Свет в окне напротив (гет)

Газетный разворот с колдографией Каркарова притягивал взгляд из любой точки комнаты. Холёный и самодовольный директор магической школы. Наверное, Рита выкопала этот снимок из своих архивов по турниру Трех волшебников. На душе было гадко и холодно.

Джинни несколько раз пыталась завести разговор, но я отвечала невпопад, и она оставила меня в покое. Почему очередная мерзость от Скитер стала для меня такой болезненной, я поняла не сразу. А когда поняла, стало ещё хуже.

Если подумать, профессор Снейп никогда и нигде не утверждал, что единственным его прегрешением было убийство Дамблдора, спланированное самой жертвой. За всё время судебных разбирательств великолепный шпион ни разу не появился на заседаниях, не произнёс ни слова, не предложил ни одного воспоминания. За него отдувался Гарри. И делал это с одержимостью, которая вполне извиняла недавнюю реакцию Джинни.

Что я знала о Северусе Снейпе?

«Вы и сейчас ничего обо мне не знаете».

Он сказал именно это.

«Ты всё сделала правильно, Гермиона. Не покидай этого дома».

Он назвал меня по имени.

«И спасибо за зелье, несносная вы гриффиндорка».

Он сказал мне спасибо.

Всё. Это всё, что я знала о Снейпе после двух месяцев работы в замкнутом пространстве его лаборатории. Джинни бы фыркнула и сказала, что это — розовые сопли.

Завтра у меня рабочий день. А ещё, скоро вернётся Гарри. Он скажет, что Каркаров пойман, и профессору ничто не угрожает. Посмеётся надо мной и даже немного рассердится.

Но больше всего на свете я боялась, что Игорь Каркаров рассказал правду.

Я села за стол и в сотый раз стала читать текст, который уже успела выучить наизусть.

«Северус Снейп — самый популярный персонаж магической прессы за прошлый год, вновь оказался в центре скандала. Наш внештатный корреспондент Рита Скитер собрала сенсационный материал. Благодаря новым фактам, её бестселлер "Северус Снейп: святой или сволочь", лидер продаж за последние девять месяцев, будет существенно переработан во втором издании. И, возможно, пылких поклонниц этого таинственного человека ждёт горькое разочарование.

А пока мы представляем вашему вниманию выдержки из интервью, которое стало основой для переиздания.

«Передо мной сидит высокий, широкоплечий, черноволосый мужчина с выразительным взглядом. Четыре последних года он провёл в изгнании, скрываясь от своих бывших соратников. Ведь именно он мужественно свидетельствовал против них в судебном процессе после Первой магической войны. Некоторое время назад в прессе появилось ложное сообщение о его гибели. Но он жив. Жизнь не сломила его, и в борьбе за справедливость он вновь готов рискнуть. Он — Игорь Каркаров.

Мы разговариваем с Игорем о герое Второй магической войны, кавалере ордена Мерлина первой степени и его коллеге — Северусе Снейпе.

Было время, когда эти двое разделяли взгляды самого опасного волшебника нашего века. Игорь (он разрешил обращаться к нему именно так) был старше и вступил в ряды Пожирателей Смерти, когда молодой Северус еще учился в Хогвартсе. И уже на старших курсах Снейпа приметил Тот-Кого-Нельзя-Называть (замечу, что сам Игорь так и не отделался от привычки называть его Тёмным Лордом).

"Снейп был просто влюблён в тёмные искусства, — рассказывает Игорь. — Тёмный Лорд ставил его в тренировочных дуэлях против взрослых Пожирателей, и парень часто выходил из них победителем. Он обучил Пожирателей многим заклятиям и приёмам, от которых потом гибли люди. Но главное — это зелья: Веритасерум, яды, Оборотное… Снейп был готов варить их сутками. В Хогвартсе Северуса считали странным, друзей у него не было. Зато у Пожирателей он был популярен и уважаем. Сам Лорд выделял его среди всех. Неудивительно, что перед ним — полукровкой — заискивали аристократические приверженцы чистоты крови. Люциус Малфой просил его стать крёстным своего первенца задолго до рождения Драко Малфоя.

