План Мародера (джен)

Глава 1

4 июля 1994г.

Августа Лонгботтом была грозной женщиной. Внушающей страх — именно так выразился Ремус, желая удачи Сириусу, когда тот выходил сегодня утром из Дома Грифона. Гарри только рассмеялся и попросил передать привет Невиллу. Сириус улыбнулся, вспомнив домашнюю сцену ленча. Они с Гарри были очень взволнованы воссоединением с Ремусом. Еще больше их взволновал и позабавил рассказ о том, как Ремус отправил Дамблдора в Таиланд.

Сириус был уверен, что Августа специально заставляла его ждать в маленькой гостиной, чтобы вывести из душевного равновесия. Он пригладил свою выходную мантию. Ровный ряд мелких пуговиц спускался с жесткого воротника до самой талии — и у него заняло целую вечность застегнуть их все. Гербы родов Блэк и Поттер были расположены на правой стороне груди. От талии мантия была открыта и расходилась в стороны, давая ему свободу движений во время ходьбы. Под мантией были видны черные кожаные маггловские брюки — дорогие, но очень удобные, что он уже успел оценить во время поездки на мотоцикле. Он поправил широкие манжеты мантии, которые обеспечивали легкий доступ к его палочке.

Гарри утром уже провел в Гринготтсе ритуал наследования рода Поттер. Семейная магия без промедлений откликнулась на ритуал, приняв форму тотема — золотого грифона, а перстень главы рода свободно сел на его палец. Ритуал дал Гарри возможность пользоваться содержимым хранилищ рода и снял некоторые последствия Фиделиуса Смерти, поэтому они получили допуск к имуществу семьи. Гарри очень взволновала возможность приобщиться к наследию своей семьи, и он сразу закопался в школьном сундуке Джеймса. Как подозревал Сириус, Гарри был очень заинтересован в дневниках Джеймса, описывающих процесс становления анимагом.

Из-за дверей послышался шум, и Сириус встал, как раз вовремя, чтобы приветствовать входящую Августу. Ее седые волосы были убраны в тугой высокий пучок, постаревшее лицо было строгим и хмурым. На ней была строгая мантия, украшенная лишь гербом рода Лонгботтом. У мантии был высокий воротник и узкие манжеты, и она казалась еще более неудобной, чем у Сириуса.

Он поклонился и, протянув руку, поцеловал костяшки ее пальцев, прежде чем выпрямиться и твердо встретить ее взгляд. «Определенно, мне понадобиться вся моя гриффиндорская храбрость», — попытался приободрить себя шуткой Сириус.

— Леди Лонгботтом, благодарю вас, за то, что согласились принять меня, — со всей искренностью, на которую был способен, сказал Сириус.

Августа жестом пригласила его присесть и заняла кресло напротив, окинув цепким взглядом два герба на мантии и перстень на его пальце.

— Могу я предложить вам что-нибудь освежающее, лорд Блэк?

— Только, если вы присоединитесь ко мне, — ответил Сириус, строго следуя этикету.

Августа позвонила в маленький серебряный колокольчик, и в комнате с едва слышным хлопком появился домовой эльф.

— Чай и выпечку для меня и моего гостя, — распорядилась она.

Эльф исчез, и через мгновение на столике между ними появился поднос с чаем и выпечкой. Несколько минут они обменивались лишь дежурными фразами о том, как Сириус предпочитает пить чай.

— Простите за резкость, но я удивлена наличием у вас перстня, — сказала Августа, когда они закончили с приготовлениями к чаепитию и удобно устроились в креслах. — Ходили слухи о появлении нового лорда Блэка, но большинство придерживалось мнения, что это не вы.

— Такое положение дел полностью устраивает меня на данный момент, — признал Сириус. — Мне хотелось бы успеть привести в порядок все свои дела до официального представления в Визенгамоте в четверг. — Сделав глоток чая, он отложил чашку в сторону и продолжил, — я был бы благодарен за сохранение данной информации в тайне до этого момента.

Она наклонила голову.

— Хотелось бы уточнить кое-что: вы здесь в качестве представителя рода Поттер или Блэк?

— Прежде всего, я хотел бы обговорить дела между родом Поттер и Лонгботтом. После этого я хотел бы попросить регента рода Лонгботтом уделить время главе рода Блэк.

— Я согласна, — величественно кивнула Августа, — вернемся к делу.

— Лорд Поттер просил передать наилучшие пожелания вам и наследнику рода Лонгботтом. Он совсем недавно узнал о своем наследии и о союзе, который имелся между вашими двумя родами, — официально заявил Сириус, — и хочет возобновить этот союз.

Поблекшие глаза Августы заинтересованно сверкнули.

— Ну, это многое объясняет. Полагаю, Дамблдор не рассказал мальчику о его обязанностях?

Сириус кивнул.

— В его оправдание можно только сказать, что юридически это не являлось его ответственностью, хотя некоторые могут утверждать, что это входит в его обязанности как Верховного чародея, — сказал он дипломатично. Он удержался от замечания о том, что кто-нибудь из представителей других древних и благородных родов, таких как род Лонгботтом, которые ранее имели крепкие союзнические отношения с родом Поттер, могли предложить свою помощь в этом деле.

— Каков будет политический курс рода Поттер под управлением нового главы?

— Уважение волшебной культуры и традиций, — начал Сириус, — но при этом, равенство для всех волшебников и ведьм, в том числе для имеющих двойное наследие или подверженных особым состояниям, таким как ликантропия. Он также поддерживает улучшение отношений с магическими расами, разумный подход к контролю над магическими существами и улучшение отношений с маггловским правительством.

— Очень похоже на политический курс Карлуса Поттера, — медленно сказала Августа. — Хотя, этот намного более амбициозный.

Сириус позволил себе легкую улыбку.

— Гарри мне очень напоминает Карлуса. Он удивительный юноша.

— Это, на самом деле, его политический курс? — удивилась Августа.

— Он прошел небольшой экспресс-курс по политологии, но это — на самом деле его курс, — подтвердил Сириус. Он по настоящему гордился Гарри, когда они подвели итоги после их последнего занятия, которое было посвящено мнению Гарри по определенным политическим вопросам. Гарри был явным поборником равноправия с сильно развитым чувством справедливости.

— Ну, наши политические курсы, в основном, совпадают, хотя дьявол кроется в деталях, — хмыкнула Августа. — Полагаю, суть равноправия в отрицании превосходства чистокровных, однако, зачем отдельно подчеркивать равноправие волшебников и ведьм?

— Гарри считает, что ведьмам должны быть предоставлены равные права с волшебниками. По его словам, большинство мест в Визенгамоте, главенство в большинстве древних и благородных родах подчиняется патриархальным правилам — наследует старший мужчина в роду. Женщины наследуют лишь, когда нет кандидата мужчины. Гарри считает, что наследовать должен старший ребенок в семье, тогда у ведьм будут равные права на наследование. Семейная магия примет женщин, так что с этой стороны проблем не предвидится.

Августа слегка улыбнулась.

— Помню наши разговоры с Дореей и Минервой о том же самом, когда мы были совсем молодыми. Что насчет утверждения о двойном наследии и особых условиях?

— Наш управляющий Ремус Люпин был заражен ликантропией. Гарри воочию видел дискриминацию в отношении оборотней и не согласен с ней. С его точки зрения, Ремус, прежде всего, является волшебником и должен получить помощь в контроле над своей ликантропией посредством Аконитового зелья, а не подвергаться гонениям.

— Интересная точка зрения, которую, несомненно, поддержал бы Фрэнк. Насколько я помню, он был лично знаком с Люпином, — прокомментировала Августа.

— Да, через Джеймса, — кивнул Сириус. — Мы также обсуждали дискриминацию в отношении волшебников и ведьм с наследием вейл, великанов, гоблинов, в вопросе создания семей. Гарри рассматривает это в качестве еще одного проявления заблуждения о превосходстве чистокровных над полукровками и магглорожденными.

— Не могу не согласиться с этим утверждением, — пробормотала Августа. Она задумчиво побарабанила по ручке кресла и продолжила, — что насчет остальной части его политического курса?

— Гарри считает, что нужно попытаться улучшить отношения с другими магическими расами, такими как великаны, кентавры, домовые эльфы и гоблины, уделяя особое внимание тем расам, которые чаще всего контактируют с волшебниками. В то же время он признает необходимость строгого и заботливого контроля над драконами, гиппогрифами и другими магическими существами. По его мнению, нынешнее правительство чересчур часто путает магические расы и магических существ. Он также считает, что улучшение отношений с маггловским правительством благотворно скажется на соблюдении Статута Секретности.

