В этом мире и ином / In this World and the Next (гет)

Гарри сидел в одиночестве в доме на площади Гриммо, уставившись на маленькую коробочку в руках. Лежащее в ней кольцо с бриллиантом должно было определить его будущее. Меньше восьми месяцев прошло с времени победы над Волдемортом, а весь его мир словно встал с ног на голову. И только одно оставалось в ней неизменным с одиннадцатилетнего возраста — девушка, которой и предназначалось это кольцо.

Теперь он понимал, что его жизнь изменилась в тот момент, когда утром, после битвы, он обнаружил снаружи замка заплаканную Гермиону. В тот момент Гарри не хотелось ничего иного, кроме как пойти и порвать на клочки урода, ответственного за состояние его лучшей подруги. Она успокоила его в тот раз и убедила, что все в порядке, но если бы он увидел синяки до посадки на самолет в Австралию, то никакая сила на Земле не удержала бы его от мести гребаному Рону Уизли.

Сестра этого козла взбесилась, когда Гарри сказал, что уезжает с Гермионой на поиски ее родителей. Джинни хватило наглости выставить ему ультиматум: если он уедет, то между ними все кончено. Почему-то принять решение оказалось очень легко, и Гарри напомнил девушке, что между ними все закончилось еще на похоронах Дамблдора.

Уже в самолете Гермиона начала переживать, смогут ли родители простить ее. Гарри дружески обнял подругу, но когда та вздрогнула от прикосновения, почувствовал неладное и, в конце концов, вынудил рассказать все. Оказалось, в то утро после окончание сражения Рон увидел в поцелуе больше, чем вкладывала в него Гермиона, а когда позже попробовал получить еще, то не воспринял отказ. Понимание того, что Рон посмел поднять руку на девушку, а тем более Гермиону, привело Гарри в ярость.

Неожиданно они поменялись местами: уже Гермиона пыталась его успокоить, ведь аэробус, летящий на высоте пятидесяти тысяч футов [около 15 тыс. м — здесь и далее прим. перевод.], был не лучшим местом для вспышки стихийной магии. Тем более после уничтожения крестража в шраме Гарри постоянно терял контроль над своей магией, особенно, когда был расстроен.

Она обхватила Гарри руками и мягко ему втолковывала, что не желает больше видеть рыжего ублюдка. Когда же он сказал, что никогда не вернется к Джинни, Гермиона только крепче его обняла.

Весь полет они больше не говорили ни о своем прошлом, слишком жестоком и болезненном, ни о будущем, слишком неопределенном и полностью зависящем от текущей цели. Единственной темой были родители Гермионы и то, как они собираются их искать.

У Гермионы были деньги на счету в маггловском банке, статус же Гарри в волшебном «Гринготтсе» был до сих пор неизвестен. Так что ей пришлось все организационные заботы взять на себя, а Гарри был рад передать себя в заботливые руки.

По прибытии они были измотаны и заселились в ближайший отель. После столь длительного совместного проживания в палатке снять один номер было вполне естественно. Когда ночью Гермиона проснулась в слезах, Гарри, не раздумывая, сел на ее кровать, обнял и прижимал к себе, пока она не заснула. Просыпаться вместе быстро стало привычным, так что после первых пяти ночей, когда Гермиона просыпалась в объятиях Гарри, она стала заказывать номера с общей кроватью на протяжении всего путешествия по Австралии.

Постепенно стресс и напряжение начали серьезно давить на Гермиону, поскольку каждый след приводил их к пустышке, но через три недели неудачных поисков и почти потерянной надежды им улыбнулась удача.

К несчастью, улыбка быстро померкла. Мама Гермионы после восстановления памяти вышла из себя и выставила их из дома, велев не показываться ей на глаза. Гарри пришлось практически уносить оттуда ошеломленную Гермиону. Пройдя выше по улице, он аппарировал в их номер в отеле.

Два дня Гарри присматривал за ней, поскольку Гермиона даже не ела, если не напомнить об обеде. Весь мир рухнул от мысли, что родители ненавидят ее. На третий день позвонил отец Гермионы. Гарри оставил карточку с номером отеля на столе, когда помогал дочери исполнить желание матери, и вот они вышли на связь, как он и надеялся.

