести: «Безоар». Так же карету, в которой мы добирались до зала для выступлений, не составило бы проблем взорвать. Да вариантов сотни! Чтобы убить, большого ума не надо.

— Меня пугает, когда тринадцатилетний ребенок с серьезностью рассуждает о реальных способах убийства, — пробормотал Кингсли и тяжело вздохнул. — И зачем ты полез на рожон? Тебя уже отправляли в больницу. Зачем так стремиться попасть туда еще раз?!

Гарри нахмурил лоб, сделав вил, что серьезно задумался над этим вопросом.

— Мне казалось, что у меня были шансы с ним справиться. Он предпочитал действовать осторожно, на расстоянии, чтобы иметь возможность быстро скрыться. Была вероятность, что, окажись он зажатым в угол, то мигов растерял бы всю свою уверенность и самонадеянность.

— И как? Растерял? — съехидничала Тонкс.

— Нет, — Гарри устало зевнул. — Он оказался сильным противником, но больше напасть на меня не сможет.

— В смысле?

— В прямом, — Поттера уже начало все это раздражать. — Я сделал так, что именно этот человек больше не будет покушаться на мою жизнь. У всех есть слабые места, и мне повезло, что я знал его.

— То есть, ты все-таки встретился с ним лицом к лицу? — дотошно уточнил Кингсли.

— Да.

— Ты обязан сдать его аврорам! — разозлилась Тонкс.

— Нет. Это было бы бессмысленным. Я больше не буду отвечать ни на какие вопросы, связанные с произошедшим.

Снейп какое-то время смотрел на него долгим, изучающим взглядом. Он явно что-то обдумывал.

— Полагаю, что после произошедшего ему необходимо отдохнуть. Давайте вернемся ко всем обсуждениям завтра, — наконец-то произнес он и выразительно посмотрел на авроров, дав понять, что им пора убираться из его дома.

Кингсли гневно сверкнул глазами, но направился к камину. За ним последовала Тонкс, чуть ли не опрокинув по пути журнальный столик. Когда они исчезли в зеленом пламени, Гарри облегченно вздохнул. Сейчас иметь дело с этой парочкой назойливых авроров ему не хотелось. Вообще, он не видел смысла в том, что они постоянно находились рядом с ним, ведь толку от них не было никакого. На Гарри все равно нападали, и защиты он не получал никакой.

— Они бесполезны, — озвучил его мысли Снейп.

— Как телохранители — да, — подтвердил Поттер.

— И все-таки, почему ты не выдал того, кто напал на тебя аврорам?

Этот вопрос немного удивил Гарри. В голосе Снейпа не слышалось ничего кроме усталости и легкого любопытства.

— Потому что тогда не смог бы узнать имя заказчика. К тому же, я сделал этого человека обязанным мне. В будущем это может быть полезным, — предельно честно ответил Поттер.

— И кому потребовалось тебя устранять?

— Амбридж, — Гарри изначально не собирался скрывать от своего опекуна и Дамблдора информацию о том, кто стоял за нападениями на него.

Снейп кивнул.

— Это вполне вероятно, но если бы в наших руках оказался заказчик, то мы смогли бы доказать ее вину.

— Это бессмысленно. Ему или помогли бы бежать, или убили бы до того, как он успел бы что-то рассказать. Вполне вероятно, что просто изменили или вообще стерли бы память. В итоге мы бы остались ни с чем.

Какое-то время Снейп молчал. Гарри казалось, что сейчас он просто осмысливает полученную информацию, пытаясь придти к каким-либо выводам.

— Возможно, нам бы удалось организовать охрану и добиться правды.

— Слишком низкая вероятность. Правда затронула верхушку нынешнего правительства. Положение Фаджа сильно пошатнулось бы, а это никому не выгодно, в том числе и Дамблдору. На место нового министра может придти совершенно неожиданный человек, с которым работать станет в разы сложнее.

Неожиданностью стал сдержанный согласный кивок от Снейпа и его последующие слова.

— Ты наконец-то научился логически мыслить. Все-таки разум у тебя имеется, но было бы хорошо, если бы он использовался тогда, когда это действительно необходимо. Люди становятся крайне опасными, когда их загоняют в угол. Ты попытался напасть на того, кто уже один раз тебя серьезно ранил и собирался сделать это еще раз. Будучи напуганным, он мог запросто убить тебя, забыв о всяких мерах предосторожности и своем задании. Эта опасность сохраняется и до сих пор.

