План Мародера (джен)

Амелия хмуро смотрела на лежащий перед ней пергамент с разными непонятными линиями и фигурами. Это был составленный невыразимцами план улицы, на которой Сириус Блэк предположительно запустил взрывное проклятие.

В своем заключении невыразимец отметил, что заклинание, использованное Блэком, должно было пройти сквозь Петтигрю, чтобы ударить прямо позади него. Конечно, есть вероятность, что заклинание вышло избыточно мощным, уничтожило Петтигрю — хотя недостаток физических доказательств его смерти помимо пальца и окровавленной одежды вызывает, по меньшей мере, удивление — и только затем вызвало взрыв. Но углы не совпадали. Судя по месту столкновения, заклинание должно было быть пущено непосредственно сверху.

К сожалению, имелась маленькая проблема с палочкой Блэка, которую Амелия изъяла со склада вещественных доказательств — она показывала использование только заклинания оглушения, дезиллюминационных чар и чар отвода глаз (логично, если он скрывался от авроров), а также чар исцеления младенца (которое, как она предполагала, он использовал для лечения ребенка Поттеров). Если верить результатам исследования палочки, Блэк ничего и никого не взрывал.

В этом деле концы с концами не сходились. В официальных отчетах имелись ничем не подкрепленные утверждения о том, что Блэк предал Поттеров, привел к ним Волдеморта, и только присутствие Рубеуса Хагрида помешало ему убить ребенка. Предполагалось, что Блэк запаниковал и оставил ребенка с Хагридом, чтобы сбежать (только в противоречие с этим выступал тот факт, что с Хагридом он одновременно оставил и лучший способ передвижения — свой мотоцикл). Но если Блэк вылечил ребенка... А что если в его намерения не входило причинение вреда ребенку?

Услышав стук в дверь, Амелия спрятала пергамент в папку и пригласила войти первого свидетеля.

Аластор Грюм прохромал в ее кабинет. Его покрытое шрамами лицо скривилось в ухмылке, пока его магический глаз обшаривал комнату в поисках скрытой опасности.

— Амелия.

— Аластор, как дела? Наслаждаешься пенсией? — Амелия пожала руку своему старому наставнику и пригласила присесть.

— Альбус попросил меня занять пост профессора защиты от темных искусств в следующем году, — фыркнул Аластор, падая на стул. Он заметил, как она невольно вздрогнула. — У меня была точно такая же реакция. Кому захочется работать в школе, полной детей?

— Я уверена, ты отлично справишься с их обучением, — искренне сказала Амелия. Как-никак, Хмури был лучшим инструктором в Аврорате.

— Сказал Альбусу, что он идиот, — с присущей ему прямотой ворчливо заявил Аластор.

— Кстати об Альбусе, Аластор, — резко сказала Амелия, — остальная часть нашей беседы подпадает под ограничения твоей клятвы аврора. Он не должен ничего узнать из этого разговора. И если мне станет известно, что он о чем-то пронюхал или узнал это из твоей головы, твоя голова окажется на пике.

— Принято, — спокойно ответил Аластор с плохо скрытым любопытством в своем единственном здоровом глазе. — Ты открыла повторное расследование по делу Блэка? — спросил он, указывая на папку.

Она резко выдохнула и кивнула.

— Его не судили, Аластор. Официально я подготавливаю дело к моменту, когда мы его поймаем.

Аластор удивленно изогнул брови.

— Ну, это объясняет, почему ты отменила приказ о казни при поимке. А неофициально?

— А неофициально, это начинает выглядеть как гигантская подстава, — просто ответила Амелия. — Большая часть улик, подтверждающих его вину, состоит из голословных утверждений: «потому что мы знаем, что это сделал он».

Он задумался на минуту и вздохнул.

— Значит, я тебе нужен как старший аврор при его задержании.

— Прошу, — Амелия взяла Прытко-Пишущее Перо и взмахнула палочкой, чтобы запустить его.

— Тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года Аврорат получил от Альбуса Дамблдора сообщение о том, что Джеймс и Лили Поттер погибли при нападении на их дом Волдеморта. Их ребенок, Гарри Поттер, каким-то образом выжил, а Волдеморт погиб. Сириус Блэк оказался на месте происшествия, когда все уже закончилось, а Рубеус Хагрид по приказу Альбуса Дамблдора уже забирал ребенка в безопасное место. Хагрид оставил Блэка там, а сам улетел на мотоцикле, который Блэк одолжил ему. В момент, когда мы получили сообщение Альбуса, ребенок находился в лечебном крыле Хогвартса, пока Альбус устраивал ему безопасное место проживания — он отправил Минерву МакГонагалл разведать территорию у какого-то маггловского дома.

После небольшой паузы Аластор продолжил:

— Я знал, что Поттеры скрывались под чарами Фиделиус, и также как и Альбус, верил, что хранителем тайны был Блэк и предал их. Альбус подтвердил, что чары Фиделиус пали, поэтому я собрал группу и отправился в Годрикову Лощину, где выяснил, что переданная нам информация соответствует действительности. Я оставил людей для охраны тел и дома от всяких падальщиков, а сам со спецотрядом отправился по следу аппарации Блэка.

Амелия кивнула:

— Что произошло потом?

— След был очень занятный, — сказал Аластор, — Блэк запутал его только, чтобы задержать нас, но не сбить с него. Он использовал типичные, принятые в спецотряде для работы под прикрытием техники, когда для легенды нужно, чтобы выглядело, будто он путает следы, а на самом деле оставляет достаточно ниточек, чтобы мы могли пройти за ним. И, что самое интересное, он не стремился вырваться на континент, что было бы логично, если он хотел оторваться от преследования. Когда мы, наконец, нагнали Блэка, от Петтигрю остался только палец, на улице была куча трупов магглов, а Блэк стоял на коленях и заходился в истерическом смехе. Мы арестовали его, забрали палочку и посадили за решетку — он был совершенно невменяемым для проведения допроса. Крауч отказался послать за целителем.

— В отчете ты отметил, что Блэк был в состоянии шока? — поинтересовалась Амелия.

— У него явно были видны признаки сотрясения, и была целая куча синяков, порезов и царапин. На голове у него была шишка размером с грейпфрут. Я вылечил все, что мог в тех условиях, но у него была истерика — вначале смеялся, а через минуту рыдал, — с вздохом ответил Аластор. — Я отправился домой и вернулся только на следующее утро. Тогда и узнал, что ночью по приказу Крауча его перевели в Азкабан. Я составил отчет, а потом Крауч отправил меня охотиться за остатками ПС-ов. Ты помнишь, как все было в те дни, Амелия. Департамент был в хаосе. Я признаю, что забыл о Блэке и просто предположил, что суд над ним прошел в свое время, его признали виновным и швырнули обратно в Азкабан.

— Кажется, все так думали, — задумчиво сказала Амелия, нетерпеливо постукивая пальцами по папке. — Оглядываясь назад, какие мысли у тебя об этом сейчас?

— То, что Блэк предал Поттеров, всегда казалось мне нереальным, — ответил Аластор после долгого молчания. — Джеймс Поттер и Сириус Блэк были отличными напарниками в подготовительном лагере спецотряда. Сама мысль, что один предаст другого, была невообразима. Когда во время ареста Блэк бормотал, что это он во всем виноват, это звучало, как, будто он брал ответственность за провалившийся план — я уже однажды слышал от него те же слова в том же тоне, когда он потерял человека из своего отряда во время задания.

— Блэк был блестящим бойцом, — припомнила Амелия. Она не была с ним близко знакома, в то время она возглавляла в Аврорате другую группу со своими собственными заданиями, но о нем и о Поттере было очень много слухов, как о сильных бойцах.

— Да, он был чертовски хорош, — заявил Аластор, — и у него был исключительный послужной список. Если бы меня кто-то спросил, кто никак не может быть Пожирателем Смерти, то я указал бы на Блэка — он убрал слишком многих ПС-ов, чтобы быть одним из них. То, как он убил Петтигрю, было странно, потому, что умений Блэка с лихвой хватило бы сделать это чисто, не взрывая к черту всю улицу. В то время моей первой гипотезой причин предательства был Империус. Как только он осознал произошедшее, от горя на него нашло помрачение, и он не мог ясно думать. А когда он столкнулся с Петтигрю, то не сознавал, что делал, и просто отреагировал. Для меня это было единственным логическим объяснением произошедшего.

