Либра (гет)

Лили быстро восстанавливалась после полученного проклятья, и Герти снова стала выглядеть на ее фоне завядающей комнатной фиалкой.

Занятия, которые пришлось прервать из-за болезни, продолжались прямо в больничной палате, где девушки продолжали колдовать и варить зелья из того, что сумели утащить из шкафов мадам Помфри. Они даже устраивали шуточные дуэли, в которых чаще всего побеждала Гертруда. Вопреки своей физической слабости девушка была отменной волшебницей. Она знала много заклинаний вне школьной программы, помогла Лили с невербальной магией и убедила ее не оставлять свой талант к колдовству без волшебной палочки.

— Это может пригодиться тебе в бою, — серьезно сказала Герти, укладываясь в постель.

— Моя магия без палочки не так сильна, как хотелось бы, — вздохнула Лили.

— Поверь, когда под рукой не будет палочки, и нужно будет улучить хотя бы пару секунд чтобы убежать, такой магии должно хватить, чтобы отрастить клюв своему сопернику. Это его обескуражит.

Девушки засмеялись и, пожелав друг другу спокойной ночи, крепко заснули.

Рождество подкрадывалось незаметно, и праздничное настроение само собой вытащило Лили из больничной койки навстречу новым подвигам. Макгонагалл уговорила ее остаться еще ненадолго В Хогвартсе, а после долго извинялась за случившееся.

Виновник все еще не был обнаружен, поэтому под подозрения Лили попадали почти все незнакомые ей студенты. Пожалуй, только Эмми повезло оказаться вычеркнутой из этого списка. Как только Лили вышла из Больничного крыла, Вэнс тут же начала просить прощения и винить себя в случившемся. Лили поспешила успокоить старосту школы, и Эмми снова просияла, готовая быть хорошей подругой.

Новость о приезде еще одной подруги не давала Лили покоя. Эванс прибывала в радостном возбуждении, и все время говорила о Марлин. Герти хорошо знала мисс МакКиннон, но, учась на пару курсов младше, не имела возможности пообщаться с ней близко. Эмми, Марта и Ирвин вовсе не разделяли радости Лили. На какой-то момент ей даже показалось, что ребята считают Марлин слегка посредственной, но думать об этом не хотелось.

Прием у Слизнорта был назначен за пять дней до начала рождественских каникул. Лили даже пыталась придумать отговорку, чтобы не ходить на вечеринку. Накануне она зашла в кабинет Макгонагалл и попросила нагрузить ее дополнительным заданием, но декан Гриффиндора сразу поняла, в чем было дело. Женщина развела руками и пожелала ей отлично провести время.

На сам прием Лили облачилась в зеленую мантию, подаренную Марлин. Она все так же идеально сидела на девушке, делая ее рыжую копну еще более яркой. Лили с гордостью смотрела на свое отражение и по-детски встала в несколько оборонительных поз, держа палочку в руке. Она даже усмехнулась самой себе, чувствуя, как детство забурлило где-то внизу живота.

Кабинет Слизнорта был украшен золотыми игрушками, которые не отражали ничего, кроме излишнего пафоса мероприятия. Кругом были люди, а огромный камин то и дело вспыхивал зеленым пламенем, пуская новых и новых гостей.

Лили обвела взглядом толпу, которая не обращала на нее никакого внимания, и тяжело вздохнула. Ее тонкое запястье тут же сжала чья-то сухая ладонь, и Лили поспешила обернуться, упираясь взглядом в веселое лицо Ирвина.

Щеки парня раскраснелись, словно он уже успел выпить пару бокалов медовухи.

— Вся прелесть приемов этого перечника в том, что здесь много выпивки и отменных закусок. Только не ешь тех креветок в меде. Гадость, какой я в жизни не пробовал.

— Ирвин! – радостно воскликнула Лили и обняла друга за шею. – Я уже успела подумать, что осталась здесь одна! Ты разве не пригласил с собой кого-нибудь?

— Ты намекаешь на Эмми? – он хмыкнул. – Я взял себе за правило не брать девушек на такие праздники. К тому же, с девушками мне не так интересно.

Лили понимающе кивнула и улыбнулась.

— Полезный совет номер один, — пробормотал Ирвин ей на ухо. – Держись подальше от Слизнорта, когда он захочет тебя с кем-нибудь познакомить.

Но Лили даже не успела принять информацию к сведению, как профессор Зельеварения подхватил ее под руку и потянул в толпу своих гостей.

