Ее Королевское Высочество (джен)

Разговор с моими родителями вгоняет Риддла в еще большую задумчивость, чем после нашей первой встречи. Обратно в Британию он отбывает на следующий день, а я задерживаюсь еще на неделю.

А дядя возится с моим учеником. Я даже иногда ревную, глядя, как он объясняет что-то мальчику, глядя на него с заботой, а Северус старательно выполняет его указания.

Прохожу в кабинет и застаю дядю с Северусом за очередным занятием.

— Так, мистер Снейп. Здесь взмах идет чуть слабее, чем вначале... Пробуйте...

Распознаю движение для чар, определяющих яды.

— Боишься, как бы моего ученика не отравили? — интересуюсь, закрывая за собой дверь.

— И не только. Ты знаешь, что этими же чарами можно распознать Веритасерум, Зелье Доверия, Дружбы и еще массу других, условно-приятных добавок в тот же тыквенный сок?

— Знаю. Думаешь, ему это грозит?

— Вполне, — дядя вкладывает палочку обратно в рукавную кобуру, садится в кресло. — Как, по-твоему, отреагирует Дамблдор, узнав, что он твой полный ученик?

— Не знаю.

— А если узнает, что ты Виндзор?

Закусываю губу. Он сделает все, чтобы добраться до меня... И воспользоваться для этого Северусом не погнушается.

— Вот, — довольным голосом произносит дядя Джон. — Сама все знаешь. Так что я буду учить его тому, чему ты учить ленишься.

— Дядя...

— Что «дядя»?! Ты понимаешь, что этот ребенок из-за политических интриг пострадать может?! Ты делаешь хоть что-нибудь, чтобы его уберечь?!

— Разумеется, делаю!

— Ага, делаешь, как же! — рявкает дядя. — Учишь порошки мешать да флоббер-червей шинковать!

— Еще и сознание защищать!..

— ...о чем ты попросила меня!..

— ...потому что ты лучший!..

Наш спор перебивает робкий скрип закрывающейся двери. Северус просто-напросто вышел из кабинета, оставив нас с дядей наедине.

— Мерлин великий, — дядя опоминается. — Алекс, все, успокаиваемся. А то у твоего ученика стресс случится. Все, больше мы не ругаемся...

Фыркаю, но киваю.

* * *

Северуса нахожу в его комнате. Ребенок сидит у подоконника и глядит на мелкий моросящий дождь за окном.

Апрель...

— Извините, мистер Снейп, — говорю.

— Ничего, профессор, — в голосе мальчика — какая-то обреченность. — Мои родители... тоже часто ругаются. Из-за меня.

— Мы беспокоимся за вас, — честно признаюсь, присаживаясь рядом. — Дело не в вас. Дело в происходящих вокруг нас событиях. И мы боимся, что они могут вам повредить. И я, и дядя Джон хотим, чтобы вы были в безопасности. Именно поэтому мы и поругались. Дядя Джон говорил, что я не учу вас распознавать возможную угрозу. Я же пыталась ему доказать... Ай, что уж там... В любом случае, мистер Снейп, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы уберечь вас.

— Вам не стоило брать меня в ученики. Я доставляю вам хлопоты.

Качаю головой, улыбаюсь.

— Вы не поверите, мистер Снейп. Вокруг есть гораздо более серьезные заботы, чем то, что вы называете хлопотами. Забота о вас для меня в радость. Общение с вами, обучение вас. Лучше уж вы, чем... чем всё остальное, — на ум приходят возможные проблемы с Министерством.

Мальчик недоверчиво дергает головой. Его длинные волосы падают ему на лицо, и он заправляет их за ухо.

— Зря вы так, — фыркаю. — Как вы думаете, мистер Снейп, неужели я, леди Александра Виндзор, дочь герцога Виндзорского, Магистр Боевой Магии, Мастер-Целитель и Мастер Зелий, могла выбрать себе в ученики кого-то недостойного или плохого, который мешает мне жить?

Северус хмурится.

— Вот, подумайте об этом. Я выбрала вас, мистер Снейп. Не Поттера, не Блэка. Хотя Блэк — из уважаемой магической семьи и обладает немалым потенциалом. И даже не кого-то из Лестрейнджей. Я выбрала лучшего.

С этими словами я выхожу из комнаты, оставляя Северуса размышлять.

* * *

То, что Северус и эти каникулы провел не дома с родителями, не остается незамеченным вездесущей Эванс. Она и в этот раз заходила к Снейпам и, разумеется, опять обнаружила, что ее друга нет дома. Миссис Снейп не смогла дать никаких внятных объяснений. Приехав в школу, Эванс, исполненная всевозможных подозрений, как истинная гриффиндорка (во всех смыслах этого слова), пошла к Минерве МакГонагалл, декану своего факультета. МакГонагалл (тоже выпускница Гриффиндора) и по совместительству являющаяся заместителем директора, пошла к Дамблдору. Дамблдор отправился к Снейпам, а по возвращении в Хогвартс вызвал меня.

Стою в кабинете директора, смотрю на его недовольное лицо.

— Профессор Симпсон, вы приняли полного ученика, — говорит Дамблдор.

— Да, господин директор.

Официальный разговор, значит? Ладно...

— Вы знали, что перед этим вы должны были информировать меня, как директора школы, в которой учится мистер Северус Снейп?

— Нет, господин директор, — отвечаю, переводя взгляд на ковер.