Амелия обдумала эту версию. Это теория имела право на жизнь — она объясняла действия Блэка в отношении ребенка, однако, она не объясняла отсутствие следов взрывного проклятия на палочке. И если все так и произошло, то для Блэка это будет означать всего лишь смену места жительства: вместо камеры в Азкабане — палату в Св. Мунго.

— Конечно, моя теория не объясняет, почему Петтигрю погнался за Блэком один, без какой-либо поддержки, — продолжил Аластор. — Я сталкивался с ним пару раз, он оставлял впечатление неплохого парня, но никогда — ангела мести. Вот Блэк — да.

Амелия неожиданно приняла решение и остановила перо.

— Аластор, есть новые доказательства в деле Блэка, которые появились после его последних подвигов в Хогвартсе. Оказывается, Петтигрю может быть жив. Я хочу, чтобы ты остался здесь под дезиллюминационными чарами, пока я буду беседовать с остальными свидетелями. Они должны явиться через час.

Аластор согласился. Они прошлись по немногочисленным доказательствам, имевшимся в деле, и Аластору, как и Амелии, очень не понравилось то, что он узнал о палочке и результатах экспертизы невыразимцев. Когда пришло время бесед с приглашенными свидетелями, Аластор сел в углу, скрытый дезиллюминационными чарами и чарами тишины, наложенными вокруг него.

Ремус Люпин прибыл на пять минут раньше назначенного времени, и Амелия пригласила его в кабинет, окинув взглядом его новую, но простую одежду, шрамы, оставленные его волком, и оценив его приятную манеру поведения. Она пожала ему руку и объяснила процедуру, затем приняла у него клятву сохранения секретности и установила перо для ведения записей.

— Мистер Люпин, вас вызвали сегодня сюда для дачи показаний по делу Сириуса Блэка относительно событий в Хогвартсе. Я хочу, что бы вы особое внимание уделили ночи, когда Блэк был пойман и снова сбежал, — сказала Амели, затем махнула ему рукой, чтобы он начинал.

— Это была ночь полнолуния, и я находился в своем кабинете, когда случайно взглянул на карту Хогвартса. Мы с моими друзьями создали ее, когда еще были школьниками...

— Друзьями? — уточнила Амелия.

Губы Люпина дрогнули.

— Джеймсом Поттером, Сириусом Блэком и Питером Петтигрю.

Амелия не знала, что он был с ними близко знаком, но в то время она была на целых двадцать лет старше Поттера и Блэка и, в отличие от них, Люпин не поступил на работу в департамент. Она медленно кивнула:

— Вы случайно взглянули на карту...

— Карта зачарована таким образом, чтобы показывать всех людей в пределах школы и на прилегающей территории, а также их местонахождение. Я заметил, что Сириус и Питер оба присутствовали на карте и находились очень близко к Гарри — Гарри Поттеру — и его друзьям, — Люпин слегка вздрогнул, потом собрался и продолжил. — Я был в шоке, когда увидел имя Питера. Я, как и все, был уверен в его смерти.

— Так вы подтверждаете своими показаниями, что он жив, — уточнила Амелия.

— О, живее не бывает, — с легким рычанием в голосе ответил Люпин. — Я сразу понял, что Сириус невиновен в его убийстве, а если он невиновен в этом, тогда...

Амелия кивнула, поняв, к чему он вел.

— Вы подумали, что он может быть также невиновен в убийстве Поттеров?

Люпин слегка кивнул.

— Да, это, и еще — зачем Питер посчитал необходимым лгать о своем существовании. Я побежал к Визжащей хижине, чтобы выяснить, что происходит, — он принял от Амелии стакан воды и сделал глоток. — Когда я туда добрался, Питер все еще был в своей анимагической форме крысы...

— Он анимаг? — прервала его Амелия.

