Гарри Поттер и Круг Силы (джен)

Пунктуальный Лонгботтом прибыл на Тисовую минута в минуту, и Поттер, не дав ему опомниться, взглянул на часы и протянул Невиллу визитную карточку:

— Ты уже путешествовал порталом?

— Конечно...

— Ну, вот и замечательно. Через минуту мы отправляемся в Нортумберленд.

— Куда?!

Следующие два часа Гарри просто мерил шагами садовые дорожки, то плавно изгибающиеся вокруг купы громадных деревьев, то рассекающие надвое причудливые цветники, позволив двум любителям гербологии без помех наслаждаться обществом друг друга и созерцанием редчайших растений, которыми славились оранжереи. Он с удовольствием вдыхал напоенный цветочными запахами влажный воздух, глядя на зелень ухоженных газонов, и подмечая все интересное, что можно было бы использовать в саду на Тисовой. Ноги приятно пружинили на посыпанной гравием дорожке, настроение быстро поднималось. Сделав большую петлю, Поттер вернулся к оранжереям, откуда как раз выходили мистер Говард и Невилл Лонгботтом. Глаза Невилла сияли неподдельным восторгом, в руках он бережно сжимал какой-то глиняный горшок, в центре которого торчал крохотный, не больше дюйма, росток.

— Мистер Поттер, вот вы где! А я-то надеялся, что вами пообедала моя любимица, гигантская росянка. Что ж, значит, придется ее сегодня кормить...

Невилл недоуменно посмотрел на герболога, и Гарри, глядя на его вытянувшееся лицо, рассмеялся:

— Не бойся, Невилл, мистер Говард так шутит.

Длиннющий, худой профессор притворно нахмурил брови и подбоченился:

-Да какие уж тут шутки! Все должно приносить пользу. Возьмем, к примеру, меня — общаясь с магглами, я добился открытия лаборатории по изучению ядовитых растений. Из переписки с одним знаменитым зельеваром я узнал много нового о способах извлечения алкалоидов... Мистер Лонгботтом только что поделился со мной секретами селекции некоторых магических растений, веками хранившихся в их семье... А что с вас взять?! Вы ведь даже преклонения, столь привычного в моих студентах, передо мной не испытываете... Что, в таком случае, прикажете делать с вами? Разве что приглашать вас сюда рыхлить почву да разбрасывать драконий навоз... Как, согласны регулярно встречаться с таким брюзгой, как я?

— Ну что вы, мистер Говард! Вы просто ангел по сравнению с некоторыми... За ваше ангельское терпение примите небольшой... сувенир. Как раз к вопросу о пользе... Только прошу вас, не спрашивайте, где я это достал. Уверяю, все вполне законно, при необходимости это есть, кому подтвердить.

С этими словами Гарри протянул крохотный фиал из непрозрачного стекла, в котором перекатывалось что-то круглое, и к нему — древний пергаментный свиток. Недоумевая, герболог развернул пергамент, прочитал коротенький, всего в несколько строк, текст один раз, другой и пошатнулся...

— Мистер Говард, что с вами? — Невилл, который и так стоял почти вплотную к мужчине, сделал еще шаг и одной рукой ухватил герболога за рукав мантии.

— Н-ничего... Нет, со мной ничего... Все в порядке... Welwitschia gigas! Вельвичия гигантская! Но ведь такого просто быть не может!

Невилл впился взглядом в невзрачный флакончик в руках герболога и кажется, даже забыл, как дышать.

