Между двух миров (гет)

Уверенность Гермионы испарилась, как только за Роном закрылась дверь. Она почти не слышала, как заглянула Стелла и спросила, всё ли в порядке, и лишь кивнула, пытаясь не выдать волнение. Они думают, что Рон может причинить ей вред? Многие робели от его высокой фигуры, резкого взгляда и вспыльчивого нрава. Но сейчас Гермионе в голову лезли только те моменты, когда он был самым добрым и заботливым другом. Осенью она наелась какой-то гадкой рыбы в пабе и её целый день тошнило, а Рон таскал её на руках в туалет и мыл испачканные волосы. Когда болела гриппом — опекал, как маленькую, и взял выходные, чтобы ухаживать за ней. Он всегда старался развеселить её, если что-то случалось на работе, смешно показывая в лицах, как глупо выглядят её обидчики. Сам готовил ужины, когда она задерживалась в лаборатории. Гермиона знала, что её Рон — самый добрый и заботливый, хоть и неуверенный в себе и… неверный. Раньше ей казалось, что его забота и любовь предназначались только для неё. Теперь всему этому была грош цена.

Гермиона заперла дверь заклинанием, опустила локти на стол и закрыла ладонями лицо. Что она сделала? Наверное, то, что должна была. Официально разорвала помолвку, и он ушёл. Всё её хладнокровие исчезло, и она горько расплакалась. Как Рон мог предать её? Как она теперь будет жить без него? Они дружат с тех пор, как пошли в школу, и с каждым годом этот рыжеволосый мальчишка значил для неё всё больше, пока не занял особое место в её сердце. Рон не раз спасал её, рискуя собой, и Гермиона привыкла безоговорочно верить ему. Да, он и раньше совершал ошибки! Рон бросил их с Гарри, когда они искали крестражи; он несколько месяцев изводил её, встречаясь с Лавандой Браун, но Гермиона давно простила ему эти поступки, потому что смогла понять. Сейчас она не могла понять его мотивов, и даже опасное заклинание, от которого Рон пострадал, не могло служить оправданием.

Немного успокоившись, она привела себя в порядок перед зеркалом одним взмахом палочки: лицо больше не было зарёванным, и круги под глазами исчезли. Гермиона поставила на место упавшую корзину с мусором, забросила в неё рассыпавшиеся бумаги и, подняв с пола кольцо, спрятала его в стол. Она принялась за генеральную уборку своего крошечного кабинета, в котором и так царил порядок, понимая, что вернуться к работе всё равно не сможет.

Сразу после полудня Стелла принесла Гермионе летучий пергамент с сообщением: «Передай Рону, чтобы срочно пришёл в лазарет. Кэрол». Записка тут же сгорела от одного взмаха палочки. Кэрол осмелилась писать ей и требовать Рона? Возмущению Гермионы не было предела.

Через час пришло сообщение от Элинор: «Гермиона, где Рон? Он не пришел на лечение. Если к вечеру не явится, ему мало не покажется!» Этот пергамент ждала та же участь. У меня полно своей работы, думала Гермиона, я ему не нянька! Но сердце уже было не на месте. Кто знает, что Рон может вытворить? Куда его занесло? Тревога быстро вытеснила обиду.

В конце рабочего дня, наконец, пришло лаконичное письмо от Миллса: «Срочно зайди!» Перед уходом домой Гермиона завернула в крыло лазарета, потому что не могла игнорировать приказания начальства. Она разволновалась: неужели возникли проблемы с антидотом? Или, не дай бог, появились новые пострадавшие от чёрных заклинаний, и у неё прибавится работы.

В лазарете её встретила встревоженная Элинор.

— Здравствуй, Гермиона, — она проводила её в пустую палату, — нужно поговорить.

— Я вас слушаю, миссис Майлз! — Гермиона гадала, какие беды на неё свалятся, полагая, что Элинор хочет доверить ей что-то важное.

Они сели и Элинор прокашлялась.

— Гермиона, я хотела поговорить с тобой о Роне.

— Миссис Майлз!

— Подожди, не перебивай! Ваши отношения — не моё дело, но я должна лечить больных. Это моя работа, поэтому я скажу то, что должна сказать. Ты помогла нам найти контрзаклинание и антидот, авроры стали поправляться. Но Рон… Он меня беспокоит. Вот где он, спрашивается, ходит?

