Люблю тебя ненавидеть (гет)

Я снова теряю крылья,

Пропадаю...

Путаю значения фраз.

Погибаю в оковах бессилия,

Замерзаю.

Сердце верит последний раз...

Воскресаю как вечная птица,

Вспыхиваю,

Гнев стремясь усмирить.

Трудно простить и с собой помириться!

Вскрикиваю,

Так нужно мне боль отпустить...

Надежда Яркая

* * *

Серебристый снег, мерцающий в огненных лучах заходящего солнца, мягким покрывалом стелился по мраморным дорожкам и ухоженным газонам, теряясь в глухой дубовой роще, отделяющей угодья имения Альтеза от городского улья современной Катании. Тёмная ветвистая полоса деревьев на горизонте, над которой возвышался величественный вулкан Этна, скрывала за собой ряд мрачных каменных замков с готическими фасадами, которые на фоне зимнего пейзажа казались акварельным рисунком. Умиротворяющее зрелище! [1]

Драко стоял на открытом балконе и, наслаждаясь теплом последних лучей февральского солнца и медленно вдыхая морозный, словно хрустящий свежестью воздух, прикрыл глаза.

Имение, окружённое чащей и бескрайними просторами частных земель, казалось, было погребённым в смиренную тишину, и лишь редкое пение птиц и едва различимая городская суета заставляли его отвлечься от тревожных мыслей. Выдохнув, он вздрогнул от лёгкого холода и, прислонившись к мраморному ограждению, лениво наблюдал с высоты второго этажа, как Нарцисса, беседуя с миловидной девушкой, провожая, медленно вела её к воротам.

Как и предполагал Драко, сегодняшний ужин в скромном семейном кругу был омрачён присутствием юной Карделии Кармайкл — дочери крупного землевладельца магической Италии — которая своим смущённым видом заставляла Драко поскорее покончить с трапезой и отправиться в Катанию. Однако Нарцисса, верно предугадав его намерения, всячески старалась поддержать светскую беседу с Карделией, расспрашивая о её увлечениях и предпочтениях. Слушая нудное бормотание девушки и разглядывая милое личико, Драко представлял её в роли будущей миссис Малфой. Тряхнув головой, он отмахнулся от этих мыслей, понимая, что изнеженная Карделия едва ли управится с обязанностями хозяйки Малфой-мэнора и с его спесивым характером. Нет, пожалуй, с этой задачей справится далеко не каждая женщина.

— Нарцисса, беспокоясь о твоём здоровье, просила укутать тебя в плед, — послышался задорный голос за спиной и, обернувшись, Драко заметил Эленну. — Однако я предположила, что бокал бургундского виски согреет тебя лучше.

Он, улыбнувшись, принял из рук крестной хрустальный бокал и жестом пригласил её сесть на каменную скамью, заботливо накинув на её хрупкие плечи кашемировый плед.

— Что ты думаешь о юной мисс Кармайкл? — усмехнувшись, спросила она, наблюдая за трепетным прощанием у ворот имения.

— Я бы предпочёл услышать ваше мнение, — ответил ей Драко, неспешно отпивая виски из широкого бокала.

— Воспитанная, благородная, чистокровная девица с завидными внешними данными, — ответила она.

Драко в удивлении приподнял бровь и, обернувшись, огляделся по сторонам, затем, взглянув на Эленну, тихо произнёс:

— Уверен, что моя мать не слышит вас, Эленна. И вы, не боясь, можете высказать своё мнение.

— Очевидно, ты придерживаешься иного мнения относительно юной Карделии, — серьёзно произнесла Эленна, игнорируя замечание Драко. — Однако я считаю, что она действительно подходит на роль будущей миссис Малфой.

— Она глупая, наивная, тщеславная и безмерно скучная девушка,— фыркнул Драко, удивляясь словам крестной.

— Эти качества сделают из неё гибкую глину, которая в умелых руках превратиться в изящную статую, — усмехнулась Эленна, вставая.

— Я не намерен марать руки, — оскорбился Драко и, взглянув на Эленну, добавил: — в грязи.

Эленна искренне рассмеялась, и он, наблюдая за ней, невольно улыбнулся.

— Капризный мальчишка, — ухмыльнулась она, легко дотронувшись до его плеча. — Будучи обременённым обязательствами ты излишне избирателен, Драко.

— Верно, — грустно произнёс он. — Долг превыше всего! Однако я тешу себя надеждой, что мне удастся связать себя узами брака с благородной и сильной девушкой. Ведь моему отцу это удалось.

Он взглянул вниз, наблюдая, как Нарцисса, аккуратно поднимая полы бархатного платья, осторожно ступает по мраморным ступенькам и, чувствуя на себе внимательный взгляд крестной, повернулся.

— Ты удивишься, Драко, узнав, что Нарцисса в юном возрасте была беспечной и наивной девушкой, — тихо произнесла Эленна. — Лишь время и вынужденное общение с твоим суровым дедом сделали её сильной женщиной.

Он промолчал, лениво наблюдая, как на горизонте, оставляя за собой тонкие оранжевые нити, бледнеет яркая полоска заходящего солнца. Восхитительный закат!

Увы, в родном Уилтшире ему редко удаётся насладиться солнечными красками, скрывающимися за толщей свинцовых туч. Словно тусклое блюдце, висящее на небосклоне, солнце медленно исчезает за горизонтом, уступая время кромешной беззвёздной ночи. И каждый раз, прибывая в имение Альтеза, Драко часами проводит время на открытом мраморном балконе, любуясь сказочным пейзажем, возрождающим в нем забытое чувство прекрасного.

— В вопросе женитьбы, Драко, — послышался тихий голос Эленны, и, нахмурившись, он серьёзно посмотрел на неё, — тебе стоит довериться матери. В противном случае, ты рискуешь обручиться с неугодной девушкой, недостойной имени рода Малфоев.

— Ты права, крестная, — улыбнувшись, произнёс он, чувствуя, как слова Эленны пробудили в нем забытую злость. — Я прислушаюсь к твоему совету.

— Правильно, мой дорогой, — оживилась она, теплее кутаясь в мягкий плед. — И помни, что брак — это выгодное слияние, а секрет прочности чистокровных связей кроется в другом.

