Всё к лучшему... (гет)

Гарри проснулся достаточно рано, но, на удивление, почувствовал себя выспавшимся. Рядом, на тумбочке, уже ждала чистая одежда.

«Интересно, кто её приносит вот уже третий день подряд?», — думал Гарри.

Парень встал с кровати и оделся. Рука его друга свисала с соседней постели. В комнату пробивались лучи утреннего солнца.

— Вот бы сейчас горячего шоколада! — вслух произнёс юноша свою мысль.

Но не успел Гарри договорить её, как вдруг из ниоткуда появился Кричер с небольшой чашечкой, из которой шёл пар.

— Пожалуйста, хозяин, — сказал домовой эльф и поставил чашку на тумбочку. — Ваш напиток.

— Эм...спасибо, Кричер, — Гарри немного отпил. — Очень вкусно. А это не ты приносил чистую одежду всё это время?

— Я, хозяину нужно ходить в чистой одежде и не позорить свой род! — ответил домовик.

— Ну... Спасибо ещё раз, Кричер. Ты свободен на сегодня, — поблагодарил юноша; эльф поклонился и исчез, так же, как и появился.

«Хорошо иметь своего домового эльфа! — думал парень. — Хочешь шоколад — тебе его принесут и ещё приятного аппетита пожелают. Хочешь чистую одежду — пожалуйста; всё чисто, пахнет приятно, да ещё и выглажено — прекрасно!»

* * *

Вторая половина дня — время обеда в Большом Зале.

— Спасибо, всё очень вкусно, пойду, прогуляюсь, — выпалил Рон и попытался удрать, но Гермиона в последний момент схватила его за руку и усадила рядом.

— Нам надо поговорить! — произнесла она.

— Слушаем, — ответил Гарри за всех сидящих рядом.

Но к всеобщему удивлению заговорила миссис Уизли:

— Сегодня и завтра все должны разъехаться по домам, кроме тех, кому пока ехать некуда, — начала Молли. — Поскольку мы относимся к этой категории, мы останемся жить в замке. Но! Мы начнём восстановление Норы, и, думаю, до начала нового учебного года переберёмся домой.

Рон, переварив всю информацию, первый воскликнул:

— Семь лет учиться, — он посмотрел на чем-то недовольную Джинни. — Ладно, шесть лет учиться тут, так ещё и жить здесь неизвестно сколько! Я ничего не имею против Хогвартса, но жить летом в школе! Это... Это...

— Рон! — чуть прикрикнул мистер Уизли. — Тема закрыта.

Но на помощь другу Гарри пришёл вовремя:

— Не понимаю, в чём проблема, — сказал он, — вы можете пока жить у меня на Площади Гриммо — у меня же там есть дом, а одному как-то скучновато. — А вы, — парень обратился к Молли, — сможете проследить, чтобы я нормально питался и жил вообще.

— О! Спасибо, Гарри, — миссис Уизли улыбнулась. — Это так мило с твоей стороны. Думаю это хорошая идея, правда, Артур?

Мистер Уизли ответил только тогда, когда на него все уставились:

— А? Что?.. Да, конечно, дорогая.

— Вот и отлично. Ребята, идите, собирайте вещи, я хочу чтобы до вечера мы успели хоть немного прибраться в доме.

Но когда Гарри, Гермиона и Уизли переступили порог дома 12 на Площади Гриммо, то обнаружили, что дом прибран и, как будто, гостей только и дожидается.

— Хозяин вернулся домой не один! — из гостиной вышел домовик. — Кричер как раз закончил уборку, проходите, располагайтесь.

Молли явно растерялась:

— А... А как же уборка? — промямлила она.

— Всё уже убрано, — объяснил эльф ещё раз, — и обед будет готов через десять минут.

Миссис Уизли пришлось смириться с тем, что она не сможет никого заставить работать, и все расслабились.

* * *

На следующий день Гарри спросил:

— Кричер, а есть ли у нас мётлы? Не обязательно последней модели, хоть какие-нибудь?

— Да, хозяин, в сарае в саду есть немного.

— Спасибо, — крикнул Гарри, несясь туда.

После завтрака устроили мини-матч по квиддичу. Игру вела первая команда со счётом 80:40, когда Гарри схватил снитч, за секунду до того как это сделала бы Джинни. Итоговый счёт — 80:190, в пользу второй команды.

После матча вся дружная компания побежала обедать, а после нескромной трапезы ребята решили прогуляться. Ближе к вечеру разошлись на группы поменьше: Молли с Артуром, Гарри с Джинни, Рон с Гермионой и Джорджем.

Ночь стояла ясная, было видно все созвездия и небольшой месяц.

* * *

Гарри и Джинни ушли далеко от дома и забрели на окраину Лондона. Они остановились на небольшой площади, где стояла маленькая церквушка.

— Знаешь, — произнёс Гарри, — это место мне напоминает Годрикову Впадину: тоже площади и маленькая церковь.

— Наверное, там красиво, — ответила Джинни. — Всегда хотела там побывать, да всё некогда было.

