Колдун из Азкабана (гет)

*

Оговорюсь сразу — я мало знаком с судебными процессами, но постарался максимально приблизить, как в моем понимании, проходят судебные заседания в реальности. Приятного прочтения

*

13 ноября 2000 года.

Новое здание Британского Министерства Магии было огромным, монументальным, слегка гротескным. Гигантские колонны напротив необоснованно широкого парадного входа с неказистыми узкими дверьми, коих было столь много, что с непривычки посетители терялись в какую именно дверь им идти, создавали образ угрюмого великана. Без каких-либо вычурных помпезных барельефов, лепнин и прочих элементов декора, светло-серое здание суровыми темными окнами неприветливо смотрело на мир.

Оно занимало трудно поддающуюся представлению территорию, во многом благодаря пространственной магии, которая, кстати, по стоимости составляла едва ли не треть проекта. Сотни гектаров площади, огороженной внешними стенами, внутри которых находились многочисленные связанные между собой корпуса. Заблудиться в этом лабиринте было раз плюнуть, поэтому без сопровождающего ни зайти, ни выйти из Министерства для непосвященного человека было практически невозможно. Но сегодня было достаточно двигаться в потоке людей, который начинался в Каминном Атриуме и стремился к Большому залу заседаний.

Планировка Каминного Атриума напоминала старое Министерство, но если в том было всего два ряда каминов, образовывавших один каминный коридор на единственном этаже, то в новом Министерстве этажей было три, а рядов на каждом из них — четыре, то есть по два каминных коридора на этаж. И все они то и дело вспыхивали, пропуская внутрь прибывающих посетителей.

Люди также прибывали и из Портального Зала, в котором были размещены около пятидесяти портальных арок, соединяющих Министерство с другими портальными арками, расположенными в разных точках страны.

Эстель вышла из камина и поморщилась от дискомфорта в животе. Вслед за ней в сполохе зеленого пламени появился Эрик — ее приятель из Франции, а из двух соседних каминов вышли Мари и Драко.

Эстель была не в духе. Мало того, что у нее второй день шли месячные, и утром она поссорилась с сестрой, а за три дня отдыха в Англии они так и не сходили на приехавший с гастролями русский балет, так еще и чертов Малфой разбудил их в жуткие семь утра и потащил смотреть какой-то судебный процесс.

Нет, она, конечно, слышала про Лиммертайла, все же не из провинции приехала. Но ей-то какое дело? Разборки Британских политиков ее не сильно тревожили, и сколько Малфой не распинался про уникальность, важность и прочую ересь — мол, показательный процесс, демонстрирующий эффективность судебной реформы — интереса в ней не прибавилось. Но, раз это было так важно для ее друга, то Эстель решила пойти.

Единственное, что хоть как-то обнадеживало, это заверения Драко о том, что если речь заходит о Лиммертайле — то скучать не придется, даже на таком не сулящем никакого развлечения мероприятии, как судебное заседание.

И судя по количеству волшебников, прибывших сегодня в Министерство, в словах Малфоя была доля истины. Примечательно, что англичане не смешивались в тесную толпу, а двигались на уважительном расстоянии друг от друга — в одиночку, парами, небольшими группами. Эстель вспомнила шумное Министерство Франции, где царили толкотня и суета. Контраст со степенным и чинным Английским Министерством был разительным.

Эрик попросил Малфоя рассказать подробнее про Лиммертайла и суть дела, и Эстель здраво рассудила, что раз ей не удалось отвертеться, то разумнее будет тоже послушать.

Из слов Малфоя она извлекла, помимо прочего, что он был знаком с Лиммертайлом, причем они не просто где-то встречались на приеме. Добавив к этому его рвение присутствовать на процессе, получалось, что у Малфоев личный интерес к этому делу, а значит Лиммертайл не безразличен их семье. Вопрос только в какую сторону? О неприязни Драко к магглорожденным можно было поэму написать, но он никак не комментировал происхождение Лиммертайла.

Когда они заняли места в Большом зале, до начала заседания оставалось несколько минут. Эстель внимательно рассматривала огромное помещение, напоминавшее зрительный зал в театре.

В вертикальной планировке зал делился на два этажа. На первом этаже, лицом ко входу, находились несколько рядов амфитеатра, где уже расположились люди в строгих полуночно-фиолетовых мантиях с алыми поперечными полосками на рукавах. Посередине амфитеатра располагалась ниша, в которой находился массивный стол и широкое кресло с высокой спинкой, вызывавшее ассоциацию с королевским троном.

