Предел свободы. Часть третья (джен)

Хогвартс, Святочный бал.

Бал неумолимо приближался, и в мужской спальне четвертого курса Гриффиндора почти никого не было. Так вышло, что большинство, не сговариваясь, решило провести время перед балом вместе со своими партнерами. И сейчас Рон Уизли наблюдал, как Малфой что-то сосредоточенно ищет в своем сундуке.

— Да где же оно... — бормотал блондин.

Рон, чтобы унять нервы, решил завязать беседу.

— Так... почему ты не пошел встречать эту... Дэвис? — осведомился он.

Драко отвлекся и удивленно уставился на Рона, очевидно, только сейчас осознавая, что кроме него в комнате еще кто-то был. Возникла неловкая пауза, и Малфой, спохватившись, ответил:

— Не хочу появляться в подземельях. Мы встретимся за углом Большого зала, все-таки мы должны прийти вместе, а не встретиться уже там.

— А, понятно, — покивал Рон, который тоже на месте Малфоя не захотел бы отправляться в логово змей.

— Ты сам-то почему еще здесь? Вы с Парвати в одной башне живете, если ты забыл, никого встречать не надо, — этот насмешливый вопрос заставил Уизли понять, что, возможно, он выбрал не самую удачную тему для беседы.

— О, ну мы встретимся потом. Еще есть время до бала, — неуверенно ответил он.

— Не так уж и много, — заметил Малфой.

— Я просто не уверен, как все пройдет, — неожиданно признался Рон, грустно вздохнув.

— Все будет отлично, вот увидишь, — подбодрил его однокурсник.

— Да, но ведь нам придется танцевать! — выдвинул убойный, по его мнению, аргумент рыжий гриффиндорец.

— Нет, только не эта хрень... — отчаянно выдохнул Драко, его лицо исказила гримаса — ...снова.

— Понимаешь, я ведь буду выглядеть как идиот в этой мантии! — повысил голос Рон, а затем спросил: — Думаешь, Парвати поймет, если я не пойду на бал?

Уверенность младшего Уизли рушилась, как стеклянный замок под обстрелом из катапульт.

— Спокойно. Уверенность — половина успеха, — терпеливо начал наставлять его Малфой.

— Да, да. Ты прав, — отрешенно произнес Рон.

Малфой задумчиво смотрел на своего однокурсника и размышлял.

«С одной стороны этот вечер должен стать незабываемым... с другой, все время смотреть на его унылую веснушчатую рожу — такое уж точно не скоро забудешь...»

Драко принял непростое решение и, не обращая внимания на впавшего в прострацию Рона, продолжил сосредоточенно копаться в сундуке.

— Ага! Вот и оно! — радостно воскликнул блондин и протянул склянку с золотистой жидкостью однокурснику. — Знал бы ты, Уизли, чего мне оно стоит... ну да ладно. Пей!

Рон послушно осушил протянутый флакон и лишь затем спохватился:

— А что это за зелье? Надеюсь, не какая-то шутка, — встревоженно спросил рыжий гриффиндорец, который, прожив с близнецами всю жизнь, так и не научился на своих ошибках.

— С твоим подходом к безопасности ты проживешь долгую и счастливую жизнь, — иронично прокомментировал выражение его лица Драко. — Тебе повезло, что Моуди не видит.

— О... — сконфуженно произнес Рон. — Так... что это?

— Это так неприятно, когда твою помощь не могут оценить по достоинству, — театрально декламировал блондин, а затем, резко оборвав представление, предельно серьезным тоном пояснил: — Это жидкая удача, Рональд. Теперь нет ни малейшего шанса, что что-либо пойдет не так. Ни малейшего, понимаешь? Все, что тебе нужно — встретить Парвати и провести с ней вечер.

— Э-это п-правда? — не мог поверить Уизли. Его собеседник лишь улыбнулся уголком рта. И Рон поверил.

— Спасибо! Спасибо тебе большое!