Мы были с ним дружны, но Снейп никогда и ни перед кем не раскрывал свою душу. О смерти его матери я узнал лишь от Малфоя, у которого он проводил летние каникулы после шестого курса. В то время я уже начал понимать, что попал в опасную компанию. Организация стремительно деградировала в террористическую группу. Стали появляться сообщения о похищениях и убийствах маглов и маглорожденных. И как гром среди ясного неба прозвучало решение Лорда: принимающий метку должен будет доказать свою преданность делом".

Игорь закрывает глаза руками и раскачивается на стуле. Очевидно, что для него это стало огромным потрясением. Пути назад не было. Долгое время Игорю удавалось избегать "вечеринок" Пожирателей. Но на посвящение Северуса Снейпа он получил личное приглашение Лорда.

Рассказывая об этом событии, Игорь бледнеет: "Это было ужасно. Мы собрались в большом зале какого-то поместья. Люди стояли кругом, в плащах и масках. В центре двое: Снейп — на коленях перед Темным Лордом. Такой же спокойный и решительный как всегда. Вдруг Лорд сказал ему что-то очень тихо и засмеялся. В следующую секунду в круге появилась маленькая девочка. Ей было не больше десяти лет, и первое время она была без сознания".

Игорь резко поднимается и отходит к окну. Он подставляет разгоряченное лицо прохладному ветру. И продолжает говорить. Голос звучит глухо и надтреснуто.

"Он убил её быстро и без колебаний. Темный Лорд выразил недовольство такой поспешностью. Но Снейп сказал, что считает нерациональным излишний расход магии на маглов. Его взгляды на чистоту крови были ещё более нетерпимыми. Он утверждал, что ему неприятно прикасаться к маглам, даже находиться с ними в одном помещении без необходимости. Лорд милостиво принимал такие рассуждения"…

Игорь Каркаров измучен и подавлен. Этот рассказ потребовал от него огромного мужества и напряжения сил. Он подходит ко мне, вглядывается в глаза и спрашивает:

"Скажи мне, КАК можно было оправдать убийцу ребенка? КАК можно было взять его преподавателем для других детей? Когда я пытался свидетельствовать против него в суде, его защищал сам Альбус Дамблдор. Когда Снейп убил Дамблдора, свидетелем убийства был Гарри Поттер. Но кто, в конечном итоге, свидетельствовал о невиновности Северуса Снейпа? Мальчик-Который-Выжил-и-Снова-Выжил. Это нормально? "

Игорь взволнован, и я перевожу разговор на другое. Он рассказывает, как ему удалось выжить после открытого вызова Темному Лорду в мае девяносто пятого. Как он вынужден был скрываться и изменять внешность после тотальной облавы, объявленной всем носителям Метки. Всем, кроме одного.

Я задаю ему главный вопрос: чего он хочет сейчас?

"Справедливости, — горько отвечает он, — Мне найдут вину, обязательно найдут. Придумают несуществующее преступление, изобретут новый закон. Единственный человек, который мог подтвердить мою невиновность, оттолкнул меня, будто боясь испачкаться. Он живет в славе, покое и достатке. Устроил свою личную жизнь. Его не беспокоит совесть. Ему не снятся убитые на этой войне… Я могу только рассказать правду. И я это сделаю".

Мы разговариваем еще долгое время. Игорь Каркаров — глубокий и умный собеседник. Волею судьбы он оказался вовлечен в преступную группировку. Этот период его жизни, к счастью, длился недолго и закончился раскаянием и искуплением вины. Другой провел на службе у Того-Кого-Нельзя-Называть многие годы. На его счету бесчисленные жертвы. Но, ни одного обвинения ему так и не было предъявлено. Что произошло с нашим обществом? Неужели родные и близкие тех, кто погиб в эту страшную войну, смирятся с тем фактом, что один из главных пособников Того-Кого-Нельзя-Называть находится на свободе и пользуется всеми правами достойного члена общества?

В завершение я хочу обратиться к одной юной особе, которая считает Северуса Снейпа героем настолько безупречным, что позволяет себе принимать его поздними вечерами у себя дома тет-а-тет. Это ваш худший выбор, дорогая. И скоро вы в этом убедитесь».

