Люблю тебя ненавидеть (гет)

Доверия наивные черты

Развенчаны внезапным ароматом

предательства.

Адюльтер разбил мечты,

Кутила стал тираном и пиратом,

нарушил обязательства.

Обещанного призрачный намек

отринул в гневе,

Горит в его душе кровоподтек,

как на девичьей шее.

Единственная блажь — мучения

львицы,

Развратные видения

хмельной жар-птицы.

Моя! Гордыня требует публичного

реванша,

Игра. Пари. Нет личного,

ждет своего карт-бланша.

Обманом эфемерные

желания

Нанизывают скверные

признания.

А пока... безмерные

он раздает лобзания...

Надежда Яркая.

* * *

Нескончаемым гулом перешёптывающихся капель, дождь заполнял безмятежную тишину угодий графства Норфолк. Низкие свинцовые тучи нависали, клубились плотными облаками, в пелене которых где-то затерялся серебристый тонкий полумесяц. Вдали, на горизонте, вспышками горели молнии, виднеющиеся сквозь гущу бурых туч. А пепельно-серая дождевая стена скрывала за собой кроны высоких дубов — старых стражей имения Фооак.

Драко стоял у окна в гостиной и, прикрыв глаза, вслушивался в монотонный стук дождя, убаюкивающий, заглушающий размеренным шумом рой галдящих мыслей и задорные голоса друзей за спиной.

Наблюдая, как дождевые капли на стекле змеились причудливым узором, завораживая, словно сменяющиеся картинки калейдоскопа, он боролся с желанием распахнуть окно, вдохнуть землистый, наполненный свежестью запах и почувствовать влагу на своем лице. Но горячее дыхание на его шее и легкое прикосновение тонкой женской руки заставили его передумать, и, повернувшись, Драко улыбнулся уголками губ, вглядываясь в большие карие глаза.

— Не желаешь сыграть? — послышался тихий шепот Катрины — его новой пассии.

— Нет, — усмехнувшись, ответил Драко, наблюдая, как Блейз и Тео обыгрывали в карты своих девушек, принуждая их отдавать любую часть наряда в качестве проигрыша, пояснил: — Я предпочитаю наблюдать.

Она улыбнулась, коротко кивнула, соглашаясь с ним и, взяв его за руку, потянула к софе, стоящей в углу гостиной.

— Раскрываем карты, дамы, — послышался задорный голос Блейза и, потянувшись к перевернутым игральным картам, он состроил гримасу и грустно добавил: — Вы вновь проиграли, мои дорогие.

— Вы жульничаете, — обиженно надув пухлые губки, заявила Брианна — темноволосая девушка, с тонкими выразительными чертами лица.

— Верно, — согласилась светловолосая Оливия, с укором глядя на Теодора.

— Вы правы, — кивнул Тео, подливая девушкам вино, а Блейзу — виски. — Но едва ли вам удастся уличить нас в обмане.

Блейз рассмеялся и, потушив сигарету в переполненной окурками пепельнице, протянул руку, требуя девушек снять часть одежды.

— Вымогатель, — шутливо произнесла Брианна, намерено медленно снимая уже второй чулок.

Оливия, разочарованно выдохнув, неохотно развязала шейный платок, оголяя тонкую шею, и, протянув его Блейзу, спросила:

— А Драко не желает присоединиться к нам?

— В этом случае, моя дорогая, — улыбнулся Блейз. — Мы все рискуем остаться без одежды.

— Почему мы никогда не устраиваем вечеринки в поместье Малфоя? — повернувшись к перешептывающейся парочке на софе, спросила Брианна и, потянувшись к грозди винограда, уточнила: — Оно ведь находится в Уилтшире, верно?

— А я слышала, что в Малфой Мэноре водятся привидения, это правда? — взволнованным шепотом спросила Оливия, грубо перебивая возмутившуюся Брианну.

— Истина, — оживился Блейз, широко улыбаясь. — Там обитает жуткое привидение, скитается по поместью и раздражает Драко своим присутствием.

— А как оно выглядит? — заинтересованно спросила Брианна.

— Она, — поправил ее Блейз и, заметив недовольный взгляд Драко, пугающим шепотом продолжил: — У нее пронзительный взгляд, требовательный голос, длинные вьющиеся волосы и большие глаза.

— Совсем как Катрина, — рассмеялась Оливия, повернувшись к Драко.

— Верно, — согласился Блейз, рассматривая хрупкую Катрину. — И как я не замечал этого сходства раньше?

Фыркнув, Драко потянулся к низкому граненому бокалу с бренди и, услышав голос Катрины, повернулся.

— Это правда, Драко? — удивленно спросила она.

— Не верь россказням этого лжеца, — усмехнулся он, касаясь кончиками пальцев ее тонкой шеи.

Нежно проводя рукой по выступающей линии ключицы, Драко пропустил сквозь пальцы спадающую на плечи волнистую прядь каштановых локонов и, наклонившись, возбужденно прошептал:

— Следуй за мной.

Катрина глубоко выдохнула, кивнула и, взяв Драко за руку, послушно последовала за ним. Он уверенно вел ее по темному коридору и, остановившись за углом у двери гостевой спальни, потянул Катрину к себе, опустив руки на ее тонкую талию. Она взволнованно ахнула, совсем как испуганный ребенок и, несмело подняв голову, взглянула на Драко большими карими глазами, обрамленными черными густыми ресницами.

Она похожа на Грейнджер? Смешно! В юном лице Катрины, тонких, почти кукольных чертах не было и намека на сходство с этой взбалмошной дерзкой девицей. Разве что цвет глаз... Но нет, в свете настенных бра, Драко заметил в глазах Катрины россыпь зеленых точек, скрывающихся в карих глубинах. Определенно никакого сходства!

Тряхнув головой, отгоняя назойливые мысли, Драко потянулся к ней, осторожно, почти неощутимо прикасаясь к тонкой коже ее шеи. Чувствуя под кончиками пальцев учащённо бьющийся пульс, он взглянул в ее глаза, томные туманные, горящие в предвкушающем волнении, и тихо произнес:

— Иди ко мне.

Она выдохнула, обжигая его шею горячим дыханием и, невольно приоткрыв губы, потянулась к нему. Драко чувствовал, как тягучая волна возбуждения, сжимаясь в горящий в нетерпении болезненный узел, медленно заполняет каждую клеточку его тела. Он резко притянул Катрину к себе и, замерев на миг у самых ее губ, вслушался в прерывистое дыхание и робкий нетерпеливый шепот. Он легко прикоснулся к ее губам, углубляя поцелуй, прикусывая, оттягивая тонкую кожу, наблюдал, как, прикрыв глаза, Катрина послушно открывает рот. Ее приглушенные стоны, неумелые сминания губ раздражали его с каждой секундой все сильнее, и, чувствуя, как сжигающее его изнутри пламя медленно потухает, он резко отстранился.

— Драко, что-то… не так? — обеспокоенно спросила она.

Все не так. Все совсем не так…

— Вовсе нет, — мягко улыбнулся Драко, — я бы не хотел торопить события, Китти. Ты дорога мне, и я считаю, что наши отношения должны развиваться… постепенно.

— Да… да, ты прав, — уверенно кивнула она, обняв его в знак согласия.

Глупая. Драко знал, что неделями позже ему наскучит общение с Катриной, и, откупившись дорогой безделушкой, он забудет ее, так же, как и других. Меняются лишь лица, а слова, лживые улыбки, роскошные декорации остаются прежними. Какая скука!

Он знал, не тешил себя пустыми иллюзиями, что привлекал женщин своим очарованием или мирным характером. Нет, он далек от идеала, надуманных женских фантазий, и, тем не менее, Драко привлекал внимание. Его имя, статус, титул и аристократическое воспитание сполна восполняли некоторые недостатки, которыми щедро наградила его природа. И он бессовестно ими пользовался. Однако он перестал получать от этого удовольствие, и это его беспокоило больше всего.

Извинившись перед Катриной, он провел ее в гостевую комнату и, простившись с ней, наблюдал, как вспыхивало и вновь затухало зеленое пламя в камине. Бессмысленно потраченная ночь.

Шагая по темному, освещенному слабым свечением настенных бра коридору, он вернулся в гостиную.

— Драко, — воскликнул Блейз, заметив его у порога. — Ваше тесное общение с Катриной закончилось, — он наигранно взглянул на наручные часы, — довольно быстро. Я обеспокоен, друг мой.

