Все меняется, ничего не исчезает (гет)

Воскресенье. Этот день должен вселять радость, разгружать перетрудившихся учеников, предоставляя им гору свободного времени. Вот только Эрик в который раз почувствовал себя обделенным. Единственный мальчик, которого он мог назвать своим другом, после испытаний резко отдалился от него и все чаще появлялся в компании Бодуана. "Дуэт магглоненавистников", — впервые увидев эту пару, в сердцах пробурчал Эрик. Эйфория победы бесследно пропала, и только демонстративный «игнор» со стороны Паскаля, да значительно «потяжелевшее» из-за квиддичных тренировок расписание напоминали о недавнем триумфе.

После завтрака мрачный донельзя Эрик усилиями двух девочек был отправлен в библиотеку, где устроился, расположившись возле дальнего стеллажа. Задания, которые другие ученики выполнили еще вчера, мертвым грузом висели на их плечах. После вчерашних испытаний Эрику было не до них: он, как обычный мальчишка, упивался победой. А глядя на счастливого жениха, который всю неделю ходил мрачнее тучи, даже Габриель не смогла заикнуться о заданиях. И теперь всей троице приходилось расплачиваться за вчерашнее.

Габриель, всю неделю учившая уроки в одиночестве, к удивлению Эрика и Элли внезапно загорелась идеей взаимопомощи. Подоплека выяснилась достаточно быстро: девочка терпеть не могла магическую и маггловскую историю.

— Держи, — после почти двух часов работы Эрик закончил и теперь передвинул книги Габриель. — Закладки на нужных местах. Просто перепиши и добавь отсебятины.

Габриель благодарно улыбнулась и зарылась в книги.

Эссе по истории было последним. Работы для Эрика больше не осталось, но покидать Габриель, которая, посасывая кончик пера, пыталась что-то придумать, и Элли, старательно изображавшую работу над еще вчера сделанными уроками, не хотелось. Мальчик выбрал книжку побольше и, используя её вместо подушки, решил немного прикорнуть...

— Лукас, мы не можем оставить все как есть! — яростно брошенная фраза спугнула сладкую полудрему. Уверенный мальчишеский голос доносился из-за стеллажа, где с другой стороны наверняка тоже стоял столик.

— Я понимаю... Но он... — Лерой нервничал и, кажется, в чем-то был не уверен. Но собеседник, наоборот, был настроен радикально.

— Как мы тебе говорили, мы из детских домов, хоть и разных, — уверенным тоном второй мальчик прервал Лероя. — Поверь нашему опыту, там, откуда мы, таких одиночек, как этот Гэлбрайт, затаптывали сразу. Мы должны держаться и помогать друг другу. Вместе мы заставим этого чистокровного сноба уважать нас. Ты с нами?

— Да... — тихо и неуверенно пробормотал Лерой. Эрик едва его расслышал.

— Не слышу!

— Да! — уже твердо и громко повторил Лерой.

Эрик мог поклясться, даже не видя, что второй мальчишка довольно улыбается. Он явно достиг того, чего и добивался.

— Тишина в библиотеке! — раздался громкий голос мадам де Поль.

Мальчишки мигом смолкли, но минуту спустя решили продолжить разговор в другом месте, подальше от "старой кошелки".

Эрик, поняв, что разговор окончен, переключил свое внимание на свой стол и тут же наткнулся на взволнованный взгляд Габриель, повисшей на его левой руке. Девушка явно следила за его реакцией, которой, к слову, совсем не было. Безразличие. «Кто они такие, чтобы из-за них беспокоиться? — спросил себя Эрик. — Униженный и избитый Лерой? Пара магглорожденных без семьи и дома?"

— Эрик, ты должен рассказать обо всем учителям, — прошептала Габриель. — Они же явно что-то замышляют.

Но он лишь покачал головой.

— Габриель, не беспокойся, — Эрик посмотрел на часы и начал укладывать готовую работу в сумку. — Они всего лишь дети. Это пустые разговоры.

— Но... — видно, девочка в любом случае собиралась настаивать.

— Я разберусь, Габби, — улыбнулся Эрик и резко обнял девочку. — Спасибо, что беспокоишься обо мне.

Застывшая Габриель мгновенно растеряла боевой пыл и тщетно попыталась собрать разбежавшиеся мысли. Эрик довольно улыбнулся. Как же все просто...