— Гермиона! — Джинни выдернула газету из моих рук. — Прекрати. Это не тот случай, когда изучение источника решает проблему. Что можно выцепить из этой мерзости?

Я пожала плечами. Статьи Риты Скитер походили одна на другую как конвейерные изделия. Но в этот раз что-то выбивалось из привычной схемы.

— Кое-что можно, — неуверенно заметила я. Игра в детектива позволяла не думать о главном. — Например, это написано не сегодня. Смотри, он подходит к открытому окну и подставляет лицо ветру. Точно не о сегодняшней погоде.

— Или они аппарировали куда-нибудь в тёплое место.

— За пределы Британии? Вряд ли. Нужно разрешение. Их бы взяли на границе. К тому же, в тексте нет ни одной детали ночного происшествия в Баттерси.

— Допустим, не сегодня. Что это нам даёт?

— Значит, идя на встречу, Каркаров уже был готов к отказу Снейпа. И его это почему-то устраивало. Возможно, фотографиями он даже пытался спровоцировать профессора, — я прикусила язык, но было поздно.

— Фотографиями? Какими фотографиями?

Снимки лежали в сумке рядом с «Дарами Снейпа». Я нехотя протянула их Джинни, ожидая язвительных комментариев. Она долго рассматривала каждую колдографию, потом покосилась на меня:

— Надо же. Вроде Снейп, а похож на человека. Вот здесь вы так мило беседуете.

— Он тогда меня в магазине выловил. Сумку помог донести.

— Ну, а за эту карточку половина Хогвартса не пожалела бы получить месяц отработки... собственно, у него же.

Я отобрала у подруги колдографии и затолкала их назад в сумку. Джинни понимающе хмыкнула.

— Продолжай. По-твоему, Каркаров был готов к тому, что Снейп откажется ему помогать и даже хотел этого?

— Как вариант, да. Возможно, Рита заплатила ему за это интервью достаточно, чтобы начать новую жизнь. А Скитер из такого скандала выжмет столько, что ей хватит на много лет вперёд. Интересно, почему она ни разу не назвала меня по имени? Отложила на сладкое?

В глазах Джинни загорелась решимость, не предвещавшая ничего хорошего тем, кто встанет на её пути.

— Я ненадолго. Ничего не предпринимай. Никуда не ходи. Впрочем, Кричер тебя всё равно не выпустит.

— Джинни, ты что задумала?

— Шалость. Исключительно шалость.

Рыжий ураган вылетел из комнаты, оставив меня наедине с газетой и бесполезными размышлениями.

Странно, что мы прожили эту войну, так и не привыкнув к смерти. «Экспеллиармус» Гарри стал традиционной шуткой, разошёлся тысячами анекдотов, но сам Гарри мрачнел каждый раз, когда его именовали Мальчиком-Который-Убил-Волдеморта.

Большой Зал Хогвартса превратился для меня на последнем курсе в ежедневный кошмар. Как можно было выходить на завтрак, чинно обедать, или весело болтать на ужине там, где недавно лежали тела павших? За последнее время я привыкла думать, что профессор Снейп — вдвойне герой, раз ему приходилось принимать смерть и страдания других людей с каменным выражением лица. Лгать. Изворачиваться. Ради высшей цели. А что, если ему действительно было всё равно? Он отправился на поиски Каркарова. Но для чего? Заставить его замолчать? Возможно ли, что он специально дал ему ускользнуть, чтобы тот не попал в руки авроров?

Я услышала скрипящее приветствие Кричера на первом этаже и сорвалась с места. Через минуту я уже обнимала Гарри, а он неловко гладил меня по спине и молчал. Молчание было вполне красноречивым.

С трудом оторвавшись от своего лучшего друга, я пробормотала:

— Прости. Нервы совсем сдали. Ничем не порадуешь, да?

Он помотал головой.

— Не порадую. Мы его опять упустили. А Джинни где?

Я испуганно посмотрела на Гарри.

— Не знаю. Её уже минут десять нет.

— Кричер! — голос Гарри стал жестким и властным. — Где хозяйка?