— Миссис Майлз, все вопросы можете задавать Рону лично, потому что мы с ним расстались, — выпалила Гермиона.

— Я знаю, он сказал нам еще пару дней назад, и мне очень жаль, поверь!

— Пару дней назад? — Гермиона усмехнулась, — я думала, мы расстались сегодня утром.

Элинор пропустила комментарий мимо ушей.

— Рон сказал «бывшая невеста», и я сразу почувствовала свою вину. Но ты не маленькая девочка. Что случилось — то случилось. Я понимаю твою обиду. Да, Рону пришлось помогать Кэрол весьма необычным способом, да, они поладили — такое бывает! Еще два дня его команда будет числиться в лазарете, но, если Рон вскоре не появится, мне придётся сообщить Стайку. Ты же не хочешь, чтобы у Рона были неприятности?

— Извините, но я ничем не могу вам помочь. Я не знаю, где он, и, честно говоря, мне наплевать! Спросите лучше у Кэрол.

— Она не знает.

Гермиона замялась.

— Дома нет?

— Конечно, нет!

— У Поттера?

— Нет, я проверяла! Гермиона, здоровье Рона в опасности! Ты же не хочешь погубить его из-за глупых обид? Вчера у него был тяжелый приступ, и мы думали, что потеряем его. Он чуть не рассёк себе палочкой горло — хорошо, что Стефан вовремя вышел из лазарета! Один сеанс терапии помог, но этого мало. Рона нужно найти, — Элинор не боялась быть откровенной: — Да, он спал с Кэрол, но смерти за это не заслуживает.

Гермиона не была в этом так уверена, но не стала возражать. Теперь, когда подтвердились её худшие подозрения, она стала мыслить более спокойно. Ей хотелось послать Рона к чёрту, но одно дело — уязвлённое самолюбие, и совсем другое — здоровье. Она не может подвести Молли, Джинни и всю семью Уизли!

— Ты знаешь Рона лучше других, — не унималась целительница, — помоги найти его — вот и всё, о чём я прошу! Ему сейчас нельзя быть одному.

Гермиона кивнула.

— У меня есть пару идей, где его искать. Если найду, сообщу вам.

— Лучше сразу отправляй его сразу в лазарет, приступ — зрелище не для слабонервных!

Гермиона направилась по коридору к лифту, а затем к камину, по которому перенеслась к Поттерам в Синюю Ель. Она знала, что Рона там не застанет, но у неё был свой план.

* * *

После выпитого огневиски Рон почувствовал себя намного лучше. На этой неделе под Лондоном проходил международный чемпионат по квиддичу, и сотни фанатов приехали, чтобы поболеть за любимые команды. В «Дырявом котле» было не протолкнуться — как раз то, что было нужно Рону. В полумраке паба за невысоким столом рядом с ним сидели две милые девушки и восхищенно расспрашивали его о победе над Волдемортом и приключениях знаменитой троицы. Одна из них была постарше Рона, её откровенный наряд не скрывал ни одного из достоинств фигуры, а кудрявые каштановые волосы были точь-в-точь как у Гермионы, только покороче. Кажется, Джейн. Её более юная подруга, Лилиан, смотрела на Рона, открыв рот, чем ужасно его раздражала. Он что, бесплатный цирк, что ли?

— Ронни, а почему ты не продолжил спортивную карьеру? — молоденькая девушка заискивающе заглядывала ему в глаза. — Я читала в «Ежедневном Пророке», что ты подавал большие надежды.

Он криво улыбнулся.

— Не называй меня Ронни!

— Ты до сих пор в прекрасной спортивной форме, сразу видно, — отозвалась Джейн, внимательно оглядывая его с головы до ног.

— Ты тоже ничего, — отвесил Рон сомнительный комплимент, заглядывая в вырез её платья.

— Может, продолжим беседу в более тихом месте, — прошептала она ему на ухо и, многозначительно улыбнувшись, добавила уже погромче: — Моя подружка уже устала и хочет поискать наших старых знакомых!

Джейн была довольно прямолинейна. Поняв намёк, Лилиан неохотно попрощалась и примкнула к группе девушек в дальнем углу, которые тут же о чём-то оживленно заговорили.