С этими словами он буквально вылетел из спальни и, спустившись с лестницы, стремительно направился в дальнюю часть общей гостиной, ко входу в девичью часть башни. Его стремительные перемещения не остались незамеченными. Выходившие из спальни пятикурсников близнецы переглянулись в недоумении.

— Ты это видел, братец Дред?

— О, да братец Фордж, но я думал, что настой решительности, который мы ему подмешали, начнет действовать через два часа.

— Видимо, ошиблись с дозировкой, — пожал плечами предполагаемый Фордж. — Ничего страшного, чуть больше уверенности малышу Ронни не повредит.

— Воистину, брат мой.

* * *

Хогвартс, Большой зал.

К огромному облегчению Гарри, танец чемпионов, открывающий бал, прошел гладко. Он сумел не отоптать ноги своей партнерше, танцевать с которой было, в общем-то, приятно. Сьюзен выглядела... мило. Милая хаффлпафка в светло-желтом платье, которое удивительным образом сочеталось с её белокурыми волосами. На ней были изящные серебряные серьги с изумрудами, подчеркивавшими ее красоту, но все же главным украшением вечера для Гарри была сама девушка. Так он и сказал. Она, казалось, словно излучало тепло и покой, и оттого Поттер совершенно не нервничал, когда кружил её в вальсе, да и позднее чувствовал себя в обществе юной мисс Боунс совершенно расслабленно.

Беседа за чемпионским столом проходила не слишком хорошо. Крам воплощал собой образец молчаливости, а девушкам Хогвартса, наверняка, казался эталоном мужественности. Впрочем, в последнем качестве болгарского ловца не сомневался ни один из тех, кто наблюдал, как горящий чемпион Дурмстранга целеустремленно мчится к золотому яйцу. Даже Гермиона, всегда ставившая отношения ниже книг и учебы, то и дело посматривала на молчаливого Крама с оттенком восхищения.

Что касается Гарри, то он считал, что болгарин еще не до конца отошел от ожогов и старается свести любую активность к минимуму, но когда его партнерша намекнула, что она не отказалась бы потанцевать еще, тот безропотно встал и протянул своей даме руку, увлекая её за собой.

Флер Делакур пришла на бал с капитаном рэвенкловской квиддичной команды Роджером Дэвисом. Надо сказать, выглядел обладавший незаурядными лидерскими качествами ворон жалким. Он не отрываясь смотрел на свою партнершу и безостановочно кивал её словам. Болванчик, да и только.

Тем временем француженка сочла, что будет уместно поднять тему недавнего поведения Поттера. И хотя сам обвиняемый внутренне признавал, что показал себя отнюдь не джентльменом, он не собирался оставлять гневную триаду полувейлы без ответа. Тем более, что та привела в смущение Сьюзен, которая отчего-то почувствовала себя в чем-то ответственной за те действия Гарри.

— У тебя что, комплекс неполноценности? — раздраженно ответил Поттер полувейле.

— Не пытайся уйти от ответа! Даже такой мальенький мальчик как ты, должьен знать, что нужно отвечать за свои поступки! — гневно частила Флер.

— Мне просто кажется, что любой, кто не ведет себя, как придурок, — недвусмысленный кивок в сторону Роджера, который не сводил глаз с французской чемпионки, — видится тебе грубияном.

— Он не п'риду'рок! — воскликнула Флер. — Скажи ему, Роджье'р!

Получилось неубедительно, потому что Дэвис, который был, между прочим, выше Флер, склонил голову и смотрел на нее снизу вверх, и, заслышав обращение, все также не отрывая взгляда остекленевших глаз от полувейлы, проблеял:

— Даааааа...

Та немного смутилась, но тут же взяла себя в руки, услышав смешки Седрика и его партнерши Чо Чанг.

— Слушай, а он случайно не под Империо? — продолжал нажим Гарри.

— Нет! — отрезала Флер и отвернулась, признавая поражение.

