Телохранители для Магистра (джен)

Коридорчик казался заброшенным лишь на первый взгляд, впрочем, и на второй тоже. Гарри видел, что пыль, клочья паутины и всё сопутствующее долгому запустению, всего лишь умелые декорации — он видел, чувствовал слабые отголоски магии, похожие на легчайшее дуновение ветра, что заставляет колебаться огонь светильников. Всего лишь сквозняк, на первый взгляд, но как много он даёт кому-то, кто обладает Даром.

Флитвик уверенно вёл их по коридору, ступая настолько осторожно, что почти не тревожил пласты пыли, что окружала их повсюду. Рядом с ним хищной тенью скользила Гермиона, а ему оставалось только волочить Ремуса под прицелом своей волшебной палочки.

Профессор вел их по коридору слишком уверенно, чтобы это можно было списать на дуэльное прошлое. Проходя мимо множества запертых дверей, Гарри отметил одну неплотно прикрытую, оставляющую зазор, позволяющий зоркому глазу отметить оборудованную лабораторию, что только подтверждало его предположения.

«Интересно, какую магию Флитвик использовал на Северусе, чтоб тот согласился на подобную авантюру? — гадал про себя Гарри, молча левитируя оборотня перед собой. Гермиона же тихо инструктировала профессора о том, какой она желает видеть свою классную комнату. — Без Империуса точно не обошлось», — заключил он неуверенно. Если бы речь шла о его мире, он бы сходу назвал минимум с десяток чар, которыми Флитвик гипотетически мог бы достичь такого результата. Шутки шутками, но Гарри плохо разбирался в заклятьях подчинения этого мира — их, разумеется, никто такому не учил. Только однажды, буквально на следующий день после начала их подготовки к СОВам Грюм, предварительно убедившись, что рядом нет миссис Уизли или МакГонагалл, прочитал им небольшую лекцию о Непростительных.

Рабочее место для себя любимой Гермиона заставила их с Флитвиком оборудовать с размахом и наглостью, присущей всем Морд-Сит. Теперь старый, давно заброшенный кабинет выглядел, будто точная копия их казематов — даже устройство, на котором пленников подвешивали за руки, и сток для крови присутствовали. Крайне неприятная штука. Своих учеников Морд-Сит на такие не цепляли — только тех, кто надоел, или тех, у кого нужно по-быстрому выпытать какие-то сведения, не заботясь о сохранности тела. Уж Гарри-то знает, им с Драко довелось на таком повисеть, когда их проверяли перед зачислением в гвардию. И то, что они находились на особом положении при Магистре Рале, никого не интересовало.

* * *

Судьба — дама загадочная, и никогда не знаешь, что тебе подкинет. Когда желал узнать, как же работают эйджилы Морд-Сит, Филиус вовсе не имел в виду, что хочет понаблюдать за тем, как одним из них будут пытать его коллегу. Но, к сожалению, пришлось — судьбе, как и всякой капризной даме, было совершенно плевать на такие подробности. Он — полугоблин, а эта раса никогда не славилась миролюбием и наивностью, но до того момента, когда страшное оружие Гермионы не обрушилось на Ремуса, не воспринимал всерьёз способности Морд-Сит, считая их сильно преувеличенными.

Смотреть на коллегу, корчащегося от боли после каждого удара, чьи руки были скованны кандалами, и подвешенного за них же на крюк, было неприятно, слышать его крики — тоже. Филиус знал, что эйджил — это оружие, позволяющее специально обученным маггловским женщинам наносить болевые удары своим противникам. Но слыша, как буквально воет Римус, чей болевой порог гораздо выше, чем у среднестатистического мага, он понимает, что даже не представлял, какой силой оно обладает. И это действительно пугало старого полугоблина.

— По пути я заметил недурно оборудованную зельеварню. Не подскажете, чем был обусловлен выбор помещения? И чем вы заманили сюда профессора Снейпа? — полюбопытствовал Поттер с ироничной усмешкой оглядев старый кабинет, временно переоборудованный под пыточную.

