Место для воинов (джен)

Гарри никак не мог прекратить улыбаться. Он уже в третий раз выбросил Снейпа из своего сознания, что являлось для него невероятной и желанной победой.

— Мне следовало догадаться, Поттер, — ехидно заметил Снейп. — С тобой обычные правила не действуют, и окклюменция не стала исключением.

— О чем вы? — поинтересовался Гарри.

— Я о том, Поттер, — ответил Снейп, довольный своей догадкой, — что теперь знаю, как тебе научиться окклюменции. Просто делай все в точности наоборот тому, что делал раньше.

Гарри склонил голову и смущенно спросил:

— А что я делал раньше?

— Раньше, — в голосе Снейпа можно было услышать веселье, — раньше я просил тебя очищать сознание, избавляться от всех чувств и эмоций. Что оказалось для тебя...

— Невозможным, — закончил за профессора Гарри.

— Именно, — протянул Снейп. — И как ты выбросил меня из своей головы только что?

— Ну, не знаю, — замялся Гарри. — Как, сэр?

— Силой эмоций, — объяснил Снейп и указал палочкой на Гарри, жестом подчеркивая свои слова. — Именно благодаря им ты вытолкнул меня из своего сознания. И именно благодаря им ты должен будешь вышвырнуть Темного Лорда. Не чистым сознанием, а безграничной силой твоих эмоций.

Гарри затрясло так, будто сквозь него прошел электрический разряд.

— Значит, я должен довести себя до отчаяния, чтобы избавиться от него? Великолепно.

— Не вижу причин, почему бы положительных эмоций оказалось недостаточно. Все, что ты должен делать — это думать... нет, не думать, чувствовать... те эмоции, что выберешь, и ни на что, помимо них, не отвлекаться. Дамблдор всегда расхваливал силу твоих эмоций. Теперь у тебя есть шанс подтвердить его слова.

Гарри с сомнением посмотрел на Снейпа. Было похоже, что профессор просит его наколдовать патронуса.

— Сейчас я снова атакую твой разум, Поттер, и на этот раз я хочу, чтобы ты сконцентрировался на своих чувствах — для начала положительных — и больше ни о чем не думал. Позволь этим чувствам заполнить твой ум, Поттер. Пускай они переполняют тебя словно океан.

Гарри фыркнул.

— Вы хотите, чтобы у меня глаза вылезли из орбит от переполняющих эмоций, сэр?

— Да. Я даже требую этого. Я хочу, чтобы ты был эмоциональным, несдержанным гриффиндорцем так сильно и долго, сколько сможешь выдержать. Или, — сухо добавил Снейп, — сколько смогу выдержать я.

Гарри переступил с ноги на ногу, знакомая решительность появилась на его лице.

— Хорошо. Атакуйте во всю силу.

— Не искушай меня, — мрачно предостерег Снейп.

Гарри закатил глаза.

— Это просто выражение.

Гарри сконцентрировался на ощущении счастья. Он позволил радостным воспоминаниям заполнить его сознание — первая пара очков, подаренная школьной медсестрой, первый полет на метле — и морщинки на его лбу разгладились.

— Легилименс! — бросил Снейп заклинание, взмахнув волшебной палочкой.

Гарри обнаружил, что сопротивление вторжению в сознание кардинально отличается от создания патронуса. Это все равно что пытаться наколдовать защитника от дементоров в то время, как кто-то безостановочно кричит тебе в ухо, другой хлещет по лицу, а еще один пытается вырвать палочку из твоих рук.

Невозможно.

Гарри услышал разочарованный вздох и Снейп прервал атаку.

— В чем дело? — потребовал профессор. — Ты не сопротивлялся.

— Я пытался, — запротестовал Гарри, — но это невероятно тяжело. Я не смог удержать ощущения счастья.

— Ты концентрировался на одном воспоминании? Или нескольких? Или ты сосредоточился на том, что делало тебя счастливым? Или может, на физических ощущениях этих эмоций?

— Я... я не знаю, — раздражено ответил Гарри. Дай Снейпу волю, и он разберет все твои чувства на мельчайшие детали.

— Что ты чувствовал, когда выбросил меня из сознания в последний раз? Подумай хорошо.

Гарри пожал плечами.

— Это важно, Поттер. Я помню, что видел у тебя в голове, но мне нужно знать твою точку зрения.