Джон Говард, оправившись от изумления, собрался с силами и сбивчиво заговорил:

— А вы знаете, молодые люди, что основным ингредиентом легендарного Эликсира жизни, помогавшего нашим предкам продлевать жизнь до трехсот и более лет, якобы являлся именно нераскрывшийся побег этого вот растения возрастом не менее ста лет? Тысячи зельеваров пытались восстановить этот рецепт и потерпели фиаско. А все потому, что, к глубочайшему сожалению, сохранился лишь один вид этого растения, и найти его можно лишь в каменных пустынях Южной Африки. Это карликовое дерево, суженый книзу ствол которого лишь немного выступает над поверхностью почвы, а листьев всего два, и они расстилаются по земле, сидят один против другого и бывают длиною в 1 м, а шириною в 20 см. Они чрезвычайно прочны и кожисты, но раздроблены по длине на длинные участки. В углах листьев появляются разветвленные соцветия, несущие на концах ветвей своеобразные чешуйчатые шишечки, в пазухах которых находится по одному цветку. За всю свою жизнь Вильчевия несколько раз цветет, но больше не выпускает ни одного листика, понимаете? Ни од-но-го! Поэтому данный ингредиент считается исчезнувшим... Если же это действительно то, о чем говорилось в древних преданиях...

Он захлебнулся словами и с каким-то растерянным, недоверчивым выражением уставился на Гарри:

— Мистер Поттер, надеюсь, это не розыгрыш? Я, конечно, люблю юмор, но все же шутки такого рода... Это было бы жестоко!

Гарри тяжело вздохнул:

— Ну вот, мистер Говард, и вы туда же. Вы еще обвините меня в инфантильности и расточительности, и станете во всем похожим на... нашего общего знакомого.

Мистер Говард, немного придя в себя, внимательно взглянул на расстроенного мальчика:

— Вы напрасно обижаетесь, Гарри... Даже если кто-то необдуманно бросил в ваш адрес подобные обвинения — это скорее от неожиданности и неловкости. Есть люди, не умеющие принимать знаки внимания, в чем бы они не выражались. Вы очень умны, юноша, и очень чувствительны — мне ли этого не понимать. А что касается нашего общего знакомого — да, с ним сложно, я это уже понял. Я хотел бы стать его другом, но он все время держит дистанцию. Вот так-то... А за подарок — спасибо. Надеюсь, на этом наше общение не закончится? Понимаю, ботаника вас не очень привлекает, но...

— Мистер Говард, я был бы горд общением с вами, если только вы согласны вести переписку с этаким «неуравновешенным юнцом»! Подождите, я еще завалю вас письмами, в том числе — и с просьбами помочь в уходе за садом. А пока — простите, я вызволил Невилла всего на пару часов, к нему вот-вот пожалуют гости...

— Да, мистер Лонгботтом, чуть не забыл! Я ведь приготовил презент для вашей бабушки...

Он отошел куда-то в сторону и протянул Невиллу роскошный букет, мастерски подобранный из самых различных видов роз.

— Думаю, это станет хорошим дополнением к праздничному столу. А теперь — до свидания. Пожалуй, мне стоит поторопиться и побыстрее оборудовать дополнительные места для парочки новых сов в моей совятне... На всякий случай!

* * *

Пара неприятных, но увы — неизбежных при перемещении порталом моментов, и приятели снова в доме на Тисовой.

Ошалевший от переполнявших его впечатлений, Невилл схватил руку Поттера и, захлебываясь словами, забормотал:

— Гарри, ты не представляешь, что ты для меня сделал... Я столько всего узнал... Мистер Говард мне рассказал такое... Спасибо, я никогда не забуду... И он разрешил мне ему писать, представляешь?! Нет, ты только подумай — ОН... РАЗРЕШИЛ... МНЕ... Какому-то недоучке... И еще слушал так внимательно, как будто ему действительно интересно! Гарри, ты — самый лучший! И этот день... Я так тебе благодарен! Я все расскажу бабушке!

Закончив свою сумбурную речь такой сакраментальной фразой, он ухватился за своего эльфа, терпеливо поджидавшего его все это время и исчез, крикнув на прощанье:

— Не забудь, мы ждем тебя в два часа!

