Колдун из Азкабана (гет)

В следующих главах вы познакомитесь с новыми персонажами и завязками основных сюжетных линий. Ввиду того, что масштаб произведения весьма обширен, не стоит ожидать линейного повествования.

Также предупреждаю, что романтические линии будут играть не первостепенную роль в повествовании (хотя как можно рассуждать о роли любви в поступках людей, правда?). Пейринг расположен хаотично, без градации по степени важности, и может меняться.

Отмечаю, что первая часть произведения в основном ориентирована на новых персонажей и Гарри Поттера(последнего в меньшей степени). Сделано это с целью вписать новые лица в сюжет, дать читателю понимание их мотивов и поступков.

Я прошу воздержаться от поверхностных и скоропалительных оценок — в фанфике, конечно, есть и штампы, и клише, но введены они с определенной целью и обоснованием.

Герои будут меняться и развиваться (я надеюсь).

В помещении суда царила тишина, нарушаемая лишь редким шелестом тихо переговаривающихся между собой судей. Низкие давящие своды, слабо коптящие свечи, едва разгонявшие сумрак, и промозглая сырость подвальных помещений министерства Магии не располагали к оживленной беседе, в равной степени угнетающе действуя как на служителей правосудия, сидевших в расположенных амфитеатром удобных кожаных креслах, так и на обвиняемых, которых усаживали на жесткий деревянный стул с подлокотниками посередине зала.

Авроры под локти втащили в зал высокого худого человека и небрежно швырнули на стул, руки и ноги подсудимого моментально опутала появившаяся из воздуха металлическая цепь. С потолка в центр зала ударил яркий луч холодного белого света, обнажающего каждую складку грязной одежды, каждую морщинку на лице подсудимого и не оставляющего и шанса, что какое-либо подозрительное движение или жест останутся незамеченными.

Подсудимый поднял голову, легким движением откинул спутанные грязные волосы и с любопытством погремел цепью. Тем временем председательствующий судья — Майкл Кромтни, задумчиво смотрел куда-то вглубь зала и размышлял. Несколько месяцев назад, когда он прочитал статью в «Пророке» о подсудимом, его взгляд зацепился за необычное имя, поэтому сейчас, с легкостью вспомнив сидящего в центре зала мужчину, он улыбнулся про себя:

“Хм, ну конечно… Родители то — маглы. Фанаты мастера, видимо… Забавно…”

Сфокусировав взгляд на подсудимом, судья тряхнул головой и подался вперед. Пожилой лысый мужчина в переднем ряду заскрипел сухим голосом:

— Слушается дело “Магическая Британия против Элессара Лиммертайла” от пятого ноября 1999 года. Обвиняемый, информируем вас, что специальный суд по делам Пожирателей Смерти является исключительным органом, деятельность которого установлена Декретом Визенгамота номер шесть два один дельта от первого ноября 1998 года. К деятельности специальных судов не применяются традиционные процессуальные нормы, равно как и допустимы изменения в порядке представления доказательств виновности, невиновности, несостоятельности, неприменимости, неактуальности, недостаточности, нелегитимности, порядка рассмотрения дела, вынесения вердикта и приговора.

Секретарь сделал паузу, то ли переводя дух, выпалив информацию монотонным речитативом на одном дыхании, то ли позволяя подсудимому переварить сказанное. Майкл, который уже давно выучил текст вступления наизусть, нетерпеливо махнул рукой, заставляя секретаря поторопиться.

— Согласно регламенту специального суда по делам Пожирателей Смерти функции обвинителя выполняет председательствующий судья. Решение о возбуждении дела принято на основании доказательств, собранных в рамках служебного расследования. Обвиняемый, согласно регламенту вам отказано в праве на лицензированного адвоката. К вам не применяется презумпция невиновности. Вы не имеете права апеллировать к нормам, освобождающим от ответа. Вы обязаны отвечать не скрывая и не искажая любую доступную вам информацию. В случае отказа выполнять требования суда, вы автоматически будете признаны виновным по рассматриваемым пунктам обвинений, по которым вы не дали показаний. Вам отказано в праве ознакомления с доказательствами, как и в праве предварительной подготовки. Информация о составе судебной комиссии раскрывается для обеспечения объективности, справедливости и соответствия требованиям декрета Визенгамота. Комиссия представлена десятью судьями, из которых пятеро — судьи пятого ранга, трое — судьи четвертого ранга, двое — судьи третьего ранга. Председательствующий судья — судья второго ранга Майкл Кромтни, секретарь — советник третьего ранга Адам Макки. Дело занесено в реестр заседаний специального суда по делам Пожирателей Смерти 1999 года...