Чувства Рона притупились, но не настолько, чтобы не замечать того, что творится вокруг. Он поздоровался с несколькими знакомыми и вновь обратил свое внимание на Джейн. Чёрт, как же он отвык от флирта! Когда Гермиона уехала во Францию на первый семестр, они с Гарри часто приходили в «Дырявый котёл», чтобы отдохнуть от тренировок, посмеяться с друзьями и пофлиртовать с девчонками, от которых не было отбоя. Гарри уже тогда был с Джинни, поэтому по-дружески уступал Рону всех красоток, отправляясь вечером на свидания с его сестрой. Хогвартс еще не был полностью восстановлен, и все ученики, к радости Джинни, проходили домашнее обучение. Она была счастлива, потому что могла встречаться с Гарри каждый день! Рон уже тогда хорошо усвоил главные правила флирта: легкомысленный вид, грубая лесть, пошлые шуточки — и две-три девицы весь вечер не отходят, а в нужный момент он показывал красный огонёк на поясе и заявлял, что должен бежать на срочное задание.

Никаких заданий у него быть не могло, потому что он только учился в Аврорате, а огонёк зажигался от простого нажатия кнопки. Рон возвращался в Нору и писал Гермионе письмо — формальные, ничего не значащие фразы — а потом ложился спать и представлял, как она читает его письмо, прижимает пергамент к щеке, может быть, даже плачет. Он вспоминал её признание после похорон Фреда, и своё глупое молчание, за которое не мог себя простить. Рон написал много писем, которые позже сжег в огне камина, не решаясь их послать, боясь выглядеть дураком. Только потом он понял — она его любила и терпеливо ждала, а после рождественских каникул все его походы в паб прекратились. Гермиона уехала на второй семестр, Рон с Джинни часто навещали Гарри в его новой квартирке, но Рон чувствовал себя третьим лишним и убирался в Нору.

После их близости с Гермионой он не мог ни о ком больше думать — её обнажённое тело в лепестках ромашек так и стояло перед глазами, и Рон писал ей, не стесняясь, обо всём. Лирик из него был никудышный, поэтому короткие письма выходили немного однообразными.

Рон знал, что Гермиона до сих пор хранит его письма в верхнем ящике комода в Ирисе. Интересно, вспомнит ли она про них, когда будет забирать свои вещи? Рон полагал, что это скоро произойдёт. Может, она права — лучше пока пожить отдельно, раз они не могут договориться? Однако он вынужден был признать: полгода, проведенные с ней, были самыми счастливыми в его жизни. Кроме последнего месяца.

Джейн заскучала, видя, что молодой человек не настроен вести оживлённую беседу, но не сдалась:

— У меня в Эдинбурге есть милая квартирка, а ты где живешь?

— А я жил с невестой, но сегодня мы поссорились, и она от меня ушла, — выпалил Рон, глядя ей в лицо.

— Это ужасно, — Джейн ничуть не смутилась, — как глупо с её стороны! Обещаю, что в такую трудную минуту тебе не будет одиноко! Я тебя не брошу.

Рон усмехнулся. Он хотел зажечь красную кнопку, чтобы избавиться от навязчивой знакомой, но тут же вспомнил, что давно не носил с собой фальшивого пояса. Вместо этого он заказал ещё виски, и после очередного стакана они с Джейн вместе вышли из паба. Алкоголь навеял ему новые идеи: Гермиона считала его подлым изменником и предателем, она его бросила, значит, теперь он свободен и вправе делать, что пожелает!

— Боюсь, что не смогу аппарировать в таком состоянии, ещё расщеплю тебя, — сказал Рон своей очаровательной спутнице, — придется прогуляться, это недалеко.

Он обхватил девушку за талию, и они, слегка покачиваясь, побрели по улицам города, болтая о всяких глупостях.

* * *

Выйдя из камина в Синей Ели, Гермиона разочарованно остановилась посреди гостиной Поттеров. В доме было непривычно тихо. Прислушавшись, она уловила голоса в спальне и уже хотела окликнуть Гарри, чтобы попросить его сгонять в «Дырявый котёл» на поиски Рона — самой идти и унижаться не хотелось. Но вдруг голоса превратились в стоны, а потом Гермиона услышала смех Джинни и опять стоны. Сомнений не оставалось — друзья очень заняты, и прерывать их никак нельзя. Однако слушать это тоже было невозможно, поэтому Гермиона наложила заглушающее заклинание на их спальню и решила подождать немного в гостиной. Без стеснения перекусив найденными бутербродами, она с нетерпением ждала, когда Гарри и Джинни освободятся. Они, конечно, молодожёны, но рано или поздно должны выйти из спальни!

