Гости из зазеркалья (гет)

Тридцать первого июля Гарри разбудил Гарольд, вошедший в комнату с песней «С днем рожденья меня, с днем рожденья меня». Закончив петь, Гарольд намотал на себя одеяло наподобие древнеримской тоги, вскочил на кровать и произнес торжественную речь:

— Дорогой Гарри Поттер! От всей души поздравляю тебя с моим Днем Рожденья! Я желаю тебе... и себе... всего самого хорошего! Здоровья и побольше! Чтобы ты нашел прекрасную девушку, чтобы в школе не было проблем, чтобы тебя не поймали во время проказ! Что еще? Ума пару килограммов, удачи и побольше, побольше! Чтоб было больше крепких друзей! И чтобы все твои друзья были живы, а враги — сдохли!

— Спасибо, — пробормотал Гарри, пряча голову под подушку. — Обязательно будить в такую рань?

— Обязательно! Ты же знаешь древнюю мудрость — тот, кто рано встает, тот.. потом хочет спать!

— Пожалуйста, потише...

— Нет! — Гарольд напротив, стал говорить еще громче. — Эх, Гарри... как же странно поздравлять самого себя с днем рожденья... это больше похоже на шизофрению! Давай, просыпайся! — Гарольд рывком сдернул со своего двойника одеяло, за что тот запустил в него подушку.

— Нас двое... а должен остаться только один! — закричал Гарольд, вспомнив какой-то маггловский фильм и, подняв с пола подушку, отправил её в обратный полет. — Получи, чудо четырехглазое!

— А сам-то кто? — засмеялся Гарри, вскакивая с кровати и приступая к бою на подушках.

— Не стыда, ни совести! Поднимаешь на старших руку!

— А ты? Бьешь самого себя! Как это называется?

— Садизм... или нет, мазохизм!

— Доброе утр... — приветствие Рона оборвали две подушки, синхронно брошенные в его сторону. — Ой... Ну держитесь!!!

— Так, Гарри! Ты слева, я справа!

— Вдвоем против одного?!

— Мы — один человек! — напомнил Гарольд и увернулся от удара своего отражения. — Ну, ты сейчас от меня получишь, мазохист!

Бой продолжался не больше пяти минут, пока одна из подушек не лопнула, покрыв Гарольда слоем перьев.

— Кхе... Я похож на птицу, — произнес он, выплевывая застрявшие во рту перья. — Теперь победа нашей сборной обеспечена! Кубок школы наш!

— В этом кто-то сомневался?

— Конечно, нет! — Гарольд заглянул к себе под кровать и достал оттуда небольшую коробку в праздничной обертке. — Это тебе, Гарри!

— Спасибо! — Гарри засмеялся и вытащил из-под своей кровати коробочку в обертке того же цвета. — А это тебе!

— Что тут у нас? — Гарольд разорвал упаковку и достал рамочку с фотографией родителей. Они танцевали в парке, Джеймс иногда брал Лили на руки... Вдруг они остановились и замахали руками сыну. — Спасибо... Но... я не могу это принять, она... она же твоя...

— Нет, Тонкс сделала копию специально для тебя.

— Спасибо! — растроганный Гарольд провел рукой по фотографии.

— И тебе спасибо! Только как это крепится? — спросил Гарри, достав что-то, напоминающее кобуру для волшебной палочки.

— На руку! — Гарольд немного повозился и застегнул на его правой руке кобуру. — Тут специальные чары, одно особое движение и палочка выпрыгивает тебе в руку. Я позже научу, как. Очень удобно! Не надо лезть ни в какой карман!

— Это вам, — Рон протянул две одинаковые коробки, в которых таились наборы по уходу за метлой.

— Спасибо, Рон, как раз старый закончился! — обрадовался Гарри.

— Спасибо! Я только думал о метле!.. Пойдем, проверим, что для нас приготовили остальные, — предложил Гарольд, когда они изучили подарки, и два Гарри Поттера наперегонки поспешили на первый этаж.

