Это будет моя игра (джен)

Булстроуд ведет себя хорошо. Точнее, не «хорошо», а «удобно». Удобно для меня. Она тихая и малозаметная, не докучает мне разговорами и просьбами. Этакий слизеринский вариант Невилла. Разве что с зельями у нее нет таких проблем, как у Долгопупса.

Хотелось бы знать, правда, что сама Булстроуд думает обо мне. По ее ничего не выражающему лицу я не могу ничего прочитать.

Иногда она подходит ко мне с домашним заданием, но так же подходит и к другим слизеринцам. Разве что старательно избегает Паркинсон, как, впрочем, и та ее.

Я, разумеется, помогаю Милли, — мы с одного факультета. Но дружбы у нас нет. Даже приятельских отношений.

Не хотелось бы, чтобы Булстроуд стала помехой в моих планах.

* * *

Вообще жизнь идет спокойно. Первокурсники присматриваются к ребятам постарше и друг к другу, старшие ребята — к нам, малышам. А еще у нас на факультете хорошая традиция — никогда не отказывать в помощи тем, кто меньше. Будь то довести до Большого зала не знающего дороги первокурсника или же помочь отработать правильное движение палочкой смущенной первокурснице. Подсказать, какие книги взять в библиотеке для эссе или же проверить, все ли правильно в домашней работе — об этом можно попросить любого старшего слизеринца.

Мне помощь не требовалась. Дорогу я выучила с первого раза, а в учебе больше времени и усилий уходило на всевозможные эссе, сочинения и прочую писанину. Знать — это одно, а написать — другое. К тому же мои детские руки совершенно не хотели писать со скоростью взрослого человека, несмотря на то, что писать чернилами я умела с детства — сказывался кружок японского языка. Родители хотели, чтобы я потом поехала «на материк», в Хабаровск, поступать на факультет иностранного языка, только землетрясение спутало все планы... У многих спутало...

Скоропишущие перья могли бы помочь, но была проблема в том, что перья писали почерком владельца, а почерк у меня еще был неустоявшийся, детский, и писать им быстро было невозможно. Перья рвали пергамент, оставляли кляксы и брызги... Мне оставалось только старательно выводить буквы, тренируя руки.

А еще руки хорошо тренирует вышивание.

* * *

Хелоуин подбирается незаметно. Я регулярно показываю Грейнджер новые плетения, и девочка щеголяет самыми разными прическами. Слизеринки, глядя на нее, тоже занялись своими волосами, а следом и остальные студентки. В общем, негласное соревнование на самую красивую прическу началось.

Смотрю на преподавательский стол. Сияющий Дамблдор, строгая МакГонагалл и кислый Снейп. Интересно, он такой кислый только на публике или на самом деле?

Хотя от этой тыквы у кого угодно испортится настроение.

Профессор сосредоточенно смотрит в свою тарелку, не глядя по сторонам.

А зря.

— Тролль! Тролль в подземелье! — согласно канону, влетает в большой зал Квирелл.

Квирелл-Квирелл. Носитель Вольдеморта.

Слежу за его пробежкой по залу. Отмечаю, что тюрбан странным образом не спадает. Его что, Темный Лорд зубами держит, чтобы тот не слетел? Вот был бы номер...

Квирелл оказался мне полезен. На его занятиях, находясь рядом с ним, я буквально наполнялась новыми знаниями, новыми умениями. Разумеется, принадлежащими Вольдеморту. Надеюсь, Темный Лорд ничего не заметил. Очень надеюсь.

А Гермиона, согласно тому же канону, в туалете на третьем этаже. Плачет, потому что Рон обозвал ее кошмаром.

— Старосты! — орет Дамблдор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!

Не идиот ли? Или он специально так? Тролль в подземелье, где и спальни Слизерина. Избавимся от студентов «неудобного» факультета сразу, спихнув на тролля?

Но я знаю, что тролль не там, а на третьем этаже. В женском туалете, где Гермиона.

