Змея Давида (гет)

В коридорах Хогвартса как обычно гуляли сквозняки и странные, ни на что не похожие звуки, которые днем обычно заглушались топотом и гомоном студентов. Сейчас, ночью, древние стены школы начинали жить собственной жизнью, жизнью жутковатой и не всегда понятной, но довольно привычной для тех, кто не боялся пренебрегать правилами и шататься по ночным коридорам после отбоя.

Диана почти бегом поднялась по лестнице, ведущей из их подземелья, и зачем-то направилась в сторону башни Гриффиндора. Она шла торопливой походкой, ежась от холода и буквально мечтала, чтобы ей навстречу попался кто-нибудь из тех, кто по ночам патрулирует коридоры. Пусть даже это окажется хоть Филч со своей облезлой Миссис Норрис. Пусть он пообещает ей все кары небесные и земные за нарушение школьных правил, плевать, только пусть позовет кого-нибудь из деканов.

Вблизи одного из поворотов Диане показалось, что ей навстречу кто-то идет. Она прибавила шаги и со вздохом облегчения увидела, как по полутемному коридору к ней приближается фигура декана Гриффиндора МакГонагалл.

— Мисс Беркович? — казалось, профессор трансфигурации сейчас потеряет дар речи. — Как это понимать? Скоро час ночи, почему вы не в постели?!

— Простите, я… Хильда пропала. Ее нет в спальне, я не знаю где она.

— Мисс Мелвилл? Как это пропала? Прямо так и пропала? — МакГонагалл строго сжала губы, словно не верила ей.

— Я прождала ее весь вечер в гостиной, но она не пришла ночевать. Это странно, она никогда так не делала, вы же знаете.

МакГонагалл помолчала, а потом спросила уже более обеспокоенным тоном:

— Вы предупредили своего декана?

— Нет. Он, наверное, спит…

— Час ночи для Северуса — детское время, — хмыкнула МакГонагалл. — Идемте вместе, если уж так боитесь его разбудить.

Диана послушно засеменила за Минервой, ходившей широко и быстро, словно мужчина. Не оборачиваясь, та сказала:

— Будьте готовы к тому, что он снимет с вас не меньше десяти баллов за прогулки после отбоя. Какими бы благородными мотивами вы ни руководствовались, правила есть правила.

— Чихать, — пробурчала Диана. Ей было не жаль каких-то десяти баллов, она за день могла принести своему факультету гораздо больше.

МакГонагалл недовольно хмыкнула, выражая свое отношение к словцу, употребленному Дианой, но промолчала.

Они возвращались в подземелья Слизерина, где находились покои Снейпа. Подойдя к тяжелой деревянной двери в самом конце почти неосвещенного коридора, МакГонагалл негромко постучала костяшками пальцев, затем еще раз. За дверью практически сразу послышались шаги, и даже не спросив, кто там, Снейп резко распахнул дверь.

— Минерва? — недовольно спросил он, подняв бровь. Он был полностью одет, если не считать отсутствия мантии, судя по всему, ложиться он явно не собирался. Затем его взгляд переместился на стоящую за спиной МакГонагалл Диану и еще более посуровел:

— Это как понимать? Почему вы не спите?

МакГонагалл вытолкнула Диану вперед со словами:

— Северус, у нас, кажется, проблемы.

— Хильда пропала, сэр, — Диана рапортовала четко и без запинки. Чем понятнее она будет излагать, тем меньше времени Снейп потратит на то, чтобы задавать вопросы или иронизировать над ее косноязычием, и тем быстрее начнет действовать. — В спальне девочек ее нет, на свидание она не собиралась, иначе я бы знала. Все наши мальчики спят. На других факультетах я не проверяла.

Снейп, сменив суровое выражение лица на сурово-озабоченное, спросил у МакГонагалл:

— Директор знает?

— Нет еще, мы спешили сначала поставить в известность вас.

На пару минут Снейп исчез за дверью, не пригласив их войти. Диана нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и ежилась от холода, пробиравшего даже через зимнюю мантию, МакГонагалл, похоже, нервничала не меньше нее.

Наконец, Снейп вышел, закрыл дверь, невербально наложил на нее запирающие заклятия и сказал:

-Дамблдор ждет.

