Дедушка в сундуке бабушки (джен)

Джафар придирчиво осматривал идеальный порядок в лаборатории внука. Чистые, практически стерильные котлы самых разных размеров выстроились вдоль стенки и сверкали отблесками парящих у джинна над головой огней. В старых, крайне солидных шкафах покоились сотни баночек и коробков со всевозможными ингредиентами, скрупулезно рассортированные по типу, назначению, алфавиту и, что не ускользнуло от взора джинна, цене. Джафар провел пальцем по ближайшей полке — ни пылинки.

Окинув напоследок помещение острым взглядом, джинн удалился в гостиную. Пройдя мимо одной из книжных полок, которая по какой-то причине вообразила себя старым, потертым и покрытым пятнами от различных реактивов диваном, Джафар хмыкнул и, открыв дверь, вошел в спальню декана Слизерина.

Первым, что бросалось в глаза, был черный носок, который одиноко висел на приоткрытой дверце обшарпанного черного шкафа. В самом же шкафу наблюдалась эпичнейшая битва между аккуратно сложенными и скомканными вещами, в которой определенно побеждал черный цвет. А потом джинн имел удовольствие лицезреть стол из темного дерева, на котором царила солянка из перьев, образцов трав, домашних работ учеников и просто хлама, что оказался не в том месте и не в то время. Практически та же картина наблюдалась на прикроватном столике, возле которого скромно пристроился потускневший от времени трехместный серебряный подсвечник. И если в среднем пазе виднелся почти догоревший огарок свечи, то по сторонам от него гордо висели повседневная мантия Снейпа и ещё один очень опечаленный дырявый носок. В общем, спальню зельевара можно было с уверенностью назвать типичной холостяцкой обителью.

Обстановка в аппартаментах декана Слизерина была действительно странной. Джафар помнил, что в его покоях, еще в бытность визирем, все было немного иначе: спальня, гостиная и прочие жилые помещения всегда отличались космическим порядком, в то время как в его лаборатории царил бардак разной степени запущенности. Видимо, из-за запрета кому-либо из прислуги даже смотреть в ту сторону. Что уж говорить о секретной комнате, доставшейся ему от предшественника.

В этот момент дверь распахнулась и в комнаты зельевара влетела шумная птица, которой было плевать на ранний час и сопутствующие ему проблемы.

— Джафар! Рыжие собираются что-то натворить с нашим розовым кошмаром! — прокричала она в своем обычном репертуаре.

До джинна донёсся гулкий звук падающего чего-то со стороны спальни. Похоже, один маленький болван вот-вот нарвется на жутко не выспавшегося и, следовательно, злого мага.

— Я пока не знаю деталей, но определенно в деле. Кстати ты… — Яго не успел сообщить, чего именно хотел, так как в одночасье лишился голоса. Он раскрыл клюв, но осознав, что ничего не изменилось, отчаянно завертел головой в поисках причины немоты.

Помятый и растрепанный Северус стоял в дверях с палочкой наготове. Ученики находили зельевара пугающим даже в его обычном амплуа, но им никогда не доводилось лицезреть учителя сразу после пробуждения. В обычной ситуации Снейпа за глаза сравнивали с вампиром, но сейчас оный куда сильнее смахивал на упыря. Очень злого, голодного упыря, который прикидывал, как и под каким углом вонзить зубы в глотку своей жертвы.

— Если не хочешь расстаться со своим недоразвитым птичьим мозгом, рекомендую убраться отсюда сию секунду.

Яго хотел что-то сказать, но не смог, после чего бросил умоляющий взгляд на джинна, который этот самый взгляд попросту проигнорировал. Попугай уже хотел было устроить возмущенную пантомиму, но был вынужден увернуться от красного луча, что едва не влетел ему в макушку. Многоуважаемый профессор зельеварения явно пребывал далеко не в самом радужном настроении, вследствие чего Яго принял единственное правильное решение — ретироваться подальше, пока не запахло жареными попугаями, и оставил Джафара наедине с внуком.

— Я все ждал, когда ты выкинешь что-то подобное. Знаешь, над меткостью надо поработать, да, хотя против черни и так сойдет, — заметил джинн с легкой усмешкой, но увидев кислое до невозможности, заспанное лицо потомка, похлопал того по плечу и добавил: — Не расстраивайся, этот прохвост и не от такого уворачивался.

