Время цветущих яблонь (гет)

Празднование Хеллоуина вечером в Большом зале вызывало глубокое недоумение. Нет, я понимаю, что перед холодами урожай тыкв необходимо убирать, и снятые тыквы в фермерском хозяйстве не могут храниться долго — начинают подгнивать. Так что праздник, на котором их можно использовать с толком, например, похвастаться перед соседями, очень даже в тему. Но в магической школе летающие тыквы с изображением черепов интриговали. При том, что некромантию никто преподавать не собирался.

Густота бреда достигла кондиции "стоящей ложки" в тот момент, когда в зал влетел Квиррелл с воплем: "Тролль, тролль в подземельях!" Вот уж точно, тролль.

— А Парвати так и плачет в туалете на втором этаже. — Лаванда высказалась достаточно громко, чтобы точно все окружающие услышали. — Ну и пусть ее тролль съест.

— С чего она там плачет-то? — надо же выяснить, сколько в этой истории спектакля, а сколько — случая. В книжке было не слишком внятно.

— Да ей Рончик что-то сказал, она и разревелась. Можешь пойти, утешить. — Лаванда состроила презрительную гримаску и отправилась догонять "Рончика". Похоже, спектакль стопроцентный. Парвати, Рон, Лаванда — из команды директора. Однако Парвати, кажется, играют втемную, как Гермионой в книжке.

— Гарри... — Гермиона дергает меня за рукав. — Наверное, стоит сходить и предупредить ее о тролле?

— Давай. И если тролль будет уже там, потренируешься в реальном бою, а я подстрахую.

— А чем его? Я читала, троллей почти не берет магия.

— Школьная магия. От того, что ты учила до школы, у них защиты нет. И кроме того, всегда есть непрямые воздействия. Если поднять камень левитацией, а потом уронить троллю на голову, то защита от магии ему не поможет.

— Я поняла... — и мы уже бежим по повернувшейся для нас лестнице.

Двери туалета и даже стена вокруг них оказались выломаны, изнутри доносился грохот, рев и ругань. Ругань вполне портовая, Парвати явно не собиралась сдаваться, хотя когда мы вбежали, ее положение было грустным — загнанная в угол и выход перекрывает тролль, уже замахивающийся дубиной. Я подхватил левитацией половину разбитой фарфоровой раковины и отправил троллю в затылок. Снаряд слишком легкий, но острый, тролль почесал затылок и развернулся к новым противникам. Этих секунд хватило, чтобы Парвати выскользнула из угла, а Гермиона справилась со ступором от неожиданности и издала рассерженное шипение, как у кошки, которой наступили на хвост. Сердится на себя, что пропустила начало схватки. И следом темная школьная мантия упала на пол и Гермиона оказалась в том наряде, который надевала на праздничный ужин — кофточка и свободные штаны из ярко-алой ткани. Девочка начала "танец власти", все присутствующие замерли: и тролль, и Парвати, и я. Я могу сбросить оцепенение, но пока этого не требуется. Гермиона танцует перед троллем, глаза которого медленно сползаются к переносице, а рука с дубиной разжимается.

— Wingardium Leviosa!

Движения палочки вплетаются в движения танца, не прерывая их, а дубина взлетает к потолку и, описав красивую дугу, врезается в лоб тролля. Пол вздрогнул от рухнувшей туши, поднявшей клубы пыли, а Гермиона прервала танец, и тут же стала снова маленькой запыхавшейся девочкой. Парвати, застывшая было в позе "какой ужас!", обвела взглядом упавшую тушу, потом медленно опустила руки и выпрямилась, глядя прямо в глаза Гермионе:

— Я, Парвати Патил, признаю долг жизни перед Гермионой Грейнджер. — Вижу, как голубоватое сияние окутало девочек, Гермиона ахнула. Парвати продолжила уже вполне обычным голосом: — И еще, прошу вас, скажите, что это Гарри убил тролля. Очень нужно, я потом объясню.

Как интересно! Переглядываемся с Гермионой, и одновременно киваем.

— Объясни, — вышло хором. В этот момент в помещение врываются преподаватели и директор. Директор ухмыляется в бороду, МакГонагалл с порога читает мораль, а Квиррелл падает в обморок.

Нас отправили в больничное крыло, а оттуда, напоив успокаивающими зельями, в башню Гриффиндора. Гермиона всю дорогу косилась на молчаливую Парвати и в конце концов не выдержала:

— Ты обещала что-то рассказать...

