План изменился (джен)

— И таким образом… мы в тупике, да? — уточнил Коул Тринкс.

Собрание началось полчаса назад. За это время все обменялись добытыми сведениями, которые ко всеобщему неудовольствию были не столь ценными, как хотелось бы. Биография убитых только подтвердила догадки о том, что ни у кого из них не было каких-то могущественных врагов, и единственное, что объединяло жертв, — это их принадлежность к секте.

— Не совсем, — медленно ответил Кингсли, складывая письмо. — У нас есть новая, конфиденциальная информация. На Кормака кто-то напал вчера вечером. Точнее так: он знает, кто на него напал, но говорить не хочет.

— А причину он хотя бы знает? — спросил Лекс. Стажеры также присутствовали на собрании.

— Знает, — кивнул Бруствер. — Он не взял взятку, которую предложил ему этот нападавший. И что самое главное — агрессор хотел, чтобы Кормак сделал все для устранения секты — юридического, естественно.

— Но, фактически, это может быть наш убийца! И если Кормак знает, кто это…

— Это не может быть убийца, — поморщился Кингсли. — Этот человек, по словам Кормака, не вхож в секту, а значит, не мог проникнуть в храм.

— Я тут подумал: а что если убийца был не один? — произнес Фрай.— Смотрите. В храме можно колдовать, так? Для того, чтобы убить жертв, убийце наверняка пришлось использовать магию, а значит, в следующий раз он не мог войти туда. Следовательно, следующие жертвы были убиты не им.

— А ведь верно, перерыв между убийствами не был больше двух дней, а значит, храм действительно второй раз бы не пустил убийцу, — подтвердил Тринкс.

— Ну, звучит логично, если только не существует маггловских способов устроить кипение крови, но лично я таких не знаю, — заявила Тонкс.

— Первая жертва захлебнулась, согласно отчету целителей, — кивнул Бруствер. — Так, и к чему мы пришли?

— Кормак — гад, и в теории его можно арестовать за утаивание сведений, — высказал Траймон.

Кингсли внимательно посмотрел на стажера:

— В теории, конечно, это можно сделать. Но давайте подумаем, почему Кормак не хочет назвать имя нападавшего.

— Слишком силен политически? А кто у нас силен политически. Чистокровные! Да и сами посудите, им эта секта идеологию засоряет, тут и думать нечего, — выпалила Тонкс.

— Соглашусь, — ухмыльнулся Финик. — Да и методы их, взятку не взял, тогда убьем. Как Кормак, кстати, отбился, вообще?

— Он начальник отдела легализации, а значит, проходил подготовку ДМП, — задумчиво произнес Бруствер. — Идея насчет чистокровных неплохая. Траймон, у вас есть какие-нибудь сведения?

Никс пожал плечами:

— В последнее время собраний не было, по крайней мере отец мне ничего не говорил. Да и радикалов среди нас не так уж и много. Это скорее кто-то из тех, кто поддерживал идеологию Того-Кого-Нельзя-Называть. Малфои, Нотты, Лестрейнджи, Блэки… Блэк, кстати, его ведь оправдали?

— Не по теме, но — да, оправдали, — ответил Кингсли. — Кстати говоря, у нас нет никаких оснований для каких-либо претензий к перечисленным фамилиям. Нужны доказательства! Включайте уже мозги.

— К ним и не подкрадешься без официальных оснований, слишком уж хорошо они законы знают, — заметил Майник.

Мозговой штурм как-то сразу завял, и в кабинете повисла тишина. Спустя пять минут затянувшегося молчания Кингсли объявил перерыв на два часа — для обдумывания ситуации в более неофициальной обстановке.

Тринкс и Фрай сразу вышли из кабинета, видимо, отправившись в буфет, а сам Бруствер хотел было пойти к Кормаку, пока не вспомнил, что тот все еще на больничном. Хотя можно было бы навестить его — в знак благодарности за письмо. Однако не надо быть гением, чтобы понять, как это будет выглядеть, учитывая, что Кингсли позарез нужно знать фамилию угрожавшего. Да и друзьями с Кормаком они никогда не были, хотя им и приходилось сотрудничать.

— Еще раз, как Кормак отбился? Если это кто-то из Пожирателей, то они определенно должны были владеть боевой магией, — спросил Траймон.

— Отдел легализации находится под Департаментом магического правопорядка, — задумчиво ответила Тонкс. — А значит, Кормак тоже должен колдовать неплохо, так?