— Да, и все эти годы он прожил в виде домашнего питомца в семействе Уизли, — Люпин сделал глубокий вдох, пытаясь взять под контроль свою ярость. — Потом появился Северус Снейп и... ну, между Северусом и нами, я имею в виду — Джеймсом, Сириусом и мной, стоят годы вражды. Он был твердо намерен поймать Сириуса, и его поведение испугало детей. Они, не сговариваясь, одновременно бросили в него обезоруживающие заклинания и вырубили его. Мы смогли припереть Питера к стенке, и выяснили правду — это Питер был Хранителем Тайны Поттеров. Питер знал, что Сириусу известно о его предательстве, и поэтому подставил Сириуса. Петтигрю сам отрезал себе палец и взорвал газовую трубу на одной из главных маггловских улиц. Он сразу обратился в крысу, чтобы избежать взрыва, и исчез в канализации.

— Что случилось потом? — спросила Амелия, когда он замолчал на некоторое время.

— Мы связали Питера и начали возвращаться в школу, вот только я забыл о полнолунии, и как только мы выбрались наружу... Сириус смог отвлечь и увести меня подальше, чтобы я никого не поранил. Это было очень безответственно с моей стороны.

— Но не преднамеренно, — отметила Амелия. — Мне придется сделать запись об этом происшествии в вашем личном деле. Это вынужденная мера, так как ваши сегодняшние показания будут обнародованы, но я также укажу, что причинам данного происшествия даны удовлетворительные объяснения, и вы освобождаетесь от подозрений в умышленном причинении вреда.

— Благодарю, — ответил Люпин с некоторым смущением.

— Прошу вас, продолжайте, — сказала Амелия.

— Я не уверен, что произошло дальше, потому что был в форме волка, но мне сказали, что Питер сбежал, — он тяжело вздохнул и продолжил, — я проснулся следующим утром и узнал, что Сириус сбежал и что министр отказался поверить в его невиновность без Питера в качестве доказательства, — после небольшой паузы Ремус собрался с силами и продолжил, — я... я был просто в отчаянии. Это из-за меня Питер вырвался на свободу. Только подумать, все это время Сириус был невиновен и заперт в Азкабане... — он резко поднял голову и пристально посмотрел на Амелию, — я готов принять Веритасерум для подтверждения показаний, и я могу предоставить свои воспоминания, если у вас есть Омут Памяти.

— Спасибо, в этом пока нет никакой необходимости, — спокойно ответила Амелия. — У вас были какие-нибудь контакты с Сириусом Блэком после вашего ухода из Хогвартса?

Люпин потянулся в карман, вытащил пустой кусок пергамента и вручил его Амелии.

— Постучите своей палочкой и произнесите: «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость», — предложил Люпин, пытаясь побороть улыбку.

Амелия выполнила его указания. Несколько слов сразу заполнили страницу — Блэк был где-то, где тепло, солнечно и безопасно. Он хотел, чтобы Люпин присматривал за Гарри. Она взмахнула над пергаментом палочкой, но ее чары обнаружения и чары следа не дали никаких результатов — Сириус Блэк хорошо поработал, чтобы скрыть свои следы. Она опустила пергамент на стол. — Мне придется оставить это у себя.

— Я так и подумал.

Она остановила перо.

— Благодарю за ваши показания. Если Блэк снова свяжется с вами, пожалуйста, сообщите ему, что мы расследуем первоначальное дело, и, если он сдастся, мы гарантируем ему справедливое отношение. Постановление о казни при поимке отозвано.

— Должен признаться, я удивлен тому, что вы решили провести расследование, — ответил Люпин, — по тому, что я слышал, министр убежден в том, что версия Северуса — единственная, достойная доверия.

— Всплыли новые доказательства, заставившие министра пересмотреть свое мнение, — тактично ответила Амелия, — поэтому возникла необходимость в этих беседах.

— Вы будете расспрашивать Гарри и его друзей? — вставая, спросил Люпин, — и, наверное, еще и Северуса?

— Мисс Грейнджер и мистер Уизли приглашены на беседу сегодня днем, я решила побеседовать с вами тремя, перед тем как приглашать профессора Снейпа, — ответила Амелия. По словам Сьюзен, в Хогвартсе гуляют слухи о том, что произошедшее привело к ухудшению и так не слишком хороших отношений между Снейпом и тремя свидетелями. Более того, то, что Снейп являлся шпионом Альбуса Дамблдора среди Пожирателей, было общеизвестно. Без всяких сомнений, как только она вызовет Снейпа, Дамблдор узнает о расследовании и начнет пытаться вмешаться в него. А вот насчет Гарри... — К сожалению, у меня нет адреса мистера Поттера, так как эта информация имеется только у Дамблдора и держится в строжайшем секрете.