— Для того, кто прошел лишь экспресс-курс по политологии, он неплохо справился. Его политический курс, в основном, совпадает с нашим, — сказала Августа после продолжительного раздумья. — Так что, принципиально, род Лонгботтомов согласен возобновить наш альянс. Каковы будут условия?

— Официально, те же, которые были заявлены ранее — взаимная помощь и поддержка в достижении общих целей. Я также будут благодарен, если вы поможете в восстановлении союзных отношений с другими родами, которые распались после событий восемьдесят первого, — немедленно ответил Сириус, радуясь, что они так быстро смогли перейти к обсуждению принципиальных вопросов. — Неофициально, Гарри просит вашего разрешения на более тесные дружеские отношения с Невиллом. Может быть, вы разрешите Невиллу присоединиться к некоторым занятиям Гарри в течение этого лета? Пока мне не предали опекунство, Гарри даже не подозревал о том, что Алиса была его крестной матерью, или же о том, что Джеймс и Лили были крестными Невилла.

— Похоже, Альбусу придется за многое ответить в отношении этого юноши, — нахмурилась Августа.

— Я не выразился бы лучше, — горячо поддержал ее Сириус.

Августа задумчиво посмотрела на него.

— Род Поттер не собирается создавать альянс с Верховным чародеем?

— Род Поттер собирается стоять отдельно, — недвусмысленно заявил Сириус. — Последний союз с ним был, по меньшей мере, лишен равноправия и, скорее, подчинил род Поттеров политическому курсу Дамблдора. Думаю, частично, это произошло из-за нашей молодости — Джеймс слишком привык к тому, что Дамблдор стоит выше его как Директор и лидер Ордена — мы все были в таком положении.

— Да, — согласилась Августа с глубоким вздохом. — Фрэнк тоже подвергся его влиянию.

— Тем не менее, я понимаю, что Верховный чародей, в основном, поддержит политический курс рода Поттер. И я не собираюсь с ходу отвергать возможные предложения о союзе, если таковые поступят, но как регент рода я не поддержу идею альянса, пока не получу от Верховного чародея соответствующих клятв, гарантирующих независимость рода Поттер.

Августа бросила на него долгий пристальный взгляд, и Сириус с трудом удержался от того, чтобы увести свой взгляд в сторону.

— Теперь я понимаю, почему Арктурус оставил вас в качестве своего наследника. Несмотря на то, что я презирала его политический курс, следует признать, его умение лавировать на политической арене достойно уважения. Похоже, вы в полной мере унаследовали это качество.

Эти слова буквально выбили воздух из Сириуса. Он не был уверен — сделали ли ему только что комплимент, или жестоко оскорбили.

— Род Лонгботтом находит ваши условия приемлемыми, — с этими словами она вытащила палочку и постучала по кофейному столику, на котором появилась ритуальная чаша с маленьким ножом. Она порезала свой палец и позволила нескольким капелькам крови скатиться в чашу.

— Я, Августа Лонгботтом, как регент, клянусь в том, что род Лонгботтом возобновляет союз взаимопомощи и поддержки с родом Поттер. Такова моя клятва. Да будет так.

Сириус принял предложенный ею нож и позволил своей крови смешаться в чаше с ее кровью.

— Я, Сириус Орион Блэк, как регент, клянусь в том, что род Поттер возобновляет союз взаимопомощи и поддержки с родом Лонгботтом. Такова моя клятва. Да будет так.

Чаша сверкнула, на краткое мгновение проявились сверкающие формы золотого грифона и медведя, которые сразу исчезли.

Августа вздохнула.

— Ну, с этим закончили. Буду ждать расписание занятий, чтобы выбрать те, которые будет посещать Невилл.

— Договорились. В рамках нашего соглашения имеются некоторые вопросы, которые нам необходимо обсудить незамедлительно, — сказал Сириус, подняв свою чашку с чаем. Он рассказал о том, что Волдеморт все еще жив, в какой-то форме, в общих чертах обрисовал ситуацию с хоркруксами и, наконец, рассказал о событиях в Хогвартсе, побеге Питера и пророчестве, услышанном Гарри.

— Как вы планируете разобраться со всем этим? — Спросила Августа. Глаза метали молнии, щеки покрыл румянец. Она была в ярости.

— Завтра я собираюсь проинформировать об этом власти — мы не уверены, какой частью информации Дамблдор поделился с ДМП и Отделом Тайн. Затем мы собираемся сотрудничать с ними для уничтожения этих предметов, которые удерживают в живых Волдеморта, — после небольшой паузы он добавил, — мы считаем, что, вероятно, имеется еще одно действующее пророчество — о Гарри и Волдеморте.

Августа вздрогнула.

— Я знаю, — она тяжело вздохнула, на секунду на ее лице проявилась тяжесть всех прожитых ею лет. — Фрэнк рассказал мне о нем до того, как они скрылись. Понимаете, оно могло быть и о Невилле.

— Мы предполагали это, — кивнул Сириус.

— Пророчество было произнесено Сивиллой Трелони в присутствии Альбуса Дамблдора, во время собеседования при приеме на работу, — поделилась с ним Августа. — Оно было о ребенке, который родится в конце седьмого месяца у родителей, трижды бросавших вызов Темному Лорду. Ребенок будет наделен силой способной победить Темного Лорда. Фрэнк сказал, что это неполный текст, есть еще другие условия, но мне о них неизвестно. — Она смерила его проницательным взглядом, — рискну предположить, что Альбус считает ребенком пророчества твоего крестника, так как при личной беседе он мне сказал, что опасности для моей семьи больше нет, как будто это могло утешить меня после того, что случилось с Фрэнком и Алисой.

Сириус прикусил язык. Он коснется темы Лестрейнджей, когда будет говорить с Августой в качестве главы рода Блэк.

Августа фыркнула.

— Ну, по крайней мере, теперь мы знаем это, и у нас есть план, — она откинулась в кресле, хотя ее спина была прямой, как палка, — спасибо за информацию.

— Спасибо за то, что поделились информацией о пророчестве, — ответил Сириус. — Это облегчит мне и Гарри поиски в Отделе Тайн. — Сжав руки, он продолжил, — последнее, что я хотел бы обсудить с вами от имени рода Поттер, это приглашение вас и наследника рода Лонгботтом на церемонию усыновления лорда Поттера родом Блэк, которая состоится послезавтра.

Августа удивленно изогнула брови, сжала губы, но ответила:

— Похоже, сейчас самое время перейти к вопросу, для обсуждения которого я предоставила вам аудиенцию, лорд Блэк.

Сириус кивнул.

— Да, — сделав глубокий вдох, он продолжил, — мой род нанес большой вред вашему роду. Беллатриса Лестрейндж является моей кузиной, Рудольфус — муж моей кузины. Род Блэк обладает главенством по брачному контракту, их линия подчиняется моей власти, как главы рода. Я не смогу исправить то, что они совершили, но я хочу предложить возмещение.

На ее подбородке дрогнула жилка, и ее взгляд стал ледяным.

— И что может предложить род Блэк роду Лонгботтом для возмещения потери своих лорда и леди, за вред, причиненный наследнику?

— В среду я собираюсь провести семейный совет. Я собираюсь объявить их клятвопреступниками рода Блэк, за то, что они приняли темную метку, и воззвать к магии рода для вынесения им приговора. Они потеряют свою магию, — он прервался, чтобы позволить Августе высказать свое мнение.

— Приговор, — повторила Августа, — давно магию рода не привлекали для этих целей.

— Я также собираюсь расторгнуть брачный договор между родом Блэк и родом Лестрейндж и изъять хранилище рода Лестрейндж в качестве компенсации. Фамильные ценности и артефакты останутся в семье, однако, все остальные средства будут переданы роду Лонгботтом для покрытия расходов на лечение Фрэнка и Алисы. Затем Белла будет изгнана из рода Блэк.

Августа коротко кивнула, принимая его слова.

— Я также предлагаю принять финансовую ответственность за образование наследника рода Лонгботтом. Я предоставлю ученический сейф, средства которого покроют расходы на последующие годы обучения в школе и обучение мастерству, если Невилл выразит такое желание. Род Лонгботтом также получит возмещение за прошедшие три года обучения Невилла в школе.

Губы Августы сжались в тонкую ниточку.

— Я принимаю возмещение от рода Блэк.

— На сегодняшний день род Блэк официально является союзником рода Поттер, — мягко добавил Сириус. Они с Гарри обменялись клятвами после ритуала наследования Гарри. — Надеюсь, что однажды мы также сможем стать союзниками рода Лонгботтом.

— Однажды, — согласилась Августа, — но не сегодня. Тем не менее, для меня будет честью присутствовать на церемонии, чтобы поддержать лорда Поттера.

С этими словами она встала, и Сириус понял, что аудиенция окончена. Он также встал.

