Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

[Прим. Черепа: уважаемые читатели, глава заново переведена и выложена. Приятного чтения, оставайтесь с нами.

UPD: К сожалению, сайт почему-то упорно не желает распознавать французский язык и коверкает буквы с дополнительными символами. Потому прошу прощения за странные французские слова в начале главы].

Спустя три года Эрис превратился в сильного, здорового и очень способного ребенка. С начала лета он наслаждался своей свободой от занятий и готовился посетить своих бабушку и дедушку на юге Франции, как и обычно в это время года. Было решено, что кузен Драко должен был составить ему компанию в течении всего лета, и эта новость привела обоих мальчиков в восторг. Гарри и Драко были лучшими друзьями и были близки, как братья; хотя фактически они жили в разных домах, им все-таки удавалось проводить вместе дни напролет. Конечно, как и у всех братьев, у них временами случались разногласия, но они действительно очень тепло друг к другу относились, и, как правило, решали все свои споры быстро.

Этим утром мальчики должны были отправиться во Францию, и Эрис наблюдал, как домовик Мопси упаковывал его багаж. Когда довольный Драко проскользнул в спальню, Гарри как раз заканчивал последний осмотр плодов эльфийского труда.

— Bonjour, Aries [Привет, Эрис], — весело приветствовал друга Малфой. — Comment ca va? [Как твои дела?]

Ребята часто говорили на французском между собой, особенно перед домовыми эльфами.

— Bien, Draco, et toi? [Хорошо, Драко, а твои?] — ответил Блэк, переходя на французский.

— Bien. Tu es pret? [Отлично. Ты уже готов?]

Эрис только кивнул в ответ.

— Bien sur, mais tu es venu ici tres tot. Le Portoloin ne partira pas avant midi [Конечно, только ты пришел слишком рано. Портключ активируется лишь в полдень].

— Je le sais [Я знаю], — пожал плечами Драко, — mais je n'ai pas envie de rester avec mes parents pendant toute la matinee [но не хочу оставаться все утро в компании родителей].

Эрис мог понять нежелание друга потратить уйму времени наедине с дядей Люциусом и тетей Нарциссой. Он закрыл большой чемодан, и Мопси отправился с багажом вниз, в холл.

— Хочешь сыграть в подрывного дурака? — поинтересовался Эрис. Драко согласился, и кузены, расположившись на полу, принялись за игру.

— Прекрасно, что твои родители согласились отпустить тебя во Франции на все лето, — сказал Эрис, раздавая карты. — В прошлом году ты смог приехать только на месяц.

— Ты же знаешь моих родителей. Они будут только счастливы отдыхать от меня целых три месяца.

— Ты же знаешь, они заботятся о тебе, — заверил его Эрис.

— Ну конечно, — горько улыбнулся мальчик, — я же их наследник. Все заботятся о своих наследниках.

Блэк закатил глаза.

— Ну да, уж я-то понятия не имею, как это бывает, — прокомментировал он с сарказмом.

— У тебя хотя бы есть сквибы, — заметил Драко. — Они не так помешаны на всех этих наследственных штучках. Думаю, они были бы безмерно счастливы, даже если бы нашли на своем крыльце подкидыша-грязнокровку, а не получили опеку над чистокровным племянником.

— Может быть, — весело согласился Эрис, — у сквибов большие сердца.

— В конце концов, они не владеют магией, — ехидно продолжил Малфой. — Предполагаю, что они должны иметь какие-то другие положительные качества, чтобы заполнить получившиеся пустоты.

После трех игр, из которых Эрис выиграл одну, а Драко целых две, ребята спустились вниз. Дядя Мариус и тётя Клитемнестра уже ждали их в гостиной.

— Ну что, мальчики, вы взволнованы? — дружелюбно поинтересовался Мариус. — Три месяца солнца, никаких уроков и огромное загородное поместье в вашем полном распоряжении.

— Не говоря уже о бабушкиной спряпне, — вскользь добавил Драко.

На самом деле, Мелания Блэк была очень дальней родственницей для Малфоя, но она сама настояла, чтобы оба мальчика звали ее бабушкой и относилась к ним обоим одинаково. Тётя Касси говорила, что всему виной ее хаффлпаффские корни. В отличии от большинства других чистокровных семейств, в которых готовка всегда была уделом домашних эльфов, Мелания старательно занималась кухней и использовала домовиков только для простой, черной работы; таким образом у нее было полно времени для совершенствования своих кулинарных навыков.