— Хозяйка активировала камин и отправилась в лавку к мастеру Джорджу, господин!

— Иди за ней и скажи, чтобы немедленно возвращалась!

— Не надо никуда идти, Кричер, я уже здесь, — голос Джинни, раздавшийся с лестницы произвёл странный эффект. Лицо Гарри потемнело, он посмотрел на неё почти со злостью и резко проговорил:

— Джинни! Я просил тебя не выходить сегодня из дома.

— Я и не выходила. Просто мне позарез нужно было сделать один заказ.

— Значит, это ты устроила?

— Частично. Исполнение принадлежит Джорджу. И не говори, что это было неправильно.

Мне надоело слушать их загадочный диалог, и я вмешалась:

— А непосвящённым можно узнать, что устроила Джинни?

Гарри нехотя отвлёкся от прожигания взглядом своей супруги.

— Несколько минут назад я беседовал с главным редактором «Пророка». В основном, просвещал его на предмет деталей магического законодательства. Выяснилось, что он абсолютно не в курсе того, что за укрывательство преступника можно получить реальный срок в Азкабане. Также почтенный волшебник очень плохо себе представлял, как именно хороший адвокат может повернуть дело о защите чести и достоинства. Когда я почти убедил его остановить рассылку оставшейся части газетёнок, на складе раздался странный шум. Оказалось, в помещение как-то пробрались корнуэлльские пикси. Я помог их выловить, но вечерний тираж восстановлению не подлежит.

Джинни удовлетворённо кивнула и поинтересовалась:

— Много поймали?

— Десяток.

— Молодцы.

— Сколько их всего было, Джинни?

— Дюжина!

— Ладно. Раз тебя всё устраивает, я пойду отдыхать. Извини, Гермиона.

Гарри был уже у двери в кухню, когда вдруг остановился, будто о чём-то вспомнил. Он снова подошёл к Джинни, обнял её и тихо сказал:

— Знаешь, кто-то должен был сделать нечто подобное.

Джинни фыркнула, и поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щетинистый подбородок.

— Знаете, находиться рядом с вами — то еще испытание, — я почувствовала, что зверею. — Не буду мешать.

Никто меня не остановил. Я добралась до комнаты, выделенной для меня «миссис Поттер», и от души хлопнула дверью.

Здесь я собиралась дать волю чувствам, но неожиданно вспомнила слова Снейпа:

«Окклюменция защитит ваш разум не только от внешнего вторжения, но и от собственных эмоций».

Мысленный блок закрыл сознание тонкой непроницаемой пленкой. Беспокойство, неуверенность и страх исчезли. Я прислушалась к себе. Стало легче? Да… Нет… Вместо ожидаемой пустоты внутри разгоралась боль. «Я доверяю Северусу Снейпу». И подпись — «покойный А. Дамблдор». Можно сделать значки и раздавать на улице. Желательно, около редакции «Пророка». Погано-то как. Нет. Скверное лекарство эта ваша окклюменция, профессор. Горькая пилюля. Если вы так жили на протяжении двадцати лет… А ведь так и жил. Оттачивая и совершенствуя свою защиту…

— Гермиона? — голос в коридоре прозвучал осторожно и виновато.

— Заходи, Гарри.

Мой лохматый друг просочился в приоткрытую дверь и устроился на уголке кресла.

Помолчали. Гарри сосредоточенно рассматривал свои сложенные домиком ладони. Эта поза у него всегда означала: есть серьёзный разговор, но нет ни слов, ни плана, ни решимости его начать.

— Как отреагировал профессор Снейп? — вопрос показался мне уместным и достаточно нейтральным.

— На газету? Ну… плохо. Ты… не переживай про фотографии. Кажется, оригиналы мы отыскали, и Скитер они не достанутся.

— Сказать тебе честно, Гарри Поттер? Рита может весь Косой переулок этими снимками обклеить. Не напрягает. А вот то, что Игорь Каркаров не склевал её по ошибке во время Турнира — очень даже напрягает и расстраивает.

Гарри усмехнулся и посмотрел на меня с заметным облегчением.

