Этюды начинающего убийцы (джен)

— Ну как так можно было? — сокрушался Гарри. На его возгласы то и дело оборачивались посетители бара, а официантки укоризненно перешептывались. — Все шансы на невиновность он просто к хуям спустил!

— Успокойся, — придвинув к нему стакан бренди, посоветовал Блейз. — На тебя люди смотрят. Хочешь поорать — выйди и поори.

— А ты чего такой спокойный? — удивился Гарри.

— Потому что пьяный.

— Уизли, ну хоть ты не начинай! — вскинулся Блейз.

— Тогда чего вы меня в бар потащили? — закатила глаза Гермиона, закинув ногу за ногу. — Чтоб я с вами материла следователя?

— Ты же умная, может, насоветуешь чего-нибудь, — предположил Гарри.

— На самом деле, мы просто искали третьего собутыльника, — произнес Блейз, сделав большой глоток из своего стакана.

Весь вид Гермионы говорил «О Боже, докатилась!». Сидеть в баре с Главой Аврората и алкоголиком со стажем, хлестать пойло из стаканов и жаловаться на жизнь... Да уж, в атмосферу бара она не вписывалась совершенно.

— А я вообще не понимаю, почему затеяли этот следственный бред! — сказала Гермиона. — Дело закрыли три года назад, Скорпиус — невменяемый, моя справка это подтвердила.

— Понимаешь, Гермиона, дело даже не в справке, — сухо сказал Гарри. — Более того, даже и не в самом убийстве.

Гермиона непонимающе взглянула сначала на Гарри, потом на Блейза, который уже допивал бренди.

— Да, Скорпиуса признали сумасшедшим, — пояснил Гарри. — Отправили на лечение. И приставили информатора. Видишь ли, то, что мы имеем сейчас — результат того, что Скорпиус иногда глупит.

— Когда он узнал, что за ним наблюдает информатор, он испугался, не хотел снова привлекать внимание министерства, — добавил Блейз, подливая протестующей Гермионе бренди. — И решил избавиться от информатора.

— Как это? — ужаснулась Гермиона.

— Да, именно так, — невесело улыбнулся Гарри. — Годфрид, так информатора зовут, вроде до сих пор лечится. Кингсли разозлился и намекнул, уточню, не пригрозил, а намекнул, что у Скорпиуса буду проблемы.

— Ну еще бы!

— И Скорпиус, у которого есть запасные планы для запасных планов в случае провала запасного плана запасного плана, вспоминает, что у него есть сведения из Отдела Тайн, которые, в случае агрессии Бруствера, он мог бы выдать кому нужно, — произнес Блейз.

В глазах Гермионы застыл ужас.

— Откуда у него....

— Не спрашивай даже, — отмахнулся Блейз. — Теперь ты понимаешь, Уизли, что произошло? Скорпиус раком нагнул все министерство. Поттер надеется, что на суде ему поможет чудо, но нет, дебилу понятно, что ему впаяют очень хороший срок вне зависимости от того, будет ли найден убийца Вероники Дэй. Если, конечно, Скорпиус все рассказал нам.

— Ты не веришь ему, Блейз? — спросил Гарри.

— Я верю, — кивнул Блейз. — Но чем дальше мы заходим, тем понятнее становится, что возможно он и убил ту девочку.

— Но что-то не так, — заметил Гарри, глядя в выразительные глаза Блейза. — Ты спокоен.

— Я просто пьян, — усмехнулся Блейз.

— Ты спокоен, — повторил Гарри.

Блейз отодвинул от себя стакан и вздохнул, думая, как бы поточнее описать свои эмоции.

— Понимаешь, Поттер, я знаю Скорпиуса дольше тебя. Он начал верить мне только после смерти Драко, как раз тогда мы и встретились впервые, после того, как он бросил Хогвартс, — сказал он. — Я из тех немногих, кто помнит его без татуировок и этого уродства на лице. И еще я помню насколько у него исключительный склад ума.

Гермиона согласно хмыкнула.

— И поверь мне, Поттер, Скорпиуса не осудили. Он разрешил себя осудить.

— Думаешь, он затеял это специально? — спросил Гарри. — Неожиданно.

— Но реально, — ответил Блейз. — А если я прав, то Скорпиус знает, что делает.

Казалось, даже посторонние люди, собравшиеся просто попить пива, внимательно их слушали.

Гарри то и дело оглядывался по сторонам, будто среди посетителей бара был шпион. Гермиона думала. Блейз пил. Все как обычно.

* * *

В последнее время Джеймс Поттер спал беспокойно. То соседи по комнате, что-то постоянно отмечающие, своими воплями и глаз не давали сомкнуть, то мучала тянущая боль в спине — результат попадания бладжера на тренировке. Что ни говори, но жизнь охотника в команде, которая прославилась самой грубой игрой за всю историю квиддича, была хоть и довольно насыщенной, но беспокойной и травмоопасной.

