Проснуться собой (гет)

Опустим наши с Гермионой оправдания. И прочие её интриги в деле приглашения меня к ним в гости как перед своими родителями, так и перед Дурслями. Они долго не соглашались на это, и для меня подобное непонятно. Зачем так меня тыкать носом в то, за чей счёт я у них живу и прочую «заботу», если на предложения реального способа избавиться от меня они отвечают таким упорным отказом?

Благо, с письмом повезло — стоит возблагодарить того, кто их мне рассылал. Точнее не его, а то упорство, с которым это делалось. Короче, в дом к Грейнджерам прилетела сова с очередным конвертом, и скинула его мне на колени на глазах у всех. Дядя с тётей заткнулись, покраснели, набрали воздуха, посмотрели на родителей Гермионы, сдулись... и согласились. После чего резко засобирались, оставляя меня сразу тут, но буркнув что-то про то, что вещи привезут позже. И дядя даже дал мне денег на расходы! Мне! Сам! Я в ауте.

А вот родители Гермионы смотрели на этот концерт с явным удивлением, бросая на дочь странные взгляды. Гермиона тоже чувствовала себя не очень, явно зная, что будет дальше.

Наконец-то Дурсли уехали, а мы вернулись в гостиную. Хорошо сидим так. Тихо. И никто не хочет первым начинать разговор. Первым нервы не выдержали всё же у меня.

— Мистер и миссис Грейнджер, спасибо, что разрешили погостить у вас.

— Да не за что, Гарри, нам не трудно, и ты нас не стеснишь, — по-доброму улыбнулась мне мама Гермионы. — И называй нас по именам, ещё дома не хватало нам подобного официоза. Да и ты для Гермионы не посторонний человек.

С этими словами она ехидненько так мне подмигнула, а мы с Гермионой опять смутились. Не знаю, как я, а она покраснела точно. Джина рассмеялась.

— Я чего-то не знаю? — спросил Скотт.

— Я тебе потом объясню, дорогой, — всё ещё улыбаясь, ответила она мужу. — Так, значит, Гарри, тебе тоже пришло письмо из Хогвартса, и ты волшебник?

— Угу. Пришло. Меня ими просто завалили — это уже во втором десятке.

Джина и Скотт переглянулись между собой.

— Не хочешь рассказать нам поподробнее? Гермиона нам про тебя такие подробности не рассказывала. А судя по твоим дяде с тётей, и не только такие.

Бросаю взгляд на Гермиону, на что она утвердительно кивает. Ну понятно, это же её родители... Эх, ладно.

Одну историю жизни спустя...

После моего рассказа, в котором я, правда, упустил приключения в зоопарке и мои шутки над Дадликом, мы опять молчали в гостиной. В какой-то момент мама Гермионы не выдержала и обняла меня. Я же прятал в её платье свои слёзы, стараясь не разреветься окончательно. Гермиона сидела спокойно, уже и так давно зная мою историю, а её отец явно пытался себя сдержать, сжимая кулаки и скрипя зубами. При этом он смотрел то на меня, то на дочь.

— Гермиона, ты знала об этом?

— Да, папа. Кое-что.

Как она тактично пытается уйти от ответа.

— Тогда почему не рассказала нам сразу? Мы бы занялись этими Дурслями...

— Это бы не помогло, мистер Грейнджер, — отвечаю я вместо Гермионы. — Я уже пробовал сам, посылая анонимные письма в органы опеки, да и пару раз приходил в синяках с вывихами в полицейский участок. Дело начинали расследовать, но потом всё резко затихало. А про меня никто больше не вспоминал. Про меня просто забывали.

Родители Гермионы опять переглянулись. При этом взгляды у них были явно недобрые.

— Забывали, говоришь... — протянул Скотт.

— Не волнуйся, в этом доме тебя никто не забудет, — одновременно с ним проговорила Джина.

Успокоиться получилось не сразу. И честно скажу, сам от себя такого не ожидал. Думал, что все слёзы закончились ещё несколько лет назад. Всё же Гермионе повезло с родителями. Сколько я так просидел, я не знаю, но отстранился сразу, как понял, в каком положении оказался.

— Гарри, не волнуйся. Тут никто не даст тебя в обиду, — успокаивающе провела рукой по моей голове Джина.

— Я и не волнуюсь. Это так... сам от себя не ожидал.

— Значит так, ты остаёшься жить у нас. С Дурслями мы вопрос решим, так или иначе, — уверенно, фактически в приказном порядке, распорядился Скотт. — Скоро к нам должна прийти профессор МакГонагалл, с ней мы и обговорим твою ситуацию. С ней же и Гермионой сходите за покупками. Хотя одних вас отпускать мне и не нравится, но, по её словам, простые люди не смогут пройти на эту аллею.

— А сейчас тебе стоит поспать. Гермиона покажет тебе комнату. — Это уже Джина. — Всё же уже вечер, а день был довольно хлопотным для тебя.

После этих слов мы с Гермионой поднялись наверх, где она показала комнату для гостей и прочие мелочи. После того, как девочка ушла, я рухнул на кровать и практически сразу вырубился.

* * *

Тем же вечером...

— Джин, и что ты думаешь про его слова о забывчивости людей?

— Ничего хорошего. Мне не нравятся интриги вокруг него — привлечение внимания к магии и его особенности, приложение немалых усилий, чтобы он оставался в таких условиях у родственников. Значит, ещё и наблюдение за ним. Эту сволочь, ментально одарённую, я точно поджарю, как только найду.

— Хочешь съездить к их дому и понаблюдать?

На этот вопрос Джина отрицательно качнула головой.