Он хищно улыбнулся и, протянув Драко наполненный бурбоном бокал, продолжил:

— Или же ты держишь верность своей супруге?

Нахмурившись, Драко фыркнул и, бросив взгляд на закрытую дверь смежной комнаты, за которой слышалось глупое хихиканье девушек, залпом выпил бурбон.

— Через пару часов у меня важная встреча, — оправдывался Драко. — Я должен подготовиться.

— О, понимаю: ублажать Министерство куда приятнее, чем юную Катрину, — усмехался Блейз и, похлопав Драко по плечу, добавил: — Не переживай, в следующий раз у тебя получится… довести дело до конца.

— Не стоит глумиться над чужими проблемами, Блейзи, — серьезно произнес Тео, и секунду спустя, взглянув на Забини, громко рассмеялся.

— Идиоты, — констатировал Драко, раздраженно глядя на смеющихся друзей и, повернувшись к камину, исчез в пламени под глупые шутки Блейза и Теодора.

* * *

Гром, раскатистый и гулкий, гремящий в толще облаков, затихал где-то вдали, а тонкая полоса рассвета, бледнея на горизонте, рассеивала хмурые тучи яркими нитями первых лучей.

Грозовое утро, туманное, наполненное землистым запахом дождя, монотонным звуком капели и коротким пением пробудившихся ото сна птиц, царило в просторах Уилтшира, нарушая покой Малфой Мэнора.

Шагая по темному, казалось бы, нескончаемому коридору, Драко привычно направился в собственную спальню. Он повернул за угол и, услышав приглушенные шаги, настороженно, остановился в тот самый момент, когда запыхавшаяся Грейнджер налетела на него, едва не сбив с ног.

— Ма... Малфой, доброй ночи, — удивленно промычала она. — Ты уже вернулся?

Гермиона, шумно дыша, прошла мимо него, прибавила шаг, стараясь не встречаться с Малфоем взглядом.

— Что ты сказала? — подозрительно спросил он, заставив ее остановиться. Так-так, кажется, она вновь нарушила его правила. Что же эта девица натворила в этот раз?

— Я пожелала доброй ночи, — усмехнулась Гермиона, обернувшись. — Обычно люди употребляют эту фразу в качестве приветствия.

— Нет, — растянувшись в улыбке, произнес Драко и, шагнув к ней, принуждая, глупо попятиться назад и прижаться к холодной стене, продолжил: — Ты сказала: ты уже вернулся. Ждала моего прихода? Как лестно.

— Абсурд, — нервно рассмеялась Гермиона, наблюдая, как он медленно приближался, заставляя ее буквально раствориться в плиточной кладке холодной стены, взглянула на него, и, заметив недоверие в его глазах, быстро проговорила: — Я… я хотела обговорить с тобой завтрашний званый ужин, — и, заметив едкую ухмылку на его лице, добавила: — Он ведь действительно состоится?

— Мы уже обсуждали это, — напомнил Драко, забавляясь ее растерянностью. — Должна быть иная причина, которая заставила тебя провести бессонную ночь в ожидании меня.

— Я не ждала тебя, — злясь, выпалила Гермиона. Какой же он недоверчивый и надоедливый! — Я лишь задержалась в библиотеке и…

— Минуту назад ты утверждала, что хотела обговорить со мной ужин, — насмехался над ней Драко, хищно наблюдая, как она, теряясь, закипала от злости. — Тебе не стоит придумывать абсурдные причины, Грейнджер. Достаточно признаться, — томно произнес Драко, ближе наклонившись к ней, — что ты лишь хотела увидеть меня, перед тем как отправиться в спальню и там забыться в воспоминаниях о ночи, проведенной со мной.

— Ч-что? — возмущенно, пропищала Гермиона. — Да как ты… что ты себе позволяешь?

Драко улыбнулся, молчаливо наблюдая, как она, смущаясь, осыпала его наивными возмущениями, и, шагнув к Грейнджер, так близко, что, замолчав, она округлила в удивлении глаза, осторожно взял ее за руку. Он потянул ее к себе, держа тонкое запястье у своего лица и, наклонившись, едва ощутимо коснулся губами ее пальцев.

— Мята и мускус, — прошептал он, почувствовав, что она, дернувшись, попыталась вырваться из его хватки. — Пленительный аромат, не правда ли? [1]

— Что ты делаешь, Малфой? — ошарашенно спросила Гермиона, напуганная и немного взволнованная его поведением. Что он, черт возьми, задумал?

— Я жду откровения, — обжигая горячим дыханием, едва слышно прошептал он на ухо. — Признай, что ты ждала меня.

— Глупости, — прыснула она и, дернувшись, вновь попыталась вырваться и сбежать от него. — Зачем мне это?

— Затем, — произнес он в нескольких сантиметрах от ее губ. — Что ты посмела безнаказанно пробраться в мою лабораторию.

Вот дьявол! Не стоило ей задерживаться в лаборатории и торопливо возвращаться в Белую спальню после предупреждения Дейзи. И уж тем более, она должна была догадаться, что любопытный нос Малфоя учует запах приготовленной настойки, оставшейся на ее руках, а не стоять как загнанная в угол взволнованная девчонка. Идиотка!

— А что, в поместье есть лаборатория? — наигранно спросила Гермиона, потянувшись к палочке, спрятанной во внутреннем кармане пуловера. — Вот так неожиданность.

— Грейнджер, — злобно прорычал Малфой, резко отпустив ее руку.

— Да, я была там, — нагло выпалила Гермиона, скрестив руки. — В твоем глупом списке запрещенных для посещения мест лаборатории не значится, поэтому я…

— Никому, — прошипел он, — даже Теодору, я не позволяю спускаться в лабораторию.

— Да, я поняла это по испорченным ингредиентам и толстому слою пыли, — усмехнувшись, ответила Гермиона. — Но я должна была пополнить запасы охлаждающей настойки, — она невольно потянула рукав, скрывая багровые пятна и, заметив его внимательный взгляд, спрятала руки за спиной. — Я ждала твоего появления в поместье, чтобы спросить разрешения, но…

— Я оскорблен, Грейнджер, — разочарованно произнес Малфой. — За то время, что ты провела в поместье, рядом со мной, — Гермиона смущенно опустила глаза. — ты так и не научилась лгать. Я настолько плохой учитель?

— Ну, хорошо, я хотела закончить приготовление настойки без выслушивания твоих нравоучений и угроз, — без зазрения, призналась Гермиона. — И успеть уйти из лаборатории до твоего прихода.

— Твое признание неактуально, — усмехнулся Драко. — И не смей приближаться к лаборатории.

— Как предсказуемо, — закатив глаза, заметила Гермиона.

— Пожалуй, предостережений будет недостаточно, — произнес Драко. — Придумаю для тебя наказание позже — сегодня я слишком устал.

— Конечно, ведь у тебя была тяжелая ночь, — ехидно произнесла Гермиона и, заметив его удивленный взгляд, пояснила: — Судя по характерным следам на вороте твоей рубашки.

Хмыкнув, Гермиона повернулась и неспешно направилась в Белую спальню.

Кобель! Развлекался с кем-то всю ночь, а под утро решил потешить свое самолюбие и позлить ее. Как же это раздражает!

Драко, наблюдая, как Грейнджер скрывается за поворотом, ведущим в Восточное крыло, повернулся и спустился по лестнице.

Ведьма! Посмела упрекнуть его. Впрочем, эти игры волновали, и, быть может, немного заводили его. Хм, пожалуй, все же стоило провести с Катриной ночь и избавиться от этого напряжения.

* * *

Гул голосов спешащих и снующих магов в Атриуме Министерства отвлекал Драко от разговора с помощником министра Бруствера, и, нахмурившись, услышав брюзжания проходящего мимо гоблина, он спешно попрощался с Джонатаном и направился к лифту.

— Драко! — послышался знакомый голос, и, повернувшись, он заметил спешащего к нему Поттера. — Доброе утро!

— Доброе, — усмехнувшись, поприветствовал его Драко и, заметив на его лице несколько мелких ссадин и царапин, добавил: — Выглядишь неподобающе своей должности, Поттер. Повздорил с супругой? Или все же мои предостережения относительно выбранной тобой устаревшей тактики для вчерашнего рейда в Глазго были верны?

— Мы понесли незначительные потери, — оправдывался он, попутно приветствуя коллег.

— Уволь уже своего стратега, Поттер, — нетерпеливо произнес Драко, серьезно взглянув на него.

