Если бы герои Поттерианы... (джен)

Все же Альбус не выдержал яростных атак Помоны и, не доев, убежал из-за стола, крикнув на прощание, что у него cрочные каминные переговоры с Министром Фаджем.

Помона презрительно фыркнула и плюхнулась на стул возле Снейпа.

Тот налил ей в бокал малфоевского вина из бездонной фляжки.

Стебль подмигнула ему и принялась смаковать благородный напиток.

— А ты знаешь, что одни Силки выжили? — тихонько сказал Снейп, специально не упоминая, что растение спас Поттер. — Они сейчас у Гарри, он их реабилитацией занимается, носит повсюду и делится с ними углекислотой...

Стебль подпрыгнула от радости и повернулась к нему всем немаленьким корпусом.

— Да что ты говоришь? Вот радость так радость! А уж если Силочки женские... то я тебя расцелую! Они ведь как раз должны были в фазу размножения войти, когда этот изверг их забрал! Чего бы я так разорялась-то на него, это ж он сколько деток загубил! Вот потому они и цепляются за Гарри, у них сейчас ускоренный метаболизм происходит — скоро споры начнут выпускать. Но! Директору мы об этом не скажем и вытребуем у него все положенные деньги на обновление Силков. Ну а потом пустим их на кое-что более полезное. — Помона довольно потерла пухлые ручки. — Старый подлец!

Она ткнула Снейпа в бок, подставляя ему пустой бокал.

— Налей-ка еще, Северус, надо обмыть хорошую новость!

МакГонагалл неодобрительно посматривала на, склонивших друг к другу головы, зельевара и гербологшу и скорбно поджимала сухие губы. Она всегда знала, что деканша хаффлпафцев грубая и невоспитанная особа. Да и Снейп тоже никогда не стеснялся в эпитетах, так что два гриндилоу пара, как говорится. Сообщники не обращали на нее никакого внимания, покрасневшие и развеселившиеся.

После ужина Северус стремглав помчался в свои комнаты — он подозревал, что Гарри уже ждет его там. И верно: Поттер сидел на своем законном диване, на столике стояли приборы для чаепития и симпатичный шоколадный тортик, который ребенок очень любил. Но почему-то нетронутый...

— Эм... Сеанс уже закончился? — осторожно спросил Снейп, непроизвольно нашаривая в кармане и перебирая на ощупь флакончики. Ага, вот этот, круглый, с Успокоительным. У Поттера глаза на мокром месте — это было видно невооруженным глазом. Видимо, произошедшее пару часов назад сейчас как раз давало откат, и немудрено. Увидеть воочию жуткое уродство в виде двойной головы Квиррелла-Волдеморта... Да еще и подойти достаточно близко... Это не у каждого взрослого мага нервы бы выдержали, а что говорить о ребенке одиннадцати лет, который, к тому же, в курсе, что именно этот мутант убил его родителей и хотел уничтожить его самого.

— Ага, — печально сказал Гарри и заплакал. Слезы градом покатились из его глаз и закапали на коврик.

Северус неосознанно поморщился — он ненавидел слезы, не важно, чьи — и неловко присел рядом с Гарри.

— Поттер... Гарри... Выпей вот. У тебя нервы сейчас на пределе после такого происшествия. — Он осторожно поднес флакон ко рту Поттера. Тот послушно выпил, но все равно заревел и уткнулся хлюпающим мокрым носом в мантию Снейпа.

Северус закатил глаза к потолку, но все-таки спустя несколько минут слегка приобнял и похлопал ребенка по спине.

— Ну-ну... Успокойся уже. Вот... Полегче стало? Сейчас зелье подействует! На вот, возьми мой платок.

Поттер отлип от него и отрицательно мотнул головой.

— У меня есть, — гундосо произнес он, доставая из кармана собственный носовой платок — белый и накрахмаленный, как и положено у эльфов.

Он шумно высморкался и последний раз судорожно хлюпнул.

— Давно я не ревел, — стеснительно хихикнул он и робко посмотрел на профессора — не осуждает ли тот его за девчачье поведение?

Но профессор был очень серьезен и смотрел на него с пониманием.

— Я сам плакал последний раз в двадцать лет, — сказал Снейп и нахмурился. — А тебе можно и нужно плакать, ты еще ребенок. Не нужно держать отрицательные эмоции в себе. Все хорошо, ты молодец... Гарри.

Гарри тут же просиял сквозь непросохшие слезы. Профессор Снейп назвал его по имени!

Эх, ради этого можно и выставить себя девчонкой! А хотя... Сколько раз он видел в мелодрамах, как настоящие мужчины плакали вовсю! Значит, ребенку вообще нечего стесняться. Правильно профессор сказал.

— Да, молодец! — подтвердил Снейп. — Если бы не твое вмешательство... Вообще, я обязан тебя очень сильно отругать и даже наказать за непослушание, но... Ты мне очень помог, — просто сказал он. — Спасибо!

Гарри виновато и в то же время радостно посмотрел на него.

