Это будет моя игра (джен)

Матч по квиддичу проходит ближе к концу ноября. Я не поддерживаю ажиотаж, царящий что гостиной, что в классах.

— Диана, ты что, не любишь квиддич? — изумляются слизеринцы, когда я равнодушно пожимаю плечами.

— Ребята, вы же видели — я летаю с грацией утюга. И постоянно, смотря на летающих спортсменов, у меня стойкое ощущение, что вот-вот, и они свалятся. Пожалейте мои нервы!

Слизеринцы лишь добродушно смеются.

— Гарри много тренируется, — говорит Гермиона, когда мы сидим с ней в библиотеке. — Он же ловец.

— Ага, знаю. У него талант. На первом же занятии так поймать напоминалку.

— Это точно, — соглашается гриффиндорка. — Пойдешь смотреть матч?

— Я изнервничаюсь вся, — говорю девочке и повторяю легенду, что рассказывала слизеринцам.

Гермиона не выдерживает и хихикает.

* * *

Писать письма мне нет необходимости. Кому? И мне, соответственно, никто не пишет. Эдгар мается без дела в совятне. Кроме него, воронов еще двое. Как я поняла — ворон и ... Как называется «самка ворона»? Явно не «ворона». Скорее, «ворониха». Пусть будет «ворониха». Два ворона и ворониха.

В английском языке таких проблем нет. Если надо обозначить пол, то добавляется приставка «she-». Получается «she-raven». Это на русском эквивалент подобрать можно замучиться.

Касаюсь пальцами лоснящихся перьев Эдгара. Ворон касается моих пальцев клювом.

Улыбаюсь.

Хоть ворон у меня и вредный, тем не менее, он отлично понимает мое настроение, и знает, когда стоит проявлять эгоистичный характер, а когда следует слегка поумерить пыл.

— Как ты думаешь, у меня все получится? — спрашиваю Эдгара по-русски.

Эдгар не отвечает, лишь склоняет голову набок, внимательно наблюдая за моим лицом круглым блестящим глазом.

— Ты чем-то похож на Снейпа, — говорю, поглаживая ворона по крыльям. — Такой же черный и такой же вредный. И тоже умеешь делать больно.

Эдгар снова молчит, но стукает клювом по деревянному насесту, словно на нем какие-то вкусные крошки.

* * *

На матч я все-таки иду. Метла Гарри, согласно канону, лишается управления, и Гермиона крадется подпалить мантию моему декану.

Моему любимому декану!!!

Перехватываю Гермиону по пути к Снейпу.

— Это не Снейп, — шиплю ей в ухо, пока она пытается мне что-то доказать, отбиваясь. — Квирелл.

— Откуда ты знаешь?!

— Важно не откуда, а что.

— Диана, ты...

— Гермиона, это Квирелл, твою налево!!! Сделай вид, что ты протискиваешься куда-нибудь мимо него и пихни его хорошенько! Спроси у него что-нибудь, перед глазами встань! Он должен потерять метлу из виду!

— Ди...

— Гарри сейчас упадет, дура! Иди!!!

Гермиона смотрит на меня дикими глазами, потом кивает.

Даже не спросила, почему я не иду с ней.

Гриффиндорка.

Слежу, как маленькая фигурка ползет по трибуне между сидящими преподавателями и якобы неловко пихает профессора Квирелла, затем помогает ему подняться, что-то говорит, хватает за руки...

Выдумщица Гермиона.

А метла перестает делать кульбиты, послушно передавая управление собой Гарри. Лицо Снейпа успокаивается, он даже скашивает взгляд вниз, в сторону горячо спорящих Квирелла и Гермионы.

На поле неразбериха. Когда я уже хочу, наплевав на всю свою конспирацию, идти к Гермионе на выручку, Гарри ловит снитч, и матч кончается. Я тут же устремляюсь прочь.

Но убежать не получается.

— Диана! — Гермиона перехватывает меня у выхода со стадиона, когда я уже радуюсь своевременному побегу. Откуда она вообще выскочила? — Пойдем к Хагриду пить чай.