Подсудимый отрешенно следил за бледными потрескавшимися губами секретаря, нудно зачитывающими накладываемые ограничения. Со стороны даже могло показаться, что происходящее его абсолютно не интересует.

— Ваше имя — Элессар Лиммертайл? — советник закончил вступительную часть и поднял взгляд на обвиняемого.

—Нет, — насмешливо изогнул уголки губ молодой человек.

Майкл тяжело вздохнул, с разочарованием понимая, что домой к ужину не успеет. Сколько похожих строптивых глупцов сидело перед ним за последний год — не сосчитать. Майкл заметил, как недовольно сжал губы секретарь и кивнул ему, словно принимая эстафету.

— Назовите ваши имя, фамилию, дату рождения.

— Меня зовут Гарри Поттер, — с той же призрачной улыбкой произнес обвиняемый. Прищурившись от яркого света, он тщетно высматривал лица своих оппонентов и, в частности, председательствующего судьи.

Майкл похрустел костяшками пальцев и усмехнулся. Если уж ему и предстояло ужинать в одиночестве по вине этого горе-шутника, стоило хоть немного развлечься. Небольшой импровизированный спектакль начался, но лишь один из двух артистов знал финал.

— Адам, не для протокола, — услышав приказ, секретарь отложил перо. — Мистер Поттер, я крайне удивлен видеть вас здесь!

— Я абсолютно разделяю ваше недоумение, — с намеком побренчал цепью подсудимый.

— Прошу прощения за случившийся беспорядок. Давайте быстренько урегулируем это недоразумение, и вы будете свободны. Итак, мистер Поттер, я убежден, что такой благородный человек как вы, никогда бы не стал умышленно лгать, не так ли?

— Благодарю вас за столь лестную оценку, господин судья. Вы правы, ибо ложь — удел подлецов и преступников, к каковым я, естественно, не отношусь.

— Разумеется! Особенно неправда неуместна в этом месте, в храме Справедливости...

— Особенно!

— Однако…

— Что значит "однако"? Я требую немедленного снятия с меня всех обвинений!

— Однако простите мне мою дерзость, мистер Поттер, но, знаете, я человек последовательный и стараюсь руководствоваться доводами логики...

— Это весьма похвально, ваша честь, но я решительно не понимаю связь между рациональным мышлением и моим арестом!

— Уделите мне пару минут, я вынужден сообщить вам терзающие меня сомнения. Видите ли, за последние две недели, только представьте себе, вы уже четвертый Гарри Поттер в этом зале.

— Невозможно! — с наигранным изумлением ахнул обвиняемый, широко распахнув глаза.

— Даю слово! — заверил его судья.

— Это поразительно, ваша честь! Чудеса какие-то! Решительно заявляю, что я здесь в первый раз. И надеюсь, в последний.

— Так вот, понимаете ли, я бы немедленно приказал освободить и снять с вас все обвинения, но вот какое дело — крохотное, ничтожное сомнение, которое вы, безусловно, сможете развеять, мешает мне исполнить мое искреннее желание прямо сейчас, — с глубокой печалью в голосе произнес Майкл. — Если вы позволите, я попробую объяснить свои мысли?

— Извольте, я с удовольствием помогу торжеству правосудия, — энергично закивал обвиняемый.

— Вы бесконечно любезны! Так вот, я руководствовался примерно следующими соображениями. Я знаю, как выглядит Гарри Поттер. Но так как авроры иногда меняют внешность в целях конспирации, а предыдущие три Гарри Поттера не были похожи друг на друга, а вы не похожи на них, то я не могу опираться в своих суждениях только на этот аргумент.