— И в чем же, позвольте спросить, — усмехнулся он.

— В адюльтере, — объявила она.

— Эленна! — послышался возмущённый голос Нарциссы. — Я не считаю, что мой сын нуждается в твоих мудрых советах.

— Моя дорогая Цисси, — улыбнулась Эленна. — Боюсь, что Драко давно усвоил этот урок.

Драко, усмехнувшись, взглянул на утопающую в тени изящную фигуру матери, стоящую у мраморных колонн. Облачённая в чёрное бархатное платье Нарцисса неспешно подошла к каменной скамье, и, взглянув в её бледное лицо, освещённое тёплым светом последних лучей, он улыбнулся, заметив её строгий взгляд, брошенный в сторону крестной. Наблюдая за каждым движением матери, Драко отметил, что время великодушно к её красоте и стати. Беспристрастный взгляд пронзительных глаз, высокие, подчёркнутые лёгким румянцем скулы и тонкие губы выдавали в ней аристократическую натуру. Грация угадывалась в каждом её движении, изгибе, и, улыбнувшись собственным мыслям, Драко стянул с себя тёмный пиджак и аккуратно накинул на тонкие, вздрагивающие от холода плечи матери.

— Близится ночь, — тихо произнесла она. — Пожалуй, нам стоит спуститься в гостиную.

— Прости, — ответил ей Драко. — Я не могу отказать себе в удовольствии наблюдать звёздное небо.

Разочарованно выдохнув, она кивнула и, позвав домашнего эльфа, приказала подать горячий байховый чай.

— Карделия показалась мне милой девушкой, — улыбаясь, произнесла она, подавая чашку с чаем Эленне. — Не правда ли, Драко?

— Верно, — согласился он.

— К слову, её отец, Филипп Кармайкл, прислал приглашение на открытие охотничьего сезона в Тоскане. И я надеюсь, ты не оскорбишь его своим отказом, — серьёзно произнесла она.

— Моё увлечение охотой осталось в прошлом, — виновато ответил Драко. — И боюсь, что моё присутствие в поместье Кармайклов будет неуместным.

— Неужели? — улыбнулась Эленна, удивлённо взглянув на Драко. — Помниться, рождественские выходные ты с Блейзом и Теодором провёл в охотничьем домике в Ирландии.

— Должен отметить, у вас превосходная память, крестная, — прошипел Драко.

— Значит ли это, что тебе не приглянулась Карделия? — спросила Нарцисса, и Драко отчётливо услышал в её голосе недовольство.

— Я считаю, что мисс Кармайкл недостойна быть хозяйкой Малфой-мэнора.

— Думаю, я в этом вопросе более компетентна, Драко, — возразила Нарцисса.

— В таком случае, она недостойна быть моей супругой, — жёстко произнёс он.

— На меня возложена ответственность найти для тебя невесту, и я не намерена мириться с твоими капризами, — ответила она, вставая.

Выдохнув, Драко отвернулся, понимая, что спорить с матерью непозволительная дерзость и, осторожно подбирая слова, спокойно произнёс:

— Мы условились, что я женюсь после вашего с отцом возвращения в Англию.

— Верно, но, Драко...

— «Обещание, данное чистокровным волшебником — нерушимо». Ты воспитала во мне это убеждение, — констатировал Драко, замечая, что Нарцисса, промолчав, отвернулась.

— Я не устаю удивляться твоим дипломатическим способностям, Драко, — усмехалась Эленна.

— У нас это семейное, — ответил ей Драко, внимательно наблюдая за матерью, и, заметив за её спиной Ферна, жестом указал ему подойти.

— Прошу прощения за беспокойство, — осторожно начал он, обращаясь к присутствующим. — Но вам пришло письмо, хозяин Драко. [2]

Ферн протянул Драко аккуратно сложенный пергаментный лист и, поклонившись, удалился.

«Я непременно прислала бы тебе подробный отчёт о состоянии поместья, но я очарована восхитительным зрелищем сгорающего в пламени Малфой-мэнора. Жаль, ты этого не видишь!

Г.Дж. Грейнджер».

Драко улыбнулся наивным фантазиям этой девицы и, сложив письмо, убрал его в нагрудный карман.

— Письмо от женщины? — подозрительно спросила Эленна, замечая его улыбку.

— Что? — удивился он.

— Так мужчина улыбается, только лишь получив послание от женщины, — пояснила она.

— Кто она? — серьёзно спросила Нарцисса. — Драко, я должна знать, состоишь ли ты в серьёзных отношениях с женщиной.

— Вы меня раскусили, — разочарованно произнёс он. — Её зовут Айрин — женщина средних лет, несчастная вдова, работает моим секретарём.

— Насмехаешься над своей бедной матерью? — нахмурившись, спросила Нарцисса.

— Бедной? — удивился Драко. — Ты самая богатая женщина магической Европы, ведь у тебя есть такой сын, как я.

— Льстец! — рассмеялась Нарцисса.

— Это качество он, определённо, унаследовал от Люциуса. Верно, Цисси? — послышался задорный голос Эленны, и, заметив возмущённый взгляд матери, Драко улыбнулся.

Он, вздрогнув от холода, вспомнил о письме и вновь подумал о Грейнджер, которая, наслаждаясь его отсутствием в поместье, безнаказанно разгуливала по роскошным комнатам мэнора. Пожалуй, опрометчиво было оставлять её одну в родном поместье, ведь она непременно подастся искушению нарушить его правила. Кто знает, что взбредёт в голову этой взбалмошной девицы? Возможно, она вновь варварски вломится в его спальню и — не дай Мерлин! — уложит своё тощее тельце на его мягкую кровать. Или перероет, словно земляной червь, все рукописи и фолианты в библиотеке, отыскивая ту самую книгу по некромантии. Однако эти поиски едва ли увенчаются успехом, ведь книги по тёмной магии хранятся в Западной крыле, и... А что если она нарушит и этот запрет? Нет, ему, определённо, нужно возвращаться в поместье раньше положенного срока.