— Давай завтра вечером, — как ни в чем не бывало ответила та. — Я хочу кое-что проверить...

Мне непривычно видеть Парвати такой серьезной, как будто совсем другой человек. Но я подозреваю, в чем причина такой перемены, а вот Гермиона — в полной растерянности.

На следующий день можно было заметить только сильно повышенный фон сплетен и шушукания, но стоит признать, нас вопросами особенно не мучили. А преподаватели вообще делали вид, что никакого тролля и не было. И только когда возвращались с ужина, Парвати потянула нас в пустой класс. Отметив отсутствие портретов на стенах, я активировал отвод глаз и защиту от прослушивания. Самое интересное, Парвати заметила мои манипуляции.

— Ого! А я еще думала, говорить вам обоим, или только Гермионе.

— А что говорить-то? — Гермиона чуть не подпрыгивает от любопытства.

— Погоди, — она сделала легкий жест рукой, который как-то сразу успокоил нетерпение Гермионы. Потом помолчала, собираясь с мыслями... или просто решая, что нам можно говорить, а что — не стоит.

— В Индии в древние времена существовал магический род Шакья. Патил — одна из его младших ветвей, одна из немногих выживших. Мы могли бы претендовать на наследие по крови, но никак не по духу.

— Почему? — нет, любопытство родилось раньше Гермионы. Старшая сестричка-близнец.

— Род Шакья всегда был светлым. — Лицо Парвати кажется вырезанным из камня.

Я почесал в затылке, и медленно начал соображать:

— И когда вы узнали о светлом роде Блоссом, возникла идея?..

— Да. — Смотрит в пол, разве что землю носком не ковыряет. Просто потому, что пол в классе каменный.

— И вы... обратились к Дамблдору за содействием?

— Да. Отец говорил с директором.

— И?

— Дамблдор отказал. Сказал, для тебя уже подготовлена невеста, и она поступит в Хогвартс на будущий год.

— Как это: п-подготовлена невеста? — У Гермионы глаза по галлеону, она явно только что обрела дар речи. — Что это вообще все значит?

— Подожди, Эрми, — накрываю ее ладонь своей, — спроси об этом меня, позднее. Парвати, твоему отцу директор отказал, но это ведь не конец истории?

— Не конец. Потом стало понятно, что вы, — она показала глазами на Гермиону, — вместе.

— Парвати, Гарри, о чем вы? Мы же просто друзья?

— Ага, ага... Дружил пес с косточкой. Всем, у кого есть глаза, ясно, что Гарри имеет на тебя виды...

— Ты не права, Эрми еще слишком маленькая.

— Да, это я поняла, Гарри. И ты прав, белые девушки порой до старости как дети. Я тебя поняла.

— Не уводи разговор в сторону. Что случилось после того, как Дамблдор понял про Гермиону?

— Он пригласил отца и предложил "минимальный вариант". Я забираю тебя у Гермионы и для всех и тебя самого становлюсь твоей девушкой. Но на следующий год обязана тебе "надоесть", например, с помощью зелья, и уступить место той, кто предназначена. Но отношения как бы сохранятся. А потом, когда ты немножко повзрослеешь, случится "пьяная ночь" под воспоминания о прошлых отношениях, результатом которой станет ребенок.

— Но зачем такое?! — Гермиона в растерянности забегала по классу, размахивая руками. Ответил ей я:

— Больно уж крупный куш, магическое наследие Будды. — И на безмолвный вопрос в глазах пояснил: — Шакьямуни. Принца из рода Шакья.

Гермиона с открытым ртом упала на стул переваривать новость, а я обратился к Парвати за нюансами: — Мне непонятен один момент. Ребенок ведь будет бастард, а не наследник рода Блоссом. Как вы собирались получить наследие?

— Я должна была уговорить тебя признать его и принять в род. Опять же я должна в этом случае напоминать тебе про "то, что между нами было".

— А как же "предназначенная"?

— Ее пообещал уговорить Дамблдор. Она сперва "не заметит", а потом "пожалеет".

— И вы на это согласились.

— В том-то и дело, что не совсем. Отец меня любит, — скептический фырк Гермионы Парвати пропустила мимо ушей, — и предоставил решать мне самой. А мне... было неприятно и я тянула, хоть директор и торопил с решением. Рон... он тоже бывал на собраниях у директора, сказал, что я не забочусь о своих, и даже на подстилку не годна. Я ушла в туалет, чтобы его не видеть, а тут этот тролль. А потом прибежали вы. И... мне показалось, это не просто так, не случайно. Все уверены, если кто и напал бы на тролля, так это ты, Гарри. Но на самом деле меня спасла Гермиона.