— Хотя, собственно, мы не будем полностью освобождены от занятий, — справедливо заметил Эрис. — Бабушка всегда уделяет время, чтобы позаниматься с нами зельеварением.

— Эти уроки забавны, хотя и не настолько, как с тётей Касси, — рассмеялся Драко. Обычно он не демонстрировал столь открыто свою неприязнь к этой своеобразной родственнице, но сегодня старая ведьма явилась на Гриммо, чтобы поработать над каким-то проектом совместно со своим братом Поллуксом.

Дядя Мариус взглянул на часы.

— Портключ сработает через десять минут. Лучше вам приготовиться.

Ребята подтянули свои чемоданы поближе и стали рядом. Тётя Клитемнестра поправила их одежду и одарила каждого ласковыми объятиями, затем дядя Мариус потрепал их по волосам и вручил пустую бутылку из-под огневиски, служившую в этот раз портключом.

— Bonvoyage [Счастливого пути], — сказал он, и мальчики почувствовали знакомый рывок портала, перемещавшего их во Францию.

Они в мгновение ока очутились посреди холла прекрасного загородного шато [*1] Арктуруса Блэка. Мелания Блэк уже дожидалась их и приветствовала отпрысков с мягкой улыбкой на губах.

— Добро пожаловать, мои дорогие, — произнесла она и тепло обняла их обоих. — Как же приятно видеть вас снова.

— Я тоже рад вернуться сюда, бабушка, — ответил Эрис, отвечая на объятия. — А где же дедушка [*2]?

Мелания нахмурилась, и мальчику она показалась более усталой, чем когда они виделись в прошлый раз.

— Он не очень хорошо себя чувствует, — пояснила она тактично, — ему необходим небольшой отдых. Увидишься с ним немного позже, мой милый.

Щелчком пальцев она вызвала Рокфора, солидного домового эльфа, и велела ему определить багаж мальчиков по их покоям. Уже затем она провела Эриса и Драко в большую кухню и усадила за столом.

— Вы наверняка проголодались, — сказала волшебница. — Почему бы вам не рассказать мне свои новости, пока я не приготовлю вам что-нибудь поесть?

Ребята, перебивая друг друга, наперебой рассказывали о своих делах старой волшебнице, а она проворно надела фартук, вытащила палочку и принялась за работу. Она явно готовилась к визиту отпрысков. Взмахом палочки отослав тарелку тонко нарезанных колбасок, буханку свежеиспеченного хлеба и плошки с тапенадой [*3], она наполнила кубки мальчиков вкусным тыквенным соком. Немного позже миссис Блэк добавила на стол паштет, затем и утку под грибным соусом, миску со свежим салатом и тарелочку с козьим сыром. И уже когда ребята забеспокоились, что в них больше ничего не влезет, на столе появился поднос с шоколадными эклерами, кулинарной гордостью бабушки.

Когда Эрис и Драко наконец-то встали из-за стола, их настолько сморило от обилия пищи, что они единодушно решили немножко вздремнуть, прежде чем отправиться на улицу и сыграть в квиддич один на один.