Отпустив замершую девочку, Эрик поднял сумку и легким шагом пошел в сторону двери. Но, когда он проходил мимо по-прежнему безучастной Элли, до него донесся легкий шепот девочки:

— А ты куда собрался, актеришка?

Эрик, на мгновение растерявшись, быстро собрался:

— Ах, точно. Я на трансфигурацию. Дополнительные занятия. Когда буду, не знаю, — Эрик помахал рукой отошедшей Габриель и ехидно улыбающейся Элли. — Вы уж тут не задерживайтесь.

* * *

Кабинет преподавателя трансфигурации оказался куда ближе, чем того желал Эрик. Не то чтобы он не хотел этих занятий, даже наоборот: Гэлбрайт был обеими руками за эту идею. Просто мальчик почему-то боялся оставаться наедине с профессором Тейт...

Собравшись с мыслями, он поднял руку, намереваясь постучать в дверь. Но внезапная дрожь во всем теле заставила Эрика остановиться и с любопытством уставиться на свои трясущиеся ладони. "Что происходит? — в голове невесть откуда зазвучали незнакомые голоса. — Что со мной творится?" Внезапная острая боль пронзила его голову, ломая и круша недавно обновленную ментальную защиту. Почти ослепший Эрик сполз по стене, не в силах сдержать рвущийся наружу крик. Очередная волна боли накрыла его, и сознание отключилось.

* * *

Спросите у любого человека его мнение о Квирелле — и в ответ вы услышите много нелицеприятного. Большинство ответов будут одинаковы: он трус. Но это далеко не правда! Какой выдержкой надо обладать, чтобы в течение года сидеть в паре метров от сильнейшего белого мага столетия, нося в себе тень Темного Лорда? Каким актерским талантом надо обладать, чтобы обмануть любого в замке, будь то ребенок или взрослый? Квирелл по праву гордился собой: кто бы мог подумать, что один из лучших выпускников Когтеврана продемонстрирует воистину великолепнейшее владение качествами, присущими Слизерину?

— До чего же убога система деления на факультеты... — задумавшийся профессор сам не заметил, как произнес это вслух.

— Ты так считаешь? — раздался зловещий, пронизывающий до пяток голос. Голос существа, которое Квирелл, не думая, впустил в собственное тело. До чего же противно носить в себе ЭТО! Квирелл в который раз проклял жажду могущества, которая снедала его несколько лет назад. Она положила конец нормальной жизни, хоть он еще и не знал этого.

— Да, мой Лорд. Дамблдор, учителя, ученики — все так свято верят в мудрость старой Шляпы, что не допускают и мысли об изменчивой природе человека, — профессор действительно так считал. Ярким примером был он сам. Квирелл — выдающийся когтевранец, яростно стремившийся к знаниям, но остро завидовавший более преуспевающим детям, медленно менялся. Не сразу, конечно. Поначалу это был тяжкий труд с упорством настоящего хаффлпафца. День за днем торча в библиотеке, час за часом отрабатывая нужные движения палочкой, он чего-то все-таки добился. Жалкие крохи успеха, добытые непосильным трудом. "Слишком сложно. Пустая трата времени. Нерационально!" — кричала его когтевранская сущность. Тогда и проснулся ОН — слизеринец.

Клятвенно уверяя себя, что это лишь единственный раз, Квирелл соврал. "Ложь во благо", как он думал, помогла ему добыть разрешение посетить Запретную секцию. Кто же откажет трудолюбивому студенту, даже если его интересуют запретные фолианты? Это же не скользкий, лживый слизеринец. Именно с того момента началась тяга к темной магии, соблазнившей скорыми путями к заветной цели. С тех пор он врал все больше...

И в итоге все это привело Квирелла к этому не живому, не мертвому существу, торчащему из затылка.

— Думаю, я тебя понимаю, — ни капли интереса в этом холодном голосе, — но...

— Но, мой Лорд?

— Но ты случайно не забыл, зачем мы сюда пришли? — намек на угрозу мигом изгнал посторонние мысли из головы Квирелла. — Языками помолоть?

— Прошу прощения, мой Лорд, — поспешно извинился профессор.