Все предпочли дарить обоим мальчикам одинаковые подарки. Сириус и Ремус вручили книгу по защитной магии, Грюм и Тонкс — по учебнику авроров, Гермиона — записные книжки, куда можно заносить планы на день. Джинни — открытки и конфеты, Фред и Джордж, с которых Гарольд уже снял опалу — «Квиддич сквозь века». Миссис Уизли приготовила праздничный обед и огромный пирог.

Волнующаяся Кассиопея положила перед мальчиками на стол два пояса с множеством кармашков, из которых торчали пузырьки с зельями и какие-то непонятные предметы.

— Пояс аврора. Такие пояса используются в России. В неразбиваемых пузырьках разные полезные зелья, на каждом этикетка, здесь — перуанский порошок мгновенной тьмы, тут аварийный портключ, сюда можно положить мантию-невидимку, в этом кармане универсальный нож, а эти для разных мелочей.

— Спасибо! — поблагодарил её Гарри. — Пояс, кобура... Я готов к бою!

— Огромное спасибо! Ты сама варила зелья?

— Не все, некоторые пришлось заказать. Пояс невидим, если его застегнуть на теле.

Весь день Гарри и Гарольда поздравляли приходившие в дом взрослые, сами именинники за столом подняли бокалы с соком в честь друг друга. Праздничный обед удался на славу, Гарри давно не ел столько вкусных вещей.

Пудинг, жаркое, гарниры, сладкое... Особенно Гарри понравился огромный торт с выведенной кремом цифрой «15» и надписью «С днем рожденья». Миссис Уизли превзошла себя, торт смели в мгновение ока. Другой пирог, с цифрой «16», по вкусу больше напоминал стряпню Хагрида. Гарольд стал единственным, кто сумел полностью съесть свой кусок, если не считать Кассиопею. Мало того, он даже положил чуть-чуть добавки и немного похвалил торт. Ел с трудом, но хвалил.

Сириус и Люпин пустились в воспоминания о своей молодости, как они с Джеймсом Поттером дежурили в коридорах Мунго, ожидая, пока Лили разрешится от бремени, как они впервые увидели ребенка и как ему выбирали имя.

— Джеймс хотел его назвать Сириусом, — улыбаясь, вспомнил Люпин.

— А я отказался! Представил, как приду в гости и буду слушать «Сириус, ты почему не поел кашу? Сириус, пора на горшок!»

— Зато сколько было бы поводов для шуток... — сказал, отсмеявшись, Фред.

— Да! Именно это мне и сказал Джеймс! Тогда я предложил наречь Гарри Северусом!

— Что?! — Гарри чуть не упал со стула. — В честь Снейпа?

— Почему бы и нет? Но мы решили в честь него назвать девочку.

— Сколько мы имен тогда перебрали! — Люпин принялся загибать пальцы. И Сириус, и Северус...

— Мы тогда вообще прилично перебрали.

— И Ремус, и... и Фрэнк, и Эдгар... Джеймс настаивал на Чарльзе, в честь своего отца, а Лили на Гарри, в честь своего.

— В итоге Джеймс ей уступил, он ей во всем уступал.

Ближе к вечеру, оставив взрослых на кухне пить за здоровье «новорожденных», дети и примкнувшая к ним Тонкс удалились в гостиную, где принялись играть в карты. Кассиопея с Кикимером накрыла небольшой праздничный стол, а Гарольд достал две припрятанные бутылки, одна их которых была почему-то пустая.

— Гарольд, это же... огневиски! — возмутилась Гермиона, когда он расставил маленькие рюмочки и принялся вскрывать бутылку штопором.

— Да?! — изумился Гарольд и посмотрел на этикетку. — Ты раскрыла мне глаза на страшную тайну! Я думал, что это шампунь... Какой приятный сюрприз!

— Но несовершеннолетним...

— Держи, — Гарольд быстренько наполнил до половины рюмку и протянул её подруге.

— Нет! — Гермиона отсела подальше от него. — Я не собираюсь...

