План Мародера (джен)

Глава 1

Дух Кубка перевоплотился прямо на их глазах: связь с Гарри спровоцировала перерождение пожилой волшебницы в девочку. Она отпустила его и, превратившись в пламя, скрылась в Кубке.

Сириус не смотрел, у него были дела поважнее: он подскочил как раз вовремя, чтобы поймать Гарри, прежде чем тот упал на пол. «Это начинает входить в привычку», — пронеслось в голове Сириуса, когда он прижимал Гарри к груди и пытался нащупать пульс. Он равномерно бился под его пальцами. Сириус облегчённо выдохнул, не замечая остальных и стука в дверь вестибюля.

Ремус присел рядом с ним и взмахнул палочкой, оценивая повреждения.

— У него обожжены руки.

Сириус опустил взгляд и с трудом сглотнул при виде сжатых рук Гарри, покрытых покрасневшими ссадинами.

Рядом с Гарри неожиданно возник Снейп.

— Если позволишь, я могу наложить исцеляющее противоожоговое заклинание.

— Я возьму на себя всё лечение, профессор Снейп, — вдруг появилась доктор Джордан, и Сириус только теперь понял, что дверь наконец открылась. Доктор оттеснила Ремуса, а Поппи — Снейпа. Палочка Джордан решительно порхала над Гарри, внушая Сириусу уверенность.

— Нужно транспортировать его в больничное крыло, — быстро произнесла Джордан, создавая носилки.

— Я отнесу его, — Сириус с осторожностью усилил хватку, чтобы поднять Гарри.

Джордан отпихнула палочку Ремуса, когда он уже собирался наложить облегчающее заклинание.

— Никакой магии. Поэтому я и наколдовала носилки. Сириус, будь благоразумным, воспользуйся ими ради Гарри. Это будет быстрее, и так мы быстрее сможем начать лечение.

Сириус поднял Гарри, поборов желание не выпускать сына из рук, и перенёс его на носилки. Он должен был действовать исключительно в интересах Гарри.

— Спасибо. — Джордан взяла носилки под свой контроль.

Они поплыли через двери мимо Дамблдора, который обсуждал разоблачение Крауча-младшего с Грюмом и Амелией. Сириус проигнорировал их и проследовал за целителями. Минерва с Ремусом шли за ним.

К счастью, коридоры были пусты. Студентов не было видно поблизости — и Сириус знал, что Гарри будет рад узнать это, когда проснётся.

Джордан поспешно спустилась с ещё одного лестничного пролёта, Поппи торопливо шла за ней. Коридор, ещё коридор — и вот перед ними двери больничного крыла.

Они направились прямиком в отдельную палату, где вручную переложили Гарри на кровать. Поппи и Джордан начали раздевать его без использования магии, Сириус бросился им на помощь, его беспокойство всё росло. Вскоре Гарри остался лишь в нижнем белье.

Джордан жестом приказала им отойти; зелёная целительная сила, появившаяся из её палочки, окутала тело Гарри.

— Его ядро нестабильно из-за связи. Оно… Сириус, ты помнишь, что ядро Гарри исцелилось от его детской связи, но на нём остались рубцы, которые Ноши не смог вылечить или уменьшить?

— Да, — кивнул Сириус, — я помню.

— Новая связь раздражает шрамы его ядра, и оно страдает, если можно так выразиться. Я погружу его в исцеляющую магию, как сделал Ноши летом, — объяснила Джордан, продолжая работать. — Возможно, мне понадобится его консультация, чтобы понять, что эта связь сделает с силой и контролем Гарри.

— Делайте всё необходимое, — прохрипел Сириус.

— Хорошо, — сказала Джордан, — из незначительных повреждений: у Гарри обожжены руки, но это мы легко исправим, когда я погружу его ядро в исцеляющую магию. Также он испытывает серьёзное магическое истощение. Думаю, он проснётся не раньше завтрашней ночи.

Сириусу стало немного легче дышать. С ним всё будет в порядке.

— Когда я смогу забрать его домой? — спросил он, потому что ему хотелось видеть сына там, где Сириус мог спрятать его от всего мира, в полной безопасности.

— Сириус… — осторожно начала Минерва, по-видимому предвидев его решение.

Джордан даже не взглянула на него.

— Я хочу оставить его на ночь, проверим его ядро завтра. Если оно не будет… страдать, тогда я разрешу ему лечиться дома с условием, что мы с Поппи будем регулярно его навещать.

— Я могу с этим смириться, — ответил Сириус.

— Не лучше ли ему будет остаться здесь? — многозначительно спросила Минерва.

Джордан покачала головой.

— Гарри будет лучше дома, в своей постели, с людьми, которые любят его и заботятся о нём. Медицински доказано, что дома и стены лечат. Однако его нельзя переносить, пока я не удостоверюсь, что его ядро не воспротивится магической транспортировке. — Она отошла в сторону. — Поппи, не могла бы ты обработать его руки и закончить осмотр?

— Конечно, доктор Джордан. — Поппи поспешно подошла, и из кладовой вылетела баночка с мазью.

Джордан устало размяла шею.

— Сейчас он весь в повязках. — Она повернулась к Сириусу: — Можешь остаться здесь. Я распоряжусь, чтобы в палате установили кровать для тебя.

Сириус кивнул, благодарный за их с Гарри поездку в клинику в Долине и за решение Хелен поработать в Хогвартсе, а также за то, что она поняла его желание остаться с Гарри.

Она взглянула на Ремуса и Минерву.

— Вы двое можете остаться или навещать его, если пожелаете. Но я не хочу, чтобы здесь сновали студенты, любая несформировавшаяся магия может дестабилизировать исцеляющую энергию, что отрицательно скажется на его ядре.

Минерва кивнула.

— Спасибо. Всем студентам было приказано вернуться в общие гостиные после того, как Кубок выбрал чемпионов. Когда Поппи закончит, я сообщу новости его друзьям.

— А я поговорю с Ноши, — бросила она и исчезла.

Сириус подошёл к свободной стороне кровати и наколдовал стул. Он наблюдал за тем, как Поппи умело смазывала и бинтовала руки Гарри, а потом накладывала заклинания осмотра и поддержания тела, которые обеспечат сохранение функций организма Гарри без дальнейших назойливых вмешательств, пока он спит. Она накрыла его и подоткнула одеяло. Закончив работу, Поппи ободряюще кивнула Сириусу.

— Он сильный мальчик, Сириус, — сказала Поппи. — Он справится.

— Спасибо, Поппи, — ответил Сириус, взяв Гарри за руку. Он подождал, пока она не вышла из комнаты. — Добби!

Домашний эльф тут же появился, увидел Гарри, и его огромные глаза наполнились слезами и болью.

— Гарри Поттер ранен!

— Он исцеляется, — прервал Сириус. — Перенеси вещи Гарри из башни Гриффиндора в дом Грифона. Мы вернёмся домой завтра, подготовь всё.

— Да, сэр Бродяга Гарри Поттера, — и Добби с хлопком исчез.

Минерва вздохнула.

— Пожалуй, мне лучше добраться до башни Гриффиндора прежде, чем Добби наведёт там панику. — Она взглянула на него с сочувствием. — Ты ведь не хочешь, чтобы Гарри возвращался, не так ли?

— А ты бы хотела? — бесцеремонно ответил Сириус.

— Оставлю Ремуса спорить с тобой об этом, — фыркнула она, направляясь к выходу.

Сириус посмотрел на Ремуса.

— Снова будешь отговаривать меня от плана А?

Ремус опустился на наколдованный стул рядом и потёр лоб.

— Нет, — признался он, — идея спрятать Гарри от всего мира сейчас кажется мне очень привлекательной.

— Чёрт возьми! Нам необходимо сохранить в тайне то, что мы увидели. — Сириус тут же начал обдумывать всё, что случилось, теперь, когда разум не был занят мыслями о выживании Гарри. — Ремус…

— Я разберусь, — только и сказал Ремус, взмахом палочки убирая стул и выходя из палаты.

Сириус взял Гарри за руку и внимательно посмотрел на бледное лицо.

— Я так горжусь тобой, Гарри, и тем, что ты сегодня сделал. Ты понятия не имеешь, как сильно. Знаю, участие в турнире — это ужасно, и мы пытались этого избежать, но ты не одинок. Мы победим этого сукиного сына. Несмотря на то, что ему удалось втянуть тебя на девять месяцев в эти испытания, ты всё ещё нужен ему для ритуала, а эту часть… эту часть я всецело намерен испортить.

Раздавшийся со стороны двери тихий кашель заставил Сириуса обернуться, чтобы определить угрозу. Взор Альбуса обратился к Гарри.

— Как он?

— У него магическое истощение и ожоги на руках, но их уже обработали. Связь с Кубком потревожила рубец, оставшийся на его ядре после вас, — резко начал Сириус, но потом сделал глубокий вдох, напоминая себе, что Альбус не был виноват в том, что Гарри втянули в турнир. — Он поправится.

Альбус вошёл в палату, закрыв за собой дверь, и приблизился к кровати с другой стороны.

— Я бы многое изменил, Сириус, будь у меня возможность всё исправить, — тихо произнёс он. — Когда я… В конце его первого курса, когда я разгадал ловушку Волдеморта и, вернувшись, обнаружил Гарри без сознания, измученного и умирающего перед разбившимся Зеркалом Еиналеж… В тот момент я возненавидел себя так, как ненавидел лишь однажды — когда погибла моя сестра. Увидев его в больничном крыле, я поклялся, что буду защищать его от Волдеморта так долго, как смогу. Этим летом ты указал на мои ошибки. Я дал обещание, что буду стараться, но вот что мы имеем опять.

— То, что случилось в конце первого курса Гарри… это была ваша вина. Но на сей раз… — Сириус тяжело вздохнул. — Как бы мне не хотелось кого-то обвинить в этом, на сей раз вы не виноваты. — Он покачал головой. — Сейчас я прекрасно понимаю, как тяжело вам было принимать решения до того, как я получил опекунство. Когда я говорил с вами в начале лета, я этого ещё не вполне понимал. Нелегко принять правильное решение и сохранить баланс между защитой и его личной жизнью. — Его губы изогнулись. — Я по-прежнему считаю, что принятые вами решения были неверными, но… — Но он понимал, с каким трудом они принимались. Знание того, что Альбус тоже совершает ошибки, несколько заглушало злость на то, что его решения причинили Гарри вред. Он слегка взмахнул рукой. — Мы оба не могли это предвидеть.

— Если такова твоя позиция, то замечу, что я в замешательстве, — замявшись, ответил Альбус. — По дороге сюда я столкнулся с Минервой и...