Напротив судейского амфитеатра был расположен партер, в передних рядах которого были устроены места для сторон обвинения и защиты, отделенные друг от друга широким проходом.

Справа располагались ложи. В двух передних занимали свои места присяжные.

По всему периметру дежурили авроры, сканируя гостей внимательными взглядами. По напряжению на их лицах сразу становилось понятно, что уж для них веселья не предвидится. Публика собралась действительно разношерстная: начиная с рядовых обывателей, продолжая журналистами и заканчивая политиками, чистокровными и представителями старых родов. Молодые, взрослые и пожилые, бедные, зажиточные и откровенно богатые — процесс Лиммертайла определенно вызвал резонанс.

Их компания расположилась на бельэтаже. До судейского амфитеатра было не только далеко, но и высоко — практически над ними нависал купольный потолок, поддерживаемый колоннами, а ведь их высота была не меньше тридцати метров. Однако, эта проблема решилась весьма неожиданным образом.

Над перилами и до купола, как бы отгораживая бельэтаж полупрозрачной пленкой, повис изолирующий барьер, на котором в увеличенном масштабе отображалась судебная площадка.

Такой же барьер отделил и зрительскую часть партера на первом этаже, видимо, чтобы шум зала и вспышки колдокамер не мешали заседанию.

Эстель лениво наблюдала на экране, как непринужденно переговариваются между собой судьи, как напряжены сосредоточенные присяжные. И хотя их лица были скрыты глубокими капюшонами мантий и масками, темные молчаливые силуэты в глубине ложи служили напоминанием о личности обвиняемого.

Внимание Эстель приковал к себе Поттер, который сидел рядом с чернокожим волшебником в судейском амфитеатре. Драко, отследив ее взгляд, усмехнулся и тихо произнес:

— Его пытались отстранить, но Поттер оказался тем еще орешком. Жалеешь, что упустила?

— Вот еще, — фыркнула Эстель. — Нам было хорошо вместе, но не более. Меня интересует другое — тебе не кажется странным наблюдать, как в вашей консервативной стране молодой паренек забрался столь высоко?

— Ты путаешь причину и следствие, моя дорогая, — задумчиво ответил Драко, после чего кивнул в сторону барьера. — Смотри, началось.

На экране произошли перемены. В зал вошла процессия из нескольких авроров, окружавших высокого и болезненно худого молодого человека. Изображение на барьере показало крупный план. Светлые волосы были аккуратно убраны в хвост, плотно сжатые губы и нахмуренные брови делали его лицо недружелюбным, а резко очерченные скулы и тонкий нос придавали чертам остроты, делая похожим на хищную птицу. И глаза — синие, они резко контрастировали с бледной кожей лица, скользя по собравшейся публике холодным взглядом.

Несмотря на неприветливый и мрачный образ, Эстель сочла его достаточно симпатичным, но излишне угрюмым для молодого человека.

— Это правда, что он в одиночку расправился с четырьмя аврорами? — тихо спросила у Драко Мари. Тот лишь молча покачал головой.

Когда все заняли свои места и выполнили необходимые формальности, на передний план вышел представитель обвинения — инспектор Кемпер — среднего роста, коренастый мужчина лет сорока пяти, в форменном костюме и мантии с нашивками. Аккуратная короткая прическа и цепкий взгляд зеленых глаз словно говорили — перед вами педант во всем, дотошный и доскональный. Для таких не существует мелочей, совпадений или случайностей. Кемпер создавал впечатление серьезного человека, законника до мозга костей.

Он вызвал для допроса Лиммертайла, и его глубокий низкий голос разнесся по залу.

— Мистер Лиммертайл, скажите, вы увлекаетесь Темными искусствами?

— Протестую! Провокационный вопрос! — вскочил Перси Уизли.

— Отклоняется. Подсудимый, отвечайте, — отмахнулся судья.

— В некоторой степени.

— Вы можете назвать себя специалистом по Темным искусствам? — продолжил Кемпер.

— Нет. Темные искусства многогранны, я изучал лишь боевые аспекты.

— Тем не менее вы были достаточно компетентны для консультации аврората, все правильно?

— Я не консультировал Аврорат по вопросам Темной магии.