Когда никто не появился через полчаса, Гермиона сняла заклинание и прислушалась. Её друзья говорили на повышенных тонах. Только этого не хватало, подумала она. Гарри всегда был очень сдержан, а вот Джинни, если разойдётся, может палочку поднять на кого угодно, даже на мужа.

— Как это не моё дело, — возмущался Гарри, — я не должен знать, где моя жена пропадала целый день?

Слов Джинни не было слышно, только смех. Кажется, всё обойдется. Сейчас они выйдут из спальни, и Гермиона их вгонит в краску! Послышался шум, движение мебели. Кажется стул упал?

— Отстань, Гарри! — засмеялась Джинни, а потом снова раздались стоны. Гермиона не поверила своим ушам. Опять! Сколько можно? Они что, издеваются?

Вновь заглушив все звуки из их комнаты, Гермиона в возмущении села на диван. Ей так нужна их помощь, а у них только одно на уме!

Несмотря на раздражение, она была рада за своих лучших друзей. Когда-то Гарри был таким несчастным, пока Джинни не оживила его, не вернула к жизни. Один раз отказавшись от Джинни ради её же безопасности, Гарри боялся, что потерял её навсегда. Гермиона вспомнила, как Рон однажды пошутил, что Джинни влюбилась в Поттера с первого взгляда и ему придется терпеть её всю жизнь. Хорошо, если это так. Теперь Гарри с Джинни женаты, а они с Роном…

Сидя в уютной гостиной друзей, Гермиона поняла, как ей будет не хватать их вечеров вчетвером у камина — с шутками, играми в фанты, наспех приготовленными ужинами. Вечеров, которые часто заканчивались поцелуями в разных углах гостиной, поспешным побегом домой, когда они с Роном быстро пролетали через камин, скидывали одежду на пол, и он нёс её на руках на диван.

Гарри с Джинни не выходили. Ждать больше не было сил. Придется отправиться самой на поиски!

* * *

В «Дырявом котле» к Гермионе привязался один знакомый парень из министерства, имени которого она не могла вспомнить, а представиться он не удосужился. Они познакомились пару недель назад на каком-то приёме, и успели потанцевать один танец — без последствий для парня, потому что Рон в тот день был занят на операции. Кудрявый, светловолосый, он вдохновенно рассказывал ей про чемпионат по квиддичу, не обращая внимания на то, что она его совсем не слушает: Гермиона внимательно оглядывала переполненный паб, пытаясь отыскать Рона или хотя бы общих знакомых.

— Да, а Тарсон на секунду раньше поймал снитч, представляешь, — продолжил тираду парнишка и пододвинулся к ней поближе. — А ты клёвая!

Гермиона резко отодвинулась и хотела уже сказать ему пару ласковых, но он, кажется, прочитал её взгляд и сменил тему:

— Вау, сколько тут сегодня народу! Да, кстати здесь только что был Рон Уизли, ну, ваш, из Аврората! А с ним две такие прикольные штучки. У одной платья вообще не было видно, — он заговорщицки подмигнул ей. — Они с Гарри тут раньше часто зажигали.

Гермиона тут же передумала ругать его.

— А куда они пошли, не видел?

— Естественно, на улицу! Аппарировать в их состоянии было бы опрометчиво! — парень для убедительности покрутил головой и закатил глаза.

Гермиона стразу потеряла к нему интерес, быстро попрощалась и аппарировала в Ирис.

* * *

Да что за день сегодня такой! Ей ужасно хотелось в душ, но она не решилась пойти в ванную в Ирисе. Несколько очищающих заклинаний не принесли желанной свежести. Прошлую ночь Гермиона провела в рабочем кабинете и теперь мечтала поскорей вернуться в свою квартирку и лечь спать. Она сидела одна в темноте и ждала Рона, раздумывая, как выполнить просьбу Элинор и убедить его отправиться в лазарет. Прошло добрых полчаса, прежде чем Гермиона склонила голову на подлокотник своего любимого дивана и уснула.

Входная дверь громко хлопнула, и в полумраке послышались странные голоса и смех. Спросонок не сообразив, что происходит, Гермиона схватила палочку: «Люмос!» Гостиная озарилась ровным светом. Рон ввалился в комнату, опираясь на какую-то девицу, которая сама неуверенно стояла на ногах.