— И Минни намекнула, что я забираю Гарри домой и, возможно, не позволю ему вернуться, — вздохнув, закончил Сириус и взглянул на старого волшебника. — Если честно, Альбус, я не знаю, что делать. — Он почувствовал зарождающуюся волну истерики и безжалостно подавил её. После глубокого вдоха Сириус продолжил: — Сейчас я знаю только то, что хочу, чтобы Гарри был дома, где я могу его защитить.

— Я отлично понимаю это чувство, — с добротой в голосе отозвался Альбус. — Но мне бы хотелось удержать тебя от моих ошибок. Хоть он и сталкивается со множеством опасностей и трудностей в Хогвартсе, он счастлив здесь.

— Уверен, когда Гарри проснётся, то скажет то же самое, — заметил Сириус. Он вздохнул и устало потёр лоб. — Я не объявлю официально об уходе, пока не поговорю с ним, Альбус, но вне зависимости от… — “Моего желания запереть Гарри на всю оставшуюся жизнь”, — моего беспокойства, я не уверен, сработает ли это теперь, когда он вынужден участвовать в турнире против чемпиона Хогвартса. Нам всё ещё нужно обсудить его обучение в целом. На практике он уже сильно обогнал программу, — Сириус издал короткий смешок, — что, учитывая его дальнейшие испытания, просто замечательно, но...

— Но ему всё равно будет нужна индивидуальная программа занятий, — проницательно закончил Альбус. — Ты прав, нам нужно узнать, как Кубок определяет позицию Гарри. Хотя я бы сказал, что, если Гарри перейдёт на домашнее обучение и если Кубок поверит, что это представляет собой «Свет», указанный на пергаменте, тогда ты, как профессор, попадёшь под правила, которые могут ограничить твою помощь с турниром.

Сириус кивнул.

— Мне бы хотелось получить копию первоначальных правил.

— Я позабочусь об этом, Сириус. — Альбус спрятал руки в рукавах своей оранжевой мантии, но тут раздался тихий стук, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла Амелия.

— Извините, но я подумала, что вам бы хотелось немедленно об этом узнать, — быстро проговорила Амелия, поправляя растрёпанные локоны, выбившиеся из пучка. — Похоже, Крауч-младший аппарировал, но магия в лесу не даёт аврорам отследить его передвижение. — Она кивнула на кровать. — Как Гарри?

— С ним всё будет в порядке, — кратко ответил Сириус.

— Крысиный отряд и едва ли не половина авроров в ближайшее время устроят рейд в дом Крауча, — продолжила Амелия. — Скорее всего, если они были там, то сейчас переместились в другое место, но попробовать стоит. — Она скривилась. — Мы с Руфусом сошлись на том, что, очевидно, подмена произошла на неделе, когда Крауч прислал сообщение, что слёг с магическим гриппом.

— У него его никогда не было, — рявкнул Сириус. — Должно быть, Крауч-младший взял своего отца в заложники.

— Да, — кивнула Амелия. — И конечно, с тех пор он выдавал себя за отца. Я чувствую себя такой дурой. Я должна была понять, что в поведении Крауча что-то не так, но, положа руку на сердце, с тех пор, как он вернулся с больничного, я списывала его странности на то, что ему приходилось мириться с твоим присутствием, которое напоминало ему об ошибке.

Сириусу это было понятно. Он тоже не задумывался о поведении Крауча, погрузившись в пучину злости на то, какую роль его бывший начальник сыграл в его заключении в Азкабан без суда.

— С чего бы нам подозревать Крауча? Он с усердием фанатика преследовал Пожирателей Смерти и сражался против Волдеморта, а его сын был мёртв.

— Но теперь я понимаю, что все признаки того, что это не Крауч-старший, были на лицо, — вздохнула Амелия. — Он забывал имена, отменял встречи и уклонялся от своих обязанностей, взял дополнительный больничный… рано ушёл с Чемпионата мира… очевидно, чтобы обернуться аврором Холлинсом.

— Ты не одна не обратила внимание на это, — возразил Сириус. — Мы знали, что наш подозреваемый связан с Лестрейнджами, но мы не думали, что это тот, кто считался мёртвым.

— Я хочу знать, как он сбежал из Азкабана и выжил, — резко ответила Амелия. — Крауч потребовал прах и похоронил его вместе со своей женой… — Она удивлённо распахнула глаза, проведя параллель между этими событиями.

— Жена, которая умерла день спустя после визита к сыну? — вздохнул Альбус. — Боюсь, мы выяснили, как выжил молодой Бартемиус. Она отдавала сыну всю себя. Зная, что умирает, она охотно заняла его место в Азкабане.

— Какая разница, как он выжил, — сказал Сириус, — сейчас главная задача — найти его. — Он замолчал, когда в голове зародилась идея. — Кричер!

Кричер появился в комнате, и его глаза тут же обратились к Гарри.

— Добби сообщил Кричеру, что мастер Гарри возвращается домой.

Сириус кивнул.

— Завтра, когда целитель отпустит его. Кричер, семья Крауч — часть рода Блэков. — Однако Блэки не превосходили древний и благородный род Краучей, а были с ним на равных — по крайней мере тогда, когда два рода объединились посредством брачного союза. — Ты можешь найти Бартемиуса Крауча-младшего?

— В нём нет крови Блэков, и связь с его домовиком мешает поиску, — ответил Кричер.

— Тогда мог бы ты найти его домовика? — спросил Сириус.

Кричер нахмурился.

— Кричер не уверен, но Кричер может попробовать найти Винки.

— Сначала запри Блэк-Мэнор, — приказал Сириус, — и передай другим домовикам, чтобы сделали то же самое со всей собственностью Блэков; оставь доступ только для меня, себя, моего наследника, управляющего, Пэнни и Добби. Я не буду сердиться, если ты не сможешь найти Винки, но постарайся привести её ко мне, если сумеешь отыскать.

— Мёртвой или живой? — спросил Кричер.

Сириус заморгал, удивлённый энтузиазмом в голосе Кричера. Ему было известно, что, прикажи он принести Винки мёртвой, домовик без колебаний выполнил бы задание.

— Живой.

Кричер исчез.

— Изобретательно, — тепло похвалил его Альбус.

— Возможно, — пробормотал Сириус. — Посмотрим.

Амелия почесала лоб.

— Я забыла о домовике, — она тяжело вздохнула. — Мерлин, Крауч-младший предвидел все меры безопасности, которые мы принимали, даже когда мы не сообщали их причин.

— Бедный Перси Уизли сообщал ему обо всех делах в Министерстве, — Альбус тяжело вздохнул. — Он будет опустошён, когда узнает, что помогал человеку, который напал на его семью.

— Нам нужно будет провести в отделе полную проверку последних четырёх месяцев, — снова скривилась Амелия. — Полагаю, именно мне выпадет участь сообщить плохие новости Корнелиусу.

— Уверен, ты хорошо справишься. — Альбус поморщился и сжал переносицу. — Ах, совсем забыл. В классе по Чарам ждут представители прессы. Нужно поговорить с ними.

— Сначала скажите Корнелиусу и посоветуйтесь, какую информацию следует предоставить прессе, — посоветовал Сириус. — Он намного лучше нас сочиняет новостные статьи.

— Что ты хочешь сказать о Гарри? — осторожно спросила Амелия.

— Что человеку, который посылал угрозы, удалось добиться его участия в турнире. — Сириусу пришлось собраться, чтобы избавиться от кома в горле и продолжить: — Что он пострадал из-за того, что не сразу принял обязательства, и теперь находится на лечении. Что я забираю его домой и буду обсуждать последствия с Альбусом и другими советниками в ближайшем будущем.

Амелия кивнула.

— Это должно удовлетворить стервятников, — скривилась она. — Можешь представить, что было бы, если бы они присутствовали во время появления духов?

— Ремус удостоверится, чтобы никто ничего не разболтал, — устало сказал Сириус.

— Берти уже занимается этим, хотя я уверена, что он будет рад помощи Ремуса. — Амелия улыбнулась в ответ на удивление Сириуса. — Ты был занят транспортировкой Гарри в больничное крыло, Сириус. Каркарову сотрут память, Берти не хотелось рисковать и оставлять ему воспоминания об этом событии, раз он бывший Пожиратель. Все остальные, включая чемпионов, согласились дать обет сохранить защитников Гарри в секрете и сообщить только то, что его вынудили участвовать в турнире.

— Тогда пойдём позовём Корнелиуса, Амелия, — сказал Альбус. — Чем быстрее мы поговорим с ним, тем скорее мы сможем поговорить с прессой.

— Ты справишься один, Сириус? — спросила Амелия.

Сириус задался вопросом, был ли вызван этот вопрос его внешним видом, но кивнул.

— Я не один, Амелия. У меня есть Гарри.

— Да, ты прав, — многозначительно согласилась она и похлопала его по плечу. — Помни об этом, Сириус.

Когда Альбус и Амелия поспешили на выход, Сириус крепче сжал руку Гарри. Он был рад тишине, мысли суматошно метались в голове.

Бартемиус Крауч-младший.

В душе он не сомневался, что Крысиный отряд обнаружит резиденцию Краучей пустой, а Крауча-старшего — мёртвым. Раз обман раскрылся, Волдеморт ни за что не оставит его в живых. Да и сам Крауч-младший не позволит ему жить.

Он помнил Барти: красивый, харизматичный и популярный. Он играл в квиддич, был старостой курса, а может даже школы. Сразу после Хогвартса поступил в Академию Авроров, превосходно сдал все предметы на ЖАБА, но несмотря на это его учёба там не была отмечена особенными успехами. Но, скорее всего, как думал теперь Сириус, Барти просто не хотелось привлекать к себе внимание. Лучше позволить людям знать о его академических успехах, но думать, что в реальной жизни у него проблемы, чем дать им понять, насколько он на самом деле силён.

Хитро.

Смертельные угрозы были делом рук Барти, решил Сириус. У него имелся домовой эльф, она бы выполнила приказ, отправив письмо и оставив послание на вечеринке у Лонгботтомов. Внезапно Сириус ужасно разозлился и пожалел о своём решении позволить Кричеру доставить её живой. Связь домовика с Барти вынуждала её исполнять приказы, Сириус понимал это, но… она сыграла значительную роль в событиях, которые терроризировали его сына.

Но всё же он сделал правильный выбор. Им нужна была информация. Что бы они ни узнали от домовика, это принесёт пользу. Хотя из-за связи с хозяином домовик добровольно ничего не расскажет, но дед обучил Сириуса тёмному заклинанию, которое на короткий промежуток времени позволяло захватить власть над эльфом. Возможно, это было и неэтично, но безопасность Гарри важнее.

И это кое о чём напомнило ему...

— Келли!