Директор не выглядел человеком, которого подняли с постели посреди ночи, поэтому Диана не поняла, спал ли он до этого, или же был одним из тех, кто этой ночью также мучился бессонницей, но казался очень уставшим. Коротко поздоровавшись, он тут же усадил Диану в кресло перед своим столом и попросил:

— Расскажите еще раз — когда она пропала, когда вы видели ее в последний раз, с кем она могла встретиться?

Диана, напрягая память, стала вспоминать:

— Видела я ее в последний раз во время ужина, в Большом зале, это я точно помню. Потом… Кажется, больше не видела, но слышала, как она болтает с кем-то с Рейвенкло. Потом я пошла в нашу гостиную и засела за уроки. В половине десятого я заметила ее отсутствие, прождала ее до четверти первого и затем пошла искать.

— Вы пошли искать ее или того, кто может знать, где она?

— Кого-либо из преподавателей. Свиданий у нее запланировано не было, иначе она бы меня предупредила. К тому же она вряд ли стала бы встречаться с кем-то не со своего факультета, ее родители, они, знаете ли… Наши парни все на месте, так что вообще непонятно, где она может пропадать ночью.

— Она не упоминала, угрожал ли ей кто-нибудь? Может, ей казалось, что за ней следят или еще какие-нибудь необъяснимые вещи с ней происходили?

— Ничего. Она была такая же, как обычно.

— А вы? Вам ничего не бросилось в глаза не совсем обычного?

Диана замялась. Ей очень хотелось поделиться своим недавним открытием с Дамблдором, тем более что теперь она была уверена: исчезновение Хильды как-то связано с происходящим в замке.

— Нет, сэр, но…

— Продолжайте, — ободрил ее Дамблдор.

— По школе разгуливает зомби — решительно произнесла девушка. — По школе, не по лесу. И кто-то пытается провести обряд воскрешения. Ну, тот самый, который мы с вами обсуждали неделю назад.

МакГонагалл издала испуганный возглас и в кабинете воцарилась тишина. Наконец, Дамблдор, побарабанив ногтями по столешнице, тихо сказал:

— Нужно поднимать всех преподавателей. Ситуация выходит из-под контроля.

Через несколько минут кабинет начал заполняться преподавателями, вызванными через каминную сеть. Большинство были явно спросонья, как, например, декан Хаффлпаффа Помона Спраут или учитель защиты от Темных искусств Хейгет. У того на лице вообще застыло выражение человека, попавшего в зазеркалье и думающего, что все происходящее ему только снится. За спинами профессоров Диана заметила Крауса, мадам Хуч, даже Хагрид притащился и смущенно переминался с ноги на ногу в дверях, явно стесняясь своего гигантского роста.

— Все здесь? — спросил Дамблдор, оглядывая строй профессоров, сгрудившихся вокруг стола.

— Трелони нет, — ответил кто-то.

— Сибилла опять в астрале. Говорит, ночью для этого самое удобное время.

— Тем лучше, — фыркнула МакГонагалл, — только ее бреда нам тут еще не доставало!

Диана затаилась в уголке, надеясь, что про ее существование забудут и не отправят обратно в спальню. Дамблдор коротко объяснил собравшимся проблему и предложил каждому высказаться о том, что могло стать причиной исчезновения студентки и где ее стоит искать.

Естественно, эта новость повергла всех в сильнейшее недоумение. Вот уже много лет, как в Хогвартсе никто не пропадал, а уж если речь зашла о столь дисциплинированной студентке, как Хильда Мелвилл, то ее исчезновение выглядело и вовсе зловещим. К сожалению, более-менее четких версий о возможных причинах исчезновения высказано не было, что еще более убедило Диану в собственной правоте.

Тем временем профессора начали потихоньку покидать кабинет директора — он дал им конкретные поручения по поиску мест, где могла бы находиться Хильда. Хагрида с Филчем он отправил в Запретный лес, также по двое преподавателей были направлены в каждое крыло замка прочесывать все без исключения помещения, в первую очередь запретные и потенциально опасные. Снейп отправился проверять подземелья.

Пользуясь общей неразберихой, Диана выскользнула из кабинета Дамблдора и побрела куда глаза глядят. Возвращаться в свою спальню ей не хотелось, она была уверена, что заснуть все равно не удастся. Она уселась на одном из подоконников коридора, ведущего в Большой зал, завернулась поплотнее в мантию и стала ждать.