— Наш эльф проводит вас к камину, — сказала она, царственно протянув руку, когда в комнате появился домовой эльф, — благодарю за посещение.

— Благодарю за то, что приняли меня, — ответил Сириус, поцеловав костяшки ее пальцев. Он с облегчением выдохнул, когда Августа вышла из комнаты.

Последовав за эльфом, он проверил время. Все прошло почти по расписанию, он как раз успеет к ужину с Грейнджерами.

o-O-o

Хедвиг пронзительно крикнула, когда Гарри резко прильнул к своей метле, на большой скорости облетая дом и прилегающую к нему территорию. К счастью, дом не был таким официозным, как Блэк-Мэнор, и ему очень нравилась табличка на двери с его прозвищем — «Сохатик», фотографии на камине с его родителями и мародерами (без Питера), несколько снимков его, Сириуса и Ремуса. Присутствие Добби стало огромным сюрпризом, но пока тот не пытался активно спасать его жизнь, Гарри был рад ему.

Было очень странно не иметь дел по дому, но Сириус заверил его, что со следующей недели у него начнутся занятия по культуре магического мира и этикету, вдобавок к занятиям по магии и политологии, которые у него уже были. Также Сириус дал ему понять, что ждет от него выполнения некоторых обязанностей, связанных с родом Поттер. Так что Гарри будет сопровождать Ремуса в осмотрах имущества Поттеров и будет активно вовлечен в процесс предоставления стипендий имени Лили Поттер. Его очень обрадовало, что Сириус собирался предложить друзьям Гарри также посещать некоторые из его занятий, и ему не придется переживать все это в одиночестве. Гарри беспокоили занятия магией из-за своего статуса несовершеннолетнего, но Сириус заверил, что они подадут заявление о необходимости магической практики по медицинским показаниям. Кроме того, Министерство никогда не сможет отследить магию, которая творится под заклятием Фиделиус.

Хедвиг кружила над ним, и он не удивился, когда заметил присоединившегося к ней Рега. Блистательный черный филин семьи Блэков довольно сильно увлекся Хедвиг, которая абсолютно игнорировала его. Добби устроил для трех сов совятню рядом с мансардой Ремуса, но Хедвиг предпочитала свою стойку в комнате Гарри. Гарри подумал, что полезно держать разных сов для разных целей, например Хутер была очень незаметной и прекрасно понимала необходимость в скрытности.

Гарри находил довольно забавным то, что Дамблдор, по всей вероятности, сейчас находится где-то в Таиланде, пытаясь отследить Сириуса. Он бы посочувствовал Дамблдору, если бы не был абсолютно уверен — знай, Директор о его местонахождении, он, непременно, попытался бы отослать его обратно к Дурслям. Сириус и Ремус не могли допустить этого.

Гарри фыркнул и снова начал набирать высоту. Он с нетерпением ждал встречи с Гермионой и Роном. Он уже соскучился по Кими и Гуриту — не мог дождаться, когда расскажет о них Гермионе и Рону — но ему придется подождать, пока нормальное время не догонит время, проведенное им в сфере, чтобы написать своим новым друзьям.

Крик внизу привлек его внимание, и, посмотрев вниз, он помахал рукой Ремусу, который вышел из задней двери и показывал ему знаками, что пора спускаться. Проигнорировав легкое чувство разочарования, он нырнул в резком пике. Хедвиг и Рег с легкостью последовали за ним.

Ремус выглядел немного бледным, когда Гарри спустился с метлы.

— Обязательно было так резко нырять?

— Во время матчей и более крутые пике бывают, — заметил Гарри.

— Не напоминай мне об этом, — буркнул Ремус, взлохмачивая его волосы и подталкивая к двери, — у меня, скорее всего, сердце остановится, когда я буду смотреть один из твоих матчей.

Гарри широко улыбнулся. Ремус и Сириус сказали ему, что хотят присутствовать на его матчах. Его согревала сама мысль, что они будут болеть за него.

— Сразу в душ и переоденься в маггловскую одежду. Не забудь, у вас скоро ужин с Грейнджерами, — сказал Ремус.

— Спасибо, что организовал это, Ремус, — искренне сказал Гарри. Ремус успел устроить многое, пока они с Сириусом прятались в сфере времени.

Ремус улыбнулся и подтолкнул его к узким лестницам, ведущим из кухни на верхние этажи. Гарри был вынужден признать, что разница во времени все еще дезориентировала его. Они с Сириусом провели в Долине два летних месяца, а для Ремуса прошла всего одна неделя. Потрясающим было также то, что летние каникулы едва начались, и у него впереди почти весь июль и август.

Гарри бросил грязную одежду в корзину с бельем в ванной и забрался под душ — такой теплый и приятный. Он обожал свою новую комнату, у него была своя ванная! И никаких Дурслей! Он стоял под теплой водой, зная, что мог наслаждаться освежающими струями воды столько, сколько ему захочется. Никто не будет выгонять его из душа.

Хотя, сейчас, вполне могут. Он был абсолютно уверен, что Ремус или Сириус, или, что хуже, Добби, вытянут его из душа, если они будут опаздывать к Грейнджерам. Мысль о них заставила его поторопиться, и он принялся быстро смывать с себя пот и грязь, накопившиеся во время полета.

Следующие дни будут очень богатыми на события. Сириус объяснил, что они должны восстановить множество политических союзов и обеспечить защиту прежде, чем Дамблдор вернется, чтобы председательствовать на заседании Визенгамота, во время которого Сириус займет место лорда Блэка и регента рода Поттер. Гарри обдумывал их планы, пока выключал воду и вытирался теплым пушистым полотенцем. То, что Гарри провел сегодня утром ритуал наследования и создал союз с родом Блэк, также являлось частью их плана.

Они отправились в Гринготтс рано утром, пока там не было толпы, и их сразу проводили в отдельный кабинет. Гоблины внесли ритуальную чашу, но Сириус настоял на использовании собственного ножа. Порез через ладонь на мгновение обжег болью, но ощущение магии, которая прокатилась лавиной через его тело, и золотой грифон, с царственным величием поклонившийся ему, вызвали непередаваемые ощущения. Сириус объяснил, что семейная или родовая магия, обычно применялась для скрепления клятв и, в крайних случаях, для вынесения приговора рода.

Клятвы, даваемые древними и благородными родами, управлялись семейной магией. Простые клятвы не имели особой ценности, они были всего лишь еще одной формой составления устного договора и, как другие устные договора, не были юридически обязательными. Однако если кто-то давал ритуальную клятву древнему и благородному роду, то переходил в подчинение семейной магии этого рода, и, в случае нарушения подобной клятвы, глава рода мог воззвать к родовой магии, которая сама наказывала отступника. Неудивительно, что большинство членов древних и благородных родов находили делом чести выполнять данные ими клятвы. Гарри понравилась идея клятв. Он очень гордился, давая клятву в качестве главы рода и создавая союз с Сириусом.

Они также изменили его мнение о занятиях политологией. Он понял, что ему действительно нужно знать то, чему его обучал Сириус. Более того, он хотел участвовать в принятии решений о том, с кем создавать альянсы, таким образом определять позицию своего рода. Его очень взволновало, когда Сириус сказал, что его политический курс очень похож на политический курс его деда, и он с нетерпением ждал, когда сможет принять некоторые свои обязанности.

Идея стипендии была потрясающей. Это было то, что его мама хотела вернуть Хогвартсу, и его очень взволновала мысль, что он приобщится к процессу выбора кандидатов на эту стипендию. Его немного нервировало, что ему придется работать сразу с двумя своими профессорами — МакГонагалл и Флитвиком, но Ремус заметил, что они оба были близко знакомы с родителями Гарри и могли воспользоваться этой возможностью и рассказать немного о них. Когда он спросил, почему они не делали этого, пока он был в Хогвартсе, Ремус объяснил, что это довольно затруднительно — профессорам нельзя иметь любимчиков или иметь какие-то личные отношения со студентами. Ремус даже был вынужден пообещать Дамблдору не рассказывать Гарри, насколько близкими друзьями они были с его отцом.

Гарри встал напротив своего гардероба и вздохнул. Его, конечно, радовало, что Сириус и Ремус взяли на себя труд и купили ему новую одежду, но ее разнообразие и огромное количество приводили в замешательство. Он выбрал темно-зеленую футболку, которую часто носил в Штатах, и новую пару черных джинсовых брюк. Сверху он надел черно-серую легкую куртку, а на ноги — черные кроссовки. Надев новую пару очков в золотой оправе, он тщетно попытался как-то привести в порядок свою прическу.