Гарри смущенно вздохнул и, переведя взгляд на потолок, произнес:

— Я... я чувствовал себя несчастным. В тот последний раз, когда я выбросил вас из головы... ну, я думал о той глупой миссис Джонсон и о том, что она не поверила мне о происхождении моих... моих синяков. Понятно?

— Значит, одно воспоминание, — задумчиво проговорил Снейп. — Одно воспоминание, связанное с сильным переживанием.

Гарри кивнул.

— Тогда сосредоточься только на одном воспоминании.

— Счастливом? — переспросил Гарри. — Это не похоже на создание патронуса, профессор.

— Можешь попробовать другие эмоции. Я предложил чувство счастья лишь потому, Поттер, что с ним не знаком Темный Лорд.

Гарри склонил голову, обдумывая эти слова.

— Я не уверен, что эмоции, связанные с дружбой, что-то изменят.

— Тогда выбери другие, — нетерпеливо бросил Снейп. — Мне все равно. Главное, концентрируйся на одном воспоминании.

На этот раз Гарри решил попробовать злость. Он сконцентрировал все свои мысли на том дне, когда Амбридж заставляла его писать строчки “Я не должен лгать” собственной кровью. Ярость забурлила в нем так, что он даже не услышал слова заклинания, брошенного Снейпом. Он не почувствовал ни момента проникновения Снейпа в его сознание, ни того мига, когда профессор его покинул. Перед его глазами стояла пелена белого света, а все силы внезапно покинули Гарри.

— Поттер?

Гарри открыл затуманенные глаза. Каким-то образом он оказался на полу, и ему пришлось подняться на ослабевшие ноги.

Снейп вложил что-то в его руку. Гарри понюхал содержимое бутылки, сделал маленький глоток и вздрогнул, когда коньяк ожег его горло.

— Крепкий, — прохрипел Поттер.

— Отлично, — отрезал Снейп. — Как раз то, что тебе нужно.

Северус дождался, пока Гарри сделал еще пару глотков и опустил бутылку на пол, и только тогда быстрым движением схватил правую руку мальчика. Не произнеся ни слова, он провел подушечкой большого пальца по тонким белесым шрамам. Гарри вздрогнул и выдернул руку.

— Не прикасайтесь к моим шрамам без спроса, — прорычал он. — Понятно?

Снейп едва заметно склонил голову. Гарри опасливо следил за ним, поджав губы и прижимая руку к груди в защитном жесте.

— Ты злился? — спросил Снейп, скрывая лицо за завесой волос.

— Вы о руке? — буркнул Гарри. — Конечно. Ненавижу эту проклятую женщину.

— Следи за языком, — осадил его профессор и уточнил: — В этот раз ты выбрал злость в качестве эмоции?

— Да.

Снейп поднял голову.

— Ты выбросил меня из сознания, но это отняло у тебя слишком много энергии. Не советую использовать злость с Темным Лордом. Он будет подпитываться ей, словно вампир, присосавшийся к сладкой юной красавице.

Гарри застонал.

— Вы хотите, чтобы я попробовал еще одну эмоцию?

— Именно.

— Хорошо, Златовласка, — сказал Гарри и скорчил гримасу своему профессору. — Дайте мне минутку подумать.

— Надеюсь, в твоем арсенале имеется более двух эмоций, — был сухой ответ Снейпа, за которым последовала длительная пауза. — Как ты меня назвал?

Гарри ухмыльнулся с закрытыми глазами, выбирая следующую эмоцию. Радость? Веселье? Умиротворенность? Однако все эти чувства были малопривычны для него. Ненависть? Ярость? Знакомы Волдеморту как пять пальцев.

Поттер поднял свою руку и пошевелил пальцами, думая над тем, как стали близки ему эти темные чувства. Особенно после появления в школе противной жабы, именующей себя профессором ЗОТИ. Нет, ему нужно нечто совершенно иное.

— Готов? — Снейп уже терял терпение. — Проклятье, Поттер, к этому времени ты уже должен бы выбрать другую эмоцию.

Ах! Гарри выбрал. Эта эмоция была настолько очевидна, что он удивился, как она не пришла ему в голову раньше. Наконец Гарри кивнул профессору и выпрямился. Снейп внимательно посмотрел на Поттера и нахмурился. Однако в конце концов он пожал плечами и бросил заклинание.

— Легилименс!