— Да, — кивнул Бруствер. — Более того, он тоже когда-то был аврором, с Боунс, между прочим, был в команде.

— Любопытно, то есть уповать на то, что это был какой-то слабый Пожиратель, не получится? — уточнил Никс.

Кингсли медленно кивнул:

— А что есть идеи?

— Нотт, он уже не молод, но его прыти как раз бы хватило на такое мероприятие, — сказал Майник.

Тонкс покачала головой:

— Очередные догадки, доказать мы ничего не можем. Да и нет смысла, все-таки это два разных обстоятельства. Презумпция невиновности не позволит их связать, даже если мы надавим на Нотта без официального ордера.

— Согласен, но иметь это в виду надо, — ответил Бруствер. — Думаем еще, наверняка что-то есть.

Тонкс встала и подошла к стенке, где стояло чуть ли не единственное маггловское устройство в Министерстве. Николас Найт, отец которого отлично знает теорию магии, убил около суток на то, чтобы механизм работал здесь, практически в центре Министерства. Однако, результат устраивал всех. Немного повозившись с устройством, Нимфадора удовлетворенно отошла от него и спустя несколько секунд из магнитофона раздались звуки. Бруствер довольно кивнул Тонкс и вновь ушел в себя. Вулфрик, покачивая в такт ногой, отметил:

— В конечном итоге, нам можно попробовать зайти с другой стороны. Если чистокровные уже взялись за такие методы, значит, что-то пробовали до этого. И я бы на их месте начал бы с верхушки айсберга. Что если они как-то намекали или даже угрожали главе этой секты?

— Недурно, — протянул Никс, глядя на Кингсли. — Что мы вообще о нем знаем?

Бруствер вздохнул:

— То, что до него тяжело добраться. Джон Маккини. Обычный британский волшебник. Сам, кстати, чистокровный в третьем поколении. Несмотря на национальность, обучался в Ильверморни. Факультет Пакваджи.

Все присутствующие удивленно уставились на начальника.

— Целительский факультет. В общем, это вовсе не значит, что он целитель, но способности к этому у него определенно есть. Факт в том, что в Министерстве нет реестра, в котором упоминается о Маккини, а значит, мы не знаем его адреса. Да и Скотт как-то обмолвился, что до него сложно добраться и все вопросы лучше решать через самого Янга.

— Что, вообще никаких шансов? — расстроился Вулфрик.

— Есть одна маленькая возможность, будем надеяться, что она оправдает себя…

* * *

Скитер внимательно смотрела в окно. Впрочем, ничего интересного там не было, однако она так редко бывала дома, что ей вдруг стало действительно интересно, что видно из окна ее квартиры. Но, увы, похоже, это придется отложить. Звонок в дверь оповестил о прибытии гостя, которого Рита ждала. Отворив дверь, она впустила Сириуса и почти сразу же оказалась в его объятьях.

— Надо же, как сентиментально, — проговорила Скитер.

Блэк отпрянул от Риты, впрочем, все еще держа её за плечи и с укором посмотрел ей в глаза:

— Еще скажи, что ты не ждала этого.

— Ждала, — ответила Рита и вновь прильнула к Блэку. — Тринадцать лет ждала.

— В Российской Империи ждали двадцать пять лет, — сказал Сириус, отпуская девушку.

— Не узников, — возразила Рита. — Виски?

— Бренди, — ответил Блэк, садясь на белый диван. — Сначала дела, или как?

— Даже не знаю, на самом деле все складывается не очень, — разливая по стаканам бренди из бара, произнесла Рита. — Есть плохая новость и есть хорошая, при этом они крепко взаимосвязаны.

Скитер села рядом с Блэком и протянула ему стакан, на треть заполненный прозрачной жидкостью.

Блэк разглядывал комнату, периодически останавливая взгляд на деталях. Вот картина, нарисованная братом Риты еще на четвертом курсе, вот первая статья в Ежедневном Пророке, помещенная в рамку на стене. А вот фотография, стоящая на круглом стеклянном столике. Его фотография. Скитер заметила на чем остановился взгляд Сириуса:

— Да, хотя, стоит признаться, я почти не смотрела на нее, да и вообще, редко здесь бывала.

— Ты необыкновенна двулична, — восхищенно произнес Блэк. — Как тебе это удается?