Их пригласили на ужин к шести часам. Гермиона ужасно нервничала, но и ее родители выглядели не лучше. Про еду мгновенно забыли, когда мать посмотрела Гермионе в глаза и потребовала ответов на свои вопросы.

— Я должна знать, почему наша дочь поступила так жестоко, заставив своих собственных родителей забыть о ее существовании. Потрудитесь объяснить это, потому что никто не покинет стол, пока я не пойму, что за всем этим стояло.

Гарри взял плачущую Гермиону за руку.

— Это все моя вина, мэм.

Гермиона вскинулась, но Гарри сжал ее руку и мягко произнес:

— Гермиона, давай я все расскажу, а кто виноват мы решим позже. Твои родители заслуживают знать правду, а ты не в том состоянии, чтобы рассказывать.

Она сжала его руку в ответ, и Гарри начал рассказ. Он говорил о Волдеморте, Пожирателях Смерти и крестражах, сумасшедшем директоре, который никогда ничего не мог просто рассказать, а только выдавал задания, где приходилось разбираться во всем самому, о фанатизме и жестокости врагов, о пытках и убийствах.

— Гермиона отослала вас для вашей же безопасности. Вы бы наверняка стали мишенью, когда в наших поисках Пожиратели прочесывали страну. Все знали имя моей лучшей подруги и что она не оставит меня не смотря ни на что. Когда нас схватили и ее пытали, я едва не сошел с ума, а наш друг погиб в ту ночь, помогая нам сбежать, — Гарри внимательно посмотрел на старших Грейнджеров, пытаясь донести до них свою мысль: — Если бы вы остались в Британии, то лучшее, что мы могли бы вам предложить, это постоянные переезды из одного безопасного дома в другой, причем некоторые из них могли бы оказаться не такими уж надежными.

— Что случилось с людьми, пытавшими мою дочь? — зло спросил ее отец.

— Лестрейндж мертва, а Малфои уже использовали свои деньги, чтобы выпутаться из проблем и раньше, так что насчет их наказания нам ничего неизвестно. Когда закончилось сражение за Хогвартс, Гермиона сразу переключилась на ваши поиски. Мы заказали билеты на первый же рейс на следующий день после битвы и не в курсе событий уже около месяца.

Гермиона не могла не добавить:

— Мам, пап, это была моя битва, а вы оказались бы вовлечены в нее, неготовые и непредупрежденные. Я знала, что вы, скорее всего, больше никогда со мной не заговорите, но лучше так, чем приносить цветы на ваши могилы. Уверена, такая альтернатива была вполне реальна.

— Мистер и миссис Грейнджер, если я что и понял в этой жизни, так это то, что ваша дочь крайне редко ошибается. И в этом случае я с ней согласен. Пожиратели могли сохранить вам жизнь и держать как наживку для нас, но в этом случае вы сами позавидовали бы мертвым.

Отец Гермионы сидел с задумчивым выражением на лице.

— Нам с женой надо будет многое обсудить. Мы можем собраться завтра снова, а сейчас нам стоит все-таки поесть.

Оба подростка поспешили согласиться, но он еще не закончил.

— Гарри, если я задам тебе прямой вопрос, дашь ли ты на него честный ответ?

— Обещаю, сэр.

— Какие у тебя отношения с моей дочерью?

Гарри осознал, что не отпускал ее руку весь вечер, так что был предельно честен:

— Гермиона была моим лучшим другом семь лет. Когда мы просыпались в объятиях друг друга, это было потому, что у одного из нас были ужасные кошмары, которые только другой мог понять. Мы были вместе несмотря на все те трудности, что подкидывала нам жизнь, но никогда не заглядывали дальше ваших поисков. Я не надеялся пережить последнюю битву и подозреваю, что Гермиона думала так же. Когда-нибудь мы сядем и обсудим наше будущее, но каким бы ни было мое, ваша дочь всегда будет его частью.

Гермиона положила голову ему на плечо.

— Я думаю так же и жду этого разговора. Никто из нас пока не готов к нему, но думаю, что скоро время придет.

