Родственные связи. Внимание (джен)

Гарри сидел в приемной изолятора. Мистер Хаимович уже продиагностировал его легким прикосновением к вискам и теперь тяжело глядел на записанный им результат. У двери сусликом замерла Корита, тщетно вытягивая голову, абсолютно без надежды что-либо увидеть в толстом коричневом журнале целителя.

— Ну, не молчите, — не выдержал Гарри, — у меня голова отвалится?

Сэр Исаак усмехнулся, словно отстраняясь от всего, что было раньше.

— Нет, ваша голова останется на месте, — ответил он. — Вы не могли бы сообщить адрес ваших родителей, мистер Поттер?

— Лондон, Бромли, Грин-уэй, 15.

— Хорошо, я сейчас отойду, — сэр Исаак поднялся. — Мисс Джан, сообщите, пожалуйста, капитану Морэ, что я заменю его на месте главы отделения 92/2. И попросите его и капитана Бриса подойти.

— Слушаюсь, сэр, — Корита отдала честь и вышла. Радости на ее лице не было.

— Ждите здесь, мистер Поттер, я ненадолго, — предупредил сэр Исаак и удалился.

В приемной настала тишина, и Гарри из любопытства прошел к двери в изолятор, снабженной круглым, как на кораблях, окошком. Изолятор представлял собой длинный коридор с дверьми по всей длине. Коридор был пуст и тих.

Дверь в приемную открылась, и Гарри вновь увидел сэра Исаака, только теперь в компании отчима. Кажется, он стал еще бледнее, чем был раньше. Неужели малышка Люси совсем не дает спать по ночам?

— Теперь я могу услышать, что с моим пасынком? — сухо спросил мистер Снейп.

— Люди называют это стрессом, вызванным совокупностью комплексов. В итоге метаморфизм мистера Поттера пришел в нестабильное состояние, а значит, теперь может произойти любая бесконтрольная трансформация организма. А это чревато...

— Я в курсе, — устало прервал его отчим, — скажите, что нужно.

— Для начала я бы рекомендовал мистеру Поттеру покинуть лагерь. К сожалению, здесь царит обстановка конкуренции, а у него, я так понимаю, успехи не очень велики. Кроме того, рекомендуется наблюдение целителя-менталиста. Я могу порекомендовать мисс Джан, она очень дружна с мистером Поттером.

— И?

— Дружеская обстановка, сэр. В вашей семье бывают конфликты?

— Нет, сэр, — возмущенно возразил Гарри. Мистер Снейп скупо улыбнулся и сказал ему:

— Гарри, отправляйся собирать вещи.

— А ребята? Это же нечестно. Нас заодно наказывали. Я уеду, а они останутся?

— И сколько вас? — поинтересовался мистер Хаимович.

— Со мной шестеро.

— Я напишу родителям остальных письма с просьбой сменить гнев на милость, — предложил отчим. — И буду очень убедителен в своих доводах.

— Хорошо.

Корпус отделения был пуст — все еще были на послеобеденных спаррингах. Проститься не получится, но вечером Гарри свяжется с Дреем и Ником по Сквозному Зеркалу.

А в изоляторе перед сэром Исааком навытяжку стояла Корита и слушала его инструкции:

— До конца недели сдаете мне личные дела и истории болезней пациентов изолятора. Каждый день в шесть проводите с мистером Поттером основное ментальное успокоение. Летучий порох вам будет выдан. В конце недели отправляетесь домой, но процедуры продолжаете.

— А мой отец?

— Уже предупрежден, он обещал ждать вас в поместье в воскресенье.

— Спасибо, сэр.

Настроение Джан улучшалось на глазах. Она даже пританцовывала от радости. Видимо, ей тоже в лагере приходилось несладко. Однако какой все-таки у нее самоконтроль, даже Гермиона считала, что Корите все равно.

— Собрался? — мистер Снейп оглядел Гарри с его рюкзаком. — Тогда пойдем.

— Кор, пока.

— Пока, — девчонка крепко его обняла, — ребятам скажу, приду вечером.

— Спасибо, — стыдно признаваться в малодушии, но Гарри был рад, что уезжает.

От дома его отделяла одна вспышка изумрудного пламени. Стоило шагнуть на ковер, как Гарри услышал детский вопль из маминой спальни. Он просто резал уши.

— Гарри, разбирай пока вещи, я пойду на выручку, — отчим, на ходу доставая из кармана жилета волшебную палочку, ушел. Вопль стих, стоило хлопнуть двери спальни. Через пять минут оттуда вышла мама с квадратными глазами.

— Милый, — Гарри окунулся в мамины объятия, словно в теплое море, — мы собирались забрать тебя в конце недели. Две смены как-то слишком.

— Мам, я слабак, да?

— Ну, не говори глупостей, Уголек, — мамино тайное прозвище. Она всегда так называла Гарри только шепотом и наедине.

— Я даже не выдержал смены, а девчонки уже не первый год так.

— Ты у меня самый умный и самый сильный, — ну, конечно, а что еще могла сказать мама?