— Надеюсь, это риторический вопрос, — рассмеялась Рита, но все же ответила. — Поверь, в каждом много сентиментальности, вопрос лишь в том, перед кем он откроется.

Сириус поставил стакан на стол и прижал Риту к себе, тихо прошептав ей на ухо:

— И чем же я заслужил это?

— Не скажу, — уже серьезно ответила Скитер.

— Хм, ну ладно, тогда к делам, — приторно обиделся Сириус. — Давай с хорошей.

— Я встретилась с Дамблдором.

Услышав это, Блэк заметно помрачнел:

— Так, и почему же следующая новость плохая?

— Он отправляет меня в командировку.

Сириус резко встал с дивана и подошел к окну, у которого еще совсем недавно стояла Рита. Он молчал, но негодование волнами исходило от него, заставляя Скитер повременить с высказываниями, все-таки Блэк есть Блэк. Через некоторое время Сириус подошел к столику и найдя пергамент с пером принялся что-то строчить.

— Только не говори, что Дамблдору.

— Действительно, — сминая бумажку, сказал Сириус. — Лучше вживую попросить.

— Попросить что? Сириус, это мой испытательный срок, я обязана пройти его, чтобы попасть в Орден.

— Да, но не обязательно должна делать это одна, он мог бы отправить нас вместе.

— Нет, — твердо возразила Скитер. — Поверь, у тебя тут будет хватать забот.

Сириус вновь сел на диван, руками закрывая лицо:

— Гарри, Турнир.. я совсем забыл… Ладно, я действительно нужен здесь, но и ты нужна, тебя Пророк не отпустит!

— С этим я сама разберусь, есть пара дел, которые нужны Пророку там же, где и Дамблдору, да и сотрудничество с иностранными изданиями всегда было полезным, — подвигаясь к Сириусу, ответила Рита. — Не думай, что я горю желанием, я бы вообще не хотела пропускать события, происходящие сейчас здесь, но, боюсь, Дамблдор выразился однозначно — я нужна ему за границей.

* * *

Бруствер сидел в своем любимом кресле и перечитывал письмо, пришедшее ему совсем недавно. На столике у кресла лежало еще два. Все от разных авторов, и только два из них относились к делу, заставившему команду Бруствера второй день отчаянно искать хоть какие-то правдоподобные теории. И сейчас оба письма значительно могли помочь продвижению дела, если бы не одно «но».

Кингсли подошел к камину и задумчиво смотрел на горшочек с летучим порохом.

Простояв так несколько секунд, он вновь сел в кресло и решил, что это дело может подождать до завтра, все-таки сейчас его рабочий день закончился, а ночная тряска команды особой пользы не принесет. Тогда предстояло разобраться с личным делом, Бруствер быстро переоделся и уже через секунду раздался хлопок трансгрессии.

Оказавшись недалеко от нужного маггловского заведения, Кингсли накинул пару фоновых заклинаний от слежки и зашел в ресторан. Как и должно было быть, Альбус Дамблдор сидел за одним из столиков. Одет он был отнюдь не как волшебник и ему даже как-то удалось запрятать свою эксцентричность — борода аккуратно трансфигурированна в бакенбарды, а длинные волосы собраны в хвост. Черный костюм отлично сидел на худощавом волшебнике и Бруствер готов был поспорить, что в таком виде Дамблдора видели единицы.

— Не поймите меня неправильно, но я удивлен. Вам идет, — поприветствовал Кингсли директора.

— Как-то один знакомый сказал, что я похож на представителя мафии, — негромко рассмеялся Дамблдор. — Впрочем, к этому знакомому мы и отправимся. Но перед этим поговорим. У меня нет причин не доверять вам, Кингсли, но я не совсем уверен, что у вас не имеется причин не доверять мне.

— Прямолинейно, — признал Бруствер. — Особенно для вас. В принципе, в этом и есть проблема. В том, что прямолинейности обычно от вас не услышишь.

— Раз уж это частная беседа, называйте все своими именами, вы считаете, что я излишне политичен? — спросил Дамблдор.

— Думаю, для вашей должности это нормально. Я боюсь, что не знаю, зачем вам все это, извините, я не верю в альтруизм, даже с вашей стороны, — через силу выдавил из себя Кингсли, все-таки не все рискнут сказать такое Дамблдору.