— У меня есть его адрес, если он вам нужен, — Люпин показал на пергамент, и Амелия дала ему перо. Записав адрес, он добавил, — я должен предостеречь вас, что родственники Гарри, мягко говоря, очень не любят волшебный мир. Будет лучше, если вы свяжетесь с ними маггловскими способами для согласования удобного времени встречи, — он взмахнул палочкой над пергаментом и предупредил Амелию, — он зачарован, теперь только вы сможете прочитать адрес. В этом я согласен с Альбусом — место проживания Гарри должно оставаться в тайне, но Гарри наверняка захочет помочь Сириусу.

— Полагаю, Дамблдор дал вам адрес как старинному другу семьи, — заметила Амелия, обдумывая совет Люпина относительно семьи Гарри, и какое влияние такое отношение могло оказать на обстановку в семье Мальчика-Который-Выжил.

Люпин покачал головой.

— Альбус отказал мне. Я уверен — только ради безопасности Гарри. Но от Лили мне было известно имя его тети, а зная имя, совершенно нетрудно найти кого-то с помощью маггловских справочных.

— Понятно, — задумчиво протянула Амелия, пытаясь правильно оценить ситуацию.

Она встала, и проводила его до двери, после пожала ему руку и ненадолго задержала рукопожатие:

— Моя племянница очень разочарована тем, что вы ушли из Хогвартса. Надеюсь, вы нашли себе новое место работы?

— Да нашел, но клятва работодателю запрещает мне сообщать о ней какие-либо подробности, — не колеблясь, ответил Люпин.

Это заинтриговало Амелию, но все же она попрощалась с Люпином. Она уже почти закрыла дверь, когда заметила Артура Уизли, приближающегося по коридору в сопровождении своего сына. Она подождала и провела их в кабинет.

Рассказ Рональда Уизли дополнил картину того, каким образом они все оказались в Визжащей хижине — в результате засады Блэка, и как они, в конце концов, оказались в больничном крыле — атака дементоров, что само по себе было историей ужасов. Этот рассказ также подтвердил главную часть показаний Люпина — Питер Петтигрю действительно в течение многих лет проживал в семействе Уизли в качестве домашнего питомца. Он был жив и это он, а не Блэк, был ответственен за смерть Поттеров и магглов.

Артур был весь белый после рассказа своего сына, его веснушки четко выделялись на бледном лице. Он положил руку на плечо своего сына в безмолвной родительской поддержке.

— Это значит, что Сириуса освободят? — спросил Рон в конце беседы.

— Мы изучаем все доказательства и свидетельства, — мягко ответила Амелия, — а пока, запомни, все, что здесь произошло — строго конфиденциально, и ты не можешь ни с кем обсуждать это, даже со своими друзьями или директором, — затем она перевела взгляд на Артура, — вы хотите выдвинуть обвинения против Блэка за нападение на Рональда?

— Нет, — громко выкрикнул Рон и сильно покраснел, когда его отец выгнул брови на его поведение, — Сириус гнался за крысой, а не за мной! Пожалуйста, папа, Гарри никогда мне этого не простит и... — бросив на Амелию опасливый взгляд, он прижался к своему отцу и прошептал ему что-то на ухо.

Несмотря на его попытки говорить очень тихо, Амелия смогла ухватить часть сказанного — Сириус был крестным Гарри и мог забрать его от ужасных Дурслей.

Артур серьезно обдумал сказанное своим сыном. Вздохнув, он посмотрел на Амелию и слегка покачал головой.

— Так как в его намерения не входило причинение вреда Рону, я откажусь и, кроме того, я думаю, он уже достаточно страдал, если, будучи невиновным, провел двенадцать лет в Азкабане. Это все, Амелия?

Она кивнула, и Артур повел своего сына к выходу. Тем временем Амелия размышляла, что будет очень интересно взглянуть на дом Гарри Поттера и его родственников. Она едва успела закончить письмо Дурслям о своем намерении посетить их и поручить секретарю его отправку, когда пришли Грейнджеры.