— Но ваша должность звучит именно так — консультант по вопросам Темной магии, это зафиксировано в документах.

— Я решал другие... проблемы.

— Ну разумеется! А какого рода проблемы, мистер Лиммертайл? — Кемпер говорил громко, энергично, с каждым словом напирая и давя на Элессара. — Убивали неугодных волшебников?

— Протестую, ваша честь!

— Принимается. Инспектор Кемпер, делаю вам предупреждение.

— Прошу присяжных обратить внимание, — словно не заметив слов судьи, продолжал инспектор. — Для Аврората смерть в поле — это целая гора отчетов и разбирательств, а с консультанта, как с гуся вода, он же может защищать свою жизнь!

— Протестую, ваша честь!

— Принято. Инспектор Кемпер, следите за речью.

— Я тщательно выбираю выражения, ваша честь. Я лишь хочу сказать, что перед нами — безжалостный убийца, которого просто необходимо изолировать от общества, — инспектор развернулся к присяжным. — Не обращайте внимания на возраст, он уже продемонстрировал всей нации свои способности. Скажите, разве кто-либо из здесь присутствующих забыл заголовки? На всякий случай я все же выведу на экран обложку одного из выпусков тех времен, в полной мере описывающую мистера Лиммертайла.

На барьере появилось изображение волшебника в черной мантии с капюшоном, стоящего спиной к камере и наблюдающего за полыхающим в ночи домом. Человек медленно развернулся, и отблеск бушующего пламени осветил лицо Лиммертайла. Заголовок гласил: “Белый палач казнил семью Министерского чиновника”. Эстель передернуло.

— Какие еще доказательства требуются? — с деланным недоумением воскликнул Кемпер. — Зачем мы вообще здесь собрались? Будем честны, мы все знаем, кто таков этот мистер Лиммертайл.

— Протестую, ваша честь! Мой клиент был полностью оправдан по этой статье! Инспектор Кемпер лишь нагнетает обстановку.

— Принимается, мистер Уизли. Инспектор Кемпер, это все, что у вас есть?

— Бросьте, ваша честь! — усмехнулся обвинитель. — Я только начинаю. Подсудимый, вам есть что сказать в свое оправдание?

— Я не виновен в том, что вы так рьяно пытаетесь на меня повесить. Суд признал это два года назад. Но раз уж вы спросили, у моего адвоката есть что ответить.

Перси подошел к судье и протянул несколько документов.

— Это материалы независимого расследования, достоверность которых была подтверждена Авроратом. Семья Олдридж, которая погибла при столь ужасающих обстоятельствах, занималась подпольной работорговлей маглами, поставляя магически лишенных разума маглов по обе стороны Статута.

Зал ахнул.

— И что вы хотите этим сказать, мистер Уизли? — с вызовом спросил Кемпер. — Что подобное обстоятельство оправдывает зверство, с которым была убита вся семья?

— Ни в коем случае, — не поддался на провокацию Перси. — Лишь то, что тот, кто совершил подобное преступление оказал в некотором роде услугу нашему обществу. Я не берусь судить какое из злодеяний страшнее, но превращать живого человека в раба — зверство не менее, чем лишить жизни.

— Почему этого не освещали заголовки той газеты, которую вы так любите? — с ехидством спросил Лиммертайл.

— Обвинение закончило допрос подсудимого? — не дав инспектору ответить, задал вопрос судья.

— Да, ваша честь.

— Защита, у вас есть вопросы?

— Да, ваша честь, — кивнул Перси и подошел к скамье присяжных. — Мистер Лиммертайл, скажите, когда вас арестовали?

— Двадцать восьмого октября прошлого года.

— Вас обвинили в убийстве аврора, правильно?

— Все верно.

— Процесс был публичным?

— Нет. Никого кроме судей и охраны не было.

— Вам дали право на адвоката?

— Нет. Сослались на закон о Пожирателях.

— Вы — Пожиратель Смерти?

— Нет.

— Но у вас есть метка на руке?

— Да.

— Были ли приведены какие-либо доказательства, что вы — Пожиратель Смерти, а также вашей вины по статье обвинения?

— Нет.

