Старший брат (джен)

Карманный памятник архитектуры, снести который нам по-прежнему запрещали бюрократы, в теории удалось приспособить для чего-то полезного. Не считая маминой лаборатории, разумеется. Родители решили устроить на первом этаже своеобразный исторический уголок и приглашать туристов на экскурсии, даже предварительно договорились с парочкой местных гидов. В этом году привести здание в надлежащий вид мы не успеем, да и денег маловато, зато в следующем нас ожидает нашествие скучающих старушек и влюбленных парочек, страдающих избытком свободного времени.

Я спустился вниз по лестнице, ведущей в подвал, где с удивлением обозрел странную картину. Перед чуть приоткрытой дверью на коврике, подогнув ноги и зажав в руке палочку, сидела мать и напряженно высматривала нечто в щелочку.

— Что там такое интересное?

— Пока ничего, — обернулась на голос мама. — Пытаюсь завести пепловея.

— На яйцах хочешь сэкономить? — догадался я.

— Просто прикинула, сколько зелья для пропитки понадобиться, и меня, как ты выражаешься, принялась душить внутренняя жаба.

— А, кстати, сколько?

— Примерно три литра.

Предложение Чохова мы приняли, но с оговорками. После изготовления сундука изделие будет представлено в комиссию по артефактам в министерстве, и если заключение тамошних экспертов окажется положительным, тогда договор посчитается выполненным. Срок работы согласовали в один месяц. За все про все нам заплатят двадцать галлеонов, что отобьет затраты на материал, и вдобавок Валентин Иванович обязался выступить репетитором и подтянуть меня по трансфигурации до уровня уверенной сдачи СОВ. Он, оказывается, неплохо ей владел. Сделка для нас выгодная, потому что обычно репетиторы брали не меньше галлеона за занятие.

— Так тебя лучше не отвлекать? Я могу позже подойти.

— Присаживайся, — слегка подвинулась мама, заодно увеличивая коврик в размерах. — Ты чего-то хотел?

— Поговорить. — Я уселся, скрестив ноги по-турецки, лицом к ней. — У меня два вопроса, точнее, вопрос и предложение. Во-первых, мне все надоело. Жизнь полна страданий, ее наполняют тусклые серые будни. Мы идем по дороге, в конце которой есть только смерть. И лишь редкие минуты бытия расцветают яркими красками, позволяя и дальше влачить тяжкую ношу ... мнээ... В общем, ты поняла.

— Прелюдию я оценила, но не поняла, к чему она.

— Хочу в отпуск!

В ответ на прозвучавшее заявление мама иронично улыбнулась и поощряющее кивнула. Продолжай, дескать.

— Совершенно серьезно говорю. Усталость накопилась, хочу отдохнуть. Я же никуда не выбираюсь, если приглядеться, все время по одному маршруту: дом, Косой-Лютный, иногда Хогсмит.

— В то время как тебе хотелось бы съездить во Францию, — поджала губы мать.

Ну, сколько можно вспоминать! Всего один раз-то и было! Тем более, что перевозили мы не какую-то тяжелую дрянь, а вполне себе элитный кокаин, стандартное топливо европейской богемы. У нас тоже есть принципы.

— Не подскажешь, откуда в твоей лаборатории взялись эти балки?

— Не увиливай от темы! — возмутилась, даже не покраснев, мама.

Изначально в доме подвала как такового не было, имелся только небольшой ледник для хранения продуктов. Потом пришла Эйлин Снейп с палочкой, убрала несколько десятков кубометров породы, укрепила стены и потолок, пробила отверстия для вентиляции и наложила искусных мороков, получив в результате надежно укрытую от глаз магглов лабораторию. Причем потолок она укрепляла не одними чарами, но и железобетонными подпорками, о происхождении которых старательно умалчивала.

— Да нет, я хочу сходить в поход с палаткой. Мелкого прихвачу, заберусь куда-нибудь в глушь, где можно спокойно костер жечь и рыбу ловить без лицензии.

— В дикую местность?!

— Откуда в Англии дикая местность? Народ на головах друг у друга сидит. Впрочем, на всякий случай возьму с собой палочку и каждый вечер обязуюсь отчитываться через сквозное зеркало.

— Все равно опасно.