— Ну да, — директор откинулся на спинку стула. — Этого стоило ожидать. Всю правду я вам не расскажу, Бруствер, но часть вы узнаете. И поскольку я ожидал примерно такого развития событий, то подготовился. Нас ждет один человек, мне надо уговорить его занять должность по Уходу за магическими существами.

— А Хагрид? — удивился Кингсли.

Альбус усмехнулся:

— Следите за кадровыми вопросами в Хогвартсе? Хагрид отправился на задание Ордена, о нем вы узнаете подробнее, если мы с вами договоримся. Итак, вы готовы?

— Куда нам? — спросил Бруствер.

Тут Дамблдор немного стушевался:

— Вообще-то за пределы закона о пресечении границ.

— В другую страну? Без разрешения? — изумлению Бруствера не было границ. — А как же… А-а-а…

— Вот именно, так что как только мы выйдем, я нас направлю, сил понадобится достаточно, нам в Америку. Насчет полиции МКМ не волнуйтесь, все трансгрессии с моей руки ими не засекаются, — улыбнулся Дамблдор. — Ну что же, пойдемте.

Кингсли вышел на свежий воздух. В груди распространялось приятное тепло. Он помнил это ощущение. Это ради него он пошел в аврорат, ради него был загонщиком в квиддичной команде Хогвартса. Это чувство опасности, приключения, когда сила, мощь… когда сама магия бурлит в крови и требует выхода.

Дамблдор почувствовал всплеск и озорно глянул на Бруствера:

— Да, вы невероятно сильны в этом состоянии, не стану скрывать, это ваше большое преимущество. У магглов таких людей называют адреналиновыми наркоманами, среди волшебников таких немного, как правило, из-за того, что они не доживают до вашего возраста.

Кингсли внимательно посмотрел на Дамблдора:

— Вы ведь знали, да? Поэтому предложили мне именно такую проверку.

— Верно, но это не означает, что я не отвечу на ваш вопрос. Встреча состоится, — ответил директор, протягивая аврору руку.

Бруствер немного подумал, оглянулся и, убедившись, что никого рядом нет, схватил Дамблдора за руку.

* * *

Поздним вечером в Мунго, как правило, нет посетителей, и коридоры пустуют, лишь несколько медсестер ходят по этажу, приводя в порядок госпиталь после очередного, как всегда, тяжелого, рабочего дня. Однако сегодня было не так, один посетитель остался и стук его трости эхом отражался от стен больницы.

Выбрав нужную дверь, человек вошел в нее. Палата была одиночная и ее единственный постоялец не спал, впрочем, по его лицу можно было понять, что он в принципе спит очень мало. Лицо Бартемиуса Крауча осунулось, приобрело старческие черты, но вопреки всему, взгляд все еще заставлял ежиться малодушных, но посетитель был не из таких.

— Я ждал тебя, Руфус, — первым поприветствовал Барти, делая приглашающий жест на кресло у кровати.

— Тогда ты знаешь, зачем я тут, — присаживаясь, отозвался Руфус. — До того, как придет официальная бумага, я бы хотел обсудить условия с тобой, в конце концов ты многое сделал для Министерства.

— Амелия в курсе?

— Да, но сама отказалась прийти, сказала, что это выглядело бы лицемерно.

Крауч рассмеялся, каким-то неприятным, отталкивающим смехом:

— Она все еще пытается бороться с издержками политики, надо же.

— И все же, — Скримджеру явно не терпелось перейти к делу.

Крауч прекратил смех и неприязненно посмотрел на Руфуса.

— И кто же займет пост главы ДМС, ты? Тогда Аврорат возглавит… Ха, дай угадаю, Бруствер! Уж больно подозрительно вокруг него Дамблдор ошивается. Будет любопытно, если окажется, что Главный Аврор за пару дней до назначения вступил в Орден Феникса, не так ли, Скримджер?

Руфус резко подорвался с кресла, и, хромая, подошел к двери. Открыв ее, он постоял несколько секунд, а затем обернулся и вновь спокойно сел. Его голос был сух, но в нем определенно были нотки удовлетворения:

— Да, Барти, ты прав, и знаешь... я вовсе не против, чтобы такой человек, как Бруствер, работал с Альбусом Дамблдором, потому что вдвоем, хотя нет, втроем — Амелия никуда не денется, они способны на многое. На гораздо большее, чем посаженный на тринадцать лет невиновный человек.