Северус протер черные мешки, над которыми в теории находились глаза, после чего, подавив зевок, устало спросил деда:

— Это мнение того, кто сам пытался его подстрелить, или просто предположение?

— Отчасти первое, Севочка, отчасти первое, — быстро изменил тему разговора джинн, стараясь не смотреть в темные очи внука. — Знаешь, у нас с самой первой встречи возникло полное взаимопонимание. Уверен, в скором времени вы тоже сможете найти общий язык.

— Очень сомневаюсь, — коротко буркнул Снейп, сбрасывая руку с плеча. — Мне даже интересно, как долго вы пытались друг друга надуть, - и, круто развернувшись, профессор скрылся в ванной комнате.

— Это не важно, — крикнул ему вдогонку джинн, стараясь перекоичать скрип открывающегося крана и шум текущей воды. — Важно то, что ты, Северус, принимаешь все близко к сердцу, и однажды это тебя погубит. Вот возьми пример со своего друга: я случайно закинул его в одно из самых опасных мест волшебной Британии в стельку пьяным и спровоцировал скандал, который ему еще аукнется, и вспомни нашу с ним встречу. Разве он был чем-то недоволен?

— Люциус всегда чем-то недоволен, — раздалось из ванной.

— Тем более! Бери с него пример. Амбициозный человек, — весело воскликнул Джафар, пожимая плечами и выхватывая по дороге к креслу первую попавшуюся книгу из кучи на полу.

Устроившись поудобнее, он провел пальцем по старому переплету «Влияния небесных светил на зелья и яды третьей условной группы». Язык повествования был сухим и скучным, как чувство юмора его внука, что выражалось большими нагромождениями формул и схематических изображений созвездий. Это было крайне нетипично для книг, написанных волшебниками. Для магов куда более характерны витиеватые аллегории и метафоры с пространственными размышлении о жизни, магии и прочей философской ерунде. Вот в его время… Однако воспомания были прерваны появившимся из ванной внуком.

— Как вы вообще познакомились?

Вместо ответа Джин окинул зельевара скептичным и немного ироничным взглядом. Тот успел полностью облачиться в свой фирменный наряд: черная, покрытая пятнами от различных реактивов мантия, накинутая поверх повседневной одежды того же раздражающего чёрного цвета. Единственным «светлым пятном» в силуэте профессора было его лицо, две трети которого будто нехотя выглядывали из-под мокрых волос, которые, вопреки всем изветнсым законам физики и магии, практически на глазах приобретали типичный для мужчины сальный блеск.

— А видок-то у тебя паршивенький, — не удержавшись, поддел внука Джафар.

— Как и обычно, — отмахнулся Снейп, поправляя манжеты рукавов. — И будь так добр, не увиливай от вопроса.

— Как я познакомился с ним? Не думаю, что тебе будет интересно слушать эту скучную историю.

— Напротив. Я тут подумал: сейчас утро субботы, до завтрака еще целых два часа. Уйма времени для задушевной беседы, — задумчиво потёр подбородок. — Напомни мне как-нибудь общипать эту несносную птицу.

Джинн прищурил глаза, подозревая, что речь идет не только о его бессменном компаньоне. Он уже начал продумывать тактику очередной словесной битвы, но остановил себя. Риторику нужно использовать либо для достижения целей, либо просто для удовольствия. Иначе она из искусства превратится в утомительную, высасывающую все силы, рутину. Конкретных целей на предстоящий разговор не было, а постоянные пикировки с внуком уже начали приедаться, так что для разнообразия он решил спросить напрямую:

— И о чем же ты так жаждешь поговорить?

— О твоем прошлом, — быстро отчеканил Снейп, помня, что при разговоре с джинами важно четко формулировать свои желания. — Заметь, свою историю я подробно рассказал еще в первый день нашей встречи. А вот о твоей жизни, кроме общих фактов и россказней о твоих похождениях в качестве джинна, я не знаю практически ничего.

- О, так ты хочешь узнать о моих развлечениях с жертвами трех желаний? — с энтузиазмом поинтересовался Джафар, накручивая свою бородку на палец.

- Нет, я хочу узнать о твоей жизни до становления джинном, — безапелляционно потребовал Северус и окинул своего деда тяжелым взглядом.