Дадли в комнате не было. Было бы странно, будь иначе. На дворе солнечный день, не такой частый для Лондона. Гарри просто сунул волшебную палочку в письменный стол, а рюкзак с одеждой попинал в подвал к стиралке. Хотя одежды было по-спартански мало — сменные джинсы и футболка, в которых он приехал в лагерь. Только безумная куча носков и белья, которые было лень чистить заклинаниями. Нет, Малфой и Альфарес, конечно, каждый день вызывали домовых, стряхивая им вещи на стирку. Гарри же просто закидывал носки поглубже в рюкзак и искал свежую пару.

Скрипнула дверь. Отчим тихонько, видимо, умаяв Люси, пробирался в свою лабораторию.

— Простите, сэр, — загнать комок из горла поглубже в желудок оказалось непросто. — Можно вас попросить?

— Да, Гарри, конечно, — тихо отозвался мистер Снейп, — я помогу тебе с дуэлями.

— Откуда вы знаете?

— Я умею думать, — спокойно усмехнулся отчим. — Иди наверх. Твоя мама хочет тебя накормить. По ее мнению, ты отощал.

— Это все мышцы.

— А я и не сомневался. Поговорим вечером, когда Люси уснет. Сейчас отдохни, целители вряд ли одобрят то, что я начну гонять тебя прямо сейчас.

А на кухне мама уже жарила курицу. Конечно же, содрав с несчастной тушки всю кожу для диетичности.

— Ура, еда! — в кухню ввалился Дадли. Мама с грозным видом цыкнула на него.

— Люси спит, и если кто-то из вас ее разбудит — я его сожру.

— Привет, очкарик, — радостно фыркнул брат. Гарри добродушно пихнул его локтем:

— И тебе привет, шкаф.

— Хорошо, что приехал, поможешь мне спустить Стеффингтону в огород навозную бомбу, — шепнул Дадли, склоняясь к уху Гарри.

— Опять жалуется?

— Из-за него Флеминг вторую неделю дома сидит.

Проглотить обед и рвануть в сарай за велосипедами. Наверное, в этом и было настоящая суть лета. Потом вспомнить о чем-то и рвануть домой. А там в гостиной с Люси на руках уже сидела Корита. Гарри первый раз смотрел на сестренку не в одеяльном виде. У Люси были синющие глаза и темные кудельки на голове. Она была словно плюшевый мишка — такая же пухлая и мягкая. И, судя по тому, как мурлыкала с ней Корита, еще и милая.

— Ты можешь не спешить, Джей, — хихикнула целительница, увидев его в дверях. — У вашей малявки режутся зубы, и я сейчас слегка ее расслабляю.

— Мне подождать?

— Да, если можешь.

— А мы можем нанять ее няней? — шепотом спросила мама, когда Гарри вошел в кухню. — Я первый раз вижу, чтобы Люси сорок минут не кричала без меня и Северуса.

— Ты можешь спросить, — Гарри представил себе, как Джан весь день возится с ребенком, и фыркнул. Она не жаловалась на чрезмерное количество наличных.

— Нет, я не буду занимать ее надолго, — словно оправдываясь, начала мама. — Ну, может, на пару часов, чтобы хоть куда-нибудь сходить.

— Спроси, мам, я не думаю, что Кор будет против.

Корита выслушала спокойно, не спуская с коленей пялившую на нее синие бусины Люси:

— Хорошо, миссис Снейп, я буду рада вам помочь.

— А ты подгузники менять умеешь?

— Миссис Снейп, у меня лицензия целителя, я и не только это умею, но еще и горшки выносить, — улыбнулась Корита.

— Ну, это пока рано, — улыбнулась мама. — Значит, договорились?

— Конечно, мэм.

Основное ментальное успокоение оказалось достаточно странной процедурой — сидишь в кресле, а Корита в это время держит тебя за руки. И такое ощущение, будто лежишь на пляже и солнце тебя всего прожаривает, будто сосиску на сковородке.

— Пытайся метаморфировать, — напомнила Корита перед уходом, — и напиши Тонкс.

Легко сказать, а что ей писать?

«Добрый вечер, Тонкс. Как ты и просила, отчитываюсь. Меня комиссовали, сижу дома, радуюсь жизни, пытаюсь превращаться.

Гарри»

Коротко и ясно. Ну, не писать же, сколько памперсов Люси поменяла мама и сколько раз Дадли упомянул имя Амели на вечернем мальчишнике в детской.

Радостные новости принесли ему Малфой и Альфарес — ввиду произошедшего, родители решили ограничиться последней неделей первой смены и забрать остальных из Единорога. Возможно, родители просто соскучились. Может и так. Альфарес уже мечтал освободиться от чертовой кадетской формы и загореть под солнцем родной Испании. А Малфой явно соскучился по родному мэнору, где завтраки приносят услужливые домовые эльфы, вставать можно не в шесть утра, а пробежка по парку — это так, чтобы вес не набирать и не терять маневренности в квиддиче.