— Вы же совсем один пошли... Даже мистера Дарси с собой не взяли. Я просто подумал, если все будет в порядке, я тихонько вернусь в нашу гостиную, а там... Ох, как я перепугался за вас! Это же какое-то пыточное заклинание? — c любопытством спросил он, тут же позабыв про слезы. — Похоже, как будто током бьет, — задумчиво сказал он.

— О, поверь, по ощущениям то же самое, — усмехнулся Северус. — Только ток там такой... Высокое напряжение. Никому не пожелаю, ну разве что самым лютым врагам в качестве профилактики, — усмехнулся он. Северусу вдруг стало тепло — мальчишка переживал за него. А иначе, зачем бы он обнаружил себя перед Квирреллом... Да и потом повел себя очень выдержанно и достойно, не растерялся и с дротиками все прекрасно получилось! У Поттера оказалось достаточно отваги и самообладания. За него заступились, и перед кем! Перед самим Темным Лордом!

Снейп невольно пошевелил плечами. Признаться, долгий перерыв не сказался положительно на организме — от Круциатуса до сих пор ныли все суставы и мыщцы.

В общем-то, надо признаться самому себе: если бы не По... Гарри, то все могло кончиться плачевно. Именно его великолепная по простоте задумка с отравленными дротиками и привела в конечном итоге к тому, что все остались живы, а Темный Лорд обезврежен, и его не понадобится искать в дальнейшем. Да и то, что ребенок приручил одно из самых агрессивных и свирепых растений магического мира, с помощью которого и одолел сильнейшего злого волшебника столетия, достойно, как минимум, похвалы и наград.

— Давай-ка лучше мы с тобой попьем чаю, — предложил Северус. — Любят тебя твои эльфы, все-таки...

— Давайте! — просиял уже совсем успокоившийся Гарри и откромсал ножом огромный кусок тортика. — Нас сегодня кормили гамбургерами и пирожками с яблоками, но у меня аппетита не было, а сейчас так есть захотелось!

— Гамбургерами? — удивился профессор.

— Ну, это я попросил эльфов сделать, — хитро посмотрел Гарри. — Это вредно, я знаю, но иногда ведь можно? Почти как пироги с мясом!

— Ладно, но газированные напитки ты сюда не тащи! Они вымывают кальций из костей, а у детей сейчас как раз формируется скелет, если не хочешь стать рахитиком... — занудствовал Снейп.

— Я понял, понял! — торопливо сказал Гарри, уплетая торт. — По телевизору говорили, что полезно пить натуральные соки, вот! Только тыквенный... Это бе-е-е-е! Вот странно: тыква в пироге вкусная, а сок из нее такой противный.

— Я попрошу, чтобы сделали микс из соков, — пообещал профессор. — Тогда тыквенный привкус ощущаться не будет, а полезность останется. Ты ничего не хочешь у меня спросить, Гарри?

Гарри доел торт и культурно вытерся салфеткой.

— Ой, у меня столько вопросов! Не знаю, с чего начать... — задумался он. — А скажите, сэр... Разве у магов нет сигнализации? Когда чужой человек проникает в жилье, то срабатывает сирена, и приезжают полицейские. Почему в Хогвартсе такого нет? Ведь профессор Квиррелл, получается, притащил сюда подселенца. Я думал, магии и не такое подвластно. Например, чтобы было заклинание, определяющее, сколько в тебе сущностей. Если одна — пройдешь через детекторную рамку спокойно, а если она запищит — то хватай злоумышленника и в камеру! — Он воинственно взмахнул облизанной вилкой.

— Этот вопрос уместнее задать директору, — усмехнулся Снейп. — На самом деле, как бы ни печально тебе было бы слышать это, ты оказался просто приманкой. И Философский камень тоже всего лишь ловушка для Темного Лорда. Альбус хотел проверить, сумеешь ли ты еще раз отразить атаку того, кто пытался убить тебя десять лет назад. Вот и подстроил все это: пустил слухи о камне, взятом у Фламеля, своего друга, попросил нас устроить полосу препятствий, которая была слишком проста для взрослого волшебника...

— Но я же специально не пошел на Гриффиндор, чтобы не быть героем, — возмутился Гарри.

— Директор не теряет надежды вразумить тебя, — ухмыльнулся профессор. — И вообще, с чего ты взял, что с Хаффлпаффа не выходили знаменитые, отважные волшебники? Просто они были достаточно скромны и не выделывались на публике. Повоевали, совершили подвиг, а потом домой — к семье, детям и работе. Вот потому-то их быстро и забывают, не то что тех, кто постоянно красуется и шокирует народ своими выходками.

— Ага, я знаю, это называется пиар и эпатаж, — захихикал Гарри. — А скажите, сэр, этот камень, который я достал из Зеркала, он настоящий или как?

— У нашего директора нет ничего настоящего, — проворчал тихо Снейп. — И совести у него тоже нет...

Нет, конечно, Гарри, никакой создатель философского камня никогда не отдаст столь мощное оружие власти и обогащения в чужие руки. Да и потом, он только называется так, а на самом деле имеет вид вовсе не камня. Просто жидкость.