На этот раз пришла пора Крауча подорваться, он с явной угрозой подошел к Скримджеру и с нескрываемой ненавистью процедил сквозь зубы:

— Никто не спешил меня обвинять в этом предыдущие годы, наверное, потому, что всем было все равно, а сейчас, когда меня можно окончательно разбить и убрать из Министерства, этого Блэка, конечно, повесили на меня! Эта обитель лицемерия…

Крауч выдохся и устало сел на кровать:

— Какие варианты у меня есть?

— Отлично, ты не сдался, — удовлетворенно заметил Руфус. — Уезжай на год-два, а потом я найду тебя, но не дай Мерлин тебе придет мысль вернуться сюда раньше срока.

Скримджер тяжело поднялся, опираясь на трость, подошел к двери уже второй раз за встречу и так же, постояв несколько секунд, обернулся:

— Ты многому научил меня, и только поэтому у тебя будет шанс.

Дверь захлопнулась, и пациент остался один — не только в палате, но и в жизни?

Нет.

— Винки!

Раздался громкий хлопок, и эльфийка в грязной простыне подобострастно запищала:

— Хозяин! Хозяин Барти, я так рада, что он не забыл о Винки.

— Вот и отлично, нам надо уехать, Винки, собери все самое необходимое, пока я разбираюсь с делами в Министерстве, и через неделю нас не должно быть в Британии. Поместье законсервируй и свяжись с эльфами из французского мэнора.

— Винки все сделает, сэр, — ответила эльфийка и с громким хлопком исчезла.

* * *

Кингсли согнулся в три погибели и кашлял, неприятное ощущение при трансгрессии усилилось во много раз, прыжок действительно был большим, даже для опытного аврора.

— Да уж, — откашлялся Бруствер. — Приятным это ощущение не назовешь, нас не перехватили?

— Нет, — спокойно ответил Дамблдор — кажется он вообще никаких ощущений не испытывал от межконтинентальной трансгрессии. — Кингсли, вы знаете этого человека, но никогда не видели вживую, он автор довольно известного учебника, по которому учились и вы.

— Американец? — задумчиво спросил Бруствер. — Кажется, я уже догадываюсь о ком идет речь.

— Тогда вы знаете, что он довольно специфичный человек, — ответил директор. — Что же, насколько я помню, нам надо пройти шагов сорок вперед, прежде чем нас засечет хозяин.

Место, куда они попали, нельзя было назвать нормальным для проживания: с одной стороны — лес, с другой — обыкновенное поле, с высокой травой. Однако, по ощущениям Кингсли, магический фон здесь был сильно искажен, что указывало на явное использование пространственной магии.

— Здесь недалеко его питомник, да?

— Почувствовали возмущение в фоне? — понял Дамблдор. — Да, я не удивлюсь, если окажется, что он под нами.

Солнце здесь еще и не думало заходить, в то время, как в Британии, наверное, закат уже закончился. Легким и стремительным шагом Дамблдор и Бруствер шли вперед, когда, наконец, Кингсли заметил впереди какое-то поместье, над которым кружило несколько странного вида животных. Еще через несколько шагов стало видно, что их уже ждали — непринуждённого вида старик, одетый в нечто вроде фартука, опирался на забор, смотря на приближающихся гостей.

— Последний раз, когда ты пришел в таком виде, мне пришлось срочно мчаться на другой континент, — вместо приветствия с веселыми нотками в голосе, сказал старик. — Вижу ты с гостем.

— И тебе привет, Ньют, — Дамблдор подошел к старику и крепко обнял его. — Рад видеть тебя. Это Кингсли Бруствер, старший аврор Британии. Должен признать, один из лучших. Вы с ним даже чем-то похожи.

— Вы льстите мне, — засмущался Кингсли. — Это честь познакомиться с вами, мистер Саламандер.

Тем временем старик смотрел как будто сквозь него, пока не произнес:

— Я вижу вашу ауру, аврор Бруствер, Дамблдор не зря сказал, что мы похожи. Дайте, угадаю: при любой опасности ваши силы многократно увеличиваются?

Бруствер оторопел, он много лет пытался найти похожих на него, рыскал в архивах Министерства, обращался в Отдел Тайн, даже какое-то время пробыл там на обследовании, но все разводили руками — таких людей как вы нет, Кингсли.

Ньют по выражению лица понял, что прав, и протянул руку аврору:

— Рад встретиться с человеком, похожим на меня, аврор Бруствер.