Для Джафара это был вполне ожидаемый, хоть и не очень приятный, вопрос. И, с одной стороны, он уже давно к нему приготовился (главное — как можно меньше заострять внимание на его главном промахе), но, с другой, — на задворках сознания отчетливо скреблось желание перевести разговор на самого зельевара и никогда не возвращаться к этой скользкой теме. Что, если подумать, было совершенно нелогично: до становления джинном он своими силами тоже смог добиться немалого (уж точно побольше некоторых Темных Лордов, которые понятия не имеют, какой хаос царит в рядах его преданных слуг), в конце концов, его руках была практически вся власть над страной (в то время как формально он подчинялся этому идиоту-султану). К тому же, он слыл величайшим волшебником…

Отчасти, в этом и крылась причина, по которой он не любил вспоминать о том, что некогда был человеком. Ведь чем дольше он жил, тем труднее становилось врать себе о собственном величии. Положа руку на сердце, волшебником он был, в лучшем случае, средним, а место придворного мага получил благодаря житейской хитрости, удаче и отсутствию конкурентов. Если быть честным до конца, то становилось ясно, что из всех отраслей мистической науки ему легко давалась разве что менталистика, да и только.

В общем, вспоминать о своем реальном уровне Джафару было крайне неприятно. К тому же, главное не то, кем он был, а то, кем он стал, так что гори оно все синим пламенем с желтыми искорками. Сейчас он — величайший маг и джинн во вселенной, и даже неволя не может умалить его статус. Но все же…

— Ладно, раз тебе это так интересно… К западу от Индии, в безмерных песках пустыни, есть небольшая страна. Столица её зовется Аграба…

Перед глазами джинна всплыли картины прошлого, что за несколько столетий лишь немного утратили свою четкость. Вспоминая высокие своды дворца, в котором он прожил практически всю свою жизнь, он продолжил:

— Я занимал одно из самых высоких положений в обществе. Я был Верховным Визирем, главным и, считай, единственным советником султана. Для отведенной ему роли, коротышка был непростительно глуп и мягок, так что можно было смело сказать, что страной управлял я сам.

- О, неужели ты сделался визирем, едва покинув материнскую утробу? — саркастично уточнил Снейп.

Джафар поперхнулся заготовленной фразой. Северус, довольный произведенным эффектом, продолжил:

- Я, между прочим, рассказал тебе, пусть и в общих чертах, о всей своей жизни, а не только «я был и есть ужас всея Хогвартса, и ночами коротаю время, вылавливая школьников после отбоя между заседаниями у Темного Лорда». Скажи-ка, кто были твои родители?

Джинн немного поморщился. Не то чтобы у него было какое-то постыдное происхождение, оно было… неподобающим. Не подходило его высокому статусу. С другой стороны, это можно толковать как свидетельство того, что все его успехи — его собственная заслуга, и он сам достиг небывалых высот.

— Раз уж тебе это настолько любопытно, то, так и быть, скажу, — сдался он после пары секунд раздумий. — Мои родители были обычной, ничем не примечательной дворцовой прислугой. Но еще в детстве, когда у меня впервые открылся магический дар, по приказу тогдашнего придворного мага, я попал к нему в ученики. Видишь ли, где-то за сотню лет до этого один древний колдун из-за чего-то рассорился с правителями нашего региона, и навел чудовищные по силе проклятия на их владения. Тогда-то густые леса вокруг Аграбы сменили жестокие пески… хотя нам все равно повезло больше, чем соседям: в их землях колдун сделал погоду зависящей от малейшего колебания настроения монарха из правящей династии. Удивительно, что их свергли только спустя двести лет после произошедшего. Так о чем это я… ах да, проклятия, в свою очередь, сподвигли народ устроить гонения магически одаренных людей. Да, это не шло ни в какое сравнение с европейской инквизицией, но, все же, большинство волшебников решили переселиться в более благоприятные места, вроде процветающей в то время Индии. И в результате все эти незначительные события привели к тому, что верховному магу его сиятельства Султана было некого брать в ученики, кроме мальчишки из семьи прислуги. Хотя Вагиза это, вроде как, особо не волновало…

— Так значит, ты был маглорожденным? — поинтересовался Северус, крайне удивленный таким поворотом событий. Ему всегда казалось, что его дед былдревнего и знатного рода. Это бы прекрасно объясняло, почему джинн и Люциус так душевно спились.