— Нет. Он знает, что если со мной что-то случится, его имя станет известно всем. Ему нет смысла так сильно рисковать.

Снейп покачал головой, показывая то, что он недоволен ходом мыслей своего подопечного.

— В вопросах безопасности нельзя быть импульсивным, иначе неминуемо пострадаешь.

— Я постараюсь быть осторожным, — в данной ситуации эти слова прозвучали скорее как насмешка, нежели серьезное обещание.

— Очень надеюсь на это.

На какое-то время в комнате вновь повисла тишина, которую Гарри охарактеризовал бы как гнетущую. Разговаривать со Снейпом всегда было непросто, да и найти общую тему для обсуждения, чтобы при этом еще и не поругаться, представлялось задачей непосильной.

— Что там с зельем? — наконец-то спросил Поттер, решив, что это идеальный вариант, чтобы отвлечь своего опекуна от мыслей о сегодняшнем происшествии.

— Противоядие практически закончено. На днях я проверил реакцию между некоторыми компонентами. В большей степени меня интересовало, как поведут себя мандрагора, трехлунный папоротник и традесканция вместе с отравленной кровью.

— И какие результаты?

— Их влияние на организм не приведет к летальному исходу, но может быть весьма болезненным.

— И изменить ничего нельзя?

— Увы, мне не удалось найти ничего, что смогло бы их заменить. Единственное, что я могу точно утверждать — зелье никак не реагирует на маггловские сильные обезболивающие препараты.

— Но ведь они оказывают наркотический эффект, — возразил Гарри.

— Да, но у нас нет достойных альтернатив. Не думаю, что их применение непродолжительное время вызовет зависимость, — Снейп развел руками.

— Но они временно повлияют на психику.

— Если это не будет носить постоянный характер, то это то, с чем мы можем смириться. Ты и сам все прекрасно понимаешь.

— Да, — Гарри закусил губу. — Когда мы можем испытать антидот?

— Само лечение займет где-то неделю. Еще потребуется несколько дней для восстановления. Также необходимо пронаблюдать все изменения в организме, чтобы точно ничего не упустить. Еще нам необходима отравленная кровь двух человек, сейчас у нас есть только один.

— Я могу принять яд.

— И думать об этом забудь! — возмущенно воскликнул Снейп. — Это проблема Готта, и пусть его родители беспокоятся о том, где им найти того, кто пойдет на нечто столь рискованное, или пусть делают это сами. Ты им ничем не обязан. Уже одно то, что ты согласился участвовать в этой авантюре — это огромная помощь!

— Но ведь ответственность за результат будет лежать на нас, — возмутился Гарри.

— Нет. Мы изготовили лекарство, а принимать его или нет — решать им. Рисков много, но они знают о них. Поттер, ты не Бог. Не бери на себя заботу обо всем мире. Поверь, он того не стоит. Каждый день кто-то вляпывается в дерьмо, которое ты зовешь несправедливостью. Но это их проблемы, решать которые должны они сами.

— Но Готт…

— Всего лишь ребенок, который ни в чем не виноват? Да, это так. Но его отец влез в какие-то темные дела, за которые и поплатился. Он занимался политикой и должен был хорошо знать, сколько там грязи…

— Но…

— Никаких но, Поттер, — грубо оборвал его Снейп. — Это жизнь, и чем раньше ты поймешь ее суровые законы, тем лучше будет для тебя.

Наивности в нем не было. Гарри прекрасно понимал жестокость этого мира. Именно поэтому ему порой хотелось что-то изменить своими силами. Но иногда Поттер ловил себя на мысли, что ему нравится, когда его искренне за что-то благодарят. Хоть ему и не было приятно это осознавать. Возможно, так на него повлияла жизнь с Дурслями, которые только ругали его.

— Хорошо. Я поговорю об этом с отцом Гилберта.

— Сейчас тебе не помешало бы сходить в душ и лечь спать. Остальные вопросы обсудим завтра утром перед твоим отъездом в школу. Поверь, у нас еще осталось много тем для обсуждения.