— Я не могу, — прошептал он, оглядываясь по сторонам. — Да, он в преклонном возрасте, но он же должен заботиться о своей семье. К тому же, Кингсли убежден, что он лучший специалист.

— Был лучшим, — поправил его Драко. — Его стратегии были действенны во времена восстаний гоблинов.

Гарри улыбнулся и, поправив мантию, приблизился к столпившимся магам у лифта.

— Доброе утро, мистер Малфой, — послышался голос запыхавшегося Гордона, подбежавшего к своему начальнику и, кивнув Гарри, добавил: — Здравствуйте, мистер Поттер.

— Ты опоздал, — констатировал Драко, намеренно взглянув на наручные часы и не позволив Поттеру ответить.

— Да, простите, — виновато оправдывался он. — Возникли проблемы с каминной сетью.

— Неужели, — хмыкнул Драко, пропуская тучную волшебницу в лифт, и, решив дождаться следующего, повернулся к Гордону: — Камины работников моего отдела обслуживаются в первую очередь.

— Что? — удивленно открыв рот, произнес Гарри, едва успев войти в переполненный лифт. — Что это значит, Малфой?

— Увидимся на вечернем собрании, Поттер, — улыбаясь, ответил Драко, махая рукой, и, наблюдал, как закрываются двери лифта, скрывая за собой возмущенного Поттера.

— Я жду объяснений, Гордон, — напомнил Драко, нажимая на загоревшуюся кнопку.

— Я... у меня, правда, возникли проблемы, — лепетал он, осторожно поглядывая на Драко.

— Возможно, — согласился Драко, заходя вслед за Гордоном в пустой лифт. — Если ты провел ночь не в своем домой, а… в квартире мисс Мортон.

Гордон, нервно одергивая ворот пиджака, виновато опустил голову, заинтересованно рассматривая потертый расписной пол лифта, словно видел его впервые.

— Простите, мистер Малфой, — несмело прошептал Гордон. — Я знаю, вы не одобряете служебные романы…

— Я рад за тебя, Гордон, — усмехнувшись, произнес Драко, похлопав удивленного помощника по плечу. — И приятно удивлен, что ты увлечен противоположным полом. Ведь у меня начали закрадываться сомнения…

— Нет-нет, что вы, сэр, — махая руками, отнекивался Гордон. — Мне нравится Гвен… о, мисс Мортон. Вы действительно не злитесь, мистер Малфой?

— Нет, — коротко ответил Драко и, ехидно усмехнувшись, добавил: — Как я могу злиться на человека, который добровольно вызвался работать в выходной день?

— Что? — удивился Гордон и, выходя за Драко из лифта, разочаровано добавил: — Справедливо, сэр.

— О, мистер Малфой, — торопливо окликнул его Гордон, остановившись в коридоре, и, неуклюже копаясь в портфеле, добавил: — Вы просили Айрин сортировать ваши личные письма, и это, — он тряхнул конвертом в руке, — я решил передать вам лично.

— Письмо от нее? — нахмурившись, спросил Драко, потянувшись к знакомому конверту.

— Да, сэр, пятое за неделю, — уточнил Гордон, входя в светлый холл.

Драко устало выдохнул. Он открыл конверт, скользнул взглядом по аккуратно выведенным строчкам и, злясь, спешно убрал письмо в карман.

Последнюю неделю Нарцисса, ведомая навязчивым беспокойством, все чаще писала письма, уговаривая Драко приехать в Сицилию и отужинать в имении семейства Кармайклов. Казалось бы, очередная безуспешная попытка матери свести его с Карделией Кармайкл, однако Драко знал, что между строк в письмах Нарциссы скрывалось подозрение.

Очевидно, что надуманная причина появления Грейнджер в поместье не убедила леди Нарциссу, и она решила докопаться до истины. Он знал это наверняка: ее беспокойство было столь заразительно, что отец, поддавшись ее уговорам, вызвал Ферна в имение Альтеза, расспросил о положении дел и о частых гостях в Малфой Мэноре. Драко стоило бы забеспокоится, но, женившись на Грейнджер, он стал полноценным владельцем поместья, и Ферн, как верный слуга, утаил некоторые подробности его жизни.

Но даже разговор с дэльфом не успокоил материнское чутье Нарциссы, и, настаивая на встрече с Карделией, она грозилась вернуться в Уилтшир и устроить ужин с очередной невестой здесь, в поместье.

Чертова Грейнджер! Если бы не ее глупость, ему не пришлось бы видеться с Карделией и беседовать с ее отцом.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — послышался приветливый голос Айрин, и, отвлекаясь от мыслей, Драко преклонил голову и, не замечая семенящего рядом Гордона, привычно направился в кабинет.

— Простите, мистер Малфой, — его остановила Айрин, и, повернувшись, он нахмурился, услышав ее встревоженный шепот. — В кабинете вас ожидают.

— Я не назначаю ранних встреч, — раздраженно ответил он. — Тебе об этом известно, Айрин.

— Конечно, сэр, — вкрадчиво ответила она. — Но господин утверждал, что пришел к вам по... — она осторожно осмотрелась по сторонам, — по личному вопросу. Я сочла разумным впустить его в ваш кабинет, чтобы он не привлекал внимания. Вам ведь известно, как быстро разносятся слухи в нашем отделе.

Драко, замечая на себе внимательные взгляды, обернулся и, заметив перешептывающихся сотрудников его отдела, нахмурился.

— Да, верно, — ответил он, потянувшись к ручке двери.

Он вошел в кабинет и заметил у окна незнакомый мужской силуэт, скрываемый в ярких искусственных лучах солнца.

— Чудесный вид, — тихо произнес мужчина у окна, очевидно, услышав звук открывающейся двери. — Жаль, что фальшивый, — он медленно обернулся и, усмехнувшись, нагло взглянул на Драко. — Так же, как и ты, Малфой.

Улыбнувшись, Драко подошел к столу, и, наклонив голову, внимательно взглянул на самодовольного незнакомца. Он определенно не встречал его прежде: это смазливое лицо, неряшливо уложенные темные волосы и сверкающие в недовольстве зеленые глаза он бы запомнил. И кто же он? Обиженный клиент, призрак из забытого военного прошлого или же защитник одной из тех женщин, что Драко бездумно впускал в свою жизнь, а после исчезал.

— Фамильярничать в моем кабинете дозволено лишь министру, — спокойно ответил Драко. — А вам, — он намеренно окинул его внимательным взглядом, — я бы советовал быть избирательным в своих словах.

— Неужели? — сухо рассмеялся он. — Ты безнаказанно вмешиваешься в мою личную жизнь, поэтому я могу позволить себе не быть избирательным.

— По своей натуре я несколько брезглив, — ответил Драко, растягивая пуговицу на пиджаке и по-хозяйски усаживаясь в кресло. — И не имею привычки вмешиваться в чью-либо личную жизнь, в особенности в вашу, мистер...

— Не притворяйся, будто не знаешь меня, Малфой! — прошипел он, резко шагнув к Драко.

— Мерлин уберег, — потешаясь, ответил Драко.

— Роберт Коллинз, — громогласно объявил он, и, услышав его имя, Драко поменялся в лице. — Я жених Гермионы.

— Сочувствую, — ответил Драко спокойным тоном, стараясь скрыть в голосе волнение и закипающую где-то внутри злость.

— Чтобы ты знал, я намерен на ней жениться, — самодовольно объявил Коллинз, гадко ухмыляясь.

— Добровольно? — наигранно удивился Драко, собираясь с мыслями. — Учитывая, что вы искали встречи со мной и сейчас, теряя последнее мужское достоинство, разыгрываете эту сцену, Грейнджер была столь неосмотрительна, что поделилась новостью о нашем с ней случайном браке?

— Она доверяет мне, — лгал Роберт, нагло глядя на Малфоя и, заметив его ухмылку, добавил: — Во всем.

... Она доверяет. Драко чувствовал, как злость дрожью отдается в пальцах, тягучей волной разливается по телу и загорается где-то в области сердца. Нет, даже не злость, а гадкое чувство разочарования.

Он был убежден наверняка, что Грейнджер не посмеет нарушить их безмолвный договор. Уверенность росла в нем с каждым прожитым с ней днем, и он не позволял себе и мысль, что ей вздумается проболтаться о браке, о жизни в поместье, об их странных отношениях. Эта тайна была тем малым, что их объединяло, тем сокровенным, что заточило в каменных стенах Малфой Мэноре и вынудило привыкать друг к другу.