— Таким образом, прошу засвидетельствовать, что мой клиент, в обход действующего законодательства и с грубыми нарушениями процессуальных норм, был схвачен и заключен под стражу, обвинен и приговорен к пожизненному заключению без подтверждения его вины. Целый год мистер Лиммертайл провел в тюрьме Азкабан без права на апелляцию, хотя его вина не была доказана. Он не получил адвоката, хотя его принадлежность к Пожирателям Смерти также не была доказана. Согласно опять же действующему законодательству, наличие Метки на руке еще не является безоговорочным, достоверным и однозначным подтверждением. Прошу засвидетельствовать, что мистер Лиммертайл был награжден государственными наградами за мужество и вклад в победу в войне, но тем не менее, провел целый год в заключении за преступление, хотя, еще раз отмечу — его вина в нем не была доказана. У меня все, ваша честь.

— А он хорош, — довольно улыбнулся Драко. — Надо было ему сразу идти в адвокаты.

— Да, рыжий неплох. Если он выиграет, карьера ему обеспечена, — вторил Малфою кто-то с заднего ряда.

Эстель вновь переключилась на экран.

— Хорошо, — кивнул судья и посмотрел в зал. — Допрос подсудимого закончен. Прошу стороны приготовиться к перекрестному допросу свидетелей. Инспектор Кемпер, вам слово.

По лицу вновь вышедшего в центр инспектора было видно, что он не ожидал серьезного отпора от Уизли, но, тем не менее, голос его был тверд и спокоен, когда он объявлял свидетеля.

— Обвинение вызывает Натаниэля Руссо.

В сопровождении авроров в зал вошел высокий, широкоплечий, с хорошо развитой мускулатурой мужчина. Подобно тому, как небольшие катера тащат на буксире вышедший из строя танкер, так и авроры сопровождали этого огромного человека.

Когда на барьере появилось более детальное изображение, в зале послышались вздохи и возгласы отвращения. Лицо Руссо было изуродовано, представляя собой зрелище столь ужасное, что сдержаться смогли лишь наиболее выдержанные зрители. Эстель отвела взгляд от барьера и заметила, как побелело лицо Драко.

— Ты его знаешь? — удивленно спросила девушка.

— К сожалению, — нехотя ответил Малфой, чем заставил Эстель задуматься, чем же промышляла семья Малфой на самом деле, и с какими еще подозрительными личностями знаком ее друг.

— Мистер Руссо, вы отбываете срок в тюрьме Азкабан. Скажите, вы — бывший Пожиратель Смерти? — пошел в атаку Кемпер, когда Руссо занял положенное ему место.

— Да.

— Вы знакомы с подсудимым?

— Да.

— Откуда вы его знаете?

— Мы вместе служили Темному Лорду.

— Другими словами подсудимый — тоже бывший Пожиратель Смерти?

— Совершенно верно.

— Вам приходилось работать вместе?

— Да.

— Вы были пятого марта девяносто седьмого года у банка Гринготс, когда подсудимый убил аврора Абрамсона?

— Протестую, ваша честь! Клевета!

— Принимается. Инспектор Кемпер, второе предупреждение.

Кемпер примирительно поднял руки и испытующе посмотрел на Натаниэля.

— Да, я был там, — кивнул Руссо.

— Скажите, это подсудимый убил аврора Абрамсона? — спросил Кемпер.

— Да.

— Прошу присяжных отметить, что мистер Руссо добровольно согласился участвовать в процессе, а также добровольно принял Веритасерум. Его слова подтверждены Сывороткой правды. В дополнении к этому я прошу вывести на экран воспоминания одного из авроров, который пожелал остаться инкогнито. Этот аврор участвовал в операции по задержанию Пожирателей Смерти пятого марта девяносто седьмого. Истинность и оригинальность его воспоминаний подтверждены государственной экспертизой.

На экране появилось изображение конца Косого переулка, прилегающего к площади, на которой находился банк. Восемь авроров заняли выжидающие позиции с палочками наизготовку. Один из них был еще совсем молод, ему было лет двадцать. Легкий румянец на бледном лице выдавал волнение, а лихорадочный блеск глаз недвусмысленно говорил — это его первая операция. Лица остальных были размыты.

— Мы были вынуждены затушевать лица авроров для обеспечения безопасности, — пояснил Кемпер и взмахом палочки изменил угол обзора.

На картинке теперь был виден и банк Гринготтс, и засевшие в засаде авроры в Косом и Лютном переулках. У подножия лестницы банка стояла группа из пяти мужчин, а среди них и Натаниэль, в одинаковых черных мантиях. Из дверей банка вышло еще пять человек в такой же одежде, одним из которых был Лиммертайл.