Потихоньку процесс примирения продвигался. Они посещали родителей каждый вечер, когда через пять дней Гермиона сказала:

— Мама предложила нам занять свободную комнату, чтобы не тратиться на отель, — и прежде, чем Гарри успел что-то сказать, отклонила его возражения: — Мама и папа знают, что мы спим вместе — именно спим — и не возражают.

Медленно, но верно Гарри понимал, как ведет себя настоящая семья, и это не имело ничего общего со знакомыми ему моделями поведения Дурслей или Уизли. Он ощущал себя частью чего-то целого. Даже такие простейшие вещи, как помощь Гермионе в приготовлении обеда к приходу родителей, делали его невероятно счастливым.

Через неделю Гермиона сказала, что ей необходимо уехать на пару дней с мамой. Гарри не задавал вопросов, потому что видел, как это важно для нее.

Когда он сидел за пивом с ее отцом после отъезда женщин, произошел странный разговор.

— Расскажешь мне об это парне Уизли?

— Мы считали его своим другом, но он обидел Гермиону. Я уже тогда хотел серьезно поговорить с ним, но Гермиона испугалась, что из-за нестабильности моей магии последствия могут быть катастрофическими. Но если бы я тогда знал о синяках, оставленных им, меня уже никто не остановил бы. Но при встрече с Роном Уизли у нас найдется, о чем поговорить, и безнаказанным он не останется. Моя магия вернулась под контроль, но изменилась настолько, что теперь мне практически не нужна волшебная палочка.

Гарри призвал еще пару бутылок пива из холодильника, взмахнув рукой, но ее отец взял свое, похоже, даже не заметив волшебства.

С отсутствующим взглядом он произнес:

— Гарри, отец всегда желает лучшего своей дочери, и я думаю, мы оба знаем, кто это. Пожалуйста, позаботься о Гермионе, потому что я, похоже, не справлюсь, — после чего он встал и отправился в свою спальню, оставив Гарри сидеть и гадать, что это сейчас было.

Когда женщины вернулись, Гермиона прижалась к нему и проплакала в его объятьях всю ночь. Гарри оставалось только утешать ее, не зная, что происходит, и верить в то, что со временем она все ему расскажет.

~*~*~*~

Недели превратились в месяцы. В Британию вся семья решила вернуться на Рождество. Никто не говорил «домой», поскольку еще не решили, где он будет. А прочитав по приезде «Ежедневный пророк» поняли, что точно не здесь.

И Гарри, и Гермиона знали, что магический мир прогнил, но он превзошел все их ожидания. Они узнали, что Кингсли не смог стать министром из-за какого-то архаичного закона, согласно которому на этот пост мог претендовать только британец и чистокровный маг. Поскольку он не проходил по требованиям, на эту должность как-то просочилась Долорес Амбридж. Малфои не только избежали заточения в Азкабане, но и превозносились как столпы общества. Наибольшим шоком стало то, что все Уизли, особенно Рон и Молли, прославлялись как герои битвы за Хогвартс за их участие в победе над силами злобного полукровки, обманувшего чистокровную элиту страны. Получалось, что Гарри и Гермиона сражались и победили в кровавой войне, чтобы Уизли воспользовались ее плодами, а проявления чистокровного шовинизма стали еще ужаснее.

Таким образом, Гарри встречал канун Рождества в старом доме своего крестного, моля всех богов, чтобы Гермиона приняла его предложение. После улаживания своих дел в «Гринготтсе» и извлечения кольца из хранилища ему нужно было тихое место, чтобы успокоиться. Взгляды, которые он ловил в Косом переулке, нервировали. Было похоже, что люди не могут сами принять решение и ждут, пока им укажут, как о нем думать. Еще он хотел забрать отсюда портключ на частный остров Блэков на Бермудах. Если Гермиона скажет «да», он планировал посетить его всей семьей; если же «нет», то ему понадобится уединенное место, чтобы тихо утопиться.

Тишина была разбита резким звуком рингтона его мобильника. Сердце у него пропустило удар, когда обезумевший голос Дэна заставил его аппарировать прежде, чем тот закончил говорить:

— Гарри, этот рыжий ублюдок был здесь и забрал Гермиону!