Так она просидела около двух часов, ей даже удалось задремать, но ее разбудило чье-то глумливое хихиканье. Она вздрогнула и подняла голову. Над ней, играя мячиком «йо-йо», парил хогвартский полтергейст Пивз. Он опустился ниже и начал бросать золотистый мячик уже в нее. К ее возмущению мячик оказался не резиновый, а словно деревянный и удары этой штукой по голове были весьма чувствительны. Она попыталась уворачиваться от игрушки, но не удержалась и скатилась с подоконника. Пивз радостно заржал и продолжил атаку, напевая непристойную песенку про пьяных монахов и богоматерь. Не зная, как избавиться от этого паршивца, Диана решила его отвлечь и спросила:

— Преподаватели вернулись?

— Вернулись-вернулись, — хохотнул Пивз, швыряя в нее мячик. — Только сдается мне, что не все из них занимались делом. Один так вообще шлялся где-то по своим делам, вместо того, чтобы искать девчонку.

— Ты знаешь, где девчонка? — спросила Диана, ловко уворачиваясь от «йо-йо».

— Я ей не пастух, — оскорбился полтергейст. — Уж если учителям на нее наплевать, я подавно не обязан знать где ее носит!

— Кому это наплевать?!

Вместо ответа Пивз перевернулся в воздухе, показал ей язык и средний палец и, запустив на прощание мячиком, важно поплыл прочь.

Верить Пивзу о том, что кто-то из преподавателей пренебрежительно отнесся к поручению Дамблдора, оснований не было — Пивза хлебом не корми, дай сказать что-нибудь такое, что может спровоцировать ссору, чтобы потом наслаждаться последствиями. Поэтому Диана снова забралась на подоконник и, уткнувшись подбородком в колени, стала ждать новостей.

Мимо нее, с сосредоточенным видом прошел профессор Краус. Судя по всему, Диану он не видел, и когда она окликнула его, на лице его отразился, как ей показалось, ужас. Он опасливо обернулся и тихо спросил ее:

— Почему вы не в спальне?

— Хильду нашли?

— Нет. Завтра возобновим поиски.

— Как это завтра? — возмутилась Диана. — Это распоряжение директора?

— Д-да, — неуверенно ответил Краус.— Ступайте в свой корпус, опасно находиться здесь, когда в школе такое происходит.

— Что происходит?

— Студентов похищают, — коротко ответил Краус. В замке монстр. Немедленно вернитесь к себе или я буду вынужден доложить вашему декану, — и Краус засеменил прочь.

Что-то казалось ей подозрительным в поведении Крауса. Недомолвки, странный испуг при виде ее, слова о похищении… Казалось, он знал правду, но не мог ей сказать. Неужели эта правда настолько ужасна?

И еще одна вещь: на несколько мгновений ей показалось, что в речи профессора проскользнул ранее не слышимый акцент. Всего на несколько секунд, но его голос словно стал другим и в нем явственно чувствовался акцент. Но какой? Диана старалась понять, что именно в его произношении ее насторожило. И тут она поняла: Краус в этот момент нечетко произносил звук «х» и согласная «р» у него прозвучала как-то картаво. Французский акцент… Но откуда он у него? Он не француз и даже не канадец, по его словам он родом с Ямайки. Но с Ямайки ли? И откуда, черт побери, он узнал о похищениях и монстре в школе? Дамблдор ничего не говорил об этом, когда отправлял их на поиски!

Она вскочила и бросилась туда, где, как она знала, находятся его покои. Подойдя к дверям, решительно постучала. Не получив ответа, несколько раз со злостью долбанула ногой и кулаками. Профессор, если и был там, то упорно отказывался открывать и вообще подавать признаки жизни.

Она не знала, как проверить наличие конкретного человека за запертой дверью, поэтому воспользовалась «аллохоморой», но это не принесло никаких результатов — на дверь были наложены основательные запирающие чары. И тогда ей в голову ей пришла мысль — снести эту чертову дверь с петель и будь что будет. Отойдя на несколько шагов, выставила вперед палочку и произнесла:

— Бомбарда!

Взрыв, раздавшийся следом, оглушил ее, осыпав деревянными щепками, и раскатился мощным эхом по коридору (казалось, от такого весь замок должен был содрогнуться, но тишина, снова воцарившаяся после этого, была столь же зловеща, что и раньше). Дождавшись, пока рассеется пыль, Диана шагнула в образовавшуюся брешь.