Гарри широко зевнул и кивнул, медленно поплетшись по лестнице наверх. Тело сильно ныло, а ноги, казалось, не гнулись. Взбудораженность от произошедшего давно спала, и теперь Поттер чувствовал себя абсолютно разбитым.

В теплой воде Гарри разморило еще сильнее. Он еле-еле вылез из ванной и вытерся полотенцем. То, что ему удалось надеть на себя пижаму, Гарри вообще считал подвигом. Но когда он собирался уже улечься в свою кровать, снизу раздался шум и громкая ругань.

Проклиная все на свете, Поттер все же спустился в Малую гостиную. Перед ним открылось странное зрелище: два кресла были перевернуты, Снейп стоял в углу комнаты и держал на прицеле окровавленного Касиана, сжимавшего в руках два кинжала.

— Может быть, объясните, что тут творится?

Стан сделал резкий рывок в сторону Гарри и с силой схватил его за руку. Его глаза лихорадочно блестели и бегали по сторонам. В тот момент он напоминал наркомана, получившего долгожданную дозу.

— Я убрал ее… Совсем убрал… Отдай мне те письма… Отдай… Вдруг эльф что-то перепутает и тогда… Отдай!

Касиан резко дернул Гарри на себя, прикрываясь им как щитом от возможных атак Снейпа, который действительно собирался нападать, но почему-то медлил.

— Скажи, что именно ты сделал? — спокойно спросил Поттер.

— Убил ее, — во взгляде Касиана начала проявляться осмысленность. — Я убил Долорес Амбридж. Она приказала убрать тебя после того, как Великобритания выведет из Шабаша своих авроров, чтобы показать, как беззащитен город без них. И я прикончил ее.

Снейп вопросительно покосился на Гарри. Присутствие опекуна все усложняло. Оставалось надеяться, что Касиан, когда опомнится, не решит, что Снейп стал случайным свидетелем, от которого стоит немедленно избавиться.

— Вам лучше сейчас выйти.

— Поттер, и ты, конечно же, думаешь, что я немедленно сделаю это?!

— Меня он точно не убьет, а вот за вас ручаться не могу, — объяснил Гарри и положил свою ладонь на руку Касиана.

Его била мелкая дрожь. Смесь эмоций Стана горчила. Гарри облизнул губы, забыв, что вкус ощущался где-то на интуитивном уровне и не имел никакого отношения к рецепторам.

Касиан испытывал сильный страх, близкий к первобытному ужасу. Видимо, такой эффект оказал на него шок оттого, что кто-то узнал его секрет, а усугубило его в несколько раз то, что Амбридж отдала приказ на устранение. Умри Гарри — и Дориан узнал бы всю правду. Эта мысль стала для него катализатором. Стан, скорее всего, просто зарезал Амбридж, уж слишком много крови было на одежде Касиана, чтобы можно было говорить об аккуратном убийстве.

— Ты и твои тайны в безопасности. Слышишь меня? — тихо спросил Поттер.

Снейп не опускал своей волшебной палочки, готовый напасть в любой момент. Кажется, он начал в полной мере осознавать, что именно тут происходит, и сделанные выводу ему определенно не нравились.

Гарри поднял свободную руку вверх и запястьем стукнул по щеке Касиана.

— Кусай.

Стан медленно отпустил его правую руку, чтобы сразу же с силой впиться в левую. Дориан кусался крайне редко и всегда был осторожен. Касиан же напоминал голодного зверя. Гарри был рад тому, что тот не стал отрывать от него куски плоти и довольствовался только его кровью.

Касиан делал жадные глотки, словно путник шедший по пустыни неделю и наконец-то добравшийся до источника воды. На лице Снейпа отразилось одновременно презрение и отвращение. Хотя Гарри было не до разглядывания эмоций опекуна: рука сильно болела. Запястье определенно через некоторое время опухнет и двигать им несколько дней будет проблематично. Радовало только то, что рука не была рабочей и проблемы с ней сильно не повлияли бы на учебный процесс.

— Хватит! — властно приказал Поттер, когда почувствовал, что еще немного и Кроветворное зелье уже не поможет ему.

Касиан разжал челюсти, испуганно вскрикнул, отшатнулся назад и сполз по дверному косяку вниз. Он часто дышал, немного сипло. Его взгляд наконец-то стал более осмысленным. По всей видимости, он начал приходить в себя.