Забрав свой дневник и книгу, которую он купил специально в аэропорту для Гермионы, Гарри вышел из комнаты и столкнулся с Сириусом, выходящим из своей комнаты. Его крестный был одет в светло-синие джинсы и белую футболку, а сверху — в черную кожаную куртку. Его темные волосы были собраны в хвост черной лентой. В руках он держал черный кожаный портфель, который он открыл, чтобы Гарри забросил в него дневник и подарок.

— Отлично выглядишь, — сказал Сириус, окинув Гарри взглядом. — Я заметил, что тебе очень понравилась эта футболка, — в его серых глазах плясали смешинки, — это никак не связано с тем, что Кими сказала, что ее цвет подчеркивает цвет твоих глаз?

Гарри постарался выглядеть невозмутимо и не краснеть.

— Ты же сказал: «оденься нарядно, но неформально», так? И что это означает: «нарядно, но неформально»? Как будто кто-то может выбрать одежду на основе такого расплывчатого описания.

— Ну, да, я так сказал, — хмыкнул Сириус, подталкивая его в направлении лестниц.

— Как все прошло сегодня? — перевел разговор на другую тему Гарри.

— Род Поттер снова заключил союз с родом Лонгботтом. Они будут на церемонии усыновления, — слегка скривившись, он продолжил, — Августа приняла возмещение, предложенное от имени рода Блэк, но пока отказалась обсуждать заключение союза.

— Ты же ожидал этого, — заметил Гарри.

— Да, — подтвердил Сириус. — Элмер Семсон передает благодарность за положительную оценку его службы в качестве бывшего представителя в Визенгамоте.

Гарри скривился. Он понимал необходимость вежливости, но они с Сириусом изучили деятельность Семсона и, мягко говоря, не были в восторге. Семсон проголосовал за несколько законов, которые, по словам Сириуса, его отец и дед никогда бы не одобрили, в том числе, за закон об оборотнях, который настолько ущемлял права Ремуса. Гарри спрыгнул с последних двух ступенек, только чтобы не обсуждать больше Семсона.

Ремус вышел в коридор из гостиной как раз, когда Гарри приземлился внизу.

— Никаких прыжков! — принялся, было, ворчать Ремус, но тяжело вздохнул, когда понял, что Сириус последовал примеру своего крестника.

Гарри ухмыльнулся.

— Ты уверен, что не пойдешь с нами, Ремус? Я точно знаю, Гермиона не будет возражать.

— Спасибо, Гарри, но у меня другие планы, — ответил Ремус с улыбкой. — Передавай привет Гермионе от меня.

Гарри ответил на его улыбку и, подталкиваемый Сириусом, подошел к камину. Они добрались до Блэк-Мэнора, и только затем — в дом Гермионы, камин который был подключен к сети только на этот вечер. Гарри споткнулся и вывалился в нормальный маггловский дом — не такой, в котором он вырос, в нем витало ощущение гостеприимства, которое отсутствовало в доме на Тисовой улице.

— Гарри! — Гарри едва успел выпрямиться, когда на него налетела Гермиона, крепко обняла его и начала тараторить: — Я так рада тебя видеть! Я так удивилась, когда профессор Люпин написал моим родителям и спросил, можно ли будет вам с Сириусом зайти. Ты читал «Пророк»? Они писали о Сириусе всю прошлую неделю, и на этой неделе, и все гадают, когда увидят тебя и Сириуса, и...

— Гермиона, остановись, переведи дыхание, — смеясь, сказал ей Гарри.

Она запнулась и улыбнулась ему. Она была все той же Гермионой с густой копной волос, которая, казалось, была больше ее самой. Хотя, он заметил, что она незаметно повзрослела. «Она такая же милая, как и Кими», — с удивлением понял Гарри, когда окинул взглядом ее джинсовую юбку и летний топик — одежду, которая красила ее намного больше школьных мантий.

— Отлично выглядишь, — смущенно сказала Гермиона, и он понял, что пока он изучал ее, она успела изучить его.

— Ты тоже, — с улыбкой ответил он. Он повернулся и увидел, как из камина выходит Сириус.

Сириус ухмыльнулся и взмахнул палочкой в направлении Гарри. Копоть, покрывавшая Гарри и Гермиону исчезла.

— Нам нужно включить в твое расписание уроки путешествия по камину.

— Не могу дождаться, когда мы выучимся аппарировать, — сказал Гарри. Он с надеждой посмотрел на своего крестного, — как думаешь...

— Ни в коем случае. Я — ответственный взрослый, и ты начнешь учиться аппарировать на шестом курсе, и ни днем раньше, — строго сказал Сириус.

Гермиона тихо рассмеялась.

— Рада снова видеть вас, мистер Блэк.

— Зови меня Сириус, — ответил Сириус, принимая протянутую руку Гермионы и целуя костяшки ее пальцев, — или Бродягой, как тебе больше нравиться.

Звук покашливания от дверей заставил их всех обернуться и посмотреть на улыбающуюся взрослую версию Гермионы.

— Мам, — указав на Гарри и Сириуса, сказала Гермиона, — познакомься, это Гарри Поттер и Сириус Блэк. Это моя мама.

— Мама Гермионы, иначе известная как Мириам Грейнджер, — сказала молодая женщина, пройдя вперед и протянув в приветствии руку.

— Миссис Грейнджер, — Гарри последовал примеру Сириуса и поцеловал ей руку, удивив этим женщину.

За ним последовал Сириус.

— Зовите меня Сириус.

— А я — Мириам, — сказал она, переводя взгляд с одного на другого. — Рада видеть вас здесь. Проходите. Сегодня хороший день, и Уоллес нашел оправдание, чтобы устроить барбекю. — С этими словами она повела их через узкий коридор в большую кухню, которая выходила на широкую веранду и приусадебный садик.

Последовал еще один круг представлений. Сириус принял предложенную Уоллесом бутылку пива из переносного холодильника рядом с грилем, а Гарри остановил свой выбор на лимонаде, который был на столе, заставленном также летними салатами. Напиток был кислым, но очень освежающим. Кроме того, Гарри отлично усвоил урок с алкоголем.

Мириам отогнала своего мужа от гриля, и они все уселись за стол.

— Должна признать, я была немного удивлена, когда мы получили просьбу о встрече, — с теплой улыбкой сказала Мириам. — Судя по магической газете, которую выписывает Гермиона, все думают, что ты за границей.

— Намеренное введение в заблуждение мной и моими советниками, — подтвердил Сириус. Подтолкнув плечом Гарри, он продолжил, — мы хотели убедиться, что получение мной опеки над Гарри пройдет без помех. К сожалению, есть слишком много людей, которые захотели бы вмешаться, потому что Гарри — знаменит в волшебном мире, а после событий вокруг меня... — он пожал плечами.

— Понимаем, — сказал Уоллес, — кстати, поздравляем.

— Спасибо, — сказал Гарри, сверкнув улыбкой.

— Кажется, ты хотел что-то обсудить с нами? — спросила Мириам. — Профессор Люпин не упоминал ничего определенного, но он что-то писал о долге жизни? Гермиона уже провела небольшое исследование и говорит, что они имеют большое значение в волшебном мире.

Это совсем не удивило Гарри. Повернувшись к Гермионе, он спросил:

— Что ты смогла выяснить?

— Ну, вообще-то, только то, что мама уже сказала, — смущенно призналась Гермиона. — В моих книгах было не слишком много информации, и у меня не было времени выбраться в Косую аллею, чтобы найти что-то более подходящее.

— Может я смогу объяснить поподробнее? — Предложил Сириус.

Все согласились, а Гарри позабавило, что у всех Грейнджеров на лице появилось выражение восхищения, любопытства и нетерпеливого ожидания. Гермиона с трудом удерживала себя на месте от нетерпения.

— Исторически, долг жизни имел более важное значение, чем сейчас, — начал Сириус. — Тогда, если один волшебник спасал жизнь другому, спасенный должен был оставаться рядом со своим спасителем, пока не вернет долг. Это вышло из моды примерно в то время, когда были сформированы древние и благородные рода.

Гарри заерзал на месте. Ему было немного скучно, так как он уже слышал все это.

— Затем, это стало делом чести родов, — продолжил объяснения Сириус. — Если член одного рода спасал члена другого рода, то это создавало политический долг между этими двумя родами, который мог быть выплачен только посредством создания альянса или обмена деньгами или каким-нибудь имуществом, которое, обычно, согласовывалось, исходя из ценности спасенного. Например, если вы спасли младшую дочь, это рассматривалось бы совершенно иначе, чем, если бы вы спасли наследника рода или главу рода. В первом случае вопрос мог быть решен посредством женитьбы, а во втором — посредством создания альянса рода.

— Похоже на обычаи викторианской эпохи, или эпохе короля Эдварда?