— Полет вашей мысли вызывает во мне восторг! — с восхищением на лице отозвался лже-Поттер. — Вы абсолютно правы, наша служба крайне опасна, а потому факт, что я не выгляжу, как Гарри Поттер, не означает, что я не он.

— Поэтому, отбросив эту, я перешел к следующей мысли. Гарри Поттер — человек, верно?

— Решительно невозможно спорить со столь правдивым утверждением.

— Так вот как я думаю — один человек не может быть четырьмя людьми? Даже если он искусный волшебник?

— Другими словами, один человек — не четыре человека?

— Вы блестяще знаете математику, мистер Поттер.

— Вы великолепно владеете искусством рассуждения, ваша честь!

— Так вот, руководствуясь столь высоко оцененной вами логикой, я усомнился по своему малодушию в показаниях предыдущих Гарри Поттеров.

— И что же вы сделали?

— Я их проверил, — тихо ответил судья, после чего сокрушенно склонил голову. — Представьте только, мне — мелкому чиновнику, пришлось трижды не поверить словам благороднейшего избавителя нашего!

— Они вынудили вас, ваша честь. Не корите себя, — утешил его подсудимый, сделав бровки домиком.

— Представьте, господин Поттер, только представьте, каково было мое разочарование, с какой силой пошатнулась моя вера в честь и достоинство наших современников, когда выяснилось, что они…

— Однофамильцы? — предположил обвиняемый.

— Как бы не так!

— Граждане другой страны? — не оставлял попыток подсудимый.

— Ничуть, мистер Поттер.

— Неужели мошенники?!

— Представьте себе! — рассержено стукнул по столу Майкл. — Каковы наглецы, а?! Эти негодяи лгали суду, в попытке прикрыться столь чистым и непорочным именем!

— Безумцы! Пытаться обмануть судью! Подлецы!

— Именно! Подлецы! Негодяи! Лгать! И где лгать?! Здесь — в храме правосудия! — продолжал возмущенно сотрясать воздух судья.

— Немыслимо! Но позвольте узнать, что же с ними стало?

Горящие глаза председательствующего судьи вперились в лицо подсудимого острым стилетом. Если бы сумрак судебного зала и бьющий с потолка луч света позволили обвиняемому хотя бы на мгновение увидеть лицо Майкла, ему бы не понадобился ответ на заданный вопрос. Но он лишь безмятежно улыбался, то ли от природной тупости, то ли разыгрываемый спектакль пришелся ему по душе, то ли еще по какой причине.

Злорадно хмыкнув от предвкушения скорой расправы, Майкл ответил вкрадчивым голосом.

— Первый преступник, когда я указал на очевидность его лжи, признался. И получил восемь лет сверху положенных. А мог отделаться парой годков, и только. Второй продолжил утверждать, что он действительно Гарри Поттер. Думаю, не стоит объяснять, чем чревато принудительное лечение здорового, но лживого рассудка?

— Подозреваю, что рассказ о судьбе третьего вы оставили для пущего эффекта, — холодно произнес подсудимый, перестав кривляться. — Попробую угадать — до Азкабана он так и не добрался?

— Не торопитесь. Третий Гарри Поттер… — голос Майкла зазвенел металлом, тон стал угрожающим и по-канцелярски безжизненным, словно стук по гробовой крышке. — Его обвиняли в убийстве аврора. Вашего коллеги, кстати, мистер Поттер. Это страшное преступление с высшей мерой наказания, но мы прибегаем к ней в исключительных случаях. И приговор для третьего Гарри Поттера мог не стать одним из этих случаев, прояви преступник больше уважения к суду и продемонстрируй раскаяние в содеянном.

Майкл, довольный своим монологом, выжидающе уставился на подсудимого, пока тот, задумчиво наморщив лоб, переваривал услышанное. Спустя полминуты молодой человек, помотав головой, робко спросил:

— Ваша Честь, сэр, так я вот в итоге как-то и не понял совсем... Так это... Кто из них Гарри Поттер?

— Прекрати паясничать! — гневно крикнул кто-то с трибуны. К нему присоединился солидарный нестройный гул других членов комиссии. — Гнить тебе и...