Кровь оказывала на вампиров сильное влияние. Она могла их как взбудоражить, так и, наоборот, успокоить. Гарри очень надеялся, что теперь Касиан вернет себе хоть небольшую долю адекватности, необходимую для того, чтобы было можно вести хоть какой-то разумный диалог.

— Кроветворное, — попросил Гарри Снейпа, но это и не требовалось. Зельевар уже распечатывал небольшой пузырек, при этом не сводя прицела своей волшебной палочки с Касиана.

— Прости, — пробормотал Стан, увидев, как Гарри жадно выпил зелье и перевязал руку носовым платком.

Снейп презрительно фыркнул.

— Полагаю, нам необходимо вызвать авроров, пока ситуация не стала еще хуже, — иронично заметил он.

— Нет, — возразил ему Гарри и покачал головой. — Мы определенно не будем делать ничего столь безрассудного. Также сейчас лучше запечатать камин, чтобы сюда случайно не явился кто-то, кто может в будущем вызвать лишние затруднения.

Стан обнял свои колени и широко улыбнулся. С учетом того, что нижняя часть его лица, губы и зубы были в крови, это выглядело как оскал безумца. Гарри непроизвольно вздрогнул.

— Ты уверен, что хорошо подчистил за собой следы, и никто не поймет, кто именно упокоил несчастную Амбридж?

— Я позаботился обо всем, — обиженно пробормотал Касиан. — Я решил проблему, как ты и просил, хотя сомневаюсь, что тебе хотелось бы, чтобы я сделал это именно таким способом. Не так ли?

— Ты прав. Я никогда не хотел решать, кому жить, а кому умирать.

— В любом случае, я убил ее ради себя, а не для тебя. Отдай мне те письма. Вдруг какой-нибудь другой политик вздумает порешить тебя или любой другой идиот, а твой безумный эльф рассудит все по-своему, и под ударом окажусь я.

— Зная тебя, могу предположить, что наличие на этой земле человека, знающего твои секреты, само по себе — угроза. Оставлять его в живых — глупо. Мне нужны гарантии.

— Я не могу дать тебе ничего, кроме обещания не нападать.

— Профессор Снейп, вы заблокировали камин? — получив утвердительный кивок от зельевара, Гарри довольно улыбнулся и достал свою волшебную палочку. — Сейчас ты находишься полностью закрытом доме, располагающемся в удалении ото всех поселений, в компании двух магов, которые могут тебя убить, если почувствуют угрозу. Но есть еще один вариант: в твоей стране нападение на человека вампира, если он его кусает, карается смертной казнью, не так ли? — Поттер показал ему свою руку. — Я могу заявить, что это было сделано против моего желания. И у меня будет свидетель. Ты в ловушке, но почему-то решил, что можешь диктовать мне условия и бросаться словами на ветер. Гарантии. Они мне нужны.

Снейп скрестил руки на груди и теперь уже с интересом наблюдал за разворачивавшимся представлением. Гарри понимал, что позже придется с ним много объясняться, но сейчас он был благодарен за то, что тот не пытался выяснить истину именно в данный момент, внося еще больший беспорядок в происходящее.

Касиан зажмурился и тяжело вздохнул.

— У меня не так много вариантов, не так ли?

— Определенно, — кивнул Гарри. — Непреложный обет и Вассальная клятва. На их фоне оставить письма с секретами на попечение полубезумного домовика — это не так уж и страшно. Что именно ты выберешь? Я не могу поверить тебе на слово. Не стоит уточнять, почему именно. Не так ли?

Стан облизнул пересохшие губы и расхохотался.

— Я так и знал, что от ребенка в тебе давно ничего не осталось! А как же вера в лучшее в людях?! В то, что если дать им шанс, они обязательно исправятся и все в этом роде?!

— Люди чаще всего меняют свое отношение к чему-то или к кому-то, нежели свой характер. Так что твои слова для меня пустой звук.

Касиан кивнул и тяжело вздохнул.

— Я принесу тебе Вассальную клятву, — наконец-то произнес Стан с таким видом, будто бы делал одолжение.

Гарри лишь пожал плечами, призвал нож с кухни, — прикасаться к тем, которыми убили Амбридж, он не хотел, — и резким движением рассек левую ладонь, оставляя глубокий порез.