Громкий рык трех голов эхом пронесся по зале. Квирелл в тюрбане, скрывающем уродство на затылке, осмотрел источник звука и потрясенно замер. Дамблдор шутит? Притащить вот это в школу и поставить на страже философского камня? Старик совсем выжил из ума? Цербер. Грозное создание внушительных размеров с тремя пастями было приковано к стене на короткую цепь. Цербер — опаснейший зверь, неуязвимый для магии, обладал всего одним недостатком: глупая псина почти мгновенно засыпала от любой мелодии, какой бы она ни была. И это существо охраняло ценнейший артефакт? Безумство.

Темный Лорд был явно такого же мнения.

— Чем он думает? — Лорд был явно недоволен. Он был готов к магическим ловушкам из разряда высшей магии, временным петлям, отрядам наемников, ко всему... кроме этого. Если бы Темный Лорд и Дамблдор играли в поддавки, директор с чистой совестью смог бы записать себе очко.

Квирелл замер, ожидая распоряжений своего "господина".

— Будем считать, что мы купились. Квирелл, ты знаешь, что делать.

Профессор поднял палочку, и нужный образ мгновенно вспыхнул у него в голове. Мигом прямо из воздуха появилась старинная арфа — точная копия музыкального инструмента из его дома. Еще один взмах — и арфа заиграла знакомую мелодию.

Материализация прямо из воздуха и постановка задачи предмету — два раздела из высшей трансфигурации, которые так и не покорились Квиреллу в школьные и последующие годы. А теперь... Что ж, Темный Лорд, как и обещал, делился силами со своим носителем.

На протяжении остального пути до заветного артефакта Темный Лорд удивлялся еще не раз. С каждым пройденным "испытанием" все яснее ощущалась некая наигранность происходящего. Ну нельзя защиту философского камня оставлять на дверь и летающий ключик.

Ступив сквозь замерзшее пламя в последнюю комнату, Квирелл с некоторой опаской осмотрелся. Пусто. Помещение было абсолютно пустым.

Глухая боль в висках живо напомнила, что "хозяин" начинает злиться.

Темный Лорд в который раз убедился в том, что совершенно не понимает Альбуса Дамблдора. Тот еще во времена своего преподавания каждым своим поступком умудрялся выбивать из колеи Тома Риддла. Дамблдор был твердо уверен в непричастности этого остолопа Рубеуса к смерти девочки в туалете. Доказать это было проще простого, достаточно было трех капель... но нет. Этот старик умудрился убедить Рубеуса в невозможности оправдания, а после, когда поникший полувеликан рисовал в воображении живописные виды из окна в камере Азкабана, "спас" его. Герой, мать его. Фан-клуб Дамблдора пополнился еще одной преданной до смерти пешкой. И чем тебе не Пожиратели? А сейчас. Что же все это означает? К чему все эти "испытания"? Охрана пустой комнаты?

Внезапно взгляд Квирелла уцепился за клочок бумаги, лежащий посередине комнаты. Заметить раньше его было сложно: он практически сливался с каменной кладкой.

— Что там, Квирелл? — нетерпеливо спросил Темный Лорд после того, как профессор поднял кусок пергамента.

— Тут написано... — Квирелл озадаченно прочел надпись, сделанную причудливым витиеватым почерком, и с недоумением уставился на неё. — "Здесь был Дамблдор", мой Лорд.

От следовавшей затем боли Квирелл чуть было не потерял сознание. Гнев Лорда был силен, голова буквально разлеталась на куски.

— Старый хрыч! Убью! — голос, несмотря на бушевавшую внутри ярость, последствия которой испытывал сейчас на себе Квирелл, оставался абсолютно спокойным. Только от холода, звучавшего в нем, любой храбрец немедля наделал бы в штанишки.

Темному Лорду было абсолютно плевать на корчащегося в муках Квирелла, на какого-то мальчика во Франции, потерявшего сознание от столь резкой вспышки эмоций, и даже на философский камень. Он гневался и думал исключительно о расправе над седобородым маразматиком Альбусом Дамблдором. Человеком, которого он так и не смог постичь. Человеком, в который раз оставившим Темного Лорда в дураках.

— Альбус, я убью тебя. Когда-нибудь я точно убью тебя.