В комнатах никого не было. Кровать была заправлена, а содержимое письменного стола разбросано по комнате, сами ящики — вытащены из пазов и перевернуты. «Смылся через камин?» — подумала Диана и подошла к камину, старательно принюхиваясь, но характерного запаха Дымолетного пороха не ощутила. Если этим камином и пользовались таким образом, то явно не сегодня. Получается, Краус сюда даже не заходил? Но тогда куда он так спешил, если говорил, что поиски приостановлены до утра?

Внезапно боковым зрением она увидела в соседней неосвещенной комнате предмет, светившийся странным голубоватым светом. Подойдя к дверному проему, засветила свою палочку и вошла в комнату. Этим предметом оказались обыкновенные весы, которыми пользуются при изготовлении зелий. Она подошла к ним. Первый раз она видела светящиеся весы. Не задумываясь о том, почему они светятся, она протянула руку к ним и в следующую секунду ее словно что-то рвануло за живот и понесло через чёрную бесконечную нору куда-то. Она даже не успела испугаться, как странный полет кончился, и она с грохотом приземлилась на пол. В глазах все плыло, но, как оказалось, это был далеко не последний «сюрприз» от светящихся весов — она увидела яркую красную вспышку, ощутила сильнейший удар по голове, а затем поняла, что теряет сознание.

* * *

Когда сознание стало возвращаться, первым ее ощущением был холод на щеке и ладонях. Она с трудом разлепила глаза и догадалась, что лежит на голом каменном полу в темном и тесном помещении, освещенном чем-то вроде масляного светильника. Ее слегка мутило, но не это чувство было самым скверным — куда хуже было осознавать, что ее оглушили и приволокли куда-то, где ее не найдут.

Диана зашевелилась, застонав от ломящей боли в затекшем теле и тут из темного угла послышался испуганный голос:

— Жива?

Хильда. Она сидела на голом полу, обхватив колени руками. На ней была форма с мантией, видимо, она даже не успела переодеться перед тем как ее похитили, волосы разлохматились, на подбородке виднелся солидный синяк. В глазах стоял такой ужас, что было странно, что она не кричит и не бьется в истерике.

— Жива, — с трудом ворочая языком, пробормотала Диана. — Давно ты здесь?

— Не знаю. Который час?

— Перед тем, как меня вырубили, была где-то половина четвертого утра. Сколько я тут валялась?

— С полчаса где-то.

— Ты помнишь, как тебя похитили?

— Смутно. Вроде я шла после ужина в библиотеку, взять литературу для реферата по чарам, а потом… Не помню, видно тогда меня и оглушили, потом я оказалась здесь, — Хильда судорожно вздохнула и закусила губу, изо всех сил стараясь держать себя в руках — чертовы «манеры истинной леди», вбитые в голову родителями с самого детства.

— Ты видела, кто это сделал?

— Нет. А ты знаешь, кто нас тут держит?

— Догадываюсь. Краус, сукин сын! — смачно выругалась Диана.

— Не может быть… Краус? Но зачем? — по тону Хильды было ясно, что подобная мысль отказывается укладываться в ее мозгу.

— Ты можешь выслушать меня спокойно, без истерик? — Диана на коленях подползла к Хильде и прижалась к ней плечом. — Я знаю, зачем мы здесь, но, боюсь, тебе эта причина не понравится.

И Диана стала рассказывать ей о прочитанном в книге «Воскрешение из мертвых», зомби, убитой сове-фамильяре и о том, что Краус, возможно, готовится к проведению обряда воскрешения.

Как и обещала, Хильда выслушала ее внешне спокойно. Только губы у нее подрагивали и нервная дрожь стала гораздо заметнее.

— Понятно, — чуть слышно сказала она. — Но что ему нужно от нас?

— От тебя ему нужна твоя кровь. Ты ведь девственница?

Удивительно, но ей показалось, что при этих словах Хильда покраснела.

— А от меня ему ничего не нужно, кроме молчания. Я просто сунула нос куда не следовало и узнала его тайну.

— Значит, мы умрем? — голос Хильды стал совсем тихим.

— Скорее всего, нет. Дамблдор поднял на ноги всю школу, тебя ищут. Возможно, что и меня уже тоже. У нас довольно неплохие шансы.

Воцарилась тишина, нарушаемая только их дыханием. Наконец, Хидьда спросила:

— Ты знаешь, кого он собрался воскрешать?

Диана отрицательно помотала головой и ответила:

— Может, кого-то из умерших родственников, кто был ему особенно дорог…

— Как думаешь, когда он войдет сюда, мы сможем вдвоем с ним справиться?