Гарри появился в гостиной дома в Кроули, где жили Грейнджеры, и обнаружил Дэна и Эмму на полу. Они были связаны заклинанием, но Рон оказался настолько дерьмовым волшебником, что Дэн смог ослабить веревки и доползти до телефона. Взмах руки, и оба были освобождены, одновременно пытаясь что-то ему прокричать. Кровь Гарри кипела от ярости, но внешне он оставался спокоен. Он поднял руку, требуя тишины.

— Дэн, расскажи что случилось, только быстро.

— Он заявил, что Гермиона его собственность, и забрал ее. Это было не больше десяти минут назад...

Вмешалась Эмма:

— Гарри, ты должен кое-что знать. Он изнасиловал Гермиону в ту ночь. Она не хотела тебе говорить, боялась, что ты можешь убить за это Рона и окажешься в тюрьме, как твой крестный.

Многое стало понятным.

— Вы поэтому тогда уезжали на несколько дней?

— Пожалуйста, не думай плохо о моей девочке, Гарри, ты все, что у нее есть!

Гарри достал коробочку с кольцом из кармана и показал всхлипывающей Эмме.

— Это ее, если она его примет.

Дэн согласно кивнул.

— Верни ее домой, Гарри. Это все, о чем я прошу, сынок.

Гарри положил ожерелье-портключ на стол.

— Если что-то случится, оба прикоснитесь к нему и скажите «Орион». Этот портключ переместит вас в безопасное место. Там эльфы позаботятся о вас.

Он поднял палочку Гермионы с пола и сосредоточился на любимой женщине. Дэн и Эмма смотрели, как он исчез из их дома.

~*~*~*~

Рон Уизли смотрел на избитую, истекающую кровью фигуру, лежащую на полу. Пришло время показать этой магглорожденной суке ее место в обществе и кто из них настоящий герой. Прикоснувшись к царапинам на щеке, он напомнил себе убедиться, что она ответит и за это тоже. Он раздевался, когда защита вокруг квартиры была разнесена. Появление в комнате разъяренного Гарри Поттера заставило Рона замереть посреди процесса снятия трусов.

Так и не поняв, достигли ли вопли в его сознании рта, Рональд Биллиус Уизли умер в мучениях, с потрохами, разлетевшимися по всей квартире. Словно пародия на хогвартское привидение, Рон был практически располовинен, и только кусок кожи на левом боку удерживал его от полного разделения.

Гарри сел на пол рядом с Гермионой и аккуратно уложил ее голову себе на колени, призвав одеяло с кровати. Гермиона, поняв, что он здесь, попыталась заговорить:

— Прости, Гарри, он опять оказался сильнее меня.

Укутывая ее в одеяло, Гарри произнес:

— Тише, любимая, он больше никогда тебя не тронет.

— Пожалуйста, не смотри на меня, Гарри, я должна тебе кое-что сказать...

— Я уже все знаю, любимая, и для меня это не имеет значения. Не так я планировал спросить тебя, но я хочу, чтобы ты стала моей женой, чтобы любить тебя в этой жизни и иной. Гермиона, ты выйдешь за меня?

— Гарри, я люблю тебя всем сердцем, но ты уверен, что хочешь жениться на мне?

— Для меня существует только одна женщина, и сейчас она рядом со мной, — Гарри надел кольцо ей на палец.

— Я буду любить тебя вечно, Гарри, в этой жизни и иной.

Он наклонился и нежно поцеловал ее разбитые окровавленные губы, когда четверо авроров аппарировали в квартиру с поднятыми палочками. Разрушение защиты и последовавший мощный энергетический выброс заставили сработать тревогу в Министерстве магии.

— Ни с места! Держать руки на виду, палочку на пол!

Глаза Гарри вспыхнули гневом, когда он поднялся с Гермионой на руках. Его голос не допускал возражений:

— Вы знаете, кто я, так что предлагаю опустить палочки, пока я силой не забрал их. Я доставлю мою невесту в клинику Сент-Мунго для лечения и после этого отвечу на все вопросы. В отличие от дерьма, лежащего здесь, я не сбегаю и не нападаю на женщин.

Четверо авроров опустили свои палочки. Газеты могут публиковать что угодно, но они знали, кто победил Темного Лорда, а один взгляд на картину вокруг сказал им, что тут произошло.