— Тишина! — громогласно пророкотал Майкл, прерывая тираду коллег. Предупреждающе сверкнув глазами в их сторону, он перевел взгляд на подсудимого, на лице которого уже расплылась довольная улыбка. И Майкл понимал ее причины.

— Итак, я вынужден задать вопрос. Вы уверены, что случайно не назвали себя чужим...

— Знаете, а я ведь более чем уверен, что регламент этого, с позволения сказать, суда мало того, что не согласован, так еще и не визирован, верно? — сидя в максимально расслабленной, насколько возможно на жестком стуле, позе, подсудимый с уверенной ухмылкой смотрел туда, где, как ему казалось находятся судьи. — Визенгамот не подписал бы документ, в котором прямым текстом нарушают основополагающий принцип работы любой судебной системы. Так вот, если бы здесь все же был адвокат, то он непременно бы усомнился в непредвзятости заседающей комиссии, а следовательно в самой способности рассматривать мое дело. Поэтому, ввиду произошедшего, я, как подсудимый и сторона защиты в одном лице, вынужден требовать замены всего состава заседающей комиссии. Прошу зафиксировать это в протоколе, а господ караульных авроров выступить свидетелями моего требования.

Охранявшие зал авроры переглянулись. Командир караула растерянно посмотрел на председательствующего судью. По трибунам прокатился шепоток. Майкл выругался про себя, пообещав найти несдержанного идиота, чуть не запоровшего заседание. Сто процентов кто-то из новеньких пятого ранга.

— Мы рассмотрим ваше требование, но для начала нам необходимо подтвердить вашу личность, — примирительно произнес Майкл.

— Мое имя — Элессар Лиммертайл, остальное вы и так знаете, — с вызовом вздернул подбородок молодой человек.

— Назовите дату рождения. Нам необходимо исключить совпадения, — уточнил Майкл.

— Второго июня 1975 года. Код гражданина три девять три девять шесть два один.

— Адам, зафиксируй. Так вот, мистер Лиммертайл, как уже было озвучено, вам отказано в праве на адвоката. При этом вы не можете требовать у суда другого состава комиссии, так как это право закреплено только за лицензированными адвокатами, коим вы не являетесь.

На бледном лице подсудимого синие глаза будто полыхнули яростным пламенем. Майкл невольно вспомнил о мрачном прошлом сидящего в центре зала человека, но быстро отогнал ненужные мысли и кивнул секретарю, который приступил к первому пункту обвинения.

— Ответчик обвиняется в нарушении третьего раздела общего магического кодекса “Использование запрещенных заклятий”. Подраздел первый, “Непростительные заклятия”. Согласно результатам расследования, подсудимый неоднократно применял Непростительные заклятья к волшебникам. Наказанием по этому пункту обвинения является лишение свободы на срок от полугода до десяти лет, — объявил секретарь.

— Мистер Лиммертайл, вы отрицаете или подтверждаете обвинение?

— Я смотрю вы начали с чешуек, дракон впереди, да? — сквозь зубы процедил Лиммертайл. — Да, ребята, дельце то вы явно на коленке шили, раз даже такую ерунду добавили. Ведь все использовали запрещенки ввиду военного положения, одно время они даже были легализованы, как вы помните. Почему тогда остальных не призывают к ответственности по этому пункту? М-м-м? А хотя, позвольте, я знаю почему — избирательное правосудие, не так ли?

— Другими словами, вы отрицаете обвинение? — невозмутимо спросил Майкл.

— На основании третьего раздела ОМК, подраздела четвертого "Применение в исключительных ситуациях", использование запрещенных заклятий допускается в ряде случаев, в том числе при угрозе жизни. Я заявляю, что использовал непростительные заклятья, но только в целях самообороны, так как в моменты применения мной непростительных заклятий моей жизни и здоровью угрожала опасность. Прошу внести это в протокол.

Сделав пометку, секретарь отложил лист бумаги и взял в руки следующий.

— Ответчик обвиняется в нарушении первого раздела специального магического кодекса “Убийство или покушение на убийство сотрудников Министерства магии”. Подраздел второй “Сотрудники Аврората, находящиеся при исполнении служебных обязанностей”. Ответчик обвиняется в убийстве аврора пятого марта 1997 года. Наказанием по этому пункту является лишение свободы на срок от пятнадцати лет до пожизненного заключения либо смертная казнь.

