Мистер Живоглот (джен)

Кошки — это свобода. Кошки — это справедливость.

(с)

Врачи. Вот главная проблема современного общества. И даже не думайте меня спрашивать почему.

— Хм... Вот значит как... Ага... — бормотал со злобным оскалом ветеринар, который вертел меня в руках.

Я исхитрился и цапнул его за палец. Чтоб неповадно было.

— Все даже хуже, чем говорила миссис Уизли, — пробормотал он, запихивая меня в перевозку, что сопровождалось моим отчаянным шипением.

Сквозь прутья я мог видеть, как он взял длинный свиток и поколдовал над ним, что-то пробурчав себе под нос. Той же участи удостоился и маленький клочок пергамента. Стоит рассказывать о его мстительном выражении лица?

— Вот это, — он сунул огромный список Мистера Рыжего, — то, что Живоглоту нельзя. А вот это, — он указал на жалкий клочок, на котором от силы было написано строчки три, — то, что ему можно.

И очень ехидно усмехнулся, глядя на то, как Мистер Рыжий хмурится, изучая списки.

— Но Живоглот не будет есть это, — сказал он.

— Ничего-ничего, — пропел ветеринар, складывая полные руки с короткими пальцами, которые больше всего напоминали сосиски на своем необъятном пузе. — Проголодается — будет.

Я рассерженно рыкнул, стараясь донести до этих жалких людишек одну простую мысль: человек, который страдает ожирением, не может качественно вылечить от него приличных котов. Но к тем, кто действительно старается сообщить стоящие и умные вещи, обычно никто не прислушивается. Как и всегда.

Мы отправились дожидаться Миссис Хозяйку в ближайшее кафе. Сразу вам скажу, что я сохранял спокойствие и надменно зевал, пока Мистер Рыжий делал свой заказ. Я равнодушно разглядывал ноги посетителей кафе, пытаясь удобнее улечься в перевозке, пока этот заказ ему несли. Но аромат поджаренных свиных ребрышек, которые принесли Мистеру Рыжему, внезапно сделал перевозку очень неудобной, а меня побудил к бурной деятельности.

— Мя-я-я-я-у! — требовательно заорал я на все кафе, привлекая к нам много лишнего внимания.

Мистер Рыжий вздрогнул и зашипел:

— Тише, тише, монстр ты этакий! Я не собираюсь тебя кормить!

— Ма-а-а-а-я-я-я-у-у-у! — еще громче и протяжнее завыл, просовывая свою лапку между прутьями решетки и со всего размаха вонзая когти в его коленку.

— Ах ты, свинья! — зашипел он. — Я не могу тебя этим кормить! Доктор сказал, что тебе нельзя, — добавил он виновато.

— Мау! — жалобно мяукнул я, заметив соседним столом шевеление.

— Мамочка, этот бедный котик хочет кушать! — сказал детский голосок. — А злой мистер заставляет его голодать...

— Мау-мау-мау, — уверенно подтвердил я, воодушевившись поддержкой со стороны.

Ага, кажется, и дети могут на что-то сгодиться!

— Заткнись, — шикнул Мистер Рыжий на меня.

— Вот, смотри милая и запоминай, что никогда нельзя становиться похожей на этого жадного дядю, — строго сказал женский голос. — Себе-то полменю заказал, а то, что бедное животное страдает, ему все равно.

— Да ему нельзя, — промямлил Мистер Рыжий, пытаясь хоть как-то оправдаться, в то время когда я усиленно мяукал, вкладывая в свой голос максимальное количество отчаяния.

— Ну конечно! — скептически воскликнул строгий голос, показывая свое недоверие.

Я снова завопил и добился своего: Мистер Рыжий пробормотал «Чтоб тебя!» и просунул сквозь прутья мне огромной жирное ребро, в которое я тут же вгрызся и довольно заурчал. М-м-м, это мясо было просто восхитительно! Мягкое, сочное, вкусное и...