Показания Гермионы Грейнджер были самыми полными. Она подтвердила все, что было сказано предыдущими свидетелями, и добавила огромное количество деталей, что говорило о наличии у нее эйдетической памяти. Она также выразила надежду, что честное имя Сириуса будет восстановлено, ради Гарри.

Было уже поздно, когда они ушли. Аластор снял дезиллюминационные чары и устроился на стуле напротив Амелии. Амелия послала за чаем. Налив чашку Аластору (черный, без сахара) и себе (черный, с лимоном) она начала обдумывать все, что сегодня узнала.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь, Аластор?

— Во-первых, их рассказ о Блэке и Петтигрю, о том, что произошло в восемьдесят первом, соответствует имеющимся у нас доказательствам, — заявил Аластор и начал подводить итоги:

— Блэк не был хранителем тайны, он не предавал Поттеров и спокойно отдал ребенка, потому что никогда не собирался причинять ему вред. Он отправился за Питером, зная, что, скорее всего, мы последуем за ним. Поэтому и оставил четкий след для нас. Он не отправлял никакого взрывного проклятия в Петтигрю, поэтому на его палочке нет никаких следов. Петтигрю отрезал свой палец и сбежал. Вот почему мы не смогли найти его останки.

Тяжело вздохнув, он продолжил:

— Люпин — хороший свидетель. Я встречал его пару раз в то время. Он был самым серьезным их из банды. Похоже, я оказал Блэку медвежью услугу, когда оставил без внимания его дело.

— Это не ты подписал приказ о его отправке туда, Аластор, — напомнила ему Амелия. — Виноваты Багнолд и Крауч. Дамблдор уже тогда был Верховным чародеем и тоже должен был убедиться в проведении суда. В этом деле у многих рыльце в пушку.

Аластор дернулся:

— В их защиту можно сказать, что в то время везде царил настоящий хаос.

— Меня больше обеспокоило полное игнорирование установленной процедуры в Хогвартсе пару недель назад, — признала Амелия, — Корнелиус меня не удивляет, но...

— Но почему Альбус не взял Блэка под свою личную защиту? У Альбуса, как у Верховного чародея, есть достаточно полномочий для приостановки решения министра в этом случае, — фыркнул Аластор. — Заставляет задуматься, не так ли? Именно Альбус свидетельствовал, что Сириус был Хранителем Тайны, он был во главе Визенгамота, когда все это происходило. У него явно есть мотив, чтобы не поднимать большого шума по этому вопросу.

Такая параноидальность, даже в отношении старых друзей, была очень типична для Аластора.

— Возможно, он как-то замешан в побеге, — высказала свои мысли вслух Амелия.

— Может быть.

Что-то не сходилось в том, каким образом Блэку удалось сбежать, но это не слишком обеспокоило ее, потому что, если бы ему это не удалось, все указывает на то, что в тот день был бы казнен невиновный человек.

— Я не уверена, нужны ли мне показания Поттера, — признала Амелия, — хотя, для полноты картины они не помешают.

— И ты очень хочешь взглянуть на условия жизни мальчишки, — прямо сказал Аластор. — На твоем месте, я бы тоже заинтересовался этим вопросом, потому что магглорожденная ведьма и сын известного своим магглолюбием работника министерства утверждают, что предпочли бы избавить Мальчика-Который-Выжил от его маггловских родственников и отправить его жить к незнакомцу.

Амелия кивнула. Она действительно была обеспокоена. Она не могла отрицать очевидного, особенно после того, как комментарии Уизли и Грейнджер совпали с предупреждением Люпина о ненависти Дурслей к магическому миру.

— Я хочу, чтобы ты отправился со мной, Аластор. Если будут проблемы, мне нужен независимый свидетель.

Аластор кивнул.

— Я смогу придти, — потом бросил на нее изучающий взгляд, — ты собираешься объявить Блэка невиновным?

— В идеале, мне нужны его показания под Веритасерумом.

— Его или Петтигрю.