Взглянув на беседующих между собой женщин, Драко резко встал, направляясь к выходу, и, остановившись под мраморной аркой, тихо произнёс:

— Я вынужден вернуться в Лондон к завтрашнему вечеру, и…

— Что? — возмутилась Нарцисса, вставая. — Ты обещал, что проведёшь в Альтезе все выходные.

— Я предположил, что проведу в имении несколько дней, — поправил её Драко. — Однако министерские дела обязывают меня вернуться.

— Каждый раз, навещая своих родителей, Драко, — упрекнула его Нарцисса. — Ты находишь немыслимые отговорки вернуться в Уилтшир. У меня складывается впечатление будто ты, ведомый сыновним долгом, вынужден навещать нас.

— Думаю, он навещал бы тебя чаще, Цисси, — усмехнулась Эленна, подмигивая Драко. — Если бы ты не устраивала пышный парад невест в его честь.

— Я беспокоюсь о будущем нашей семьи, Эленна, — нахмурившись, возразила Нарцисса. — И мой материнский долг обязывает...

— Твой материнский долг выплачен, ведь ты воспитала настоящего мужчину с врождённым чувством ответственности перед традициями рода, — заявила Эленна, близко подходя к нему, и, наклонившись, Драко едва слышно прошептал: «Благодарю, крестная».

— Ну, хорошо, — сдалась Нарцисса. — В этот раз ты прощён. Однако не рассчитывай, что вопрос о Карделии Кармайкл закрыт.

Драко выдохнул, преклонил голову, соглашаясь с матерью, и, осторожно прикоснувшись губами к запястью её руки, вновь повернулся к выходу.

Уже завтра он будет в мрачном туманном Уилтшире, окружённый бескрайней пустошью, каменными стенами мэнора и неугомонной болтовнёй Грейнджер. Впрочем, в последнее время спесивый характер этой девицы стал менее раздражающим, а её присутствие вполне можно вытерпеть, если предусмотрительно вооружиться бутылкой выдержанного бурбона.

Возможно, ему стоит навестить лавку тёмных артефактов в Катании и отыскать книгу по некромантии, которую так рьяно искала Грейнджер. В противном случае, ему не избежать варварских набегов в хранилища библиотеки, и любые попытки остановить её едва ли увенчаются успехом.

Улыбаясь собственным мыслям, он спустился по широкой лестнице в холл и спешно покинул имение Альтеза, направляясь в магический переулок в северной Катании.

* * *

Тишина, угнетающая и звенящая, окутала невидимым эфиром холодные стены Малфой-мэнора. Монотонное тиканье часов и треск сгорающих поленьев гонгом разрывали дремлющий покой поместья, и, шумно выдохнув, Гермиона подошла к туалетному столику, нервно заводя небольшую музыкальную шкатулку, из которой полилась тонкая мелодия, заполняющая тишину.

Тяжело выдохнув, она оттянула тугой корсет платья из синей парчи и, борясь с желанием схватить палочку и разорвать тяжёлую ткань, приоткрыла окно, впуская в спальню поток морозного ветра. Вдыхая свежий воздух и рассматривая в окне зимний пейзаж, она старалась не замечать, как десятки металлических шпилек неприятно впивались в кожу, а туфли, словно кандалы, сжимали в жёсткой замше ноющие от боли стопы. Нет, терпеть эти неудобства — сущее наказание!

Заламывая пальцы рук, она вновь обернулась к зеркалу, грустно улыбаясь своему отражению. Её образ, словно овеянный мрачным гротеском, сливался с холодной обстановкой Белой спальни и казался кукольным. Желание сорвать с себя неудобную ткань и закутаться в мягкий плед, засыпая в кресле с любимой книжкой, нарастало с каждой пройденной минутой, и, отвернувшись, она нетерпеливо подошла к двери, ожидая прихода Дейзи.

Дверь едва слышно скрипнула, и на пороге появилась Дейзи, которая, взглянув на Гермиону, ахнула и, улыбаясь, в восхищении захлопала в ладоши.

— Мисс Гермиона такая красивая, — умилялась она. — Истинная хозяйка Малфой-мэнора!

Гермиона скривилась от подобного сравнения и, поблагодарив Дейзи, осторожно спросила:

— Дейзи, когда я могу спуститься в гостиную?

— Через несколько минут, мисс Гермиона, — торопливо пропищала эльфийка. — Возможно, мисс разрешит бедной Дейзи предупредить хозяина?

— Нет-нет, Дейзи, — спешно ответила Гермиона, наклоняясь к ней. — Я ведь говорила, что сегодняшнее мероприятие должно остаться в тайне для Малфоя. Ты ведь не хочешь испортить сюрприз?

Дейзи, улыбнувшись, помотала головой и, поклонившись, скрылась за дверью.

Гермиона шумно выдохнула, чувствуя колющее, дерущее изнутри чувство, которое тонким голосом вещало о её коварстве. Мерлин, в кого она медленно превращалась, чтобы отомстить за растоптанную гордыню и утопить Малфоя в унижении?

«Взгляни на себя, Гермиона, — шептал тот самый внутренний голос. — Ты вынудила бедную Дейзи поверить в твою ложь, за которую Малфой жестоко её накажет. Как далеко ты готова зайти?»

Пожалуй, ответ Гермиона узнает через несколько минут, когда она, позабыв о неловкости, ведомая ослеплённым чувством мести, спустится в гостиную на первом этаже и взглянет в обезумевшее от злости лицо Малфоя. Гермиона так часто рисовала себе эту сцену за прошедшие пару дней, что, казалось, будто она пережила тот момент, когда Малфой увидит её и, вновь пригвоздив к стене, сжимая шею в крепких руках, обрушит на неё десятки проклятий. Его угрозы — малое из того, что предстоит вытерпеть сегодня, ведь ей придётся, сжав, всю волю в кулак, отбросить сомнения и спуститься в гостиную, разыгрывая целое представление перед этим манипулятором и тираном.

Мерлин, как он мог? Её разрывало от мысли, что Малфой ловко использовал её, заставив поверить, что Роберт изменял ей... А после этот изувер спокойно наблюдал за её страданиями и, возможно, потешался над ней со своими дружками.