Сириус улыбнулся.

— Если ты имела в виду, что это старомодно — ты права. Это старомодно даже по меркам волшебного мира.

— А, что если ты не принадлежишь к какому-либо роду? — с энтузиазмом спросила Гермиона. — Что происходит в этом случае?

— Хороший вопрос. Если член рода спас жизнь обычному волшебнику или ведьме, спасенный становится в какой-то мере обязанным ему и должен будет выплатить долг, работая на род или предоставляя роду другие услуги, — сказал Сириус. — В обратном случае род становился ответственным за обычного волшебника или ведьму и был обязан обеспечить ему или ей работу и безопасность — они получали защиту и помощь рода.

— Это магическая связь? — немедленно перешла к следующему вопросу Гермиона.

— Нет, — рассмеялся Сириус, — магические связи любого вида очень редки и наиболее часто встречаются между волшебником или ведьмой и их фамилияром. Имеется также связь между близнецами. Вот, пожалуй, и все. Клятва может быть принята в качестве части выплаты долга жизни. Также, если уже имела место клятва, возникновение долга жизни может заставить данного человека более щепетильно придерживаться клятвы. Но, как я уже сказал Гарри, только выполнение клятв, данных древним и благородным родам, может контролироваться посредством магии, и это, обычно, является процедурой Приговора, когда клятва уже нарушена. А клятвы, по своей сути, являются всего лишь устными договорами.

Трое Грейнджеров одновременно начали задавать вопросы, но резко остановились и посмотрели друг на друга, чтобы решить, кто будет первым.

Сириус и Гарри обменялись понимающими улыбками, смотря на молчаливый разговор, который вели Грейнджеры.

Оба родителя выжидающе посмотрели на свою дочь, и Гермиона со вздохом откинулась на стуле, признавая, что она уже дважды воспользовалась возможностью задавать вопросы. Уоллес махнул рукой своей жене.

Мириам улыбнулась.

— Ты сказал, это было в моде раньше, но не в наше время?

— В наши дни долги жизни обычно не признаются, а если признаются, то, скорее всего, по настоянию старшего поколения, и то — это простой жест, небольшая услуга или сумма денег, — ответил Сириус. — Однако рода следуют традиции между собой, так как это — дело чести.

— Моя очередь, — сказал Уоллес, поднимая свою бутылку с пивом, — какое отношение долг жизни имеет к Гермионе?

— Ваша дочь вместе с Гарри спасла мне жизнь, — просто ответил Сириус.

Мириам и Уоллес взглянули на свою дочь, которая постепенно краснела под их внимательными взглядами.

— Полагаю, это из-за того, что она дала показания, которые помогли твоему оправданию? — неуверенно спросила Мириам.

Сириус изогнул бровь и посмотрел на Гермиону с немым вопросом: «ты им ничего не рассказала?», в ответ, получив резкое покачивание головой. Гарри бросил на нее извиняющийся взгляд — они не хотели создавать ей неприятности.

— Той ночью, когда меня поймали в Хогвартсе, — твердо начал Сириус, — Директор разрешил Гермионе и Гарри помочь мне сбежать. Они использовали магическое приспособление, которое помогло им добраться до нужного места, нашли мне транспортное средство и помогли выбраться из комнаты, в которой меня заперли в ожидании казни. Если бы не они, моя душа оказалась бы у Дементоров.

— И почему мы впервые слышим об этом, если у вас имелось разрешение Директора? — спросил Уоллес, пристально разглядывая свою дочь.

— Устройство! — вмешался Гарри, — магическое устройство, которые мы использовали! Гермиона не имела права рассказывать о нем кому-либо. Сириусу и мне стало об этом известно, только из-за разрешения Директора на его использование.

Гермиона бросила на него благодарный взгляд и кивнула своим родителям.

— И я не хотела беспокоить вас, — честно призналась она, — я хочу сказать, этот год был сравнительно спокойным и нормальным, по сравнению с первым и вторым годами, и...

— Гермиона, — резко прервала ее Мириам.

Гермиона сразу замолчала и опустила глаза.

— Прости меня, мама.

— Мы не сердимся на тебя, — сказала та, бросив взгляд на Гарри и Сириуса. У Гарри создалось впечатление, что она сожалела об их присутствии при этом разговоре, — но я разочарована, что ты не смогла рассказать нам о произошедшем хотя бы в общих чертах.

— Кажется, мне следует извиниться, — начал Сириус.

— Не нужно, — сразу ответил Уоллес, — осмелюсь предположить, что мы тоже частично виноваты в нежелании Гермионы рассказывать нам о произошедшем, так как дали ей понять, что нам не нравится опасность, которой она подвергается в этой школе каждый год. Ты знал, что кто-то впустил в школу тролля на первом году ее обучения, который чуть ни убил ее? А на следующий год она была в магической коме? — повернувшись к Гермионе, он продолжил, — мы рассматривали возможность не отправлять ее на третий курс. Поэтому, мне кажется, кое-кто и не захотел рассказывать нам о произошедшем.

Эти слова очень встревожили Гарри. Гермиону чуть ни забрали из школы? А что произойдет сейчас, когда они узнали, что она снова была в опасности?

— Это я во всем виноват, — выпалил он.

— Чепуха, — прервала его Мириам, — насколько я поняла из рассказа Гермионы, ты спас ее от тролля, а когда она пострадала на втором курсе, ты занимался своим спортом. Ты еще подросток Гарри, и в произошедшем нет твоей вины. Ты был хорошим другом Гермионе, и именно ты являешься одной из причин, почему мы решили разрешить ей продолжить обучение в Хогвартсе.

— Гм, ну, она тоже хороший друг для меня, — ответил Гарри, смущенный этой прочувствованной речью. Почувствовав на своем плече руку Сириуса, он немного успокоился.

— Я скажу, кто виноват, — добавил Уоллес, — этот ваш Директор. О чем он только думает, позволяя троллю и существу, отправляющему людей в кому, бегать по школе, полной детей? И, ты меня извини, конечно, Сириус...

Сириус с готовностью кивнул.

— ...но во что он играет, посылая двух детей спасать тебя? Почему он сам не мог сделать этого?

— Отличный вопрос, — довольно согласился Сириус.

— Директор — великий волшебник и... — сразу же бросилась на защиту Дамблдора Гермиона, и Гарри знал, что до того времени, которое он провел вместе с Сириусом в сфере времени, он с нетерпением ждал бы своей очереди, чтобы присоединиться к ней.

— И чокнутый старикашка, насколько я могу судить, — вмешался Уоллес, прерывая свою дочь.

— Извини, солнышко, — добавила Мириам, — но я согласна с твоим отцом. Если я когда-нибудь встречу этого вашего Директора, поверь мне, у меня найдется пара вопросов к нему.

— Я полностью согласен с вами, — сказал Сириус.

В этот момент солидарности между взрослыми Гермиона и Гарри закатили глаза, когда те не могли видеть этого.

Мириам откашлялась и повернулась к своей дочери:

— Вместе с тем, мы очень гордимся тобой, Гермиона, за то, что ты помогла спасти жизнь Сириусу и восторжествовать справедливости.

— Очень гордимся, — ворчливо повторил Уоллес.

Гермиона радостно улыбнулась, а ее мама обняла ее одной рукой и крепко прижала к себе. Смущенный Гарри перекатывал в руках свой стакан с лимонадом, не зная, куда девать взгляд.

— Вернемся к теме нашего разговора, — прервал сентиментальный момент Уоллес, — так у тебя имеется долг жизни к нашей дочери?

— Да, — с энтузиазмом поддержал его Сириус, — и я хотел бы отплатить его.

Мириам и Уоллес обменялись взглядом.

— Отплатить его каким образом? — спросила Мириам, не убирая руку, которой обнимала свою дочь. — Если ты хочешь предложить Гарри в качестве потенциального жениха для нашей дочери, то у меня с этим не будет никаких проблем.

— Мам! — возмущенно воскликнула Гермиона, краснея.

Гарри понял, что его щеки стали того же цвета, ощутив жар от них. Он даже не посмотрел на Сириуса, потому что знал — стоит ему сделать это, как поддразниваниям и шуткам не будет конца. Хотя он и сознавал, что это был своеобразный комплимент, от этого было не легче. Гермиона — его друг, и не то, чтобы он не знал, что она девочка, просто... «она мой друг, и, вообще, с чего бы ей интересоваться мной в этом смысле» — наконец закончил он свою мысль.

— Я бы предложил ему, — ехидно начал Сириус.

Гарри смерил его взглядом.

— Но Гарри самому придется выбрать себе жену, — подмигнул ему Сириус. — Его отец отлично справился с этим, когда нашел его маму, поэтому, я думаю, он выберет мудро. Конечно, следует учесть тот факт, что его отец выбрал самую умную ведьму своего поколения...