— Ронни, — прошептала девушка, указывая на сонную Гермиону, — ты говорил, что не женат?

Она противно захихикала. Рон опешил, увидев Гермиону, но его губы тут же искривила привычная усмешка.

— Ой, Гермиона, что ты здесь делаешь? — он попытался снять один кроссовок, развязал шнурок, покачнулся, но передумал разуваться и зашел в гостиную в обуви. — Дорогая, я не понял, мы, кажется, расстались — или я что-то пропустил?

Гермиона молчала, всё ещё держа в руках палочку и внимательно разглядывая весёлую парочку. Какого чёрта он притащил сюда эту девицу?

Рон поднял брови, изображая недоумение:

— Так ты меня бросила или нет? Определись, а то у меня никакой личной жизни.

Гермиона поняла, что это говорила большая доза огневиски, которую он выпил, но всё равно его слова больно задели её. Она предполагала, что Рон напьётся, но не ожидала, что так быстро начнёт искать ей замену.

— Я уверена, что твоя личная жизнь быстро наладится, — мрачно сказала она.

Кудрявая незнакомка с интересом наблюдала за спектаклем, видимо, надеясь на удачную для неё развязку. Опираясь о стену, чтобы не потерять равновесие, Рон продолжил:

— Кажется, ты сказала, что тебе есть где жить. Но если тебе нужна квартира, скажи, не стесняйся, я поищу другую.

— Извини, что пришла, как к себе домой. Впредь буду заранее предупреждать, а то ещё распугаю твоих девушек, — она ещё не забыла сцену на кухне с полураздетой Кэрол.

— Да, будь добра, сову присылай! — съязвил Рон, и внезапно почувствовал, что в голове прояснилось — словно холодный ветер пролетел. Гермиона пустила отрезвляющее заклинание, понял он. Необходимость в опоре отпала, и Рон отошёл от стены.

— Вообще-то я здесь по просьбе Элинор. Рон, тебе нужно в лазарет, — напомнила Гермиона, поднимаясь с дивана.

— Как быстро ты можешь всё испортить... Я не для того влил в себя бутылку огневиски, чтобы слушать твои нотаци, — протрезвев, Рон не изменил тона. Боль опять сдавила грудь.

Гермиона смотрела на него безразличными глазами, как чужая.

— Рон, если приступ повторится, Элинор будет виновата. Тебе наплевать на себя, так подумай о других! Она прикрывает тебя перед Стайком, а ты вместо лечения и работы разгуливаешь чёрт знает где!

— Спасибо за заботу, если ты всё сказала, я тебя больше не задерживаю, — Рон прошёл мимо неё, уселся на диван и стал разуваться, не поднимая головы. Потом он медленно и спокойно зажег свечи на столике возле дивана.

Гермиона подняла палочку.

— Рон, не заставляй меня применять магию.

— По-моему, тебе не впервой, дорогая, — он швырнул кроссовки в коридор, и они с шумом упали на полку для одежды. Он знал, как Гермиона не любит, когда обувь разбрасывают, где попало. — Я немного занят, если ты не заметила. Сегодня лазарет не входит в мои планы.

Он, наконец, повернулся к девушке, ожидавшей конца их спора у двери. Как же её зовут, пытался вспомнить Рон. Ай, не важно!

— Солнышко, проходи, не стесняйся!

Джейн просияла. Она выпила в пабе немного вина и теперь слегка покачивалась. Джейн добрела до Рона, присела на его левое колено и уверенно обняла за талию.

Гермиона опешила от их наглости. Она никак не ожидала такого от Рона!

— Ах, так! — воскликнула она.

Нужно было искать нестандартное решение. Недолго думая, Гермиона подошла к Рону и плюхнулась на его правое колено, обхватив его шею двумя руками. Он чуть не поперхнулся от удивления, зато Джейн ничуть не смутилась. До конца спектакля ещё далеко, с удовольствием подумала она, и положила голову Рону на плечо.

Он быстро пожалел, что протрезвел! Он бы посмеялся на пьяную голову, оказавшись в подобной ситуации, но сейчас веселье как рукой сняло. Две девушки сидели на нем, пригвоздив к дивану, каждая со своим умыслом. Рон не представлял, как будет выпутываться, и по привычке с надеждой посмотрел на Гермиону. Она молча уставилась в потолок и явно не собиралась помогать ему.