* * *

С самого обеда Энн пребывала в какой-то прострации: она ненавидела выходные дни. А причина была банальной: слишком скучно. Она не умела и не любила отдыхать, не испытывала тяги к развлечениям, предпочитая всю себя отдавать работе. Только она заставляла Энн взбодриться, повеселеть и почувствовать себя значимой и счастливой. Если раньше она могла сверхурочно поработать в выходные, то в Шармбатоне такой практики не было. Уезжая в школу, она морально готовилась к монотонным дням, и они стали бы неизбежны, если бы не вундеркинд с вейловской кровью. Одним из условий мадам Максим было разрешение родителей мальчика, которое с легкостью было получено. Другое же стало буквально подарком небес для изнывающего от скуки профессора: занятия должны проходить исключительно по выходным, чтобы не мешать основному учебному процессу. Правда, на это должен был согласиться сам мальчик...

Но Энн, ни капли не стесняясь, просто развела первокурсника. Впрочем, это пойдет только ему на пользу.

И теперь, сидя с самого обеда в кабинете, Энн ждала своего юного талантливого ученика. Делать было нечего. Работы учеников Тейт, чуть ли не единственная из профессоров, проверяла в день сдачи, спасаясь от скучных вечеров. Груда камней и грязи в углу кабинета была разобрана вчера. Влияние магических полей Шармбатона на окружающую местность не подтвердилось.

— Эванеско, — и с легким взмахом палочки груда щебня исчезла. Все. Теперь точно больше нечем заняться. Взглянув на часы, Энн разочарованно опустила глаза. До прихода мальчика еще не менее получаса. — Чертова пунктуальность. Аристократ...

Резкий, протяжный крик из коридора вырвал Энн из размышлений. Мгновенно вскочив на ноги, Тейт добежала к двери и открыла её.

"Болото", — это было первой мыслью Энн. Воздух почему-то стал таким плотным и тягучим, что даже двигаться было сложно. Голову сжало как тисками, мыслеблоки затрещали, но держались. Тейт знала, что происходит, но испытывала на себе подобное впервые — мощнейшая ментальная атака. Но загустение воздуха? Какой силы магический всплеск должен быть, чтобы привести к подобному?

Дверь пустого класса напротив её кабинета открылась — не она одна услышала крик неизвестного. В проеме показались немного взъерошенные парень с девушкой, курса так с четвертого. "Нехорошо. Все происходящее ненормально! — кричала интуиция Энн. — Детям нельзя тут быть!"

— Назад! — с трудом удержавшись от крика, рыкнула Тейт. — Вернитесь в класс и закройте дверь!

К словам семнадцатилетнего профессора прислушались на удивление резво, по крайней мере парень. Он схватил свою девушку за руку и рванул обратно в класс. Рванул, но резко остановился. Девушка стояла как вкопанная и не двигалась. Почему? Со спины парню было не видно, но Энн все прекрасно разглядела. Лицо девушки непередаваемо поменялось. Если ранее она стыдливо прятала глаза, то теперь... теперь в них явно виделась такая жажда, такое желание, что Энн чуть не стало дурно. Девушка отпустила руку парня и медленно, будто механически, двинулась в сторону ледяной статуи, стоящей неподалеку от кабинета трансфигурации. Четкие шаги, пустой взгляд, печать вожделения на лице — все это что-то напомнило Тейт. Но вспоминать было некогда.

-Петрификус Тоталус, — еле выдохнула профессор, парализуя девушку. "Разбираться с ней буду позднее, — решила Энн. — Главное — установить источник".

Парень — молодец, быстро сориентировался и, подхватив неподвижную девушку, скрылся с ней в кабинете, хлопнув дверью.

Вспомнив направление взгляда девушки, Энн рванула в сторону статуи, где, растянувшись на полу, к удивлению профессора, корчился Гэлбрайт. Мальчик выглядел неважно: бледное, застывшее в гримасе боли лицо, вытекающая из носа одинокая струйка крови и разодранная при падении щека — ни следа от обычно равнодушного и холодноватого аристократа. И в то же время мальчик не был очередной жертвой этого странного явления — он являлся её причиной, её центром. Все магические потоки исходили именно из этого ребенка.

— Вейловское очарование — хлопнула себя по лбу профессор. — Но такой силы… Просто немыслимо!

За себя Энн не беспокоилась: любой защищенный разум способен сопротивляться вейлам. — Ох... — раздался слабый стон.

"Дура! — в сердцах ругнула себя профессор. — Оставила ученика лежать на холодном полу! Учитель называется!"