Перед ним возникла домовиха, одетая в очень чистое кухонное полотенце, на котором был вышит герб рода Блэков.

— Хозяин, — поклонилась она.

На этот раз Сириус не стал её поправлять, чтобы впредь она не вела себя так подобострастно.

— Принеси мне файлы по Лестрейнджам, Бартемиусу Краучу и его сыну из ящика в моём… моём кабинете.

Она кивнула и испарилась.

Он редко пользовался информацией, запертой в ящике деда, и ненавидел то, как прижал к стене Малфоев, опустившись до угроз, чтобы заставить их согласиться на его условия, хотя это и было необходимо. Сириус надеялся, что ему никогда больше не придётся прибегать к шантажу, взяткам или другим безнравственным поступкам. Но знать врага в лицо необходимо, решил Сириус, а Барти Крауч-младший стал его врагом с того самого момента, когда принял метку Волдеморта.

Он едва не вздрогнул, когда домовиха вернулась с требуемыми файлами.

— Спасибо, Келли.

Келли широко распахнула глаза, как обычно удивляясь тому, что ей благодарны, и исчезла. Сириус взглянул на тяжёлую стопку файлов с плохим предчувствием, но открыл верхнюю папку и принялся читать.

o-O-o

Гермиона дрожала от тревоги, пробираясь сквозь толпу возвращающихся в башню Гриффиндора студентов и пытаясь найти Рона, Невилла или, что ещё лучше, Гарри. Но в глубине души она не ожидала его увидеть.

Сириус сказал ей оставаться в башне и сообщил, что они с Ремусом уже на пути к школе. Она много раз подскакивала с места в гостиной, чтобы вернуться в Большой зал, но каждый раз одёргивала себя, боясь идти наперекор воли главы рода Блэков, который, по сути, был её магическим опекуном, хотя формально её спонсором была Анди. Только когда нижняя губа запульсировала от боли, Гермиона поняла, что всю её искусала во время мучительного ожидания. Наконец, она заметила знакомую рыжую шевелюру.

— Рон!

Выражение его лица не воодушевляло, как и вид Невилла, который подошёл к ней вслед за Роном.

— Где Гарри? — сразу потребовала ответа Гермиона.

— Они оставили его с другими чемпионами, — с отвращением произнёс Рон. — Ты связалась с Сириусом?

— Они с профессором Люпином в пути. — Гермиона снова прикусила губу, не задумываясь о том, как она назвала Ремуса.

— Хорошо, — Рон почесал нос. — Чёртовы болваны! Как они могли позволить кому-то подставить Гарри?!

— Мне бы тоже хотелось знать, — сказал Невилл, скрестив руки на груди и вздёрнув подбородок. — Им следовало разрешить нам охранять Кубок!

Гермиона взъерошила волосы.

— Думаю, мне лучше пойти к Гарри и подождать Сириуса там.

— С ним МакГонагалл. Она дала слово, что не оставит его. — Голос Рона звучал так же недовольно, как чувствовала себя Гермиона.

— Мы пытались остаться с ним, — сказал Невилл, — но они не разрешили. — Он нетерпеливо притопнул. — Думаю, мне стоит написать бабушке. Как только Гарри вернётся, я смогу улизнуть и отправить письмо с Хедвиг.

— Здесь повсюду люди, — заметил Рон, раздражённо махнув на галдящую толпу.

Как только они двинулись к лестнице, ведущей в спальни мальчиков, перед Роном внезапно материализовалась Лаванда.

— Ты же не уходишь, Рон? — улыбнулась она. — Я думаю, ты был великолепен.

— Ты и Невилл, — сказала Парвати, улыбнувшись Невиллу.

— Спасибо, но нам всё равно пришлось оставить его, — пробормотал Рон, обходя их.

Гермиону слишком занимало беспокойство о Гарри, поэтому она не подумала послать Лаванде взгляд, говорящий «мне жаль, что он такой глупый, но когда-нибудь он поймёт, что нравится тебе». Она поднялась вслед за мальчиками в спальню. Машинально она села на кровать Гарри, скрестив ноги, тогда как Рон плюхнулся на свою постель, а Невилл достал пергамент и перо.

— Не знаю, что сказать ей, — признался Невилл. — Полагаю, Сириус и так отправит завтра послание всему альянсу.

— Просто скажи, что Гарри попал на турнир и мы все поддерживаем его, — предложил Рон, не поворачиваясь и уставившись на полог кровати.

Гермиона оживлённо кивнула.

— Рон прав. Не усложняй… Уверена, твоей бабушке понравится, что ты нашёл время, чтобы написать ей, и неважно, успеет ли Сириус связаться с ней до тебя или нет.

Невилл с благодарностью взглянул на неё.

— Спасибо.

Какое-то время они сидели в тишине, которую нарушал только скрип пера по пергаменту.

— Просто в голове не укладывается, как это получилось! — вырвалось у Гермионы, которая больше не смогла сдерживать мысли, проносящиеся в её голове. — Сириус бы никогда не позволил никому постороннему оказаться рядом с Кубком, и нам известно, что Грюм делал то же самое здесь, так что мы упускаем?

Рон сел и посмотрел на неё.

— Так ты говоришь, что если никто посторонний не касался Кубка...

— Тогда имя Гарри бросил тот, кому было разрешено подходить к Кубку, — закончил Невилл.

— Тогда кто это мог быть? — возбуждённо спросил Рон.

Гермиона заёрзала, вспоминая, что Гарри рассказывал ей об охране Кубка.

— Сначала Кубок был заперт в Отделе тайн. Амелия Боунс и Сириус должны были передать наблюдение главе отдела Крокеру, поэтому не думаю, что у кого-то была возможность приблизиться к Кубку на тот момент.

— Тогда не Крокер и не Боунс, — сказал Рон, подняв палец.

— Во время короткой церемонии министерские работники, мистер Крауч и мистер Бэгмен, бросили свои имена в качестве официальных лиц турнира, чтобы Кубок признал их власть во время Церемонии открытия, когда вносятся детали турнира, — напомнила Гермиона.

— Но они воспользовались шансом бросить имя Гарри вместо своих, — заключил Рон,

— Нет, — Гермиона покачала головой, — кандидаты в чемпионы могут бросить свои имена только после Церемонии открытия.

— Тогда, наверное, кто-то сделал это в Хогвартсе, — заметил Невилл, — потому что Церемония открытия произошла, когда Кубок доставили сюда.

— Если только… — Гермиона схватилась за волосы. — Крауч! Именно Крауч перенёс Кубок в Хогвартс! Что, если он… что, если он провёл Церемонию открытия, когда остался один?! У него была масса возможностей бросить имя Гарри!

— Но разве Кубок не сбили бы с толку две Церемонии открытия? — озадаченно спросил Рон.

— Ну, мы не знаем точно, в чём заключается Церемония открытия, — заметила Гермиона.

Невилл поднял перо.

— Бабушка говорила, что это красивое название для того, чтобы просто бросить клочок бумаги с согласованными датами и заданиями в Кубок.

— Тогда это можно было бы провернуть, — сказала Гермиона. — Краучу просто нужно было сделать последнее, принести Кубок сюда, а потом… бросить имя Гарри под видом деталей турнира! — Она прикусила губу. — Наверняка никто не проверял пергаменты, так как все доверяли ему!

— А имя Гарри не должно было быть написано его же почерком? — спросил Рон. — Как он это сделал?

— Не знаю, — сказала Гермиона. — Но вопрос логичный.

— Мы должны кому-нибудь рассказать! — Невилл спрыгнул с кровати, чуть не опрокинув пузырёк с чернилами. — Иначе Крауч может скрыться!

— Верно! — Рон бросился к двери, но остановился и обернулся. — Кому скажем?

Гермиона нахмурилась.

— Нам нужно найти кого-то из профессоров. Может, профессора Флитвика?

Они снова повернулись к двери, но тут позади них раздался шум. Гермиона быстро обернулась на знакомый звук.

— Добби! — Её глаза стали огромными, когда она поняла, что домовик суматошно собирает вещи. — Что ты делаешь?

— Связь с отвратительным Кубком ранила Гарри Поттера! — сказал Добби, не прекращая выполнять приказ. — Гарри Поттер ранен! Гарри Поттер отправляется завтра домой!

— Гарри ранен! — испуганно вскрикнула Гермиона. Как такое могло произойти? Боже, она знала, что не должна была оставлять его одного.

— Но почему ты пакуешь все его вещи? — грубо спросил Рон. — Он же вернётся обратно, когда поправится, верно?

Добби потянул за свои уши.

— Бродяга Гарри Поттера приказал Добби упаковать все вещи Гарри Поттера.

Это ни о чём не говорило напрямую, но Гермиона была достаточно умна, чтобы понять намерения Сириуса — он собирался оставить Гарри дома после того, как тот поправится. Да и кто мог винить его? Она плюхнулась на ближайшую кровать.

Невилл неловко похлопал её по плечу.

— Гермиона, нам всё ещё нужно рассказать кому-нибудь о Крауче...

— А Сириус должен находиться в больничном крыле с Гарри, — быстро вставил Рон, — мы можем отговорить его забирать Гарри домой!

Неожиданно в спальню ворвался Дин.

— Ребята! Внизу МакГонагалл!

Они поспешно вышли и, сбежав вниз по лестнице, принялись расталкивать людей, стоящих в дверях и в гостиной, пока не оказались перед строгой главой факультета.

Профессор МакГонагалл, стоя в проёме портрета, резко кивнула, увидев Рона, Гермиону и Невилла, когда те остановились, едва переводя дыхание.

— Полагаю, это все?

По комнате пронеслась волна утвердительного бормотания.

— Мы установили, кто бросил имя мистера Поттера в Кубок, и в данный момент авроры пытаются задержать преступника, — быстро сообщила профессор. — Возможно, некоторые из вас знают, что Кубок создаёт магический контракт с теми, кто участвует в турнире. К сожалению, когда он сделал это с мистером Поттером, из-за обстоятельств и… сопротивления последнего мистер Поттер был ранен. В настоящее время у него магическое истощение, и вскоре он отправится выздоравливать домой. Не пытайтесь тайком навестить его сегодня. Студентам запрещено посещать мистера Поттера в больничном крыле, так как любая несформировавшаяся магия может негативно сказаться на его исцелении. Все меня поняли?

У Гермионы сердце упало в пятки, но она кивнула. Как бы сильно ей не хотелось увидеть Гарри и уговорить Сириуса оставить его в Хогвартсе, она ни за что бы не сделала то, что могло навредить Гарри или поставить под угрозу его исцеление.