Лето началось самым чудесным образом.

~~~~~

[*1] «… прекрасного загородного шато…» — шато является принятым во Франции название загородного усадебного дома высшего сословия, часто с парком и винодельческим хозяйством.

[*2] — если кто-то забыл, то Мелания и Арктурус Блэк являются прабабушкой и прадедушкой Эриса, но обыкновенно такие сложные родственные связи упрощают и называют всех бабушками, дедушками, тетями, дядями и кузенами, а кто оказывается родственником не по крови, а по браку, тех именуют на английском «…-in-law» (например, mother-in-law окажется тещей или свекровью, и так далее).

[*3] тапенада — блюдо провансальской кухни в виде густой пасты из измельченных оливок, анчоусов и тапен. Пасту подают, намазав на тосты, на ломте хлеба или как соус к нарезанным свежим овощам.

~*~*~*~

Вернувшись в Англию, Поллукс Блэк и его сестра Кассиопея углубились в изучение древних латинских кодексов, сводов законов и прочих подходящих манускриптов. Два с половиной года назад, после того, как Поллукс похвастался Эрису своим огромным опытом в области правовой экспертизы, мальчик спросил прадеда, способен ли тот сделать что-либо для освобождения Сириуса, его отца, из Азкабана. С тех пор, несмотря на усугубление своей болезни, Поллукс задался целью очистить имя Сириуса Блэка.

Эта задача требовала от старика больших настойчивости и упорства, осложняясь неумолимо наступающей старостью. Поллукс знал, что у него осталось мало времени, а его кузен Арктурус тоже был не в лучшей форме в последнее время и уже сильно сдал. Не было больше Блэков, способных направлять и воспитывать Эриса, и Поллукс не жаждал увидеть, как его наследник попадает под влияние проклятого Абраксаса Малфоя, который, к большому сожалению, оставался в добром здравии и поныне.

Эта затея требовала каждой крупицы влияния, которое он имел в Министерстве магии, но Поллукс все-таки узнал поражающие детали лишения Сириуса свободы. Старика ужаснуло, что один из Блэков был так легко лишен прав и привилеев волшебника своего круга и социального положения. Поллуксу в конце концов удалось надавить на Абраксаса и Арктуруса, заставив их использовать свое влияние и богатство, чтобы помочь разрешить ситуацию. Они ничего не сказал Эрису, не желая, чтобы у мальчика зародились ложные надежды на благоприятный исход.

Теперь, после серии газетных статей о неоценимом вкладе Блэков в историю волшебного мира, а также некоего количества пожертвований в адрес Министерства магии и открытия нового крыла имени Ориона и Вальбурги Блэк в больнице Сент-Мунго, благодатная почва наконец-то была готова.

Поллукс и Кассиопея вносили последние штрихи в их дело. Они обратятся к полному составу Визенгамота на следующий день, и Поллукс был уверен, что сможет добиться освобождения внука. В конце концов, он был Поллуксом Сигнусом Блэком, Почетным Верховным чародеем [*4].

~~~~~

[*4] — судя по упоминанию Кассиопеей в третьей главе Поллукса Блэка как Верховного чародея и по нижеследующему тексту главы, на момент происходящих событий Поллукс покинул пост главы Визенгамота и сохранил за собой звание Почетного Верховного чародея в знак уважения к его заслугам. Сменил его на этом посту Альбус Дамблдор, действующий Верховный чародей.

~*~*~*~

Следующим утром Альбус Дамблдор сидел, устало откинувшись на спинку кресла, не спеша приниматься за работу. Визенгамот сталкивался с множеством неприятных проблем и в лучшие времена, а сегодня список дел обещал быть особенно болезненным. Первым делом предстояло рассматривать ходатайство, поданное Поллуксом Блэком.

Этот представитель известного семейства всегда был довольно сомнительной личностью, склонной к манипуляциям и мести. Он имел множество врагом и крайне мало друзей. Но он был богаче Крёза [*5], и его знания юриспруденции были непревзойденными. Дамблдор не знал, какими именно соображениями руководствовался своенравный волшебник, но был уверен: что бы это ни было, это обещало чрезвычайно усложнить жизнь самого Альбуса.

Все Блэки, казалось, обладали талантом устраивать проблемы окружающим. И недавно Дамблдор был удивлен (и, признаться, немного разочарован), узнав о том, что Сириус, который должен был стать последним прямым наследником этой семьи, оказалось, продолжил свой род. Да к тому же связал его с семьей Малфой! Ему удалось обзавестись собственным наследником, мальчиком по имени Эрис, который поступит в Хогвартс через год. Альбус Дамблдор всерьез намеревался сделать все, что будет в его силах, дабы несчастный мальчик не пошел по стопам своих родственников, но происхождение ребенка вряд ли поспособствует его будущему благу.

Дамблдор неохотно отдал распоряжение созвать Визенгамот, и вот сейчас смотрел на двоих людей, которых меньше всего жаждал бы видеть: Поллукс Блэк и его сестра Кассиопея, старая дева, вносившая смуту в заседания Совета попечителей Хогвартса с тех самых пор, как Дамблдор стал директором школы. Кассиопея стояла прямо и гордо, а Поллукс сидел, сгорбившись, в украшенном богатой резьбой кресле-качалке.