— Ох, Лили, я так рад, что вы пришли! Я так переживал за вас, когда вы были в Больничном крыле! Вы получили мои засахаренные ананасы?

— Да, сэр.

— Надеюсь, вам понравилось. Как и мой прием! – мужчина кокетливо засмеялся и подтолкнул Лили навстречу двум своим гостям.

Один из них был высоким с платиновыми волосами. Его черты лица дышали аристократизмом, а взгляд собрал в себе всю надменность этого мира.

Второй был чуть пониже и более тучный. Его улыбка была гораздо приветливее, чем весь вид блондина в черной мантии с зеленой вышивкой.

— Лили, позвольте представить вас Люциусу Малфою и Людовику Бэгмену. Молодые люди, это Лили Эванс. Еще один светлый ум в мире зельеварения!

— Добрые вечер, — скромно сказала Лили и отвесила легкий поклон.

Бэгмен тут же схватил ее ладонь и припал к ней пухлыми губами.

— Очень приятно познакомиться! Можно просто Людо, — сквозь его слова сочилась приторность, которая смущала Лили. – Загонщик Уимбурнских Ос, — гордо сказал он.

— Думаю, что это ненадолго, — засмеялся в усы Слизнорт. – Сборная Англии ждет вас, мой мальчик!

Бэгмен даже не думал краснеть. Лишь засмеялся и выпрямил плечи.

— Готов поспорить, что в следующем году Англия возьмет кубок!

Людо и Слизнорт дружно засмеялись, а вот Люциус презрительно фыркнул и обратил все свое внимание на вино в бокале.

От одного вида на мистера Малфоя Лили хотелось скрыться где-нибудь за шторами. Его взгляд был тяжелым, и девушка косточками чувствовала, как он тщательно сканирует ее.

Внезапно к нему подлетела необыкновенной красоты девушка с платиновыми волосами. Миндалевидный разрез голубых глаз, вздернутый носик и аккуратные губки – все это кричало о чистой крови и благородном происхождении. Лили даже перестало удивлять то, как люди с голубой кровью в своих жилах отличаются от простых полукровок. Даже Аллин и Сириус, пусть и выбрали путь далекий от светских приемов и дорогих мантий, но в их поведении было что-то присущее только представителям знатных семейств.

Джеймс же отлично скрывал свою «особенность», но сути это не меняло.

— Люциус, пора домой, — достаточно тихо сказала девушка, а потом обратила свой взор на Лили.

Эванс доброжелательно улыбнулась, и незнакомка наградила ее прохладной ухмылкой.

— Нарцисса, дорогая, познакомься с Лили Эванс, — взвизгнул Слизнорт, словно ему отдавили хвост.

— Эванс? – девушка повела бровью. – Не слышала такой фамилии в наших кругах…

— Это лицо совершенно новое! – казалось, еще немного, и Слизнорт захлебнется своей радость. – Лили из семьи маглов и по определенным обстоятельствам не смогла пройти учебу в Хогвартсе, но сейчас она довольно быстро проходит весь курс! Исключительный ум! Удивительный талант!

— Вы меня смущаете, сэр, — выдавила красная Лили.

— Исключительный ум? – включился в беседу Люциус. – Интересно. Цисси, — он обернулся к своей спутнице. – Мы пойдем через минуту. Нужно попрощаться с Северусом.

От знакомого имени у Лили что-то сдавило в животе. Она уже хотела направиться вслед за Люциусом, чтобы снова встретиться с угрюмым Северусом, но ее остановил звук изящного голоса.

— И как так случилось, что вы не учились в Хогвартсе?

Нарцисса снова приподняла светлые бровки. Ее осанка казалась негнущейся, руки покорно были сцеплены в замок, и лишь в акварельно-голубых глазах читалась мягкость, тщательно скрытая за высоким статусом в обществе.

Лили только успела разомкнуть губы, когда профессор Слизнорт уже со сдавленными легкими тараторил историю Лили. С каждым словом, сказанным Горацием, брови Нарциссы все сильнее ползли вверх. Она внимательно слушала и кивала в нужных местах.

Эванс заливалась краской. И дело было не в хвалебных речах зельевара. Легкая ухмылка с налетом надменности на губах спутницы Люциуса Малфоя заставляла Лили желать лишь о дыре в яме, в которой можно было бы скрыться от чудовищных правил магической аристократии.