Профессор МакГонагалл окинула гостиную взглядом и задержала свой взор на Джинни, Лидии и Джессике, из-за чего Гермионе пришло в голову, что она могла знать об инциденте с раздевалкой. МакГонагалл глубоко вдохнула, и выражение её глаз смягчилось, когда она смотрела на обеспокоенные лица перед ней.

— За всё время работы в этой школе, я ещё никогда так не гордилась тем, что являюсь деканом Гриффиндора, как сегодня. Ваша непреклонная поддержка мистера Поттера, вашего однокурсника, была… — она замолчала, подыскивая подходящее слово: — вдохновляющей. Сто очков Гриффиндору, — она улыбнулась тут же поднявшейся волне радости и подняла руку. — Для всех студентов комендантский час начинается сейчас ради вашей же безопасности, Хогвартс патрулируют авроры. — Она порывисто кивнула и развернулась, чтобы уйти.

— Профессор, можно с вами поговорить? — тут же спросил Невилл. — О том, кто кинул имя Гарри в Кубок.

— Пойдёмте в вашу спальню, мистер Лонгботтом. — Профессор Макгонагалл провела их сквозь толпу, и они поднялись по лестнице. Она закрыла дверь и наколдовала чары конфиденциальности. — Что вы хотели мне сказать?

— Мы думаем, это Крауч! — выпалил Рон.

— У него одного была возможность приблизиться к Кубку до Церемонии открытия, — объяснила Гермиона, нервно выкручивая руки.

Лицо профессора Макгонагалл смягчилось.

— Мы пришли к тому же заключению, только нам также удалось установить, что преступником, вероятно, является Бартемиус Крауч-младший.

— Разве он не умер? — удивился Невилл.

— Все так думали, но улики утверждают обратное, — сухо произнесла профессор Макгонагалл.

Гермиона встряхнула головой, явно считая тему о воскресшем Пожирателе несущественной на данный момент, раз все уже узнали, кто бросил имя Гарри в Кубок.

— Как Гарри на самом деле?

Профессор Макгонагалл жестом предложила им присесть. Они заняли кровать Невилла, сам Невилл уселся на незаконченное письмо бабушке, не заметив того.

— Защита мистера Поттера отреагировала, когда Кубок попытался привязать его к себе, — тихо объяснила профессор. — Вероятно, она могла уничтожить Кубок, при этом не позволив ему забрать жизнь и магию Гарри. Но, узнав, что подобное действие поставит под угрозу других чемпионов, мистер Поттер принял решение, несмотря ни на что, подчиниться связи. К несчастью, из-за сопротивления связи, это плохо повлияло на его магическое ядро. Активация защиты потребовала от него много сил. Доктор Джордан уверена, что он полностью восстановится.

— Чёрт возьми, — пробормотал Рон.

— Добби забрал все вещи Гарри, — едва не обвиняюще сказала Гермиона.

— Доктор Джордан решила, что мистер Поттер быстрее выздоровеет дома, — увильнула от прямого ответа Макгонагалл. — Уверена, лорд Блэк примет лучшее для будущего мистера Поттера решение, когда отдохнёт от суматохи этого вечера.

Гермиона медленно кивнула, уловив намёк, что Сириусу нужно было время свыкнуться с ранением Гарри.

— А теперь мне нужно поговорить с другими факультетами, — быстро произнесла профессор Макгонагалл, убирая чары конфиденциальности. — Не засиживайтесь допоздна.

Они дружно попрощались, и профессор ушла.

Гермиона ненавидела плакать, но глаза всё равно щипало, и она почувствовала, как в груди, рядом с сердцем, зарождается всхлип. Гарри ранили, его заберут из школы, и она не могла его увидеть. Гермиона закрыла лицо руками, не обращая внимания на Невилла и Рона по обе стороны от неё — они неловко заёрзали и переглянулись, молча решая, кому из них её успокаивать.

Рон смущённо обнял её за плечи.

— С ним всё будет хорошо. Это же Гарри.

— Я знаю. — Правда. Всё будет хорошо, Гарри выздоровеет и, наверное, вернётся в Хогвартс, но воспоминание о том, как крепко он держал её ладонь во время выбора чемпионов, ярко отпечаталось в её сознании.

— Он будет недоволен, когда проснётся, потому что… он собирался пригласить тебя завтра на свидание, — неуверенно сказал Рон, заёрзав, когда она отняла от лица руки, чтобы взглянуть на него.

— Рон, — сердито произнёс Невилл — возможно, потому что Рон выдал тайну, но Гермиона понимала, что он пытался подбодрить её.

Гермиона промокнула глаза.

— Я тоже это знаю. — И слабо улыбнулась, толкнув Рона в бок. — Вы не очень-то скрытные.

— Что ж, тогда… — взволнованно сказал Рон. — Раз ты знаешь… ты нравишься ему уже некоторое время, он просто ждал новостей о турнире. Сказал, что будет нечестно просить тебя стать его девушкой, пока ты не знаешь, будет ли он участвовать в… ну...

Гермиона стёрла с щёк слезы.

— Я бы согласилась.

Рон обнял её, возможно, чересчур сильно, но Гермиона оценила посыл.

— Думаю, мы все догадывались, что ты согласишься, — тихо произнёс Невилл.

Гермиона с улыбкой взглянула на него.

— Если ты скажешь мне, что поспорил об этом с Блейзом...

Невилл поспешно замотал головой.

— Он сказал, что ставить на то, что ты не согласишься, проигрышный вариант.

И Гермиона подумала, что, похоже, она тоже не очень скрытная. Щёки обдало жаром.

— Что нам теперь делать? — спросил Рон, нарушая установившуюся надолго тишину.

Гермиона вздохнула.

— Мы поможем Гарри выжить и выиграть турнир.

Рон кивнул.

— Верно. — Он нахмурился. — И как мы это сделаем?

— Для начала нам надо узнать всё о турнире, — уверенно заявила Гермиона. — Возможные задания и тому подобное.

— Мы можем позвать альянс Поттеров на помощь, — сказал Невилл. — В него входит дюжина семей с личными библиотеками, в которых может быть дополнительная информация к тому, что есть в библиотеке Хогвартса.

— Заклинания! — предложил Рон. — Нам нужно просмотреть учебный план и составить список заклинаний, которые Гарри ещё не освоил, но смог бы, будь ему семнадцать.

— Хорошая идея, — ответила Гермиона. Она почесала голову в месте, где из-за стресса сегодняшнего вечера зарождалась боль. — Думаю, я лягу пораньше, начнём завтра.

Невилл кивнул.

— А я закончу письмо бабушке. — Он скривился, заметив смятое письмо под собой. — Может быть, начну сначала.

— Она оценит это, — заметила Гермиона и встала, поправляя мантию.

Рон тоже поднялся на ноги.

— Я… э-э-э...

— Тебе не нужно провожать меня до лестницы девочек, Рон, — заверила его Гермиона. Конечно, она расстроилась, но была в относительном порядке.

Он неуверенно кивнул.

— Спокойной ночи, мальчики.

И Гермиона сбежала. Она была признательна за то, какими милыми были парни, но ей отчаянно хотелось закрыться от всех пологом кровати, чтобы в одиночку смириться с реальностью происходящего. Она чуть не врезалась в Дина и Симуса, когда дошла до подножия лестницы (и поняла, что они ждали, когда им можно будет подняться к себе), виновато улыбнулась им и вошла в гостиную.

Она не задерживалась, но краем глаза заметила Анджелину. Было похоже, что та снова воспитывает Джинни, Лидию и Джессику. Она замедлила шаг...

Рядом возникла Кэти Белл и легонько подтолкнула её вперёд.

— Не волнуйся, команда по квиддичу взяла это на себя. Мы останемся в гостиной и проследим, чтобы никто не выскользнул навестить Гарри.

Гермиона с благодарностью кивнула и поспешно поднялась к себе в спальню.

Как только она вошла, Лаванда и Парвати подскочили к ней, и Гермиона приготовилась к очередному потоку вопросов, сплетен или — что ещё страшнее — разговору о сексуальности Рона. Вместо этого девочки просто обняли её. Гермиона застыла на долгое мгновение, но потом позволила себе расслабиться. От их молчаливой поддержки в горле снова запершило. Они не были близки (мягко говоря), но Гермиону тронула их забота.

Парвати потянула Гермиону за руку.

— Проходи, садись.

Гермиона позволила отвести себя к своей кровати и облегчённо вздохнула, опустившись на край.

— С ним всё будет в порядке, — успокоила её Парвати, — это же Гарри.

— Я знаю, — тихо ответила Гермиона. — Просто… у него никак не получается отдохнуть от этого, понимаете?

Лаванда кивнула в ответ на удивление серьёзно. Гермиона улыбнулась девочкам.

— Спасибо вам за это.

Лаванда покачала головой.

— Не надо благодарить нас. Я знаю, что мы не близки, Гермиона, но нам с Парвати хотелось бы думать, что мы тоже твои друзья.

Гермиона чувствовала себя невероятно глупой, а ещё виноватой за то, что была невысокого мнения о Лаванде и Парвати из-за их любви к сплетням и невпечатляющих успехов в учёбе. Возможно, ей стоит быть дружелюбнее и перестать избегать их.

— Конечно, мы друзья.

Они снова улыбнулись. Вдруг Парвати погладила Гермиону по волосам.

— У тебя прекрасные волосы, такие густые, а цвет просто потрясный.

Гермиона удивлённо моргнула.

— Но они довольно непослушные. Твои же всегда выглядят идеально.

— Мы могли бы помочь тебе, если хочешь, — предложила Лаванда.

— Может быть, — неопределённо взмахнула рукой Гермиона, — может быть, когда Гарри вернётся в школу? — И покраснела, когда они обе захлопали в ладоши от радости.

o-O-o

Драко подошёл поприветствовать профессора Макгонагалл, как только она вошла в гостиную Слизерина. Нога декана Гриффиндора редко ступала на территорию подземелья, не говоря уже о самой гостиной слизеринцев.

— Профессор Макгонагалл, как мой кузен? — спросил Драко, зная, как важно было выставить напоказ заботу о Гарри, и пытаясь не обращать внимание на тянущее чувство непризнанного беспокойства о Поттере глубоко в душе.

— Минутку, мистер Малфой. — Она постучала палочкой по стене. — Студенты! Прошу всех собраться, я не отниму у вас много времени.

Слизеринцы быстро заняли свои места, желая узнать, что происходит.

— Авроры находятся на территории Хогвартса и пытаются задержать того, кто бросил имя мистера Поттера в Кубок, — быстро объявила Макгонагалл. — Комендантский час переносится и начинается незамедлительно для всех студентов ради вашей же безопасности. Пожалуйста, не пытайтесь выйти из школе.