— Профессор Дамблдор, — начал Поллукс, и голос его дребезжал, — уважаемые члены Визенгамота, я выступаю перед вами этим утром с серьезной жалобой относительно судебной ошибки, совершенной волшебным сообществом по отношению к моему внуку, Сириусу Ориону Блэку.

Дамблдор спал с лица. Неужели у старика был туз в рукаве?

— Я узнал, что мой внук, наследник благороднейшего и древнейшего рода Блэк, был брошен в Азкабан девять лет назад без судебного разбирательства, — продолжал тем временем Поллукс.

По залу разнеслись вздохи и шепот. Волшебник слегка взмахнул своей палочкой и послал свиток к столу улик.

— Этот документ содержит копию ордера на немедленное заточение под стражу Сириуса Блэка, лишив его следствия и законного суда. Под приказом значатся подписи Миллисент Бэгнолд, тогдашнего министра магии, и Бартемиуса Крауча, главы Департамента магического правопорядка в то время.

Аналогичные свитки волшебным образом размножились и появились перед каждым членом Визенгамота. Документу уделили должное внимание, и недовольный гул голосов усилился.

— Как уважаемые члены Визенгамота могут ясно увидеть, причин для заключения и лишения свободы моего внука указано две, — говорил далее старик. — Во-первых, его обвинили в предательстве — якобы он раскрыл местонахождение семьи Поттер их злейшему врагу, Тому-Кого-Нельзя-Называть. И, во-вторых, Сириус был обвинен в убийстве Питера Петтигрю и двенадцати магглов. Эти преступления, безусловно, отвратительно, но мы не должны быть отуманены степенью их серьезности настолько, чтобы не вершить справедливый суд. Каждая ведьма и каждый волшебник, — особо подчеркнул голосом Поллукс, — имеют полное право предстать перед судом и быть выслушанными.

Дамблдор хмурился. Ему явно не нравилось происходящее.

— Несправедливость в данном случае в значительной степени усугубляется легкомысленной природой доказательств, на которых основан данный приказ. Утверждалось, что Сириус Блэк был Хранителем секрета Фиделиуса, который защищал дом Поттеров, и якобы он был единственным, кто мог бы выдать эту тайну Тому-Кого-Нельзя-Называть. Тем не менее, не было предоставлено никаких убедительных доказательств, способных это подтвердить.

— На самом деле, Поллукс, нет никаких сомнений, что именно Сириус Блэк был Хранителем, — произнес Дамблдор со своего места. — Я сам давал показания на этот счет.

Поллукс Блэк снисходительно и насмешливо усмехнулся.

— Совершенно верно, директор, — сказал он, таким обращением подчеркнув упорное нежелание обращаться к Дамблдору, используя его титул действующего Верховного чародея. Затем он послал другой свиток к столу для доказательств. — Перед вами, дамы и господа, официальный протокол с показаниями Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. Как видите, профессор был непоколебим в своем утверждении, что Джеймс Поттер самолично сказал ему о намерении сделать Сириуса Блэка Хранителем секрета.

— Что вы хотите этим сказать? Вы намекаете, что Верховный чародей солгал? — требовательно спросила одна из заседавших в Визенгамоте ведьм.

— Не совсем, — спокойно, с достоинством ответил старик Блэк. — Как бы то ни было, это так называемое доказательство недопустимо. Дамблдор утверждал, что Джеймс Поттер сказал ему, что планирует сделать Сириуса Хранителем. Но не что уже сделал. Директор лишь поделился слухами. Он не располагал достоверной информацией, что Сириус когда-либо на самом деле был Хранителем секрета. И, более того, Дамблдор даже не может утверждать, что чары Фиделиус были вообще были использованы в итоге семьей Поттеров. Я хотел бы напомнить Визенгамоту, что в соответствии с правилами процедуры проведения суда, изложенными самим Мерлином, слухи не могут быть использованы для обвинения волшебника в преступлении.

— А как насчет свидетельств Питера Петтигрю? — уточнил другой дотошный волшебник.