— Согласен. Снейп вообще классный мужик, оказывается… Я сегодня его с другой стороны увидел…

В любой другой день история о Снейпе, который цитировал Конан-Дойла и позволял Гарри безнаказанно обзывать себя занудой, вызвала бы мой живейший интерес. Но сейчас я чувствовала только тупую ноющую боль.

— Профессор сказал, что это неправда? — кажется, я прервала его на полуслове, но вопрос слишком долго вертелся у меня на языке.

— То, что он — зануда?

— То, что написала о нём Рита.

Гарри посмотрел на меня с вызовом:

— А если нет? Купишь у Паттерсона тухлых помидоров и встанешь в очередь, чтобы в него бросить?

— Что. Сказал. Снейп?

Гарри поднялся.

— Он сказал, что должен «привести дела в порядок». Сообщил, что не собирается ни перед кем оправдываться. Велел не беспокоить. А тебе завтра — не появляться. Больше ничего не интересует?

Злость, которая меня захлестнула, была неожиданной и сильной.

— Нет. Все ясно. Гермиона Грейнджер должна знать своё место, когда великий Поттер в одиночку защищает своего лучшего друга от нападок злобной толпы.

Гарри опешил. Я мысленно повторила про себя последнюю фразу. М-да. Кошмар и караул. Занесло на повороте, не хуже Рона. Может, окклюменция — не для меня? Сняв защиту, я почувствовала себя астронавтом, наконец открывшим скафандр после полёта.

— Такого бреда я от тебя никогда не слышал. Гермиона... Ты себя нормально чувствуешь?

«Нет. Я чувствую себя никому не нужной, бесполезной обузой. Хочу уйти домой и долго реветь в подушку. Скучать по родителям. Жалеть себя, глядя в зеркало, бить посуду и всячески выражать свое разочарование. И не хочу верить в то, что Снейп убил девочку».

— Нет, Гарри, не нормально. Мне плохо от того, что я ничем не могу помочь. Но срываться на тебе было форменным свинством.

Гарри обнял меня так крепко, что я охнула.

— Ты самая незаменимая на свете. Даже Снейп это понимает. Ночью, на Баттерси он растерял всю свою невозмутимость, когда Каркаров начал нести чушь про вас двоих… И гостиницу мы нашли, благодаря твоей идее. И вообще, перестань. Я так рад, что ты снова с нами…

— Еще поцелуйтесь, гады! — весело сказала Джинни, влетая в комнату. — Ни на минуту нельзя оставить вдвоём.

Я смутилась, а Гарри подмигнул мне и сел в кресло, сложив руки на коленях, как прилежный ученик.

Джинни одобрительно кивнула и прошлась по комнате с видом преподавателя на лекции.

— Значит так, господа снейпоманы. Буду вправлять вам мозги…

* * *

Я проснулась ещё до рассвета и долго слушала в темноте бешеный стук своего сердца. Сон не спешил меня отпускать. Зал в поместье Малфоев. Круг Пожирателей. Снейп на коленях перед Томом Риддлом. Подробности были до омерзения яркими и чёткими. Сейчас, когда рядом не было Гарри, фанатично убеждённого в своей правоте, и, по-житейски рассудительной Джинни, я вновь не находила ответов на свои вопросы. Верю ли я в то, что написала Скитер?

Маленькая девочка. Маглорождённая волшебница или просто магла. У неё были родители. Она читала сказки и радовалась новым платьям. А потом её убил Северус Снейп… Тонкая грань между сном и реальностью снова исчезла и я услышала:

— Встречай нашу гостью, Северус!

Я огляделась. Зал был полон каких-то странных людей. Тот, кто говорил, стоял в центре и указывал на меня молодому парню с неподвижным взглядом. Его чёрные глаза впились в моё лицо:

«Как тебя зовут?»

«Гермиона. Я хочу домой».

«Не бойся. Скоро ты уйдёшь».

Зал растаял, но я оказалась не на площади Гриммо, а в своей квартире. Профессор Снейп стоял у окна спальни и тихо говорил:

«Жили в одной деревне четыре волшебника…»

Я хотела сказать, что сегодня мне не до сказок, но, сколько ни пыталась, не могла произнести ни звука. Наконец, мне с огромным трудом удалось прошептать:

«Сэр, пожалуйста!»