— А что с моим кузеном? — вновь вклинился Драко.

Ей было немного неудобно.

— Мистер Поттер пытался сопротивляться связи с Кубком и был ранен. На ночь его оставили в больничном крыле для наблюдения, а завтра он вернётся домой для полного восстановления.

— Он почувствовал связь? — прорычал Маркус Флинт.

Драко подавил желание закатить глаза на реакцию капитана слизеринцев.

— Но только сильнейшие волшебники… — ужаснулся Филипп Адамс и замолчал.

Макгонагалл подняла руку.

— Рекомендую вам всем держаться подальше от больничного крыла, если у вас появится желание покинуть подземелья. Лорд Блэк находится с мистером Поттером, и он готов сначала нападать, а затем разбираться.

Она выпрямилась, и что-то в выражении её лица изменилось.

— Я понимаю, что многие ваши семьи придерживаются абсолютно отличных политических взглядов от политики лорда Поттера. — Упоминание титула погрузило слизеринцев в полную тишину. — Для некоторых из вас было нелегко принять решение встать этим вечером с остальной школой в знак его поддержки, особенно учитывая традиционную вражду между нашими факультетами. — Её губы дрогнули. — Я высоко ценю вашу храбрость.

«Ох», — восхитился Драко её гриффиндорской похвалой.

— Сто очков Слизерину, — решительно сказала Макгонагалл и ушла; слизеринцы успели только шокированно моргнуть.

Тут же разразился шум. Декан Гриффиндора только что наградила слизеринцев сотней очков!

Флинт выпрямился, снова заставляя комнату погрузиться в тишину, и уставился на Драко.

— Не будем обманывать самих себя, многие из нас встали, потому что не встать под прицелом взглядов прессы было бы верхом глупости. Но насколько силён Поттер?

Драко элегантно поднял бровь, не позволяя себя испугать и зная, что его ответ важен для его собственной позиции, которую он никогда раньше не ценил.

— Достаточно силён для того, чтобы род Малфоев с радостью принял возвращение возрождающегося рода Блэков и был счастлив находиться под его защитой. — Он медленно смахнул с мантии воображаемую пушинку. — Но дело не только в Поттере. Вы знали, что лорд Блэк убил восемнадцать Пожирателей во время работы в Ударной группе?

Среди студентов пронёсся тревожный шепоток.

— Как вы думаете, почему рода Ноттов, Уилксов, Гиббонов и Селвинов заключили мировой договор? — Драко махнул рукой в сторону Тео, который загадочно улыбнулся. — Им не хочется, чтобы Блэк убил их наследников, выслеживая и уничтожая любого, кто угрожает нашим.

Он крутанул запястьем, поправляя манжеты.

— Пускай у нас с Поттером непростая история, но Малфои всегда будут выбирать сторону победителей. — Драко обратился к Флинту: — Возможно, ты и встал этим вечером, преследуя политические цели, я же встал, потому что полностью намереваюсь поддерживать Поттера, когда он выиграет в турнире и одолеет ублюдка, который думает, что испытания убьют его.

— Ходят слухи, Малфой, — рявкнул Флинт. — Слухи о том, что Тёмный Лорд набирает силы и смертельные угрозы посланы по его инициативе.

Драко обвёл взглядом гостиную.

— Лонгботтом был прав сегодня: род Поттеров вышел на тропу войны, как и род Блэков. Даже не принимая во внимание мой предыдущий комментарий о том, что лорд Блэк вполне способен убить любого, кто выступит против Поттера, я лично лучше встану с Поттером, чем рядом с сыном маггла, провозглашающим себя Тёмным Лордом, который может управлять всеми нами просто потому, что он последний потомок по линии Слизерина с манией величия.

Драко уловил выражение потрясения на некоторых лицах.

— Сын маггла? — раздула ноздри Миллисента Булстроуд. — Ты лжёшь!

— Взгляни на генеалогическое древо Томаса Марволо Риддла, — жёстко произнёс Драко и нетерпеливо отмахнулся от неё. — Возможно, пришло время, чтобы все подумали о том, что Поттер одолел Тёмного Лорда, когда был ребёнком; в одиннадцать он уничтожил Квиррелла, который находился во власти Тёмного Лорда; в двенадцать он убил шестидесятифутового василиска, а в тринадцать создал полноценный телесный патронус. — Драко вспомнил о постыдном моменте в его прошлом, когда он убегал от патронуса, притворившись дементором. — Кто знает, на что он способен сейчас? Вы знали, что Поттер разговаривает с семейным тотемом нашего рода, серебряной коброй? Она любит его.

Он с удовольствием понаблюдал, какими испуганными все стали, а потом направился к лестнице. В спальне слизеринцев было тихо, и Драко с облегчением упал на кровать.

Нотт вошёл первым.

— Забини наблюдает. Я служу роду Поттеров, так что они не считают меня надёжным, никто ничего не говорил, пока я был там.

Драко кивнул.

— У тебя есть теория, кто бросил его имя в Кубок?

— Как и у тебя, — ответил Нотт. — Вспоминая уроки Грюма, думаю, это должен быть кто-то, кого никто не считал угрозой, и поэтому ему позволили приблизиться к Кубку.

— В точности мои мысли, — сказал Драко. Он думал о Каркарове, принимая во внимание историю этого человека.

— Церемония открытия устанавливает время, когда можно бросить имена кандидатов, поэтому всё должно было произойти после неё, — продолжил Нотт. — Или во время самой церемонии. Значит, это мог быть Крауч, Бэгмен, Каркаров, Максим или Дамблдор. Грюм только наблюдал, поэтому, думаю, кто-то заметил бы, если бы он бросил имя.

— Бэгмен — идиот.

— Идиот с карточными долгами у гоблинов, но у него нет других мотивов, — задумался Нотт. — И наверное, проверка личности показала бы что-то, если бы на самом деле это был не Бэгмен?

— У Максим нет мотива, у Каркарова — есть. Разве Крауч не провёл их проверку, когда они прибыли, и потом у них есть дипломатическое подтверждение? — вслух подумал Драко.

— Это всего лишь означает, что Каркарова подменили после прибытия, но до церемонии, — заметил Нотт. — Принимая во внимание патрули и меры безопасности Грюма, насколько это вероятно?

— У тебя есть другой кандидат?

Нотт пожал плечами.

— У Крауча было больше всего возможностей, и его злит лорд Блэк.

Драко кивнул.

— Думаю, мы узнаем, когда они публично объявят о личности преступника.

— Я поговорю завтра с Лонгботтомом, — решил Нотт. — Ни за что не поверю, что кто-то из внутреннего круга Поттера не знает подробностей.

— Как думаешь, чем это обернётся? — Драко махнул рукой в сторону двери.

— Забавно, что многие родители не проинформировали своих детей о личности Тёмного Лорда, — признал Нотт. — Но это повлияет на многих, особенно когда Булстроуд закончит свои исследования и расскажет всем правду. — Он задумчиво посмотрел на Драко. — Твоя речь о потенциале и силе Поттера была очень уместной, это может помочь склонить других. А у кого-то просто не будет выбора.

Драко кивнул.

— Как думаешь, что будет делать остальная часть школы?

— Альянс Поттеров надёжно прикроет Поттера, это точно, — сухо произнёс Нотт. — Что касается Равенкло и Хаффлпаффа… Зависит от того, насколько сильное давление захотят оказать члены альянса. Хаффлпафф волнуется за Диггори, так как он тоже чемпион. По сути, он выступает против Поттера.

— Диггори не чета Поттеру, — заметил Драко. Поттер добился невероятного уровня мастерства; его практические навыки, которые он демонстрировал эти два месяца в Хогвартсе, намного превышали уровень четвёртого курса (за исключением Зелий, и здесь нужно было учитывать необъективную оценку Снейпом не только Поттера, но гриффиндорцев в целом).

— Так ты собираешься поддерживать Поттера в турнире?

Драко поднял бровь в ответ, словно вопрос не заслуживал устного подтверждения.

Нотт усмехнулся.

— Просто проверяю. — Он подошёл к своему чемодану. — Нужно написать письмо отцу.

Мудрое решение. Драко направился искать собственные письменные принадлежности. Он на мгновение задумался о раненном Поттере в больничном крыле и о присматривающим за ним лорде Блэке. Возможно, помимо письма родителям следует написать лорду Блэку, чтобы сообщить ему о событиях, произошедших в гостиной Слизерина.

o-O-o

Амелия поморщилась, чуть не потеряв равновесие, когда аппарировала к дому Бартемиуса Крауча-старшего. Когда Краучи лишились своего места в Визенгамоте из-за скандала, который держался в секрете, старый особняк Краучей сгорел в сильном пожаре. Семья переехала в дом для отдыха для служащих министерства... но это место никогда не предназначалось для постоянного проживания семьи.

Дом был ярко освещён отделом магической криминалистики, и Амелия не могла не заметить разрушающийся фасад и грязные окна, атмосфера отчаяния сквозила из каждого угла.

По садовой дорожке к ней направлялся Руфус. Она наложила чары конфиденциальности, когда он остановился, мрачно и решительно посмотрев ей в глаза.

— Крауч-старший мёртв, — без обиняков заявил Руфус. — Режущее заклинание по горлу, парализующее заклинание, чтобы не шевелился. Он истёк кровью.

Амелия закрыла глаза. Разумом она понимала, что скорее всего его найдут мёртвым, но… она вздохнула и подобралась. С Барти тяжело было работать, он был суровым начальником и сложным коллегой. Она сожалела о его смерти, но не могла сказать, что будет оплакивать потерю.

— Мы нашли тело Микл рядом с ним, — сообщил Руфус. — Не думаю, что они держали её из-за амниотической жидкости, скорее уж из-за спортивного интереса. Она умерла от убивающего проклятия. Криминалисты говорят, что магический след оставили два разных преступника.

— Мы уже знаем, что Волдеморт путешествует как минимум с Петтигрю, Краучем-младшим, Сивым и Трэверсом. Любой из них мог наложить проклятие, хотя Сивый скорее бы просто свернул ей шею, — вслух подумала Амелия.

— Нашлись улики, свидетельствующие о том, что Волдеморт и Петтигрю находились в резиденции, в одной из спален, — скривился Руфус. — Мы нашли остатки улучшенного Оборотного на кухне. Криминалисты хотят забрать их в лабораторию и проверить, смогут ли они разработать антидот.

— Хорошо, — обрадовалась Амелия.

— Нам не удалось установить, куда они могли отправиться, — продолжил Руфус. — Возможно, в стаю Сивого.

— Я попрошу Ремуса навести справки, — заключила Амелия. — Но учитывая, что он уже сообщил о нежелании стаи следовать на этот раз за Сивым и Волдемортом… не думаю, что мы найдём его с остальными оборотнями. Но если так, можно ожидать, что мы услышим от Ремуса новости о новом месте.

