В день, когда магия замрет (гет)

Холм. Сочная зеленая трава, легкий ветерок и поддернутое алым оттенком небо. Закат. Уже скоро.

Уже скоро.

Уже скоро я убью его.

И он больше не будет мешать. Этот глупый маленький мальчишка.

Уже скоро я убью его.

Прямо... сейчас.

И с беззвучно, словно бы ничего не произошло, посреди пустого поля появился юноша, растерянно сжимающий меч в своей руке.

Дунул тихонько ветерок, сдувая волосы со лба...

— Здраствуй, Гарри Поттер.

* * *

Гарри не мог поверить своим глазам. Он ждал увидеть кого-угодно, но только не его. Вернее именно его он и ожидал увидеть, но не в таком виде.

Нет, перед ним стоял не Волан-де-Морт.

Это был Томас Нарвалло Риддл.

— Ты не рад меня видеть?

Шаг вперед. У Гарри даже не было сил отступить назад. Он просто стоял, сжимая меч в руке, неотрывно глядя на бледное юношеское лицо.

Да, оно уже не было черепобразным, наводящим смертельный ужас, нет. Это было худое, усталое лицо ровесника самого Гарри, со впалыми щеками и глубокими тенями под глазами. Смертность и тощесть этого лица тут же стерев всю его красоту. И тут же, совершенно неожиданно Гарри понял, что не боится ни этого лица, ни Тома, ни самого Волан-де-Морта.

— Ну что же ты молчишь?

— Да вот думаю, как бы от тебя поскорее избавится, — ответил Гарри чересчур бодро.

— Ты слишком торопишь события, — усмехнулся Волан-де-Морт, — Разве ты не понял, что мы не сможем друг друга убить? Ну разве что мечами... Но разве это имеет смысл?

— И ты считаешь, что энтарион хочет, чтобы мы сражались словесно?

— Возможно.

— Чей выпад первый? Так и быть, уступаю тебе, ты чаще меня умирал.

— Остроумно.

Повисла тишина. Гарри замер, ожидая вопроса, или рассказа, или еще чего-нибудь, но Том просто стоял и смотрел на него своими мертвыми глазами. В темных толи от ненависти, толи от усталости глазах не было ничего и Гарри, занервничав, принялся с хладнокровным видом запихивать меч в ножны.

— Ну?

Том все еще молчал, словно бы уснул стоя.

Может, он пытается прочесть мои мысли?

— Зачем ты это делаешь? — вдруг спросил Том, будто бы продолжая прерванный разговор.

— Делаю что? – не понял Гарри.

— Зачем ты защищаешь их, этих никчемных сопляков, не знающих ничего о боли, о страдании, об одиночестве?

— Я люблю их.

— Даже слизеринцев?

* * *

Он не мог поверить, что однокурсники так поступили с ним. Что сейчас они бьются против их идеалов и целей, против всего того, чему учили их отцы, Малфой просто не мог поверить, что НИКТО не поддержал его план в последствии. Даже несмотря на то, что Поттер исчез посреди битвы! Нотт был настолько озабочен этим:

— Наверное это ОН его забрал...

— Надеюсь! — огрызнулся Малфой, отражая удары, — Господин наконец-то прикончит его!

— А я верю в Поттера!

* * *

В грудь ударило что-то теплое.

А я верю в Поттера!

Чей это голос? Нотт?..

— Я защищаю их, потому что они в меня верят и надеются на меня.

— А если бы не верили и не надеялись?

— Я все равно бы защищал их. Я уже сказал — я люблю их.

Том фыркнул.

— Любовь... Ее нет.

— Ты ошибаешься.

Она есть только для тех, кто верит в нее.

— Докажи мне, что любовь существует.

Гарри удивленно взглянул на вскинувшего подбородок Тома.

— Гермиона пошла за Роном в бой.

...а Джессика за мной...

— Реббика за Невиллом. Надя и еще эта... с длинными волосами... За Кириллом.