— Мобиликорпус, — прошептала Тейт, поднимая тело Гэлбрайта в воздух. Осторожно внеся его в кабинет, Энн трансфигурировала из воздуха подушку и расположила мальчика на столе. Гэлбрайт, пребывая в бессознательном состоянии, корчился от боли и неразборчиво что-то бубнил, но никак не приходил в себя.

"Хочу знать! — вспыхнуло жадное любопытство. — Хочу ощутить!"

Энн замерла. В ней боролись инстинкт самосохранения и жажда исследователя. Отрешенное от мира, сосредоточенное на одном лишь мальчике лицо девушки, недавно оглушенной самой Энн, предостерегало от столь опрометчивого поступка. Но природное, врожденное, неуемное любопытство пересилило. Чувствуя легкую дрожь в коленях, Тейт, собравшись с духом, опустила щиты.

Блаженное тепло мигом разлилось по телу, успокаивая взвинченную девушку, изгоняя страхи, блокируя инстинкты. Глупая улыбка сама собой наползла на лицо, стоило ей взглянуть на Гэлбра... нет, на Эрика. Прекраснейшее существо из всех, что она когда-либо видела...

— Эрик... в моем кабинете... мой. Только мой...

Тейт наклонилась, завороженно и пристально разглядывая беспокойно лежащего мальчика. В тот момент очередной спазм боли прокатился по телу Эрика. Искаженное мукой лицо мальчика, казалось, стало еще прекрасней. До безумия прекрасней...

Энн, чувствуя острую потребность в нем, порывисто обняла Эрика. В миг, когда тело хрупкого одиннадцатилетнего мальчика соприкоснулось с её собственным, девушка почувствовала себя самой счастливой в целом мире. Работа? К черту! Какая работа, когда у неё есть он?

До чего же спокойно... Сидеть так и забыть обо всех возложенных надеждах на юного вундеркинда, какой она и являлась. Сидеть, наплевав на все эгоистичные мнения коллег о её предназначении. Она всего лишь хотела сидеть так вечно, обнимая Эрика. Он только её! Кроме неё, его никто не получит! "Как же он прекрасен", — подумала Энн, проведя пальцем по щеке мучившегося Эрика.

Спазм боли прошел, возвращая мальчику чуть ли не умиротворенное выражение лица.

— Нет! Нет... нет... вернись... — Энн совершенно потерялась в своих чувствах. "Куда делась эта прелестная гримаса боли? Она должна вернуться!"

Паникуя, девушка с величайшей осторожностью ухватилась одной рукой за ладонь мальчика, а другой за палец на ней... и медленно стала оттягивать назад. Чуть-чуть, еще чуть-чуть — и звук хруста вернет мальчику это прекрасное лицо. «Хочу его видеть!!!»

Рука девушки задрожала.

"Что я делаю? — тонкий, тихий голос благоразумия внезапно вынырнул откуда-то из глубин сознания. — Что я, черт возьми, делаю?"

Блаженное тепло, разлившееся по телу, резко сменилось холодной дрожью. Осознание того, что она чуть было не совершила, отрезвило девушку.

Энн в жизни не возводила ментальные барьеры так быстро, как в этот раз... Вернувшееся давление на блоки, как ни странно, успокоило девушку. Осторожно положив Эрика, нет, Гэлбрайта, обратно на подушку, Энн, пошатываясь, побрела к своему столу. Пока воспоминания свежи, ей срочно надо было перенести все на бумагу. Объект исследования внезапно стал еще более интересным.

* * *

— ...рик, — раздался около уха знакомый голос, заставивший его подскочить. Перед ним, сверкая подобно начищенному галеону, в мягком кресле сидела профессор Тейт. Сам же он, оказывается, с комфортом расположился на ученическом столе.

— Гэлбрайт, а вы, оказывается, в полном порядке, раз можете так резко вскакивать, — непринужденно улыбнулась профессор.

— Что случилось? — Эрик пропустил реплику Тейт мимо ушей. Его голова сейчас разрывалась от прорвы других, куда более важных вопросов: "Кто такой Квирелл?", "И что за его Лорд?", а главное: "Что это было?" и "Был ли этот сон реальностью?" Только вот задать их некому...

— Это я хотела бы вас спросить, — голос профессора резко посерьезнел. — Что случилось в кори... Квирелл? Лорд? Это кто, Гэлбрайт?