— Думаешь, у Волдеморта есть другое убежище? — спросил Руфус.

— Они все Пожиратели. Думаю, у всех них есть место, куда можно сбежать в случае, если их позиции по какой-то причине станут уязвимыми, — сказала Амелия, обдумывая эту возможность. — Трэверс в группе новенький. Думаю, Волдеморт держит его на испытательном сроке, поэтому вряд ли доверил бы ему организовать их следующее укрытие.

— А от Сивого им нужны силы, а не ум, — поддержал Руфус. — Как ты сказала, вскоре мы узнаем, если он встретился со стаей Сивого, но это маловероятно.

— Петтигрю… Он отвечает за безопасность Волдеморта и исполняет его желания. Его можно рассматривать как вариант, — сказала Амелия. — Информацию о его жизни до того, как он стал крысой, лучше всего узнать у Сириуса и Ремуса.

— Крауча-младшего тоже надо проверить, — хмуро заметил Руфус. — Последние несколько месяцев он свободно перемещался по магическому миру, и никто даже не искал его.

— Поручи “Крысиному отряду” проанализировать всю жизнь Крауча-младшего вплоть до его ареста, — быстро распорядилась Амелия. — Возможно, у Северуса Снейпа будет информация. Он провёл некоторое время с Лестрейнджами, когда Крауч-младший общался с Рабастаном.

— А существует вероятность того, что у самого Волдеморта есть убежище? — спросил Руфус.

— Помимо Литл-Хэнглтон? — Амелия задумалась и вздохнула. — Может быть. Мы с Берти проверим. Возможно, есть места, которые он рассматривал для поиска сокровищ и которые могут быть полезны нам.

— Какое официальное заявление мы сделаем по поводу всего этого чёртого бардака? — Руфус выругался.

— Это уже было оглашено прессе. Мы сообщили, что за смертельными угрозами стоит Бартемиус Крауч-младший. — Амелия тяжело вздохнула. — Что, выдавая себя за отца, который посодействовал его побегу из тюрьмы, Крауч-младший сумел добиться участия Гарри Поттера в Турнире Трёх Волшебников. Он вооружён и очень опасен, так далее и тому подобное… — она скривилась. — Корнелиус назначит специального аудитора, чтобы проверить департамент и оценить наведённый Краучем-младшим бардак на рабочем месте отца. Мы все придерживаемся мнения, что он не мог значительно наломать дров, потому что ему не хотелось привлекать к себе внимание, но что касается мелочей?..

— Говоря о мелочах, — начал Руфус, — я отправил Шеклболта, чтобы проверить Перси Уизли. Возможно, Крауч-младший держал его под империусом.

— Хорошая идея, — согласилась Амелия, хотя и не думала, что это возможно. Она направилась к дому. — Что-нибудь ещё?

— Пока нет, — ответил Руфус.

Амелия снова осмотрела дом.

— Проверить всё, разобрать по камешку. Я хочу, чтобы осмотрели каждый уголок. — Она сжала губы. — Мы поймаем этих ублюдков.

o-O-o

Услышав стук в дверь, Билл чуть не завопил от облегчения. Всё это время он напряжённо сидел в гостиной родителей, потягивая огневиски и с трудом пытаясь игнорировать Перси, который щебетал о Турнире Трёх Волшебников и о важной роли мистера Крауча во всей этой заварухе.

Отец пошёл открывать дверь, и его веснушчатое лицо нахмурилось, когда он опознал в визитёрах авроров.

— Да?

— Старший аврор Шеклболт и аврор Тонкс, мистер Уизли, — по Норе разнёсся глубокий баритон. — Нам нужно поговорить с вашим сыном Персивалем.

Билл взглянул на удивлённого Перси. Мать поднялась на ноги, а на её простом лице уже начали появляться признаки беспокойства.

— Интересно, что случилось, — произнёс Перси, высказывая собственное опасение, когда отец провёл авроров в комнату. Билл знал старшего аврора по работе в Отделе тайн. Он с беспокойством взглянул на серьёзную Тонкс; она ходила в школу с Чарли, и он возобновил с ней знакомство на разнообразных мероприятиях семьи Блэк, обычно она была очень энергичной и дружелюбной.

Тёмные глаза Шеклболта безошибочно нашли Перси.

— Персиваль Уизли?

Перси встал.

— Да, это я.

— Мы можем поговорить наедине, мистер Уизли? — официально обратился Шеклболт.

— Уверена, это не обязательно, — влезла в разговор мать. — Мы семья.

— Это официальное дело, миссис Уизли, — сказал Шеклболт.

Перси, нахмурившись, посмотрел на мать, а потом обернулся к аврорам.

— Возможно, нам стоит пройти в мою комнату? Там мы будем одни.

— Тонкс, останься здесь, — приказал Шеклболт. — После вас, мистер Уизли.

Биллу хотелось возразить, когда высокий аврор вышел из комнаты вслед за братом. Они с отцом обменялись взволнованными взглядами.

— Глупости какие, — бесцеремонно произнесла мать, а отец успокаивающе обнял её. — Ты не можешь рассказать нам, что происходит? — обратилась она к Тонкс.

Тонкс переступила с ноги на ногу, на лице отразились сожаление и неловкость, когда она покачала головой.

— Старший аврор Шеклболт всё объяснит, когда вернётся.

Мозг Билла лихорадочно работал. Формально Шеклболт не был частью “Крысиного отряда”, но он вёл расследование дела о беременных женщинах и был связан с их поиском. Было подозрение, что за этим стояли Петтигрю и неизвестное лицо. Тогда вероятно, что их визит к Перси имеет что-то общее с этим делом.

“Но что?” — задумался Билл, почёсывая подбородок. Мать предложила угощение Тонкс.

Он правда полагал, что авроры не могли подозревать Перси в организации похищений беременных женщин. И дело было не только в братской преданности, но и в понимании характера Перси. Но раз они допрашивают его, тогда остаётся три варианта. Во-первых, Перси не был Перси.

Билл вспомнил разговор за ужином. Перси был сосредоточен на своей работе, но присоединился к обсуждению драконов и пьесы о Мерлине, на которую Билл собирался сводить Алисию и которую Перси уже посмотрел с Пенни. Он также смутно вспомнил реплику, когда Перси подшучивал над каким-то детским инцидентом Билла, так что это точно был Перси.

Значит, не оборотное.

Империус? Это второй вариант.

Билл бросил взволнованный взгляд на лестницу. Он бы заметил, если бы Перси находился под империусом. Разве нет? Поведение брата, его поглощённость работой и восхищение Барти Краучем раздражали, но не были вызваны ничем, кроме собственных амбиций Перси. Он был в этом уверен. Но искра сомнения проскользнула, и он отвёл глаза, чтобы не встречаться с проницательным взглядом отца.

«Нет», — более уверенно решил Билл. Он бы заметил что-нибудь в поведении Перси, если бы брат находился во власти заклинания.

Тогда остаётся третья причина для визита авроров. Они захотели допросить Перси о поведении кого-то ещё, кого-то из департамента — возможно даже, о Крауче...

Но разве Краучу не полагалось сейчас находиться в Хогвартсе в связи с Турниром Трёх Волшебников?

Турнир!

Мысль врезалась в него как заклинание дубинки. Глаза распахнулись от удивления, когда он понял, что, наверное, что-то случилось с турниром или с чемпионами. Гарри был выбран чемпионом? Они подозревают Крауча?

Он беспокойно поёрзал, отчаянно желая схватить сквозное зеркало и поговорить с Сириусом, зная, что, если Гарри стал участником турнира, Сириус разбирается с последствиями в Хогвартсе. Но, может быть, был и другой способ подтвердить свои подозрения.

Он прочистил горло и поймал взгляд Тонкс.

— Турнир?

Тонкс вздрогнула и слабо кивнула.

— Гарри был выбран чемпионом? — продолжил Билл.

Тонкс перенесла свой вес на другую ногу.

— Я не должна ничего говорить, Билл.

Значит, да. И они подозревают Крауча...

Крауч!

Биллу никогда не нравился этот чопорный человек, но он ни за что бы не подумал, что тот присоединится к Волдеморту. Но разве его сын не стал Пожирателем в прошлой войне? Может быть, это и осознание того, что надежды на его карьеру в политике пошли прахом после ложного заключения Сириуса, довели Крауча до нервного срыва. Может быть.

Раздавшиеся шаги по лестнице заставили всех нетерпеливо обернуться.

Лицо Перси под веснушками было бледным, и мать немедленно подошла к нему, сурово глядя на аврора позади него.

— Аврор Шеклболт, — быстро начал отец, — я понимаю, что это официальное дело, но, раз Билл догадался, что это связано с событиями турнира, вероятно, вы могли бы просветить нас? Наша семья находится в альянсе лорда Поттера. Могу заверить, что бы вы ни сказали, эта информация не выйдет за пределы этих стен.

Шеклболт с упрёком посмотрел на Тонкс, но медленно кивнул.

— Новости появятся в прессе к утру, поэтому я могу рассказать вам. Сегодня вечером лорд Поттер был объявлен Кубком Огня четвёртым участником турнира. Предположительно, только у Бартемиуса Крауча была возможности приблизиться к Кубку. Однако его тело было найдено в резиденции около часа назад.

— Боже мой! — мать в ужасе прижала руку ко рту.

— В результате осмотра установлено, что его держали в заложниках — возможно, с того времени, когда стало известно о магическом гриппе, — продолжил Шеклболт. — После того, как он прошёл проверку, вернувшись с больничного, мы думаем, его сын Бартемиус Крауч-младший занял его место под оборотным зельем.

— Но он мёртв! — воскликнула мать.

Шеклболт покачал головой.

— Мы не знаем как, но мы нашли доказательства того, что Крауч держал сына в запертом подвале до того, как тот его подменил.

Билл мрачно нахмурился, размышляя над последствиями этих событий.

— На Чемпионате мира был Крауч-младший? Это он напал на палатку альянса Поттеров и поджёг нашу?

Отец удивлённо открыл рот, но снова закрыл. Удивление сменилось злостью.

— Это правда?!

— Мы полагаем, что да, — осторожно сказал Шеклболт. — Но я могу сказать только то, что выписан ордер на арест Бартемиуса Крауча-младшего, и в нём указаны подозрения на участие в событиях на Чемпионате мира.

— Он всё ещё на свободе? — взволнованно спросила мать.

Отец снова поспешил обнять её. Шеклболт расстроенно кивнул.

— Он и его сообщники сбежали.

— Сообщники? — резко спросил отец.