Услышав это, Мириам и Уоллес весьма неудачно попытались сдержать смешки, уловив очень прозрачный намек Сириуса на то, что он отнюдь не против, если Гарри выберет Гермиону. Гарри же бросил на нее извиняющийся взгляд и беззвучно сказал «прости», на который Гермиона ответила смущенной улыбкой.

— В волшебном мире приняты брачные контракты? — спросила Мириам.

— Договоры о помолвке больше не используются. Сразу после войны с Гриндевальдом было также принято решение, что все старые невыполненные договоры объявляются недействительными. Сводничество все еще иногда имеет место, когда семьи договариваются представить молодых друг другу. Тем не менее, обычными являются договора для защиты имущества и согласования условий, особенно это касается древних и благородных родов.

— Добрачное соглашение? — предложила термин Мириам, — хотя они обычно заключаются в очень богатых семьях.

— Ну, если мы не можем выпроводить Гермиону замуж, — сказал Уоллес с ухмылкой, — что конкретно ты предлагаешь?

— Я хочу предложить ей покровительство рода Блэк, — сказал Сириус. — Этим можно будет решить сразу три проблемы. Во-первых, из-за того, что у вас нет магии, вы крайне ограничены в том, что можете сделать как родители для ее защиты в волшебном мире — будь то физически или юридически. На самом деле, в нашей юридической системе у вас очень мало прав. Покровительство древнего и благородного рода означает, что Гермиона получит ту же защиту, что и любая из дочерей моего рода. Пока Гермиона в школе, род Блэк может действовать inlocoparentis. Если бы Гермиона оказалась в больничном крыле на длительный период времени, я или мой управляющий могли бы навещать ее и сообщать вам о ее состоянии.

Грейнджеры были приятно удивлены.

— Преимущества этого очевидны, — сказал Уоллес, — особенно после второго курса Гермионы.

Мириам кивнула.

— Это была настоящая пытка, когда мы получили письмо от профессора МакГонагалл о том, что Гермиона попала в больничное крыло, и не имели возможности узнать, как она, что с ней, — сказала она, поглаживая руку своей дочери. — Вот почему мы серьезно обдумывали возможность забрать тебя из этой школы, солнышко.

— Мне очень жаль, — грустно сказала Гермиона. — Не могу даже представить, каково это. Это, наверно, было ужасно.

— А, еще, покровительство поможет твоему продвижению, — вмешался Сириус, прежде чем они снова отвлекутся от темы. — Во-вторых, я приму на себя финансовую ответственность за образование Гермионы, — он сразу отмахнулся от их первых слов возражения. — Не беспокойтесь, я очень богат.

Родители Гермионы обменялись молчаливым взглядом.

— Могу сказать, что будем благодарны за отсутствие необходимости платить за обучение, — сказала Мириам. — Мы можем позволить себе платить, но всегда есть что-то еще, на что мы могли бы потратить эти деньги и что постоянно откладывали, например: на летний отдых, или на ремонт кухни, перестройку мансарды или покупку дома во Франции...

— А третья причина? — громко вмешался Уоллес.

Сириус кашлянул, чтобы скрыть смех.

— Это откроет многие двери перед Гермионой после окончания Хогвартса. Многие магглорожденные сталкиваются с определенными трудностями при поиске стабильной высокооплачиваемой работы в волшебном мире. Для них — это очень серьезные трудности. Образование в магической школе отдаляет их от всего маггловского. Из-за этого им совсем непросто вернуться в мир магглов. В то же время внутренние предрассудки магического мира заставляют их вести непрерывную борьбу за успешную карьеру в высших кругах: Министерстве и больнице Св. Мунго, или чтобы принять ученичество у какого-нибудь Мастера.

Грейнджеры нахмурились.

— По словам Ремуса, это похоже на ситуацию в маггловском мире, когда правительство принимало на работу только людей, окончивших Оксфорд и... Тингбридж? — немного неуверенно закончил Сириус

— Или, хотя бы, для начала поступить в Оксфорд и Кембридж, — ненавязчиво поправила его Гермиона. Убрав упавший на лицо локон, она продолжила, — я знала, что на третьем курсе нам придется выбирать факультативные предметы, поэтому в конце второго курса я начала изучать возможности карьеры. Я натолкнулась на имевшиеся в библиотеке записи некоторых выпускников и узнала об этой проблеме. Это — одна из причин, почему я выбрала все предметы, которые смогла.

— Почему ты ничего не сказала? — выпалил Гарри, расстроившийся, что не знал ничего о том, что настолько тревожило и беспокоило его друга.

— Ну, это было в конце года, и это не то, о чем тебе или Рону нужно беспокоиться, — ответила Гермиона, снова краснея.

— Насколько я понял, покровительство поможет Гермионе добиться той карьеры, которую она хочет? — спросил Уоллес.

Сириус кивнул.

— Это откроет двери, и люди не будут отмахиваться от нее.

— Но, разве, это не обман? — Обеспокоено спросила Гермиона. — Я хочу сказать, я бы предпочла добиться чего-то благодаря своим собственным усилиям.

— Все так и будет, — твердо заверил ее Сириус, — никто не предложит тебе ничего, только потому, что у тебя есть покровительство. Это, как твое обучение в такой престижной школе как Хогвартс. Оно даст тебе определенные преимущества, но тебе все равно придется упорно трудиться, чтобы получить хорошие оценки и дополнительные знания, которые помогут тебе в дальнейшем.

— Хорошо, мы поняли о преимуществах покровительства. Что для этого нужно? — спросила Мириам.

— Нужна клятва, — с готовностью ответил Сириус. Опустив на стол свою бутылку с пивом, он достал из портфеля подготовленные Ремусом документы. — Все подробности описаны здесь. Сначала мы проведем ритуал, во время которого я брошу в чашу каплю крови, а Гермиона — каплю своей крови. Потом мы оба произнесем клятву — я поклянусь предоставить покровительство, а Гермиона — принять его.

Мириам забрала пергаменты, до того, как Гермионе удалось схватить их.

— Мы тщательно изучим их.

— Я также должен предупредить вас, что мне не совсем прилично становиться покровителем Гермионы, так как я неженатый мужчина, — сказал Сириус. — Я попрошу свою кузину Андромеду взять на себя эту роль. Она вышла замуж за магллорожденного волшебника по имени Тед, у них есть дочь, которая только что окончила Хогвартс и начала обучение в академии Аврората. Если вы согласны, я хотел бы, чтобы вы познакомились до проведения ритуала. Если возникнут какие-нибудь проблемы, мы придумаем что-нибудь другое, но, должен сказать, что Анди — замечательная ведьма, и я не думаю, что у вас будут какие-то проблемы с ней. — После небольшой паузы он добавил, — есть небольшие проблемы со временем, потому что мы хотим попросить вас об одном одолжении.

— На самом деле, это нужно для меня, — вмешался Гарри.

— Все, что угодно, — немедленно сказала Гермиона и сразу покраснела, заметив заломленные в удивлении брови матери.

— Послезавтра Сириус собирается усыновить меня, — гордо сообщил ей Гарри.

Гермиона слетела со своего стула, стремительно обежала стол и обняла его. Отпустив, она широко улыбнулась им обоим.

— Это просто потрясающая новость! О, я так рада за тебя, Гарри!

— Примите наши поздравления, — сказала Мириам, внимательно наблюдая за своей дочерью.

Сириус отсалютовал им своей бутылкой с пивом и взлохматил волосы Гарри.

— Спасибо. Мы хотим провести ритуал в один и тот же день, а также совместить с ритуалом благословения, который поможет возобновить защиту, наложенную матерью Гарри до своей смерти.

— Отличная идея, — согласилась Гермиона, бросив еще один взволнованный взгляд на своих родителей.

Гарри предположил, что она не рассказывала им о Волдеморте. И он не мог осуждать ее за это.

— Как все это будет действовать? — с энтузиазмом спросила Гермиона, примостившись рядом с Гарри и, практически, прильнув к нему в попытке посмотреть через него на Сириуса.

Гарри немного отклонился назад.

Сириус только усмехнулся.

— Ну, это ритуал основан на рунах. Каждая дочь рода Блэк, уколов себе палец, рисует на лбу Гарри специальную руну защиты, тем самым восстанавливая благословление его матери.

— Хочешь сказать, если мы до этого проведем ритуал покровительства, я стану дочерью рода Блэка и смогу принять участие в благословлении?