В ту пятницу Джеймс наконец-то остался на этаже один. Ловец угодил в больницу Святого Мунго, и вот уже пару дней как лежал под капельницей, еще трое разъехались на выходные по домам, а остальные отправились в близлежащую деревню, сходить «по бабам». У Джеймса же особого рвения не возникло, дома — мать, которая после развода стала черезчур вспыльчивой, напиваться в баре не хотелось, уж слишком убийственное было бы утро. Поэтому, толком не зная как распорядиться долгожданной тишиной, Джеймс листал какой-то журнал, понимая, что вечер проводит совершенно бессмысленно. Полежав так до ночи, Джеймс незаметно для себя уснул, с предчувствием, что пьяные и довольные друзья заявятся ближе к утру и не дадут ему выспаться.

Но разбудили его отнюдь не друзья. И даже не боль в спине. Джеймс проснулся от странного ощущение, будто что-то сдавливает ему грудь, мешая вздохнуть. Он открыл глаза и потянулся за палочкой, как к своему ужасу увидел, что за ним пристально наблюдают хитрые, холодные и до боли знакомые глаза.

— Твою мать! — перепугался Джеймс, пытаясь встать.

— Спокойнее, — тихо сказал Скорпиус. — Достанешь палочку — я достану нож. Поверь, я уже три года хочу это сделать.

Джеймс взглянул на него, и, хоть Скорпиус, который сидел на нем, весил немного, дышать было тяжело.

— Как ты меня...

— Неужели смерть Вероники не научила тебя молчать? — прошипел Скорпиус. — Если я здесь, это не значит, что я хочу слышать твой голос. Кивни, если понял.

Джеймс послушно кивнул, пытаясь рукой нащупать палочку или хотя бы что-то тяжелое.

— Дело Вероники снова в ходу, спасибо твоему отцу, — как бы невзначай произнес Скорпиус, усевшись поудобнее. — Я во всем сознался, представляешь? Меня обвинили снова, на этот раз без твоей помощи. Ты рад? Кивни, ты же рад.

Джеймс снова кивнул.

— Чего ты хочешь? — выдавил из себя Джеймс.

— Знаешь, больше всего я хотел, чтоб твой отец забыл о Веронике, — признался Скорпиус. — Не хотел допросов. Но позавчера я подписал себе приговор. Знаешь почему?

— Совесть замучила?

— Сейчас я вырежу тебе глаз, если еще раз разинешь рот. Меня все равно посадят, мне терять нечего, задумайся.

Джеймс откинулся на подушку, и тяжело задышал. Скорпиус удовлетворительно усмехнулся.

— Твой отец странный человек. Великий, но странный, — протянул Скорпиус, легонько проводя ножом-бабочкой по груди Джеймса. — Сам же знает, что Лартен Джулиус опасен, представляешь, умолял меня не возникать! Но сам же переходит ему дорогу. Надеюсь, ты меня слушаешь?

Джеймс кивнул.

— Мне нужно чтоб ты заставил отца отказаться от идеи расследования, — наконец произнес Скорпиус.

— Как? — не вытерпел Джеймс.

— Твои проблемы, — пожал плечами Скорпиус. — Проси, умоляй, ногу сломай, чтоб он от твоей постели не отходил. Мне нужно, чтоб он не проводил следствие.

— Зачем?

— Джеймс, ты тупой, — констатировал Скорпиус. — Идея следствия не очень нравится новому министру, грубо говоря, твоего отца похоронят по прибытию в Хогвартс. Боже, я подписываю себе приговор, вроде все очевидно, но всегда найдется баран с раздутым самомнением.

Джеймс потерял дар речи, пытаясь сложить факты воедино.

— Ты хочешь защитить его? — спросил он, все-таки сталкивая с себя Скорпиуса.

— Слишком громко сказано, — отрезал Скорпиус. — Я хочу, чтоб он не ссорился с новым министром. Скажу по секрету, в допросной мне ясно дали понять, что министр мало того, что забрал у твоего отца половину Аврората, так еще и очень не хочет, чтоб правосудие ставили под сомнение.

— Я тебе не верю, — не очень уверенно сказал Джеймс.

— Какая мне разница, веришь ты мне или нет? — закатил глаза Скорпиус. — Если не хочешь остаться безотцовщиной, будь добр, не тупи. В противном случае, я подпилю древко твоей метлы и после очередной тренировки, ты будешь лежать в палате, окруженный родственниками, а Гарри Поттер забудет от волнения про расследование. Ты этого хочешь?

— Да иди ты.

— Тогда действуй. У тебя четыре дня, напряги свой ущербный мозжечок, может чего и придумаешь. А У меня три дня для того, чтоб проследить за тобой и если мне что-то не понравится, я подпилю древко метлы.

Не дожидаясь ответа, Скорпиус поднялся на ноги, и махнув Джеймсу рукой на прощание, бесшумно покинул спальню.