После этих слов я снова проснулась. Что-то тёплое и мягкое лежало на моём одеяле. Я протянула руку, и пальцы коснулись кошачьей шерсти.

— Косолап, — прошептала я. В ответ раздалось энергичное мурлыканье. — Как ты сюда попал, хитрец? Дверь ведь закрыта.

Кот сделал вид, что его этот вопрос не касается. Он вальяжно прошествовал по кровати и ткнулся мокрым носом в мою щеку. Я села, закутавшись в одеяло, и кот немедленно свернулся клубком у меня на коленях.

— Придётся тебе теперь меня слушать, раз пришёл. Потому что спать у меня сегодня не получается, а до утра ещё далеко.

Разговаривать с котом было немногим лучше, чем вести беседу с собственным отражением в зеркале, но мне сразу стало спокойнее.

— Есть один человек. Я его... ценю, уважаю и немножко… впрочем, это неважно. Он мне очень помог, когда никого не было рядом. Даже тебя. Нет уж, не отворачивайся. Теперь я понимаю, что ты сбежал от меня из-за палки Беллатрисы. Но мог бы хоть как-то намекнуть! Помнишь, как ты на Петтигрю бросался, когда он был крысой Рона? А тут решил не связываться? Вообще, давай договоримся: сел человеку на колени — значит, одобряешь. Зашипел — я буду знать, что с ним что-то не так. Согласен? Ладно, не хочешь об этом — не буду. Так вот, этот человек… Я не верю, что он жестокий убийца. И не верю, что он когда-то был таким. Но даже если всё это так, для меня он никогда не будет просто преступником. Понимаешь?..

Косолап понимал. И выражал полное согласие. Во сне.

Кошмары этой ночью мне больше не снились.

* * *

Я встала рано. На кухне пахло свежими булочками и кофе. Сонная Джинни перемещалась между столом и плитой в режиме автопилота. Гарри выглядел бодрым, но хмурым. Я села рядом.

— Доброе утро! Наверное… Какие планы на сегодня?

— Я — на работу, — откликнулся Гарри, — попробую напроситься в группу по задержанию Каркарова.

— Я сижу дома и не высовываюсь. Путешествия через каминную сеть тоже под запретом. В случае острой необходимости могу послать Патронуса, — монотонно пробормотала Джинни. — К Рождеству обрасту плесенью от безделья.

— У нас гостит Гермиона, вы могли бы вместе заняться библиотекой, — примирительно отозвался Гарри. — Готов поспорить, что там есть такие книги, которым позавидует Хогвартс.

Что правда, то правда. Даже корешки этих книг вызывали у меня священный трепет. Но было одно «но»…

— Я маглорождённая, ты не забыл, Гарри? Большая часть библиотеки Блэков защищена от посягательств «нечистой» крови. Сириус рассказывал. Без хозяина я и близко к ним не подойду.

— А я — тем более, — отозвалась Джинни. — Туда надо Снейпа запускать в полной боевой готовности.

Что-то холодное и острое кольнуло в груди. Какая глупость эти нелепые симпатические реакции нервной системы. Типичная барышня из романа Джейн Остин.

Гарри укоризненно посмотрел на супругу. У меня возникло неприятное ощущение, что эти двое успели обсудить мои странные чувства к профессору зельеварения. Выбрав самый нейтральный тон, я начала задумчиво:

— Кстати о Снейпе… Это так непохоже на него — менять свои планы… Может, мне стоит написать ему? Сказать, что…

— Не надо, Гермиона. Он сегодня утром уже ответил. Читай.

На пергаменте было написано:

«Мистер Поттер. Я получил ваши письма».

Я повертела лист и вопросительно взглянула на Гарри. Он мрачно кивнул:

— Да. Это всё.

— И что это значит?

— Он жив. Находится в пределах досягаемости. Общаться не желает. Во всяком случае, я понял его именно так.