Диана с сомнением покачала головой. Она и сама, было, так подумала, но быстро поняла, что шансов у двух соплячек-студенток без волшебных палочек против взрослого волшебника равны практически нулю. Если только не произойдет нечто экстраординарное и Краус грохнется в обморок прямо у них на глазах.

— Нам остается только ждать и молиться, чтобы нас нашли раньше, чем он решит перерезать нам горло.

— Тебе не страшно?

— Не знаю. Пока нет.

Странно, но настоящего страха перед возможной смертью Диана не испытывала, хотя понимала, что это, возможно, последние часы ее жизни. Где-то она читала о своеобразном механизме психологической защиты, которая словно ограждает разум от негативных эмоций, таким образом, сохраняя его в рабочем состоянии и не давая ему скатиться в пучину отчаяния и сойти с ума. В любом случае, Диана была приятно поражена своим спокойствием, ее даже грела тщеславная мысль, что если ей и суждено погибнуть, то она в состоянии принять это достойно, не умоляя о пощаде.

Ее размышления были нарушены звуком шагов за дверью их темницы и скрежетом отпираемого замка.

Она не ошиблась в своих подозрениях — на пороге стоял Краус с волшебной палочкой наперевес и внимательно, без своей обычной теплой улыбки разглядывал своих пленниц. Затем закрыл за собой дверь и повернулся в сторону Дианы.

— Мисс Беркович, — сейчас в его речи уже более явственно слышался французский акцент, — вы сами подписали себе приговор. Я просил вас вернуться в свою спальню, но вы меня не послушали. Я не хотел вас убивать, но выбора вы мне не оставили.

Несмотря его на спокойный, почти будничный тон по спине Дианы пополз предательский холодок ужаса. Перед ней был не обычный маньяк, которому просто нравилось пускать кровь смазливым студенткам, нет, это был человек, преследующий совершенно другую, явно высокую, по его мнению, цель и ради этой цели готовый пойти на все. В нем не было ненависти к ним и желания попугать их перед смертью, и это было самое страшное.

Диана завороженно смотрела на его палочку, мучительно размышляя о том, что он собирается делать в данный момент и как его отвлечь от его замысла. Кроме как вывести его на разговоры ей ничего не приходило в голову, но это все же было лучше, чем просто сидеть и ждать, кому он первой решит пустить кровь.

— Сэр, — осторожно начала она, — а обязательно надо убивать Хильду? Вам ведь просто нужна ее кровь, так почему бы не порезать ей вены на руке и взять столько, сколько нужно?

Краус криво усмехнулся, обнажив крепкие, удивительно белые зубы:

— Вижу, не зря о вас говорят как о самой умной студентке Хогвартса за последние десять лет. Значит, вы догадались о моих планах?

Диана молча кивнула и он продолжил:

— Очень сожалею, но смерть необходима для проведения полноценного обряда. Согласитесь, чтобы вернуть одного человека с того света, нужно соблюсти необходимый баланс между миром мертвых и миром живых. А это возможно лишь посредством убийства того, кто дает свою кровь.

Хильда, кажется, поняла цель Дианы — заговаривать профессору зубы — и решила присоединиться:

— Должна вам признаться — я вам не подойду. Я… в общем, я уже не девушка…

Краус искренне расхохотался:

— Леди, неужели вы думаете, что меня можно провести в таких вопросах? Да любой волшебник на раз определит, кто перед ним находится — женщина или девушка! Меня удивляет, что вы этого не знаете!

— Нас ищут, вы это знаете, — подала голос Диана. — Возможно, Дамблдор уже подозревает вас. И он вас найдет, даже если вы думаете, что хорошо нас спрятали!

— Может быть. Да только когда это произойдет, я уже проведу все необходимые процедуры, и для вашего благословенного директора будет уже слишком поздно что-то исправлять. Более того, ему просто придет конец.

— Значит, ваша цель — убрать Дамблдора?

— Если вам удобно думать так, то, пожалуй, да — я хочу убить директора.

— Кого вы собрались воскресить, если не секрет? — Диана не отставляла попыток выиграть время разговорами, надеясь, что в порыве дурацкой откровенности тот выдаст как можно больше своих тайн. Но Краус не купился на этот прием и с легкой улыбкой ответил:

— А вот этого я вам не скажу — боюсь сглазить! Да и какая вам разница, на том свете вам будет уже ни до чего.