— Смысла нет. Мы не прятались, когда ездили к ним. Они открыто увезли Гарри к нам. Так что, когда Дурсли вернутся обратно без мальчика, заинтересованная сторона сама нас найдёт. А так как кое-кто, не буду пальцем показывать, хвалился своей системой наблюдения...

— Не подкалывай, Джин. Теперь её менять надо. Мы же тогда про магов не знали, так что мне ещё кучу доработанных сенсоров расставлять по кварталу и вокруг дома. А это всё надо сделать завтра, пока к нам кого не приставили.

— Ничего, справишься. Я тоже помогу.

— Ещё Гарри надо поставить щит на сознание. Не хочу, чтобы его прочитали и узнали о нас. Да и Герми придётся весь комплект переделывать — её магия скоро доломает существующие.

— Отлично, значит, мы с ней опять идём по магазинам, покупать безделушки?

— Идите, идите. Я заодно расспрошу Гарри про магию и прочее — может, он ещё что интересное вспомнит.

* * *

Утро красит что-то там.

Я проснулся от того, что солнечный луч попал прямо мне на лицо. Всё же есть минусы в том, что окна выходят на восток, да и что вообще они есть в комнате. А так хотелось поваляться подольше, раз уж никто меня не будит ни свет, ни заря. Значит, не судьба мне. Уныло вздохнув, я пошёл умываться.

Проделав всё положенное, я спустился на кухню. Всё же я рано встал, так как никого там не было, а в самом доме было тихо. А раз так, то стоит приготовить завтрак. И помощь людям, и сам есть хочу.

Не став придумывать ничего особенного, достал яйца и бекон из холодильника, да пожарил по-быстрому. Пока крутился вокруг плиты, я не заметил, как на кухню спустился мистер Грейнджер, и начал наблюдать за мной. А по закону подлости, узнал я об этом только когда начал расставлять на столе тарелки и чуть не выронил несколько, когда неожиданно заметил его.

— Извини, не хотел тебя напугать, — улыбнулся он, по-быстрому подхватывая накренившееся блюдо.

— Вы просто неожиданно появились, я думал, все ещё спят, — ответил я, взглядом благодаря за помощь.

— Да, девочки любят поваляться, если дел никаких нет. Правда, не в этот раз — Джина уже давно обещала Гермионе прогулку по магазинам, поэтому они ещё с утра убежали за покупками.

— Понятно. Жаль, я тут на всех приготовил.

— Не страшно, нам больше достанется. Я тоже ещё не завтракал, возился у себя в мастерской.

Закончив сервировку, мы сели за стол. Пока утоляли первый голод, за столом висела тишина, прерываемая только стуком вилок и ножей о тарелки.

— Гарри, а как ты понял, что ты волшебник? — застал меня врасплох вопрос Скотта.

— Трудно так сразу сказать. Да и честно говоря, я не ощущаю себя кем-то необычным. Все эти фокусы у меня получались сколько себя помню, достаточно было любых сильных эмоций и рядом либо что-то взлетало, либо меняло свои свойства.

Практически независимо от меня, при словах об эмоциях, на моём лице появилась грустная улыбка. Не хочу ему рассказывать про то, какие именно эмоции тогда я ощущал. Не то, чтобы мне было неловко делиться этим со Скоттом, да и рассказал я им почти всё в общих чертах, но эта часть личная, и касается только меня. Я сам разберусь с этим. Как говорится, я не злопамятный, просто память хорошая.

— Так что письмо из Хогвартса для меня было неожиданным.

Скотт посмурнел на этих словах, видимо, тоже правильно истолковал мою улыбку. Помявшись немного, он всё же решил затронуть неприятную для меня тему .

— Гермиона мне говорила, что ты не знал своих родителей. Неужели Дурсли не рассказывали тебе ничего про них? Извини, если мои слова сделали тебе больно.

— Да нет, не волнуйтесь. Я уже давно с этим смирился. Помнится, когда я в детстве спросил тётю о них, мне сказали, что они погибли в автокатастрофе. И вообще были пьяницами и нигде не работали. Хотя теперь я думаю, что скорее всего они были волшебниками, раз тётя с дядей так о них отзываются и не хотят вообще о них говорить.

— Знаешь, Гарри, чем больше я узнаю о Дурслях, тем сильнее мне хочется с ними поговорить. Особенно с твоим дядей. — Отвращение, с каким был упомянут дядя, и напряжённый голос Скотта, сказали мне о многом. Всё-таки замечательные у Гермионы родители.

— Ладно. Оставим их пока. Мы попробуем найти информацию о твоих родителях — ведь данные на тебя есть, значит, и они где-то должны фигурировать.

— Спасибо, Скотт.

— Чем сейчас хочешь заняться, Гарри? Джина с Гермионой будут ещё долго по магазинам гулять.

На этом вопросе я задумался. Действительно, чем? С магией экспериментировать в чужом доме как бы не вежливо будет — ещё сломаю чего. Без Гермионы не получится узнать о её достижениях. Хотя...

— Вы говорили что-то про мастерскую? А чем вы там занимаетесь?

Скотт странно отвёл глаза, но быстро вернул обратно и улыбнулся.

— Да так, увлекаюсь электроникой, мастерю разные устройства.

— А можно посмотреть?

— Хм. А давай совместим приятное с полезным.

— В смысле? — не понял я.

— Давай поэкспериментируем — проверим, как влияет твоя магия на электронику и можно ли сделать так, чтобы она работала, если такая проблема есть.

Озадаченный таким интересом, я кивнул и пошёл за Скоттом, явно загоревшимся своей идеей. Про немытую посуду я вспомнил уже по пути в его мастерскую, но подумал, что помою позже. Разглядев же его «мастерскую», я потерял дар речи.