— Я не большой любитель подземелий, а Северус не хотел рисковать своей лабораторией ради нашего, как он выразился, «крайне сомнительного проекта», — признался Филиус.

— А гриффиндорцев и так много, их, в случае чего, не жалко, — понимающе закивал Гарри. Юмор у него...

— Рядом с башней Равенкло нет заброшенного коридора, мистер Поттер, а нам было нужно место, которое можно было посещать практически в любое время, не вызывая подозрений.

На возобновление заброшенных исследований их натолкнула выходка Гарри во время летних занятий. Когда-то давно, всё было прекращено из-за полной несовместимости чар и зельеварения, точнее, из-за нескольких неудачных экспериментов, от которых значительно пострадала лаборатория Северуса, о чём Филиус с радостью рассказал своему главному идейному вдохновителю. Он ухватился за любую возможность, чтобы развить тему. Что-нибудь, да что угодно, лишь бы не видеть, не наблюдать того, что происходит на другом конце комнаты, на которую Филиус по просьбе мисс Грейнджер лично накладывал целую серию заглушающих чар.

Гермиона наносит аккуратные удары по болевым точкам, интимно шепча что-то на ухо Ремусу после каждого, и на лице её не отображалось ни упоения криками жертвы, ни удовлетворения от своей работы или удовольствия от причинения боли. Ничего. Кроме скучной рутины. Словно ничего особенного не происходило, будто это не она сейчас хладнокровно и расчетливо пытает мужчину, годящегося ей в отцы. Только в глазах её было какое-то странное предвкушение.

До сегодняшней ночи Филиус не понимал и не осознавал, что милая и любознательная девочка может с одинаковым выражением лица сидеть за гриффиндорским столом, отвечать на уроках и причинять кому-то нестерпимые страдания.

— Это ужасно, — вздохнул Филиус, стараясь не смотреть в сторону Гермионы. — Мистер Поттер… Гарри, разве необходимы столь суровые меры? — обратился он к единственному, кто мог стать гласом разума для разошедшейся Морд-Сит.

Самое возмутительное, что для Мальчика-Который-Выжил тоже словно бы ничего особенного не происходило — Поттер со сдержанным любопытством наблюдал за работой своей подруги, не выказывая ни малейшего беспокойства. Только любопытство.

— Необходимы? — недоверчиво переспросил Гарри. — Нет, сэр, эти меры не просто необходимы, они — жизненно важны, а иначе ваш оборотень окончательно слетит с катушек.

— Но пытки ещё никому не…

— Битьё определяет сознание — так говорили Улик и Иган, когда вколачивали в нас с Малфоем свою науку, — мрачно хмыкнул Мальчик-Который-Выжил. — Профессор, скажите, вы знаете, как попавшему в плен к Морд-Сит не сломаться во время, гм, обучения? Не знаете. А вот я — знаю.

Филиус покосился на самозабвенно пытающую оборотня Гермиону и вздрогнул — теперь Ремус ей что-то послушно отвечал — и перевёл испуганный взгляд на Гарри: неужели он тоже прошел через этот кошмар?

— Нет, сэр, нас с Дракончиком никто не ломал, но прочувствовать на своих шкурах эйджил нам однажды довелось — когда мы проходили последнее испытание перед зачислением в гвардию. Таковы уж порядки, ничего не попишешь, — правильно истолковав отобразившийся на его лице ужас, рассмеялся Поттер. — Так вот, чтобы вас не сломали воспитательные методики Морд-Сит, нужно либо не чувствовать боль вообще, а это практически невозможно без предварительной подготовки, либо использовать расщепление сознания, что тоже не так-то просто. На самом деле проще воспользоваться первым вариантом, меньше проблем будет, если удастся выжить, разумеется.

— И почему же? — полюбопытствовал Филиус, осторожно скосив взгляд в противоположный конец комнаты, отмечая, что частота ударов эйджилом сократилась почти вдвое.

Гарри замешкался с ответом, подбирая слова.