— А теперь, сэр, я скажу вам самое интересное, — губы Дианы исказила глумливая усмешка, — весь этот ваш гребаный обряд — сплошная фикция! Мертвые не возвращаются с того света, что бы вы там ни вычитали в книгах! Уж если собрались заниматься Темной магией, так хоть подковались бы как следует, а то как второкурсник, честное слово!

Эффект, произведенный ее словами на Крауса, был равносилен появлению делегации воинствующих феминисток на церковном празднике. Лицо его исказилось, он судорожно глотнул ртом воздух, но не смог произнести ни слова. Диана воспользовалась этим и продолжила:

— Так что зря вы весь год готовились, зря рисковали быть раскрытым, создавая зомби и натравливая его на сов. Зря убивали эльфа, который, видимо, имел несчастье увидеть, как вы командуете своим замогильным слугой. Зря притащили нас сюда, и даже если вы нас убьете, это тоже будет зря. Вашего дорогого покойника, кем бы он ни был, вы не воскресите, а только загубите собственную душу. Дамблдор вас найдет в любом случае и…

— Замолчите! — голос Крауса был странно тихим и оттого еще более пугающим. — Вы лжете! Вы пытаетесь сбить меня с толку, но вам это не удастся! Я знаю, что делаю, я шел к этому несколько лет, и какая-то жалкая студентка не способна столкнуть меня с выбранного пути.

Короткий взмах палочки, и Диана, ощутила, как нижнюю часть ее туловища словно парализовало, а челюсти свело мощным спазмом, так что она при всем желании не смогла бы издать ни звука. А Краус тем временем сделал несколько шагов в сторону Хильды, и в руке его тускло сверкнула сталь маленького кинжала. Хильда издала слабый вскрик и отшатнулась к стене. Лицо Крауса выражало спокойную сосредоточенность и решимость закончить начатое во что бы то ни стало.

То, что произошло в следующее мгновение, Диана запомнила на всю жизнь. По всему ее телу прошла судорога, подбросившая ее на дюйм от пола, руки сами вытянулись в сторону Крауса и тот, нелепо дернувшись, вдруг с силой отлетел к противоположной стене и ударился о каменную кладку затылком. Не издав ни звука, он осел на пол явно без сознания, а на стене осталось кровавое пятно от его разбитой головы.

Воцарилась тишина, в которой только слышались тяжелое дыхание Дианы, снова рухнувшей на пол без сил. Хильда сидела, застыв, с расширенными от ужаса глазами и не отрываясь, глядела на распростертого на полу профессора.

Диана вновь ощутила свое тело, видимо, заклятие Крауса перестало действовать. Приподнявшись на локтях, она ошалело огляделась и спросила, ни к кому не обращаясь:

— Это что сейчас было?

Хильда со свистом втянула в себя воздух и дрожащим голосом ответила:

— У тебя случился стихийный выброс. Такое раньше с тобой бывало?

— Чтобы человека со всей силы об стенку хватить — никогда. Тарелками в детстве швырялась, когда не хотела есть овсянку, это я помню, но такого…

Слабость, накатившая после выброса, стала слабеть и Диана, пошатываясь, вскочила на ноги и подошла к лежащему Краусу. Выдернула из его вялой руки его палочку и приставила ее к его горлу.

— Хильда, ты можешь его обыскать? У него могут быть наши палочки.

Та встала, подошла к профессору и опасливо начала шарить по карманам. Наконец с торжествующим возгласом извлекла из его рукава обе их палочки. Диана тут же схватила свою, сунула в карман палочку Крауса и сказала:

— Где бы мы не находились, надо выбираться отсюда.

— А с этим ублюдком что делать будем? — спросила Хильда.

— С собой возьмем в качестве трофея. Может, тогда Снейп снимет с меня не сто баллов за то, что удрала тебя искать, а хотя бы пятьдесят. Инкарцеро!

Вокруг тела Крауса обвились прочные веревки, опутавшие его полностью без возможности двигаться, если он придет в себя.

— Мобиликорпус! — и тело профессора плавно приподнялось над полом. Хильда отперла заклинанием дверь и девушки выскользнули из нее в черноту незнакомого коридора. Дорогу им освещал свет от их палочек, Хильда шла впереди, за ней — Диана, державшая конец веревки, которой был связан Краус.