— Мистер Лиммертайл, вы отрицаете или подтверждаете обвинение?

— Могу я ознакомиться с доказательствами?

— Вас информировали, что вам отказано в этом праве. Отвечайте по существу вопроса. Суд ведает всеми необходимыми материалами.

Элессар вновь поднял глаза, и, хотя он и не мог знать наверняка из-за слепящего света, но все же в этот раз он правильно оценил местоположение председательствующего судьи. Его взгляд попал точно в Майкла, и хотя тот понимал, что подсудимый не может его видеть, он все же откинулся на спинку кресла.

Майкл не в первый раз вел процесс, через него прошли порядка трех десятков Пожирателей. Большинство из них вызывали лишь скуку или презрение, но попадались и другие. Этот подсудимый не вызывал ни скуки, ни презрения. И в этот самый момент Лиммертайл ледяным, словно могильная земля, тоном проговорил:

— Твой коллега обещал сгнобить меня в тюрьме? Ну что ж, я отвечу. Еще вчера вы ходили в обгаженных штанишках, уткнув глазки в пол. Сегодня вы вершители судеб. Патриции в тогах, мать вашу. И вот этот контраст, эти разительные метаморфозы бытия окутали вас чувством спокойствия, безопасности и собственного могущества. Но уже завтра, никчемные прихлебатели, вам снова придется сменить тоги на старые, так и не отстиранные штанишки.

С трибуны послышались смешки. Майкл разочарованно покачал головой. Он ожидал большего, а Элессар Лиммертайл, которому даже посвятили статью в "Пророке", скатился в дешевые угрозы. Теперь подсудимый вызывал скуку.

— Последнее предупреждение, — сухо оповестил Майкл.

Лиммертайл помолчал недолго, затем неожиданно улыбнулся.

— Ну что ж, что-то наш спектакль стал излишне серьезен. Давайте добавим щепотку веселья. У меня вопрос — суд уверен, что владеет всеми необходимыми материалами?

Что-то в его тоне не понравилось Майклу. Так разговаривают люди, уверенные в своей правоте или когда у них есть припасенный козырь. Или когда блефуют. Тем не менее, Майкл не собирался расшаркиваться с Лиммертайлом, а если у него и есть козырь, Майкл скоро его увидит.

— Абсолютно. Доказательная база достаточна для вынесения обвинения.

— А как тебе такое, судья? — поиграв бровями, подсудимый выпрямился и громко заявил. — По этому пункту обвинения я требую применения ко мне нормы "Семь" Специального магического кодекса на основании прецедента от шестого февраля тысяча девятьсот пятидесятого года по делу Осонвена.

Тишина. Едва ли не звенящая тишина повисла в помещении. Майкл побледнел и выругался про себя, проклиная руководство, подложившее ему такую свинью.

Майкл еще раз просклонял по матери начальника. На трибуне начались перешептывания, некоторые в замешательстве повернулись к председательствующему судье. У некоторых судей, особо знакомых с нюансами дела, в глазах застыл страх.

Майкл лихорадочно размышлял. Итак, процесс над Лиммертайлом по существу фиктивен, но спущен сверху. Доказательная база — плевая, недостаточная не то, что для вынесения вердикта, а даже для ареста. Созыв экстренной комиссии, как того сейчас потребовал Лиммертайл, и последующие разбирательства сорвут с Майкла мантию судьи.

Майкл, сжал губы и потер виски. Значит, придется идти до конца и преступно манипулировать законами. Судя по тому, что Лиммертайл позволил себе участие в маленьком спектакле и за все время пребывания в изоляторе Министерства ни разу не обмолвился о норме "семь", в данный момент он не на задании, а значит в экстренности нет необходимости.

Майкл быстро прикинул план и успокоился. Даже если в будущем что-то всплывет наружу, Майклу, конечно, не поздоровится, но хоть в Азкабан не упекут. Он размял шею и собрался с мыслями.