— Хорошо, сэр. Двое из нас сопроводят вас и помогут ускорить оказание помощи вашей даме.

~*~*~*~

Гарри аппарировал в больницу в сопровождении авроров и проследил, чтобы Гермионе оперативно оказали помощь. Он сидел у кровати Гермионы, держа ее руку, и отказывался оставить ее с момента прибытия.

Только через полчаса, когда целитель убедил его, что с девушкой все будет в порядке, Гарри позвонил ее родителям. Дэн ответил после первого же гудка.

— Она в порядке, Дэн. Я успел, и этот ублюдок больше никому не доставит проблем. Мы сейчас в больнице, ее только что осмотрели и излечили травмы. О, еще я задал ей вопрос, и она сказала «да»!

Гарри передал трубку Гермионе, которая хотела поговорить с мамой. Но спустя несколько минут вошли непрошеные гости, и счастье будто бы покинуло палату. Впереди отряда авроров стояла женщина, вызывавшая ассоциации разве что с мерзкой жабой. О, как же Гарри ненавидел ее приторный голос!

— Гарри Поттер, вы арестованы за убийство героя битвы за Хогвартс Рональда Уизли.

— Ничего, что он пытался изнасиловать мою невесту?

Ухмылка на ее лице дала понять, что их ждут плохие новости, но они и не предполагали насколько.

— Закон постановляет, что невозможно изнасилование чистокровным волшебником магглорожденной ведьмы или полукровки. Девушки должны быть рады, что столь благородные люди оказали им внимание.

Гарри был так шокирован, что авроры смогли схватить его и защелкнуть на запястьях запирающие магию браслеты прежде, чем он успел среагировать.

— Когда, черт возьми, такие законы вступили в силу и почему они не были опубликованы?

— Ах, мисс Грейнджер, но они были опубликованы и вступили в силу в сентябре, одновременно с законом, признающим преступлением прерывание беременности, наступившей в подобных обстоятельствах. Целитель проинформировал нас, что вы прошли такое прерывание, и семья Уизли потребовала применения закона по всей строгости, так что вы тоже арестованы.

Гермионе так же защелкнули браслеты, после чего последовал контрольный выстрел:

— Специальное заседание Визенгамота уже созвано, и вы предстанете перед судом немедленно. Думаю, мы закончим с этим еще до праздника.

В Кроули двое родителей бессильно слушали телефон, в то время как их дочь и будущий зять были фактически приговорены к смертной казни. Эмма была абсолютно подавлена, а Дэн потянулся за ожерельем. Он понимал, насколько беспомощны они перед магией, и надеялся, что сможет узнать способ помочь детям от волшебных домовых эльфов. А еще он верил в Гарри Поттера...

~*~*~*~

Вскоре они поняли, что Амбридж имела в виду под «специальным заседанием». Это была комиссия из пяти человек, но учитывая, что трое из них были самой Амбридж, Люциусом Малфоем и Перси Уизли, Гарри и Гермиона понимали, что обречены. Еще одной подсказкой было присутствие дементора, готового привести приговор в исполнение. Единственными зрителями была оставшиеся в живых члены семьи Уизли, жаждавшие крови, а Молли, похоже, и вовсе была готова получить ее лично и наиболее болезненным способом. Артуру даже пришлось наложить на жену заклинание молчания, поскольку та вопила как сумасшедшая.

Спектакль начался с допроса Гермионы.

— Мисс Грейнджер, вы обвиняетесь в уничтожении ребенка мистера Рональда Уизли. Что мы можете сказать в свое оправдание?

— Будет ли иметь хоть какое-то значение, если я укажу, что этот ублюдок изнасиловал меня, что было противозаконно на тот момент, а прерывание беременности произошло в другой стране и в период, когда еще не нарушало законов Британии?

Слова Амбридж «Пустые формальности!» дали понять обоим, что это последний их час на земле.

— Тогда я признаю себя виновной и единственное, о чем сожалею, что это не я убила этого ублюдка!

— Мистер Поттер, вы обвиняетесь в убийстве мистера Рональда Уизли. Что мы можете сказать в свое оправдание?