Он сказал ей однажды, нет, не сказал — позорно признался, что если новость об их браке предастся огласке, Драко потеряет все. Тогда ему казалось, что во влажных от слёз глазах мелькнуло понимание, а тот ее нелепый поцелуй был клятвой, залогом того, что она сохранит их тайну и не позволит ему пойти на дно. Но что она сделала? Разболтала обо всем своему жениху? Жаловалась... на него? Какой же он доверчивый идиот!

— Прошло столько времени, — усмехнулся Драко, разглядывая нахмурившегося Коллинза. — Она долго собиралась с мыслями.

— Гермиона опасалась, что я не пойму ее, — нервно ответил Роберт, едва выдерживая на себе внимательный взгляд. — Она боялась, что я расторгну помолвку и...

— Как трогательно, — злился Драко. — Если вы хотели заставить меня разрыдаться, мистер Коллинз, то вам бы следовало показать мне ваши банковские счета. Но вы, распушив хвост, пришли, чтобы заявить о себе и выдвинуть условия. Я вас слушаю.

Обескураженный, Роберт нервно сглотнул и, шумно выдохнув, уверенным голосом произнес:

— Я хочу, чтобы ты отпустил ее...

— А я хочу ручного дракона, — усмехнулся Драко, развлекаясь.

— Что? Дракона? — замявшись, удивленно спросил Роберт.

— Да, валлийский зеленый дракон, — кивнув, ответил Драко и, грустно выдохнув, добавил: — Мечта детства. Согласитесь, появиться на нем в Атриуме Министерства было бы эффектным зрелищем. Камины — так старомодно...

— Да, что ты...

— Я к тому, мистер Коллинз, что не всем мечтам суждено сбыться. И ваше желание также не осуществимо, — вкрадчиво объяснил Драко и, замечая, как Коллинз, краснея, сжал кулаки, улыбнулся.

— Она не твоя пленница, — прошипел он.

— Нет, — спокойно произнес Драко. — Согласно магическому закону, она моя... супруга.

Коллинз изменился в лице: тонкие губы изогнулись в брезгливой усмешке, вены у виска вздулись, а в глазах мелькнула знакомая злость. Он резко шагнул к столу, ладонью ударил по гладкой деревянной поверхности и, нагнувшись к Драко, произнес:

— Насмехаешься, Малфой? Такой чистокровный выродок, как ты недостоин ее, ясно?

— Очевидно, она достойна выродка поскромнее, вроде вас, мистер Коллинз, — ухмыльнулся Драко.

— Мерлин, как только Гермиона тебя терпит? — нервно рассмеявшись, спросил Роберт. — Ты и представить не можешь, как сильно она ненавидит тебя за жестокость, за то, что вынуждена видеть и терпеть тебя каждый день, — злясь, намеренно лгал Роберт. — Но чтобы ты знал, она не сдастся, потому как она боец, героиня...

— Она лишь женщина, — резко произнес Драко, чувствуя, как злость начинает подкатывать к горлу от сказанных Коллинзом слов.

— Да, но она не твоя женщина, а — моя, — объявил он.

— Признаться, не замечал на ней клейма, — усмехнулся Драко, вставая из-за стола и подходя к окну.

Грейнджер разочаровывала его все сильней. Она улыбалась ему, желала увлечь разговором, утверждала, что хотела помочь, разыгрывая сцену перед его матерью, а после, возвращаясь в объятия своего женишка, захлебываясь в слезах и стенаниях, жаловалась на жестокое обращение.

Да что она знает о жестокости? Он запирал ее в прогнивших темницах, морил голодом, терзал пыточными заклинаниями или опаивал дурманящими зельями? Нет, он позволял ей больше, чем мог позволить любой другой женщине. Он прощал ей все дерзкие выходки, безмолвно принимая на себя последствия, растрачивал сотни галлеонов, чтобы заткнуть рты своим любовницам, которых она привела в поместье, выслушивал упреки матери, а теперь вынужден лебезить перед очередной чистокровной простушкой, дабы не породить новые подозрения в мыслях родителей. Он прощал ей все это.

Неблагодарная тварь! Он протягивал ей руку помощи, когда она в этом нуждалась, бескорыстно, не ожидая слов благодарности и унижаясь, он просил прощения, когда был не прав. А что сделала она для него? Без устали твердила о ненависти, обвиняла в чудовищности, утешалась в его объятиях, чтобы забыть о другом, и как нож в спину подослала этого немощного рыцаря. Браво, Грейнджер!

— Отпусти ее, — послышался уверенный голос за спиной.

— Она покинет Малфой Мэнор, когда я ей позволю, — устало ответил Драко, повернув голову.

— Я вынужден требовать...

— Требовать? — рассмеялся Драко. — Меня умиляет ваша наивность, мистер Коллинз.

— Если ты не отпустишь Гермиону, — угрожающе прошипел Роберт. — То я...

— Вот мы и подошли к интересной части нашего разговора — угрозы, — улыбнувшись, произнес Драко, шагнув к удивленному Роберту. — Продолжайте, мистер Коллинз, мне любопытно, как низко вы готовы упасть.

— Если ты не отпустишь ее, — довольно ухмыльнулся Роберт, игнорируя колкость Малфоя. — Я расскажу об этом браке, — заметив смятение на лице Драко, он расплылся в улыбке: — Да, думаю, ты понимаешь, что твоей репутации в чистокровном обществе придет конец. Но для меня — это удачный исход событий. Удивительно: несколько моих слов способны уничтожить все, что тебе дорого, Малфой.

Драко молчаливо выслушивал угрозы изрядно повеселившегося Коллинза. Если этот жалкий шантажист раскроет рот, то Драко не справится с последствиями. Чертова Грейнджер!

— Кастель Вигго, — спокойно ответил Драко.

— Кто? — недоуменно спросил Роберт.

— Главный редактор “Ежедневного пророка” с удовольствием выслушает ваш рассказ и выпустит в свет чудесную статью со скандальным заголовком. Я также буду столь любезен, что организую вашу с ним встречу, — произнес Драко, внимательно наблюдая за Робертом, и, заметив тенью мелькнувшее удивление в его глазах, добавил: — Если вы готовы справится с последствиями.

— Я? — фыркнул Коллинз. — Это тебе следует беспокоиться о своем будущем, Малфой.

— Что мне мешает уничтожить вашу жизнь, прежде чем вы выйдете из моего кабинета, не успев открыть рот? — угрожающе произнес Драко. — Что мешает мне просить Леннарда Варренга — друга моей семьи и основателя международной ассоциации целителей — лишить лицензии одного надоедливого безумного докторишко?

— Ты не посмеешь! — занервничал Роберт. — Иначе я расскажу...

— Кто поверит в слова сумасшедшего? — рассмеялся Драко. — А вы им непременно станете, мистер Коллинз.

Растерянный и обескураженный Роберт пустым взглядом смотрел на Малфоя и, перебирая слова в голове, так и не решился ему ответить.

Преисполненный уверенности, более недели назад, он рисовал эту встречу у себя в голове несколько иначе. Ему представлялось, что Малфой, выслушав его угрозы, согласится на требование и отпустит Гермиону. Пожалуй, глупо было рассчитывать на это.

— Грейнджер никогда не умела разбираться в людях, — послышался голос Малфоя. — Забавно, но вы даже не задумались о своей дражайшей невесте, когда сыпали угрозами, мистер Коллинз. Вас не запугала мысль, что я могу навредить ей, чтобы заставить вас молчать или то, что общество утопит ее в осуждении, прознав о подробностях брака.

— Она героиня войны, никто не станет ее осуждать, — уверенно оправдался Роберт.

— Спросите ее однажды, хотела ли она ею быть. Уверен, ответ вас удивит, — усмехнулся Драко.

— Мы с тобой еще увидимся, Малфой, — бросил через плечо Роберт, повернувшись к выходу.

— Непременно, — ехидно улыбнулся Драко, наблюдая, как Коллинз исчезает за дверью.

* * *

Бескрайний и безмолвный Уилтшир, окрашенный яркими мазками заката, утопал в огненном свете заходящего солнца. Тихий, нашептывающий ветер ласкал листву на высоких величественных деревьях, срывая тонкие лепестки с распустившихся цветков.

Гермиона, заправляя за ухо волнистую прядь, раздраженно приподняла подол длинного платья и, обернувшись, взглянула на оглядывающуюся по сторонам Эбби, следовавшую за ней по мраморной дорожке Зимнего сада.

Званый ужин, на который Малфой позволил Гермионе пригласить Эбби, должен был состояться через несколько минут, и, трангрессировав к воротам, они неспешно направились в поместье [2].