Гарри сконцентрировался на физических ощущениях горя. Он бы не вынес горестных воспоминаний о потере родителей, или Седрика, или... многих других — слишком длинен был список оплакиваемых им людей. Вместо этого он представил давление в горле, переполняющиеся носовые пазухи, непроизвольно сжимающиеся челюсти и меняющийся ритм сердца — все те ощущения, которые ассоциировались у него с горем. Потому что горе — в отличие от прочих эмоций — больше было физическим чувством. Сердце Гарри забилось сильнее, к глазам подкатили слезы, и раздирающее чувство боли поселилось у него в груди.

И в этот момент Снейп вывалился из его сознания.

Гарри напрягся, но к удивлению, он все еще был на ногах, в отличие от профессора. А усталость, которую он чувствовал, больше напоминала утомление после продолжительной тренировки.

Тем временем Снейп тяжело дышал, сидя на каменном полу и потирая ушибленный локоть.

— У нас явно определился победитель, — простонал он, даже не пытаясь подняться. — Мерлинова борода, что это было, Поттер?

Гарри покрутил головой, привыкая к новому ощущению мирной усталости после занятия окклюменцией. Наконец он шагнул к Снейпу и предложил ему руку. Что-то проворчав себе под нос, Снейп принял ее. Однако, чтобы поднять профессора на ноги, Гарри потребовались все оставшиеся силы.

— Итак, — напомнил Снейп, отряхивая мантию. — Что ты использовал? Я не видел ни единого воспоминания.

— Горе, — признался Гарри, следя за реакцией Снейпа.

— Хм. — Зельевар постучал длинными пальцами по своей палочке, рассматривая Гарри. — Полагаю, ты сосредоточился на физических ощущениях? Передо мной предстала лишь стена голубого пламени.

Что-то в этом описании задело Гарри, поселившись в глубине его души, и он задумчиво кивнул.

— Не похоже, что ты страдаешь от каких-либо болезненных ощущений, — подметил Снейп. — Также я сильно сомневаюсь, что Темный Лорд скорбел по кому-нибудь в своей жизни. И это должно сработать в твою пользу. Но скажи мне, Поттер, готов ли ты погружаться в чувство горя всякий раз, когда кто-то вторгается в твой разум?

— Не думаю, что у меня есть выбор, — ответил Гарри. — К тому же вряд ли мне придется использовать стену голубого пламени с кем-либо еще, профессор.

Снейп поморщился, но не стал оспаривать его слова.

— А как вы защищаете разум? — спросил Гарри, удивленный тем, что никогда раньше не интересовался этим.

Снейп фыркнул.

— Как и положено, Поттер. Очищаю сознание от всех эмоций.

Ответ Снейпа показался Гарри слишком резким, поэтому он нахмурился.

— Вам не нравится, что я использую горе?

— Нет, — бросил Снейп. Его голос звучал столь остро, что мог проколоть кого-нибудь, предпочтительней Гарри. — Откровенно говоря, меня тревожит то, что тебе легче использовать это чувство, нежели любое другое.

— А мне кажется странным то, что вы без труда можете вообще ничего не чувствовать, — парировал Гарри.

— А я-то думал, окклюменция помогла нам обнаружить наше сходство, — сухо заметил Снейп. — Так и быть, Оливер Твист. Используй горе. По крайней мере, это чувство достаточно сильное.

— Буду, спасибо, — ответил Гарри, разминая мышцы шеи. А затем спрятал свою палочку в карман. — Погодите, как вы меня назвали?

Но Снейп уже занялся другими делами.

— Инсендио! — проревел он, резким движением направляя палочку на стену. Когда пламя не вспыхнуло, Снейп нахмурился. — Ясно, тогда, — пробормотал он. — Люмос!

Гарри с интересом наблюдал за тем, как Снейп перечисляет заклинание за заклинанием. Он сочувствовал профессору — ни одно из заклинаний не сработало. Но в то же время он не мог не вздохнуть от облегчения. На данный момент казалось, что отношения между ними наладились, однако Гарри чувствовал, что все изменится, когда к Снейпу вернется магия. Зельевар мог быть хорошим лишь для того, чтобы успокоить мальчишку, который на данный момент обладал большей властью. Гарри был знаком этот инстинкт благодаря проживанию у Дурслей.

Наконец Снейп со вздохом сдался. Он повернулся к Гарри, который невольно сделал несколько шагов назад. Даже без магии Снейп наводил страх.