— Было бы опасно, мелкого я бы дома оставил. Мама, не переживай, мы всего на несколько дней уйдем. — Недовольное и скептическое выражение не желало покидать её лицо. — Словом, принимай свое положительное решение и перейдем к следующему вопросу.

— Что еще ты придумал?

— Мне просто нужны кое-какие сведения личного характера.

Все-таки у нее невероятно живая мимика. Вот как можно, не произнеся ни слова, взглядом выразить возмущенное «Ты какие вопросы матери задаешь!!!»?

— Северус — не я, ему хочется пойти в Хогвартс, — пришлось зайти издалека. — Он уже сейчас готовится к поступлению, даже программу изучил. Мне кажется, будет лучше, если в школе к моменту поступления у него будут свои знакомые. У тебя остались какие-нибудь подруги в магическом мире, желательно со своими детьми?

— Нет, — печально ответила мама. — Хонор умерла, Бетси вышла замуж и уехала в Италию, остальные... Эйлин Снейп — вовсе не то же, что Эйлин Принц.

— Понятно. Ты как-то раз упоминала фамилию Малфой?

— Абраксас, муж Хонор. Она нас и познакомила. Только перед самой свадьбой с Тобиасом мы с Абраксасом жутко поругались, я ему много чего наговорила, он тоже в долгу не остался... Забудь про него.

Извини, мама, не получится. Не знаю как, но вы с лордом Малфоем помиритесь, пусть сейчас ты и считаешь иначе.

— Извини, что побеспокоил, — поднялся я с коврика. — Всего лишь хотел понять, насколько часто таскать с собой мелкого в Косой.

— В Косой можешь, в Лютный не заходите. И про поход я еще ничего не решила!

Тем же вечером Сев дал родителям честное слово во всем слушаться старшего брата, в чем необходимости не было совершенно — старшего брата он будет слушаться в любом случае. И, разумеется, сразу нас не отпустили. Отец потребовал сказать, куда конкретно мы пойдем, на сколько дней, что с собой возьмем, мать вспомнила о немногочисленных английских стаях оборотней и снова начала сомневаться.

Подготовка растянулась на месяц с лишним. Сначала мы с мелким внимательно проштудировали каминный кодекс и отметили на большой карте Великобритании все поселения магов, кое-какие мэноры и поместья, принадлежащие магическим семьям (правда, эту информацию составители не указывали, и потому отметок было всего ничего) и общественные порталы вне селений. Выбрали десяток каминов, стоящих в лесах. Сходили в местную библиотеку, где обложились справочниками по географии и туризму, выясняя, живут ли магглы в избранных местах и если да, то насколько плотно. Купили двухместную палатку, крепкие походные ботинки, плащи-дождевики и кучу всякой мелочи, которая вроде и не нужна, а лучше пусть будет. Я посетил министерство, в бюро регистрации и контроля оборотней уточнил, не проживают ли их подопечные в районе нашего предстоящего отдыха. Можно было бы ограничиться письмом, но я с недавних пор старался использовать каждую возможность для знакомства с чиновниками. Магический мир держится на личных связях, да и просто полезно знать, как система работает.

Ответственности за исполнение контракта с Чоховым с меня никто не снимал, и это тоже удлинило сроки подготовки. Очень сложный заказ, причем как с точки зрения мастерства, так и в организационном плане. Одни только дубовые доски чего достать стоило! Англия — не Россия, здесь нельзя взять топор, отъехать подальше в лес и срубить, что тебе нужно. Мгновенно лесник прибежит и штраф выпишет. В маггловских магазинах дерево либо уже обработано химией, либо неподходящих пород, либо срублено неизвестно когда, кем и чем, то есть для наших целей не подходит. К счастью, нашлась лавка в Хогсмиде, продававшая доски нужных размеров.

Будущие стенки сундука на двенадцать дней положили пропитываться зельем и приступили к стальным частям. Сначала расплавили на магическом огне килограмм гвоздей, полученный слиток на три дня зарыли в землю, в специальном месте, принеся в жертву кровь, молоко и мед. Потом очищенный металл вынули, разделили на части и магией придали им нужную форму, одновременно выгравировав на поверхности подходящие комбинации рун. Дело происходило в полнолуние, так что рунескрипты получились очень сильными. Достали доски, проверили на крепость, — отец бил по образцу шестнадцатикилограммовой кувалдой, никаких следов не осталось — еще дополнительно зачаровали от внешних воздействий. Наконец собрали сундук, поставили его в источник, и мама провела ритуал единения, превращая отдельные куски в нечто большее, чем сумма деталей. Устали жутко, весь следующий день отсыпались.