— Комментарии, наверное, излишни, но в мантиях, которые мы все с вами прекрасно знаем...

— Протестую, домыслы!

— Принимается. Инспектор, переформулируйте.

— Воздержусь, вы сейчас сами все увидите, — отказался инспектор.

Старший в отряде авроров Лютного переулка что-то тихо скомандовал. Эстель заметила, что с противоположной стороны площади, на которую она сначала не обратила внимания, стояла небольшая торговая лавочка, за которой спрятался еще один аврор. Услышав команду, он кивнул, осторожно встал на колено, прицелился и выпалил заклятье.

Далее воспроизведение пошло в замедленном режиме. Немыслимым образом увернувшись от летевшего в спину заклятья, Лиммертайл резко побежал вниз по лестнице. Из улицы, прилегающей к площади с другой стороны и из-за угла банка появились авроры, на ходу выкрикивая заклинания. Отряд из Лютного в полном составе тоже перешел в наступление. Их командир активировал купольный артефакт.

Натаниэль и четверо из его группы исчезли. Через несколько мгновений над площадью раскинулся антиаппарационный купол. Группа Лиммертайла ненадолго заняла позиции в одной из ниш между колоннами банка. Лиммертайл что-то скомандовал, перестроил людей, и они направились в сторону Косого переулка, но отряд из Лютного перекрыл им отход. Группа Лиммертайла развернулась и в этот момент молодой аврор из отряда Косого переулка высунулся и выпалил какое-то заклятье. Белый луч проскользнул в зазор между двумя щитами и выжег сквозную дыру в груди одного из Пожирателей.

Восторг и ужас смешались на лице молодого аврора. Он торжествовал, одновременно страшась совершенного им поступка. И этих пары мгновений промедления хватило для ответной реакции. Лиммертайл с печальной отрешенностью, как палач заносит секиру над головой приговоренного, понимая неотвратимость и необходимость подобного действия, выбросил вперед руку, и с его палочки сорвалось проклятье. Неумолимое, безоговорочное.

Эстель поразила уверенность и холодное спокойствие, с которыми Лиммертайл лишил жизни юношу. Один из авроров бросился к умирающему пареньку, отчаянно пытающемуся зажать разорванное горло руками, чтобы хоть как-нибудь остановить нескончаемый поток алой крови, льющейся из его растерзанной плоти. Аврор безрезультатно и бесполезно водил над ранами молодого коллеги палочкой, но спустя минуту смерть обрезала судьбу, возможно в будущем прекрасного, аврора.

Изображение исчезло, показав крупным планом лицо Лиммертайла. Молодой человек сидел с непроницаемым лицом, и только затуманенный взгляд давал понять, что даже он сам не ожидал увидеть себя со стороны таким.

Зал молчал. Кемпер дал зрителям, присяжным и судьям время, чтобы осознать показанное воспоминание, после чего тихо проговорил.

— Так скажите мне, ради чего мы здесь собрались? Вы действительно думали, что возможен иной исход у этого процесса?

Судья перевел взгляд на Перси.

— Защите есть что ответить?

Уизли стряхнул с себя оцепенение, поднялся и вышел в середину. Ему явно непросто было собраться с мыслями.

— У рыжего нет шансов после такого, — послышался тот же голос с заднего ряда.

— Вы его недооцениваете, — усмехнулся Драко, наблюдая за Перси.

— Пари?

Малфой лишь фыркнул, но соглашаться не стал.

— Знаете, заявить, что свидетель находится под действием Веритасерума — отличный способ доказать правдивость сказанных слов, — начал Перси. — Истинно — для неискушенного присяжного, мало знакомого с такими специфическими зельями, хоть оно и на слуху у каждого, подобного заявления будет достаточно, чтобы поверить в непререкаемость слов свидетеля. Но есть некоторые нюансы, которые следует уточнить.

Изображение на барьере показало крупный план Кемпера, который ощутимо напрягся, когда Перси подошел к Натаниэлю. Он встал к нему спиной и обратился к присяжным.

— Во-первых, известны случаи, когда свидетель лгал, даже приняв Сыворотку.

— Протестую, ваша честь! — вскинулся Кемпер.

— Отклоняется. Продолжайте, мистер Уизли.