Под шумок улепетываю прочь из Большого Зала. Гермиону надо выручать, поскольку она мне нужна даже больше, чем Поттер. На Поттера, если честно, пока плевать.

Гермиона нашлась быстро. Хватаю ее за руку, вытягиваю в коридор.

— Оставь меня, Гамильтон! — визжит Гермиона. — Кто тебя звал вообще?!

Наложить бы Силенцио, да нельзя. Нельзя раньше времени попадать на глаза учителям с таким заклинанием. Не время.

— Ц! — приставляю палочку к губам девочки. — Дурная, тут тролль по коридорам шастает.

— Ага, — внезапно соглашается Гермиона, округляя глаза и стремительно бледнея.

За мой спиной медленно и очень утробно что-то уркает.

Тьфу ты. Как не вовремя.

Разворачиваюсь к троллю.

«На троллей не действует магия», — проскакивает шальная мысль, и я понимаю, что надо сделать.

«На троллей не действует, а на воздух — да».

Короткий взмах палочкой, и воздух вокруг магического создания сгущается, замедляя его движения, заставляя буквально продираться к нам. Но, тем не менее, обойти его не получается. Даже такой, тролль опасен.

В мой голове скачут строчки из книги, создавшей эту реальность. Прежде, чем появятся Поттер и Уизли, пройдет еще время. В оригинале тролль зашел в туалет и уже там пугал Грейнджер.

А сейчас тролль до туалета еще не дошел...

Главное, чтобы мне хватило времени. Героем должен стать Поттер.

Времени мне хватает. Из-за поворота показываются запыхавшиеся Гарри и Рон, и заклятие сгущения воздуха как раз спадает с легким звоном.

— Отойди от нее! — рыжий гриффиндорец направляет на меня палочку. — Немедленно!

Поттер же реагирует умнее. Или безумнее? Он кидается на действительную угрозу — на тролля и запихивает палочку ему в нос.

Меня едва не выворачивает.

Тролль машет руками, пытаясь скинуть Поттера, задевает стены. Я буквально волоку за собой Гермиону, выводя ее из «зоны поражения».

— Вингардиум Левиоса!!!

Уизли, оказывается, умеет ОЧЕНЬ громко орать.

И пол содрогается от упавшего тролля.

Прижимаю к себе перепуганную Гермиону. Рон опять направляет на меня палочку, а Поттер вытирает сопли тролля со своей.

— Что здесь происходит?

Мерлин, у МакГонагалл, оказывается, голос может быть крайне мерзким...

— О чём, позвольте вас спросить, вы думали?

Эта кошка заткнется когда-нибудь?

— Эта слизеринская мразь натравила на Гермиону тролля! — Уизли в своем репертуаре.

— Мисс Гамильтон? Мисс Грейнджер? — над нами наклоняется профессор Снейп.

— Все в порядке, профессор, — слабо улыбается Гермиона.

Чувствую, как Гермиону буквально выдирают из моих объятий. Руки от пережитого не хотят меня слушаться. В книге и фильме, это, конечно, одно, а в жизни...

Да, я умею пугаться.

— Я пошла искать тролля, потому что... Потому что я подумала, что сама смогу с ним справиться... Потому что я прочитала о троллях всё, что есть в библиотеке, и всё о них знаю...

О, Мерлин! Грейнджер полная дура. Баллы будут снимать с ее факультета, независимо от того, кто виноват — она или Поттер с Уизли!

— А что скажет мисс Гамильтон? — перебивает ее Снейп.

«Мисс Гамильтон хочет глоток виски или коньяка», — вот что она скажет...

Поднимаюсь на ноги, поправляю мантию. Теперь расправить плечи и посмотреть в глаза профессора.

— Я пошла искать мисс Грейнджер. Она не была в Большом зале, поскольку пряталась в туалете. Я полагала, что успею увести ее до того, как тролль пробежит из подземелий на третий этаж, учитывая его медлительность и тупость.