— Ты делала очень многое, что должны были делать взрослые. Защищала философский камень, выслеживала василиска, спасала Сириуса от смерти... Почему бы не позволить себе маленькие «взрослые» радости?

— Но...

— Я же не предлагаю тебе напиться? Только маленькую порцию... видишь, совсем чуть-чуть, на донышке.

— Только в честь дня рождения, — распорядилась Тонкс. — И наливай поменьше. Это слишком много. Сказали бы заранее — я бы притащила вино. Огневиски слишком крепкий напиток.

— Хорошо. Тогда это твоя порция, а нам поменьше. Столько подойдет? — спросил Гарри, плеснув на донышко в следующую рюмку. Тонкс критически посмотрела на уровень огневиски и кивнула.

— Но Гарольд...

Наконец, Гермиона дала Гарольду и Тонкс себя уговорить. Никто из остальных не возмущался, и все спокойно получили по маленькой рюмочки с золотистой жидкостью.

— Пей понемногу, и сразу закусывай, — посоветовал Гарольд своему двойнику и произнес краткую речь, суть которой сводилась к наилучшим пожеланиям себе и своей копии.

Гарри задумчиво посмотрел на рюмочку с тонким слоем янтарной жидкости на дне, осторожно отпил чуток и проглотил. Внутри его словно обожгло, дыхание перехватило, на глазах проступили слезы. Он схватил кусочек сыра и быстро запихал его в рот. Приятно тепло распространилось по телу...

— Это...

— Отличный напиток! Кстати, я припас еще кое-что! — Гарольд заглянул под стол и вытащил... четыре бутылки, а потом еще четыре, и еще.

— ГАРОЛЬД! — Гермиона пошла пятнами от ярости. — Ты с ума сошел?!

— Это перебор, Гарольд! — поддержала её Тонкс.

— Посмотрите на этикетку! Это сливочное пиво из «Трех метел». В нем нет ни капли алкоголя.

— А я уже обрадовался, — Фред всплеснул руками. — Какое разочарование!

— Мы так верили в тебя, Гарольд! — застонал Джордж. — Ты так низко пал в наших глазах.

— Парни, подождите хотя бы, пока Тонкс напьется, — засмеялся Гарольд.

— Не дождетесь!

— Теперь предлагаю поиграть. Про эту игру мне рассказал Сириус. Соберитесь! Сейчас вам потребуется все ваше мужество, вся храбрость, вся сила воли, весь ваш интеллект и все ваши таланты! Садимся в круг, — Гарольд указал на разложенные подушки. — Нет, Гермиона, лучше поменяйся местом с Фредом, ты, Джинни, сядь туда, а тебе, Тонкс, лучше сюда. Сейчас все объясню.

Гарольд положил в центр пустую бутылку и коварно улыбнулся.

— О! Бутылочка! Мы играли на пятом курсе, — рассмеялась Тонкс, её лицо дрогнуло, и она мгновенно стала гораздо моложе. Казалось, что ей не двадцать два, а всего шестнадцать-семнадцать, не больше.

— Правила просты. Крутим бутылку. Смотрим, на кого она укажет. Если он вашего пола, то пожимаете руку. Если противоположного — то целуете. Главное не перепутать, кого целовать, а кого за руку брать! Потом ходит поцелованный...

— Гарольд! — пискнула порозовевшая Гермиона.

— Почему бы и нет? — сверкнул глазами Гарольд. — Это невинная игра...

— Гермиона! Не бросай нас им на растерзание! — сказала Тонкс, и крутанула бутылку. Горлышко указало на Гарольда, тут же обзаведшегося отпечатком губ молодой аврорши на левой щеке.

— Моя очередь... — бутылка застыла напротив на Кассиопеи. Она смутилась, наклонилась в сторону Гарольда и он её быстро чмокнул в щеку. Девушка повернула бутылку и так указала на Гермиону.

— Извини, ты немного не в моем вкусе, — улыбнулась Кассиопея, пожимая Гермионе руку. Та в свою очередь взяла бутыль и жребий пал на Гарри.