— Что? Двое на одного? — Том усмехнулся.

— Это дружба. Дружеская любовь.

Гарри не понимал, почему он говорит с этим бездушным существом на такие личные темы. Почему он доказывает ему существование любви?

— Как это мило. Я почти поверил. Но неужели это чувство заставляет вас рисковать всем? Зачем оно тогда вам нужно, если оно причиняет боль и страдания?

— Тебе не понять.

* * *

— ГЕРМИОНА!

В диком прыжке Рон сбил занесшего над девушкой меч пожирателя и, неудачно приземлившись, подвернул ногу.

— Рон... — Гермиона помогла ему встать, — Ты цел?

— Нет, это ты цела, цела? — забормотал он, схватив ее за плечи, — у меня чуть сердце не выпрыгнуло...

— Как ты думаешь, как там Гарри?..

— Думаю ему сейчас хуже чем нам...

* * *

— А почему меня никто не любит?

Теперь настала очередь Гарри усмехаться.

— Наверное потому что ты причиняешь боль и убиваешь людей.

— А почему нельзя убивать людей? — искренне удивился Том.

Гарри опешил.

— Как почему? — воскликнул он, — Никто не имеет права убивать людей!

— Но почему?

Гарри открыл рот и тут же его закрыл. Он знал — он ясно себе представлял, что людей нельзя убивать, но сказать, объяснить почему этого нельзя делать... Как?

— Люди убивают растения и животных, даже не задумываясь об этом, как о преступлении. Потому что они считают, что они умнее и сильнее. Так почему же кто-то выше и сильнее людей не может их убивать? Так почему нельзя убивать людей?

* * *

Сжимая в слабеющих пальцах край его мантии, Джессика тихо плакала в жесткий черный воротник.

— Гарри... пожалуйста.. выживи, Гарри... победи, Гарри... Я не хочу тебя потерять, Гарри...

* * *

Джессика...

...лицо Джессики, бледнеющее с каждой секундой. По щеке скатилась слезинка...

Пауза слишком затянулась. Том смотрел на него с легким сочувствием и уже набрал воздуха в легкие, что бы сказать, что-то, но не успел.

— Потому что есть люди, которые будут плакать о них.

— Ты уверен, что будут?

— Будут. Да, я уверен в этом.

— Ты потрясающий собеседник, Гарри. Но пришло время рассказать тебе о моей маленькой подлости. Белый Энтарион всегда был совестлив и всегда шел по правилам. Но темный Энтарион рассказал мне... и я знаю. Посмотри на небо, Поттер.

Гарри взволнованно посмотрел на небо — горячий ярко-алый закат светился в нем. Солнце... Оно уходило. Пряталось...

...В день, когда магия замрет, спрятавшись в сердце, на закате разразится битва двух Я одного духа ...

— Смотри, Гарри... Когда Солнце сядет — время истечет. Думай, Гарри. У тебя минута, что бы убить меня. Иначе, вся магия перейдет ко мне. Думай, Гарри. Думай!

И сделав к нему пару стремительных шагов он со всего размаха ударил Гарри по лицу.

Не ожидая удара, Гарри оступился, упал.

— Думай, Гарри!

Несколько болезненных ударов ногами.

— Убей же меня! Ты можешь, Поттер!

Больно...

Тяжело дыша Том стоял над ним, его лицо светилось совершенно противоречивыми чувствами: яростью, надеждой, счастьем, горем, смертью. Солнце медленно тянулось все ниже, словно бы прося прощения за неизбежность своего сна. Сердце стучало где-то в мозгу.

Пойми, Гарри, у тебя достаточно сил и без Энтариона! И ты гораздо сильнее Волан-де-Морта.

Используй то, что имеешь. А имеешь ты больше, чем Волан-де-Морт.

Главное, не дай себя убедить. Убеждение в собственной слабости – худшее, что может быть.

Я... с-силен...чем же, господи?