Как он посмел упрекнуть её в неверном поведении, заметив поцелуй с Адрианом? Зачем он изменил своё брезгливое отношение к ней, заставляя поверить, будто способен на нормальное общение? А эти разговоры, улыбки, попытки защитить её перед Роном, увольнение Оливьера, подаренная книга — все это чувство вины или извращённый способ усыпить её бдительность перед очередным унижением?

Все эти мысли крутились у неё в голове, превращая чувство обиды в глубокую ненависть к человеку, подвергшему сомнению её отношение к Роберту и медленно разрушившему гордыню Гермионы. Нет, она не позволит ему превратить себя в марионетку и использовать словно ненужную вещь.

Прикрыв глаза, она подняла руку, прижимая кончики пальцев к пульсирующему от боли виску, и, выдохнув, подошла к кровати, на которой ворохом лежали пергаментные листы и голографии. Скользнув взглядом по цветным карточкам, с которых, в весьма откровенных позах ей улыбались девушки, она усмехнулась. Четыре любовницы? Четыре! И как ему удаётся уделять должное внимание каждой из них? Ведь, судя по некоторым письмам, которые она совершенно случайно прочла, девушки испытывали к нему самые искренние и тёплые чувства. Наивные!

Задумавшись о мести пару дней назад, Гермиона вспомнила о способностях Эбби добывать необходимую информацию и выслала ей письмо, в котором она без лишних объяснений просила её узнать об этих четырёх девицах. Эбби, подозрительно взглянув на неё, молча вручила ей письмо, и после Гермиона, изучив его, изумлялась абсолютному отсутствию совести у Малфоя. Подтвердив свои догадки о причастности девушек к чистокровным и богатым семьям, Гермиона удивилась, узнав, что самая юная из них — София Маргарет Уоррен — лишь год назад закончила магическую школу Шармбатон. Бесстыдство Малфоя не знает границ!

Что ж, если задуматься, она совершит благой поступок, спасая девушек от пустых надежд, и отомстит Малфою за унижение. Она понимала, что столь безрассудная и дерзкая выходка противоречит её натуре, и от этой мысли Гермиона злилась на Малфоя больше чем когда-либо. Теперь она должна отбросить сомнения, заткнуть голос здравого смысла и совершить задуманное, забыв о последствиях, которые непременно последуют.

Взглянув на дверь, она, путаясь в полах длинного платья, вышла из Белой спальни, уверенно направляясь в гостиную на нижним этаже.

* * *

Гермиона, притаившись в тени, стояла на лестнице, наблюдая, как четыре девушки нетерпеливо ожидали прихода Малфоя. Они недовольно поглядывали друг на друга, ожидая, что окажутся единственными гостьями, но, не произнося ни слова, попивали предложенное им вино. Наблюдая за их поведением, Гермиона вновь тонула в сомнениях, чувствуя неуверенность от мысли, что ей предстоит вести себя так же высокомерно, бросая пренебрежительные взгляды на этих избалованных девиц. Нет, она, определённо, не создана для подобного!

Хмурясь, она прикусила нижнюю губу, задумав выдворить их из поместья до того, как появится Малфой.

«Вспомни, что он сделал, Гермиона, — подумала она. — Неужели у тебя не хватит смелости дать ему отпор?»

Выдохнув, она сжала в руке волшебную палочку, осторожно спускаясь по лестнице. Представление начинается!

— Добрый вечер, дамы, — громко произнесла Гермиона, неспешно заходя в светлую гостиную.

Четыре девушки, держа в руках бокалы с вином, повернулись, услышав её голос, и, выдохнув, Гермиона мысленно напомнила себе о высокомерном поведении, которое должно соответствовать её образу. — Приветствую вас в Малфой-мэноре! [3]

— Я желаю видеть Драко, — заявила худенькая девушка, стоявшая у камина. Её длинные русые волосы, обрамляли узкое лицо, подчёркивая светло-зелёные глаза и, улыбнувшись ей, Гермиона произнесла:

— Он прибудет позднее, мисс Линч. И чтобы скрасить томительное ожидание, я предлагаю провести время за беседой.

— Кто вы? — пренебрежительно спросила высокая черноволосая девушка с острыми чертами лица, в которой Гермиона узнала Ирину Адамиди.

— Вы непременно получите ответы на интересующие вас вопросы, мисс Адамиди, — ответила Гермиона, стараясь придать голосу холодный тон. — Но прежде, прошу всех вас присесть за стол.

Переглядываясь, девушки неуверенно подошли к широкому дивану, усаживаясь напротив Гермионы. Она, улыбнувшись, попросила Дейзи, стоящую у двери, подать чай.

— Пожалуй, я должна принести вам свои извинения, — произнесла Гермиона, принимая чашку чая из рук Дейзи, и посмотрела на Агату, которая, хмурясь, внимательно разглядывала её, словно пытаясь вспомнить, где она видела Гермиону прежде. — Приглашения, которые вы получили сегодняшним утром, были от моего имени, а не от лица Драко Малфоя, — продолжила она, и, замечая возмущение на лицах девушек, торопливо добавила: — и я считаю необходимым сообщить вам, что, ответив согласием на моё приглашение, вы невольно заключили магическую сделку...

— Что? — возмутилась Аннабель Линч, вставая. — О какой сделке идёт речь?

— Сделка о неразглашении, — заявила Гермиона, ухмыляясь. — Покидая сегодняшним вечером Малфой-мэнор, вы будете вынуждены умолчать об этом разговоре, в противном случае, вас ожидают неприятные последствия.

— Это возмутительно! — воскликнула Ирина. — Подобные действия незаконны, и вы понесёте наказание!

— Не смею с вами не согласиться, мисс Адамиди, — спокойно ответила ей Гермиона. — Однако вы будете вынуждены выбирать между правосудием и некоторыми внешними увечьями, которые последуют за вашей болтливостью.

Девушки, возмущаясь, принялись бросать в Гермиону угрозами, и, с трудом сдерживаясь, она выдохнула, стараясь унять дрожь в руках.

— Я понимаю ваше негодование, — громко произнесла она. — Однако к концу нашего разговора, вы поймёте о причинах моего поступка.