— Безрассудно, мисс Гамильтон, — Снейп усмехается, поворачивается к Гермионе. — И почему же вы, мисс Грейнджер, прятались в туалете?

— Я... — в глазах Грейнджер мелькает досада, что я ее выдала преподавателю. — Я...

— Мисс Грейнджер была расстроена, и предпочла уединиться, — прихожу на помощь девочке. — Профессор МакГонагалл, думаю, вы ее поймете, как женщина.

Декан Гриффиндора медленно кивает.

— А вы, Поттер, куда полезли? — голос Снейпа становится ядовитым, как никогда.

— А...

— Минус двадцать баллов с Гриффиндора! — рявкает разозленный зельевар.

— Эм... Простите, профессор, — обращаюсь к Снейпу, понимая, что сейчас получу по полной. — Поттер и Уизли спасли нас. Мы бы не успели ускользнуть от тролля, если бы они не напали на него. Это по-гриффиндорски безрассудно, но без этого... моя попытка увести мисс Грейнджер оказалась бы безуспешной...

Глаза Снейпа темнеют, становясь почти полностью черными. Я уже готовлюсь к самому плохому, но нас перебивает декан Гриффиндора.

— Плюс двадцать баллов Гриффиндору за проявленную смелость! — гордо объявляет МакГонагалл.

— Тогда и Слизерину плюс двадцать, — парирует мой декан. — За то же самое!

П..ц. Как они могут обсуждать баллы, когда их учеников чуть не убило троллем?

Гриффиндорцы жмутся в углу, наблюдая, как деканы перекидываются баллами.

— Гамильтон врет! — вдруг взвивается Рон. — Она хотела отдать Гермиону троллю!

От безнадежной тупости Уизли издаю стон и ударяюсь головой о стену. Мерлин, ну до чего же... Ладно, ваша игра, но мои правила.

— Рональд Билиус Уизли, — встаю перед рыжим недоразумением, расправив плечи. — Вы действительно обвиняете меня во лжи и в попытке убийства вашей однокурсницы мисс Гермионы Грейнджер?

— Да! — выпаливает Рон, не задумываясь и даже не замечая, что я откуда-то знаю его полное имя.

А теперь пошла веселуха.

— Профессор МакГонагалл, профессор Снейп. Я, леди Диана Мерседес Гамильтон, прошу вас быть свидетелями предъявленного мне обвинения Рональдом Билиусом Уизли. Как учащаяся Хогвартса, я требую у его администрации расследования данного происшествия и вынесения справедливого решения.

Розовая магическая дымка. Или это у меня от напряжения перед глазами красная пелена?

Тишина. Полная, до одури звенящая тишина. Боковым зрением замечаю изумленные глаза неизвестно откуда взявшейся Миртл.

Кстати, а где Квирелл?

Снейп прокашливается, смотрит на меня с изумлением.

— И... какой же метод... расследования вы... считаете подходящим?

— Зелье Правды, — пожимаю плечами. — Мне нечего скрывать. Проведите мой допрос под Веритасерумом.

МакГонагалл давится. Ее глаза становятся круглыми. На секунду замечаю, как зрачки вытягиваются, а радужка становится желтоватой. Рон, видимо, догадавшись, что происходит что-то не то, хлопает глазами. Поттер же пытается притвориться стеной.

— Мисс... Гамильтон, вы понимаете, о чем просите?

— Естественно, — смотрю в глаза профессору МакГонагалл.

— Полагаю, в этом нет необходимости, — декан Гриффиндора отступает на шаг, принимая свое обычное выражение.

— Я настаиваю, профессор.

— Так, мисс Гамильтон. Успокойтесь и идите к себе в спальню. Я поговорю с вашим приятелем...