— Или Петтигрю, — тяжело вздохнула Амелия, — чисто юридически я не могу предъявить Блэку обвинение в убийстве Петтигрю или магглов: его палочка доказывает, что он не произносил никаких взрывных проклятий, нет тела Петтигрю, и, хотя показания очевидцев подтверждают, что он был на месте происшествия и произносил заклинания, ничто не указывает на Блэка как на причину взрыва. С другой стороны, если предположить, что Петтигрю вызвал взрыв и убежал, свалив вину на Блэка, это полностью соответствует имеющимся у нас доказательствам: место взрыва, единственный палец и то, как Петтигрю, в нарушение Статуса Секретности, выкрикивал обвинения перед магглами.

— Остается предательство Поттеров, которое привело к их смерти, — сказал Аластор.

— Все сводится к показаниям с чужих слов о том, что Блэк был Хранителем Тайны. Здесь сильнее всего заявление Дамблдора, — она постучала пальцем по папке, — он утверждает, что, по словам Джеймса Поттера, они решили назначить Хранителем Тайны Блэка, и Дамблдор, при наложении чар Фиделиуса, указал именно Блэка.

— Но девчонка Грейнджер очень хорошо описала, как Блэк тайно поменялся местами с Петтигрю, и они договорились всем говорить, что хранитель — Блэк, чтобы отвлечь внимание от настоящего... это приводит к разумному сомнению, — глубокомысленно добавил Аластор.

— Я знаю, и хороший адвокат, такой как Брайан Катер не оставит камня на камне от обвинения, — сказала Амелия. — Откровенно говоря, я уже могу сообщить нашему уважаемому министру, что имеющиеся против Блэка незначительные доказательства являются косвенными и не выдержат суда, и что Блэк никогда бы не был осужден, если бы доказательства были оценены по справедливости.

— Это не то же самое, что и полностью очистить его имя, — сухо отметил Аластор.

Амелия пожала плечами.

— Остальное будет зависеть от Корнелиуса. Давай посмотрим правде в глаза, если Мальчик-Который-Выжил, под протокол заявит, что верит в то, что Блэк не был Хранителем Тайны, этого будет вполне достаточно для большинства людей.

o-O-o

Не успел Ремус выйти из камина, как к нему кинулся Сириус. Не единожды Ремус задумывался над схожестью поведения Сириуса и Бродяги и о возможности сунуть ему под нос свернутую в рулон газету.

— Ну, — требовательно произнес Сириус.

— Кажется, она серьезно восприняла меня, — осторожно признал Ремус, — когда я уходил, то краем глаза заметил Рональда Уизли. Хмури тоже был там, — сказал он, двигаясь в направлении кабинета Сириуса. — Он скрывался под дезиллюминационными чарами в углу кабинета, но я его унюхал.

Сириус счастливо провальсировал через всю библиотеку в направлении кабинета.

Ремус задумался ненадолго, стоит ли рассказывать Сириусу о том, что в его личном деле появится запись о происшествии во время прошлого полнолуния, и решил, что не стоит. Сириус только почувствует себя виноватым, а в этом не было его вины — это Ремус забыл принять аконитовое зелье.

— Я дал ей адрес Гарри.

— Не вижу, чем это может помочь в деле об опеке, — недовольно пробормотал Сириус. Он не хотел рисковать секретностью места проживания Гарри.

Ремус потрепал его по плечу.

— Поверь мне, это может изменить многое.

— Ну, на этой оптимистичной ноте, — Сириус подтолкнул его к столу, — давай, помоги мне выбрать дом.

— Ты должен понимать, что это займет больше месяца. Пока обменяетесь договорами о маггловской собственности, пока все оформите... — заявил в отчаянии Ремус.

— Представь себе, Лунатик, у магглов есть такое чудо как аукционы, не говоря уже о том, что деньги открывают любые двери, во всяком случае, так это и произошло при организации покупки дома для Дурслей.

Ремус подозрительно посмотрел на него:

— Он использовал магию, не так ли?

Сириус пожал плечами:

— Я не задаю вопросов...

— И ему не приходится обманывать тебя, — со вздохом закончил за него Ремус. Но, несмотря на недовольство отсутствием у друга щепетильности в этом вопросе, он с ощущением давно не испытанного счастья принялся за такое приятное для него дело — поиск дома для Гарри.