И только после того, как готовый артефакт под расписку сдали в министерство, на проверку, мы с мелким отправились в поход.

— Сейчас раннее утро, и солнце встает на востоке, — объяснял я азы ориентирования. — Значит, нам в ту сторону. Пошли.

— Как думаешь, в речке купаться можно?

— Посмотрим, когда дойдем.

Лето в Шотландии, мягко говоря, не похоже на египетское. Или турецкое, или любое другое, если брать курортные страны. Солнышко светит, и море относительно недалеко, однако холодные ветра с гор и близость к Ледовитому океану придают климату особую изюминку, превращающую аборигенов в ходячий идеал призывной комиссии. Недаром шотландцы прославились в европейских войнах как прекрасные наемники, здоровье у них крепчайшее.

Топать пришлось часа три. Северус к долгим переходам не привычен, я тоже на длинные дистанции в новой жизни не ходил, поэтому шли не торопясь, с перекусами. В обществе мы не нуждались и единственную ферму, попавшуюся на пути, обошли по широкой дуге, не потревожив собак. Небо затянуло облаками и солнышко грело не сказать, что очень сильно. Впрочем, если продавец в Лютном не врал, с данным обстоятельством можно бороться.

Устроиться мы хотели на речке. Карта утверждала, что здесь должна протекать небольшая такая речушка, собиравшаяся из горных ручейков и впадавшая в море. Еще неподалеку имелось озеро с рыбалкой и кемпингами, но там вся земля принадлежала частным владельцам. К сожалению, вышло немного иначе.

— Ничего, теплая, — мелкий проверил воду рукой. — Купаться можно.

— Сначала место подходящее для лагеря найдем, потом искупаемся.

— А что тебе здесь не нравится?

— Ветер. Место открытое, — объяснил я. — Костер издалека видно. Можно в тех холмах устроиться, но если дождь пойдет, лагерь подтопит. Давай-ка пройдемся вдоль реки, впереди, кажется, рощица имеется.

— Маленькая она какая-то.

— Чего ж ты хочешь от предгорья?

Лесок вырос слегка на отшибе, подходя к воде узким клином. Почва каменистая, кроме вереска на ней почти ничего не растет, только такие рощицы изредка попадаются. Среди деревьев оказалось намного веселее и интереснее, мы быстро нашли крохотную полянку и принялись устанавливать палатку.

Эта зараза вытянула из нас все нервы. Палатка (двухместная, напомню) мало того, что оказалась жутко тяжелой — ладно, с безразмерной сумкой вес не критичен. Так в ней еще и элементов куча! Трубки полые, колышки, шнурки, мутного назначения сетки. Пошили ее из брезента, материала не влагостойкого, поэтому еще дома мама наложила на ткань водоотталкивающие чары. Счастье великое, что в чехле лежала инструкция! Только благодаря рисунку нам удалось разобраться, что куда втыкать и привязывать, и то мы возились больше двух часов. Сначала место готовили, очищали от шишек и веток, потом палатку растягивали и окапывали, еще будущее кострище камнями обложили. С непривычки вымотались просто зверски.

Банку разогретых консервов, рис с тушеной говядиной, мелкий смолотил не прожевывая. Только ложка стучала. На подстилку из пенки он отвалился с надувшимся брюшком и тяжело отдуваясь.

— Объелся?

— Ага, — Сев устроился поудобнее, укрывшись пледом и подставив спину пробивавшемуся между ветвей солнцу. — Что дальше делать будем? На рыбалку пойдем?

— Рыбачить пойдем завтра с утра, сегодня лагерь до конца обустроить надо.

— Так мы ж вроде все сделали уже?

— Мы не знаем, насколько здесь задержимся, поэтому нужен туалет, — объяснил я. — Потом лесок и ближайшие окрестности обежим, проверим на предмет всяких неожиданностей. Искупнемся, выберем место для завтрашней рыбалки, потом ужинать захочется. Ночь быстро наступит.

— Нее, мне хотя бы минут двадцать поваляться, — выдохнул мелкий. — Пока все не переварится.

— Подвинься, — я растянулся рядом. — Устроим себе тихий час. Если хочешь, поспи, я вот книжку почитаю.