* * *

Главное, что бросалось в глаза при взгляде на родовой замок Лонгботтомов — это его древность. Толстенные каменные стены и узкие бойницы лучше всяких слов свидетельствовали о том, что предками Невилла были воины, готовые и умевшие за себя постоять. Грозный вид башен несколько смягчала сочная зелень множества растений, разбавленная разноцветными пятнами цветочных клумб. Гарри мысленно усмехнулся: «Это, несомненно, дело рук Невилла... Не удивительно, что они с мистером Говардом так быстро нашли общий язык!» Поттер поймал себя на том, что уже несколько минут, задрав голову, рассматривает высоченные каменные стены старого замка, абсолютно не представляя, что ему делать дальше. «Да уж, визит удался, нечего сказать! Подумать страшно, что сказал бы Снейп, увидев его бесславное бегство!»

...Для того, чтобы понять, что его сегодняшний визит к Невиллу — это фатальная ошибка, Гарри не понадобилось много времени. С самого начала все шло наперекосяк. Сначала возникший на пустом месте спор с Люпином. Гарри никак не мог заранее предупредить Римуса о предстоящем торжестве, поэтому вместе со своей мантией приобрел мантию и для него, попросив мадам Малкин наложить на нее заклятие Безразмерности. Казалось бы, что тут такого?

Римус появился на Тисовой в половине второго, такой же хмурый, как и накануне. Гарри, торопливо приняв душ, к этому моменту уже натянул парадную мантию, вопреки традициям надев под нее футболку с шортами, и теперь тщетно пытался расправить многочисленные складки темно-зеленого шелкового одеяния. По его мнению, материала, потраченного на пошив этого балахона, хватило бы для изготовления театрального занавеса, но мадам Малкин его заверила, что парадная мантия должна быть именно такой... Что ж, наверное, ей виднее. Одевшись, мальчик щеткой провел по волосам и порадовался тому, что прошло уже три недели, а прическа осталась неизменной, словно он только что покинул салон.

— Добби!

Проворный эльф, мгновенно переместившись на второй этаж, замер в дверях ванной, восхищенно глядя на Поттера:

— Мастер Гарри не только самый могущественный, но и самый красивый волшебник!

Поттер только отмахнулся:

— Брось, Добби! Тоже мне, нашел совершенство! Лучше помоги мне расправить эти чертовы складки!

Добби небрежно взмахнул рукой, и проклятое одеяние приобрело правильный вид.

— Спасибо, друг! А теперь передай, пожалуйста, Римусу вот эту мантию, и если нужно — помоги ему тоже, хорошо?

Гарри еще не успел обуть традиционные для магов башмаки на довольно высоком каблуке, как дверь в его комнату распахнулась и на пороге замер недовольный Люпин:

— И как это понимать?

Гарри, продолжая зашнуровывать проклятый ботинок, на миг оторвал взгляд и посмотрел на учителя. Тот держал в руках темно-коричневую, с тяжелым тисненым шитьем шелковую мантию, точную копию его собственной, за исключением цвета, разумеется.

— Вы о чем, профессор?

— Я тебя спрашиваю об этой мантии, — подозрительно вкрадчивым тоном повторил Люпин.

— Что с ней не так? Она вам мала, или велика? Так мадам Малкин закляла ее так, что размер можно подогнать. Она и мне так же сделала, на тот случай, если я еще вытянусь. А что касается вашей — я просто не знал точно, какого вы роста...

— Не об этом речь, Мордред тебя подери!

— Но я правда не понимаю, профессор... — окончательно растерялся мальчик. — Возможно, вам не нравится цвет, но мадам Малкин заверила, что к карим, с ореховым отливом глазам отлично подходит именно этот оттенок...

— Гарри, не валяй дурака! Я спрашиваю — зачем ты купил эту мантию?

Однако Поттер действительно ничего не понимал, поэтому ответил предельно честно:

— Ну... Нас с вами пригласили в Лонгботтом-мэнор, традиции требуют, чтобы на официальные мероприятия маги появлялись в парадной мантии, вот я ее и купил заодно со своей... Да что с ней не так-то?!

— С мантией все в порядке. Я просто не понимаю, зачем ты потратил на меня деньги...