— Ах да, Петтигрю, — Поллукс тонко улыбнулся. — Увы, здесь мы имеем дело снова лишь с бездоказательными слухами. Авроры указали в рапорте, что магглы утверждали, будто бы слышали слова Петтигрю — он обвинял Сириуса в предательстве Поттеров. Якобы… Следуя данной логике, можно и дитя бросить в Азкабан только потому, что какой-то волшебник слышал утверждения домового эльфа, услышавшего как один ребенок грозится убить другого после проигранной игры в квиддич.

Эти слова вызвали резонанс среди заседателей. Ропот все усиливался, и Дамблдор понимал, что теряет контроль над ситуацией. Поллукс Блэк был хитрой змеей, да к тому же опытной, и умел извращать слова в свою пользу.

— Тогда предлагаю к рассмотрению убийство Питера Петтигрю, — значимо отметил Верховный чародей, перекрывая своим голосом шум.

Поллукс расхохотался, насколько позволял его старческий голос.

— И что же, неужели вы имеете доказательства сего факта? Вы имеете улики? — всё уточнял он. — Авроры докладывали, что один из магглов, — он снова выделил это слово особой интонацией, — утверждал, что видел двух спорящихся магов, а затем последовал взрыв. Согласно Положению о доказательствах, датированному 1236 годом, показания магглов не могут браться во внимание, так как на их слова и память нельзя полагаться в подобных случаях. И это правильно, поскольку вопиющая ненадежность магглов очевидна для любого здравомыслящего волшебника.

— Сириус Блэк был найден на месте преступления сразу после его совершения, — напомнила старику Амелия Боунс, глава Департамента магического правопорядка. — Он смеялся, как безумец, после произошедшего.

Поллукс Блэк прищурил глаза и внимательно посмотрел на колдунью.

— В самом деле, мадам Боунс, он смеялся безумно. Эта реакция, как я считаю, была обусловлена внезапной, моментальной и трагической гибелью его самых близких друзей. Но разве смех — это улика? Или есть еще какие-то доказательства его причастности? Например, было ли применено заклинание Приори Инкантатем к его волшебной палочке? Был ли он допрошен под воздействием сыворотки правды? Если нет, то мы, уважаемые заседатели, не имеем ровным счетом ни одного достоверного доказательства во всем аврорском рапорте, и можем увидеть, как самым безответственным образом ничего подобного не было сделано.

— Вы ходатайствуете о суде для Сириуса Блэка? — устало вздохнул Дамблдор.

— Спустя девять лет? — прорычал Поллукс. — Не будьте абсурдны! Сириус провел в тюрьме девять ужасных лет, не получив даже законного судебного разбирательства. Все представленные улики были в лучшем случае необоснованны, а в худшем — абсолютно лишены смысла. Единственный свидетель тех событий либо мертв, либо получил длительный Обливиэйт. Дамы и господа Визенгамота, на основании Уложения об уголовных делах от 1739 года я требую, чтобы Сириус Блэк был немедленно освобожден, признан невинно осужденным и его дело было закрыто.

— Сейчас вы единственный, кто говорит нелепицы, — ответил на это заявление Дамблдор.

— Вряд ли, директор, — протянул Поллукс саркастически. — В Уложении об уголовных делах четко указано, что ни один чистокровный колдун или ведьма не может быть задержан без суда на срок более тридцати дней. В случае, если такое нарушение имеет место, незаконно задержанный должен быть отпущен немедленно и с него должны быть сняты все обвинения.