— Мы все знаем, что мои слова не имеют значения, так что давайте прекратим эту пародию на судебный процесс. Он пытался изнасиловать мою невесту, и я убил этот кусок дерьма. Можете интерпретировать это так, как пожелаете.

— Внесите в протокол, что мистер Поттер признал свою вину, но не раскаялся. Поскольку оба признали свою вину, мне остается только озвучить приговор. Вы оба получите поцелуй дементора немедленно.

Ухмылка на лице этой суки была не слишком приятным зрелищем, так что Гарри постарался подпортить момент.

— О, Гермиона, смотри, они уже притащили одного. Оказывается, в Министерстве умеют планировать до того, как делать что-то!

Амбридж явно была не в восторге.

— В благодарность за ваше доверие, мистер Поттер, вы можете насладиться зрелищем, как правосудие свершится над вашей невестой.

Двое авроров хотели помочь Гермионе встать, но она оттолкнула их и подошла к Гарри.

— Помни, Гарри, я буду любить тебя вечно, в этом и ином мире. Я буду ждать тебя, любимый, — затем она от души поцеловала его, прежде чем повернуться к разъяренной семье Уизли. — Ваш сын был дерьмом, сбежавшим при первых трудностях. Герой умер, вопя как трус, которым он и был. Мы покажем вам настоящих героев! — она прошла прямо к дементору. — Давай, уродец. Меня целовал Рон Уизли, по сравнению с ним это будет даже приятно!

Она даже не дернулась, пока отвратительная тварь высасывала ее душу; никто никогда не видел ничего подобного. Впрочем, запах паленой плоти тоже был необычен, пока один из авроров не заметил, что браслеты, надетые на Гарри, раскалились до красна от количества поглощаемой ими магии, оставляя глубокие ожоги на запястьях. Когда искра жизни покинула глаза Гермионы, браслеты начали остывать — больше не за что было бороться.

— Что ж, мистер Поттер, похоже, вас ждет важное свидание.

Под взглядом Гарри авроры отступили. Он встал самостоятельно, перед тем как сделать заявление:

— Клянусь, что отомщу Малфоям, Уизли и персонально тебе, сука, за то, что вы сотворили с Гермионой. В этом или ином мире я буду ждать вас.

Ухмылка Малфоя могла бы заставить позавидовать даже Снейпа.

— Что ж, парень, жди. А мы насладимся жизнью, растрачивая богатство Поттеров и Блэков.

Гарри не стал им говорить, что сегодня оставил завещание в «Гринготтсе». Со смертью Гермионы единственным наследником становился его крестник Тедди Люпин. Средства уже были переведены в австралийское отделение «Гринготтса», а о Тедди до достижения им семнадцати лет будет заботиться трастовый фонд, после чего ему перейдет все состояние. Грейнджеры будут в безопасности на острове Блэков, а все остальное гоблины заблокируют до достижения Тедди возраста наследования.

Гарри подошел к бездушной оболочке его Гермионы и взял ее за руку.

— Скоро я буду с тобой, любимая.

И дементор высосал вторую за сегодня душу.

Самодовольные улыбки присутствующих были сорваны, когда дементор взорвался от магической нестабильности, раскидав по всему залу куски приборов, светильников и тел.

~*~*~*~

Гарри не чувствовал боли. Если это смерть, то ее явно переоценили! Он ощущал присутствие рядом с собой, присутствие, которое он знал почти так же хорошо, как собственное. А значит, его Гермиона с ним! Их любовь преодолела барьеры, и теперь они будут вместе всегда! Порожденная осознанием этого волна счастья была огромна, словно их души объединились в чем-то более интимном, чем физическая близость. Эта мощь оказалось чрезмерной для сосуда, в котором они содержались, и они ушли. Она пропала, а его несло одного в абсолютной пустоте.

Неизвестно, минуты прошли или годы, но следующим, что Гарри осознал, было его «пробуждение» в месте, моментально опознанном им как вокзал Кингс-Кросс. Но на этот раз там не было ожидающего его Дамблдора. Это был не сон, а реальность. Гарри стоял там с багажной тележкой, а его драгоценная Хэдвиг смотрела на него из клетки, стоявшей на сундуке.