— Да, — ответил Сириус и, подняв руку, предупредил ее следующую фразу, — но только, если твои родители согласятся. После небольшого исследования мы выяснили, что защитные чары постепенно исчезнут, если Гарри периодически не будет жить со своей тетей. Так как это не произойдет в ближайшее время, мы думаем, ритуал позволит чарам признать усыновление Гарри, и для их сохранения ему придется жить с членом семьи Блэк.

— Это так умно, — сказала Гермиона, с восхищением смотря на Сириуса.

— Это была идея Ремуса, — сказал Гарри. Его бывший профессор вложил много труда в исследование этих чар и понимание их сложности.

Сириус кашлянул.

— Да, это была его идея, — махнув в сторону кипы пергамента, он добавил, — он также подумал, что вы захотите узнать детали. — Прямо посмотрев в глаза Мириам и Уоллесу, он добавил, — если вы дадите свое согласие до среды, будем очень рады участию Гермионы. Она единственная из всех дочерей рода Блэк, которые примут участие в ритуале, действительно связана с ним, а это значительно усилит чары. Но если вам понадобится больше времени для принятия решения, мы поймем это, и сможем провести ритуал покровительства в какой-нибудь другой день.

— Мы посмотрим информацию, — пообещала Мириам.

— Я завтра отправлю к вам Хедвиг, — пообещал Гарри. — Она доставит вам официальное приглашение на церемонию усыновления.

— Вы можете сообщить нам о своем ответе в приглашении, — добавил от себя Сириус.

— Отлично, — заявил Уоллес, встал из-за стола и приблизился к грилю, — ну если мы закончили с делами, пора ставить мясо.

Сириус вскочил на ноги и подошел к дымящемуся агрегату.

Мириам закатила глаза на мужчин, прежде чем собрать документы и встать на ноги.

— Мне нужно нанести последний лоск на десерт.

Гермиона двинулась, чтобы присоединиться к ней, но была отослана обратно, на свое место.

— Оставайся и составь компанию своему другу, Гермиона, — подмигнув подросткам, сказала Мириам и зашла в дом.

Гермиона снова смущенно улыбнулась Гарри.

— Извини за все... ну за все эти намеки. Они с начала лета поддразнивали меня тем, что я в этом году найду себе парня, потому что я сетовала на то, что Парвати и Лаванда постоянно трещали о свиданиях в Хогсмиде.

Гарри нахмурился. Он даже не думал о том, что Гермиона может с кем-то встречаться. Неожиданно, мысль об этом вызвала у него беспокойство, и он не был уверен почему. Может, он просто беспокоился, что она больше не будет его другом, что довольно глупо, потому что Гермиона не бросит его из-за какого-то парня, как и он не бросил бы ее, если бы у него появилась девушка.

На самом деле, он еще не задумывался о свиданиях и девушках, хотя и нельзя отрицать, что нередко вдруг замечал, что та или иная одноклассница неожиданно для него очень похорошела, стала очень милой, как это получилось при его сегодняшней встрече с Гермионой или когда он познакомился с Кими. Он игнорировал Дина и Симуса, напропалую рассказывающих о своих свиданиях, а Рон никогда не говорил на эту тему. Сам Гарри никогда лично не сталкивался с подобными отношениями. В начальной школе, где его одноклассницы и одноклассники, в основном, играли в отношения, никто из них никогда даже не заговаривал об этом с ним из-за Дадли, а сам Дадли получил довольно сильную трепку, когда попытался поцеловать одну девочку (это было одно из самых любимых, нежно лелеемых детских воспоминаний Гарри).

На самом деле, когда он только поступил в Хогвартс, его немало успокоило, что вся эта суета с парнями и девушками обошла стороной волшебный мир — возможно потому, что этот мир был довольно консервативным и придерживался более строгих традиций в этом плане, по сравнению с маггловским миром. Хотя, похоже, в этом году у него будет, о чем подумать на эту тему. Широко распространенным убеждением среди школьников являлось то, что большинство начинали встречаться с четвертого курса. Хотя некоторые из третьекурсников уже встречались с кем-то, так как походы в Хогсмид предоставляли богатую возможность для свиданий.

«Отлично, — подумал он угрюмо, — только проблем со свиданиями мне не хватало».

Гермиона успокаивающе погладила его руку, очевидно, угадывая его мысли:

— Не беспокойся об этом, Гарри, — сказала она с улыбкой, — я не удивлюсь, если тебя будет поджидать целая очередь из девушек, выстроившихся в ожидании, когда ты пригласишь одну из них.

— Ты на самом деле так думаешь? — с сомнением спросил он ее. — Ну, кто захочет пойти со мной на свидание?

Закатив глаза, она ответила:

— Ну, как насчет, большинства девочек с нашего курса, а также немалого их числа с других курсов. Ты считаешься хорошим призом, а после открытий этого лета твоя популярность вообще высоко взлетит.

— Ты в этом так уверена? — грустно усмехнулся Гарри. — В любом случае, из твоих слов ясно, что большинство из них хочет встречаться с Мальчиком-Который-Выжил, а не со мной.

Он заметил, как Гермиона открыла, было, рот, чтобы опровергнуть его слова, но потом резко закрыла.

— Думаю, ты прав в этом, — тихо признала она, — но, будучи человеком, который хорошо знает настоящего тебя, я думаю, что они будут счастливы, как только узнают тебя поближе. А если ты не будешь встречаться с ними, то каким образом они смогут узнать настоящего тебя?

— Возможно, — с сомнением сказал Гарри. — Я уже думал, что будет здорово найти новых друзей в новом учебном году. Вы с Роном — мои лучшие, самые близкие друзья, и это никогда не изменится, — поспешно заверил он ее, — просто до меня, вдруг, дошло, что у меня мало других друзей.

— У тебя наверняка больше друзей, чем только мы с Роном, — возразила Гермиона, — как насчет команды по Квиддичу, Невилла, Дина и Симуса?

— В команде — отличные парни и девчонки. Фред и Джордж, может, и друзья, но Оливер был... ну, Оливером. А девчонки — старше меня, — ответил Гарри. — Что касается парней из общежития.... Пожалуй, можно сказать, что я так же близок с Дином и Симусом, как ты — с Парвати и Лавандой. Мы приятели, а не друзья.

Гермиона кивнула, признавая его слова.

— Невилл же... — Гарри тепло улыбнулся, — я надеюсь познакомиться с ним поближе этим летом. Он присоединится к некоторым моим занятиям. Наши мамы были лучшими друзьями в школе. Его мама — моя крестная, а моя мама — его.

— Ого! — воскликнула Гермиона. Ее глаза сузились, — а какие уроки у вас будут?

Гарри широко улыбнулся и назвал ей предметы: волшебный этикет и культура, политика и управление имуществом, руны и магия.

— А как насчет запрета на магию несовершеннолетних...

— Разрешение по медицинским показаниям, — скривился Гарри. — Сириус получил опеку надо мной за день до того, как его официально объявили невиновным. Мы были в лечебнице на прошлой неделе.

Он объяснил Гермионе о Сфере Времени, рассказал в общих чертах о лечении и проблемах с магией. Подобрав портфель Сириуса, он вытащил свой дневник и упакованный подарок.

— Из-за того, что мы там провели много времени, одна из целителей предложила мне писать тебе и Рону что-то типа дневника, как будто я посылаю вам письма. Я записал в него все свои уроки политологии, которые я прошел там, потому что, подумал, что тебе будет интересно прочитать об этом, — сказал он, передавая ей дневник и свой подарок. — А еще я выбрал тебе подарок в аэропорту. Это книга об американской магии. Мне показалось, тебя это заинтересует, но если нет, то все в порядке, я...

— Гарри! — прервала его Гермиона. — Спасибо! Ты не обязан дарить мне что-то! Дневника было бы достаточно! — она уже крепко сжимала его в объятиях. Прикусив зубами нижнюю губу, она неуверенно спросила, — как думаешь, Сириус разрешит мне присоединиться к вашим с Невиллом занятиям?

Гарри кивнул.

— Если твои родители НЕ БУДУТ против, — бросив взгляд на Уоллеса и Сириуса, он убедился в том, что они заняты барбекю и не обращают на них внимания, и приглушенным голосом сказал, — как я понял, ты не рассказала им все о Волдеморте и о том, что произошло с камнем?

Гермиона кивнула.

— Они ужасно сильно рассердились во время Рождественских каникул, когда узнали о тролле, так что... нет, — вздохнув, она продолжила, — сомневаюсь, что рассказала бы им о Василиске, но, очевидно, из школы им сообщили о том, что я окаменела, а я притворилась, что в этом нет ничего особо страшного, чтобы не сильно их беспокоить. — Скривившись, она признала, — я, и понятия не имела, что для них все это было настолько страшно.

Он сжал ее руку, пытаясь утешить.

— Ты не могла знать. Если тебе будет от этого легче, Сириус тоже взбесился, когда узнал обо всем.