— Что ж, Поттер, — протянул Снейп. — Похоже, Комната позволила мне использовать лишь одно единственное заклинание.

— Да, но это уже шаг в верном направлении, — напомнил ему Гарри. — Остальная магия вернется со временем. У меня так и было, помните? — Тут в его голову пришла новая идея. — Профессор, могу я взять вашу палочку?

— Конечно, нет, — воскликнул Снейп и прижал ее к себе в защитном жесте примерно также, как ранее Гарри защищал свою руку.

— Я просто хотел проверить, будет ли работать ваша палочка у меня, — сказал Гарри. — Может, у меня получится, ну, не знаю, использовать две палочки одновременно, чтобы пробить для нас путь отсюда.

Снейп фыркнул.

— Магия так не работает, Поттер. Нельзя использовать несколько палочек одновременно.

— Однако в этом месте магия работает иначе, — заспорил Гарри. — Давайте же, профессор. Может, из этого все же что-нибудь выйдет. Что нам терять?

Снейп долгое время ничего не говорил.

— Если я не соглашусь, ты все равно разоружишь меня? — поинтересовался он. Выражение темных глаз было непроницаемым.

— А вы как думаете?

Снейп внимательно изучил парня.

— Дай мне слово, — внезапно попросил зельевар. — Дай слово, что не воспользуешься моей палочкой против меня.

— Слово гриффиндорца, — поклялся Гарри.

— Замечательно, — пробурчал Снейп. Он посмотрел на шрамы на руке Гарри, поморщился и протянул парню свою палочку. Поттер быстрым движением выхватил ее из руки мужчины.

Теперь маги с опаской следили друг за другом. Произошедшее событие изменило отношения между ними. В воздухе завибрировало напряжение.

Палочка Снейпа показалась Гарри совершенно чуждой. Конечно, он все еще чувствовал магию в ней, но эти ощущения совсем не походили на владение его собственной палочкой с пером феникса. От палочки зельевара исходили темные, угнетающие импульсы. На миг Поттеру даже показалось, что в ее сердцевине клубится дым. Защитный порыв захлестнул Гарри, и он поклялся самому себе, что не станет вредить палочке мужчины. Мужчине — может быть, но не палочке.

— Ну, — поторопил его Снейп. — Чего ты ждешь?

Гарри метнул взрывающее заклинание в стену, постаравшись направить свою энергию через обе палочки. Ощущения от такого колдовства оказались очень странными. Нечто, напоминающее белую лаву, выплеснулось на стену. Гарри уставился на стекающую слизь, озадаченный неожиданным результатом эксперимента, как вдруг мучительная боль ошпарила его руки. Он выронил внезапно накалившиеся палочки и, хватая ртом воздух, уставился на воспалившуюся плоть.

Глаза Снейпа проследили за падением его драгоценной палочки на пол. Два шага, и он схватил обе палочки с полузадушенным воплем триумфа.

Тем временем Гарри взвыл от невыносимой жгущей боли в руках. По своему мучительному опыту готовки на маггловской кухне он знал, что каким-то образом получил ожог, причем, довольно тяжелый.

А Снейп все еще ошарашенно рассматривал две палочки в своих руках, будто не в силах был поверить в такое везение. Наконец, с мрачной улыбкой он спрятал их в кармане мантии.

Гарри опустился на пол, его лицо покинули все краски, но больше ни звука не сорвалось с его губ. Тут только Снейп обратил на мальчика внимание и бросился к нему.

— Поттер! Что с тобой?

— Жжет, — простонал Гарри. — Палочки обожгли меня.

Снейп выругался. Он попробовал наложить исцеляющее заклинание сначала своей, а потом палочкой Поттера, но ничего не произошло.

— Ты сможешь сам наложить чары? — поинтересовался Снейп.

— Нет, — выдавил Гарри сквозь сжатые зубы.

Снейп бросился к волшебному сундуку. Откинув крышку, он прокричал в него, что нуждается в лечебных зельях. Гарри слышал его, но все его внимание было приковано в рукам. На них от кончиков пальцев и до запястий вздувались пузыри. Ожог второй степени.

— Есть что-нибудь?

Снейп вернулся заметно побледневший, и Гарри понял ответ.

Измученный, он закрыл глаза, но Снейп легонько похлопал его по лицу, приводя в чувство.

— Поттер! Оставайся со мной! Нам придется лечить тебя маггловскими методами.