— Я не намерена вас слушать, — выкрикнула Аннабель. — Я буду говорить только с Драко. Где он?

— Зачем вы нас пригласили? — осторожно спросила юная белокурая София.

— Правильный вопрос, мисс Уоррен, — ответила Гермиона. — Несмотря на то, что мы не знакомы, нас многое объединяет.

— И что же? — недовольно спросила Ирина.

— Драко Малфой!— заявила Гермиона.

Да, возможно, она пожалеет, что затеяла это представление, но сейчас, замечая удивление на лицах девушек, она ощущала, как ликование тёплой волной разлилось по телу. Словно чувствуя своё превосходство? Глупости! Это лишь месть, холодный расчёт...

— Какое отношение мой Драко имеет ко всем вам? — усмехнулась Агата.

— Твой Драко? — прошипела Аннабель. — Как ты смеешь говорит подобное о моем женихе?

— Женихе? — выкрикнула Ирина. — Что ты о себе возомнила?

— Я встречаюсь с Драко более двух лет, и вскоре он сделает мне предложение, а ты...

— Два года? — удивилась София.

Гермиона, попивая чай, спокойно наблюдала за этой перепалкой, и, прикрыв глаза, мысленно напевала Лунную сонату Бетховена, которая тонкой мелодией лилась у неё в голове, заглушая возмущённые крики девушек.

— Замолчите, — грубо прервала ор Гермиона. — Я не позволю вам нарушать покой Малфой-мэнора.

— Не позволишь? — дрожа от злости, произнесла Аннабель. — Да кто ты такая?

— Ох, простите мою бестактность, — улыбаясь, ответила Гермиона. — Меня зовут Гермиона... Малфой.

— Ты кузина Драко? — предположила Аннабель.

— У Драко нет кузин, идиотка…

— Как ты смеешь разговаривать так со мной...

— Что ты о себе возомнила, ведьма?

— Что?

Перекрикивая друг друга, они вновь сцепились в словесной перепалке, до тех пор, пока София не заметила кольцо на руке Гермионы и дрожащим голосом не произнесла:

— На ней кольцо леди Офелии!

Эта фраза возымела мгновенный результат, словно кто-то незримый, устав от шумной болтовни, взмахивая палочкой, произнёс заклинание немоты.

— Это... это невозможно! — дрожащим голосом воскликнула Аннабель. — Это дешёвая подделка!

— Кольцо леди Офелии невозможно подделать, — грустно пояснила Ирина. — Ты его супруга?

Гермиона, натянуто улыбнувшись, кивнула, вновь погружаясь в волну возмущения и негодования.

— Это ложь!

— Если бы Драко женился, об этом знала бы вся магическая Европа, — злобно прошипела Аннабель.

— Прошлой осенью мы тайно обвенчались, — спокойно ответила Гермиона, вжившись в роль. — И как только его родители вернутся в Англию, мы сыграем пышную свадьбу. Не беспокойтесь, дамы, я непременно пришлю вам приглашения.

— Если мой отец узнает об этом...

— В этом случае, вы будете вынуждены мириться с последствиями сделки, — напомнила Гермиона. — И я настоятельно рекомендую вам…

— Я вспомнила, где видела тебя прежде, — выкрикнула Агата, округлив в удивлении глаза. — Ты девушка того целителя из клиники Святого Варфоломея!

Гермиона, опешив, вздрогнула и неспешно поднялась с кресла, медленно направляясь к горящему камину. Выдохнув, она старалась собраться с мыслями, шумным роем жужжащими у неё в голове, и, прикрыв глаза, осторожно произнесла:

— Забавно, что вам вспомнился тот случай, мисс Аббингтон.

Она внимательно посмотрела на опешивших девушек и, стараясь скрыть дрожь в ногах, вышагивала у камина.

— Пожалуй, я должна объясниться перед вами, — произнесла она. — Несмотря на то, что я не считаю себя обязанной оправдываться перед любовницами моего супруга...

— Любовницами? — возмущённо вскрикнула Аннабель. — Как ты смеешь оскорблять меня?

— Не стоит обижаться на правду, мисс Линч, — возразила ей Гермиона и, замечая, что Аннабель в возмущении открыла рот, резко подняла руку, призывая её замолчать.

— Думаю, вам известно, что адюльтер в чистокровных семьях не редкость, — продолжила она, не имея ни малейшего понятия, является ли сказанное истиной. — И мы с моим супругом условились о наличии некоторых сторонних связей. Однако он, очевидно, неверно расценил условия нашей договорённости, и с вашей помощью, мисс Аббингтон, — она кивнула в сторону Агаты, — заставил меня усомниться в верности моего... партнёра. Я же, в свою очередь, ответила ему тем же. Именно вы получили приглашения в Малфой-мэнор.

— Абсурд! — скрестив руки на груди, воскликнула Ирина. — Значит ли это, что Драко встречался со всеми нами одновременно?

— Боюсь, что так, — подтвердила Гермиона.

— Это невозможно!

— Ложь! — воскликнула Агата. — Драко не мог так со мной поступить.

— Где Драко? Я буду говорить только с ним, — прошипела Аннабель, нагло смотря на Гермиону.

— Думаю, через пару минут, — произнесла она, взглянув на настенные часы. — Вы встретитесь с ним лично.

— А ты — со своими предками.

Его голос, холодный и властный, звучал надрывно, как натянутая металлическая струна, и, вздрогнув, Гермиона подняла голову, чувствуя на себе его злобный взгляд.

— Драко, что тут происходит? — затрепетала Аннабель, подбегая к Малфою, который, не обращая внимания на вопросы девушек, неотрывно наблюдал за Гермионой. Его грудь тяжело вздымалась от шумных вздохов, а зрачки медленно темнели от нахлынувшей злости и, сжав кулаки, он неспешно вошёл в гостиную, окинув взглядом присутствующих.

— Кто она? — надрывно произнесла Агата, тыча пальцем в Гермиону.

— Ты встречался со всеми этими девицами?

— Как ты мог? Я ведь тебе верила...

— Ты использовал меня, и я...