— По сути - да, — спокойно ответил джин, не придав вопросу большого значения. — В конце концов, у нас более приоритетным было положение семьи в обществе, а не магические способности давно усопших предков. Так я попал в ученики придворному магу… что, если подумать, уже спасло мою жизнь. Знаешь, тогда детство было очень сложным и опасным периодом, во время которого тебе могли не раз пустить кровь. Но вскоре после этого в нашем городе разразилась эпидемия чумы, что скосила большую часть населения. Я узнал об этом несколько позже, так как в это время находился в путешествии за ингредиентами для отваров. А когда я вернулся, выяснилось, что среди погибших были и мои родители, которые уже тогда были в весьма почтительном возрасте.

— Я сожалею, — ровно произнес Северус, надеясь, что он сумел придать голосу нужный оттенок.

- Да, я вижу, — житейски хмыкнул Джафар, пожимая плечами. — Да и не важно. Это было очень давно, а я был слишком мал. Мне было… восемь? Девять? Нет, точно сказать не могу, — безразлично заявил он.

— Значит, я стал учеником мага. Не сказал бы, чтобы тот был отличным учителем. Я, скорее, был чем-то вроде паренька на побегушках или мальчиком для бития, но чему-то он меня все же научил. Главным образом, ментальным наукам и любимым тобою зельям. Свободное время я посвящал созданию рычагов влияния на придворных. Я изучал их, узнавал все грязные тайны, мастерски убирал неугодных, и в тоже время постепенно создавал себе авторитет. В результате этого, после смерти наставника, не возникло и малейших сомнений, кто займет место придворного мага. А, учитывая, что в то время на трон взошел этот недоумок, то звание верховного визиря мне удалось получить крайне легко. После этого вся власть над всей странной уже была у меня, султан был не более чем куклой в моих руках… но, признаться, со временем игра в слугу этого идиота меня стал утомлять.

— И ты решил занять его место, — полуутвердительно предположил Снейп. — По-моему, — не самая… умная идея. Ты мог править из тени, а все оплошности сваливать на кретина-султана.

— Ты не понимаешь, — отмахнулся джинн и слегка задумался. — Представь, что… ты был бы подчиненным не Дамболдора а… Артура Уизли. Да и у дочурки султана был тот еще характер. Избалованная, вздорна, упрямая, своенравная… такое поведение совершенно не подобает принцессе.

— И ты попробовал захватить власть? — решил уточнить Снейп, не напоминая, что сам является подчиненным человека, который назвал себя Волдемортом и решил захватить весь мир. Да, дочурки у него не было (и слава богу), зато ее место занимало некое наглое белобрысое создание что наименовало себя гением и, засунув по локти в карманы обеих сторон конфликта, тихо набивает свой. Иными словами, Северус деда более менее понимал.

— Еще в детстве мне в руки попали древние манускрипты с рассказами о мощнейшем артефакте, способном выполнить практически любое желание. Я понимал, что шансы отыскать его ничтожно малы, и, скорее всего, это будет чистейшей воды авантюрой, но я сразу решил — он будет моим. И, заметь, пусть я и потратил десятки лет и смешное количество ресурсов — я смог осуществить задуманное!

— И когда все пошло наперекосяк?

— Когда один сопляк меня обхитрил, — кисло ответил Джафар. — Заметил, что, как джинн дал мне все мое могущество, так он способен и забрать его. И да, я умудрился проглядеть кучу вариантов решения этой проблемы и выбрать самый очевидный — стать самым сильным джинном. А то, что по умолчанию к ним прилагаются вот такие аксессуары, я не учел, — он слегка оттянул рукава, демонстрируя золотые браслеты на запястьях. — И самое обидное — тот Джинн даже ничего не хитрил — он был удивлен получившимся исходом не меньше меня самого. Бледно-голубое убожество.

— Занятная история, — Северус, размышляя о полученной информации, хотел былот задать ещё какой-то вопрос, но спомнил о том, с чего разговор начался: - Ну, а с попугаем ты когда пересекся?

— Да так, выкупил на базаре у другого торгующего мага. Яго в свое время тоже был его учеником, но умудрился достать старика, что тот его так заколдовал, что ни он, ни даже я расколдовать его не смогли.

— Так он все-таки был когда-то человеком, — подтвердил свои подозрения Снейп. — А что же ты его, уже будучи джинном, не расколдовал?

Джафар немного замялся. На его лице промелькнуло удивление, и он едва слышно произнес: «а действительно«…

— Только не говори, что тебе это не пришло в голову.