— Ладно, — собравшись с силами, произнес Гарри. — Я знаю, что нужно делать.

— Как и я, — бросил Снейп. — Покажи ожоги.

— НЕТ! — прорычал Гарри, отодвигаясь от него. Он тяжело дышал и смотрел на Снейпа взглядом затравленного зверя. — Сколько?

— Что?

— СКОЛЬКО, — прокричал Гарри, сознание у которого помутилось от боли. — СКОЛЬКО РАЗ вы делали это маггловским способом?

— Дважды.

— Я выиграл, — буркнул Гарри. — А теперь послушайте меня, иначе я все сделаю сам. Возьмите из сундука любую футболку из тонкой ткани и смочите в прохладной, но не холодной, воде.

Снейп выругался, но убежал выполнять указание. Гарри подтянулся, принимая сидячее положение, и прислонился к стене. Потерять сознание труднее в вертикальном положении. Он вытянул руки вперед, не давая им касаться чего-либо, помимо воздуха. Тихое шипение сорвалось с его уст, когда он пошевелил пальцами, отделяя их друг от друга, чтобы не дать коже слипнуться.

Вернулся Снейп, сжимая в руке смоченную рубашку.

— Ага, — промычал Гарри, новая волна боли пробежала по его рукам. — Вон тот камень. Подвиньте его сюда. Я положу на него руки обожженной стороной вверх. И тогда вы покроете мои ожоги футболкой. Аккуратно. Не лопните пузыри.

Глаза Снейпа расширились, но он подтащил булыжник, и Гарри положил на него руки ладонями вверх. Снейп начал аккуратно оборачивать их влажной футболкой. Не в силах сдержаться, Гарри завыл от боли. Он даже не подозревал, что способен издать подобный животный звук.

— Теперь возьмите одеяло и оберните меня им.

Снейп не стал ставить под сомнение этот приказ и быстро вернулся с одеялом. Оно обернул его вокруг Гарри, очень бережно, чтобы не задеть ладони мальчика. В тепле Гарри почувствовал себя лучше и глубоко вздохнул.

— Спасибо. Никто не помогал мне в этом раньше. Так намного легче.

Снейп пристально всмотрелся в Гарри, глубоко задумавшись над чем-то.

— Заставляйте меня говорить, — продолжил Гарри. — Я не должен потерять сознание. Скоро я смогу излечить себя. Но только когда боль немного спадет.

— Хорошо, — голос Снейп звучал ниже, чем обычно. — Какой твой любимый предмет? — Профессор приложил руку сначала ко лбу Гарри, а потом к его шее, будто проверял температуру и пульс. Гарри молча вынес эти действия. Снейп присел на корточки и повторил вопрос.

— Поттер! Твой любимый предмет?

— Защита от Темных Исскуств.

— Даже с Амбридж?

— Во времена Люпина и лже-Хмури — они были хорошими преподавателями. В этом году — Магические существа. Или Чары.

— А Зелья ты бы к какой категории отнес?

— А вы как думаете?

Снейп решил перевести разговор на более безопасную тему.

— Готов к С.О.В.ам?

— Нет, — ответил Гарри и поморщился. — Но Гермиона поможет мне подготовиться, поэтому я не переживаю за экзамены. За исключением Зелий.

— Ты хочешь успешно сдать мой предмет? — поинтересовался Снейп, в его голосе было слышно недоверие.

— Ну, на достаточный уровень для того, чтобы стать Аврором.

— Может, тебе попробовать стать целителем вместо этого? — мрачно заметил Снейп. — Каким образом ты планируешь излечить себя?

— Я не знаю, как это у меня получается, — ответил Гарри, его лоб покрылся капельками пота. Боль достигла своего апогея, так что даже перед его глазами заплясали красные точки. Гарри выгнул спину, тяжело дыша. — Но получается всегда.

— Ты научился самоисцелению? — продолжал задавать вопросы Снейп. — Когда?

Северус наблюдал за Поттером, обильное потоотделение мальчика вызывало у него беспокойство.

— На кухне, — простонал Поттер, ни капли не заботясь о том, что выдает нечто важное и личное. Сейчас ему было жизненно необходимо оставаться в сознании. — В качестве наказания.

Снейп подался вперед.

— Что значит в качестве наказания?

— Руки. К плите. Когда я плохо себя вел. — Гарри сжал губы, останавливая рвущийся наружу стон. — Вот так я и научился.