Гарри вздрогнул, когда его на мгновение коснулись мягкие губы Гермионы. Это было так... ново, необычно... и приятно.

— Гарри, твой черед! — донесся издалека голос отражения и он, очнувшись от размышлений, решительно крутанул бутылку... В пару ему выпал Фред, тут же под всеобщий смех продемонстрировавший кулак.

Постепенно, все втянулись в игру, все барьеры пали, а смущение преодолено. Теперь каждый выбор бутылки сопровождался шутками и смехом. Неожиданно Гарри понял, что смог бы различать девушек с закрытыми глазами. Поцелуи Гермионы были коротки и осторожными, а сама она быстро отдергивала щеку. Кассиопея целовалась дольше, её губы были гораздо горячей. Джинни выпадала удивительно редко, а её губы и щеки были очень жаркими и мягкими и, казалось, что она стремится протянуть мгновение. Поцелуи Тонкс казались более взрослыми и смелыми, а еще они сопровождались постоянными изменениями внешности.

То ли специально, то ли так случайно вышло, но девушки использовали помаду разных оттенков и теперь физиономии юношей были разукрашены четырьмя разными цветами. Впрочем, окраска была не равномерной, с бутылкой творилось что-то не то. Джинни постоянно выпадали её братья или, реже, Гарри, Касси и Гермиона вечно целовались с Гарри и Гарольдом, Тонкс доставались в основном трое Уизли... С середины игры стало хронически везти Фреду и Джорджу, бутылка так и прыгала в их руки.

В конце-концов Гарри заметил, что Кассиопея иногда делает какой-то странный жест левой рукой... Казалось, что её браслет словно притягивает горлышко бутылки. А близнецы... Гарри готов был поклясться, что они прячут в рукавах палочки. У Гарольда, сидевшего рядом с Гарри, был точно такой же браслет, как у его подруги.

— В игре все средства хороши. Пара кое-каких чар... — шепнул Гарольд, поймав взгляд своей копии и... притянул горлышко бутылки к своему отражению. От дальнейших размышлений Гарри отвлек поцелуй Джинни.

— Вы еще не спите? — спросил Сириус из-за запертой двери. Гарольд встал, взъерошил волосы, расстегнул половину пуговиц и несколькими движениями привел одежду в растрепанный вид.

— Нет, не спим.

— У вас все в порядке?

— Более чем, — ответил Гарольд, приоткрыв дверь и высунувшись в коридор, откуда тут же раздался короткий смешок Сириуса. — Мы тут в шахматы играем.

— Ходи осторожнее! Надеюсь, в конце апреля, начале мая никаких последствий не появится!

— Я тоже надеюсь!

Потихоньку «бутылочка» наскучила, и вернулись к картам, потом принялись вспоминать учебу в Хогвартсе. Сравнивали школу времен Тонкс и времен остальных, сравнивали этот Хогвартс и Хогвартс зазеркалья...

— На улице такая замечательная погода, — в голосе высунувшегося из окна Гарольда слышалась нескрываемая тоска по свободе... — Как тепло... Жаль, что тут нет внутреннего дворика...

— Смотри, не свались! — остерегла его Тонкс.

— Я думаю, нам можно прогуляться, — вдруг предложила Кассиопея. Тонкс резко помрачнела, её лицо мгновенное стало старше, строже, с него исчезли подростковые черты.

— Нет, — жестко произнесла она. — Об этом не может быть и речи. Вам нельзя выходить. За домом может вестись наблюдение!

— Не обязательно выходить наружу, — улыбнулась Касси. — Крыша. Она тоже под защитой!

— Она покатая, можно упасть, — возразила Тонкс.

— Мы же волшебники, — ответил Гарольд. — Какой-нибудь магический барьер по краям и все...

Тонкс задумалась, подошла к окну, вдохнула летний воздух и тряхнула головой:

— Прочему бы и нет? Все ко мне, я наложу заклинание, чтобы вы своим топотом не разбудили весь дом. И возьмите одеяла.