— Это у тебя что? — немедленно сунул он любопытный нос в прошнурованную тетрадь, брошенную мной на пенку.

— Исследование одного мага рыбацких традиций управления погодой. Он жил в прошлом веке и часто путешествовал по Шотландии, Норвегии, русскому северу, по Балтике много плавал. Часто наблюдал за тем, как местные волшебники высвистывали нужный ветер или успокаивали море, находили рыбные косяки или пропавших сородичей. Все, что слышал и видел, чему его научили, записывал в тетрадку, даже нашел музыканта, который мелодии свиста переложил на ноты. Ну а потом его записи неведомыми путями оказались в Лютном, где я их и купил.

— Ты же нот не знаешь.

— Зато их знает руководитель твоего школьного ансамбля. Он по моей просьбе насвистел призыв южного ветра, а я запомнил и попробую повторить. Народа здесь нет, никто не заметит, тренироваться можно спокойно.

— А Надзор?

— Он в основном на палочку реагирует. Не заметит.

— Я тоже хочу! — заявил Сев.

Пришлось пообещать:

— Когда освою — научу.

Заклинание Надзора обойти легче легкого, надо только понимать, как. Для детей ведь разрабатывалось, особых изысков в нем нет. Два следящих компонента, на палочке и на доме, с гарантией сообщат министерству о любых трепыханиях магглорожденного и позволят принять соответствующие меры. Почему магглорожденного? Потому что чистокровный или полукровка практически всегда имеет возможность воспользоваться палочкой родителей или, если он не особо законопослушен, приобрести вторую, без следилки, как это сделал я. В мэнорах или родовых поместьях с их веками накладываемой защитой можно и основной колдовать, все равно сигнал без хозяйского разрешения никуда не уйдет. Второй компонент, контролирующее заклинание на доме, на жилищах магов накладывать не принято, вроде бы даже соответствующее постановление Визенгамота от тысяча семьсот какого-то года есть.

Существуют артефакторные системы отдела тайн, отслеживающие применение на территории Англии призывов демонов, шаманских обрядов гоблинов, практику магии смерти и прочую чернуху. Известно о них мало, только то, что они есть и работают. Но, опять-таки из личного опыта, обмануть их можно, хотя и посложнее, чем обычный Надзор.

Все-таки устали мы сильно. От непривычно долгой ходьбы ноги болели, с пенки слезали с трудом, со стонами, шевелиться и что-то делать не хотелось совершенно. Увы, пришлось, причем справились без зелий. После того, как мы соединенными усилиями выкопали за дальними кустами яму и устроили примитивный туалет, стало полегче, и мы отправились на короткий обход территории.

Дикие звери стараются людям на глаза не попадаться, поэтому их мы не боялись. Но нужно же знать, куда стоит ходить, а куда нет, где здесь овраги, скалы, полянки с цветами, читай ингредиентами. Время свободное будет, насобираем.

Пусть лес, как я уже говорил, особыми размерами не отличался, все-таки на его обход потребовалось время. Мелкого носило по буеракам, просто удивительно, как он себе ноги не переломал. Нет, бегает, залезает во все дыры, даже в совсем темные.

— Халь!

Голос спокойный, значит, ни во что не влип.

— Что тебе?

— Здесь какая-то магия!

Сначала я хотел возразить, мол, откуда ей здесь взяться, но в последний момент осекся. Всякое бывает. Артефакты бесхозные валяются, драконьи кости в маггловских музеях под видом динозавров выставляют, в местах силы растет разное. Лучше перебдеть.

— Стой на месте и ничего не трогай! Я сейчас!

Чтобы добраться до Сева, пришлось переходить через ручей и проходить сквозь довольно густые заросли дикого шиповника. Нормальный человек сюда бы не полез, это мелкого шило в попе притянуло. Я остановился рядом с братом, расслабился, впитывая окружающую энергию, и согласился:

— Что-то есть. — Проверил еще раз, сосредоточившись более тщательно, и с удивлением сообщил. — Похоже на чары сокрытия.

— Здесь что-то спрятано? — в глазах Сева горел азарт.

— Да, только неясно, что именно. Давай-ка попробуем по кругу обойти.