— И что мы будем делать с этим булыжником? — разочарованно спросил Гарри, доставая из кармана камень, который вернул ему сэр Арчибальд. Он по прошествии некоторого времени превратился из лечебного пузыря со льдом обратно в красное тяжелое недоразумение.

— Его надо просто вернуть в первоначальное состояние. Дай-ка сюда.

И Снейп положил пресловутый камень на столик, отодвинув блюдо с тортом.

— Фините Максима Прима!

Огромный прозрачный рубин замерцал и превратился в малюсенький красный камушек величиной в ноготь большого пальца.

— Ого! Альбус не пожалел настоящего самоцвета, — удивился Снейп. — Рассчитывал на длительную трансфигурацию... Простой камешек давно бы уже превратился обратно, а рубины и прочие драгоценные камни могут держать форму годами, пока их не превратишь обратно. Ну а ты мог долго не поддаться соблазну спуститься в подвал, к Зеркалу, вот и пришлось трансфигурировать любимый Альбусов рубин. Кажется, ему кто-то подарил это кольцо, друзья с Востока, что ли... Теперь придется нам его хранить у себя, — улыбнулся Северус. — А впрочем, я его подарю потом Нарциссе, — коварно улыбнулся он.

— Да, женщины любят драгоценности! — авторитетно подтвердил Гарри, влюбленно глядя на профессора. — Отличный подарок!

— Нарцисса ненавидит рубины, — ухмыльнулся Снейп. — Это ей за то, что всучила мне на прошлый день рождения запонки с ними. Да еще и золотые.

— И что теперь будет дальше? — спросил Гарри.

— Дальше... будет все как раньше, — наставительно сказал Снейп. — Ты продолжишь учебу, потом поедешь домой, а в июле я приеду за тобой. Будем разбираться с твоим больным горлом! Директор теперь тебя прочитать не может, так что спокойно смотри ему в глаза, делай честное лицо и изображай из себя законопослушного студента. Все остальное мы с Люциусом берем на себя, как и положено.

— А этот... безносый тип в голове профессора Квиррелла... Он не вырвется обратно на волю? — опасливо спросил Гарри.

— Нет, потому что его заморозили сразу после того, как ты вырубил его ядом, — блеснул знанием сленга профессор. — Теперь мое Парализующее зелье не распадется у него в организме, значит, тело будет обездвижено долгое время. Люциус позаботится об этом, у него в подвалах есть отличные камеры для пленников, — усмехнулся Снейп.

— Уф, это хорошо! — выдохнул Гарри. — А то я как подумаю, что это чудо-юдо учило нас и вообще, постоянно крутилось рядом... Очень неприятно становится.

Северус и сам чувствовал себя не в своей тарелке весь год. Но что он мог сделать? Альбус ведь обещал, что отвечает за безопасность студентов своей боро... головой. Конечно, никто не пострадал, потому что Квиррелл опасался выдать своего квартиранта неосторожными действиями, но то, что Гарри удалось избежать возможной смерти и впрямь было чудом. Хорошо, что у мальчика все-таки есть мозги...

— Кстати, как там твой питомец?

— Cпит, — прошептал Гарри, хотя у растений вроде бы ушей не было, и они не слышали. Он легонько погладил мантию на груди. — Завтра отнесу их профессору Стебль, а то нельзя долго без земли и воды, зачахнут. Вот Гермиона обрадуется, а то она так грустила, когда Силки забрали.

— Тебе тоже надо отдохнуть, — сказал профессор и сунул ему еще один пузырек. — Вот, это разведенный Сон без сновидений, чтобы кошмары не снились. А то мало ли... Вдруг ты очень впечатлительный.

— Ага, я такой, я жутко боюсь ужасов, а все равно смотрю, — печально подтвердил Гарри. — Хорошо, что на улице фонарь светил прямо в окно кухни, я тогда приоткрывал дверь в чулан и не так боялся...

Северус помрачнел.

— Теперь ты больше не будешь спать в чулане. Мы с твоей тетей все выяснили, и надеюсь, она не изменит своего решения, иначе придется забрать тебя оттуда.

Гарри с надеждой посмотрел на учителя.

— А... кому можно меня забрать у тети?

— Не надейся, Поттер, — фыркнул Снейп. — Забрать тебя может твой Наставник, профессор Кеттлберн. Но ты и так у него будешь летом жить целый месяц, еще надоест. Представляю лицо директора, когда он узнает об этом! — мечтательно зажмурился он. — Кстати, будь готов к разговору, Альбус не сегодня-завтра вызовет тебя на ковер. Станет о тебе заботиться, — ухмыльнулся он.

Гарри тоже злорадно улыбнулся. Будет очень интересно послушать, какие кандидатуры подобрал директор на роль его Наставника! И что он скажет, когда узнает, что Гарри уже сам позаботился об этом...

Уже лежа в мягкой и теплой постели, Гарри довольно улыбался — профессор сегодня весь вечер называл его по имени, а не Поттером! С этими мыслями он и погрузился в спокойный сон без кошмаров.