— Как вы... — на мгновение растерялся Эрик, а после резко спохватился.

"Дурак! Как ты мог забыть!" — ругал себя мальчик, испуганными глазами глядя на профессора, к своему удивлению, не наблюдая ожидаемых эффектов. Упавшая ментальная защита указала, что сон был и был он из разряда "тех самых".

— Лучше спрячьте, — как бы разрешая, сказала Тейт. — Не бойся, на меня не действует.

С языка почти сорвался вопрос "Почему?", но Эрик успел себя придержать. "Задавай вопросы только тогда, когда готов на них отвечать, Эрик", — сказал ему однажды отец. Допрос ему сейчас ни к чему.

— Спасибо, — он встал и вежливо поклонился.

— Не за что, — профессор снова пожала плечами. — И все-таки, что произошло?

Эрик серьезно задумался: профессор была легилиментом, и ложь чуяла, невзирая на блоки.

— Я шел к вам, как вдруг у меня заболела голова, и я упал, — невинно хлопая глазами, ответил мальчик. — Очнулся уже здесь.

Улыбка мигом слезла с лица профессора: трюк она раскусила, но настаивать не стала.

— Ладно, оставим эту тему. Переключимся на то, ради чего мы здесь. Ты знаешь, почему ты тут, а не в гостиной с друзьями?

— Потому что отличился на первом уроке?

— Отчасти, — Энн подошла с своему столу, открыла ящик и извлекла из него небольшую коробочку. — Ты осознаешь, что именно сделал на своем первом в жизни практическом занятии не только по трансфигурации?

— Это как-то связано с тем, что другие два урока у нас были чистыми лекциями? — Эрик помнил свое тогдашнее возмущение, когда вместо зрелищных преобразований они занимались канцелярской работой.

— Отчасти, — кивнула профессор. — Прошу все-таки ответить на вопрос.

— Превратил спичку в иголку, в куб, в чучело кролика, а после и в живого, — по порядку перечислил Эрик. — И все.

— И все? — Энн умудрилась смешать на своем лице выражение удивления и раздражения. — Ты за двадцать минут урока обогнал своих одноклассников на три курса!

— То есть? — мальчик не понимал, к чему вела профессор.

Энн сделала глубокий вдох, приводя мысли в порядок.

— Нечто подобное, но в чуть в меньших масштабах, демонстрировал один ученик, чуть ли не с век назад. Тогда внимание этот мальчик не привлек и продолжил заниматься по обычной программе, тем не менее, продолжая блистать на каждом уроке. Спустя семь лет он покинул школу, шокировав экзаменаторов своим мастерством в трансфигурации. Спустя всего лишь несколько лет практически вся страна знала его имя с приставкой "Гений трансфигурации". Ты знаешь, кого я имею в виду?

— Ни малейшей идеи, — ответил Эрик, борясь с зевотой.

— Речь шла о нынешнем директоре Хогвартса — Альбусе Дамблдоре, — Тейт замолчала, выдерживая театральную паузу.

— И? — не выдержал Эрик. — Я правильно понимаю, что вы видите во мне второго Дамблдора?

— Нет, — Тейт комично замотала головой, — нечто большее. Я практически уверена: при должном обучении ты достигнешь куда больших высот в этой области, чем директор Дамблдор.

Откровенность профессора обезоруживала, а похвала льстила Эрику. Почему бы и не попытаться?

— И вы не считаете меня маленьким для всего этого? — в голосе Эрика неожиданно прорезались нотки уважения.

— Нет. Это я уже проверила, — Тейт открыла коробочку, которую недавно достала и с тех пор держала в руках. В ней лежали те самые иголки, над которыми Эрик трудился весь вечер отработок. — Узнаешь?

— Да, — коротко ответил Эрик, не понимая, куда профессор ведет мысль.

— Это преобразованные тобой иголки, которым срок чуть меньше недели, — медленно, как лектор нерадивому ученику, объясняла Тейт. — Уже тот факт, что ты смог за два часа осуществить такое количество преобразований, говорит о достаточно больших магических резервах. Но даже не этот факт стал решающим.

— Если не этот, то какой же?

— Гэлбрайт, Гэлбрайт, — ехидно улыбнулась профессор. — А я считала тебя умным, начитанным мальчиком. Вспомни, что мы проходили в среду.