— Мне не следовало надевать платье, — жаловалась Гермиона, взглянув на Эбби. — Брючный костюм был бы уместен.

— В тех брюках ты проводила раскопки в Неаполе в прошлом году, — фыркнув, напомнила ей Эбби, расправляя складки на коктейльном платье.

— Они довольно практичные, — оправдалась Гермиона, прикусив нижнюю губу. — Да и к тому же..

— Это званый ужин в родовом поместье в обществе чистокровных магов, — пожалуй, в десятый раз за сегодняшний вечер повторила Эбби. — Ты выглядишь соответствующе.

Выдохнув, Гермиона, соглашаясь с подругой, кивнула и, поднимаясь по ступенькам крыльца, потянулась к дверному бронзовому молотку, в виде змеи, извивающуюся в кольцо.

Она была взволнована. Казалось бы, очередной ужин, каких было десятки в Малфой Мэноре, в привычной компании Забини и Нотта, однако Гермиона чувствовала, как холодной струйкой внутри растекалось приятное волнение.

Она спорила с Эбби, возражала, но, поддавшись уговорам, все же облачилась в то самое платье, что некогда подарил ей Малфой для встречи с братьями Фрейгейр. Она чувствовала себя неуютно: плотная ткань стягивала, подчеркивала каждый изгиб, узкие рукава неприятно раздражали израненную кожу предплечья, а длинный подол и вовсе цеплялся за тонкий каблук туфель. Но, несмотря на все неудобства, ей хотелось, где-то в глубине души, выглядеть особенной сегодняшним вечером. Как знать, быть может, странный разговор ранним утром или довольно мирная беседа за завтраком, повлияли на ее настроение. Она не знала наверняка, лишь растворялась в желании. Так странно.

Гермиона трижды постучала, повернулась к Эбби, улыбнулась ей и, услышав шаги за дверью, шумно выдохнула.

— Грейнджер! — радостно воскликнул появившийся в дверях Забини в строгом парадном костюме, белой, идеально отутюженной рубашке и черной бабочке. — Душа моя, я так рад тебя видеть.

Улыбаясь, он повернулся к Эбби, рассматривая внимательным взглядом и, поприветствовав ее, протянул ладонь, чтобы проводить в аванзал. Хмыкнув, Эбби прошла мимо него, оставляя в полном недоумении, и Гермиона, тихо рассмеявшись, вспомнила, что подруга, довольно резко высказывалась о жестких методах Забини для защиты его виновных клиентов.

— Ты чудесно выглядишь, — обращаясь к Гермионе, произнес Забини и, нагло взяв ее под руку, добавил: — В кои-то веки.

— Забини! — возмутилась Гермиона, вырываясь из его рук, но, сжав сильнее, Забини наклонился к ней и заговорщически произнес:

— Ты ведь помнишь, какую чудную сцену мы разыграли перед моей матерью, Грейнджер? — недоумевая, Гермиона медленно кивнула. — Сегодня состоится действие второе.

— Что? — удивленно воскликнула Гермиона. — Кто-то из родственников Малфоя вновь присутствует на ужине?

— Хуже, душа моя, — грустно ответил он. — В ваше уютное с Драко гнездышко пробралась змея и желает выкрасть яйца. Фигурально выражаясь. Впрочем…

— Забини, что это значит?

— Улыбайся, дорогая, — произнес он. — Моя девушка не должна грустить.

Она удивленно взглянула на обеспокоенную Эбби и, не чувствуя ног, последовала за Забини в трапезную. Волнение нарастало.

Они вошли в светлую, окутанную тонким ароматом пионов, трапезную, и, взглянув на празднично накрытый стол, за которым сидел Нотт, а напротив — Малфой мило беседовавший со светловолосой девушкой, Гермиона нервно сглотнула.

— А вот и наши гостьи, — торжественно объявил Забини, и, повернувшись к выходу, Малфой внимательно посмотрел на нее, не отрывая дикого взгляда. Он натянуто улыбнулся, медленно поднялся и преклонил голову в приветственном поклоне. Нотт последовал его примеру.

— Что же, — начал Забини, указывая Гермионе и Эбби на свободные места и, помогая Теодору, отодвинуть стулья, продолжил: — Для тех, кто не знаком с этими прекрасными дамами, — он с укором взглянул на незнакомую девушку, сидящую возле Драко. — Это Гермиона Грейнджер — моя девушка и ее подруга э…

— Эббигейл Бланшет, — произнесла Гермиона, помогая растерявшемуся Забини.

— А это, — Забини указал на Нотта, представляя его Эбби. — Теодор Нотт — мой друг, зельевар и похититель женских сердец. Драко Малфой, — он, улыбнувшись, взглянув на Малфоя. — Также мой друг, хозяин этого поместья и лучший дипломат Министерства магии, коим он сам себя считает. А девушка, сидящая рядом с моим дражайшим другом — Кастелия…

— Карделия, — манерно исправила его девушка.

— Так неловко, — виновато ответил ей Забини, ухмыляясь. — Я всегда с трудом запоминал имена спутниц Драко…

— Блейз, — прошипел Малфой, серьезно взглянув на Забини.

— Я не спутница Драко, — важно заявила Карделия, потянувшись к бокалу с красным вином. — Я его невес…

— Моя девушка, — перебил ее Драко, взглянув на Гермиону, словно ожидая ее реакции. — Карделия Кармайкл.

Невеста? Он помолвлен?

Гермиона чувствовала, как внутри все сжалось в тугой узел, а то приятное волнение, что она ощущала весь сегодняшний день, готовясь к ужину, переросло в необъяснимую злость.

Конечно, она его невеста. Сомнений быть не может. Малфой не имеет привычки приводить в поместье своих многочисленных пассий, с которыми его не связывают серьезные отношения. Но эта Карделия — очевидное исключение. Он привел ее в поместье, пригласил на ужин, познакомил с друзьями и лично представил. Определенно она была его невестой.

Возможно, леди Нарцисса, появившись в Малфой Мэноре несколько недель назад, обсуждала с сыном его помолвку и готовила поместье к приходу новой миссис Малфой. Он не обмолвился и словом об этом. И вчерашнюю ночь, вероятно, он провел со своей новоиспеченной невестой, а не с очередной простушкой, как полагала Гермиона. А, возможно, он…

Довольно! Ее не должны волновать подобные мелочи, ведь официально она также помолвлена и бесконечно влюблена в своего жениха. Да, но чувства, эмоции подкатывали к горлу, монотонно звенели в голове, повторяя слова Малфоя как заевшую маггловскую пластинку. Она чувствовала себя обманутой, словно добродушное отношение Малфоя в последние недели было неким обещанием, надеждой, что глупая вражда окончена, и поднят белый флаг. Но, замечая на себе его остервенелый, наполненный непонятной для нее злостью взгляд она чувствовала себя виноватой. Что она сделала на этот раз?

— Ты в порядке? — едва слышно спросила ее Эбби, обеспокоенно взглянув на нее. Гермиона улыбнулась и уверенно кивнула.

— Дорогая, надеюсь, ты не откажешься от кьянти? — улыбаясь, спросил ее Забини, держа в руках декантер из гладкого хрусталя с красным вином.

— Я, пожалуй, воздержусь, — мягко ответила ему Гермиона, вспомнив о диете, которой она вынуждена придерживаться из-за латрономии.

— Оно созревало под тосканским солнцем только для тебя, — убеждал ее Блейз, потянувшись к ее пустому винному бокалу.

— Я вовсе не… — начала было Гермиона, но, услышав голос Малфоя, нахмурившись, повернулась к нему.

— Не стоит настаивать, Блейз, — серьезно произнес он, заметив, что Забини кивнул и подошел к Эбби подливая ей вино, ухмыльнулся.

Только взгляните на него. Какой заботливый! Несомненно, он знал о некоторых запретах в ее рационе, ведь Дейзи последние недели готовила для нее отдельное меню, которое исключало алкоголь и продукты, содержащие природные аллергены. И это показное внимание в присутствии его невесты злило и оскорбляло ее.

— Я не откажусь от белого вина, — уверенно произнесла Гермиона, повернувшись к удивленному Блейзу, и, нагло взглянув на Малфоя, добавила: — Пино Гриджио предпочтительней.

Своенравная идиотка! Она готова страдать от жгучей боли, лишь для того, чтобы пойти наперекор его словам. Будто ему есть дело до ее мучений.