Их возмущённые голоса слились в гулкий шум, и Гермиона, борясь с желанием покинуть гостиную, отвернулась.

— Молчать! — гаркнул Малфой, и, вздрогнув, Гермиона невольно взглянула на него. — Да, я спал со всеми вами, — усмехнувшись, продолжил он. — И нет, я не чувствую за собой вины.

— Как ты мог? — слёзно прошептала Аннабель. — Ты ведь обещал...

— Я не разбрасываюсь обещаниями, Бель, — возразив, ответил он. — Не дарю пустых надежд и не строю планы о совместном будущем. Все это присуще вашей больной фантазии.

— Ты использовал меня! — истерично выкрикнула Агата. — Ты солгал!

— Ты меня подловила, — потешался Малфой. — Так неловко!

— Она твоя супруга? — осторожно спросила София, указав на Гермиону. — На ней кольцо леди Офелии.

Малфой, шумно дыша, бросил яростный взгляд на Гермиону, которая заметила, что он с трудом сдерживает в себе желание броситься на неё и вгрызться в шею.

— Ферн! — гаркнул он, и, заметив дэльфа у двери, спокойно продолжил: — кажется, наши гостьи несколько задержались в поместье. Проводи их до ворот.

— Как прикажете, господин, — покорно ответил Ферн.

— Но, Драко...

— Я приму твои возражения в письменном виде, Ирина, — жёстко произнёс он.

— Я тебе этого никогда не прощу, — дрожащим голосом произнесла Аннабель, обиженно глядя на Малфоя.

Он промолчал, наблюдая, как девушки одна за другой покидают гостиную, не дожидаясь повторного напоминания.

— Помните об условиях сделки о неразглашении, — кинула им в спину Гермиона.

Слушая, как торопливые шаги медленно затихают, Гермиона почувствовала на себе суровый взгляд Малфоя и, внимательно наблюдая за ним, неумело попятилась назад.

Его молчание напрягало и, ощущая пугающую тишину, витавшую в воздухе, Гермиона, чувствуя бурлящий по жилам адреналин, громко произнесла:

— Тебе понравилось представление, Малфой? Признаться, оно оказалось не таким зрелищным, как то, что ты устроил для меня в больнице. Надеюсь, ты доволен, ведь я приложила столько усилий, чтобы тебе угодить!

Малфой лишь усмехнулся в ответ, и она, заметив, как он медленно приближается к ней, сильнее сжала в руках палочку.

— Я... — послышался его пугающий шёпот, который неприятно резал слух, — тебя уничтожу.

Вздрогнув, Гермиона наблюдала, как он неспешно направляется к выходу, и прежде чем скрыться за дверью, достаёт из кармана пальто небольшую книгу и небрежно кинул её в горящее пламя в камине.

«Обряды некромантии», — прочла Гермиона, прежде чем языки пламени, сжигая, превратили ветхий пергамент в пепел. Она больше не испытывала лёгкое чувство эйфории, а ощущала лишь полное поглощающее опустошение. Как странно...

* * *

— Грейнджер? — предположил Теодор, наблюдая, как Драко залпом выпил бурбон и бросил бокал в стену.

— О, да, — ехидно улыбаясь, подтвердил Блейз, протягивая Драко очередной бокал, который мгновение спустя также рассыпался на мелкие осколки.

— Стерва! — гневно выкрикнул он. — Спесивая неблагодарная тварь!

— Да, точно Грейнджер, — убедился Тео.

— Драко, прошу, не испытывай наше терпение, — возбуждённо произнёс Блейз. — Расскажи, что она учудила в этот раз?

— Она узнала, что я отправил Агату соблазнить её женишка, — шипя от злости, произнёс Драко. — И пригласила всех моих любовниц в поместье!

— Что? — ужаснулся Тео.

— Моя девочка стала совсем взрослой, — умиляясь, радостно объявил Блейз. — Мерлин, я так счастлив!

Драко, дрожа от нахлынувших вспышек гнева, привычно потянулся к хрустальному бокалу, и, глотнув жгучий бурбон, устало прикрыл глаза.

Как эта маггловка посмела так унизить его? Мысль об этом приводила его в бешенство, изводила, медленно пробуждая в нем дикую злость. Он приложил титанические усилия, чтобы не сомкнуть в своих руках её тонкую шею, и не наблюдать, как она, хватая ртом воздух, испуганно смотрит на него. Драко мысленно молил себя молчаливо сносить её выпады, боясь, что его слова выпустят едва сдерживаемый гнев, который тягучей лавой бурлил внутри.

Мерлин, почему она такая? Почему? Ведь он, смирившись с её присутствием в поместье, был снисходителен к ней, соглашаясь с условиями временного перемирия. Но, нет, эта горделивая ведьма решила испытать его терпение, которое сегодня достигло своего апогея.

— Должен признать, что у Грейнджер абсолютно отсутствует инстинкт самосохранения, — размышляя, произнёс Тео, наблюдая, как Драко, вдыхая сигаретный дым, нервно вышагивает по светлой гостиной имения Фооак.

— Ты просто завидуешь, Тео, что Драко оказался не столь изобретательным, — потешался Блейз. — И мне не совсем понятно твоё негодование, Драко, — продолжил он, привлекая его внимание, — ведь Грейнджер весьма оригинальным способом избавила тебя от необходимости общаться с твоими глупыми марионетками.

— Из-за неё я не могу заниматься сексом, — выкрикнул Драко.

— Не переживай, Драко, подобная проблема может возникнуть в жизни каждого мужчины. Причины тому: плохая экология, нервная работая. Думаю, Тео подберёт для тебя необходимые зелья, и ...

— Заткнись! — прошипел Драко, потушив сигарету в пепельнице.

— Ты так импульсивен! — скривился Блейз. — Тебе стоит расслабиться в нежных женских объятиях. Ох, прости, совсем забыл, — виновато продолжил он.

— По крайней мере, у него есть законная супруга, — произнёс Теодор, кусая красное яблоко.

— Фу, Тео, как тебе не стыдно, — ухмылялся Блейз. — А как Грейнджер узнала о твоём коварном плане соблазнить её жениха?