— Он не мой приятель, — мой звенящий от гнева голос отражается от стен. — Профессор Снейп, прошу вас, как представителя администрации Хогвартса, засвидетельствовать, что профессор МакГонагалл уклоняется от выяснения правды, тем самым покрывая ученика своего факультета и поддерживая ложные обвинения в мой адрес.

— Я не поддерживаю! — взвизгивает декан Гриффиндора, потеряв самообладание. — Наглая девчонка! Хочешь Веритасерум — будет тебе Веритасерум!

Чувствую, что в животе расплывается что-то мягкое и жутко приятное.

— Профессор Снейп, — почти мурлычу, — прошу вас засвидетельствовать, что профессор МакГонагалл незаслуженно меня оскорбила, в то время как я всего лишь настаивала на соблюдении моих прав...

Лицо МакГонагалл идет пятнами, а я вдруг ощущаю у себя на плече узкую сухую ладошку Снейпа.

— Минерва, девочка на взводе, — вдруг слышу голос Дамблдора. — И вы, мисс Гамильтон, успокойтесь. Я вам верю. Вы не хотели убивать мисс Грейнджер.

— Директор Дамблдор, вы официально подтверждаете это?

— Конечно, солнышко.

У-ха-ха. Уизли попал.

— Тогда... Я, леди Диана Мерседес Гамильтон, официально предъявляю претензии семье Уизли за оскорбление и клевету в мой адрес. Прошу вас, директор Дамблдор, засвидетельствовать мои слова.

И тишина еще раз. Даже Дамблдор молчит, лишь растерянно моргает, поправляя на носу очки.

Официальная претензия — это серьезно. Не дуэль, нет. Хотя можно было бы вызвать папашу Уизли, но это уже слишком. Пусть помучаются с бумагами, с отмазками и штрафами.

— Эм... леди Гамильтон, — Снейп слегка сжимает мое плечо. — Может быть... вы согласитесь на извинения и отзовете претензию?

Блин, ну... а я так хотела повеселиться. Но этому человеку я отказать не могу. За его глубокий бархатный голос я бы сама тролля порвала...

— Ну, если он извинится... — насмешливо смотрю на пунцового Рона.

МакГонагалл дергает мальчика за руку так, что он едва не падает.

— Немедленно извинитесь, мистер Уизли.

Пусть мозгов у Уизли и нет, но инстинкты его не подводят. Он очень хорошо понимает, когда пахнет жареным. Особенно от собственной задницы.

— Извини... — бурчит он.

Молчу.

— Уизли, извинитесь, как полагает, — шипит МакГонагалл. Ногти на ее руке заостряются, едва не превратившись в когти.

— Извини меня, пожалуйста! — громко выговаривает Рон.

— Мистер Уизли, вы не считаете, что я хотела навредить вашей подруге?

— Нет...

— И вы не считаете, что я врала?

— Нет...

Улыбаюсь, киваю головой.

— У меня нет претензий ни к вам, ни к вашей семье.

Шесть вздохов облегчения.

— Господа, я рад, что все уладилось... Деканы, уведите своих студентов, — Дамблдор улыбается, как и всегда.

МакГонагалл сгребает гриффиндорцев, как кошка котят. Мне на секунду кажется, что она сейчас возьмет в зубы или Рона, или Гарри и понесет в спальни.

— Пойдемте, леди Гамильтон, — Снейп тянет меня за руку.

Я послушно следую за деканом, не разбирая дороги. И только когда оказываюсь в мягком кресле в кабинете Снейпа, понимаю, что все позади. И начинаю плакать, как маленький ребенок. Хотя я и есть ребенок.

Детское тело такое детское.

— Успокойтесь, леди Гамильтон, — слово «леди» Снейп произносит так же спокойно, как и раньше произносил «мисс». — Вот, выпейте.

В зубы мне тычется фиолетовая склянка. Я послушно выпиваю ее содержимое, не ощущая вкуса, но немедленно ощущая эффект. Истерика прекращается, я даже могу выпрямиться в кресле.