Во взгляде Снейпа застыло отвращение.

— Так и научился, — повторил он и прищурившись посмотрел на мальчика. — Интересно, чему еще научили тебя эти магглы?

Гарри вздрогнул, а затем едва заметно расслабился. Худшее позади. Боль стала управляемой.

— Профессор, я могу исцелиться прямо сейчас.

— Как ты это понял? — поинтересовался Снейп.

— Я просто знаю, — голос Гарри уже набирал полную силу. — Уберите футболку. Осторожно!

Одним движением ловких рук Мастера Зелий Снейп избавил кисти мальчика от футболки. Гарри поднял их к лицу. Странное выражение спокойствия разгладило черты его лица, и он что-то тихонько забормотал себе под нос. Пузыри на коже втянулись обратно, разглаживая ее. На некоторое время обожженная плоть стала еще краснее, а затем медленно вернулась к своему обычному оттенку. Вся эта процедура заняла полминуты. С огромным облегчением Гарри опустил зажившие руки на колени.

— Сто лет этого не делал, — слабо пошутил Гарри. — Может, этот навык, как езда на велосипеде? Никогда не забывается.

Снейп поднялся на ноги и направился в ванную комнату. Вернулся он со стаканом воды.

— Сможешь его удержать?

— Ага, — ответил Гарри, бодро потирая руки, чтобы распределить по ним кровь. — Правда, теперь я в порядке. Самое тяжелое, это взять боль под контроль, чтобы у меня были силы сосредоточиться. А сам процесс исцеления проходит легко. — Он взял стакан и жадно опустошил его. — Спасибо.

Гарри сделал попытку подняться, но Снейп тут же навис над ним, останавливая.

— Тебе лучше отдохнуть, — хмуро заметил он.

— Но я в порядке, — обиженно заявил Гарри. — Прежде я проделывал это множество раз, профессор, и...

Снейп выхватил из кармана две палочки и указал ими на Гарри.

— Твоя палочка у меня. Ты будешь делать то, что я говорю. Отдыхай.

Гарри нахмурился. Опершись на стену, он поднялся на ноги. На миг покачнувшись, он, кажется, обрел контроль над своим телом.

— Отдайте мне мою палочку, профессор.

— Нет. Тебе нужен отдых после исцеления. Всем магам он нужен, даже Дамблдору. Исцеление отнимает много сил.

— Не в моем случае, — парировал Гарри. — Мне некогда было отдыхать. Я должен был готовить Дадлику его блинчики. — Он поморщился. — Просто отдайте мне палочку, хорошо?

Снейп бросил ему палочку. Гарри легко поймал ее, озадаченный исказившимися чертами лица Снейпа.

— Спасибо, — медленно протянул Гарри. — Профессор, из чего сердцевина вашей палочки?

Снейпа, казалось, не обеспокоила внезапная смена темы разговора.

— А что?

— Мне интересно, почему наши палочки действовали столь странно.

— В моей палочки нет ни частички феникса, к счастью, должен отметить, — усмехнулся Снейп, уводя разговор в сторону.

— Может, тогда вы знаете, почему заклинание имело столь неприятные последствия и палочки обожгли меня? — напирал Гарри. — И что это за белая тягучая субстанция?

— Без понятия, — ответил Снейп, но тут его глаза расширились, когда он увидел что-то за плечом Гарри. — Но за вашей спиной гораздо больше “белой тягучей субстанции”, которую тебе следует исследовать.

Гарри обернулся и задохнулся. Белая слизь постепенно формировалась в слова, бурля и лопаясь, пока распределялась по каменной стене.

— “Герои, что едины — непобедимы”, — в унисон прочитали Гарри и Снейп. Словно по команде Комнату наполнил грохочущий звук, а затем в стене появилась большая дубовая дверь.

Снейп оказался расторопнее, и через мгновение его рука уже сжимала ручку двери. Медленно, словно уговаривая сложное зелье, он повернул ручку и потянул за нее. Дверь приоткрылась. Снейп обернулся к Гарри, выражение на его лице было невозможно прочесть.

Гарри восторженно взвизгнул. Снейп торжественно распахнул дверь до конца, и они вдвоем скрылись за ней.

Опустевшая Комната, казалось, сдерживала себя какое-то время. Но затем расслабилась, когда яростный возглас Снейпа отразился от ее стен.