Гарри Поттер и Ледяной Чертополох. Часть Вторая: Обретение (джен)

Утешало только, что эта самая грубая сила у Мальчика-Который-Выжил была. В любых нужных количествах. Гарри коротко и зло глянул вверх, где прятался совершенно не нужный ему сейчас свидетель, и потянулся к печати, в которой у него хранились пара свитков с 26-ми "Агленями" и тоже упрятанный в фуин американский "суперревольвер", двенадцатизарядный сорокамиллиметровый "Хок" ММ-1.

И как раз в этот момент под куполом что-то засияло режущим, невыносимым для глаз сине-фиолетовым светом. На это свечение Гарри смог посмотреть, только затемнив очки. Концентраторы девочек соединяли между собой не петли, а настоящие световые канаты, многожильные кабели – под натиском текущей по ним энергии тело Локхарта выгнуло дугой, опирающейся только на затылок и пятки. В этот момент он был похож на разукрашенный новогодними электрическими гирляндами мост. В следующую секунду свет погас, и тело пластом рухнуло на пол.

Гарри выругался, и молнией метнулся к сваленным у ног Слизерина вещам. Помешать обряду он, очевидно, уже не успел. Оставалось только не дать переродившемуся осколку уйти! Иначе… Иначе последствия будут совершенно непредсказуемыми.

Первый же выстрел "Аглени" смел щит начисто – только хрустнуло.

В следующую секунду тубус полетел в одну сторону, а Гарри, с револьвером в левой руке и палочкой в правой, покатился в другую. Неприятного вида-темно-красный луч, едва не прилетевший ему в голову, экс-Локхарт выдал в прыжке с места – мальчик аж удивился. Вот он лежит выжатой тряпкой… а вот уже стоит, сука, напротив и, лыбясь, выдает одно злобное колдунство за другим. Впрочем, несколько выстрелов из коротыша, один из которых снял "протего", а другой попал в ногу, плюс невербальный "остолбеней", от которого профессор увернулся только чудом, быстро стерли ухмылку со смазливой рожи. Он попятился, Гарри шагнул вперед, пальнув с левой, и сразу же за этим послав с концентратора невербальный петрификус – но бледно-голубой импульс отлетел от снова поднятого щита.

Кусок-Волдеморта-в-Локхарте пятился и отбивал пули и заклятия – и щитовые чары он ставил невероятно быстро и при том невербально. Щит—щит—щит—щит—щит… Щелк. Патроны. Локхарт с вернувшейся улыбочкой поставил "протего дуо" и, похоже, собрался задвинуть речь – но появление второго револьвера и полетевший сразу вслед за пулей огненный шар полуметрового диаметра заставили его снова начать "танец отступления".

Девчонки, снесенные отдачей рухнувшего заклятия, потихоньку приходили в себя и начинали шевелиться. Кроме той, которой кумулятивная струя сожгла плечо, она как раз отключилась… или отмучалась. Гарри перешагнул через одно из тел, пальнул в щит и ещё раз попытался опередить осколок. Снова не вышло – посланный вслед пуле "остолбеней" отразился от щита и угодил в кого-то из девочек. Сукин сын колдовал как пулемет! Но отвечать всё равно не успевал, только защищаться.

Уже-не-Локхарт шагнул назад – и юркнул за колонну, колданув из-за неё чем-то жутковатым навскидку. Не попал, потому что Гарри уже бежал по стене, нашаривая в подсумке ручную гранату. Грохнуло, по стенам завизжали, рикошетя, чугунные осколки, кто-то из девчонок завопил, похоже, им досталось… Гранат с собой у Гарри было штук шесть, но профессору хватило двух – третьей он дожидаться не стал, бегом рванувшись к входным дверям.

Дальнейшее было делом техники. Метла, мантия, теневой клон с карабином – и пока поджидавший за углом лже-Локхарт пырился на развеивающийся после "остолбенея" силуэт каге буншин и с лязгом падающий на пол СКС, ему в голову прилетел чудненький "петрификус".