До Гарри медленно стало доходить:

— Ах, вот вы о чем! Один из самых близких друзей моих родителей не желает, чтобы их сын потратил на него несколько галеонов, так?

— Да, именно так!

— Простите, профессор Люпин. Я думал, что вы для меня — почти родной человек, как Сириус. А вы, похоже, так не считаете. Что ж, извините...

— Что за чушь ты несешь?! Мы сейчас говорим не о наших отношениях, а об этой чертовой тряпке!

— Вот именно, профессор — о тряпке! Вы горячитесь из-за ерунды, не стоящей и кната! Вам куда лучше, чем мне, известен этот чертов кодекс чистокровных... Многовековые традиции, драккл их побери! Скажите честно, если бы не необходимость меня опекать, сами вы вряд ли поперлись бы к Лонгботтомам, да? А раз это все из-за меня, то мне и разгребать последствия!

— Ты не понимаешь! Это мы с Сириусом должны о тебе заботиться, а не наоборот!

— А я думал, что в хорошей семье все заботятся обо всех! — запальчиво бросил Поттер и замолк, видя, как Люпин побледнел и даже пошатнулся после этих слов. — Профессор, что с вами? Профессор Люпин?.. Римус, черт побери, что с тобой, тебе плохо?

Вместе с Добби, птицей влетевшим в комнату, они бережно посадили Римуса к Поттеру на кровать. Гарри, отправив Добби к Снейпу за зельем, решительно отбросив все сомнения, сдернул с шеи свой амулет.

«Выручай!» — мысленно прошептал он и сжал металл в кулаке. Нечто подобное Поттер уже видел в палате Сесилии: узоры его собственной магии в сложном танце переплелись с оранжево-багровой магией оборотня, чтобы потом превратиться в двухцветные кольца, на несколько мгновений охватившие все тело Люпина. Напрягшееся тело Римуса вмиг расслабилось, и на его лице проступило удивленно-восторженное выражение:

— Что это было, Гарри?

— То, что не могло произойти, будь со мной рядом кто-то чужой,— устало выдохнул Поттер. — Я обязательно расскажу все, что смогу, но только попозже, хорошо? Сейчас прилетит разозленный Снейп...

— К вашему сведению, мистер Поттер, я уже здесь, и я действительно не в настроении. Люпин, мантикора тебя побери, почему ты не сказал, что так паршиво себя чувствуешь? По-твоему, я только Антиликантропное варить умею? Или тебе, как всегда, гордость не позволяет обратиться за помощью?!

При этих словах Люпин с яростью взглянул на своего школьного противника:

— А ты знаешь, каково это — постоянно просить помощи у того, кто тебя ненавидит?! Лучше бы я сдох тогда, после укуса! Или хотя бы был, как все оборотни...

— То есть не поступил бы в Хогвартс, а жил где-нибудь в лесу, среди себе подобных?

— По крайней мере, там я был бы, как все... А теперь я чужой везде — и там, и здесь. Среди магов я слишком оборотень, а среди оборотней — слишком маг... Я всегда один, можешь ты понять?!

Снейп неожиданно тяжело вздохнул и пройдя вглубь комнаты, сел рядом.

— Вот как раз я-то тебя прекрасно понимаю... И Поттер — тоже. Он первые десять лет после смерти родителей тоже был один. И Сириус тебя сможет понять, если окончательно из ума в Азкабане не выжил. Видишь, нас, таких одиноких, много. А значит — мы уже не одни. И то, что я сейчас только что видел, только подтверждает это. Хотим мы этого или не хотим, магия нас стягивает в единое целое. Не знаю, как это назвать...

— Круг... — неожиданно для себя проговорил Гарри, и двое мужчин внимательно посмотрели на него. — Круг Силы — вот как это называется. Только не спрашивайте, откуда мне это известно — я и сам не знаю. Просто профессор Снейп задал вопрос, а у меня тотчас же появился ответ, словно кто-то со стороны подсказал...