— Благодарю, ваша честь. Так вот. Для подобного трюка есть множество способов — приняв упреждающее противоядие, которое сведет действие яда на нет. А Сыворотка Правды, прошу заметить, классифицируется как яд. И для нее известны более восьми противоядий. Еще одним способом можно назвать природную неусваиваемость или иммунитет к Веритасеруму, ведь это — зелье, в состав которого входят множество компонентов, а организмы у людей весьма своеобразны. Господин Поттер, которого мы все с вами знаем, и который сегодня присутствует в составе жюри, практически не поддается влиянию заклинания Империус. Это так, к примеру. Он не окклюмент, просто природа наградила его подобным даром. Еще один способ обмануть Веритасерум — это навыки в уже упомянутой окклюменции. Доказанный факт, искусные окклюменты способны лгать даже под сильнодействующей Сывороткой.

Перси выждал небольшую паузу, наблюдая за реакцией присяжных.

— Именно поэтому в судебном делопроизводстве не считаются достоверными и однозначными доказательствами свидетельства под Веритасерумом. Свидетель может, как поступил сегодня мистер Руссо, добровольно принять Сыворотку лишь с целью продемонстрировать, что он говорит правду. Но что такое правда?

— К чему вы ведете, мистер Уизли? — спросил судья.

— Ваша честь, прошу пару минут. Я ни коим образом не хочу сказать, что мистер Руссо — лжец. И в мыслях не было. Но что такое правда? Веритасерум заставляет человека отвечать правду на поставленные вопросы. Но правда — еще не истина. Человек может считать правдой то, что на самом деле ложно. Если бы вы спросили ученых древности, плоская ли наша планета, они ответили бы утвердительно, даже находясь под действием Сыворотки. А если знать, какие вопросы задавать и как их задавать, то можно даже ложь обратить в так называемую правду. Не правда ли, мистер Кемпер? — на этих словах Перси развернулся к Натаниэлю и прошил его ледяным взглядом.

— Как вы там спросили, мистер Кемпер? Скажите, мистер Руссо, вы — бывший Пожиратель Смерти?

— Да, — обеспокоенно ответил Натаниэль.

— Но сейчас вы уже не Пожиратель?

— Пожирателей больше нет.

— Прошу отметить, что мистер Руссо не дал однозначного ответа, но сказал то, во что он верит. А не вы ли, мистер Руссо, являетесь лидером фракции заключенных, именуемой в Азкабане, как Пожиратели Смерти?

— Ко мне прислушиваются, — вымученно ответил Натаниэль. Ему было явно тяжело подбирать нужные слова.

— А точнее вас слушаются?

— Да, — с осознанием грядущего провала, выплюнул Натаниэль.

— То есть технически, вы — лидер Пожирателей Смерти в Азкабане?

— Да, черт возьми!

— Как я и говорил, достаточно знать, как правильно задавать вопросы, — припечатал Перси. — Вы сказали, что знакомы с подсудимым. Это так?

— Да, это так.

— Вы вместе служили Темному Лорду?

— Да.

— Это Темный Лорд так изуродовал ваше лицо?

— Протестую, ваша честь!

— Принимается. Мистер Уизли, переформулируйте вопрос.

— Отметины на вашем лице, мистер Руссо, это сделал Темный Лорд? — Перси вошел в раж и теперь пер словно бульдозер. Было странно наблюдать за неестественной картиной, как худой и долговязый работник Министерства загоняет в угол огромного мускулистого преступника. — Отвечайте!

— Протестую, ваша честь! Давление на свидетеля!

— Отклоняется. Свидетель, отвечайте.

— Нет, это не Темный Лорд.

— А кто?! Кто это сделал?!

— Протестую, ваша честь! Вопрос не по делу!

— Лиммертайл. Это сделал Лиммертайл! — безнадежно оглядываясь на Кемпера, ответил Натаниэль, словно утопающий, ища спасательного круга.

— Прошу отметить, что у мистера Руссо давние счеты с подсудимым и личный интерес в этом деле, — сверкнув глазами, Перси снова развернулся к Кемперу и, не сводя с него глаз, спросил. — Как вы там спросили, господин инспектор? Мистер Руссо, вы были пятого марта девяносто седьмого года у банка Гринготс?

— Да, черт побери, был!

— Мистер Руссо, это подсудимый убил аврора Абрамсона? — Перси продолжал сверлить Кемпера взглядом.