Поттер не любил вообще никаких клятв. Они казались ему оковами, от которых было невозможно или крайне сложно избавиться. Черная метка Волдеморта была одной из разновидностей Вассальной клятвы, но имела свое собственное изображение и могла передавать призыв явиться к своему владельцу. Так же с ее помощью всегда было можно отыскать беглого слугу или причинить ему сильную боль. Обычная Вассальная клятва наказывала своего владельца только в том случае, если он нападал на своего сюзерена с целью убийства. Но она не ограничивала своего хозяина в искусстве плетения интриг.

Вассальную клятву не любили еще и за то, что при желании с ее помощью сюзерен мог временно полностью подчинить себе сознание своего слуги. От Империо оно отличалось малой длительностью по времени и тем, что тот, кто отдавал приказ, и тот, кто его исполнял, должны были находиться в непосредственной близости друг от друга.

В любом случае, Непреложный обет был еще хуже. По крайней мере, Вассальную клятву можно было отменить.

Стан повторил действия Гарри и приложил свою рассеченную ладонь к его и пробормотал латинскую формулу:

— Crede te. Fretus vestri. Et serviant tibi. Ita obediemus et tibi. Propheta: Amen! Sed elegi sanguinem. *

— Tu suscipe!*

Ладони будто бы обожгло огнем, а порезы начали тут же затягиваться. Касиан стянул с себя мантию и внимательно осмотрел свою левую руку. Над локтем проявилась совсем небольшая татуировка с изображением меча — классический знак Вассальной клятвы.

— Хм… Все прошло удачно, — усмехнулся Касиан. — Теперь письма.

— Кикимер!

Эльф появился сразу же, но выглядел он очень недовольным.

— Да, мой господин, которому не спится. Ваш почти несонный слуга явился.

— Принеси мне письма, которые я передал тебе сегодня утром.

Кикимер смерил внимательным взглядом Гарри, потом Касиана и тяжело вздохнул:

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. Он больше не опасен для меня.

Домовик исчез всего на несколько секунд. Письма он отдал с явной неохотой.

— Ты не оставлял копий? — уточнил Гарри.

— Нет, — проскрежетал Кикимер. — Теперь я могу пойти спать?

— Да, конечно. Можешь быть свободен.

— Премного благодарен, мой господин.

После оглушительного хлопка, который был куда громче, чем полагалось при аппарации, эльф исчез.

— Поттер, вот скажи, ты серьезно думал, что этот сумасбродный домовик, который едва тебя слушается, мог бы стать гарантом безопасности? — наконец-то выдавил из себя Касиан.

— Вообще-то да, — кивнул Поттер, подтверждая что именно так он считал. — У меня было не так много альтернативных вариантов.

Касиан поднялся с пола и с грустью осмотрел на свою одежду.

— Наложи на нее очищающие, а?

После нескольких манипуляций с помощью волшебной палочкой Касиан наконец-то приобрел приличный вид. Кровавые пятна исчезли с его лица, мантии и рубашки. Гарри даже всклокоченные волосы ему уложил, придав им более-менее приличный вид.

Снейп молча открыл камин и кивком головы указал незваному гостю на него. Касиана не пришлось дважды просить. После того, как Стан собственноручно сжег все письма в огне, он взял с полки дымолетный порошок.

— Поттер, если правда каким-то образом выплывет наружу, то я расторгну Вассальную клятву и после уничтожу все что тебе дорого, а после отправлю на тот свет и тебя. Это будут мои гарантии. Ты не против?

— Я не возражаю, — пожал плечами Гарри. — Но давайте постараемся сохранить наши секреты.

— Я на это и надеюсь.

Вампир исчез в зеленых всполохах пламени. Поттер уже надеялся, что теперь ему наконец-то дадут отдохнуть, когда почувствовал руку Снейпа на своем плече.

— Ты же немедленно объяснишь, что здесь произошло. Не так ли? — вкрадчиво поинтересовался он.

Поттер гулко сглотнул и приготовился к долгим расспросам. Впереди ему предстояла тяжелая ночь.

* * *

— Убейте меня кто-нибудь! — жалобно попросил Дориан, глядя на стопку учебников. — С меня довольно. Моя голова больше не способна вмещать знания. Я просто хочу где-нибудь окопаться в уголочке и высунуться из укрытия только накануне экзаменов.