Шкатулка, двойник той, в которой уже лежала диадема, осталась в сундуке – хорошо, что он взял его с собой. Не пришлось далеко бегать, чтобы упрятать, наконец, биджев ежедневник. Палочка Локхарта отправилась в запасную кобуру, а та – на полку одного из стоящих в "подвале" шкафов.

Парализованное тело носителя крестража исчезло в фуин-печати. Из которой он выпадет уже мертвым – остановка времени означает остановку сердца, что не так уж страшно… и остановку всех процессов в мозгу. Но пока тело находится в свитке, его нельзя назвать ни живым, ни мертвым. Локхарт Шредингера, да.

Ну, или Волдеморт Шредингера…

В Тайную Комнату Гарри вернулся минут через двадцать. Все это время он бегал по туннелям поблизости, время от времени колдуя и стреляя, стараясь делать это так, чтобы было слышно сидящей на макушке статуи Салазара Слизерина Гермионе.

Которая, как оказалось, и не думала сидеть там, где Гарри её оставил. Когда Мальчик-Который-Выжил вернулся в зал, она кричала на трех или четырех девчонок, которые, едва стоя на ногах, все же пытались помочь тем, которые на ногах уже не стояли. Сама мисс Грейнджер пыталась что-то сделать с той, у которой больше не было плеча – белеющие на смуглой коже бинты она, похоже, трансфигурировала из мантии одним усилием воли.

— Ушел, сволота! – с чувством сообщил подруге Гарри, приглядываясь к семерке "несвятых невест". — Кто-то умер?

— По счастью, нет… НО НЕ БЛАГОДАРЯ ТЕБЕ! – рявкнула на него Гермиона. — КАК ТЫ МОГ?..

— Гермиона, давай ты на меня потом покричишь? – сморщился Гарри. — Нам надо обо всем этом Дамблдору рассказать – и как можно быстрее… Да и мадам Памфри наверняка сможет помочь…

Из-за особенностей конструкции Сундука Гарри не мог хранить что бы то ни было в его ящиках. Приходилось то и дело выдвигать вход в подвал и бегать вверх-вниз по лестнице. Зато – компактность. Подвал, являясь карманным пространством, на габариты Сундука влияния не имел… Что было, в некоторых отношениях, довольно удобно.

Мальчик-Который-Выжил коснулся палочкой свернутого в миниатюрную шкатулку багажа, и Сундук приобрел свои натуральные размеры: четыре малых аугсбургских локтя в длину, локоть и кварта в ширину, и столько же в высоту – если считать и ножки.

— Давай их вниз! – скомандовал он, выдвинув нижнюю пластину со входом. — Побыстрее, а то ведь…

— Помоги мне! Придержи вот тут… – скомандовала Гермиона, трансфигурируя обгоревшую мантию бедняжки Сони-Блю Коннер в носилки. — Клади! Локомотор носилки! Демельза, Фэй – тащите вниз!

Соня-Блю – это была та, которую обожгло кумулятивной струей от гранаты РПГ. Сьюзан МакЛеод и Джинни попятнало осколками "лимонок", причем Сьюзан досталось их три или четыре, но Джинни, которой пробило насквозь бок одним-единственным, выглядела куда хуже.

— Ты со мной, или так? – кивнул на Сундук Гарри, вытаскивая из подсумка метлу.

— С ними, – отрезала Гермиона. — Давай быстрее!

* * *

На метле Мальчик-Который-Выжил подлетел к самым дверям больничного крыла – которые мадам Памфри распахнула после первого же стука.

— Вы их нашли, мистер Поттер? – вместо ответа Гарри достал и развернул Сундук, из подвала которого тут же показались первые носилки. Увидев девчонок – одну, обмотанную бинтами, на носилках, и двоих, опирающихся на их рукояти – школьная колдомедичка выразилась кратко, но интенсивно, и тут же начала отдавать приказы. Из круговорота задач и поручений, вываленных на головы невольных санитаров Владычицей Больничного Крыла, Гарри и Гермиону вытащили только как-то незаметно появившиеся в приемном покое мадам Памфри Дамблдор и МакГонагалл.