— Ты попросила нас сказать, будто тролля убил я, чтобы проверить свои подозрения?

Она медленно кивнула. Гермиона, устав удивляться, только переводила взгляд с одного из нас на другого.

— И каков результат проверки?

— На собрании сегодня директор сказал, что раз у меня все равно долг жизни перед Гарри, то пора "перестать выкобениваться" и "отодвинуть помеху планам света".

— Понятно. Что собираешься делать дальше?

— Гарри, — самообладанию этой юной волшебницы можно только позавидовать, — мне надо точно знать. У тебя есть планы на Гермиону? Гермиона, извини, что говорю о тебе так...

— Как я уже сказал, она еще маленькая. Но я был бы рад, если бы потом у нас сложилось нечто большее, чем дружба, — я чуть прикоснулся к пышной каштановой гриве. Я, конечно, старше их обеих вместе взятых, но вовсе не уверен, что выгляжу хотя бы наполовину таким спокойным, как Парвати. Все-таки в другие времена сестры Патил считались бы принцессами, а воспитание принцесс не спрячешь.

— Гарри?.. — А вот от лица Гермионы, кажется, можно прикуривать, и в голосе смятение.

— Понятно. Тогда я прошу разрешения у вас, — она перевела взгляд с меня на Гермиону, — "как бы липнуть" к Гарри. Это даст немного времени.

Смотрю на Гермиону вопросительно, она неуверенно кивает.

— Мы согласны. Но мне бы хотелось, чтобы ты всеми своими возможностями помогала Гермионе и оберегала ее.

— Мои возможности невелики, особенно без поддержки отца и рода. А отец расстроится. Он так надеялся.

— Мне есть что предложить и роду Патил и твоему отцу. Скажи, почему никто из твоих предков не пытался основать свой собственный светлый род?

— Чтобы основать светлый род, нужно быть Светлым Лордом магии. А для этого — пройти Средоточие Света. Но путь к Средоточию давно утерян. То, что случилось с тобой — редчайший случай и подарок магии. Исключение.

Все-таки в Индии сохранилось больше знаний о природе мира. Те же Лавгуды уже не помнят, как создавались магические рода, да и МакГонагалл в банке не показывала осведомленности.

— Никаких исключений. — Протягиваю сложенную лодочкой ладонь, над которой вспыхивает знак Образа. Буквально на мгновение, но этого достаточно, чтобы Парвати разглядела Знак, ахнула, упала на колени и уткнулась лбом в пол.

— Прошу простить недостойную...

— Парвати, встань, пожалуйста.

— Но Светлый Лорд?.. — вся краска отлила от ее лица, и оно показалось внезапно серым, неживым.

— Встань, присядь на стул, успокойся. — Гермиона тоже не привыкла к такой реакции на мое колдовство, и ей тоже нужно будет что-то успокаивающее рассказать. — Мне бы совсем не хотелось, чтобы об этих моих возможностях узнал кто-то еще. Можешь рассказать отцу, но тоже передай мою просьбу, чтобы дальше не ушло.

— Да, лорд, — жест почтительного внимания и послушания.

— И я предлагаю вам сделку. Род Патил помогает Гермионе, даже и сверх долга жизни. За это я, после твоего магического совершеннолетия, приведу тебя к Средоточию Света. Я не знаю, сможешь ли ты пройти Огненный Путь, но если у тебя получится, расскажу, как создать род.

— Я передам главе рода ваши слова, лорд. Думаю, он согласится.

— Хорошо. А сейчас я для тебя снова Гарри. Мальчик Гарри, твой одноклассник. Договорились?

— Да, Гарри, — по лицу Патил расплывается улыбка, ликующая, как знак великой победы, — нам пора в башню, скоро отбой.

До башни добирались долго, за левую мою руку цеплялась Парвати, изображая для всех портретов на стенах неземной восторг. А может, и не изображая? На правой руке висела Гермиона, не поднимая глаз от пола и спотыкаясь обо все углы. Ввалившись в гостиную, наша компания наткнулась на Рона, который издал при виде нас какой-то полузадушенный возглас. Но мне было не до него, потребовалось буквально сгрузить Гермиону на руки Парвати, чтобы она увела ее в спальню.