— Может, кофейку? — с деланным гостеприимством спросил он, пробуя встать, но не рассчитал силу и повалился на диван. Платье Джейн задралось, обнажая край чёрного кружевного чулка, а над ним — стройное голое бедро. Джейн не собиралась поправлять одежду — похоже, она получала удовольствие от необычного приключения.

— Девочки, вы что, любите втроём? — попытался пошутить Рон, — я, в общем-то, не против!

Джейн скинула туфли, грациозно вытянула стройные ноги и коварно посмотрела на Гермиону, подняв одну бровь.

Теперь была очередь Гермионы. Она не переодевалась с прошлого вечера, и никак не назвала бы свой вид сексуальным: мятая майка и джинсы бедно смотрелись на фоне наряда её соперницы. Принимая вызов, Гермиона не могла придумать, что же ей делать: туфли она давно сняла и аккуратно поставила у двери, а мантия висела на крючке у входа. Снимать носки казалось глупым, а оголиться посильней она не решилась. Тогда Гермиона наклонилась к Рону и впилась в его щёку неподвижным поцелуем.

Это было уже слишком! С усилием поднимая сразу обеих девушек, Рон встал, стряхнул свою ношу на диван и отправился на кухню, чуть не споткнувшись о ступеньку возвышения. Сев за кухонный стол, он посмотрел сверху вниз на виновниц своего глупого положения. Гермиона и Джейн переглянулись в немом заговоре, прыснули от смеха и уселись поудобней на диване. Они не собирались помогать Рону выпутываться из идиотской ситуации, в которую он сам себя загнал.

В конце концов, Рон не выдержал и рассмеялся.

— Есть ли у вас совесть — двое на одного?

— И это говорит герой, который только что хотел управиться с нами обеими? — спросила Гермиона с притворным удивлением и добавила: — Думаю, сейчас лазарет тебе покажется очень уютным.

Она не забыла о цели своего визита. Рон встал и примирительно пожал плечами:

— Ну, хорошо, пойду переоденусь, а то я два дня не был дома. Чёрт знает сколько ещё Элинор продержит меня!

С этими словами он скрылся в спальне, и Гермиона тут же обратила всё внимание на свою неожиданную соперницу и союзницу.

— Я Джейн МакЛинн, — девушка протянула ладонь, дружелюбно улыбаясь.

— Гермиона Грейнджер, — они пожали руки.

— Я знаю, кто ты. Ты же не думаешь, что всю славу себе присвоили Гарри и Рон?

Гермиона ничуть не смутилась.

— Ты владеешь невербальной магией? — с восхищением спросила Джейн, и, получив утвердительный ответ, добавила: — Здорово ты Рона протрезвила. Я не сразу заметила. А левитировать можешь?

— Могу применять невербально только самые простые заклинания, — скромно ответила Гермиона, — левитация, защита, остолбенение…

— Это просто круто! — Джейн искренне удивилась, — теперь ясно, почему тебя взяли в министерство!

Гермиона никогда не распространялась с посторонними о работе, с горечью осознавая, что почти не применяет свои необычные таланты в лаборатории.

— А чем занимаешься ты? — спросила она.

Джейн загадочно улыбнулась, словно собиралась выдать большой секрет.

— Пишу книги о знаменитых волшебниках.

— И много написала?

— Пока ни одной!

Они обе прыснули, и Гермиона сказала:

— Когда будешь описывать сегодняшнюю сцену, не забудь изменить моё имя!

— Да, и своё тоже изменю, — весело ответила Джейн, но потом задумалась и добавила более серьезно. — Я живу в Эдинбурге. У нас есть очень интересная школа магии — школа СМС, не слышала? Это школа Совершенствования Магических Способностей, где магов обучают делать всякие необычные штучки — вроде твоих. В Лондоне о ней мало знают. Кстати, здесь живёт одна дама — миссис Клеренс, которая когда-то работала там и кое-чему меня научила. Я обязательно напишу о ней в одной из своих книг! Сейчас у неё свой магазин мантий в Косом переулке. Если захочешь когда-нибудь поменять работу и переехать в Шотландию, поговори с миссис Клеренс.

— Это была вербовка? — улыбнулась Гермиона.

— Нет, моего интереса здесь никакого! В СМС безумно интересно: все учителя достойны стать героями моих книг, а на обучение приезжают маги со всего мира. Ты, наверное, и легилименцией владеешь?