— Впрочем, готов признать, что вел себя не совсем корректно. Наверное, дело в предвзятом отношении, ведь я считаю вас не слишком разумными.

— Ты считаешь вейл не'разумнымисущьествами? — мгновенно вскинулась Флер.

— Вообще-то, я имел ввиду французов, — пожал плечами Гарри и под негромкий смех Седрика, Чо и Сьюзен осушил бокал сливочного пива.

Разговоры между чемпионами не складывались и все, не сговариваясь, беседовали со своими партнерами, что для Делакур фактически означало одиночество, поскольку Дэвис в этот момент по уровню интеллекта не дотягивал и до гиппогрифа.

Гарри от отсутствия общения с Седриком или Крмом, не говоря уже о Флер, не страдал. Его более чем устраивала компания Сьюзен, с которой они еще несколько раз выбирались потанцевать. Но и без общения между чемпионами не сказать, что вечер проходил скучно. Для начала амплуа клоуна примерил Дин, подошедший к их столу в компании Луны Лавгуд, которую он пригласил в последний момент, и принялся уверять Гермиону, что отлучившийся за лимонадом Крам — агент КГБ, который хочет через нее выйти на мадам Пинс и получить доступ к запретной секции Хогвартса. Луна не согласилась с мнением Томаса и заявила, что его целью может быть поиск морщерогих кизляков, и что её отец обязательно напишет об этих происках КГБ.

Гермиона выглядела ошарашенной, впрочем, как и все остальные. Лишь Гарри, не сдерживаясь, хохотал вол все горло.

Вернувшийся с напитками Крам прервал веселье, поскольку едва завидев его Дин поспешил удалиться, а Луна еще и заверила болгарина, что ему не удастся отыскать морщерогих кизляков. Виктор в недоумении вскинул бровь и попросил Гермиону разъяснить, о чем вообще идет речь.

Гарри с удовольствием наблюдал за попытками однокурсницы это сделать.

На этом забавные моменты не закончились. Через некоторое время Сьюзен указала ему на профессора Дамблдора, который вместе с мадам Максим отплясывал под зажигательную мелодию «Ведьм-Сестричек» .

Но Гарри обратил внимание на другое. Хагрид в своем коричневом пиджаке то и дело бросал ревнивые взгляды на экстраординарную пару. Зрелище было фееричное, и Поттеру больше всего на свете хотелось думать, что лесничий ревнует подходившую ему по размерам мадам Максим, несмотря на то, что они, вроде как, не знакомы близко.

Другие варианты Гарри предпочел даже не рассматривать.

Но вскоре всеобщее внимание привлек не кто иной, как Рон Уизли. Не то, чтобы в его партнерше было что-то необычное. Парвати, как и её сестра, была одета в индийское платье, и, кроме несколько экзотической, но довольно приятной внешности, ничего особенного в ней не было. Но вот их танец... Да, Рон определенно не умел танцевать. Но сейчас он импровизировал, вернее даже не так... он ЗАЖИГАЛ.

Многие, как завороженные, следили за этой безумной пляской двух гриффиндорцев. И так было каждый раз, когда Рон с Парвати выходили на танцпол.

Постепенно музыканты играли все реже. Очевидно, бал подходил к концу. Гарри отправился проводить Сьюзен к гостиной Хаффлпафа, и у самого входа, собравшись с духом, поцеловал её.

Обратно он шел в приподнятом настроении и, уже подходя ко входу в Гриффиндорскую башню, наткнулся на последний сюрприз Святочного бала.

— Рон... ну подожди, — послышался откуда-то сбоку приглушенный голос Парвати. — Перестань... ох.

Гарри ошарашенно вслушивался в происходящее, а затем, опомнившись, пробормотал:

— Ничего не хочу знать, — и бегом помчался ко входу в гостиную.

* * *

Азкабан, допросная.