— Было очень приятно узнать о вас, мисс…

— Эванс, — хрипло отозвалась Лили.

Девушка даже не повторила фамилии, чтобы запомнить. Присев в реверансе, она скрылась в толпе танцующих волшебников.

Выдохнув, Лили опустила плечи и устало посмотрела на Слизнорта, который, казалось, понятия не имел, на какой ад обрек свою бедную ученицу.

— Как я успел понять, вы уже знакомы с мистером Сириусом Блэком? – проворковал Гораций, отхлебывая из своего бокала еще медовухи. – Нарцисса – одна из его кузин. Прекрасное создание.

— Сириус ничего не рассказывал о своих кузенах, — нахмурилась Лили.

Слизнорт засмеялся.

— Оно и не удивительно, милочка! Сириус никогда не отличался покорностью, а с его матушкой шутки плохи. Вальбурга Блэк всегда любила больше его кузин. До тех пор, пока одна из них не сбежала с одним маглорожденным.

Мужчина резко оборвал свой рассказ, и Лили подавила в себе желание бесцеремонно ткнуть его в живот, требуя продолжения рассказа.

— И что случилось дальше, сэр?

— Андромеда, так зовут девушку, поспешила сменить свою фамилию, место жительства и взгляды на жизнь. Иногда она пишет мне письма, интересуется, как мое здоровье. Я приглашал ее сюда, но узнав, что здесь будет Цисси, Андромеда вежливо отказалась. Вероятно, не так приятно делить бутылку вина с теми, кто отрекся от родства с тобой.

— Они отреклись от нее? – удивилась Лили.

— Разумеется! – Слизнорт удивился не меньше. – Вам следует проштудировать несколько справочников о чистокровных семействах в нашей библиотеке. Андромеда и Сириус не последние и не первые чистокровные волшебники, которым пришлось пережить такой удар.

— Этот мир слишком жесток к тем, у кого есть свое мнение, — пробормотала Лили и выдавила улыбку.

С лица Слизнорта даже немного спала краска, словно Лили ударила его клинком между ребер. У девушки не было желания больше смотреть на его физиономию, и она поспешила найти Ирвина. Краем глаза она уловила, как камин профессора вспыхивает зеленым пламенем, поглощая высокие фигуры Люциуса и Нарциссы.

Ирвин стоял у подноса с пирожными и невесело крутил в руках пустой бокал.

— Почему нахмурился? – спросила Лили, вставая рядом.

— Слизнорт, — пробормотал парень и выпрямился. – Смотри.

Он вытянул свой бокал, и свободной рукой схватил бутылку вина со стола. Красная жидкость стала заполнять хрустальный сосуд, но тут же испарялась, будто ее там и не было.

— Что это? – нахмурилась Лили.

— Он заколдовал их! – раздраженно выкрикнул Ирвин. – Студентам нельзя пить больше трех бокалов! Видимо, Макгонагалл вставила ему за то, что в прошлый раз ее студенты после такой вечеринки заколдовали все портреты в Хогвартсе.

— Каким образом? – Лили еле сдерживала смех.

— Заклятье наготы!

Лили прыснула смешком и встряхнула головой, пытаясь не представлять изображенных на портретах голышом.

* * *

«Мисс Эванс, прошу Вас зайти ко мне в кабинет сразу после завтрака. А.Д.»

Такая записка лежала на тумбочке Лили утром 23 декабря. Этот день в календаре Эванс был помечен красным кружком. Причин для этого было много.

Сегодня вечером должна была приехать Марлин, в ожидании которой Лили уже извелась. Эванс даже успела купить подруге три разных подарка, пока гуляла по Хогсмиду вместе с Мартой и Эмми. Одно упоминание имени МакКиннон вселяло дух рождества, вечного праздника и безудержного веселья.

Вторым пунктом в списке приятных предрождественских событий стало освобождение Гертруды из клетки Больничного крыла. Состояние девушки, по словам мадам Помфри, было чуть более чем удовлетворительное. У Герти даже появился румянец, когда она представила свое возвращение в стены родной гостиной. К тому же, пообещала провести Лили в апартаменты львиного факультета.

Где-то внутри Лили надеялась, что вместе с Марлин в Хогвартс приедет и Джеймс, но желание видеть его таяло, когда рядом с ним появлялся образ Аллин. Меньше всего ей хотелось видеть надменный взгляд Розье в самый светлый день в году.