Гермиона только пожала плечами.

— Знаешь, сколько галлеонов платят волшебники всех возрастов, чтобы научиться читать чужие мысли? Ты могла бы неплохо заработать.

— Мне хватает средств, — Гермиона прищурилась, обдумывая ситуацию, и посмотрела на Джейн с недоверием. — Ты же здесь не для того, чтобы шпионить за Роном?

Джейн невинно улыбнулась.

— Да он и слова о работе не сказал! Поверь, здесь я совсем с другой целью.

— Ну, и что бы ты делала, если бы я не пришла? — Гермиона смотрела в упор, пытаясь смутить Джейн, так что та подумала, не читают ли её мысли.

— Взяла бы у него интервью! А вообще он был такой грустный — мне хотелось его утешить, — добавила Джейн, играя бровями. — Моя работа — общение, и в ней бывают разные бонусы.

Однако у Гермионы оставались сомнения по поводу искренности новой знакомой.

— Я надеюсь, завтра в «Пророке» не появится обличительная статья о том, как пьянствуют и распутствуют работники Аврората? — спросила она.

— Гермиона, за кого ты меня принимаешь? Я не какая-нибудь Рита Скиттер. Меня интересуют не сплетни, а подноготная. Настоящая жизнь волшебников, их драмы, страсти, трагедии. Я, как ты и Гарри, росла среди магглов, и читала маггловскую литературу.

Почувствовав на себе подозрительный взгляд, Джейн поспешила добавить:

— Да, я много знаю о тебе, Гарри, Роне, потому что я читала все статьи, храню все ваши колдографии, слежу за вашей жизнью. Когда-нибудь я напишу книгу о знаменитой троице и прославлю вас ещё больше! Теперь, когда вы с Роном вроде как расстались, может, ты захочешь доверить мне что-нибудь интересное? — глаза Джейн горели от нетерпения.

— Еще чего, — Гермиона недовольно фыркнула и отвернулась.

В это время Рон, одетый в штаны хаки и зелёную рубашку, неохотно вышел из спальни.

— Ну, — вальяжно сказал он, — когда меня поведут лечить?

— Пожалуй, мне пора, можете не провожать, — сказала Джейн, поднимаясь с дивана и протягивая Гермионе руку на прощанье, — приятно было поболтать! Я могу воспользоваться камином? А то на улице в такой час много хулиганов.

Не дожидаясь ответа, она подмигнула Рону, схватила горсть летучего пороха и назвала гостиницу, популярную среди болельщиков квиддича.

Рон и Гермиона остались одни.

Она была такой уставшей, что на разговоры и споры совсем не было сил. Однако вторжение Джейн встревожило её — вдруг Рон разболтал этой горе-писательнице что-нибудь важное? Гермиона должна была предупредить его.

— Рон, послушай, эта девушка, — начала она, но он не дал ей договорить.

— Гермиона, успокойся! Мне жаль, что я привёл её, но сейчас она ушла — ничего не было! — в его голосе звучали одновременно и вина, и раздражение.

— Где-то я уже это слышала, — мрачно заметила она.

Рон, безусловно, уже сто раз пожалел, что Гермиона стала свидетельницей его легкомыслия. С тех пор, как протрезвел, он мучился угрызениями совести: что она подумает о нём?

— Если честно, я вообще не знаю, зачем эта девушка — как её там зовут — была здесь...

— Её зовут Джейн. Мы мило пообщались. И, в отличие от тебя, у неё были планы. Она собиралась тебя утешить, — Гермиона пыталась сохранять спокойствие. — Я даже догадываюсь, как.

— Я не хотел приводить её.

— Приводи, кого хочешь, я не об этом, — отрезала Гермиона. — Эта Джейн представилась писательницей, но, возможно, шпионила за тобой. Вдруг она пыталась выведать у тебя что-нибудь о работе? Рон, немножко думай, с кем знакомиться!

— Немножко думать — это не моя отличительная черта. Обычно ты думаешь за всех, так что с меня и спроса нет.

— Рон, я ужасно устала и мне не до шуток, — взмолилась она, — ты понимаешь, что Джейн всё знает о нас!

— Так уж всё? — с сомнением спросил Рон.

— Она знает, какие у нас отношения, где мы работаем... Что я родилась среди магглов.