Сэм Рэйли напряженно смотрел на одного из самых опасных боевиков Того-Кого-Нельзя-Называть. Антонин Долохов глядел с вызовом и ухмылялся беззубой улыбкой. Предположение Сэма о том, что Барти Крауч был двойным агентом, нашло поддержку у главы ОТ, который немедленно предположил, что, возможно, Краучам удалось завербовать кого-то из пожирателей. Так Рэйли снова оказался отстранен от текущей разработки Бартемиуса-старшего и с головой погрузился в изучение жизни этого на удивление проблемного семейства.

Повторная проверка Барти-младшего не выявила ничего нового. А вот в деятельности старшего нашлась небольшое несоответствие. Еще будучи главой аврората, Крауч посредством Департамента международного магического сотрудничества общался с представителями множества иностранных магических сообществ. Официальная причина — заграничные связи Пожирателей и наличие в их среде иностранных граждан.

Сэм тщательно изучил список стран, с которыми Крауч вел переговоры, и обнаружил, что едва ли не чаще, чем со всеми остальными, глава аврората контактировал с Россией. Тогда еще СССР. Казалось бы, что же здесь странного? Но в том-то и дело, что, после войны с Германией, как в обычном, так и в магическом плане советского государства, идеология схожая с пожирательской могла закончиться лишь казнью её носителей. О чем говорить, если в Советском Союзе даже вампиры в обязательном порядке привлекались к охране границ и получали кровь по карточкам?

Вряд ли там имелась группировка, активно поддерживавшая Того-Кого-Нельзя-Называть.

Таким образом, следующим шагом Сэма стал просмотр всех дел известных и подозреваемых пожирателей. Выходцев из Советского Союза или же эмигрантов оказалось всего трое, причем двое уже были мертвы.

И вот теперь Сэм напряженно наблюдал за последним из них: лишенным палочки, закованным в кандалы и невероятно опасным Антонином Долоховым.

Рэйли начал допрос.

— Мистер Долохов, я представляю Отдел Тайн. У меня есть к вам ряд вопросов. Для начала сверим данные вашей биографии...

Заключенный молчал.

— Ваше имя Антонин Дмитриевич Долохов?

— ...

— Год рождения 1955?

— ...

— Так не годится, мистер Долохов — или вы отвечаете на вопросы, или...

Пожиратель рванулся вперед, но угрожающе звякнувшие цепи смогли удержать его.

— Послушай меня, мальчик. Ты можешь прятаться за этим милым капюшончиком, но без этих цепей я буду пытать тебя Круциатусом, а затем голыми руками сломаю хребет... — угрожающе шипел Долохов.

Сэм оказался в трудном положении. С одной стороны, этот человек не оценит мягкий подход или сочувствие, и лишь презрительно плюнет в лицо в ответ на все вопросы. С другой — у него не было возможности, да, если честно, и желания, ломать его пытками. Без сомнения, в этом случае силу нужно было ломать силой, но сперва нужно придумать, в чем его сила. После минуты размышлений, Сэм пришел к выводу, что его сила может быть в информации, которой он, к сожалению, не владел. С другой стороны, слабостью Долохова было то, что он этого не знал. Значит, остается блефовать. Но сперва нужно показать, что он его не боится.

Сэм медленно достал палочку и наложил на комнату заглушающие чары. После этого он, вопреки всем инструкциям, медленно опустил капюшон, а затем направил палочку на пожирателя:

— Круцио!

Он держал заклинание около полуминуты. А затем, стараясь говорить как можно равнодушнее:

— Мне нужна информация, мистер Долохов, и я её получу. Так или иначе. Не стоит питать иллюзий, что кто-то здесь вас боится.

Долохов медленно поднялся с пола. Его руки все еще конвульсивно подрагивали. Он ощерился и произнес:

— Неплохо, паренек. Конечно, до многих из наших тебе далеко, но, по крайней мере, у тебя есть яйца. Так и быть, спрашивай. Может, и отвечу. Когда вернется Темный Лорд, мои ответы тебе не очень-то и помогут.