Джин пожал плечами:

— К моменту заточения Яго был птицей больше половины своей жизни. Так что не удивительно, что, попав в лампу, мы об этом и думать забыли. К тому же, так ему куда легче красть.

— Ты только Люциусу не говори об этом, хорошо? — с усмешкой попросил Северус, представляя сидяшего на плече Лорда белобрысоко папугая, что нагло ворует золото, выкрыкивая при этом «Галеоны! Галеоны!!» или «Триста процентов годовых!».

-Тут ты не прав, павлин много не наворует, — улыбаясь, ответил Джафар, втайне радуясь, что обстановка разрядилась. Общаться с внуком намного приятнее, когда никто не чувствует несуществующей вины.

В комнате ненадолго повисло молчание. Зельевар обдумывал новую информацию, пересматривая некоторые, казалось бы, очевидные факты о его деде. Но время шло, и ему уже следовало отправляться на завтрак, дабы привычно проконтролировать своих подопечных.

— Это был… очень познавательный разговор, — наконец заключил Северус, поправляя мантию.

— Рад что смог удовлетворить твое любопытство, — ответил Джафар безразличным тоном.

— Сейчас, мне пора уходить, — произнес Северус, направляясь к двери, но на полпути он замедлил шаг и слегка повернул голову: — Ты же опять планируешь снова совать свой нос в мои дела и следить за моими коллегами, верно?

- Нет, сегодня я, пожалуй, останусь у тебя в комнате и поближе ознакомлюсь с твоими фолиантами по темной магии, — покачал головой джинн, держа в руках книгу по зельеварению.

— Ты говоришь так, словно можешь найти для себя что-то полезное… — Снейп посмотрел на деда с легким подозрением, но решил лишний раз не трепать себе нервы паранойей, и выскользнул в коридор. Похоже, он начал потихоньку принимать тот факт, что рычагов давления на джинна у него практически нет, а, значит, единственным оружием будет доброжелательность. — Особенно в стопке с контрольными эссе третьего курса, — сказал он напоследок, прежде чем окончательно удалиться.

Джафар усмехнулся и, отложив просмотренную работу, подошел к книжному шкафу. Его тонкие пальцы прошлись по корешкам книг, и наткнулись на старую пустую чернильницу, которой здесь было определённо не место. Он лишь пожал плечами, вытащил книгу наугад, после чего уселся на возникшее из бордовой дымки ярко-алое кресло.

Тут дверь снова приоткрылась, и в комнату осторожно заглянул обладатель одного крайне говорливого клюва. Убедившись, что опасности нет, Яго облегченно вздохнул и подлетел к джинну, усевшись на его левом плече.

— Ну и что же ты ему наплел?

— Ничего особенного. Несколько общих фактов из нашей биографии до того фиаско. Про мое обучение, про становление Визирем…

- О, помню-помню. Ты был довольно паршивым учеником, и Вагизу едва удавалось заставлять тебя учить «скучные вещи», примеряя универсальный прием «палицей по темечку».

— Яго…

- Что? Я там тоже был! И прекрасно помню, как ты изобретательно прогуливал занятия…

Джафар поморщился, но решил избежать ненужной полемики:

— Ты все еще хочешь стать человеком?

Попугай поперхнулся заготовленным словом и уставился на джинна.

— По сути, я мог это сделать уже давно. Я ведь… я ведь когда-то обещал, что одно из желаний потрачу на то, чтобы избавить тебя от перьев.

— Правда? Я об это и забыл… — Яго озадаченно почесал крылом макушку.

— Именно. И я забыл.

В комнате снова стало тихо. Для попугая поднятая тема была абсолютно неожиданной, а излишек сентиментальности, нехарактерный для них двоих, лишь сделал ситуацию более неуклюжей. Казалось бы, ответ должен быть очевиден… вот только…

— Слушай… я даже и не знаю, что ответить. Мне… надо подумать, — промямлил совершенно сбитый с толку Яго. — Я это… я к близнецам, наверное. Принимать участие в их плане. А насчет вопроса о… поговорим об этом чуть позже? — неуверенно спросил он и, дождавшись кивка, поспешил опять покинуть помещение.

Некоторое время Джафар просто сидел неподвижно, о чем-то задумавшись. После чего тяжело вздохнул и открыл книгу на случайной странице.

— Опять зельеваренье… никогда его не любил.