— Рональд, что здесь происходит? — услышал я знакомый голос и чуть не подавился.

— Ничего, — невинно пробормотал Мистер Рыжий, задвигая стул с перевозкой под стол.

— Ты что, кормишь Живоглота свиными ребрами? Ох, Рон, ну как так можно! Он же на диете, неужели ты не понимаешь, что ему нельзя есть такую еду! Мистер Хоппер прислал мне копию списка продуктов, которые ему разрешены и жирнющих жареных свиных ребер там точно нет!

— Гермиона, он меня вынудил...

— Не придумывай, Рональд Уизли. Он кот, а ты человек. И с этого дня он — на диете.

Этой фразой ознаменовался самый печальный период моей жизни. Я даже не догадывался, насколько жестокой может быть моя семья по отношению ко мне. Если вы до сих пор думаете, что эти двое милые и добрые люди — то вы очень сильно ошибаетесь. Все началось на следующее утро. Мистер Рыжий как раз готовил завтрак на кухне и по дому гулял очень приятный запах жареного бекона. Я подкрался сзади и завопил на него, вонзаясь когтями в голую пятку.

— Эй! — он тряхнул ногой, но моя хватка была сильнее. — Да отцепись от меня!

Мистер Рыжий повернулся, и я проникновенно посмотрел ему в глаза жалобным взглядом.

— Я тебя очень хорошо понимаю, — сказал он печально. — Но Гермиона запретила тебя кормить, поэтому извини.

Я тяжко вздохнул и очень-очень жалобно мигнул.

— Ну ладно, — нехотя согласился он, отпиливая ножом кусок бекона. Я внутренне возликовал — его сопротивление было сломлено. Сейчас мы устроим праздник живота...

— Рон, — услышали мы угрожающий голос Миссис Хозяйки и вздрогнули — Мистер Рыжий вздрогнул так, что даже чуть не уронил на меня огромный нож. Кажется, у кого-то самый настоящий талант появляться в ненужное время в ненужном месте. — Мы же договаривались! В общем, так, — она показала железную банку, на которой была нарисована морда кота, который выглядел так, будто его пытали недели две, не меньше. — Я купила специальный корм для котов, страдающих ожирением.

Эй! Ты не можешь использовать в отношении меня это страшное слово. Ты сильно преувеличиваешь. Я бы сказал превышение ветеринарных полномочий. Или наглая ложь и наговоры на милашку Живоглота. Вот вам как больше нравится?

Она открыла банку и высыпала в мою миску несколько заскорузлых коричневых кусочков непонятно чего.

— Теперь Живоглот будет есть это, — жизнерадостно сказала она.

Вот именно. Это. Точнее и не скажешь. Сама ешь это.

Я обиженно поднял хвост трубой и гордо удалился из кухни.

* * *

Не думайте, что им удалось так просто меня сломить. Уж я-то делал все возможное, чтобы этот ужасный диетический режим был нарушен. Например, старался давить на жалость...

— Живоглот, это была очень плохая попытка голодного обморока. Очень неправдоподобно. Чтобы ты знал, коты вообще не падают в голодный обморок. Так что не верю!

Пытался добыть еду самостоятельно...

— Рон, прощу тебя, ни в коем случае не выпускай Живоглота на улицу. Он опять будет лазить по помойкам и есть всякий мусор! Или, что еще хуже, начнет охотиться на бедных птичек и мышей.

Тщетно ждал, когда они потеряют свою бдительность...

— Рон, ты не забыл убрать пиццу в холодильник? Иди и убери, иначе Живоглот заберется на стол и будет подъедать с нее жирный сыр и ветчину.

Демонстрировал крайнюю степень жестокости...

— Рональд, передай, пожалуйста, Живоглоту, что если он и сегодня будет выть всю ночь под дверью нашей спальни и я опять не высплюсь, то ему придется ночевать в закрытой переноске.

Сражался за еду как тигр-р-р, набрасываясь на Мистера Рыжего из-за угла...