Эрик едва не покраснел от досады. Весь урок он, "в себя поверив", практически проспал. И судя по довольной мордочке Тейт, ей было прекрасно об этом известно.

— Аксиомы. Как ты помнишь, я давала вам под запись аксиомы. Не напомнишь мне вторую?

— "Преобразование не вечно", — довольно протянул Эрик, прекрасно помня этот ранее прочитанный материал. — Длительность зависит от множества факторов, начиная от силы мага и заканчивая конечным предметом. Стабильным, образцовым преобразованием считается то, что сохранило заданную форму в течение двенадцати ча...

Эрик замолчал, внезапно поняв главную причину интереса со стороны профессора. Он держал в руках шкатулку, набитую иголками, преобразованными более трех дней назад!

— Да, — будто прочитав его мысли, подтвердила Тейт. — Твое изделие на удивление стабильно. Если тебе нужны другие причи...

— С чего мы начнем? — перебив профессора, поинтересовался Эрик.

Тейт забрала коробочку из рук Гэлбрайта, закрыла и аккуратно вернула на прежнее место.

— Для начала позволь поинтересоваться: недавнее происшествие не помешает твоей дальнейшей сегодняшней работе?

— Ни в коей мере, — Эрик не лгал: слабость уже прошла, головная боль исчезла, а голосов слышно не было.

— Тогда следует прояснить еще один момент, — Тейт со всей серьезностью взглянула на Эрика. — Хоть это и дополнительные занятия, я по-прежнему являюсь профессором и требую соответствующего обращения. Это понятно?

— Да, профессор, — смиренно ответил Эрик.

Энн подошла к первому ряду парт и, взмахнув палочкой, прямо из воздуха сотворила стеклянный куб с открытым верхом.

— Агуаменти, — Тейт направила палочку в центр аквариума, медленно наполняя тот водой. — Как я уже поняла, ты прекрасно подкован в теории, так что много времени этому уделять не будем. Практику до четвертого курса ты, без сомнения, тоже с легкостью освоишь. Так что примемся сразу за усложненную программу.

— Преобразования из воздуха, — Эрик, впечатленный недавним появлением аквариума, загорелся желанием научиться подобному трюку.

— Нет, для этого еще рано, — куб наконец заполнился водой, и профессор отменила заклинание. — Сегодняшнее твое задание — состряпать всего лишь одну серебряную иголку из... воды.

Эрик неуверенно взглянул на аквариум с десятком литров воды. Материала явно было больше чем достаточно. И в чем же подвох?

— Ах, да. Каждый раз, как разольешь воду, наполнять новый аквариум будешь уже сам.

* * *

Из кабинета трансфигурации Эрик вышел мокрым, злым, но довольным. Первые несколько десятков попыток оказались провальными. Иголка получалась, но она почему-то трансфигурировалась из стекла, а не из толщи воды. Ошибку Эрик понял вскоре после того, как уже в который раз наполнил свежесозданный аквариум. Глядя, как струи воды сталкивались со стеклянными стенками куба, как вода заполняла собой пространство, Гэлбрайт понял причину постоянного исчезновения аквариума. Сложно представить себе воду, не представив формы. Если представляешь воду в аквариуме, то преобразовывается именно аквариум. Прозрачную жидкость в стенках стеклянного куба вообразить было проблематично. После десятков безуспешных попыток мальчик наконец смог представить себе именно изменяющуюся воду внутри аквариума и после следующего взмаха палочкой какое-то мгновение лицезрел, как десятки литров воды сжались в маленькую иголку и упали, рассыпавшись на сотни капелек. Эрик забыл задать материал конечного изделия. Следующая попытка увенчалась абсолютным успехом.

— Могла бы и высушить, — бурчал Эрик, плетясь по темным коридорам. Мрачновато...

Резкое движение у ледяной статуи впереди заставило Эрика остановиться и зачем-то ухватиться за палочку.

— Здравствуй, Гэлбрайт, — протянул голос, который Эрик несколько часов назад слышал в библиотеке. — Ты обмочился?

Сзади раздался резкий смех, услышав который, Гэлбрайт быстро развернулся и в тот же миг почувствовал, как палочку резко выхватили из его руки.

— Люмос.

Яркий огонек на конце чьей-то волшебной палочки осветил лица трех мальчишек, среди которых оказался и Лерой.

— Ну что, Гэлбрайт. Поговорим?