Офелия наградила его тяжелым пронзительным взглядом.

— И пропустил бы зимние каникулы? — уточнила она. — Это же очень глупо!

Альберт, до этого делавший вид, что внимательно вчитывается в учебник по трансфигурации, поднял голову от книги и поинтересовался:

— То есть то, что Стан собирается забить на учебу, тебя нисколько не смутило и не удивило?!

— Конечно! — Офелия тут же согласилась. — Я тоже не особо учиться люблю. По большей части это скучно.

— Вот-вот! — поддакнул Эдвин, за что получил ощутимый тычок локтем под ребра от Мирославы. — Эй! Я редкий вид! Меня нельзя калечить. Только любить и оберегать, и никак иначе!

— Конечно, конечно, — закивала Мирослава. — Чтобы ты не брызгал чернилами по сторонам, я тебя сейчас как представителя исчезающего вида посажу в отдельный вольер. Там ты точно не нарвешься на неприятности.

— Я категорически против! — воскликнул Эрстед. — Что вы все молчите?! Поддержите меня.

Дориан страдальчески вздохнул и накрыл голову учебником по чарам. Альберт вновь вернулся к чтению, а Офелия как ни в чем ни бывало начала что-то тихонько на цыганском напевать себе под нос. Поняв, что ждать поддержки не от кого, Эрстед пошел на крайние меры — начал щекотать Мирославу. В итоге эта парочка умудрилась опрокинуть на себя чернильницу. Это событие вызвало новый виток препирательств между ними.

— У вас так всегда? — тихо шепнула Беатриче Гарри на ухо.

От ее теплого дыхания по телу прошли мурашки. Поттер почувствовал, как непроизвольно начал краснеть.

— Спокойствие — редкий гость в нашей компании, — так же тихо ответил Гарри, надеясь, что его смущения никто не заметит. — Но вообще-то, сегодня они ведут себя довольно-таки тихо. Может быть, стесняются тебя.

Беатриче даже не пыталась скрыть своего удивления. Она явно представляла себе тихое и спокойное поведение совершенно иначе, о чем не преминула сразу же сообщить Поттеру.

Офелия бросила на нее презрительный взгляд и, взяв тетрадь Альберта, принялась переписывать его домашнее задание. Кадлубек почему-то совершенно никак не реагировала на подобное поведение Чермак. Правильнее сказать, она делала вид, что в упор не замечает неприязни к собственной персоне.

— Виктор обещал ужесточить квиддичные тренировки, — внезапно произнесла Беатриче.

— Куда еще сильнее? — нахмурился Гарри. — В любом случае, Поляков из меня и так всю душу вытрясает, но теперь я хотя бы в руках могу держать биту, не боясь, что упаду с метлы.

— Тебе так не нравится быть загонщиком?

— Раньше мне казалось интересным попробовать сыграть на этой позиции, но когда я реально вышел на поле с битой, то понял, что это была глупая идея. Я явно не подхожу для этого.

Дориан широко зевнул и потер глаза. Борьба с заданиями давалась ему с трудом. В последнее время он странно себя вел и постоянно витал в своих мыслях, будто бы находился где-то в другом мире. Правда, это ни капли ему не помешало устроить Гарри нагоняй за то, что он погнался за преступником в одиночку. Пожалуй, он возмущался куда громче Снейпа, хотя в изобретательности в ругательствах заметно уступал ему.

Эдвин просто от всей души отвесил Гарри подзатыльник и попросил больше никуда не ввязываться без них. Альберт просто промолчал, но его разочарованное покачивание головой заставило Поттера почувствовать себя по-настоящему пристыженным.

Мирослава и Офелия в первую очередь начали осматривать руку Гари, искренне веря в то, что это последствия драки с напавшим. Разубеждать их Поттер не стал.

Вообще, после Дня Дурмстранга количество слухов о его скромной персоне увеличилось в несколько раз. Сразу же вспомнились все ситуации, в которые он влипал раньше.

Авроры, казалось, были этому рады и теперь внимательно вслушивались в разговоры. Хотя Поттер искренне недоумевал, каким образом им может быть полезна столь сомнительная информация, истины в которой после всех преукрашений было с наперсток.