Почти сразу же они уперлись в крутую деревянную лестницу, ведущую к открытому люку наверху. Теперь Диана переместилась вперед их процессии, держа Крауса, словно огромный воздушный шар на веревке, а Хильда подталкивала непослушное тело профессора, когда то задевало ногами лестницу и застревало.

Помещение, в котором они очутились, выбравшись, представляло собой просторную комнату со старой полуразвалившейся кроватью и таким же «убитым» письменным столом. Толстый, многолетний слой пыли покрывал каждый предмет и даже стены в этой странной комнате. На стенах кое-где виднелись обрывки обоев с барочным рисунком, а на потолке висела облезлая деревянная люстра с семью бронзовыми подсвечниками.

— Где это мы? — спросила Хильда.

— Первый раз вижу такую халупу, — пробормотала Диана, — может, где-то вблизи от Хогсмита?

— А может, вообще в паре сотен миль от школы?

— В любом случае это лучше подвала в компании с полоумным экспериментатором, согласись.

Они направились к дверному проему, ведущему уже в другой коридор. Постепенно воздух становился все холоднее, отчетливо чувствовался уже уличный холод и до Дианы даже донесся слабый аромат мерзлых листьев. Значит, выход совсем рядом. И действительно, через несколько ярдов они увидели слабый свет и разглядели очертания большого круглой формы лаза, ведущего на свободу. Диана первой достигла выхода, но только собралась ступить наружу, как что-то жесткое ударило ее в грудь и отшвырнуло назад. Она упала на Крауса, по-прежнему находившегося без сознания, но сразу же поднялась на ноги, потирая ушибленный локоть.

— Это что за охранные чары такие? — пробормотала она и снова шагнула к отверстию. Она снова получила чувствительный удар, на этот раз по лбу, но теперь успела-таки разглядеть то, что не выпускало ее наружу — это была толстая ветка дерева.

— Черт, это Дракучая ива! — крикнула она. Мы в Визжащей хижине, слава Мерлину, совсем рядом!

— Замечательно, но как нам выйти? — скептически спросила Хильда. — Оно нас по земле размажет, если высунемся.

— Будем ждать рассвета у входа. Кто-нибудь обязательно будет проходить мимо, Хагрид, например. Позовем на помощь, он обязательно услышит.

-У меня есть идея получше, — Хильда оттерла Диану от выхода и осторожно высунула наружу руку с зажатой в ней волшебной палочкой. Из ее кончика вырвался сноп малиново-красных искр и высоко взмыв над землей, разлетелся фонтаном на фоне сереющего перед рассветом неба.

Хильда запускала искры еще три раза, когда, наконец, вдали послышались чьи-то голоса, и через полминуты уже можно было разглядеть белые одежды Дамблдора, спешащего во главе процессии учителей.

— Кто здесь? — раздался голос директора, и Диана с Хильдой ответили одновременно:

— Это мы, сэр! Мы не можем выйти!

С ловкостью, удивительной для его возраста Дамблдор скользнул по одну из нижних ветвей Дракучей ивы, нажал на какой-то сучок, и беснующееся дерево вдруг застыло в полнейшей неподвижности.

Диана выбралась первой, волоча за собой Крауса, за ней показалась Хильда. Профессор МакГонагалл и библиотекарша мадам Пинс тут же набросили на их плечи одеяла и начали взволнованно их тискать, обеспокоенно спрашивая, не сильно ли они пострадали. Дамблдор в глубокой задумчивости посматривал на валяющегося на земле связанного Крауса, вокруг него стояли Флитвик, профессор Спраут и Хагрид, держащий на поводке здоровенного датского дога.

Поймав на себе странный взгляд Снейпа, которого она почему-то не сразу заметила, Диана не смогла определить, что этот взгляд означает — сотню грязных котлов в кабинете зельеварения или же сотню снятых баллов. Только через пару секунд она поняла, что выражение его лица означало сильнейшую обеспокоенность и даже некоторую растерянность. Она смущенно потупилась, думая, что предпочла бы прочесть в его глазах что-то более привычное — раздражение или неодобрение.

В больничном крыле, куда их сразу же отвели, мадам Помфри, несмотря на их нежелание, напичкала их сперва Бодроперцовым зельем, в полной уверенности, что их приключение может закончиться для них простудой, а затем зельем Сна без сновидений. Проваливаясь в сон, Диана успела подумать, что так и не узнала, кого этот полоумный Краус собирался воскресить.