Морок выглядел как кусты, при попытке проникнуть в них плавно разворачивавший идущего обратно. Граница чар проходила совсем не по гладкой дороге, ветки и колючки неплохо потрепали нашу одежду, но кое-кто удалось выяснить. Диаметр сокрытого составлял примерно пятьдесят метров, значит, это не просто тайник, внутри находится нечто массивное. Дом, капище, другое строение. Причем, судя по отсутствию человеческих следов или хотя бы тропинок, ведущих к реке, люди там давно не появлялись.

Пробиться сквозь чары сокрытия для нас нереально. Возможно, после долгой подготовки, используя палочку и специализированные зелья я бы снял обманку, но не в текущих условиях. Тем более, что палочка у меня с собой только официальная, на случай вызова авроров для эвакуации. Впрочем, организовать себе «замочную скважину» и подглядеть в нее одним глазком мы все-таки можем.

— Возвращаемся в лагерь, — объявил я Севу. — Пора с родителями связаться.

— Внутрь не полезем, да? — расстроенным голосом поинтересовался мелкий.

— Во-первых, чары слишком сильные, с наскока их не снять. Во-вторых, местные хозяева вполне могли поставить сигналку, и чужое вторжение им вряд ли понравится. И, в-третьих, выяснить, что за барьером, мы все-таки выясним. Как придем в лагерь, выворачивай карманы — прикинем, какие у нас есть ингредиенты и что мы из них можем сварить.

— Здорово! — мгновенно повеселел брат. — А маме скажем?

— Зачем же ее нервировать? Мама и так за нас переживает. Дома расскажем.

Планы на вечер оказались скомканы. Пока я общался с мамой, заверяя ее в нашем полном порядке, накормленности, крепком здоровье и пассивной жизненной позиции, мелкий проводил ревизию запасов. Из карманов и рюкзаков на пенку выгребалось все, потенциально имеющее отношение к магии и способное помочь в труде начинающих взломщиков заклятий. В плане собирательства особенно отличилась безразмерная сумка. Я, конечно, подозревал, что достаю из нее не все, но не предполагал, насколько. Листки бумаги неведомого происхождения, веточки, ягоды, засушенное сено, хрустальный флакон под яды восьмого класса опасности, крохотная баночка меда, деревянные заготовки рун — словом, настоящий склад потерянных вещей. Тут же лежали книжки и мимоходом собранная сегодня добыча, в частности кора и палочки из разных сортов деревьев.

Нормально, можно работать.

И до самой ночи, при неверном свете костра, на укрытой от людских глаз поляне шла подготовка к колдовскому действу. Какая, к черту, рыбалка! Пока я ломал голову и насиловал память, составляя рунескрипт, Сев варил в отмытой консервной банке зелье проявления, заменив половину ингредиентов на аналоги и отмеривая дозы «на глазок». Для начала, так сказать, первым этапом, следовало определить, по какому принципу составлялась защита и что с ней можно сделать. Если она многослойная, то даже проанализировать ее — задача для специалиста, потому что с нашими силами реально перегрузить один, хорошо два первых слоя. К счастью, чары сокрытия очень энергоемки и обычно устанавливаются либо монолитным щитом, либо, при наличии мастерства, по образцу пчелиных сот, то есть сегментами. Во втором и третьем случае я сумею ненадолго организовать в защите «мертвую» зону и мы заглянем внутрь.

Маги прежних времен придавали много значению фазам солнца, луны, приурочивали проведение ритуалов к восходу и закату и любили начинать сложную работу, предварительно рассчитав гороскоп. Они думали, что свет разгоняет мрак и поэтому благоприятствует чарам прорицания, луна покровительствует призыву духов и справедливой мести, а каждая звезда имеет свое имя и свою сферу деятельности. В принципе, правильно думали. В девятом веке один араб экспериментально доказал различие в энергетике дневного и ночного светила, а также вывел формулу их влияния на проведение ритуалов.

Разработанный в спешке обряд следовало проводить в тот момент, когда первый солнечный луч упадет на сокрытое и чары слегка ослабнут, перестраиваясь под изменившиеся внешние условия. Совсем немного, но для нас любая мелочь существенна. Вот и стояли два подростка, позевывая и ежась от утренней сырости, ожидали восхода.

— Кажется, небо алеет, — Сев пристроился на пригорке, с которого в просвет между деревьями виднелся небольшой участок неба.

Я с огромным трудом, чуть не вывихнув челюсть, подавил очередной зевок.

— Тогда начинаем.