Лили, как и обычно, позавтракала за столом Когтеврана. Сегодня Эмми не читала лекций, а быстрее старалась запихнуть в себя все, что было на тарелке. Девушка спешила на поезд, чтобы поехать домой. Марта и Ирвин разделили ее нетерпение и наперебой обсуждали подарки.

Эванс раздала им ярко упакованные коробки, и ребята пообещали, что откроют их только на Рождество.

Подарки для Лили, по словам Эмми, уже лежали под небольшой елкой в ее спальни.

Попрощавшись с друзьями, Эванс поспешила в кабинет директора.

— Мисс Эванс, — произнесла горгулья, не спросив пароль. – Директор Дамблдор ждет вас.

Лили присела в реверансе, пытаясь угодить грозному существу, охраняющему покои профессора.

— Ах, Лили, — лицо Дамблдора просветлело, когда он увидел девушку в дверях. – Проходи, не стесняйся.

Он указал ей на кресло у своего стола.

Сам же Дамблдор стоял у окна. Из кончика его палочки сыпались необыкновенной красоты снежинки, которые тут же отпечатывали свой узор на окне.

Лили обвела взглядом стены и не смогла не улыбнуться, думая о том, что даже такой взрослый человек, как профессор Дамблдор не может обойтись без украшений в канун Рождества.

— Хотел бы спросить тебя о планах на Рождество, но уже все знаю, — в его голосе послышалась усмешка. – Видишь эту стопку пергаментов на моем столе?

Лили бросила свой заинтересованный взгляд на кучу бумаг на столе, а потом снова посмотрела в голубые глаза Дамблдора.

— Это все от Марлин. Она весь декабрь присылала мне письма, чтобы мы не посмели отменить ее приезд в замок.

— В ее стиле.

Дамблдор закончил со снежинками и присел на стул. Смех в его глазах сменился серьезностью, и Лили стало не по себе, когда он сложил руки на столе.

— Лили, — начал профессор. – Не хочется омрачать праздник и каникулы, но я должен тебя предупредить. Ты уже не в том возрасте, чтобы скрывать от тебя такие вещи.

Брови Эванс встретились на переносице, и она подвинулась на край своего стула, приближаясь к Дамблдору.

— Что случилось? Кто-то из преподавателей мною недоволен? Я что-то сделала не так? Если дело в том взорвавшемся зелье, то это всего лишь…

— Дело в не этом. Лили, ты ведь присутствовала на балу у профессора Слизнорта? – за словами последовал кивок. – Боюсь, что это мероприятие сыграло с тобой злую шутку. Профессор Слизнорт всегда отличался особой болтливость. И теперь, боюсь, о вас наслышан весь магический Лондон.

Эванс откинулась на стуле и прикрыла глаза, боясь представлять то, что может случиться после такого.

— Мы все понимаем, что ваше появление в нашем мире должно было оставаться в тайне. И в раскрытие нашего маленького секрета нужно винить только меня. Я не успел принять нужные меры, — Дамблдор вздохнул. – Я все еще уверен, что тебе ничего не угрожает, но стоит быть бдительной.

— Профессор, — прервала его Лили. – Это значит, что за мною будет охота?

Дамблдор напрягся, но тут же выдавил из себя улыбку, которой хотелось верить.

— Охота – слишком громкое слово. Просто теперь они знают о тебе, твоих способностях. И… твоем происхождении.

— Замечательно, — пробурчала Лили и потерла пальцами висок. – Знаете, я ведь хотела оставить все после того, как окончу свое обучение здесь.

— Это исключено, — тут же отрезал директор. – После твоего обучения ты снова попадешь в руки наших лучших мракоборцев. Вернешься к Джеймсу, Сириусу, Ремусу… Лили?

От этих слов у Лили затряслись руки.

Все это время Лили представляла, как снова вернется в родной цирк, снова познакомится с Робом, вымолит прощение у мадам Марго, снова вдохнет запах ее яблочного табака и мятных конфет. Сейчас же эта мечта летела с обрыва, зарываясь в камнях. Яркое ведение о шатре, о счастливых лицах детей снова становилось размытым. Хотелось хвататься за него всеми силами, но категоричный вид профессора Дамблдора заставлял ее опустить руки.

Дамблдор пронзительно смотрел на Лили, безмолвно сожалея о ее нелегкой судьбе.

Вдруг уголки его губ дрогнули в легкой улыбке, и он поднялся с места с легкостью молодого атлета.