— Мистер Лиммертайл, на основании пункта три Положения о работе Специального Суда по делам Пожирателей Смерти, специфика работы Специального Суда позволяет избирательно принимать к сведению те или иные доказательства, даже имеющие непосредственное отношение к делу. Как председательствующий судья, я расцениваю ваше требование, как доказательство, и не принимаю его к сведению. Также на основании пункта восемнадцать Положения о работе Специального Суда, никакие обстоятельства не должны препятствовать деятельности Специального Суда. Как председательствующий судья, я расцениваю ваше требование влияющим на приговор. Приговор является частью судебного процесса, а значит является деятельностью Специального Суда. На основании озвученного я отклоняю ваше требование.

Лицо Лиммертайла исказила взбешенная гримаса. Он яростно закричал, рванул цепи, попытался встать, но дежурившие авроры впечатали в его тело несколько парализующих. Впрочем, Майкл прекрасно понимал Элессара. Даже один из судей третьего ранга, смерив председательствующего судью хмурым взглядом, быстро собрал вещи и молча покинул зал суда. Второй, хоть и прошептал Майклу несколько не самых лестных слов, все же остался.

Тем временем к судейской трибуне подошел командир караула авроров и обратился к Майклу.

— Господин судья второго ранга, при всем уважении, это не шутки. Я вынужден настаивать на соблюдении процессуальной нормы.

Майкл скривился, словно съел лимон и отмахнулся от аврора, жестом приказав ему вернуться на пост. Тот нерешительно постоял, оглядывая других членов комиссии, словно ища поддержки, потом пробормотал, что доложит командованию, но подчинился.

Через пару минут Лиммертайла привели в чувство. Он затравленно огляделся и скривился в вымученной улыбке. Его ссутулившаяся спина, погасший взгляд, но вместе с тем озлобленно сжатые губы внезапно тронули Майкла. Но он решительно задавил в себе неприятный шепоток.

— Мистер Лиммертайл, суд ждет вашего ответа. Вы отрицаете обвинение?

— А что толку от моих слов? — тихо спросил Лиммертайл. — Делай свое дело, судья, мы же оба все прекрасно пониманием.

— Это значит, что вы признаете свою вину? — вскинул брови Майкл, с облегчением ожидая скорую развязку.

— Нет.

— Но и говорить в свое оправдание ничего не будете?

— Ничего. Но ты сегодня переступил черту, судья.

Если прошлая угроза не возымела эффекта, то в этот раз по телу Майкла пробежали предательские мурашки.

Дело не в том, что перед ним сидел опасный волшебник — мало ли Майкл этих самых опасных волшебников посадил? Да если бы за каждую такую угрозу ему платили деньги, он бы уже...

Тревогу в душе Майкла поселило то, как Лиммертайл произнес эту фразу. Это, конечно, не угроза, но из уст Лиммертайла как будто прозвучал приговор ему — судье. Причем как-то... удивленно? Как будто подсудимый никак не мог поверить, и даже сожалел...

Но опять же — всего лишь тона недостаточно, чтобы пробить опытного судью. Нет...

Сегодня в зале потревожили материи, которые среди волшебников, а особенно среди министерских, не принято касаться всуе. На эти темы не шутят. О них не рассуждают. Легче об этих материях не знать. И вот это заставляло сердце председательствующего судьи биться чаще.

Но Майкл не добрался бы до второго судейского ранга, позволяя себе излишние рефлексии. Разозлившись, прежде всего на себя самого, за слабость и малодушие, он решительно отмел тревогу. Он — судья второго ранга! Председатель суда! Это он выносит приговор, а не ему! Сколько раз он слышал угрозы, сколько раз ему пророчили скорую смерть и расправу личности пострашнее какого-то Лиммертайла! Плевать Майкл хотел на архаичные пережитки прошлого! Особого Управления давно уже нет, пора перестать дрожать перед их мрачным наследием!

— Секретарь, добавьте в перечень обвинений — угроза государственному судье, неуважение к суду, попытка ввести суд в заблуждение, дача ложных показаний, препятствие судебному процессу, попытка присвоить чужую личность, клевета, — процедил Майкл, с удовольствием наблюдая, как с каждым новым пунктом тень набегает на лицо Лиммертайла. — Также добавьте попытку бегства и попытку нападения на сотрудников Аврората при исполнении. Обвиняемый, я буду ходатайствовать о применении высшей меры наказания для вас, как для неисправимого преступника, изменника и террориста. Заседание окончено.