Рабочее место мы подготовили заранее. Начертили защитный круг на случай возможных неприятностей, свечки разместили, на песке прокопали глубокие канавки в виде рун, ограничивающие стороннее наблюдение. Основными элементами системы являлись небольшой плоский камень, лежавший в центре рисунка и густо покрытый символами футарка и огамы, и стоявший рядом пузырек с зельем.

Я взял в руку другой камень, поменьше, и кивнул мелкому:

— Давай!

Под мой речитатив Сев окропил содержимым пузырька плоский камень, отбросил бутылочку в сторону и положил руки мне на плечи. Я, не прерывая заговора, примерился поудобнее, широко размахнулся и с силой ударил по месту распила. Камень треснул, от него отвалился небольшой осколок, который я немедленно подхватил и швырнул в сторону защиты.

— Сработало! — восхищенно выдохнул мелкий, глядя на оставшуюся часть.

Закон подобия, один из базовых законов магии, не подвел и на этот раз. Пересекая линию чар сокрытия, осколок впитал сведения о наложенном заклинании и передал их на оставшийся массив, который, в свою очередь, отразил полученную информацию в виде рун на поверхности. Мы подошли поближе и принялись разглядывать камень. Прежде на его поверхности, тщательно исписанной разными значками, оставался свободный участок. Сейчас там тускло переливались остывающим серебром три символа.

— Рябина, скала, райдо, — прочитал я. — Неприятно.

— Почему?

— Откуда здесь рябина понятно, — в рунах мелкий разбирался не особо хорошо, пришлось объяснять. — Она символизирует защиту от колдовства, порчи, дурного глаза и в широком смысле означает защиту вообще. Скала в данном случае показывает монолит, то есть методику установки чар. Для нас это удачно, потому что на другие виды щита у нас силенок не хватит. Проблема в последней руне, Райдо. Ну-ка, вспомни ее толкование?

— Эээ, энергия, намерение, начало пути, — припомнил Сев. — Дорога.

— Именно. Это предостережение. Если мы залезем внутрь, то простой молнией в лоб не отделаемся. Человек, прошедший сквозь чары сокрытия, запустит цепь событий, которая приведет его на новый путь и необратимо изменит. Может, что-то даст, может, что-то отнимет, неизвестно.

— Нам-то что делать?

— Продолжать, что планировали раньше. — Я поднял каменную табличку с земли, затушил и сунул в карман свечки и тщательно затер ногой остальные символы. — Мы все равно внутрь лезть не собирались.

— Ха! — запрыгал мелкий. — Будем «зеркалку» варить!

План правильный, только нуждается в уточнении.

— Сначала пойдем к реке, выбросим камушек в текущую воду. Потом вернемся, отоспимся, позавтракаем и только тогда, с ясной головой, станем варить. Понятно?

— Угу, — он задумался, почесал шнобель и выдал. — Хана котлу.

— Ерунда, за неделю отчистим.

И мы потопали.

Зелье Отражения потоков не требовало каких-то особенных ингредиентов, зато было на диво чувствительным к мастерству изготовления. В Хогвартсе его изучали на пятом курсе. Для двух подростков с мощным даром зельеварения (тот факт, что маму из Принцев выперли, на дары не повлиял) задача не представлялась сложной даже с учетом того, что части ингредиентов у нас не хватало. Просто заменили кровь саламандры на болтушку из черного перца и собственной крови, а вместо корня растопырника кинули морковку, все равно суп варить не в чем.

Котел пожертвовали на благо любопытства, он стальной, ну да ладно, сойдет. На внешней стороне процарапали символы поглощения энергии, повесили над костром и по очереди, в течение восьми часов, помешивали зелье, периодически добавляя ту или иную травку. Сидели лицом на север и крутили ольховыми палочками туда-сюда, туда-сюда. С нормальным котлом варево можно было бы оставить доходить самостоятельно и только проверять время от времени, но с нашим оборудованием поток силы скакал, словно пьяный заяц, и его приходилось постоянно корректировать вручную. Начали в полдень, закончили в восемь, и выглядели оба — краше в гроб кладут.

Второй день закончился ужином из печеной картошки, хлеба и разогретой банки мясных консервов. Одежда пропиталась дымом и перепачкалась в золе, завтра хочешь — не хочешь, а надо устраивать постирушку. Лица мы отмыли, но, по-видимому, надышались испарениями, потому что мама во время сеанса обязательной связи смотрела тревожно и несколько раз уточнила, все ли с нами в порядке. Надо завтра с ней подольше поговорить, успокоить.