— Эту туфту постоянно пишут в газетах, просто ты их не читаешь!

Гермиона обдумала его слова. Может, Рон прав, и она зря бьёт тревогу? Он подошел поближе, сел на край дивана и бесцеремонно уставился на неё.

— А знает ли она, какая ты красивая, когда сердишься?

Гермиона замерла, опустив глаза.

— Как ты спишь, свернувшись калачиком, раскидываешь волосы по моей подушке? Что со мной происходит, когда ты запускаешь обе руки в мою шевелюру? — Рон подался вперёд, но Гермиона в испуге отстранилась. Кровь прилила к её лицу, и она вновь почувствовала непреодолимое притяжение, от которого тщетно пыталась избавиться в последнее время. «Это просто магические нити, — внушала себе она, — когда у него такой голос, они натягиваются, и закручиваются у меня внутри». Ей и правда хотелось запустить руки в его волосы и притянуть к себе, ощутить его вкус, почувствовать своим телом, как он напрягается и вздрагивает. Хотелось, чтобы он взял её лицо в свои большие ладони и целовал, не закрывая синих глаз, насквозь просвечивая душу. А потом, чтобы с силой входил в неё, закатывая глаза, шепча её имя. Она сошла с ума!

Гермиона сидела на диване, боясь пошевелиться, боясь дышать, не в силах поднять на него взгляд.

Рон знал, что использовал запрещённый приём, что она не хотела слышать этих слов, но не сдержался.

Она чувствовала, как он смотрит на неё, но не подняла головы. Нужно сначала во всём разобраться, чтобы не ранить друг друга ещё больнее! Если она сейчас сдастся, то не сможет себя уважать. Была Кэрол, возможно, были и другие. Джейн — случайное тому подтверждение. Гермиона больше не могла доверять ему.

Она вскочила и направилась к камину.

— Пойдем, Рон, доставлю тебя в лазарет, а потом отправлюсь домой. Я тоже хочу переодеться.

— Иди, переоденься, здесь целый шкаф твоих вещей, — с недоумением сказал он.

Она покачала головой.

— Я завтра приду, чтобы забрать их.

Рон медленно приблизился к ней.

— Я так и не сказал тебе спасибо за антидот. Он реально работает! Сегодня у меня не было ни одного приступа. Ну, кроме приступа бешенства, когда ты меня бросила, — неловко пошутил он. — Не беспокойся, я продолжу лечение! И спасибо, что пришла. Что бы я без тебя делал? — улыбаясь, спросил он, а в голове пронеслось: «что я буду без тебя делать?»

— Для чего ещё нужны друзья? — миролюбиво сказала она.

Рон вдруг ясно увидел, как она устала — милая, родная, такая принципиальная и сердитая, любимая его заучка! Она старается не подавать виду, что беспокоится о нём! Он слишком хорошо знал Гермиону, чтобы не заметить её волнение.

— Дорогая, лети сразу домой, а я в лазарет. Не маленький, найду дорогу! Или ты хочешь привести меня за ручку и сдать под охрану Элинор? — сказал он, протягивая ей руку.

Их разделял один шаг.

Пусть только попробует прикоснуться ко мне, подумал он, и я за себя не отвечаю! Рон боролся с желанием схватить её в охапку и уткнуться носом в её растрёпанные волосы.

— Да, ты не маленький, — сказала она, глядя на его внушительную фигуру. — Удачи! — Гермиона взяла горсть летучего пороха и прошептала название камина в своей новой квартирке: — Пенни Райз.

Она говорила очень тихо, но слух Рона прекрасно уловил два слова. Пенни Райз. Значит, вот где она живёт. Он плохо знал ту часть Лондона. Кажется, рядом парк и Темза.

И она исчезла.

Через пять минут Рон уже был в лазарете и вполуха выслушивал нотации Элинор.

* * *

Дома Гермиона приняла желанный душ, надела теплую пижаму и с размаху упала на кровать. Только сейчас она вспомнила, что сегодня вечером Орландо должен был ждать её в «Белой лошади». Она решила, что сходит туда завтра — никуда эта лошадь от неё не ускачет! Гермиона устало улыбнулась случайному каламбуру. Она попыталась вспомнить насмешливый взгляд Орландо, но не смогла. Грустные глаза Рона не давали ей покоя.

Если завтрашний день пройдёт без сюрпризов — она будет просто счастлива.