— Можно сколько угодно переживать о том, чему суждено случиться, — произнес Дамблдор, подходя к своим полкам. – А можно забыть об этом и продолжить наслаждаться моментом, в котором мы живем. Позволь мне преподнести тебе один маленький рождественский подарок.

Лили вернулась из своих мыслей и подняла голову, заставляя рыжую копну плавно качнуться.

Дамблдор протянул руки, снимая с полки Шляпу, которая успела покрыться слоем пыли с первого сентября.

Профессор встряхнул ее и взглянул на Эванс. Девушка уже поднялась на ноги, завороженно глядя на волшебный предмет Годрика Гриффиндора.

— Я знаю, что ты хочешь знать свой факультет, — с хитрой улыбкой сказал директор. – Каждый, кто ступал на порог замка, жаждал услышать от этой вещицы вердикт.

— А что, если я никуда не подхожу? – нервно пробормотала Лили и передернула плечиками. – Может, все это было не зря? Мои родители… может, они уже тогда знали, что этот мир не для меня, что для таких не придумали факультета.

— Эти слова только подтверждают, что ты, Лили, принадлежишь этому миру больше, чем думаешь. Когда я проходил свое распределение, я сел мимо табурета от волнения.

Лили не сразу поняла, что нужно смеяться, но все же прыснула смешком и сделала шаг вперед.

Дамблдор водрузил на ее голову Шляпу, и Лили вздрогнула, когда хриплый, скрипучий голос зазвучал у нее в голове.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Лили Эванс.

— Не сомневаюсь, — сразу же сдалась рыжая и опустила глаза.

— Ты считаешь, что принадлежишь факультету Когтевран.

— Мои друзья учатся на этом факультете. Мне там…

— Уютно? – тон Шляпы был похож на усмешку. – Ты просто забыла, что такое уют.

На какой-то момент голос в голове смолк, а после кабинет звонко озарился одним словом:

— Гриффиндор!

Лили уже не чувствовала, как Дамблдор снял с ее головы Шляпу. Теплое чувство в груди разлилось по телу, проникая даже в кончики пальцев.

Сердце ударило ровно три раза, на каждый произнесенный Лили слог:

— Гриф-фин-дор, — просмаковала она и широко улыбнулась.

* * *

— Гриффиндор! – верещала Лили, пока тянула Гертруду по лестнице к гостиной своего факультета. – Представляешь?! Мы с тобой учились бы на одном факультете!

— Я представляю, — смеялась Герти и пыталась поспевать за оживленной подругой.

Конечно, мысли о будущем совершенно не радовали Лили, которая хотела начать новую жизнь, но такой подарок от Дамблдора заставил ее на мгновение позабыть о мародерах и вечности в их компании.

— Драконий хвост, — сказала Герти у портрета Полной Дамы и первой прошмыгнула в гостиную.

Сердце Лили забилось в горле, когда она увидела красно-золотые тона факультета вокруг. Камин уютно потрескивал, словно рассказывал увлекательную историю перед сном. Здесь была всего парочка людей, которая тут же оживилась, заметив посетителей.

— Герти! – воскликнул незнакомый Лили паренек и поднялся на ноги, спеша к Морель. – Я уже думал, что тебя никогда из лазарета не выпустят!

Он легко поднял ее на руки и закружил в воздухе.

Гриффиндорец был высоким и красивым. Он даже чем-то был похож на факультетского льва. Его скулы были четко отчерчены, когда он улыбался, а глаза весело светились огоньками.

— Я же не могла оставить тебя здесь.

Лили стала чувствовать себя немного неловко, поэтому сделала шаг назад, давая себе возможность насладиться картиной.

Хрупкая Герти в его руках была еще меньше, трогательнее, теплее… Они улыбались друг другу так, что Лили до боли закусила губу, желая в следующий же момент увидеть их свадьбу и детей.

Но счастье Лили за подругу продлилось недолго.

Вторая обитательница гостиной выросла рядом с обнимающейся парой и поспешила заключить Гертруду и в свои объятья.

— Прости, что не заходили, — виновато отозвалась она, утыкаясь Герти в плечо. – Преподаватели с ума сошли с этими экзаменами.

— Ничего, — искренне улыбнулась Морель, стараясь не выдать своего одиночества в больничных стенах. – Познакомьтесь с Лили, — Герти обернулась и крепко схватилась за руку Эванс. – Вы уже слышали о ней.