Не меньшее количество разговоров вызвало то, что первого ноября в Шабаше жертвой маньяка стал младенец, похищенный из дома одного рыбака. Именно это в высшей мере бесчеловечное событие взбудоражило всех. Газеты запестрили громкими заголовками, а авроры вновь с головой ушли в работу, и в своих поисках чуть ли не заглядывали под каждый камень, но толку с этого не было никакого. Страх, казалось, стал осязаемым. Он витал под сводами Дурмстранга, будто паутина оплетая обитателей замка. Многие задумывались о том, чтобы остаться на Рождественские каникулы в школе, особенно часто подобные мысли посещали учеников из Шабаша.

Гибели Амбридж были посещены два выпуска Пророка, хотя ее смерть не очень-то потрясла общественность. Всем было известно о том, что у нее всегда имелось множество врагов, которых она нажила из-за собственного характера. Ее убийство связали с попытками продвижения закона о свободном предпринимательстве вампиров и увеличении количества прав у их общин. Заказчиков искали среди противников этого проекта. Гарри сомневался, что авроры смогут выйти на след Касиана.

Первая дуэль в этом учебном году прошла для Гарри скучно. Его соперником был какой-то второкурсник, который сдался еще до начала боя, так что на то, чтобы выбить у него волшебную палочку из рук и оглушить, ушло не больше двадцати секунд.

Подготовка к командным соревнованиям стала занимать большую часть свободного времени. Гарри порой казалось, что двадцати четырех часов в сутках действительно мало.

Свое исследование дементоров Поттеру пришлось временно приостановить из-за того, что ему было просто необходимо разобрать скопившуюся гору домашних заданий. На удивление, особенно тяжело давалась дисциплина предсказаний. Учитель часто задавал заучивать то или иное общепризнанное толкование карт, а потом просил описать свое собственное их виденье. Вот тут-то Гарри давал волю своей фантазии, но в то же время следил, чтобы она не пересекала границу бреда.

В ноябре уже почувствовалось приближение конца первого учебного семестра: преподаватели начали напоминать о том, что скоро начнутся итоговые контрольные работы, и неплохо было бы уже начинать к ним готовиться. Главы школы, не успев отдохнуть от мероприятий ко Дню Дурмстранга, уже начали составлять списки необходимого к Рождественскому балу. Директор с помощью него хотел взбодрить своих студентов и поднять им настроение, забыв сколько сил уходит на то, чтобы хорошо организовать и провести его.

Иногда Гарри удавалось ночью выбраться в тренировочные комнаты, чтобы постараться самому освоить заклинания Патронуса, но у него ничего не получалось. Максимум, которого он добивался — это бледный беловатый дымок, который скорее рассмешил бы дементора, — конечно же, если бы у него было чувство юмора, — чем отпугнул бы.

Возможно, в недолгой и скучной жизни Поттера было слишком мало счастливых воспоминаний, чтобы они хоть как-то могли поспособствовать созданию полноценного Патронуса. Книги в библиотеке не давали никаких подсказок и ответов, они изобиловали сотнями размытых определений. Никто не писал о том, как из всех воспоминаний выбрать самое счастливое и какое из них могло бы быть таковым. Единственное, что отмечали все авторы — это то, что эмоции и чувства должны быть искренними и чистыми. Например, воспоминания о пакостничестве, мести или тем более убийстве не были пригодными для чего-то подобного.

— Экспетро Патронум! — движения волшебной палочкой были отточены уже до автоматизма. Гарри уже, наверное, пятидесятый раз за ночь повторял эту формулу, но толку от нее было ноль: еле заметная, сизая, даже не белая, тонкая струйка дыма была не в счет.

Тихие шаги позади заставили Поттера вздрогнуть и резко развернуться. К нему уверенно направлялась Тонкс и качала головой.

— Видимо, все дело в твоих воспоминаниях, — произнесла она. — Я заметила, ты очень усердный ученик, но это не те чары, которые зависят только лишь от правильно произнесенной формулы и техники движений палочкой. Ты должен быть сам эмоционально включен в процесс.

— Хотите похвастаться тем, что вы достигли успеха в чарах Патронуса? — Гарри не сводил с нее настороженного взгляда.

— Нет, что ты! — всплеснула руками Тонкс. — Почему ты так ненавидишь взрослых?

Нимфодора бесцеремонно уселась на деревянную скамью у стены и закинула ногу на ногу.