После этих слов какие-либо рассуждения о том, кто, кому и что должен, показались какими-то мелочными и глупыми, да и время поджимало. Поэтому Снейп в приказном порядке отправил всех сначала в свой особняк, где влил в воспитанника и оборотня по нескольку зелий, а затем Гарри и Римус в сопровождении нагруженного целой грудой пакетов Добби отбыли камином в Лонгботтом-мэнор.

В зал, где был установлен камин, Гарри и Люпин вошли в две минуты третьего, педантично соблюдая правила приличия. Глядя на принаряженных магов, сохраняющих внешнее спокойствие, никто и представить не мог, что незадолго до визита Поттер и его учитель яростно спорили битых полчаса...

Однако от одного вида овального стола, размером напоминающего мини-стадион, блистающего хрусталем, фарфором и серебром, Гарри снова стало дурно. Гарри возблагодарил создателя, что тетя Петуния с таким педантизмом вбивала в него правила расположения столовых приборов и постоянно напоминала, что, чем, когда и как едят, и из чего пьют те или иные напитки. Хотя бы за эту часть торжественного обеда он мог не беспокоиться. Но вот собравшееся здесь общество...

Гарри считал, что после совместных трапез в Большом Зале его вряд ли можно будет напугать большим скоплением людей. Но одно дело — мальчишки и девчонки, твои ровесники, которым, по большому счету, плевать на тебя, если только ты не близкий друг или враг. А в Лонгботтом-мэноре собрались десятки магов, чей возраст давно перевалил за полсотни, и чья магия переполняла старинный зал, ощутимо сгущаясь в воздухе. Невилл, на правах хозяина, представил новоприбывших гостей собравшейся публике, и Гарри непроизвольно ощутил струящиеся в их направлении магические потоки, словно давно сплотившееся нечто, обнаружив чужаков, стремилось поскорее узнать, что из себя представляли новенькие. Кто они — соратники, соперники? Чего стоят, в конце концов? Под стать были и изучающие взгляды, со всех сторон устремившиеся к ним.

Миссис Лонгботтом пригласила гостей к столу и Гарри остался вообще без поддержки. Римус, непринужденно кланяясь знакомым и раздавая улыбки направо и налево, отправился в долгое путешествие вокруг стола, чтобы занять место почти напротив. Учитывая ширину стола и то, что по центру частоколом стояли хрупкие вазы с чем-то весьма элегантным, но плохо распознаваемым, Гарри мог разве что панически таращиться на своего опекуна, получая в ответ ободряющие взгляды, ничуть, однако, не прибавлявшие мальчику уверенности. Карточка же самого Гарри, как оказалось, заняла место между именами мадам Марчбэнкс и мистера Тофти. И тот и другая были маленькими, сухонькими и настолько древними, что Гарри посматривал на них с опаской — по его мнению, люди столько не живут. Однако его соседи отличались поразительной жизнерадостностью и отменным аппетитом. Чуть дальше разместились (если только Гарри правильно рассмотрел имена) Катберт Мокридж — начальник управления по связям с гоблинами, и Гилберт Уимпел из комиссии по экспериментальным чарам. Гарри тоскливо огляделся: кроме него самого и Невилла, за столом сидели две девчонки. С одной из них, хаффлпаффкой Сьюзен Боунс, они пересекались на уроках, а еще одну, смутно знакомую по Хогвартсу светловолосую девочку, Гарри несколько раз видел вместе с Джинни Уизли. А еще — тут глаза Гарри непроизвольно расширились — почти напротив него, через четыре человека от Римуса, за столом сидел Рон! Увидев старого друга, лицо которого полыхало всеми оттенками красного и потому заметно диссонировало с элегантным интерьером столовой, Гарри на какое-то время выпал из действительности. В себя он пришел только от громогласного, усиленного «Сонорусом» голоса Августы Лонгботтом:

— Всем, безусловно, известен повод, благодаря которому мы все сегодня здесь собрались. Моему внуку и наследнику исполняется четырнадцать лет. Возраст если и не почтенный, то весьма примечательный — именно сейчас начинают раскрываться основные черты характера потомственных волшебников, определяется направление магической силы, формирующее, в конечном итоге, будущее молодого мага. И от того, кто будет рядом в это непростое время, многое зависит. Я не случайно говорю сейчас об этом: семья, безусловно, имеет главенствующее значение в первые годы жизни, школьные наставники и учителя определяют круг знаний, необходимых для будущего. Но каждому начинающему магу нужен близкий человек, способный подставить плечо в трудное время и разделить радость побед. Именно поэтому я попросила Невилла пригласить сегодня на этот праздник человека, которого он считает своим самым надежным другом и верным товарищем. И я рада представить его всем вам: знакомьтесь, это Гарри Поттер!

Гарри, оторопевший от неожиданности, встал, подчиняясь повелительному взгляду Римуса Люпина, и замер под взглядом десятков глаз, не сразу догадавшись, чего от него ждут эти незнакомые люди. Машинально потянувшись к нагревшемуся на груди амулету, он усилием воли погасил зародившуюся панику, и удивляясь сам себе, заговорил ровным, четким голосом:

— Уважаемые господа! Я благодарю леди Августу за любезное приглашение, а также за незаслуженно высокую оценку, данную мне, как я понимаю, авансом... Да, нам всего по четырнадцать, это правда. Но время сейчас такое, когда детям приходится рано взрослеть. Так получилось, что наши с Невиллом судьбы во многом похожи. Из-за чьих-то непомерных амбиций, из-за гордыни и стремления властвовать надо всеми, кучка мерзавцев присвоила себе право распоряжаться чужими жизнями и исковеркала судьбу наших близких. Наверное, многие скажут, что сейчас не время и не место говорить об этом, но нам пришло время забыть о шалостях и проказах, концентрируя все свои силы на учебе и не только. И если Невиллу действительно понадобится моя помощь, обещаю — я постараюсь быть рядом. С Днем Рождения, Невилл!

Его слова были встречены гробовым молчанием. Гарри, растерявшись, отсалютовал бокалом в сторону застывшего Невилла, одним глотком, не распробовав содержимого, выпил его. Потом, не выдержав напряжения, невнятно пробормотал извинения и вылетел из-за стола. Пробежав сквозь анфиладу комнат, он выскочил, наконец, под серое, пасмурное небо.

* * *

Задумавшись, Гарри слишком поздно услышал, как за его спиной зашуршал гравий, и мелодичный девичий голос тихо произнес:

— Ты так правильно все сказал, Гарри! Жаль, что до сегодняшнего дня я так мало о тебе знала!

Гарри обернулся — возле оранжереи стояла светловолосая девушка, приятельница Джинни.

— Я Луна... Луна Лавгуд, — правильно поняв его замешательство, протянула девушка. — Я учусь на Ревенкло, курсом младше вас с Невиллом.

— Привет, Луна! — машинально ответил Гарри, совершенно не представляя, о чем разговаривать с незнакомой девчонкой. — Что значит «до сегодняшнего дня»? Невилл уже успел рассказать обо мне что-то новенькое, кроме тех сплетен, которые ходили по школе все три года?

Девочка улыбнулась:

— Ну что ты, Невилл до сих пор пытается разыскать тебя в лабиринте этих зарослей. Думаю, пусть побегает еще минут пять, а мы пока успеем с тобой поговорить...

— Ты хочешь сказать, что можешь отводить взгляд?

— Ну да, как и ты... Это не так сложно, на самом деле. Нужно только захотеть...

— Но ведь нам нельзя пользоваться палочкой на каникулах, — испытующе посмотрел на нее Гарри.

— А я и не пользуюсь, когда этого не требуют учителя... Так ведь намного проще, не так ли? Правда, приходится точно формулировать свои желания, а то я однажды на Заклинаниях, отрабатывая Акуаменти, вместо воды окатила всех апельсиновым соком — очень пить хотелось. Хорошо еще, что оправдываться пришлось перед Флитвиком, а если бы на его месте был профессор Снейп?!