Драко намеренно смерил ее взглядом, как только она вошла в трапезную, надеясь заметить в карих глазах тень раскаяния, или, быть может, чувства ликования. Но нет, она старалась выглядеть невинной, словно не подсылала своего женишка, который, угрожая ему, требовал свободы несчастной пленницы.

Его так разозлило и удивило появление этого Коллинза, что он бездумно ответил на письмо матери, соглашаясь на встречу с Карделией, а после пригласил ее на ужин в поместье. Леди Нарцисса ликовала. А он задыхался в облаке дыма сгорающих в его руках сигарет, раздумывая о последствиях, которые могут привести к официальной помолвке, а его — к глубокому отчаянию.

— Гермиона, — послышался задорный голос Карделии, и, повернувшись, Драко настороженно взглянул на нее. — Вы ведь позволите называть вас по имени?

— Вы уже назвали, мисс Кармайкл, — нагло ответила ей Грейнджер, потянувшись к наполненному белым вином бокалу.

— Верно, — улыбнувшись, согласилась Карделия. — Я лишь хотела заметить, что вы с Блейзом чудесная пара.

— Нам часто приходится слышать об этом, — широко улыбаясь, оживился Блейз и, взяв Грейнджер за руку, добавил: — Не правда ли, душа моя?

— Ох, нам с Драко тоже приходиться слышать о том, что мы идеально дополняем друг друга, — улыбаясь, ответила Карделия, глядя на Малфоя восхищённым взглядом.

Гермиона заглушила кипящую злость большим глотком вина и, взглянув на улыбающуюся Карделию, в глазах которой читался щенячий восторг, отвернулась.

Эта мисс Счастье походила на точную копию леди Нарциссы: светлая кожа, правильные черты лица, тонкий, вздернутый нос, большие светлые глаза и соломенные волосы, изящно убранные в высокую прическу. Однако если в каждом движении леди Нарциссы угадывалась грация, а в глазах — строгость, то Карделия производила впечатление наивной и беспечной девушки. Неужели Малфоя привлекают подобные?

— Вы ведь учились вместе в Хогвартсе, верно? — поинтересовалась Карделия, глядя на Гермиону, которую начало раздражать внимание этой девицы. — Вы ведь поделитесь со мной забавными историями из школьной жизни, Гермиона?

— Я не припомню ни одного случая, связанного с вашим женихом, — Гермиона подняла голову и нагло взглянула на Малфоя, — который я сочла бы забавным.

— Мне же, напротив, вспоминается много таких историй, Грейнджер, — ухмыльнулся Драко, злорадно наблюдая, как она, распыляясь от злости, раздраженно хмыкнула.

Забини, стараясь разбавить беседой нависшее напряжение, воцарившееся в трапезной, повернувшись к Эбби, принялся расспрашивать ее о работе. Нотт, поддержав разговор и возразив Эбби относительно ее заверения, что методы обучения в магическом университете изрядно устарели, поднялся и подлил вино в опустевшие бокалы. Отрешенно слушая их разговор, Гермиона водила вилкой по тарелке, перебирая запеченные овощи, и, заметив, как Малфой наклонился к Карделии, улыбаясь, нашептывал ей какие-то глупости, раздраженно фыркнула. Неужели она злилась? Возможно. Гермиону раздражал наполненный злостью взгляд Малфоя, его странное поведение, которое заставляло ее чувствовать себя виноватой. В чем он осуждал ее?

— Душа моя, ты должна отведать эти закуски, — произнес Забини, отвлекая ее от мыслей, выставил перед ней закусочную тарелку с небольшими тарталетками и нежными кусочками красной рыбы.

— Благодарю, — растерянно ответила Гермиона. — Я не голодна.

— О, прошу, не отказывайся, — заныл Забини, состроив разочарованную гримасу.

— Прекрати, Забини, — прошептала Гермиона, сурово взглянув на него.

— Очевидно, у твоей девушки, — ухмыльнулся Малфой. — аллергия. Не стоит настаивать, если ты не желаешь видеть ее бездыханное тело.

— Удивительно, как хорошо вы знакомы с привычками Гермионы, мистер Малфой, — дерзко ответила ему Эбби, и, изумленно округлив глаза, Гермиона незаметно сжала ее руку.

— Вас это беспокоит, мисс Бланшет? — спокойно поинтересовался Малфой, словно его ничуть не задели ее слова.

— Ни в коей мере, — усмехнулась она. — У вас уже есть та, — она многозначительно взглянула на Карделию, — которую действительно должно это волновать.

— В силу своего воспитания, Карделия более сдержанна в словах, — ответил ей Малфой, и, повернувшись к Гермионе, внимательно глядя на нее, продолжил: — Она так же обладает качествами моей будущей супруги и, которыми, увы, не может похвастаться мисс Грейнджер — покорностью и верностью.

— В таком случае, заведи себе собаку, Малфой, — злясь, не сдерживаясь, прошипела Гермиона и, услышав возмущенный возглас Карделии, улыбнулась.

— Уже завел, — все так же, не отрывая от нее взгляда, произнес Малфой.

Она фыркнула и отвернулась, не желая терпеть на себе его пристальный взгляд. Драко же, услышав бой настенных часов, вздрогнул и, повернувшись к Карделии, мягко произнес:

— Я обещал твоим родителям, что ты вернешься в имение раньше. Я провожу тебя.

— Но, Драко, — обиженно надув губы, прошептала она. — Я хотела рассмотреть поместье.

— Я предоставлю тебе такую возможность, — взяв ее за руку, ответил Драко. — Позже.

Карделия, смущенно опустив глаза, поднялась и, попрощавшись с присутствующими, покорно последовала за Драко. В сумерках, они прошли по дорожке, вымощенной мраморной плиткой, и, подходя к воротам, Драко протянул Карделии медный, украшенный камнями гребень.

— Через пару минут портал активируется, — вкрадчиво объяснил он, взглянув на гребень. — Ты ведь помнишь, о моей просьбе, Карделия?

— Я не стану упоминать о том, что Блейз встречается с магглорожденной ведьмой, — кивая, ответила она.

— Боюсь, обещаний мне недостаточно, — серьезно произнес Драко, взяв ее руку. — Согласишься ли ты на клятву? [3]

— Если ты желаешь…

Он улыбнулся, достал палочку и, сильнее сжав ее руку, тихо произнес заклинание. Завороженно глядя на светящуюся дымку, обвивающую их руки, Карделия произнесла клятву. Драко, заметив загорающийся ярким светом гребень, мягко прикоснулся губами к ее щеке и, простившись с ней, наблюдал, как она исчезает в тиши Уилтширских угодий.

* * *

Драко неспешно шел по коридору, направляясь к гостям, ожидавшим его на втором этаже и, услышав заливистый смех, доносящейся из приоткрытой двери гостиной, нахмурился.

— Абсурд, — смеясь, возражала Грейнджер. — Я не верю ни единому слову!

— Я не осмелился бы лгать тебе, душа моя, — улыбался Блейз, кусая красное яблоко и, заметив у порога Драко, воскликнул:

— А вот и он — похититель веселья. Надеюсь, ты избавился от этой раздражающей особы?

— Очевидно, что нет, — усмехнулся Драко и, кивнув в сторону Грейнджер, добавил: — она все еще здесь.

— Не обижай мою девушку, — наигранно оскорбившись, ответил Блейз, приобняв Гермиону за плечи.

— Ты заигрался, Забини, — возмутилась Гермиона, смахнув его руку с плеча, и отсела к молчаливой Эбби.

— Ты права, — грустно выдохнул Блейз. — Играть роль твоего мужчины невыносимо скучное занятие. И как только твой женишок тебя терпит?

— А твой? — нагло ответила Гермиона, и, заметив, как он, рассмеявшись, подмигнул ей, невольно улыбнулась.

Она повернулась к Эбби, не вслушиваясь в оживленный разговор Забини и Малфоя и, тихо беседуя с ней, потянулась к чашке с имбирным чаем.

— Мисс Бланшет, вы, очевидно, скучаете? — послышался задорный голос Забини. — Позвольте развлечь вас и ознакомить с многовековой историей поместья.

— Звучит заманчиво, — кисло произнесла Эбби, внимательно разглядывая Блейза.

— Прекрасно. В таком случае, может, начнем с гостевых спален? — предложил Забини, двусмысленно поглядывая на Эбби.

— А, может, вы трахните меня прямо на этой софе, мистер Забини, — злобно парировала Эбби.