— По крайней мере, Петтигрю, — сказал Шеклболт и поднял руку. — Я действительно не могу рассказать вам ничего больше. Перси опустился на стул, уставившись в пространство перед собой от пережитого шока.

— Не могу в это поверить.

— Спасибо, что рассказали нам то, что знаете, аврор Шеклболт, — прохладно произнёс отец.

Билл взглянул на родителей и указал на входную дверь.

— Почему бы мне не проводить вас? — Он вывел авроров на улицу и остался с ними, прикрыв за собой дверь. — Гарри в порядке?

— Магическое истощение, — быстро объяснила Тонкс, прежде чем Шеклболт смог что-то сказать. — Через пару дней будет как новенький. Но Сириус закрыл Блэк Мэнор после того, как целитель разрешила забрать его домой.

— Не могу винить его, — вздохнул Билл, взъерошивая волосы.

Тонкс послала ему сочувствующую улыбку и повернулась к Шеклболту, а мгновение спустя они оба аппарировали. Билл вернулся в дом. Мать суетилась в кухне, делая чай, отец тихо разговаривал у камина с Перси.

Перси поднял на Билла взгляд и покраснел.

— Они проверяли, не нахожусь ли я под империусом!

— А, — Билл сел на диван напротив брата. — Уверен, это была простая предосторожность, ты ведь тесно общался с ним.

— Я должен был понять, что это не мистер Крауч! — дрожащим голосом сказал Перси. — Конечно, он едва узнавал меня первые несколько месяцев, но он так поощрительно ко мне относился, когда вернулся после болезни… так поддерживал мои карьерные планы… я думал, он просто оценил ту помощь и информацию, которую я предоставлял ему, пока он был болен! — простонал он и уткнулся лицом в ладони. — Мерлин, именно я рассказал ему о вечеринке Гарри и о мерах безопасности на Чемпионате мира!

— Это не было твоей виной, Перси, — отец похлопал сына по плечу. — Никто не знал, что это не был Крауч-старший. Уверен, Корнелиус, Амелия и Руфус рассказали ему дополнительные детали или советовались с ним по поводу Чемпионата. Ты не мог знать.

— Мне следовало знать! — вскинул голову Перси. — Вас всех чуть не убили, а я… — он поднялся со своего места и, пошатываясь, взлетел по лестнице в свою комнату, эхо захлопнувшейся двери разнеслось по Норе.

— Что вы ему сказали? — сурово спросила мать.

— Ничего, — ответил Билл, опередив отца. — Перси прекрасно справляется сам, обвиняя себя. — И Билл знал, что на его месте сделал бы то же самое. Перси активно снабжал их врага информацией, которая последние несколько месяцев могла погубить их семью — по незнанию, да, но какая разница. С этим было трудно смириться.

— Бедный Перси. — Мать посмотрела наверх.

— Оставь его, Молли, — сказал отец, тяжело опускаясь на свободный стул. — Ему нужно время, чтобы смириться с этим.

Билл махнул на дверь.

— Мне нужно в Хогвартс, вдруг Сириусу что-нибудь понадобится.

Отец согласно кивнул.

— Передай ему, что мы его поддерживаем; всё, что нужно… что угодно, ему стоит только попросить.

Обнявшись с матерью и пообещав быть осторожным, он направился к двери. Билл натянул кожанку и, как только вышел за пределы Норы, аппарировал в Хогвартс.

o-O-o

Северус опрокинул стакан и почувствовал знакомое чувство жжения алкоголя в горле, резкий запах торфа и ячменя наполнил ноздри. Он влил в себя ещё один стакан и со стуком отставил его, вновь вспоминая события в вестибюле и поразительное проявление магии Поттера.

Лили.

Лили.

Северус закрыл глаза и положил руку на лоб, предаваясь воспоминанию. Перевоплощение золотистого грифона Поттера в знакомые черты и формы Лили Поттер. Она была сияющим золотым духом. Она была изумительной. Нетронутая течением времени, по-прежнему прекрасная, по-прежнему верная своим убеждениям.

Знакомая и болезненная волна горя снова поднялась в груди.

Она ни разу не взглянула в его сторону.

Дух Лили полностью сосредоточился на её сыне, на его защите. То, как она обнимала своего ребёнка… Держала ли она его таким же образом, если бы была жива?

Несомненно.

Игнорировала бы она Северуса, если бы была жива?

Несомненно.

Он был виноват в том, что Тёмный Лорд напал на её сына и убил мужа. И горькая правда заключалась в том, что Лили мертва.

Она мертва.

Если бы он только промолчал о пророчестве… если бы только скорее осознал ошибку, которую совершил, присоединившись к Пожирателям.

Северус опрокинул ещё один стакан.

Когда Блэк дал ему понять, что знает о том, что Северус рассказал Тёмному Лорду о пророчестве, его как будто пнули в живот. В какой-то степени он бы предпочёл, чтобы Блэк скрутил его и порвал на кусочки, а не окинул полным отвращения и презрения взглядом; правда ранила так же больно, как нож.

— ...из-за тебя он не знает её; из-за тебя его единственное воспоминание о ней — то, где она умирает, спасая его.

Разве это не та правда, которую он избегал признавать долгие годы? Да, было намного легче винить мальчика, ребёнка, за его существование; за то, что он родился с силой, которая могла победить Волдеморта и которая подвергла Лили опасности; из-за которой Лили погибла, защищая своего ребёнка. Это намного легче, чем признать правду, что это была его вина, что ему хотелось порадовать мастера, которого не заботил ни он, ни другие его последователи, вызвавшие цепь событий, закончившуюся её смертью.

Северус был виноват в том, что Лили умерла; Северус был виноват в том, что её сына защищает всего лишь дух, а не сама Лили.

Блэк был прав, разве это не унизительно?

Он проигнорировал стакан и хлебнул из бутылки, потряс головой.

Блэк тоже игнорировал Северуса во время событий в вестибюле. Он также сосредоточился на Поттере, отгородившись от всего остального. Несмотря на их историю, Северус признавал, что Блэк — настоящий отец.

Но в который раз они не смогли достойным образом защитить мальчика.

Северус не смог защитить Поттера. Снова.

Почему, ну почему он не понял, что его воспоминания были спрятаны только из-за Крауча-младшего? Почему он думал, что был кто-то ещё? Каким же он был глупцом.

Он рыкнул, снова приложился к бутылке и устало потёр глаза.

Вдруг в дверь его комнат забарабанили, отчего он чуть не выронил бутылку. Северус опустил её на стол и направился к двери. Если это стучал студент, то он вытрясет из него всю душу за то, что тот шляется после комендантского часа. Он распахнул дверь и тупо уставился на сердитого Грюма.

— Какого чёрта ты удрал? — рявкнул Грюм, ворвавшись в комнату быстрее, чем Северус мог его остановить.

— Глава Крокер взял себе в помощь Ремуса Люпина, — отрывисто бросил Северус. — Моё присутствие больше не требовалось.

— Это не соревнование в популярности, парень. — Волшебный глаз Грюма осмотрел комнату. — Устроил себе вечер жалости?

— Я проверил своих студентов... — и обнаружил оживлённые дебаты в гостиной Слизерина, которым успешно положил конец своим появлением и которые несомненно возобновились с его уходом. — ...и решил отойти ко сну. — Он резко выдохнул. Почему он оправдывается?

Грюм резко сел и призвал стакан.

— Мог хотя бы поделиться.

Северус разрывался между негодованием за наглость Грюма и… и каким-то странным чувством товарищества. Он налил Грюму и, невербально призвав свой стакан, сел на диван.

Грюм выпил виски, одобрительно глядя на бутылку, и поставил стакан с тихим стуком на стол.

— Это была не твоя вина.

— Мои воспоминания… — холодно начал Северус.

— Ты не мог знать, что Крауч-младший был единственным, кто был нам нужен. Тебе всё ещё нужно разобраться со всем, да? — бесцеремонно заметил Грюм.

— Мне следовало сходить к целителю разума, как ты предлагал, — признал Северус, волна вины захлестнула его и скрутила внутренности. — Если бы мы знали, что больше никого с Лестрейнджами не было...

— Мы могли бы решить, что это тупик, так как Крауч-младший мёртв, — фыркнул Грюм. — Наверное, твоё подсознание знало, поэтому ты составил список погибших Пожирателей.

Северус зыркнул на него.

— Ты не помогаешь.

Грюм взял бутылку и, налив себе ещё, повертел стакан с янтарной жидкостью.

— Крауч-старший мёртв.

— Он перестал быть полезным, — пробормотал Северус. Тёмный Лорд ни во что не ставил списанных со счёта бесполезных людей.

— Они нашли одну из пропавших женщин, — сообщил Грюм отрывисто, что сказало о её состоянии больше, чем графическое описание.

Северус угрюмо кивнул.

— Амелия хочет передать аврорам копию твоих воспоминаний о Лестрейнджах; мы пытаемся узнать, куда они могли сбежать, — без обиняков сказал Грюм.

— Она их получит. — Северус подумал, что это меньшее, что он мог сделать.

Грюм кивнул.

— Хорошо. Я сказал ей, что мы появимся перед завтраком.

— Мы? — Северус изумлённо поднял бровь.

— Мы, — твёрдо повторил Грюм.

Северус знал, что ему следовало воспротивиться, сказать, что отправится один, что его не надо держать за руку, когда его будут допрашивать авроры, но вместо этого он склонил голову, отчего тёмные волосы упали на лицо.

— Я также был бы благодарен направлению к целителю разума, что ты предлагал ранее, — сказал Северус. — Полезно было бы быстро восстановить оставшиеся воспоминания.

Грюм одобрительно хмыкнул, поднял стакан и опрокинул алкоголь в горло. Поставив стакан, он поднялся на ноги.

— Я ожидаю тебя в карауле в больничном крыле немедленно.

Глаза Северуса тревожно распахнулись.

— Что?

— Трёхчасовые смены, ты заступаешь в первую, — беспечно заявил Грюм, не обращая никакого внимания на гнев Северуса. — Лечение Поттера предусматривает отсутствие любых студентов в помещении. Маленькие гадёныши обязательно решат это проверить, и Блэк или прибьёт их, или отправит паковать вещи.

Северус тупо пялился на него.

— Прими отрезвляющее зелье, прежде чем займёшь свой пост, — сказал Грюм и заковылял к выходу.

Некоторое время Северус красочно проклинал профессора ЗОТИ, но потом смирился с тем, что ему придётся принять отрезвляющее зелье и пойти на дежурство. Наверное, Грюм был прав насчёт расположения духа Блэка и возможного поведения студентов.