— Гарри, ты не мог бы рассказать нам, что случилось с… – Мальчик-Который-Выжил с огромным трудом удержался от того, чтобы взглянуть директору в глаза. Видимо, что-то такое на лице у него отразилось, судя по тому, как закашлялась профессор МакГонагалл.

— Декан. Господин директор…

— Мне кажется, нужно ещё позвать профессоров Флитвика и Снейпа, – перебила не заметившая выражения лица Гарри Гермиона. — Потому что это был какой-то ритуал, и могут потребоваться какие-то особые зелья…

Злобный Подземный Летучемыш и полугоблин появились так быстро, словно ждали появления посланного деканом Гриффиндора патронуса под дверью владений мадам Памфри.

— Вы стали свидетелем какого-то обряда, от которого пострадали ученицы Хогвартса? – профессор Филеас Флитвик, читавший шестому и седьмому курсу Хогвартса факультатив "Ритуалистика и начала артефакторики", в обрядах разбирался получше многих. — Можете рассказать…

— Я лучше покажу, – отозвался Мальчик-Который-Выжил, почти выбегая из палаты. — Пойдемте быстрее!

Бегом пробежав через несколько коридоров и спустившись по двум лестницам, Гарри затормозил только посредине туалета, перед рядом умывальников.

— Сейчас я открою вход. Профессор, следуйте сразу за мной, потому что он сам закрывается спустя несколько секунд, а изнутри я его открыть не смогу. Понимаете? – Мальчик-Который-Выжил внимательно глянул на полугоблина, тот кивнул. — И ещё… Профессор Локхарт всё ещё где-то там, внизу… и… Мне не хотелось бы… обсуждать… качества преподавателей школы, но… после обряда он стал опасен. Очень.

— Вот как? – голос профессора Филеаса Флитвика не выдавал его мнения о коллеге по преподавательской стезе. Ну, почти.

— Да, – серьезно кивнул Гарри. — Он стал очень быстрым. Как будто его провели через "Темпус фугит"…

И, не дожидаясь ответа, прошипел "Откройся!".

Внизу, как обычно, было темно и сыро. Где-то что-то капало.

— Мистер Поттер, откуда вы знаете о "Темпус фугит"? – вывалившийся из трубы профессор Флитвик темноты просто не замечал. А ведь у него не было замечательных артефактных очков! — Это запрещенный темномагический ритуал…

— Я знаю, профессор, – успокаивающе пробормотал Гарри, доставая из кошеля метлу. — Ускоренное течение времени в организме для человека смертельно… Садитесь.

— А это ещё зачем?

— Профессор Локхарт вряд ли будет ждать… такого.

Полугоблин скептически хмыкнул, но на метлу влез.

* * *

— Вот тут оно и было. Вот здесь лежал профессор Локхарт…

Филеас Флитвик осматривал Потайную Комнату, и тихонько ругался на гоббледуке. Когда же Гарри сообщил, что у ног статуи раньше лежали метла и какие-то сумки, а сейчас их нет, фразы на гоббледуке начали прерываться чем-то уж вовсе запредельным. Кажется, это был зароллаш. Гарри, изложив ("Коротко, Поттер!" – "Да, сэр!") произошедшее, ответил на несколько вопросов и истуканом замер в стороне. Посмотреть на мастера за работой всегда интересно. И полезно.

Филеас Флитвик был мастером Чародейства, мастером Ритуальной магии, мастером-боевиком и Мастером-Шаманом. О последнем он не распространялся, и Гарри знал это только потому, что Неназываемый в свое время потратил немало времени, собирая досье на своих противников.

К несчастью, показательных выступлений профессор устраивать не стремился. Наколдовав несколько проверочных заклятий и убедившись, что здесь был проведен именно тот ритуал, полугоблин сделался необычно суров и решителен.

— Мистер Поттер, как отсюда выбраться?