Не прошло и четверти часа, как все подростки собрались у входа на чердак. Тонкс немного поколдовала и открыла дверь в большое темное помещение, полное всякого хлама и пыли. Чего там только не было! И поломанная мебель, и разные статуэтки и вазы, целые и с трещинами, и сундуки с множеством замков, и целая груда книг.

— Апчхи! И где здесь проход на крышу? — спросил Гарольд, оглядываясь по сторонам.

— Сейчас найдем. Здесь надо работать только в перчатках из драконьей кожи, — сообщила Тонкс после того, как попыталась диагностировать, какие чары лежат на мусоре. — Столько проклятий на вещах...

— А почему они не в библиотеке? — спросила Гермиона, смахивая заклинанием пыль с одной из книжных стопок. — «Записки о Галльской войне»... «Король лир»... «Государь». Это же... Маггловская литература! Откуда она тут?!

— Эти книги лежат тут больше ста лет. Их убрали из библиотеки по приказу Финеаса Блэка. Он решил, что неприлично читать маггловскую литературу... — вспомнила Кассиопея. — А выкинуть или сжигать не позволила жадно... бережливость.

— Я думаю, тут вполне могут быть спрятаны и запрещенные книги или артефакты, — Тонкс осмотрела чердак подозрительным взглядом. — Надо будет сказать Сириусу, что не мешало бы навести порядок...

— Где дверь? — спросил нетерпеливым тоном Гарольд. Кассиопея приложила руку к стене и закрыла глаза. Через некоторое время она решительно указала на поломанный буфет.

— Люк за ним!

— Отойдите! — скомандовала Тонкс. — Вингардиум Левиоса!

Буфет медленно поднялся вверх и, повинуясь движению палочки, поплыл в сторону, открывая небольшую дверцу. Но... внезапно зацепился за стропила, пару раз дернулся вперед и с ужасным грохотом упал на пол и развалился.

— Ой...

— Хорошо, что ты наложила заглушающие чары.

— Так, — Тонкс несколько раз взмахнула палочкой, накладывая разные диагностические чары на путь к заветному люку, а потом передвинула в сторону несколько подозрительных предметов. — Можно идти. Только осторожно! Ни за что не хвататься!

Гарольд дернул за ручку люка, но оказалось, что заперто, достал маленький ножик, быстро провел им по краям люка и он тут же распахнулся.

— Здорово! — произнес восхищенный Джордж.

— Где взял? — быстро поинтересовался Фред.

— Сириус подарил.

— Пропусти меня! Будьте пока тут! — Тонкс отодвинула Гарри в сторону и первой вылезла на крышу. Вскоре снаружи раздалось её бормотанье — Тонкс накладывала чары, чтобы никто не упал с крыши. — Все, можете вылезать. Теперь безопасно.

— А защитные чары? — поинтересовалась Гермиона. — Те, что на доме? Мы не выйдем за их границу?

— Нет, они заканчиваются выше, на уровне флюгера, — успокоила её Тонкс. — Можно разгуливать даже по коньку крыши. Как тут грязно... Эванеско! Эванеско! Эванеско! Предлагаю положить одеяла и лечь... или сесть.

— Как хорошо... — Джинни с наслаждением вдохнула теплый летний воздух. — Жаль, что нельзя полетать.

— Да, хорошо — сказал Гарольд, устраиваясь на одеяле. — Но я предпочел бы оказаться за городом. Там нет шума машин вдалеке, совсем другой воздух, чище, ароматней...

— Небо чище, видно больше звезд, — вздохнула Гермиона. — Смотрите, какая красивая луна!..

— Хорошо бы оказаться в Хогвартсе, — принялся мечтать Гарри. — На Астрономической башне или на берегу озера...

— Или на берегу моря. Шум волн, небо, звезды...

Они долго сидели на крыше, беседуя о жизни и просто наслаждаясь «прогулкой». Рон даже задремал. Летние ночи порой просто волшебные. Но они очень короткие и очень быстро заканчиваются...