— Ну… расщепление можно отнести к ментальной магии, а вы и сами знаете, как мало в вашем мире специалистов, если даже окклюменцией и легиллименцией владеют считанные единицы — это, во-первых, — наконец нашелся Мальчик-Который-Выжил.

— В нашем мире. Не забывайте, что вы и мисс Грейнджер с мистером Малфоем родились здесь, на английской земле, — строго поправил он того. Филиус понимал, что ударяется в занудство и вообще сейчас не очень похож на того веселого и добродушного профессора Чар, к которому привыкли его студенты, но ничего не мог с собой поделать — не то время, да и обстоятельства не те. — А во-вторых?

— А? Что?

— Вы сказали «во-первых», мистер Поттер, а значит есть и «во-вторых, — терпеливо пояснил Флитвик.

— Да, действительно есть, от вас ничего не скроешь, профессор, — рассмеялся Гарри. — Дело в том, что помимо условий для использования расщепления, есть ещё и достаточно неприятные последствия, справиться с которыми сложно даже опытному менталисту, не говоря уже о ком-то, кто использовал этот метод неосознанно.

— Любопытно, мистер Поттер. Если вас не обучала какая-нибудь Морд-Сит, то откуда же вам известны такие подробности? Насколько я понимаю, эти дамы не делятся такой информацией направо и налево, даже с телохранителями императора.

— Вы правы, профессор, но этой тайной со мной поделился мой повелитель, — улыбнулся Гарри.

Флитвик недоверчиво вскинул брови:

— Его пытались сломать Морд-Сит? Зачем? А как же…

— Ричард не всегда был Магистром Ралом, да и юность его никак нельзя назвать беззаботной, но не в этом суть. Главное, что вы должны знать: расщепление сознания — это не только приём в менталистике, но ещё и болезнь у магглов. Как же она там называлась-то?.. — задумался Мальчик-Который-Выжил, пытаясь вспомнить.

— Раздвоение личности, — любезно подсказал ему Филиус и, получив в ответ гаррино «О, точно, спасибо», ринулся в атаку. — Но я не понимаю, как это относится к тому, что творит Гермиона? Почему она пытает Ремуса?

— А разве после всего, что я вам рассказал, это не очевидно? — усмехнулся Гарри. — Посмотрите на него, он — оборотень. Человек и зверь, солнце и луна — две половины одного целого, что живут в одном теле. Когда полная луна сменяет солнце, человек становится зверем, это ли не расщепление?

Филиус послушно перевёл взгляд на Ремуса и вздрогнул: раздвоение личности, расщепление, двое в одном — и всё это перед ним. Разве до этого кто-нибудь смотрел на оборотничество под таким углом? В магическом мире нет лекарей, что лечат маггловские хвори, а жаль — это могло бы позволить открыть новые грани мира для проклятых луной.

— И всё же, мистер Поттер, чем конкретно может помочь мисс Грей… Гермиона? — недоумевал Флитвик. — Расщепление — это, по вашим словам, способ защиты от Морд-Сит, но Ремус и так страдает от расщепления в силу своей, гм, природы, так зачем же?..

— Просто иметь два сознания это одно, но когда они сражаются за главенство в теле — другое. Когда никем не покорённый волк стремится занять место человека — это может плохо кончится. Уже кончается, если вы понимаете, о чём я, профессор. И как я вам уже говорил, сэр, Морд-Сит — лучшие, когда речь идёт о том, чтобы научить кого-либо покорности.

— То есть всё это время на Ремуса влияла его волчья сущность, так вы считаете? — задумался Филиус. — Нет, не вариант, — качнул он головой, не позволив на мгновение охватившему его иррациональному страху взять верх над рассудком, — тогда бы опасность исходила ото всех оборотней в стане, хотя если вспомнить, что самая крупная стая сейчас примкнула к Тому-Кого…

— Да, определённая доля опасности есть, — согласился с ним Гарри, — но только немного в иной области. Случай с Ремусом… — невесело усмехнулся Мальчик-Который-Выжил, — он уникален в силу его особенностей. Нежелание и неумение принять зверя внутри себя привело к тому, что оборотень, пользуясь слабостью своего человека и нестабильностью магических полей, рвётся на свободу. Это уже проблемы врачевателей душ, вот только браться за Ремуса нужно было раньше, теперь в дело идёт тяжелая пехота.