Не должна. Я вообще не должна была никого информировать, кроме родителей, ребенка и себя самой.

— Хогвартс — школа с полным пансионом, Алекс, — терпеливым голосом поясняет мне Дамблдор, — и тут есть определенные нюансы. Нет ничего удивительного, что вы их не знаете — вы практически не жили в Британии и учились не здесь. На время обучения студента исполняющим обязанности его опекуна назначается директор школы. Поэтому вопросы подобного характера необходимо было решать также и со мной.

Молчу. Дамблдор смотрит на меня, затем подвигает блюдо с лимонными дольками:

— Угощайтесь, Алекс. Вы понимаете, что вам придется расторгнуть контракт?

Чего?

Вскидываю голову.

— Алекс, контракт недействителен. Там нет моей подписи. Вы понимаете? — еще терпеливее говорит Дамблдор.

Дед, ты okhuel, как говорят русские. Ты здесь вообще ни при чем — вопрос решается только с родителями ребенка. Плевать, где он учится и живет — да даже если бы он жил в приюте. Если родители живы — то контракт на полное ученичество подписывают они. Причем подписывают те родители, которые являются магами.

— Что будет с мистером Снейпом? — интересуюсь, и этот вопрос успокаивает Дамблдора, который, видимо, решил, что дело в шляпе.

— Он будет продолжать учиться в Хогвартсе, — облегченно отвечает директор. — И не беспокойтесь — школа компенсирует вам стоимость приобретенных мальчику вещей. Я знаю, что его родители бедны. Разумеется, ваши ежедневные занятия придется прекратить...

Ах, вот оно что.

— А что я скажу мистеру Снейпу? — недовольно спрашиваю. — Господин директор, ребенок мне доверяет. Понимаете, после тех условий, в которых он жил...

— У него есть родители, Алекс. Какими бы они ни были, лишать детей родительской любви нельзя, — с легким раздражением произносит Дамблдор. — К тому же Хогвартс — самое безопасное место в Магической Британии. Вам нет нужды беспокоиться.

— Отец его ненавидит, господин директор, — резко бросаю.

— А мать — любит.

— Именно поэтому она согласилась на полное ученичество. Знаете, какие были ее слова после подписания контракта? «Я верю, что с вами ему будет лучше».

Дамблдор делает вдох, но ничего не отвечает, лишь снимает очки и начинает их протирать. Я буквально ощущаю возникшее напряжение.

— Профессор Симпсон, — старик, наконец, заканчивает манипуляции с очками и водружает их обратно на нос. — Я пытаюсь вам помочь. Вам еще повезло, что вы не понесли регистрировать контракт в Министерство. Там бы никто не стал указывать вам на имеющуюся ошибку, и незамедлительно бы приняли меры. Ваш контракт по сути — подлог. Вы знаете, как наказывают за подлог документов в Британии? А этот контракт затрагивает интересы ребенка...

Ну, во-первых, регистрировать контракт не обязательно, хотя желательно. А, во-вторых, он действителен, ибо оформлен по всем правилам.

— Я пытаюсь уберечь вас от неприятностей, профессор Симпсон, — обреченно выдыхает Дамблдор, поднимая руки. — В том числе и от Азкабана. У нас в Британии очень трепетно относятся к детям и их защите...

Ой, дед... нехорошо. Жаль, но мне придется выложить этот козырь.

— Настолько трепетно, что позволяют необученному оборотню жить вместе с обычными детьми в одной спальне?

Дамблдор впивается в меня злым взглядом.

— Что вы имеете ввиду?

— Мистера Люпина. Первый курс Гриффиндора. У него ведь ликантропия, верно?

— С чего вы взяли?

Фыркаю.

— Я — Мастер-Целитель, а не Сестра, как ваша Помфри.

— Профессор МакГонагалл же предупреждала вас, что никаких зелий и никаких чар! Это нарушение прямого приказа...

— Я не нарушала, — перебиваю злого Дамблдора. — Никаких зелий, никаких чар. Господин директор, думаете, я не знаю, как выглядит кровь оборотня под микроскопом?

— Вы ошибаетесь, профессор Симпсон. Мистер Люпин — не оборотень.

— Это вряд ли, — улыбаюсь краем рта. — И мою правоту легко подтвердит ближайшее полнолуние. И, полагаю, эта информация заинтересует Попечительский Совет. Как вы думаете?

— Алекс... — в голосе Дамблдора снова дружелюбные нотки, как у доброго заботливого дедушки. — Вы не можете открыть тайну пациента. Вы ведь Целитель.

— Ровно до тех пор, пока это не угрожает другим. А я вижу непосредственную угрозу ученикам Хогвартса.

— Алекс...

— Господин директор, вы ведь в курсе, что контракт — личное дело миссис Снейп и меня. Ваше участие в нем вообще не предусмотрено. Традиция контракта возникла задолго до того, как появилось Министерство Магии и написало должностные инструкции директора Хогвартса, — смотрю на злого деда. — И я это знаю. Думаете, я приехала в Британию, не поинтересовавшись законами и традициями?

— Алекс...

— Думаю, мы закончили, господин директор, — делаю шаг к двери, но оборачиваюсь у самого выхода. — И да. Проследите, чтобы мистеру Люпину давали два стакана свежей животной крови, желательно теплой — один до трансформации, один после. Если вам не плевать не только на здоровье окружающих детей, но и на его собственное.