— Да... Нет... Не знаю! — Натаниэлем завладела паника. Кемпер лишь сидел, сжав зубы и теряя контроль над ситуацией.

— Вы видели своими глазами, как подсудимый убил аврора Абрамсона?! — чуть ли не крича, спросил Перси, победно улыбаясь в лицо своему оппоненту.

Натаниэль молчал. Он изо всех сил старался удержать рвущиеся наружу слова, но Веритасерум оказался сильнее.

— НЕТ!

— Прошу засвидетельствовать, показания свидетеля в пользу обвинения не являются достоверными. Защита закончила допрос свидетеля, — облегчено выдохнул Перси и снова вышел на середину площадки.

— Надо было заключать пари, — усмехнулся Драко достаточно громко, чтобы его слышали сзади.

— Дамы и господа, уважаемые судья и присяжные. Несмотря на то, что показания мистера Руссо не достоверны, я вынужден признать, что показанное вам воспоминание — чистая истина. Мой клиент действительно убил аврора Абрамсона пятого марта девяносто седьмого года у банка Гринготтс.

Зал снова ахнул.

— Еще не поздно, — послышался глумливый смешок с заднего ряда. Драко не отреагировал.

— Однако я прошу вас не судить о человеке лишь по тому, как некоторые стараются очернить его всеми возможными способами, — продолжал Перси. Он подошел к столу и взял с него папку в кожаном переплете.

— Это, — Перси поднял папку над головой. — Рассекреченные документы Особого Управления. Прошу прикрепить к делу, ваша честь. Я не мог отдать их раньше, ввиду того, что они попали ко мне лишь накануне заседания. В них сказано, что мистер Лиммертайл является не кем иным, а агентом Особого Управления Министерства Магии Британии под глубоким прикрытием, и в течение года он ежедневно рисковал жизнью, добывая информацию из самых недр организации Темного Лорда для нашего правительства.

В зале начался хаос. Кто-то кричал, что документы сфальсифицированы, другие кричали им в ответ, авроры пытались навести порядок, журналисты яростно строчили письма в свои издательства.

— Однако операция Особого Управления провалилась, когда имена агентов были рассекречены, — продолжал Перси. Он не слышал звуки в зале, но по вскакивавшим со своих мест зрителям догадался о хаосе за барьером и интуитивно повысил голос. — Моему клиенту чудом удалось сбежать, однако не без последствий. Он получил проклятье в спину при аппарации, в результате чего у него на спине теперь огромный шрам. И пятого марта девяносто седьмого года мистер Лиммертайл всего лишь воспользовался правом, принадлежащему каждому из нас — защищать свою жизнь. Вы все — свидетели, что авроры не призывали сложить оружие и не пытались кого-либо арестовать. Они шли уничтожать своих врагов, врагов общества, каким мистер Лиммертайл не являлся. Защита закончила, ваша честь.

— Браво, мистер Уизли, — оценил судья, перелистывая страницы документов.

— Знаешь, Драко, ты был прав насчет того, что скучно не будет, — улыбнулась Эстель. — У вас тут всегда так?

— Нет, дорогая Эстель. Как я и говорил, это — исключительный процесс.

— Обвинению есть, что добавить? — судья испытующе посмотрел на Кемпера. Тот сидел с мрачным лицом, на котором застыла столь неподходящая происходящему нерешительность. Он посмотрел на судью, затравленно оглянулся куда-то в глубь зала. Публика за барьером притихла, наблюдая за его странным поведением.

Наконец инспектор поднялся и тоже достал папку.

— Ваша честь, по тем же причинам, что озвучил уважаемый мистер Уизли, я тоже не смог предоставить полученные мной документы вовремя, — Кемпер протянул судье папку и вышел на середину, как до него это сделал Перси. — Как уже сказал мистер Уизли, операция Особого Управления провалилась. Но он не назвал причин.

Крупный план лица Перси не требовал комментариев. Было очевидно, что причин он не знал и теперь с тревогой смотрел на сидящего рядом Лиммертайла.

— В этих документах сказано, что агент с позывным “Виконт”, а именно мистер Лиммертайл, сдал Темному Лорду всю агентурную сеть. Кроме него в организацию Тома Реддла было внедрено еще четыре агента. Все они погибли, исполняя свой долг. А мистер Лиммертайл, как мы все видим — жив, здоров.

В зале повисла оглушительная тишина.