Пытаясь понять, что за чертовщина происходит, он услышал хорошо знакомый голос. Последний раз, когда он его слышал, женщина кричала, что ублюдочный убийца и его шлюха должны получить то, что заслуживают.

— Все забито магглами, ну конечно!

Молли Уизли никто бы не смог обвинить в том, что она слишком тихая, так что все в пределах десяти ярдов [около 9 м] должны были услышать этот комментарий.

— Так, какой у нас номер платформы?

Она посещала школу семь лет и отправляла туда своих детей последние девять! Как вообще можно было забыть номер платформы? Получается, вся эта эпопея знакомства с Уизли была постановкой?

Одно Гарри знал наверняка, в этот раз он не хотел иметь с ними ничего общего. Отвернувшись, он пытался понять, как вообще оказался здесь первого сентября 1991.

— Девять и три четверти! — пискнула Джинни.

Гарри успел заметить мстительное выражение на ее лице, когда Гермиона встретила свой конец, и не собирался забывать это.

Подсказка следовала за подсказкой, каждая еще более громкая и явная, чем предыдущая, пока в конце концов Гарри не почувствовал, что его схватили за руку.

— Здравствуй, дорогой, — сказала Молли с приторной улыбкой. — Первый раз в Хогвартс? Рон тоже новичок!

Больше всего Гарри хотелось начать разбрасывать заклинания, но посреди Кингс-Кросс это было не лучшей идеей, так что ему пришла в голову другая мысль.

— Мэм, я вас не знаю и понятия не имею, о чем вы.

— О, ерунда, дорогой мой, мы быстро это исправим. Фред, Джордж, помогите мне с этой тележкой, а ты иди со мной.

Как он и предполагал, Молли потащила его к порталу. Глубоко вдохнув, он заорал во все горло:

— Помогите! Кто-нибудь, помогите! Эта женщина пытается меня похитить!

Может быть, магглы и не способны аппарировать, но они могут двигаться крайне быстро, если в опасности ребенок. Кингс-Кросс по воскресеньям достаточно загруженная станция, и люди ринулись на Молли со всех сторон. Близнецы и Перси не остались в стороне и так же были задержаны. Рон столкнулся с несчастным случаем в виде удара гарриным локтем по челюсти, когда тот пробегал мимо, а Джинни просто стояла, глядя на происходящее с изумлением и ужасом.

Какая-то добрая женщина поинтересовалась, где родители Гарри, на что тот ответил, что они умерли, и он собирался в гости к двоюродной бабушке. Беспалочковое заклинание для отвода глаз, и ему удалось сбежать. На самом деле Гарри не хотел даже приближаться к Хогвартсу, но на поезде должна быть Гермиона, а он был готов отправиться хоть в ад, чтобы спасти ее. Что должно было стать по-настоящему трудным, так это притвориться, что он не знает свою невесту. Гарри твердо знал, что он плохой актер.

Гарри выпустил Хэдвиг, чтобы та сама летела в замок, беспалочковой магией уменьшил клетку и свой сундук, после чего помчался через барьер к девушке.

Он сел в поезд, когда тот уже готовился к отправлению, и собирался отправиться на поиски Гермионы, когда та появилась, таща свой тяжеленный сундук по проходу. Она подняла взгляд, и карие глаза встретились с зелеными. На секунду Гарри готов был поклясться, что он увидел в них узнавание. Хотя он же Мальчик-Который-Выжил, и Гермиона наверняка читала о нем. Видимо, так и было.

— Тебе помочь?

Гермиона словно язык проглотила. Это было непривычно для Гарри, но когда он наклонился, чтобы помочь ей с тяжелым сундуком, то и сам онемел. На ее пальце было то самое кольцо с бриллиантом, что он сам туда надел.

Гарри прикоснулся к бриллианту, дабы убедиться, что глаза его не обманывают.

— Гермиона? Моя Гермиона?

— В этом мире и ином. Это действительно ты, Гарри?

— Я тот же Гарри, который надел это кольцо на твой палец. Но как это возможно?

Гермиона покачала головой.

— Я сама ничего не понимаю!

После этого она прыгнула в его объятья и поцеловала как в последний раз.

Ее действия окончательно убедили Гарри, что это реальность, или они оба видят сон, настолько реальный, чтобы не делать различий.