* * *

Боль в груди становилась невыносимой. Слезы стекали с щек, мантия Гарри уже вся промокла, вокруг носились девушки, встревоженные и перепуганные, кажется меняли перевязку...

Ничего не знаю... Ничего не помню... Гарри... выживи... Гарри...

* * *

Я умею летать на метле... Бред...

Я лучший в защите... Меня не берет Империо... Да что же? Да как же? Что же я знаю?.. Что же я умею?..

Боже!..

* * *

— Рон, это закат, смотри! — Гермиона вцепилась в рукав друга, — Гарри!..

— Что Гарри?.. — встревожился Рон.

— Ты же не знаешь!..

* * *

Гермиона бы быстрее сообразила... Она любит загадки... Господи... Да что же?...

* * *

Неужели Поттер справится? Этот тщеславный гриффиндорский ублюдок? Разве сможет он победить Господина? Нет! Я не верю в это, нет!

* * *

А Малфой посмеялся бы... Хорек...

* * *

Лязг мечей, крики... Невилл отдернул окровавленную руку, Реббика бросилась в бой. Гермиона и Рон помогли споткнувшейся длинноволосой. Где-то среди толпы Колин тащил раненого Денниса.

Гарри... мы верим в тебя...

* * *

Малфой поднял меч.

Я... Я осуществлю план! И... И Хозяин будет мне благодарен!

Рука задрожала. Ударить в спину этого Криви? Двоих сразу?..

Ну же, Малфой, чего ты боишься?..

Я... Я.. Не могу!

* * *

Кто-то из девушек вскрикнул. Что, что там? Кого-то убили?.. Кто-то ранен?..

Гарри... Останови это!..

* * *

— Солнце садится, Поттер!

Умереть стоя. Я не знаю... Я обычный... Я ничем не отличаюсь...

И оперевшись на локти, Гарри попытался приподняться, но выпавший из-за ворота кулон тети Петуньи привлек его внимание.

...Гарри, береги себя... И в-вот....

...Гарри, я люблю тебя...

...мы любим тебя, Гарри...

...а я верю в Поттера!...

— Стой, Том! — воскликнул Гарри, поднимаясь и стирая кровь с разбитой губы.

— Ты что-то понял? — спросил Том бесцветно.

— Я сильнее тебя, потому что... Потому что... Моя сила... Это... Любовь.

* * *

Гарри... Я люблю тебя...

* * *

Грудь вздымалась и опускалась от тяжелого дыхания. Он не знал чего ждать.

Том тихо усмехнулся и покачал головой.

— Ты... — он поднял руки, — ... Угадал.

и тут же, кружась смертельным смерчем темный энтарион поднялся за его спиной. Гарри задохнулся от бесконечной силы внутри себя — протянул руку.

Темный энтарион метнулся в его сторону, прячась в широкой ладони — холод и боль влились в его тело и растворились в горячей крови.

Том склонил голову. Тут же его окружила дымка... Лишь на секунду... и испарилась. Том исчез. Перед Гарри стоял убийца и монстр.

Волан-де-Морт.

— Я могу тебя убить. И я убью тебя.

На язык просились простые два слова "Авада Кедавра", но нет.

Это не то.

— Quio orly. Orly a to ornil. Orli. Beketo go masto.

Кольца пламени обхватили Волан-де-Морта, медленно кружась, но не касаясь своего заключенного.

— Orly. Et to ornil notorsko. Beketo go masto.

Вспыхнул свет — белый и ослепляющий.

— Quio orly telai. Orly — mesfo bekronitimo.

Черная бесформенная тень упала на колени, хватаясь за грудь, крича нечеловеческим голосом от бесконечной боли.

— Mefoso. Vivitro mekesko. Hantro. Karoto. To beplai.

И когда солнце исчезло за горизонтом, лишь черная мантия упала на свежую зеленую траву.