Хагрид? Ммм, стоит посмотреть на этого... персонажа.

Киваю, закутываюсь поплотнее в мантию и присоединяюсь к Золотому Трио. Рон косится на меня, но враждебности не показывает. Я же не стремлюсь навязаться.

Хагрид впускает нас в свою хижину, и мы с наслаждением скидываем зимние мантии, припорошенные мокрым вялым снегом.

Внезапно в хижине становится тихо. Поворачиваюсь и ловлю удивленный взгляд полувеликана.

— Слизерин?! — он тычет толстым пальцем в мой галстук.

— Да, сэр, — вежливо киваю в ответ.

— Хагрид, Диана наша подруга, она нам помогает! Помнишь, мы тебе про тролля рассказывали? — Гермиона «переводит огонь на себя». — Она хорошая!

— А, та самая, — ворчит полувеликан, но достает кружки. — Тогда ладно.

— Гермиона, почему ты вместо Снейпа накинулась на Квирелла? — спрашивает Рон, отхлебывая горячий чай. — Что тебе такого наговорила Гамильтон?

— Ну, — Гермиона крутит в руках засохшее печенье, — во-первых, не Гамильтон, а Диана. Во-вторых, она сказала, что это не Снейп, а Квирелл. И не ошиблась.

— Ты уверена? — Рон демонстративно меня не замечает. — Это же ее декан.

— Мистер Уизли, разговаривать о ком-то, делая вид, что его нет, по крайней мере, не вежливо, — отставляю кружку. — Знаете... у моего рода есть девиз. Простой, но стоящий внимания.

— Мне плевать на твой девиз, слизнючка!

— «Все не так, как кажется», — делаю вид, что не замечаю выпад рыжика. — Мистер Уизли. Все действительно не так, как вам кажется.

— И как оно на самом деле? — вдруг интересуется до сих пор молчавший Гарри Поттер.

— Это не Снейп, — отвечаю твердым голосом, тайком наколдовывая на печенье размягчающее заклятье.

— Но мы видели у него след на ноге! — выпаливает Рон и вдруг закрывает себе рот рукой.

— След? — Хагрид удивлен.

— В Хэллоуин он пытался пройти мимо трёхголового пса. Пёс его укусил. Мы думаем, что он пытался украсть то, что охраняет этот пёс, — поясняет Гарри.

— А вы откуда про Пушка разузнали? — изумляется полувеликан.

Канон заявляет свои права. Это хорошо.

— Про Пушка?

— Ну да — это ж моя собачка. Купил ее у одного... э-э... парнишки, грека, мы с ним в прошлом году... ну... в баре познакомились, — поясняет Хагрид. — А потом я Пушка одолжил Дамблдору — чтоб охранять...

— Что? — спрашивает Гарри.

— Все, хватит мне тут вопросы задавать, — бурчит Хагрид. — Это секрет. Самый секретный секрет, понятно вам?

— Да, но почему Квирелл? Я уверен, что это не он, а Снейп, — мотает головой Гарри.

Квирелл, тупица!

Рон фыркает.

— Когда ты «напала» на Квирелла, Гермиона, то Снейп отвлекся. И Гарри перестал падать с метлы, — довольно заключает рыжик, косится злорадно в мою сторону.

— Верить или не верить мне — ваше право. Но рано или поздно он выдаст себя, кто бы это ни был, — жую следующее печенье. Кстати, мягкое оно гораздо вкуснее твердого.

— Вы только в это все не лезьте, — Хагрид сует в рот размягченное мною печенье, но не замечает этого, — слушайте сюда: вы тут лезете в дела, которые вас не касаются вовсе, да! Вы лучше про Пушка забудьте и про то, что он охраняет, тоже забудьте. Эта штука только Дамблдора касается да Николаса Фламеля...

У Хагрида чудесно получается выдавать секреты.

— Ага! — ухмыляется Гарри. — Какой-то Николас Фламель!

* * *