— Конечно, — сказал парень, ухмыляясь. – Новенькая, которая выбрала стол Когтеврана.

Девушка рядом с ним хихикнула.

Гертруда закатила глаза.

— Лили, это Уилл и Хейли. Мои однокурсники. И хорошие друзья.

Хейли вдруг сплела свои пальцы с пальцами Уилла и приветливо улыбнулась.

Светлые волосы девушки с золотистым отливом вдруг напомнили Лили об Аллин. Желание ненавидеть Хейли с первого взгляда захлестнуло слишком впечатлительную Эванс, но она все же выдавила улыбку.

— Очень приятно.

За праздничным ужином за общим столом Лили сверлила глазами пару новых знакомых и фыркала себе под нос. Герти пыталась не замечать этого, но после не смогла игнорировать такое явное недовольство.

— Прекрати, — прошипела Морель, толкнув подругу локтем. – Хейли хорошая. У тебя нет причин ее ненавидеть.

— Ты только посмотри, как она на него вешается.

Нож Лили противно скрипнул, шаркнув об золотую тарелку.

— Потому что они встречаются, — непонимающе отозвалась Герти.

— Это несправедливо!

Герти сделала вид, что больше не хочет выяснять отношения, но позже в гостиной снова подняла эту тему, когда Уилл и Хэйли скрылись на лестнице, ведущей в комнату мальчиков.

— Ты не должна так вести себя с Хэйл, — почти сердито отозвалась Герти.

— Я ничего не сделала.

— Ты сказала, что у нее шпинат в зубах застрял, — страдальчески прошептала Морель. – О таком не говорят в компании.

Герти укоряюще смотрела на невозмутимую Лили. Ее взгляд проходил внутрь, пытаясь найти ответы на такое странное поведение.

— Это все из-за Джеймса, — наконец озвучила Гертруда и отвернулась. – Пойми, что я – не ты, а Уилл – не Джеймс. И Хейли уж точно не Аллин. Нас связывает только дружба, а у них… любовь.

— Я же видела, как ты преображаешься рядом с Уиллом, — Лили заерзала на диване и приблизилась к подруге. – Ты ведь…

— Нет, Лили, — отрезала Морель. – Все люди разные. Жизни, судьбы, характеры… даже близнецы не похожи друг на друга.

Лили надулась и скрестила руки на груди. Герти только усмехнулась и вернула свой взгляд к учебнику по Защите от Темных Искусств.

Минуту она бесцельно бегала глазами по строчкам, потом выпрямилась.

— Мы познакомились с Уиллом еще в поезде, — с улыбкой сказала она. – Он первым заговорил со мной, помог найти купе. Помню, я сильно боялась, что буду плохо говорить на английском, забуду какие-нибудь слова, но он так разболтал меня за эти годы, что я уже и слова на французском сказать не смогу, — она остановилась на секунду, а потом снова повернулась к Лили, которая внимательно слушала ее. – Однажды я думала, что люблю его, но ошиблась. Мои чувства к нему были… ничем, если сравнить их с тем, что к нему чувствует Хейли. Я всего лишь его подруга.

Лили не заметила, как из уголка ее правого глаза покатилась слеза. Герти грустно улыбнулась и встряхнулась.

— Помни, что наши судьбы разные. Ты и Джеймс… так должно было быть. Просто вам нужно время.

Уткнувшись подбородком в колени, Лили прикрыла глаза и кивнула.

Внезапно портрет скрипнул, и в комнате, словно лопнул шарик с энергией. Этот ток тут же ударил Лили прямо в грудь.

— Марлин. Марлин!

Лили понеслась с объятьями к подруге и крепко сжала ее в своих руках. Смех Марлин тут же озарил все вокруг, и сердце довольно бухнуло на дно живота.

— Ты меня так задушишь! – выдавила МакКиннон.

— Господи, я не верю, что это ты!

— Это я, — Марлин прыгала на месте, улыбаясь от уха до уха. – Я же обещала, что приеду, и вот я здесь!

— Марлс!

Лили снова обняла Марлин за шею и крепко зажмурилась, вдыхая ее теплый запах праздничной корицы.

Открыв глаза, Лили почувствовала, как тысяча иголок пронзила ее кожу, чуть ли не сбив ее с ног.

Перед ней стоял Джеймс, только что прошедший через портрет.

— Привет, Лили.