— Она перерыла мой кабинет и наткнулась на письма, — фыркнул Драко, устало опускаясь в кресло.

— Маленькая воришка, — ликовал Блейз. — Я не могу поверить — любовницы Драко в Малфой-мэноре. Какой сюжетный поворот в моем романе.

— Ро-мане? — удивлённо произнёс Теодор.

— Я решил написать роман об этой безумной парочке, — торжественно воскликнул Блейз, вставая. — Я назвал его — «Дракон и принцесса». К слову, принцесса — это ты, Драко.

— Бле-ейз, — гневно прошипел он.

— Какая экспрессия, — восхитился Забини, наблюдая, как Драко меняется в лице, и, потянувшись к перу и пергаменту, продолжил: — Я должен это записать: «...его ноздри раздувались от злости, как парус корабля в штормовую погоду, а серебристые глаза…»

— Серебристые? — переспросил Тео, с трудом сдерживая смех.

— Ты прав, — согласился Блейз. — Излишне драматичный эпитет. Возможно, стоит употребить иное сравнение? — поинтересовался он и, задрав подбородок, театрально произнёс: — «его свинцовые глаза... или же глаза цвета осеннего неба горели как...»

— Признайся, Блейзи, ты пьян? — спросил Теодор и, принюхиваясь, наклонился к Забини.

— Меня оскорбляют твои сомнения, Тео. Конечно, я пьян, — воскликнул Блейз.

Теодор, усмехаясь, покачал головой и взглянул на Драко, который, облокотившись о спинку кресла, отрешённо смотрел в сторону.

— Ты ведь ей этого не простишь? — обращаясь к Драко, спросил Теодор.

— Нет, — лениво ответил Драко. — Я заберу у неё последнее, что ей так дорого.

— Вновь запретишь ей пользоваться библиотекой? — наигранно ужаснулся Блейз. — Да, ты сущее зло!

— Подобные примитивные приёмы не для меня, — спокойно ответил Драко, игнорируя колкость Блейза.

— И что же ты задумал? — обеспокоенно спросил Теодор.

Задумавшись, Драко улыбнулся, наблюдая, как за окном, кружась, медленно падает снег.

* * *

Гермиона, грея руки о горячую чашку чая, медленно вдохнула ароматный цветочный запах и, беззаботно улыбаясь, наблюдала, как яркое солнце освещало современный Лондон тёплыми лучами. Чудесное начало февраля!

— Что ты сделала? — послышался удивлённый голос Эбби за спиной, и, не оборачиваясь, Гермиона мысленно представила себе её возмущённый вид.

— Ничего необычного, — улыбнулась Гермиона, вспоминая события вчерашнего вечера. — Я лишь пригласила его любовниц в поместье.

— Ты сошла с ума, — констатировала Эбби. — Мне стоило догадаться, что ты задумала, когда просила меня добыть информацию об этих девушках. О чем ты только думала?

— Он манипулировал мной, — сердясь, произнесла Гермиона, не понимая, почему Эбби осуждала е. — Он подослал свою любовницу соблазнить Роберта.

— Это возмутительно, — согласилась Эбби. — Но что ты ожидала от такого человека, как Малфой? И, судя по нераспечатанным письмам, — она кивнула в сторону стопки писем на столе, — ты была так увлечена мыслями о мести, что даже не вспомнила о Роберте.

— Я... я собиралась встретиться с ним в выходные, — соврала Гермиона, понимая, что упрёк Эбби вполне оправдан.

Эбби многозначительно взглянув на неё, выдохнула и, усаживаясь в кресло, серьёзно произнесла.

— Поступок Малфоя ужасает, но я не понимаю, почему ты уподобилась ему? Ты должна была пристыдить его, выказать своё недовольство или же написать письма любовницам, обличая его циничную натуру, а после встретиться с Робертом, который, определено, измучен твоим отношением. Но никак не устраивать это представление! Ты понимаешь что сделала, Гермиона? Ты унизила мужчину перед его женщинами, в его же доме!

— Женщинами, — фыркнула Гермиона. — Четыре наивные глупенькие девицы.

— Разве тебя должна волновать его личная жизнь? — спросила Эбби, подозрительно глядя на Гермиону. — Ты ведёшь себя как ревнивая супруга!

— Что? — воскликнула Гермиона, округлив глаза. — Он вторгся в моё личное пространство, заставил меня сомневаться в верности Роберта и...

— Да, и ты решила разрушить его жизнь, — усмехнулась Эбби, скрестив руки на груди. — А, возможно, устранила конкуренток?

— Эбби! — возмущённо вскрикнула Гермиона. — Я отомстила ему, потому что...

— Он разочаровал тебя, — закончила за неё Эбби. — Ты и не заметила, Гермиона, как ненависть к Малфою стала твоей зависимостью. Ты говоришь только о нем и...

— Да потому что он практически уничтожил мою привычную жизнь, — злясь, произнесла Гермиона, недоумевая, почему Эбби видит в её поступке безумные причины.

Она ревнует Малфоя к его любовницам? Абсурд! Разве она может испытывать что-либо помимо презрения к такому беспринципному цинику, манипулятору и лжецу?

— Как бы то ни было, Гермиона, — тихо произнесла Эбби серьёзным голосом. — Ненавидеть Малфоя оказалось для тебя предпочтительней, чем любить Роберта. И меня это серьёзно беспокоит.

Гермиона вздрогнула от услышанного, медленно осознавая, что Эбби права. Она погрязла в ненависти к Малфою, свыклась с ней и не заметила, как презрение поселилось в её мыслях, принуждая идти на безумные поступки. Неужели эта правда, и ненависть стала для неё необходимостью? Мерлин, все так сложно...

— Он этого не простит, Гермиона, — грустно произнесла Эбби. — Я беспокоюсь, что он может навредить тебе.

— Что он может сделать? — прошептала Гермиона. — Моя жизнь и без того превратилась в ад.

Гермиона знала, что ошибалась, вот только не представляла насколько.

* * *

Мягкий солнечный свет, пробираясь сквозь тонкий шифон занавесей, освещал трапезную розовыми бликами. Лучи заходящего солнца нитями тянулись из широких окон и, отражаясь от круглого зеркала над камином, отбрасывали десятки ярких радужных пятен.