Кингсли, будучи все еще в шоке, пожал протянутую руку. Дамблдор, удовлетворенно глядя на все это, спросил:

— Ну что, пригласишь нас, Ньют?

— Мне уже страшно думать о том, что ты хочешь, Альбус, — посмеиваясь, ответил магозоолог и сделал приглашающий жест рукой. — Проходите.

Бруствер и Дамблдор вошли в калитку и сразу почувствовали смену климата. Животные, летающие над поместьем, при ближайшем рассмотрении, оказались яркими желтыми птицами с большим размахом крыльев.

— Как Фоукс? — спросил Ньют у директора.

— А что с ним будет, — непринуждённо ответил Дамблдор. — Все так же капризен и привередлив в еде. А Гергия?

Ньют понимающе улыбнулся:

— Хорошо, недавно переродилась, она-то и предупредила меня, что ты скоро прибудешь, прошлой ночью, если быть точным.

— У вас тоже есть феникс? — спросил Бруствер. — И они чувствуют хозяев других особей?

— Сложно ответить, что конкретно чувствуют фениксы, поэтому я и насторожен, — серьезно ответил Саламандер, открывая дверь в поместье. — Проходите.

Ожидая увидеть нечто вроде зоопарка-жилья, Кингсли был удивлен, рассматривая обычную на вид прихожую. Нигде не было даже намека на то, что здесь живет самый знаменитый магозоолог.

Увидев удивление на лице Бруствера, Ньют понял в чем дело:

— Думали, что я живу в питомнике? На самом деле так и есть, но не здесь, а в Дорсете.

Дамблдор, Ньют и Бруствер уселись в мягкие кресла, а какой-то лопоухий эльф уже расставлял приборы для чаепития.

— В котором ты, кстати, давно не появлялся, — заметил Дамблдор. — Твои эльфы сказали.

Саламандер кивнул:

— Да, и на это есть причины. Во-первых, Попертина плохо переносит британский климат, а во-вторых все высокочувствительные животные ведут себя там крайне неспокойно. Да и ты, уверен, Альбус, чувствуешь это… если ты, конечно, не сам все это и затеял.

Дамблдор тяжело вздохнул и отпил из чашки, принесенной эльфом. Поставив чай на место, он, наконец, ответил:

— Конечно, я принимаю участие во всем происходящем, но если бы у меня был выбор…

— Выбор всегда есть, и это твои слова, — перебил его Саламандер. — Говори, зачем пришел. Если ты надумал позвать меня, то уже наверняка понял ответ. Я не вернусь в Британию, пока твоя очередная ошибка не исчезнет.

Директор нахмурился, и посмотрел на Кингсли:

— Поняли, Бруствер?

Аврор немного стушевался перед таким Дамблдором, но все же ответил:

— Я слышал о том, что вы общались с Грин-де-Вальдом, но при чем тут Волан-де-Морт, вы ведь сделали все, чтобы остановить его.

— Но не сделал ничего, чтобы его не возникло, — отрезал Ньют. — Кажется, вас привели сюда просветиться, Бруствер. Что же, тогда слушайте, я лично сражался с Грин-де-Вальдом, и помог в свое МАКУСу обуздать его на некоторое время. После этого у нас с ним состоялся не самый приятный разговор, где я узнал…

— Я сам расскажу, Ньют, — холодно перебил его Дамблдор. — Мы дружили с Геллертом и, боюсь, я лично поучаствовал в том, что он затеял. Правда, потом я образумился, но было уже поздно. А через десятки лет после этого в школу приняли ученика, талантливого, сильного, обладающего недюжинной харизмой, и именно я не рассмотрел в нем нового Темного Лорда, хотя много раз сравнивал его с Геллертом и видел определенные предпосылки к будущему мальчика. Но ничего не сделал, не хотел вмешиваться, думал, что Геллерт стал таким только из-за меня.

— Боюсь, что ты вообще не думал, Альбус, — с горечью произнес Ньют. — Ты знаешь, я не считаю, что ты виноват во всем, но в твоих силах было хоть что-то изменить.

— Но это глупо! — воскликнул Кингсли. — Что вы могли сделать? Исключить из школы? Он бы все равно выучился и, наверняка, гораздо раньше. Не убивать же его, в самом деле, было?