Теодор, поперхнувшись, изо всех сил старался сдержать смех, Драко же откровенно усмехался, ехидно глядя на ошарашенного Блейза.

— При свидетелях? — опешив, спросил он.

— А что, боитесь опозориться, мистер Забини? — следом спросила Эбби, скрестив руки на груди, и нагло глядела на него.

— Что? Я не…

— Я знаю, кто вы! — важно заявила Эбби. — Владелец адвокатской конторы «Эрис» в Шотландии [4], работники которой глупые остолопы и вандалы, подстраивающие преступления, в которых Визенгамот осуждает простых волшебников. А после эти тщедушные маги идут к вам, тратя последние галлеоны на криминального, «черного» адвоката Блейза Забини.

— То есть секса не будет? — спокойно спросил Блейз, игнорируя сказанное Эбби.

— Нет!

— Жаль, — печально произнес Блейз и, повернувшись к Тео, заявил: — Увы, мой друг, пари отменяется, эта дамочка, очевидно, не в своем уме.

— Мне так не показалось, — хитро произнес Тео и, повернувшись к Эбби, произнес: — Простите моего друга, мисс Бланшет. Он бестактен.

— Не старайся, Тео, — не унимался Блейз. — Она наверняка уже знает, что ты заманиваешь девиц в свое поместье и после бурной ночи, напаивая ядом, испытываешь на них антидоты в своей лаборатории.

— Что? — удивленно воскликнули Эбби и Гермиона.

— Ох, так вы не знали? — невинно спросил Блейз. — Неловко вышло.

— Идиот, — едва слышно прошептал Теодор.

Гермиона, нахмурившись, покачала головой и, наклонившись к Эбби, предложила ей прогуляться по роскошным комнатам поместья. Они вышли из гостиной под глупые шутки Забини, наигранные расстроенные вздохи Нотта и внимательный взгляд Малфоя, от которого Гермиону бросало в дрожь.

Она водила Эбби по длинным темным коридорам и ярко освещенным залам, методично рассказывая краткую историю Малфой Мэнора. Восхищенно оглядываясь по сторонам, Эбби разглядывала нескончаемые книжные стеллажи библиотеки и, вполуха слушая монотонный голос подруги, усмехнулась, заметив, что Гермиона походила на строгого занудного профессора истории.

— Должна признать, что Малфой Мэнор — находка для историка, — заметила Эбби часом позже, когда они, разговаривая, пили чай в беседке в Зимнем саду.

— Да, вот только хозяин поместья — эгоистичный диктатор, — грустно заметила Гермиона.

— Ты знала, что он помолвлен? — сменив тему, спросила Эбби, внимательно наблюдая за ней.

— Он не упоминал об этом, — покачав головой, ответила Гермиона.

— Тебя это расстраивает? — донимала ее расспросами Эбби.

— Что? — фыркнула Гермиона. — Глупости! — и, заметив недоверчивый взгляд Эбби и легкую ухмылку, оправдалась: — Ну, возможно, я немного… удивлена.

Она отложила чашку остывшего чая и, поднявшись со скамьи, небрежно расправила складки на платье и, решив вернуться в поместье, шагнула к террасе.

— Думаю, мне пора возвращаться в Лондон, — улыбнувшись, произнесла Эбби, последовав за Гермионой. — Стоит попрощаться перед уходом.

Они, беседуя, поднялись на второй этаж, направляясь в гостиную, и, попрощавшись, Эбби поблагодарила Малфоя за приглашение.

— Позвольте проводить вас, мисс Бланшет, — улыбнувшись, произнес Нотт.

— Я, пожалуй, составлю вам компанию, — оживился Забини и, игнорируя возражения Эбби, уверенно вышел из комнаты.

Гермиона стояла у двери, чувствуя сковавшую неловкость и, наблюдая, как Малфой медленно выдыхал сигаретный дым у открытого окна, шагнула к бархатному креслу. Пожалуй, ей следовало бы уйти, забыться сном в Белой спальне и запретить себе думать о нежданной гостье на сегодняшнем ужине, но любопытство распирало изнутри.

— Тебе стоило предупредить меня о своей невесте, — нетерпеливо произнесла она. — Если она расскажет обо мне леди Нарциссе, то у нее могут возникнуть вопросы.

— Тебя не должно это волновать, — повернувшись, произнес Драко и, потушив дымящуюся сигарету в пепельнице, неспешно подошел к Гермионе. — Я доверяю Карделии. Во всем.

Она вздрогнула, услышав его слова. Он доверяет женщине? Немыслимо. Кажется, она совсем его не знает.

— Так ты помолвлен? — не унималась Гермиона. — Мне казалось, ты предпочитаешь свободную жизнь, не обремененную узами брака.

Драко, гадко усмехнувшись, серьезно взглянул на нее. Кажется, появление Карделии взволновало ее и несколько озадачило. Занятно. Разве она не должна ластиться у ног своего беспомощного защитника и жаловаться на жестокого бездушного Малфоя, который запер бедняжку в своем поместье? Как же она его раздражала своим поведением, словами, невинным видом и этим чертовым платьем, которое ему хотелось разорвать в клочья.

— Я предпочитаю жизнь, не обремененную узами брака с тобой, Грейнджер, — грубо произнес Драко и, заметив ее растерянность, улыбнулся. — Признаться, матушка права, утверждая, что мне стоит задуматься о браке с достойной девушкой и продолжении рода. К тому же, я устал делить постель со шлюхами, — намеренно злил ее Драко и, вглядываясь в возмущенные, горящие в злости карие глаза, медленно добавил: — Такими, как ты, Грейнджер.

Звонкий звук пощечины разрезал нависшую тишину в гостиной. Драко, почувствовав, как горит щека от резкого удара, остервенело взглянул на озлобленную, очевидно, оскорбленную, Грейнджер.

Он знал, что за его словами последует пощечина, но не ожидал, что вновь позволит ей ударить себя по лицу. Как глупо!

— Я не твоя шлюха, Малфой, — задыхаясь от злости, выкрикнула она.

Резко схватив за руку, игнорируя возмущенные вскрики, он толкнул ее к потухшему камину и, грубо сжав пальцами хрупкую шею, злобно прорычал:

— Моя! Желаешь, чтобы я доказал это сейчас?

— Не смей прикасаться ко мне, — пригрозила Грейнджер, вырываясь и грубо отталкивая его и, заметив в темных глазах привычное презрение, Драко резко отпустил ее и вышел из гостиной.

Гермиона, едва сдерживая слезы, устало опустилась на пол, потирая горящие от его крепкой хватки запястья.

— Ох, Грейнджер, — послышался задорный голос Забини в коридоре. — Теперь я убежден, что вы с мисс Бланшет с отличием окончили школу злословия. Невыносимая ведь… Грейнджер?

— Что он сказал? — обеспокоено произнес Нотт, заметив Гермиону на полу.

— Ничего, — едва слышно произнесла она.

Забини опустился на колени, взглянул на нее и, осторожно протянув руку к саднящей от боли шее, тихо произнес:

— Что он сделал?

Гермиона подняла голову, серьезно взглянув в его обеспокоенные глаза, промолчала и, поднявшись, спешно направилась к выходу.

— Что с ним происходит? — спросил Тео, повернувшись к Блейзу.

— Если мы не знаем ответ на этот вопрос, Тео, — произнес он. — То это серьезный повод для беспокойства.

* * *

Солнечные лучи, пробираясь сквозь гущу белых курчавых облаков, заливали гостиную ярким светом. Где-то вдали, за окном, слышались приглушённые завывания беспокойного ветра и заливистый смех местной детворы.

Гермиона, чувствуя пульсирующую боль в голове, сдавила виски и, поднявшись с кресла, зашторила окна, погружая светлую гостиную в легкий полумрак. Вздрагивая, она укуталась в шерстяной плед и лениво поплелась на кухню за очередной порцией имбирного печенья и горячего травяного чая. Настой мелиссы и мяты успокаивали раздражающее жжение в руках лишь на некоторое время, а после боль возвращалась, принуждая Гермиону бороться с желанием содрать белоснежные бинты и терзать зудящие раны.

Зелье, присланное ей целителем Нельсоном несколько дней назад, следовало принимать раз в сутки, перед сном. А, проснувшись утром, она, замечая затянувшиеся раны на руках, радостно вскрикивала, заставляя себя не думать о том, что последует после исцеления.