— Ясно. Эта тема надолго, я удаляюсь, — зевнула Джинни. — Без меня вам будет интереснее. Гермиона, если я не проснусь к обеду — попробуй воззвать к моей совести, ладно?

Я кивнула. Наша рыжая молния не была расположена к утренней дискуссии. А вот её вчерашнее выступление было очень и очень убедительным.

«Вы были согласны принимать Снейпа со всеми тараканами в его вечно немытой голове, не интересуясь, сколько маглов он съел на обед за всю свою жизнь. И вдруг такая новость: у этого ангела есть тёмные пятна в биографии! Допустим, ваш Снейп загубил в прошлом кучу народу, и Рита об этом узнала. Что изменилось? Вот ты — Гарри, сто раз слышал от Дамблдора, что тот доверяет своему шпиону. Слово Риты для тебя важнее? Снейп твою шкурку спасал? Спасал. И не только твою. Так удовлетворись этой мыслью. Ну а ты, Гермиона… Сама решай, — закончила она неожиданно тихо…

Отпустив Джинни досматривать утренние сны, мы с Гарри какое-то время просто сидели и молчали. Наконец, он нерешительно начал:

— Гермиона…

Я подождала, но продолжения не последовало.

— Да, я — Гермиона, и это действительно я. Ты только это хотел узнать?

Гарри помотал головой и спросил каким-то деревянным голосом:

— Что у тебя со Снейпом?

— Работа. И странная история с палкой Беллатрисы, — слова аккуратно и чётко разделяли мысли и эмоции. Краснеть или сбивчиво бормотать больше не хотелось. — Неужели вы впечатлились статьей Скитер, мистер Поттер?

— Я серьёзно, Гермиона. Мы слишком давно знакомы, чтобы я этого не заметил.

— Назовем это словом «увлеченность», Гарри. Это не так страшно, как тебе кажется. И это под контролем.

— Ну, да. И поэтому ты говоришь фальшивые слова и используешь окклюменцию, чтобы прикрыть эмоции.

На этом месте я обожглась кофе и надолго закашлялась. Продышавшись и вытерев слёзы, я поинтересовалась:

— С каких пор аврор Поттер заделался крутым легилиментом?

— Ни с каких. Но распознавать интонацию нас учили. Гермиона, ты пойми, Снейп — плохая идея для влюблённости... ладно, если хочешь — увлечённости. Ты же понимаешь… Он всегда на своей стороне. Использует всё в своих целях. И если он столько времени проводил с тобой, это значит только, что у него… есть на то причины.

— Да, Гарри Поттер. Я знаю. Странно только, что ты сам не оставишь в покое этого хитрого слизеринца.

— Ну, есть разница…

— Какая? У тебя нет на него романтических планов? У меня, представь себе, тоже. Мне надо попасть в его лабораторию. Сегодня. Иначе труды двух месяцев окажутся напрасными.

Гарри покачал головой:

— Это решать Снейпу. Ладно, мне пора. Будет совсем невмоготу — попробуй послать профессору письмо. Но из дома не выходи, пожалуйста, — последнюю фразу он договаривал уже из прихожей. Судя по тому, что Гарри не воспользовался летучим порохом, своё «пожалуйста» он подкрепил блокировкой камина. Милый-милый Гарри. Вполне себе домашний диктатор.

Покончив с завтраком, я посмотрела на часы. Половина девятого. Похоже, день будет на редкость долгим…

Поднимаясь по лестнице, я пожалела, что отказалась от идеи навести порядок в книжных шкафах Блэков. Что мне делать в комнате без книг? Писать письма?

Настроение немного поднял Косолап, гордо возлежащий на моей кровати в позе сфинкса. Своеобразная форма его носа довершала сходство.

— Привет! Ты уже выспался?

Кот снисходительно посмотрел на меня прищуренным глазом и демонстративно зевнул. Он был единственным возможным собеседником, и я продолжила разговор.

— Хорошо быть котом, да? Никому ничего не должен, ни к кому не привязан. Живёшь себе припеваючи.

Возмущённо мяукнув, Косолап запрыгнул в кресло, где лежала моя сумка с «Дарами Снейпа». Внутри печально звякнула солонка. Я открыла сумку и выложила на стол свои бесполезные сокровища. Кот впервые проявил подобие интереса к происходящему, тщательно обнюхав контракт.