— Там, за статуей, есть несколько выходов – в Запретный лес, в Хогсмид… – "отмер" Гарри. — От ближайшего до замка лететь минут пять. А ещё можно подняться по лестнице, она очень длинная и неудобная, зато прямо в замок…

— Несколько выходов? – Флитвик, кажется, действительно удивился. — Вы так хорошо изучили… это место?

— Разумеется, сэр, – Гарри снова достал метлу. — Садитесь, прошу вас. Так будет быстрее…

— Конечно, быстрее, – проворчал полугоблин, устраиваясь за спиной юного шиноби. — Мистер Поттер, вас ночные кошмары не мучают? Внезапная немотивированная агрессивность, головные боли, резкие изменения настроения?

— Нет, сэр, – помотал головой Гарри, примериваясь к открытому рту статуи. Она могла, судя по конструкции, отодвигаться целиком, как горгулья у кабинета директора, открывая удобный широкий проход, но пароля Гарри вычислить так и не смог. — Почему вы спрашиваете?

— Потому что на вас сейчас надет не меньше шести амулетов ментальной защиты, – ответил профессор. — Скорее даже семь… или восемь. Причем они не комплектные, противоречат друг другу, интерференция жуткая… Да у меня от одного прикосновения к вам зубы ломит!

— На мне сейчас тринадцать амулетов и артефактов, профессор, – отозвался Гарри, вылетая через замаскированный выход из туннеля. — Возможно, я просто к этому не так… чувствителен.

Флитвик скептически хмыкнул, но разговор продолжать не стал.

До самого замка они летели в молчании.

* * *

В больничном крыле к их возвращению из экспедиции кипела деловитая суета – к мадам Памфри, колдующей над тяжелораненными, прибавились ещё три колдомедички с эмблемами больницы Св.Мунго на лимонно-желтых мантиях, за ширмой, отгораживающей койки наиболее пострадавших пациентов, слышались голоса споривших о чем-то Снейпа и Дамблдора… в уголке тихо плакала Гермиона Грейнджер.

— Эй, ты чего? Все ж хорошо, все живы… Все живы?

— Ды-а! – проревела девчонка. И кинулась ему на шею.

Успокаивать и утешать перенервничавшую Гермиону пришлось долго, и не факт, что Гарри это вообще удалось бы, не приди на помощь Дамблдор, управившийся с истерящей девочкой всего-то парой негромких фраз. Профессионал, да.

О том, что произошло в подземелье, Дамблдор и Снейп уже знали всё, что смогли выковырять из памяти мисс Грейнджер. Ну, и плюс Флитвик, как раз излагающий директору и зельевару подробности. Тот высокоученый жаргон, на котором обменивались мнениями профессора и Дамблдор, Гарри на слух не понимал… Но зато понимала мадам Памфри – судя по изданному ей придушенному воплю ужаса.

Придушен он был Снейпом. Который, когда хотел, мог двигаться удивительно быстро. К сожалению, было уже поздно – одна из целительниц Св.Мунго услышала роковую новость. И тут же хлопнулась в обморок…

Пока успокаивали Памфри, приводили в чувство колдомедичку и планировали лечение пострадавших с учетом вновь поступившей информации, в Больничном Крыле объявились новые гости.

— Добрый вечер, директор, – это была МакГонагалл. Очень серьёзная, она вошла в комнату, и через секунду за ней вошёл очень странный человек. Незнакомец был невысок и тучен, с взъерошенными седыми волосами и беспокойным выражением лица. На нём было странное сочетание вещей: костюм в тонкую полоску, алый галстук, длинный чёрный плащ и сиреневые туфли с заострёнными носами. Подмышкой он держал ярко-зелёную шляпу-котелок.

— Плохи дела, Дамблдор, — промямлил нелепый незнакомец. — Очень плохи. Из Мунго сообщили, и пришлось приехать. Это зашло слишком далеко. Министерству необходимо действовать…

— Вы кстати, Корнелиус! – перебил пришельца директор. — Мы как раз…

В этот момент в палату вплыл, довольно улыбаясь, лорд Люциус Малфой, облачённый в длинный дорожный плащ.

— Уже здесь, Фадж, — одобрительно произнёс он. — Отлично, отлично…