— Благодарю вас, сэр.

— Даже не знаю, радоваться мне или плакать, что вы на моем факультете, — вдруг говорит Снейп, — вы были очень похожи на разъяренного львенка.

— Благодарю вас, сэр, — снова говорю Снейпу и промакиваю глаза белым платком, который всегда лежит в кармане моей мантии.

— И чего вам на месте не сиделось, — вздыхает декан, доставая из шкафчика бутылку с янтарной жидкостью. В нос мне ударяет острый коньячный запах.

Мммм, дядя, поделись со мной...

— Мисс Грейнджер была в опасности, — пожимаю плечами. — Я пошла за ней. Правда, странно, что тролль так быстро добрался до третьего этажа...

— Почему «странно»? — в глазах Снейпа мелькает интерес.

— Профессор Квирелл сказал, что тролль в подземельях. То есть, он прибежал оттуда. Большой зал находится на первом этаже. После сообщения профессора Квирелла я незамедлительно отправилась в туалет к мисс Грейнджер. Так вышло, что я знала, в каком именно туалете она находилась. Теперь вопрос. Сэр, с какой скоростью должен был бежать сам тролль?

Рука зельевара слегка дергается.

— Вы с кем-нибудь делились вашими... размышлениями?

— Нет, — я качаю головой. — Только с вами, сэр.

— Что еще вы заметили, леди Гамильтон?

— То, что директор Дамблдор велел старостам вести учеников в спальни. Если мне не изменяет память (а она не изменяет), то наши спальни находятся как раз в подземельях. Директор планировал натравить нас на тролля или тролля на нас?

Профессор замирает с приоткрытым ртом, затем странно на меня глядит.

— Мисс... Леди Гамильтон. Пожалуйста, не делитесь ни с кем вашими мыслями о сегодняшнем происшествии.

О, блин. Снейп просит? Ученицу? Земля и небо поменялись местами.

— Конечно, сэр.

Молчание. Снейп смотрит куда-то в сторону, я смотрю в угол.

— Как вы себя чувствуете, леди Гамильтон? — наконец, произносит декан.

— Мне лучше, благодарю, — киваю.

— Вы понимаете, что обрели в этой школе врага в лице профессора МакГонагалл?

Пожимаю плечами.

— Я не галеон, чтобы всем нравиться, — расслабленно прищуриваюсь. Успокоительное зелье было хорошим.

Снейп иронически вздергивает бровь, а затем криво улыбается.

— Что бы сказали ваши родители...

— Думаю, они бы мною гордились, — мой взгляд против моей воли переползает на коньяк. — Профессор, поделитесь со мной коньяком, пожалуйста.

Профессор уже берет в руки стакан и бутылку, как вдруг одумывается.

— Леди Гамильтон, вам всего одиннадцать.

— Я в курсе, профессор.

— Я еще несовершеннолетних не спаивал.

Вместо ответа кладу на стол руку с перстнем.

— Вы и не будете.

Снейп жует губами, переводя взгляд то на коньяк, то на мой перстень, затем решается и плескает в стакан чуть-чуть, чтобы покрыть донышко.

— Да, я упустил из виду... Пожалуйста, леди Гамильтон.

А коньяк хороший.

— Только не забудьте после моего ухода выпить вот это, — передо мной появляется склянка с молочно-белой жидкостью, — не все знают о вашем... совершеннолетии.

— Надеюсь, что и не узнают, — допиваю коньяк, ставлю стакан на стол. — Благодарю вас, профессор Снейп.

Собираюсь уходить, но профессор вдруг кивает на камин:

— Леди Гамильтон, вам лучше будет пройти камином. Умеете?

— Да, благодарю, — в два глотка выпиваю зелье, подхожу к камину, кидаю в него горсть летучего порошка. — Гостиная факультета Слизерин!

Последнее, что я вижу, исчезая в зеленом пламени — очень задумчивое лицо Снейпа.

* * *