— Понимаешь, Косолап, профессор Снейп принял неправильное решение. А я не знаю, как это изменить, — ответила я на не заданный им вопрос. — Что значит «дважды попадала к нему в дом контрабандой»? Тогда срабатывала служебная магия. И вообще, портал можно создать, только зная координаты исходной точки и пункта назначения. Оба раза, активируя портал каким-нибудь паролем, я просто использовала вектор, уже заданный Снейпом. Самой мне отсюда портал не создать.

Странный диалог продолжался. Кот обращался к моей логике, взывал к моему упрямству и требовал вспомнить всё, что я читала о волшебных перемещениях. То, что при этом он не смотрел в мою сторону и хранил молчание, меня не останавливало. Часы в столовой гулко пробили девять. Я взяла в руки палочку и, указав на пергамент, без надежды на успех произнесла:

— В соответствии с контрактом, я сейчас должна быть в лаборатории мастера Снейпа.

Косолап чихнул. Больше ничего не произошло.

В любом случае, то, что я сказала, было неправдой. Снейп сам отменил сегодняшнюю смену. «Работодатель имеет право изменить график работы, продлить или досрочно расторгнуть договор». Хотя… «Изменение графика или продление договора возможно только при согласии обеих сторон». А моя сторона категорически не согласна с изменением условий договора. Значит… Да ничего это не значит. Могу подать официальную жалобу в отдел магического правопорядка... Почему-то с каждой секундой мне всё сильнее казалось, что если я сейчас не попаду к Снейпу, то произойдёт что-то непоправимое. Портал… Аппарация… Шагни туда — не знаю куда… Патронус…

Косолап, наконец, развернулся и теперь гипнотизировал меня своим равнодушным взглядом.

— Даже не предлагай, — возмутилась я. — Если Снейп это увидит — он меня убьёт. Глупое слово обожгло как удар плетью. «Он убил её быстро и без колебаний». Куда я лезу? Зачем? Что за мания спасать тех, кто об этом не просит? Особенно, если они очень сильно об этом не просят…

Косолап моргнул.

— Ладно. Что у нас в задаче? Уравнение с несколькими неизвестными: как, куда и зачем.

Мне нужен план. Необходимо найти обоснование моего появления, определить точку прибытия и убедить вот этот пергамент, что моё перемещение соответствует интересам автора контракта.

Кот вспрыгнул на стол и лапой подтолкнул пергамент к чернильнице с пером.

— И что ты мне хочешь показать?

Внезапно меня осенило. Контракт! Снейп создал дубликат, используя Протеевы чары. Изменения одного затронут и второй. Что мне это даст? Краешек какой-то важной идеи мелькал на краю сознания. Метка! Как Риддл призывал своих последователей в незнакомое место? Они аппарировали, используя навигацию Протеевых чар. Вот он — вектор!

— Косолап, ты гений.

Дрожащей рукой я обмакнула перо в чернила и вывела на обороте листа слова: «Уважаемый профессор Снейп!» В этот момент пергамент под моей рукой потеплел. Перевернув его, я увидела, что текст договора перечёркнут крест-накрест, а под ним появились новые слова:

«Настоящий контракт расторгнут досрочно, шестого декабря одна тысяча девятьсот девяносто девятого года по инициативе работодателя». Пока я смотрела, добавилась подпись: «Северус Снейп».

Значит так? Несчастное гусиное перо превратилось в обломки, хотя облегчения это не принесло. Обида. Разочарование. Ярость. Но мысль продолжала работать. Я с удивлением почувствовала, как разум почти рефлекторно отсекает эмоции. В голове прояснилось. Волна чего-то давно забытого прокатилась по телу, запульсировав на кончиках пальцев. Я взмахнула палочкой Снейпа. Из неё вырвался сноп красных и серебристых искр. Блики заплясали на стенах и потолке комнаты. Теперь я точно знала нужные слова…

Когда окружающая реальность уже начала терять четкость очертаний, мне почудилось, что Косолап широко улыбается.