— А информация о том, что ты сливал сведения Краучу поможет, как думаешь? — лениво произнес Сэм.

В глазах Долохова появилась настороженность.

— С чего ты это взял?

— Скажем так, его жизнь была просеяна через очень мелкое сито, — осторожно подбирал слова Сэм.

— Тогда ты знаешь, что он не выполнил своих обещаний.

— Трудно сделать это с того света, — дипломатично начал Рэйли, но понял, что ошибся.

Долохов расхохотался.

— Так ты решил, что меня завербовал этот щенок? Убирайся, больше я ничего не скажу. Но признаю, блефовал ты неплохо, малыш.

Нужно было срочно менять тактику. Сэм чуть склонился вперед. И вкрадчиво произнес:

— Все прежние договоренности могут вступить в силу, если ты поможешь мне разобраться в ситуации.

Антонин выглядел задумчивым.

— Гарантии?

— Я могу говорить от имени главы ОТ, — рискнул Рэйли.

Долохов смотрел на него недоверчиво.

— Клянусь своей жизнью и магией, что это задание поручил мне лично глава Отдела Тайн и наделил всеми необходимыми полномочиями, — произнес клятву Сэм, а затем пояснил: — Только так. Я связан и другими клятвами.

Похоже, Пожирателю было достаточно и этого.

— Что именно тебя интересует?

— Желательно с самого начала.

— Не проблема. Христианство утверждает, что сначала ничего не было, а затем на первый день Бог создал землю...

— Ближе к делу, — раздраженно высказался Сэм. — Как и при каких обстоятельствах ты начал работать с Краучем?

Долохов собрался с мыслями и начал рассказ:

— Его сынок внедрился в организацию, рассказывая о том, как он ненавидит папочку. Я сразу понял, что он крыса. У меня на них нюх. Ни разу меня не подводил. Правда в двух случаях оказалось, что один, так сказать, наша крыса, хе-хе, в стане противника, а другой в буквальном смысле был крысой-анимагом.

— Любопытно, — произнес Сэм.

— Так вот, этот был не таким. Он даже и Пожирателем был словно по инструкции. Положено сражаться с аврорами — пожалуйста. Положено убивать магглов — как прикажете. И то, младший-то все промахнуться норовил. Но я знал, кто его отец, и решил поиграть. Младший получил записку, где сообщалось, что я знаю, что он шпион, и там еще его отцу послание было. Тут-то меня старший и поймал.

Лицо Долохова стало грустным, и он замолчал.

— Поймал на чем? — спросил Рэйли.

— Не на чем... а... — Долохов махнул рукой, заставив цепь громко звякнуть, — он обещал, что проведет переговоры, и мне разрешат вернуться в Союз.

— Какова была роль Барти-младшего? — продолжал впитывать информацию Сэм.

— Роль почтового голубя, — хохотнул Долохов. — Но потом пришлось и от этого его отодвинуть.

— Почему?

— Сходить с ума он начал.

Сэм был изумлен. Он не успел задать вопрос, когда Пожиратель продолжил:

— Как он ни старался, а убивать приходилось все чаще. А потом ему выпало пытать девочку лет шести. С этого и пошло. Цельной он был натурой, а тут треснул не выдержал. Был он аврором, который носил личину пожирателя, а потом эта личина возьми и оживи. И стало их двое. Один несгибаемый аврор, другой фанатичный пожиратель. Парнишка все меньше понимал, кто же он такой. Тогда я ему и стер память о письме на всякий случай.

— А его отец? — потрясенно спросил Рэйли.

— Точно уж не знаю, что там было, но, кажется, Крауч списал его в потери, — пожал плечами Долохов. — Железный мужик.

Сэм собрался с мыслями и задал уточняющий вопрос:

— Правильно ли я понимаю, что вы отказались от положения в вашей организации... для чего? Чтобы вернуться в Россию? Это все? Могу я спросить, почему?

Антонин ухмыльнулся:

— Это Родина, англичанин, Родина. Тебе не понять.