Дамблдор нахмурился. День на самом деле обещал быть жутко неприятным.

~~~~~

[*5] Крёз — царь страны Лидии, известный кроме всего прочего несметными, поражающими воображение богатствами.

~*~*~*~

Пёс, бывший на самом деле узником Сириусом Блэком, выл у окна-бойницы своей темницы. Он делал это изо дня в день, и его отчасти по-собачьи примитивные мысли неслись вскачь.

«Гарри погиб, Джеймс погиб, Лили погибла. Он сам застрял в этой несчастной дыре, а Питер предал их всех…»

И снова одни и те же мысли, день за днем, день за днем…

Темное облако, бывшее скопищем дементоров, поднялось немного выше у стен тюрьмы, и собака прекратила выть. Внезапно он услышал шаги за дверью своей камеры и мгновенно превратился обратно в человека. Решетка отъехала в сторону, пропуская аврора.

— Пойдемте со мной, мистер Блэк, — скомандовал аврор. Сириус покорно следовал под прицелом его палочки по коридорам тюрьмы, пока они наконец-то не вышли в ярко освещенную комнату для посетителей. Рядом с другим аврором стояла пожилая ведьма, которую Блэк не видел в течении многих лет.

— Тётка Кассиопея? — сказал он в замешательстве. — Что вы здесь делаете?

Женщина ничего не ответила, но аврор, сопровождавший ее, шагнул вперед и развернул пергаментный свиток.

— Сириус Орион Блэк, — начал читать он, — в десять тридцать утра сего дня Визенгамот рассмотрел ходатайство Поллукса Блэка и, после судебного разбирательства, провел голосование по вопросу о снятии с вас всех обвинений и немедленному освобождению из Азкабана. Настоящим указом все ваши права восстанавливаются. Министерство магии обязуется возместить ущерб за незаконное удержание вас в тюрьме Азкабан в размере пятидесяти тысяч галеонов, которые будут переведены на ваш счет в банке «Гринготтс» до конца недели. А также Министерство магии и Визенгамот приносят свои официальные извинения. Данный приказ действителен при условии, что вы подпишите отказ от любых судебных исков против Визенгамота и/или Министерства магии в будущем, а также против бывших или нынешних сотрудников Министерства магии в связи с данным делом. Согласны ли вы, мистер Блэк, подписать данный отказ и принять предложенные условия освобождения?

Сириус был ошеломлен. Должно быть, ему это снится.

— Вы согласны или отказываетесь? — терпеливо повторил аврор.

Блэк молча кивнул и подписал протянутый аврором пергамент. Он не мог справиться с дрожью в руках.

— От имени Министерства магии и Визенгамота позвольте выразить искренние извинения за ошибки, допущенные при аресте и заключении. Желаю вам всего наилучшего в будущих начинаниях, — четко отрапортовал маг.

— Поздравляю, Сириус, — произнесла наконец тётка Касси и жестом позвала следовать за собой.

Вдвоем они вышли в другую комнату с большим камином и с помощью летучего пороха переместились непосредственно в специальное помещение в Министерстве. У камина их встретила еще пара авроров, которые попросили их документы. Кассиопея передала ворох пергаментов, и, пересмотрев их все, служащие закона наконец-то их оставили в покое. Сейчас они воспользовались специальным камином, предназначенным для перемещения заключенных, а теперь отправятся по обычному на знакомую квартиру. Эти апартаменты Сириус когда-то унаследовал от дяди Альфарда, и некоторое время после окончания Хогвартса жил здесь вместе со своим другом Поттером.

— Добро пожаловать домой, Сириус, —произнесла Кассиопея чуть более тепло, и в глазах мужчины мелькнули непрошенные слезы. Старая ведьма никогда раньше не демонстрировала ему особой симпатии, но в этот раз показала толику сочувствия. — Да ради Мерлина, успокойся, Сириус!

Он продолжал плакать. Волшебница возвела глаза к потолку.

— Нет времени для этой ерунды, Сириус. У тебя есть крестник, и пора бы подумать о нем в конце концов.

— Но Гарри мертв, — с горечью сказал тот.

— Нет, не мертв, — скупо ответила Кассиопея.

Мужчина замер, и в его взгляде читалась надежда.

— Нет? Он жив? Но где он, что случилось с Гарри?

Кассиопея прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, возвращая себе самообладание.

— Гарри Поттер на данный момент хорошо проводит время. Если ценишь его жизнь, ты должен внимательно выслушать меня и поступить так, как я скажу.

Сириус твердо посмотрел в глаза своей родственницы.

— Я вас внимательно слушаю.

~*~*~*~