Гарри представил облаченного в черное Северуса, попавшего под оранжевый душ, и от души расхохотался. Эта девочка определенно начала ему нравиться.

— Ты давно дружишь с Невиллом? — отсмеявшись, спросил он.

— Ну, дружишь — это слишком громко сказано. Я, Сьюзи и Невилл с самого детства ходим друг к другу в гости вместе со своими родственниками. Иногда к нам присоединяется тетушка Мюриэль с кем-нибудь из Уизли. Ты ведь лучший друг Рона, да?

— Да, наверное, — как-то неуверенно ответил Гарри.

Луна внимательно посмотрела на мальчика:

— Понимаю... Силу мага измерить можно, а вот измерить душу...

От этих слов Гарри окаменел. Как могла эта девчонка в нескольких словах сформулировать то, над чем он думал все эти дни? Ни один из взрослых за все лето не смог понять его так хорошо, как эта пигалица — за пару минут!

Словно поняв, о чем он думает, Луна рассмеялась:

— Не принимай мои слова слишком уж всерьез, Гарри. Знаешь, как меня дразнят некоторые? Полоумной Лавгуд! Думаю, все дело в мозгошмыгах...

Гарри, услышав заливистый, похожий на звук хрустального колокольчика, смех, тоже невольно улыбнулся и внимательно посмотрел на девушку. Тоненькая, хрупкая, с сияющей белизной тонкой кожей, громадными голубыми глазами и длинными серебристыми волосами, она была похожа на сказочное существо. «Такими в маггловских книжках рисуют фей, — вспомнил мальчик детские книжки, перекочевавшие за ненадобностью из комнаты двоюродного братца к нему. — Или эльфийских принцесс. Как кто-то может обидеть такое чудо?!»

— Луна, Гарри, вот вы где! А мы с Невиллом обыскали весь сад! — из-за ближайших кустов к ним вышла Сьюзен Боунс. — Хитрые какие, разворошили муравейник и веселятся, а мы хоть пропадай!

Луна, все так же улыбаясь, повернулась к подруге:

— Так в чем дело? Присоединяйтесь! Не знаю, как вы, но я рада удрать из этого зала. Так чопорно и холодно — бр-р-р! Саламандры, и те замерзнут! Несчастный Невилл!

— Уже довольный! — раскрасневшийся именинник, запыхавшись, присоединился к веселой компании. — Меня послали на поиски Гарри, и я намерен затянуть этот процесс на возможно долгий срок. Думаю, взрослые найдут, о чем поговорить!

— Прости, Невилл. Кажется, я сорвал тебе праздник, — смущенно улыбнулся Гарри. — Глупо получилось. Сам не знаю, чего это меня на патетику потянуло...

— Не говори ерунды! Там сейчас такой шум стоит — не поверишь! Всем интересно, какой ты на самом деле. Накинулись с вопросами на бедного Рона и на профессора Люпина, а бабушка и мадам Боунс их защищают. По крайней мере, сегодняшний день скучным точно не назовешь! А праздник... Лотта! — крикнул он в сторону замка, и почти тотчас же крохотный домовик, почтительно поклонившись, замер в ожидании приказа.

— Лотта, думаю, нет смысла возвращаться в Парадный зал. Накрой нам, пожалуйста, в беседке и предупреди взрослых, что мы останемся здесь...

В Литтл-Уингинг Гарри и Римус возвратились поздним вечером. Как ни странно, мальчику понравились друзья Невилла. Вопреки стереотипам, хаффлпаффка Боунс была так же начитанна и умна, как Грейнджер, но не стремилась навязывать всем свое мнение. Луна же, с ее непредсказуемыми и в то же время весьма точными замечаниями разнообразила разговор, подкидывая все новые и новые темы. Уже засыпая, Гарри понял, насколько ему не хватало такого вот общения, «на равных». Интересно, захотят ли ребята дружить с ним в Хогвартсе? Ведь до следующей встречи еще целый месяц!