Скамандер как-то нервно засмеялся:

— Знаете, в мире есть существа, крайне опасные для людей. И их изолируют, благодаря мне. Не убивают, а именно изолируют. И у Альбуса на тот момент хватило бы власти, чтобы изолировать его. Сейчас вы не называете его имени, но даже он когда-то был уязвим.

— Наверное, по этой же причине ты не хочешь вступать в Орден? — внезапно спросил Дамблдор.

— Не совсем. Пускай ты и совершил ошибки, исправлять их все равно надо. Но я знаю, что я могу предложить тебе и не хочу делать этого. Я не хочу помогать тебе свергать опаснейшего колдуна и его приспешников с помощью невинных животных.

— А ингредиенты? У тебя есть пару редких экземпляров… — не отступал директор.

— В частном порядке, — перебил его Саламандер. — Обсудим как-нибудь в другой раз, уверен, тебе сейчас не до этого. Я слышал про четвертого чемпиона, Альбус. Надеюсь, мальчишка не будет участвовать?

Бруствер внимательно слушал разговор ему было неуютно из-за того, что Дамблдора вот так просто спрашивают о таких вещах. Однако, услышав про Гарри, он подумал, что здесь во многом поддерживает Саламандера.

— Если предложишь мне способ быстро разорвать магический контракт, то не будет, — ответил Дамблдор, и на этот раз в его голосе прозвучало что-то, что заставило Ньюта не поднимать эту тему, что явно расстроило Бруствера. Похоже, что освободить Поттера от Турнира действительно слишком сложно даже для Дамблдора.

— Понял, — вдохнул Ньют. — Жаль мальчишку, я бы не прочь с ним познакомится…

При этих словах директор заметно оживился:

— Было бы недурно, особенно, если ты сделаешь это перед первым Туром.

— Жульничаешь, Альбус, — приторно подозрительным голосом ответил Саламандер. — Ты ведь знаешь, что мальчик спросит у меня.

— Несомненно, но именно ты минуту назад спрашивал о том, придется ли ему участвовать в Турнире, так помоги пройти ему его. Количество очков не важно, мне важен креативный подход, он очень мало знает и умеет.

— Но почему? — не выдержал Кингсли. — Вы ведь знали, что ему рано или поздно придется воевать, вы хоть знаете его специализацию?

Дамблдор спокойной ответил:

— Хотел дать спокойно пожить ему детской и беззаботной жизнью, хотя, стоит признать, не очень получилось. Да, я знаю его специализацию, он боевик.

При этих словах Ньют поморщился, явно показывая свое мнение о тех, кто разрушает, а не созидает:

— Да уж, повезло мальчишке, что с директором, что с талантами.

— Кстати говоря о талантах, это должно остаться секретом, — при этих словах Дамблдор посмотрел на Кинсгли. — Но Гарри змееуст.

Бруствер понял, что все это время Дамблдор просто подогревал желание Саламандера вернуться в Британию, пускай сначала ради Поттера, а потом уже несложно будет уговорить его остаться. И на Ньюта это явно действовало. Элементарно, конечно — сначала дать себя раскритиковать и показать, что ты совершаешь ошибки, а потом кормить пряником, все больше и больше подгибая под себя человека. Кингсли в очередной раз за вечер подумал, как же опасно иметь дело с Альбусом Дамблдором, потому что ты никогда не будешь знать, действуешь ли ты сам или тобой управляют.

— Змееуст? Это же… Да, Альбус, ты все так же умеешь уговаривать. Ладно, я прибуду в Хогвартс, там мы с тобой и договоримся о поставках ингредиентов. А пока ты не выторговал еще что-нибудь — иди… Хотя стой, мне кажется, Гергия что-то хотела передать тебе.

С этими словами раздался волнующий клекот, и большая ярко-оранжевая птица пролетела над головой Дамблдора, в руки которого опускалось перо Гергии. Через несколько секунд птица улетела, оставив в недоумении директора и Бруствера.

— И все же она не очень любит тебя, Альбус. До сих пор не понимаю, как с тобой уживается Фоукс, — с легкой горечью пояснил Саламандер. — Что же, думаю, вам пора. Я напишу за день до прибытия.

Попрощавшись, Бруствер и Дамблдор вышли из поместья. Директор задумчиво держал в руках перо феникса, а Кингсли обдумывал все, что он услышал. Обоим было, что сказать друг другу, но казалось, что сейчас не время, и потому две фигуры шли в абсолютной тишине.

От автора: мнения и комментарии приветствуются.