В этот момент их объединило чувство солидарности.

— Ну, по крайней мере, это объясняет то, как он поступил с Директором, — сказала Гермиона, с некоторой ноткой неодобрения в голосе. — Я думала, он будет больше благодарен ему...

— Гермиона, твои родители были правы, — резко прервал ее Гарри. — Дамблдор сам мог спасти Сириуса. Он — Верховный чародей. Он мог взять его на поруки и заставить Фаджа изменить свой приказ, но не сделал этого!

Гермиона хотела что-то сказать, но передумала. На ее лице был написан шок.

— Но, конечно же... — она посмотрела в глаза Гарри с надеждой найти хоть какое-то объяснение сказанному, — тогда, почему он не сделал этого?

— Из-за меня, — резко ответил Гарри. Глубоко вздохнув, он попытался восстановить контроль над своими чувствами. — Это Дамблдор оставил меня у Дурслей, Гермиона. Мы думаем, он пытался сделать все, чтобы я вернулся к ним, чтобы у меня не было другого выбора.

— Это ужасно! — воскликнула Гермиона. — Как он мог оставить тебя у этих отвратеильных людей и... о-о, это уже чересчур!

— Сириус думает, что это как-то связано с чарами, наложенными моей мамой на меня, и охранными чарами, наложенными ею на дом моей тети, — признал Гарри. — Он думает, Дамблдор пытался защитить меня.

Ярость на ее лице мгновенно сменилась выражением ужаса.

— Что? — обеспокоено, спросил Гарри.

Гермиона тяжело вздохнула и, наклонившись поближе к нему, тихо спросила:

— Ты не думаешь... он был Верховным чародеем, когда Сириуса посадили в тюрьму, и он должен был позаботиться о том, чтобы Сириус получил суд. Ты...

Гарри уже отрицательно качал головой.

— Сириус не думает, что он сделал это намеренно. Он говорит, Дамблдор должен был убедиться в этом, но он почти уверен из беседы между ними, когда Сириуса поймали этим летом, что Дамблдор искренне считал его виновным, — пожав плечами, Гарри продолжил, — это не имеет значения сейчас. Дамблдор — в Таиланде, и к тому времени, когда он вернется, Сириус уже усыновит меня, и он больше ничего не сможет сделать.

— Просто... в это так трудно поверить! Он всегда казался... таким хорошим, добрым, — несчастно сказала Гермиона. — Он же Альбус Дамблдор! Он не может...

— Ошибаться? — спокойно спросил Гарри. — Сириус говорит, никто не идеален.

— Наверно он прав, — со вздохом признала Гермиона. После небольшой паузы, она решила поменять тему тяжелого разговора:

— Рон прислал письмо с Эрролом. Он приглашает нас на Чемпионат Мира по Квиддичу. Мама и папа тоже думали об этом, хотя я и не уверена, что хочу пойти. Ты еще не говорил с ним?

Гарри покачал головой.

— Мы вернулись всего пару дней назад и пока устраивались в новом доме. Мы должны встретиться с ними завтра вечером, чтобы пригласить их на церемонию усыновления. Я имею в виду — Рона и его родителей.

Прикусив губу, она спросила:

— Ты не собираешься пригласить Джинни?

Ее вопрос застал его врасплох. Он на самом деле совсем немного общался с Джинни в прошлом году, хотя они и обменивались общими фразами в гостиной и время от времени сидели рядом во время приемов пищи в Большом зале. Он пытался уделять ей больше внимания, из-за своего отвратительного отношения к ней в прошлом году, но рядом с ней он чувствовал себя немного странно. Он все еще подспудно ожидал, что стоит ему стать с ней чуть-чуть более открытым, и она снова примется за старое.

— Если я приглашу Джинни, тогда придется приглашать Фреда и Джорджа, и... лично у меня с этим нет никаких проблем, но Сириус хотел, чтобы все прошло в узком кругу.

— Это было бы настолько плохо? — спросила Гермиона. — Просто... в конце года мы с Джинни немного поболтали, и... она просто хочет узнать тебя поближе. Если мы хотим подружиться с разными людьми — на самом деле, мне кажется, это просто блестящая идея — то мы должны попытаться узнать их поближе. Почему бы не начать с Джинни?

Гарри вздохнул и признал то, что на самом деле его беспокоило:

— Да. Просто, понимаешь, Джинни немного...

— Влюблена в тебя? — кивнула Гермиона. — В этом нет никаких сомнений.

— Тогда, почему...

— Потому, Гарри, что она хочет оставить прошлое позади и стать твоим другом, — сказала Гермиона. — Я знаю, это звучит странно, но Мальчик-Который-Выжил был героем ее детства, и ты спас ее жизнь, поэтому, конечно же, она сильно влюблена в тебя. Ей придется многое преодолеть.

— Я помогал спасти тебе жизнь, и ты не влюбилась в меня, — заметил Гарри, гордый своей логикой.

Гермиона покраснела, на ее лице появилось виноватое выражение. Гарри уставился на нее, осознав, что значило ее молчание.

— Ну, это же была я. Очевидно, что я была достаточно взрослой, чтобы не влюбиться в тебя, — Гермиона покраснела еще больше, произнося эту откровенную ложь. — А Джинни... мне кажется, она действительно нуждается в шансе оставить прошлое позади, и узнать тебя настоящего.

— Я ничего не обещаю, — ответил Гарри, решив, что лучше закончить обсуждать эту тему и не сосредотачиваться на том открытии, что Гермиона когда-то была влюблена в него, — но я поговорю с Сириусом о том, чтобы пригласить всех Уизли.

Гермиона радостно улыбнулась ему:

— Спасибо, Гарри! — неожиданно нахмурившись, она заявила: — Знаешь, а ведь у меня к тебе долг жизни за спасение от тролля! И, о Мерлин, к Рону тоже!

— Я так не думаю, — сказал Гарри, — как я понял из объяснений Сириуса, ты не можешь иметь долг жизни к человеку, который ответственен за то, что ты оказалась в опасной ситуации, а в той ванной комнате ты оказалась из-за Рона, — махнув рукой, он остановил ее возражения, — что касается меня, то после этого ты не раз спасала меня. Кроме этого... спасением Сириуса ты отплатила мне в десятикратном размере, Гермиона.

Ее глаза озорно блеснули.

— Давай договоримся, просто, чтобы убедиться, что между нами нет никаких долгов — я вмешаюсь, если Джинни чересчур увлечется тобой.

— Это не смешно! — сердито крикнул Гарри, хотя не мог заставить себя по-настоящему рассердиться на поддразнивание Гермионы.

— Это будет забавно, — возразила Гермиона, — кроме этого, ты должен быть счастлив тому, что ты нравишься кому-то, — сказав это, она неожиданно погрустнела. — Не думаю, что мальчики выстроятся в очередь, чтобы пригласить меня в Хогсмид.

Гарри неожиданно снова почувствовал внутренний протест при этой мысли, но потребность утешить ее пересилила его. К сожалению, он понятия не имел, как переубедить ее, и просто сжал ее руку. Она благодарно улыбнулась ему. Наверное, все-таки он поступил правильно.

Звук покашливания у другого конца стола заставил их резко посмотреть в том направлении.

Сириус ухмыльнулся Гарри. Его пристальный взгляд остановился на руке Гермионы, которую все еще удерживал Гарри. Гарри сильно покраснел и сразу же отпустил ее руку.

— Твой папа просил тебя помочь ему, — сказал он Гермионе.

Вздохнув, она направилась к грилю. Сириус сел и снова ухмыльнулся.

— Ни слова, — сказал Гарри, — или я расскажу Ремусу о том, что, когда мы плавали в бассейне, и рядом с нами была целительница Фэй, ты потерял свои...

— Мы поклялись никогда не обсуждать этого, — поспешно прервал его Сириус.

Гарри молча смотрел на своего крестного.

— Отлично, никакого подтрунивания о том, насколько мило вы с Гермионой выглядели, — ворчливым тоном пообещал Сириус.

Гарри с облегчением выдохнул и немного выпрямился на своем месте, когда Гермиона вернулась с тарелкой, наполненной гамбургерами, бифштексами и отбивными.

— Надеюсь, вы голодные, — сказала Мириам со смехом, когда они с Уоллесом присоединились к ним.

Разговор перешел на то, насколько хорошо Сириус ориентировался в маггловском мире. Гарри устроился поудобнее и приготовился слушать рассказы о том, как его мама позаботилась, чтобы Мародеры могли управляться с маггловскими вещами. Бросив взгляд на Гермиону, он снова ощутил это странное чувство внутри. «Я просто голоден, — сам себя убеждал он, — конечно же, все дело в этом»!