— Ваша честь, но остался еще один пункт… — растерянный гневной вспышкой председательствующего судьи заметил секретарь.

— Об участии в террористической группировке? У обвиняемого на предплечье метка, других доказательств не требуется. Суд удаляется для обсуждения приговора. Вердикт будет вынесен завтра в 10:30 утра. Господа авроры, проводите обвиняемого обратно в камеру. На сегодня все.

Элессар отрешенно наблюдал, как к нему направляются двое волшебников с палочками в руках. Он вздохнул, завел руки за голову, встал и направился к выходу.

Плетясь со своим непочетным конвоем по темным коридорам Министерства, он безуспешно пытался унять терзающие его злость и обиду.

Уцелеть в жерновах войны, оказаться в рядах победителей, чтобы спустя время чиновники, всю войну просидевшие за толстыми стенами Министерства, судили его?

Зря он не послушал Макгонагалл, которая советовала ему бежать из страны. Новая директриса Хогвартса еще за месяц до ареста предупреждала его, а он, дурак, беспечно отмахнулся, самонадеянно решив, что раз он среди победителей, то его не тронут.

Но, очевидно, ратные подвиги не превратили клеймо на предплечье в невинную татуировку. Элессар усмехнулся. Если рассуждать здраво, то реакция вполне закономерная, учитывая, чем он в последнее время занимался. Но в голове роился вопрос, который Эл тщетно старался игнорировать. Почему Поттер вступился за Малфоев, а его защищать не стал? И где командир Кингсли?

С такими мыслями его ввели в камеру временного содержания. Зайдя внутрь, Эл без сил лег на кровать и уставился в потолок, размышляя, каким же будет вердикт и приговор.

Однозначно в зачёт идет факт, что ему удалось вывести на эмоции судей. Если протокол покинет стены Министерства, все члены комиссии закончат карьеру, а кто и вовсе в Азкабан загремит. Но ведь это еще надо устроить, разбирательство, очевидно, провели для проформы, а протокол может и потеряться по пути в архив. Мало что ли арестантов сейчас сидит по потерянным делам...

Высшей меры не будет, это не по правилам — казнить своих. Пусть даже условно, но Эл свой. Но и сидеть в Азкабане — удовольствие то еще. Если вдруг вмешается Гарри или, может быть, командир Кингсли, то обвинения наверняка снимут, однако, рассчитывать на такой исход чрезмерно наивно.

Вполне возможно, что они не в курсе процесса. Про арест знают точно, а дату разбирательства им вряд ли кто-то сообщал.

Или в курсе? Но и в этом случае Кингсли наверняка запретит Поттеру вмешиваться, да и сам не станет подставляться. То есть результат, вне зависимости от причин, один.

Это не совсем то, что они планировали, но когда вообще планы идут, как задуманно?

Поэтому, в Азкабан все же придется съездить. Приговорят годам к пятнадцати, комиссия однозначно действует по указанию свыше и даст серьезный срок, так сказать для острастки. Дементоров из тюрьмы убрали, что радует, но среди ныне заключенных наберется человек пятнадцать, если не двадцать, к чьему аресту Лиммертайл так или иначе причастен. Но об этом можно было подумать и позже. Так сказать "кушать слона по частям".

Измотанный за день Эл закрыл глаза и практически моментально провалился в тревожный сон.

* * *

6 ноября 1999 года.

Строгий холодный голос наполнил зал суда, словно раскатом грома оглушив подсудимого:

— Обвиняемый Элессар Лиммертайл, уведомляем вас о результатах рассмотрения дела. Комиссия специального суда по делам Пожирателей Смерти постановила признать вас виновным по всем пунктам обвинения и приговорить к пожизненному заключению в тюрьме Азкабан. Являясь специализированным органом, суд по делам Пожирателей Смерти постановил применить в качестве дополнительного наказания пункт три второй главы «Положения о Специальном Суде по делам Пожирателей», что означает невозможность обжалования, изменения или отмены приговора, а также досрочного освобождения. Приговор вступает в силу с момента оглашения. Дело закрыть и поместить в архив.