Алое небо осветилось всем своим великолепием и где-то далеко-далеко под таким же небом тысячи людей в масках схватили свои предплечья, что бы увидеть

исчезающие в алом закате метки.

День окончен, Гарри.

День окончен.

* * *

— Гарри...

Сердце стихло у него в груди.

Он знал этот голос.

— Мама?..

Воздух тихонько зазвенел, обдав лицо прохладой.

Туман... Как он появился здесь?..

Но разве это важно?..

Из легкой туманной дымки, бесшумно шагая, вышли двое...

...прозрачно-жемчужных призраков...

— Мой Гарри...

— Ма...ма... Па...па...

Да, они были призраками, но Гарри видел золото кудрей его матери, блеск карих глаз отца, черную смоль его волос, их теплые и чуть грустные улыбки...

— Сынок мой...

Еще один порыв ветра — бесплотные руки прижали сына к такой же бесплотной но бесконечно теплой груди.

— Мой мальчик... мой мальчик...

Настоящие слезы по щекам...

— Мама...

Она чуть отстранилась, сжимая плечи, жемчужно-прозрачная... Призрак... Мама... Теплые ладони на щеках...

И глаза...

Глубокие изумрудные глаза, полные бесконечной материнской любви.

— Не сюсюкайся с ним, он уже большой мальчик.

— Папа...

Жесткие широкие ладони, смелая широкая улыбка.

Растрепал волосы так... по родному...

— Ты был действительно великолепен сегодня. То есть... вчера.

— Мама... папа...

— Мы действительно гордимся тобой.

Гарри не знал что происходит. Они были с ним, здесь, рядом, его мечта — самая заветная — сбылась. Их лица — живые, счастливые... Они... теперь... с ним...

— Я... так... хотел вас увидеть...

Улыбка мамы... Такая нежная... Влажная от слез, но счастливая улыбка.

— Мой мальчик... Ты знаешь... Мы всегда были с тобой...

— Ты действительно потрясающе летаешь, сын. И ты действительно самый сильный волшебник из всех, что мне стоило видеть в своей жизни.

— Я не знаю... как у меня вышло... Я не знаю...

— Вся твоя сила здесь... — Лили положила его руку на его грудь, — твое сердце полно любви и все любят тебя... А любовь самая большая сила...

— Ты ведь сам понял это. Любовь создала купол над теми детьми... спасла твою подругу от смерти — кстати она симпатичная, — Джеймс подмигнул ему, — Если бы я был жив, я бы попросил тебя нас познакомить с твоей будущей невестой.

— Джеймс... — Лили укоряюще посмотрела на мужа, — Гарри... Ты знаешь... Мы любим тебя...

Она снова порывисто обняла его и тихо зашептала в ухо:

— Мы всегда с тобой... сынок...

И словно сильнейший ветер ударил в лицо и следующую секунду Гарри уже стоял посреди свежего вечернего поля. Тысячи лиц повернулись в его сторону, тысячи глаз устремились к нему.

— Я... вернулся.

Они были живы и они были все здесь. Невилл помогал идти хромающей Реббике. Рон сжимал руки Гермионы, купол исчез — младшекурсники носились среди раненых, девушки помогали перевязывать раны. Где пожиратели?

Вот и они. Заперты в сияющей магической клетке. Громко спорят о чем-то. Да какая разница. (для бедных ничего непонимающих читателей скажу — пока пожиратели в шоке ощупывали пылающие огнем предплечья, с которых исчезли метки до Гермионы дошло, что магия вернулась — прим. Автора).

Меж ошарашенной замершей толпы протиснулась светлая фигурка, закутанная в белый не на ее плечо халат и замерла.

Разметавшиеся по плечам волосы. Еще бледное, но налитое жизнь лицо, дрожащие губы и хрустальные дорожки слез на щеках.

— Гарри...

Меч отброшен в сторону. Вздохнув в полную грудь — как легко, какой свежий день! Какое чистое ночное небо. Какие яркие звезды.

— Все закончилось.

..все закончилось...