Через пять минут он вышел из своих комнат и быстрым шагом направился в больничное крыло. Он повернул за угол и чуть не врезался в Люпина. Оборотень отступил назад, чтобы не столкнуться, и Северус скривил губы, отмечая хорошие рефлексы Люпина.

— Мои извинения, Северус, — вежливо сказал Люпин. — Идёшь в больничное крыло?

— Профессор Грюм настоял, чтобы я принял дежурство и не дал Блэку убить какого-нибудь студента, — рявкнул Снейп, когда оба начали идти — к сожалению, в одну сторону.

Люпин печально улыбнулся.

— Не могу сказать, что при данных обстоятельствах виню Грюма, а Сириус… — он покачал головой и вместо этого сосредоточился на Снейпе. — Ты в порядке после?..

Северус ощетинился.

— Со мной всё хорошо. Нет никаких причин, почему я не должен быть в порядке, Люпин.

Люпин заколебался.

— В первый раз, когда появились духи, я провёл почти весь вечер, думая обо всём, что мне хотелось сказать Лили, и жалея, что я не смог поговорить с ней хотя бы мгновение.

Северус резко остановился.

— Это случалось раньше?

— Да, — тихо ответил Люпин, — но то событие признано секретным, как и сегодняшний вечер. — На исчерченном шрамами лице появилось печаль. — Полагаю, нам не стоит об этом говорить.

— Особенно когда один из нас дал обет, — заметил Северус, снова приходя в движение.

— Ты не должен говорить об этом с людьми, которых там не было, — сказал Люпин, идя рядом с ним. — А я там был.

Какое-то время Северус думал об этом, но наконец любопытство победило, он должен был спросить.

— Она… в прошлый раз она также была сосредоточена на Поттере?

— Да, — ответил Люпин. — Но это природа... — он остановился и наложил чары конфиденциальности. — Лили использовала древнее заклинание, чтобы защитить Гарри, оно основано на магии ворожей, Старой Религии.

— Что объясняет присутствие Морганы Ле Фэй, она была верховной жрицей Старой Религии, — сказал Северус.

— Возможно, — заметил Люпин. — Мы с Берти полагаем, что в тот момент, когда Лили наложила заклинание, родовая магия Поттеров почувствовала призыв усилить его, и каким-то образом жертва Лили и магия соединились с родовой магией, как соединяются глава рода и его наследник.

— Её дух был поглощён родовой магией? — резко спросил Северус.

— Отчасти, — тихо произнёс Люпин. — Мы думаем, что родовая магия признала жертву Лили и удостоила её чести, позволив запечатлить в ней её сущность. Невероятно сильное заклинание.

Северус медленно кивнул.

— Но её последним действием была попытка защитить своего сына; она стала частью родовой магии Поттеров, потому что пожертвовала собой, — продолжил Люпин. — Она приходит к Гарри только когда ему нужна защита.

— Понятно, — сказал Северус, пытаясь скрыть печаль в голосе. Он быстро посмотрел на Ремуса. — Я… благодарен за объяснение, — натянуто произнёс он.

— Я понимаю, Северус, и я помню, как близко вы дружили в школе, — ответил Ремус. — Она очень жалела, что потеряла вашу дружбу.

Северус удивлённо уставился на оборотня.

— Ты можешь… ты не знаешь… — он резко поднял руку. — Я виноват в её смерти.

Люпин резко на него взглянул.

— Волдеморт поразил её убивающим проклятием. Это он виноват в её смерти.

— Тогда Блэк не сказал тебе...

— Что ты дал Волдеморту причину прийти к ним. Да. Я знаю об этом.

И в голосе Люпина наконец послышались нотки неодобрения и неприязни, которые он ждал с начала разговора.

— Я был там, когда Сириус узнал это, и замечу, что бывают дни, когда мне бы хотелось проклясть тебя за это, но потом… — Люпин тяжело вздохнул, взъерошивая волосы. — Все мы сыграли свои роли в событиях, которые привели к той ночи. Думаешь, Сириус не винит себя постоянно за то, что заставил Джеймса сделать Питера хранителем? Или я не виню себя за то, что позволил своей шпионской деятельности в стае помешать нашей с Джеймсом и Сириусом дружбе настолько, что они перестали доверять мне и не выбрали меня?

Северус моргнул, медленно осмысливая слова Люпина.

— Ты совершил ошибку, огромную ошибку, — твёрдо начал Люпин. — Неважно, про кого было это пророчество, ты должен был знать, что Волдеморт вынесет смертный приговор всякому, кто стоит на его пути. — Он вздохнул. — Но я понимаю, что, когда ты узнал, что это был ребёнок Лили, и когда Лили умерла из-за последствий событий, которым положил начало твой рассказ… Уверен, не проходит ни одного дня, когда бы ты не винил себя в её смерти, Северус, и, честно говоря, я бы не придумал наказания лучше, чем это. Ты просто должен смириться с тем, что сделал.

И снова он почувствовал себя так, будто его пнули в живот, а из лёгких вышибли весь воздух. В словах Люпина не было злобы Блэка, но, возможно, именно поэтому они жалили сильнее.

Люпин убрал чары конфиденциальности, и они вновь направились в больничное крыло.

— Иногда я жалею, что Лили и Джеймс решили не делать портрет. Карлус хотел, чтобы они сделали его после свадьбы, — сказал Люпин, нарушая тишину, когда они приблизились к дверям больничного крыла.

— Почему они отказались? — лениво поинтересовался Северус, тут же об этом пожалев, потому что у Люпина не было портрета, но одновременно с этим подумав, смог ли он вынести это, если бы картина существовала.

— Не уверен, — признался Ремус. — Наверное, они оба думали, что ещё слишком молоды.

Северус склонил голову. Это было так похоже на Лили. Она всегда слишком сильно любила жизнь. Верить в то, что она не будет жить долго и счастливо, было для неё кощунством.

Северус был так поглощён своими мыслями, что не задумываясь последовал за Люпином в маленькую частную палату. Он замер уже по ту сторону двери, увидев Поттера, который лежал на кровати с забинтованными руками. Блэк расположился на другой стороне кровати в окружении папок и пергаментов, но одна ладонь не выпускала руку Поттера, постоянно сохраняя контакт с… с сыном.

Северус вспомнил признание Люпина в том, что они с Блэком чувствовали вину из-за смерти Поттеров, из-за смерти их лучшего друга. Северус уставился на Блэка. Блэку было бы легко сделать то же самое, подумал Северус, затолкать поглубже собственную вину и ненависть к себе и обвинить ребёнка. Но Блэк так не поступил. Вместо этого он горячо любил мальчика и был бы рад взять на себя боль, которую испытывал Поттер. Это было очевидно после событий в вестибюле. Северус высмеивал роль Блэка в качестве крёстного отца, но, возможно, Джеймс Поттер был прав, когда оказывал Блэку такую честь; возможно, Джеймс Поттер знал, что Блэк будет любить его сына, несмотря ни на что. Северус задумался, стал бы он крёстным отцом Поттера, если бы они с Лили остались друзьями...

Блэк чуть приподнял голову, когда Люпин вошёл, но не поверил своим глазам, когда заметил Северуса. Блэк хмурился, пока Люпин наколдовывал стул.

— Как он? — спросил Люпин. — Доктор Джордан смогла поговорить с Ноши?

— С его ядром всё будет в порядке, — сказал Блэк с видимым облегчением. — Ноши думает, что его просто беспокоит шрам. Учитывая информацию о взаимодействии Кубка с предыдущими чемпионами, он полагает, что магическая связь никак не скажется на его силе.

— Хорошо, — радостно воскликнул Люпин.

Взгляд Блэка снова вернулся к Северусу, и он собирался было уже спросить, какого чёрта тот тут делал, когда Люпин вновь заговорил:

— Нас попросили поговорить с аврорами о Питере. Они думают, что он или Крауч выбирает место нового убежища, поэтому им хочется получить личную информацию о Питере, — сказал Люпин.

— Думаю, меня попросили предоставить воспоминания о времени, проведённом с Лестрейнджами и Краучем, по той же причине, — заметил Северус, понимая выражение отвращения, которое возникло у Блэка при упоминании Петтигрю. — Мы с Грюмом идёт завтра утром.

— Спасибо, — сжато ответил Блэк. — Если мы сможем найти их...

Северус порывисто кивнул, зная, что, если Блэк найдёт Крауча-младшего или Петтигрю, ничто не удержит его от убийства.

Они обернулись на раздавшийся стук в дверь: в проёме стоял Билл Уизли.

— Билл, — Блэк приглашающе махнул ему, — полагаю, ты слышал новости?

— Шеклболт и Тонкс приходили, чтобы проверить, не подвержен ли Перси заклятию империус, — вкратце объяснил Уизли и указал на Гарри. — Как он?

— Истощён, — ответил Блэк, — но жить будет. Как Перси?

— Неожиданно начал сожалеть о том, как помогал Краучу-младшему последние несколько месяцев, — тяжело вздохнул Уизли. — Он очень расстроен.

Северус проглотил грубый ответ, который пришёл на ум.

— Никто не думал, что это был он, мы даже не подозревали, — скривился Блэк. — К сожалению.

Уизли кивнул.

— Что это? — он поднял файл.

— Документы моего деда на Лестрейнджей, Крауча-старшего и младшего, — лаконично заявил Блэк. — Может быть, где-то здесь есть ключ к тому, куда он мог направиться.

— Мерлин! — воскликнул Люпин, осматривая тонны информации. — Нам понадобятся годы.

— Я могу помочь, — предложил Уизли.

Северус замешкался, но всё равно выступил вперёд.

— Возможно, я тоже могу посодействовать поиску информации?

Блэк взглянул на него так, словно хотел отказаться, но только махнул пергаментом в руке.

— Наколдовывай стул и выбирай.

Уизли незамедлительно вынул палочку, и перед ним возник удобный стул. Северус помедлил.

— Я сначала осмотрю коридор. Грюм поставил меня караулить на случай, если здесь появятся глупые студенты, которым захочется нарушить приказ и прийти в больничное крыло. — Он был абсолютно уверен, что младшие Уизли появятся рано или поздно.

Блэк кивнул.

Северус поспешно установил сигнальные чары и вернулся со скоростью, которая удивила его. Он наколдовал стул в ногах постели Поттера и потянулся к ближайшей папке. Беллатриса.

Его изумило то, что покойный лорд Блэк, как оказалось, хранил информацию на членов своей собственной семьи.

Он бросил взгляд на Люпина и Уизли, которые погрузились в чтение, и наконец посмотрел на Блэка, желая проверить, как старый противник воспринимает его присутствие. Но внимание Блэка было направлено на другое: он нежно гладил Поттера по волосам. И Северус поспешно вернулся к просмотру документа.