— Черт возьми! Нет, нет, не ешь мой бутерброд! Мерлиновы подштанники, это же была последняя колбаса в доме! Гермиона меня убьет, если узнает, что это ты её съел...

Конечно, я мог бы воззвать к их здравому смыслу, но я был смертельно обижен и не желал идти на переговоры с этими людьми. Впрочем, как это ни прискорбно, их план действовал — я действительно худел и летал по дому, как пушинка, мстительно роняя их дорогие и очень легко бьющиеся безделушки на пол. С каждым днем я становился стройнее, в отличие от Миссис Хозяйки.

Она сидела дома и внимательно блюла мое меню, хотя я бы посоветовал ей последить за собой. Её живот опасно увеличивался в размерах — в какой то момент мне даже стало страшно, что его просто разорвет. И в один прекрасный день это почти произошло.

Она что-то варила, я щурил глаза и раздумывал над тем, что из еды мне перепадет сегодня, когда случилось что-то очень плохое. Миссис Хозяйка как-то странно побледнела и, схватившись за свой огромный живот, упала на стул. И охнула очень жалобно. Должно быть ей было больно. Я фыркнул и отвернулся. Нет, после всех издевательств я не буду ей помогать.

— Надо позвать Рона, — пробормотала она, бестолкова махая своей палкой и обнимая живот рукой.

Нет. Точно не буду помогать. Я терпел их мучения, вот пусть теперь испытает это на себе.

Она застонала, и вот тогда я не выдержал. Я запрыгнул на полку, куда они составляли свою обувь, и повернул ручку — с третьего раза у меня получилось это сделать. Дверь открылась, давая мне доступ к долгожданной свободе, которая сейчас волновала меня в последнюю очередь. Я помчался к нашей соседке — Миссис Тушеной Фасоли и завопил у нее вод окнами.

— Эй, чего тебе? — недовольно откликнулась она, распахивая створку. — Кыш отсюда, глупый котяра, или я оболью тебя водой!

Я продолжил орать, пропустив мимо ушей оскорбление.

— Вот я сейчас тебе... — прошамкала она и скрылась в недрах своего дома.

Я беспомощно оглянулся. Оставался только вечно недовольный мистер Мак-Кинли, который курил как паровоз и с сомнением разглядывал собственный забор. Я подбежал к нему и, преодолевая отвращение, вцепился в черную брючину и потащил его к нашему дому. Его собака — наглый бульдог, тут же залилась лаем.

— Эй, котик, ты что-то хочешь от меня? — с любопытством спросил Паровоз.

Вы, должно быть, сейчас удивились. «Как же так? — задаетесь вы вопросом. — Он назвал Живоглота котиком? Он вообще в своем уме?». Я вам отвечу. Паровоз в своем уме. А вот его блохастая псина — нет. Именно поэтому, он оставался единственным нашим соседом, до сих пор не пострадавшим от моих изобретательных пакостей.

Я обошел его и толкнул его ноги в сторону нашего дома.

— Ты хочешь что-то мне показать? — с интересом спросил он.

И — о чудо! — пошел за мной! Мы забежали на кухню, где Миссис Хозяйка выглядела крайне несчастной и болезненной. Паровоз бегло глянул на нее, потом выбежал на крыльцо и закричал на всю округу:

— Эй, миссис Джонсон! Вызывайте бригаду из Мунго! Тут женщина рожает!

Я мгновенно почувствовал, как воздух вокруг приобрел привкус опасности. Эх, зря он это сказал...

— Ты что назвал меня женщиной? — послышался недовольный вопль с кухни. — Да мне всего двадцать два!

На самом деле, все закончилось хорошо. Мы дождались людей в ярко-желтых халатах, которые забрали Миссис Хозяйку, Паровоз отправился к своему бульдогу, а я пошел искать свою банду. Нам еще нужно было найти хорошее место для праздничного обеда в честь триумфального окончания моей диеты... За столько времени я основательно проголодался.