— Может быть, мне не нравится их наглость?

— Я поняла твой намек, — Тонкс задорно подмигнула ему, но тут же стала серьезной. — Но ты не ответил на мой вопрос. Тебя злит то, что они не принимают тебя за равного себе, или наоборот то, что не относятся к тебе как к обычному ребенку?

Гарри и раньше считал ее настырной и нагловатой, но сейчас это просто достигло своего апогея. Сейчас она умудрилась задать очень неудобный вопрос, на который совершенно не хотелось отвечать.

— Вас это не касается.

— Почему же? Я вот, например, пожинаю плоды твоей ненависти.

— Тут дело в моем отношении лично к вам самой, а не ко всем взрослым в целом.

— И что со мной не так?

— Все? — предположил Гарри.

— Требую конкретики, — в тон ему парировала Тонкс.

— Вы меня раздражаете своим высокомерием. Докажите сначала, что чего-то стоите, а потом уже выделывайтесь. Мне не нравится в вас то, что вы, не задумываясь, согласились следить за мной по просьбе Дамблдора. И, несмотря на то, что вы аврор и постоянно путаетесь под ногами, на меня дважды нападали, и будь преступник серьезней, меня уже не было бы на этом свете… Мне продолжать список?

— Злишься, что я не восприняла тебя всерьез изначально и в последующем не согласовывала свои действия с тобой?

— Нет, — пробурчал Гарри, понимая где-то в глубине души, что она права. — Дело не в этом.

— Тогда в чем?

— Я уже все объяснил.

— Не думаю, что тут дело только в моих личных качествах. В твоем окружении тоже нет одуванчиков, они своими недостатками с легкостью заткнут меня за пояс. Мне кажется, что вся загвоздка в обстоятельствах, в которых мы находимся. Тебе кажется, что ты совершенно по другую сторону баррикад от нас, а наши взгляды на действительность кардинально расходятся. Даже наше восприятие вещей сильно различается: если бы кто-то самостоятельно изучал в Хогвартсе то, что вам преподается по основной программе в Дурмстранге, то быстро бы прослыл фанатиком Темных искусств или мажором, пытающимся всеми силами привлечь к себе внимание. Я впитывала в себя подобные убеждения достаточно долго и именно поэтому не могу так быстро поменять свои взгляды на то, каким должен быть нормальный школьник. Многие из ваших правил мне кажутся дикостью. Например, официальное отсутствие комендантского часа.

Тонкс скрестила руки на груди и выжидательно уставилась на Поттера.

— Вы мне не нравитесь, — прямо произнес Гарри, устав от всех уловок.

— Полагаю, что сейчас это нормально, но мне хотелось бы, чтобы ты строил свое отношение ко мне не только на основании тех фактов, что я весьма уважаю профессора Дамблдора и ношу алую аврорскую мантию. И я, и Кингсли прежде всего просто люди, постарайся увидеть и понять это. Мы не строим против тебя козней, нам это не нужно.

— Я не доверяю вам.

— Что ж поделаешь. Хочешь, я покажу тебе телесного Патронуса? — внезапно спросила Тонкс.

Гарри лишь сдержанно кивнул, но словами свое желание он никак не выразил.

— Экспетро Патронум!

Белый густой туман тут же обрел форму пса, чем-то напоминающего волка. Тонкс заставила его сделать несколько кругов по комнате и задорно рассмеялась, заметив, с каким восторгом Гарри наблюдал за ним.

Патронус действительно казался чем-то необычайно чудесным, сказочным и неземным. Гарри желал как можно скорее научиться призывать собственного защитника.

— Хочешь, я научу тебя? — спросила Тонкс.

— Да… — выдохнул Поттер еще до того, как в полной мере осознал, на что согласился. Он принял помощь от того, кого причислял к своим недоброжелателям, но переигрывать Гарри ничего не собирался. Патронус стоил того.

_____________________________________________________________________________________________

* Доверяю тебе. Полагаюсь на тебя. Служу тебе. Подчиняюсь тебе. Да будет так! Закрепляю кровью.

* Принимаю тебя

______________________________________________________________________________________________

Я не собираюсь бросать свою работу. Просто на нее в последнее время стало оставаться все меньше и меньше времени. Так что ни о какой заморозке и прочем не может быть и речи.