Если верить целителю Нельсону, Нотту и десяткам прочитанных справочников, ее ждут приступы агонии, облегчить которые, увы, обезболивающим настойкам не под силу. Впрочем, зелье, сваренное на основе яда амфисбены, способно облегчить ее мучения, но заказать его в аптеке практически невозможно. Получив отказ от десятка лучших зельеваров магической Англии, она, отчаявшись, измучила себя мыслью обратиться к Нотту. Но он, действуя по указке своего дружка, либо, высмеяв, откажет ей либо намеренно увеличит допустимую дозу яда в зелье. Нет, так рисковать она не посмеет [5].

Пожалуй, мысли о приступах прогрессирующей латрономии, не единственное, что беспокоило ее в последние несколько дней. События, происшедшие на ужине в поместье, не выходили у нее из головы, и, казалось, колкие слова Малфоя, растаяв, все еще слышались в воздухе.

Он оскорбил ее так сильно, что обида разрывала изнутри, и сожаления о том, что она ударила его по лицу, Гермиона не чувствовала. Мерлин тому свидетель, если бы ей представился подходящий случай, она сделала бы это снова.

Он не сожалел. Напротив, Малфой избегал встречи с ней, с трудом выжидая окончания ужина, закрывался в своем кабинете и не произносил ни слова. Он не язвил, не хамил, не пытался ее унизить, лишь призраком скитался по поместью, забыв о ее существовании. Это раздражало и, быть может, немного настораживало.

Поведение Малфоя заставляло Гермиону невольно чувствовать себя виноватой, будто это она испортила ужин неожиданным появлением его невесты, а после она же открыто обвиняла его в распутстве. И все же, в чем он ее винил? Неужели пощечина оскорбила его настолько, что он предпочел ее не замечать. Абсурд! Она нарушила его правила, сняла защитные заклинания поместья, привела маггла, собрала его любовниц, лишив возможности разнообразно развлекаться, и чуть было не сорвала сделку с мистером Калленом. Сотни причин для презрения, а он выбрал пощечину.

Гермиона вздрогнула, услышав дверной звонок, и, отложив чашку с травяным чаем, поплелась к выходу.

— Здравствуй, — услышала она знакомый голос, заметив на пороге Роберта.

Гермиона, замерев, удивленно глядела на него и, прошептав в ответ сухое «здравствуй», позволила ему войти.

— Не сочти меня невежливой, но что ты здесь делаешь, Роберт? — серьезно спросила она.

— Я беспокоился, — мягко ответил он. — Целитель Нельсон был вынужден проконсультироваться со мной относительно твоей болезни, и я…

— Очевидно, он не знаком с врачебной этикой, — грубо прервала его Гермиона и, заметив в руках Роберта зелье от симптомов латрономии, добавила: — Не стоило беспокоиться. Я справлюсь.

— Позволь мне взглянуть, — почти ласково произнес он, потянувшись к ее перевязанным рукам.

— Не стоит, — она шагнула назад. — Несмотря на то, что целитель Нельсон болтлив, он вполне компетентен.

Он выдохнул, кивнул и, повернувшись, устало сел на диван.

— Я… я пришел поговорить, — неуверенно начал он. — Пожалуй, стоило прийти к тебе раньше. Но я не мог. Меня мучили сомнения, злость. Ты… Гермиона, ты должна меня понять: довольно сложно простить человека, который тебя предал. Но я, пожалуй, простил.

Опешив, Гермиона удивленно взглянула на него и, раздумывая, не нашла подходящих слов. Она предала его? Она лишь ошиблась «жестоко и непростительно», как однажды сказал ей Малфой. И она нуждалась в Роберте, в его поддержке и заботе, когда насильно переехала в поместье и измучилась мыслями о своем поступке и угрызениями совести. Но после она увидела Роберта в ином свете, и этот образ обрел новые черты, не замеченные прежде и пугающие теперь. И сейчас его прощение виделось ей как подаяние нищему.

— Простил? — возмутилась Гермиона. — Я вышла замуж за другого, Роберт. Разве это можно простить? Я виновата, но…

— Это произошло случайно, я знаю, — перебив, ответил он. — Ты никогда бы не связалась с таким, как Малфой.

— Но я связалась, — злилась она. — И этого не изменить.

— Ты ведь разведёшься с этим ублюдком, верно? — убедительно произнес он и, заметив ее смятение, подошёл к ней. — Я прощаю тебя, и все будет по-прежнему.

— Не будет, Роберт, — ответила, шагнув назад. — Я не смогу жить, чувствуя себя обязанной тебе за это прощение. Я не смогу покорно следовать твоим прихотям в благодарность, за то, что ты принял свою неверную невесту. Это не прощение, Роберт, а одолжение.

— Все не так, Гермиона, — качал головой Роберт. — Ты запуталась. Он тебя изменил, запугал и измучил.

— Малфой ни при чём, — грубо ответила Гермиона. — Все дело в тебе.

— Нет-нет, — он уверенно подошёл к ней, мягко обняв за плечи. — Он опасен. Послушай, я наводил справки и мне удалось узнать, что пару лет назад он провел несколько месяцев в больнице Святого Петра. Ты понимаешь, он…

— Ты копался в его колдомедицинской карте? Это незаконно, Роберт, — злясь, возмущалась Гермиона и, понимая, что, работая в Отделе тайн, Малфой пережил многое, и, очевидно, лечение в больнице — вынужденная мера, добавила: — Впрочем, это не имеет значения. Он не навредит мне.

— Не навредит? — злился Роберт. — Он тиран, манипулятор, и жизнь рядом с ним, очевидно, сущий ад. Гермиона, послушай, я… я сделаю все возможное, чтобы ты покинула его поместье и вернулась ко мне.

— Это невозможно, Роберт, — убедительно произнесла она. «Я к тебе не вернусь», — слова комом застряли в горле, и, промолчав, она прикусила нижнюю губу.

— Ты покинешь поместье, — произнес он, указательным пальцем приподняв ее подбородок. — Я обещаю.

Он должен сделать все возможное, чтобы вернуть ее и не проиграть этому ублюдку. Даже лгать ему, что Гермиона лично рассказала Роберту о браке, жаловалась и молила защитить. Впрочем, разве это обман? Если бы не ее гордыня, то она непременно поделилась бы с ним и не вынуждала теряться в догадках и рыться в ее вещах. И сейчас, несмотря на угрозы Малфоя, Роберт уничтожит его репутацию и заставит отпустить Гермиону.

— Я знаю, милая, ты боишься, — ласково начал он. — Но ты ведь понимаешь, что тебе не место в Малфой Мэноре. Я знаю, ты хочешь все вернуть: жизнь в Лондоне, отношения со мной. И ты совсем не хочешь жить в его поместье, где тебя держали в плену во время войны, верно?

— Да, верно, — медленно произнесла Гермиона, и, обдумывая его слова, она вдруг поняла, что в действительности хотела именно этого, она чувствовала.

— Правильно, родная, я знал, что ты… — успокаивающе продолжил Роберт.

— Я хочу жить в Малфой Мэноре, — резко ответила она и, виновато взглянув на ошарашенного Роберта, добавила: — Все кончено, Роберт. Прости меня...

Последнее, что она слышала — его удаляющиеся шаги и стук запертой двери. Кажется, эта дверь закрылась навсегда.

___________________

Примечания:

1. Мускус используется в освежающей настойке в качестве фиксирующего элемента. То есть, мята обладает успокаивающим свойством и характерным запахом, а мускус фиксирует аромат, приглушая зловоние основных ингредиентов — растительного скополамина — белены и красавки.

2. Пожалуй, Гермиона могла встретить Эбби в поместье, но предпочла прибыть в Малфой Мэнор как гостья — трансгрессировав к воротам.

3. Магическая клятва отличается от известного Непреложного обета тем, что в случае нарушения условий давший клятву понесет наказание в качестве физических неудобств (увечья, болезни).

4. «Эрис» — (от др.греч. — борьба, спор; одно из имен богини раздора и хаоса — Эриды) — адвокатская фирма Блейза Забини, находящаяся в Абердине, Шотландии. Как верно заметила Эбби, Блейз довольно часто добывал доказательства невиновности своих клиентов нечестным, а порой и незаконным способом. Но осудить его за это вряд ли кому-то удастся.

5. При прогрессирующей латрономии раны причиняют неприятную боль (зуд, жжение), но довольно терпимую. Однако после первичного лечения болезнь прогрессирует в виде систематических приступов. И облегчить мучения поможет обезболивающее зелье, сваренное на основе животного ингредиента — яда амфисбены. Трудность же приготовления заключается в допустимой дозе, высчитать которую удается не многим зельеварам.