— Уже пошла, пришла и даже почти закрепилась на местности, — пошутила Гермиона, едва ли не падая на застеленную, будто в насмешку, волчьими шкурами кушетку. Уловив в её голосе усталость, Гарри поспешил наколдовать кубок и наполнить водой. Гермиона с благодарностью приняла подношение и залпом выпила всё до дна. Гарри как джентльмен наполнил её кубок ещё раз. И ещё.

Они с мистером Поттером настолько увлеклись разговором, что даже не заметили, как мисс Грейнджер точным ударом лишила Ремуса сознания и успела подкрасться к ним незамеченной.

— Вы хотите сказать, что?..

— Владетель вас возьми, разумеется, нет, профессор, — бросив раздраженный взгляд на свою жертву, поморщилась Гермиона, — тут работы ещё непочатый край. Просто на сегодня с него достаточно, продолжим завтра вечером, — скомандовала она, тяжело поднимаясь с кушетки. — Нужно его подлечить, но это уже без меня.

— Но хотя бы какие-то результаты есть? — заинтересовался Гарри, тоже поднимаясь со своего кресла и подавая Флитвику знак сделать то же самое.

— Ну… — протянула Гермиона, задумчиво теребя кончик роскошной косы, — теперь он хотя бы перестанет набрасываться в тёмных коридорах.

Уходить мисс Грейнджер не спешила, только опёрлась спиной о стену, сложив руки на груди, и устало наблюдала за тем, как они с Гарри отцепляют Ремуса с крюка.

— А может и вообще на кого-либо набрасываться — все зависит от того, насколько хорошо усвоен первый урок, — добавила она, немного подумав.

* * *

— Никогда не видела такого запущенного случая. Тут бы кого поопытнее — Ниду там или лучше Мирру, — пожаловалась Гермиона, когда они, оставив Флитвика самому разбираться с тем, что и как говорить мадам Помфри, подошли к портрету Полной Дамы. Та, хоть и спала до того, как они пришли, пропустила их без единого вопроса или упрёка и даже не спросила пароль — вот, что значит репутация.

Несмотря на то, что её назначили старостой, становиться ею Гермиона совершенно не желала, даже надеялась, что МакГонагалл одумается и заберёт у неё значок, и посему первую неделю старательно игнорировала все свои обязанности. В напарники ей достался Рон Уизли, слава о феноменальной лени которого давно уж вышла за пределы родного факультета, так что можно только представить, какой бардак творился на Гриффиндоре в первые дни.

Вызова на ковёр к декану, после которого ей можно будет гордо сдать свои регалии, Гермиона ждала как манны небесной. Вернуть значок не получилось. Но от МакГонагалл подруга вернулась до крайности задумчивая. Ночь она ещё что-то раздумывала, а на утро начались построения. Гриффиндор стонал, Гриффиндор рыдал, но поделать с вредной старостой ничего не могли — той и без эйджила удалось организовать факультет так, что бравые львы боялись даже лишний раз смотреть в сторону «госпожи Гермионы», опасаясь её гнева.

— Ничего, ещё недолго осталось, скоро это закончится, — обнадёжил её Гарри, падая в мягкое кресло и с наслаждением потягиваясь. В гостиной сейчас никого не было, так что манеры ему демонстрировать было не перед кем, а Гермиона своя, она поймёт. Все гриффиндорцы, не зависимо от возраста и пола, мирно спали в своих кроватях, даже вездесуч… вездесущие близнецы Уизли и Ли Джордан — вот, что значит дисциплина.

— Поскорее бы, я уже устала считать дни, — закусила губу Гермиона, задумчиво теребя цепочку эйджила — мыслями Морд-Сит была далеко от Хогвартса, и Гарри её понимал.