— А давай сейчас?

— Что прямо сейчас, посреди ночи?

— Ну да, — ответил Гарри некалебаясь.

— Ладно.

Гарри взял Джинни за руку, и они трансгрессировали как раз на площадь около кладбища.

— Действительно, очень похоже, — заметила девушка. — Но мне тут больше нравится.

Парень улыбнулся. Пара направилась к кладбищу. Дорожку к нему освещали тусклые фонари. На самом кладбище царила почти кромешная тьма. В этот раз Гарри удалось найти могилу родителей немного быстрее. Всё то же надгробие из белого мрамора светилось в темноте. На нём были выгравированы слова:

«Джеймс Поттер. 27 марта 1960 — 31 октября 1981

Лили Поттер. 30 января 1960 — 31 октября 1981

Последний же враг истребится — смерть»

— Последний раз тут был в прошлый сочельник с Гермионой, — с грустью сказал Гарри. — Мы даже сначала не знали, какой тогда был день. Только украшенные улицы и большая рождественская ёлка помогли нам определить его.

— А Рон? — спросили Джинни. — Где он был?

— Рон тогда... Ну, мы поссорились, и он ушёл,— ответил Гарри, — но потом вернулся. Нам вдвоём пришлось сражаться против старухи-змеи. Я ещё там свою палочку сломал.

Девушка промолчала. Она взмахнула волшебной палочкой, и у могилы появились цветы. Это были лилии.

— Спасибо.

Джинни улыбнулась.

— Ты никуда не торопишься?

— Нет, — ответила девушка. — А что?

— Я просто подумал, что было бы ещё неплохо посетить мой старый дом, — произнёс Гарри и добавил. — Точнее, то, что от него осталось.

Дома на улицах Годриковой Впадины чинили или отстраивали заново. Только к руинам одного дома— дома Поттеров — никто не притрагивался. Юноша коснулся калитки, и на возникшей деревянной вывеске золотыми буквами было написано:

«Здесь, в ночь на 31 октября 1981 года

были убиты Лили и Джеймс Поттер.

Их сын Гарри стал единственным волшебником в мире,

пережившим Убивающее заклятие.

Этот дом, невидимый для магглов, был оставлен

в неприкосновенности как памятник Поттерам

и в напоминание о злой силе, разбившей их семью».

Гарри открыл калитку и пропустил вперёд Джинни. Входной двери на месте не было: она валялась примерно в пяти метрах от входа. Подняв головы, Гарри и Джинни увидели, что второй этаж разнесён полностью. Первый же, каким-то образом остался почти целым.

На свой страх и риск пара вошла в дом. Парень с девушкой очутились в гостиной. Когда-то мягкий и удобный диван теперь был весь разодран и покрыт семнадцатилетним слоем пыли. В таком же состоянии была и остальная мебель гостиной.

На журнальном столике лежал раскрытый альбом, карандаши и кисть с красками. Гарри стряхнул пыль с альбома и начал его рассматривать. На обложке мелким красивым почерком было написано: «Альбом Лили Поттер». Парень открыл его.

На первой странице был нарисован молодой человек, как две капли воды похожий на самого Гарри: те же черты лица, тёмные взъерошенные волосы, очки в круглой оправе. Только глаза юноши на рисунке были не изумрудно-зелёными, а шоколадно-карими.

— Отец... — прошептал Гарри.

— Ты что-то сказал? — спросила Джинни, оторвавшись от изучения стеллажа с книгами.

— Это альбом моей мамы. Она тут рисовала папу, — он перевернул страницу, — меня маленького, Сириуса, Ремуса и ..., — юноша увидел среди прочих рисунков портрет Петтегрю, — ладно. А что у тебя?

— Тут очень много книг, — ответила Джинни. — В основном по колдомедецине и квиддичу. О! Ещё фотографии!

На первой фотографии Джеймс и Лили на выпускном. Парень поднял девушку, и её рыжие волосы развеваются на ветру, а ярко-зелёные глаза, блестя от счастья, смотрят в карие Джеймса, волосы которого взъерошены ещё больше чем на рисунке.

— Красивые у тебя родители, — заметила Джинни.

На втором фото, летающий на метле в тридцати сантиметрах от пола, годовалый ребёнок. Мальчик, наверное, смеялся, когда делали этот кадр, потому что улыбка не сходила с его лица.

А на третьем снимке поместилась вся семья. Джеймс лежал на зелёной лужайке, смотря в ясно-голубое небо. Рядом сидела Лили, держа на руках крепко спящего Гарри.

— Ты тут такой... Милашка! — воскликнула Джинни.

— Милашка!?

— Ну, да. Очень красивая фотография.

Гарри взял снимки, немного книг и альбомы Лили (большинство из которых было подписано не «Поттер», а «Эванс»).

— Я это заберу с собой. Не хочу, чтобы это взял кто-то другой.

— Наземникус?

— И он тоже.

Последний раз, оглядев комнату, Гарри и Джинни вышли из дома и трансгрессировали в Лондон на Площадь Гриммо, 12.