Месяц спустя на юге Франции семейство Блэков готовилось к празднованию дня рождения Эриса. По традиции, сохранявшейся на протяжении многих лет, на торжество ожидались семьи Блэк и Малфой. Для Эриса и Драко праздник в этом году имел особое значение, так как тётя Касси согласилась встретить мальчиков в Англии второго августа, чтобы сопровождать для покупки их первых волшебных палочек.

В течении нескольких дней, предшествующих торжеству, весь дом находился в приятном волнении. Бабушка проводила все время на кухне с Рокфором, ее расторопным домовым эльфом, готовясь к огромному празднику. С Англии даже вызвали Мопси, чтобы он украшал шато, расставляя в каждой комнате свежие цветы и развешивая поздравительные вымпелы [*6].

Гости прибывали небольшими группками. Дядя Мариус и тётя Клитемнестра переместились в поместье первыми, а на следующий день явились Малфои. Поллукс и Ирма прибыли за день до дня рождения вместе с ведьмочкой с яркими розовыми волосами.

— Дора! — воскликнул Эрис, приветствуя девушку. — Сто лет не виделись!

Как Поллукс и обещал своим внукам, он удовлетворил их желание увидеться с кузиной Нимфадорой несколько лет назад, но с тех пор они видели друг друга не очень уж часто. Между семьями Блэков и Тонксов все еще ощущалось напряжение.

— Я уже подумал было, что твои мама и папа не хотят, чтобы ты приезжала.

— Они и не хотели, — пожала плечами девушка, — но мне семнадцать, так что я вольна делать все, что мне по душе.

— Мы рады видеть тебя, моя дорогая, — поприветствовала Нимфадору подошедшая к ним Мелания.

Первого августа обед в честь дня рождения Эриса начался ровно в полдень и ознаменовался горами угощений и изобилием веселого настроения. Пока все развлекались, мелькнула вспышка и появилась Кассиопея Блэк, одной рукой сжимавшая расческу-портключ, а другой касаясь высокого человека с темными длинными волосами.

— С днем рождения, Эрис, — поздравила мальчика тётя Касси. — Прошу прощения за наше опоздание, но я привела с собой кое-кого, с кем ты должен познакомиться, — она кивнула в сторону мужчины, ее сопровождавшего.

Эрис смотрел на прибывшего, казалось, целую вечность, прежде чем узнал его. На мужчине была элегантная мантия, а волосы и борода были аккуратно подстрижены и уложены. Но в глаза бросалась его худоба, даже истощение, а на его осунувшемся лице серые глаза казались впавшими. Сейчас он выглядел иначе, но Эрис видел его на многих колдографиях и слышал бесчисленные истории о нем. Это был его крестный отец, Сириус Блэк.

Эрис запаниковал. Всё могло рухнуть! Он бросил тревожный взгляд на дядю Мариуса, но сквиб лишь улыбнулся успокаивающе и слегка кивнул.

Мальчик сглотнул и тихо сказал:

— Я знаю, вы мой отец. Вы — Сириус Блэк.

Драко и Дора ахнули, но никто из взрослых не выглядел удивленным.

Гарри ожидал смущения, отрицания, но ничего этого не последовало. Сириус только улыбнулся немного нервно и согласно кивнул.

— Все верно, Эрис, — робко начал он. — Я узнал бы тебя где угодно, несмотря на то, что не видел с тех пор, как ты был малышом, — Блэк выразительно посмотрел на мальчика и добавил немного иначе: — Вылитый отец. Кроме глаз — глаза мамины.

Уголка его рта коснулась едва заметная улыбка, и в этот момент Эрис все понял. Каким-то образом Сириус знал обо всем, но все еще хотел наладить отношения.

Мальчик вдруг почувствовал невыразимое тепло в груди. Сириус был свободен, он знал, кем является на самом деле Эрис, и все равно хотел быть рядом с ним, не отказался от него.

Блэк широко раскрыл объятия и бросил на мальчика вопросительный взгляд, будто беспокоясь, что тот не захочет обнять его в ответ. Слезы невольно потекли из глаз Эриса, он побежал навстречу и крепко обнял своего одновременно крестного и отца, не желая отпускать и наслаждаясь ласковыми объятиями [*7].

— С днем рождения, сын, — шепнул ему на ухо Сириус и поцеловал мальчика в макушку.

— Спасибо, папа, — пробормотал Эрис сквозь слезы.

~~~~~

[*6] «… поздравительные вымпелы…» — имеются в виду большие ленты или транспаранты, на которых пишутся приветствия или поздравления, а затем развешиваются как декоративное украшение.

[*7] «…обнял своего одновременно крестного и отца…» — в оригинале присутствует игра слов, которую нельзя удачно передать на русский язык. «… his (god)father's…» — в английском языке father означает отца, а godfather — крестного.