Снова встали рано, исходя из тех же соображений. Правда, на сей раз никакой предварительной подготовки не понадобилось, всю работу предстояло сделать зелью. Единственная сложность заключалась в том, чтобы не перевернуть котелок, бредя по лесу в темноте и спросонья. Тем не менее, справились, и теперь стояли в знакомой точке, ежась и тихо кляня собственную неуемность.

— Пора, вроде?

Вместо ответа я размахнулся и выплеснул густое красноватое варево на морок.

Метрах в двух пространство плеснуло светом, разошлось волной, оплывая по краям и превращаясь в прокол, широкое окно, позволяющее заглянуть внутрь сокрытого. Мы ринулись поближе, вытягивая шеи. Справа обзор загораживали все те же проклятые кусты, а вот слева... Слева виднелось какое-то строение.

Каменный дом с высоким чердаком и двумя печными трубами. Не замок и даже не поместье, скорее, жилище семьи зажиточного сквайра века примерно семнадцатого, заботливо восстановленное руками любителей старины. Впрочем, с учетом возможностей магии можно предположить, что за прошедшее с момента создания сокрытия время в доме никто не появлялся и он так и стоял в неизменном виде. Старение, конечно, происходило, стены выглядели изрядно пошарпанными, а крыша прохудившейся, но в целом здание казалось крепким.

Рассмотрели мы немногое, «зеркалка» обеспечила не больше пяти секунд открытого окна. Потом чары пересилили действие зелья, и то место, где только что стояла половина дома, снова затянул морок шиповника, а нас плавно и неумолимо выпихнуло к самому краю границы.

— И это все?! — возопил мелкий. — Да мы же не видели нифига!

— А чего ты хочешь от криво сколоченного зелья? Скажи спасибо, что оно вообще подействовало.

— Я думал, у нас хотя бы минута есть!

— Наплюй. Мы увидели достаточно, больше и не требовалось, — малость покривил я душой. — Если в сокрытом находится дом, значит, чары завязаны либо на источник, либо на алтарь, и в том, и в другом случае простоят они еще долго. Здание не выглядит жилым, то есть хозяев нет, или они очень давно его не навещали. Чего ты еще хотел? Клад найти?

Судя по общей шкодливости пополам со смущением, написанными на лице, действительно хотел.

— Даже не рассчитывай. Без нормальной подготовки соваться в жилище мага — самоубийство.

— Так что, мы просто уйдем и все?

— Нет, конечно. Вдруг внутри действительно лежит что-то ценное? Запомним место, тщательно подготовимся, я найду специалистов, посоветуюсь с ними. Вернемся с четким планом и вскроем сокрытое. Лет через десять.

— Сколько?!

— Хорошо, через пять. Сев, головой подумай, сколько там может быть ловушек.

Уговаривал недолго — мелкий и сам прекрасно понимал, насколько нам повезло, так что успокоился быстро. В конце концов, у нас ведь все получилось, не так ли? Разведка проведена успешно, сделать больше не в наших силах, а что ждать столько... Извини, братишка, я туда в любом случае полезу без тебя.

Мы провели в том лесочке еще четыре дня, вернулись домой загоревшие, одичавшие и довольные. Магией больше не занимались, не тянуло. Сходили-таки на рыбалку, накупались, подхватили простуду и потом дымили паром из ушей, жарили рыбу на костре, играли в карты, дурачились, наблюдали за семьей барсуков, живущей недалеко от лагеря... Вроде бы ничего не делали, а впечатлений хватало. Сев забрался на дерево и вымазался в смоле так, что дома его отмывали лютой маггловской химией, зато познакомился с совершенно безумной белкой (животина таскала хлеб прямо из палатки). Залезли на холмы, обнаружили развалины совсем древней башни чуть ли не римских времен. Сходили на озеро, посмотрели на катающихся людей, лениво поспорили насчет Несси, есть она или нет. Ничего не делали, просто отдыхали и трепались. Мы бы еще задержались, да только взятые с собой запасы закончились на пятый день, рыба надоела, а найти еще что-то съедобное во второй половине июня в Шотландии сложно. Короче говоря, голодуха нас выгнала.

Хорошее было время.