Гарри уменьшил ее сундук и положил ей в карман, после чего они пошли искать пустое купе, ведь то, о чем они хотели поговорить, было не для чужих ушей. Наконец, найдя искомое и заперев заклинанием дверь, Гарри усадил Гермиону себе на колени. Они оба нуждались в физическом контакте, чтобы не забывать, что все это происходит на самом деле.

— Я хотела сойти с поезда, Гарри, как только поняла, что здесь нет ни тебя, ни Уизли.

— Просто я понял, что мое знакомство с рыжими было спланировано. А когда я не заглотил наживку, Молли схватила меня за руку и потащила. Я заорал как резаный, что меня хотят похитить, и последнее, что я видел, это как их задержала полиция! Всех, кроме Рона. От оказывающих ему первую помощь я услышал, что возможно сломал ему челюсть. Неплохое начало, но для них все будет намного хуже, если у меня появится возможность сделать еще что-то.

Гермиона уткнулась ему в плечо, и он почувствовал слезы, капающие ему на рубашку.

— Прости, Гарри, без моей палочки мне с Роном было не справиться.

Гарри крепко ее обнял.

— Гермиона, тебе не за что извиняться. Ты не сделала ничего, чтобы спровоцировать его, да и я все равно не верю этому подонку. Один дружеский поцелуй не дает ему права на твое тело. «Нет» всегда значит «нет», и я не хочу быть частью общества, где считают по-другому.

— Спасибо что понимаешь. Я и подумать не могла, что он сотворит нечто подобное, а когда поняла его намерения, он уже забрал мою палочку. Кажется, мой мозг на время отключился, потому что следующее, что я помню, это одиночество и желание сбежать. Ты не представляешь, как много для меня значило твое предложение отправиться в Австралию со мной. Ты всегда был со мной, Гарри, думаю, у меня не было и шанса устоять перед нашими чувствами.

— Ты всегда была на первом месте для меня, Гермиона. Не важно, кто был со мной, Чжоу или Джинни, я всегда ставил тебя на первое место. Просто я был слишком глуп и не понял, что это значит. Но здесь инцидента с Роном еще не было и уже не будет. Шансов, что мы с ним станем друзьями, просто нет. А если он приблизится к моей девушке, то даже не успеет понять, что случилось. Похоже, со мной остались не только знания из прошлого, но и способности к беспалочковой магии. Но это еще нужно будет проверить. И похоже, что теперь мой шрам — это просто шрам. Точно мы это узнаем сегодня на празднике, если он не отреагирует на Квиррелла.

— Черт, Гарри, мне теперь придется научиться играть в шахматы? Ненавижу эту проклятую игру!

— У нас есть знания, которые позволят все изменить, и я собираюсь так и сделать. Пусть идет к черту сохранение временной линии, где ты была изнасилована, мне больше нравится та, где мы поцеловались, еще не выйдя из подросткового возраста. Плевать на всех остальных, пока мы в порядке. Кстати, для объяснений с твоим отцом насчет этого кольца мне может потребоваться Хагрид в качестве телохранителя.

— Даже не надейся, что я его сниму. Понятия не имею, как оно сюда попало, но и про то, как сюда попали мы сами, я знаю не больше. Так почему появление кольца должно быть таким невероятным? Ты же знаешь, мои мама с папой любят тебя... Ну, по крайней мере, любили раньше.

— Раньше нам было по восемнадцать, а не по одиннадцать! Твой отец, наверно, прибьет меня, после чего уступит место твоей маме, чтобы она завершила начатое.

— Мне будет двенадцать меньше чем через три недели!

— Так это все меняет, вот тогда ему и скажем!

Гермиона хихикнула, прижавшись к Гарри. Они оба поняли, что им надо не только понять, как они сюда попали, но и разобраться с кучей других проблем. Впрочем, прямо сейчас все это могло подождать, ведь убедить друг друга, что они действительно живы и вместе едут на Хогвартс-экспрессе как первогодки, было намного важнее.

У них еще будет полно времени на исследования, когда они прибудут в Хогвартс, учитывая, что они уже сдали СОВ по большинству предметов, и будут проходить программу первоклашек.