Гермиона, усмехнувшись, вслушивалась, как подтаявший снег стекал тонкой струйкой с крыш и, падая, стучал о стекла окон, образуя причудливый ветвистый рисунок.

«Близится весна», — радостно подумала она и, потянувшись к стакану с яблочным соком, вновь взглянула на закрытую дверь. Малфой не появлялся в поместье с того самого вечера, и Гермиона, радуясь его отсутствию, несколько дней беззаботно разгуливала по тёмным коридорам и окрестностям Мэнора, но сейчас, заподозрив неладное, откровенно скучала. Возможно, он вновь был занят работой или же вернулся в Италию... [4]

«Или готовит для тебя тёплое местечко в аду», — мелькнула в голове мысль, и, выдохнув, она помешала ложкой остывший крем-суп.

После разговора с Эбби она извелась мыслями о своём поступке, который теперь не казался достойным её поведения. Гермиона разыграла этот спектакль, надеясь задеть Малфоя, отомстить ему за оскорблённую гордыню и высказать своё возмущение. Но она не ожидала, что Малфой ответит ей покорным молчанием, которое изводило, мучило, порождало подозрения, заставляя заглядывать за каждый угол.

А, может, довести её до паранойи — часть его мести? Или же он озадачился вопросом сжить её со свету и сейчас подбирает для неё смертельный яд?

Она тряхнула головой, избавляясь от бредовых мыслей, и, вздрогнув, махнула палочкой, разжигая потухшее пламя в камине.

— Прошу прощения за опоздание, — послышался знакомый голос за спиной, и, повернувшись, она заметила Малфоя, который, кивнув Ферну, спешно направился к столу.

Мгновение спустя Ферн вновь появился с подносом и бутылкой красного сухого вина. Он подал ужин Малфою, разлил вино и, поклонившись, покинул трапезную. Гермиона, нахмурившись, старалась унять сбившееся дыхание и, потянувшись к бокалу с вином, резко замерла, подумав, что, возможно, напиток отравлен. Её смятение было столь очевидным, что Малфой, усмехнувшись, продолжил трапезу, заставив её покрыться красными пятнами от смущения.

В аванзале послышался шум, сопровождаемый торопливыми приближающимися шагами, и, повернувшись, Гермиона заметила в дверях широко улыбающегося Забини с букетом тигровых лилий в руках и стоящего рядом с ним Нотта.

— Семейный ужин, — умилялся Забини. — Как трогательно!

— Что вы тут делаете? — возмущённо произнёс Малфой.

— Мы тоже рады тебя видеть, Драко, — ухмылялся Блейз, направляясь к столу.

— Грейнджер! — радостно продолжил он. — Моя героиня! Позволь выказать своё восхищение и подарить этот скромный букет, — улыбаясь ей, произнёс Забини, протягивая удивлённой Гермионе букет. — Признаться, я принёс цветы, дабы почтить твою память, но раз уж ты жива...

— Спасибо, — натянуто улыбнувшись, прервала его Гермиона. — Не стоило лишних трат.

— Ох, что ты, — махнув рукой, ответил он. — Мы с Тео были на панихиде старого чиновника, и я прихватил букетик.

Усмехнувшись, Гермиона покачала головой и попросила Ферна, расставляющего приборы на столе, поставить цветы в вазу с водой.

— Там для тебя записка, — шепнул ей на ухо Забини, занявший место возле Гермионы.

Она взглянула на букет, заметила небольшой конверт среди широких лепестков лилий и, развернув изящную открытку, прочла:

«Самой милой самоубийце. С восхищением, Блейз Забини».

— Благодарю, Забини, — произнесла она, взглянув на широко улыбающегося Блейза. — Я тронута.

— Да, мы все заметили, что ты не совсем в своём уме, — ехидно ответил он.

— Полагаю, обмен любезностями окончен, — раздражённо произнёс Драко. — И теперь вы можете покинуть поместье.

— Он обращается к тебе, Грейнджер, — прошептал Забини. — Беги!

— Блейз так волновался, что пропустит зрелище, как ты мстишь Грейнджер за её выходку, что ворвался в мою лабораторию, разлил котёл с зельем и приволок меня в Малфой-мэнор, — недовольно произнёс Нотт, попивая вино.

— Ябеда, — констатировал Блейз. — Я здесь вовсе не за этим.

— Неужели? — удивился Теодор.

— Я пришёл к Грейнджер, чтобы попросить её о небольшом одолжении, — ответил он и, взглянув на удивлённую Гермиону, продолжил: — Ты ведь пришлёшь мне письмо с адресами бывших любовниц Драко? Он отказался со мной делиться.

— Блейз, — прошипел Драко.

— Я ведь действую исключительно из благородных побуждений, — оправдывался он. — Бедные девушки пережили такое потрясение, их просто необходимо утешить, поддержать в трудное время, и...

— Переспать, — ухмыляясь, закончил за него Теодор.

— Если это поможет им забыть этого лжеца и манипулятора, то я готов прийти на помощь...

— Заткнись, — усмехнулся Драко.

Оскорбившись, он возмущённо посмотрел на Гермиону и торопливо произнёс:

— Он такой грубый, не правда ли? Предлагаю, основать общество ненавистников Драко Малфоя, которое ты, несомненно, возглавишь, Грейнджер. Учитывая тот факт, что количество последователей разительно прибавилось.

Гермиона, не сдержавшись, рассмеялась, не замечая стоящего возле неё Ферна, который, привлекая внимание, учтиво произнёс её имя и, протянув пару писем, удалился.

— Послание от твоего лицемерного женишка? — с интересом спросил Забини, разглядывая адресата на конверте. Гермиона, возмущённо взглянув на него, отвернулась и развернула письмо от Кристофера, в котором он оповещал её, что перевод книги полностью удовлетворил Роршаха, и он бы хотел отметить её успех.

Улыбаясь, она заметила аккуратный белоснежный конверт с маркой на правом углу и, разорвав его, принялась внимательно читать послание от матери.

Улыбка медленно таяла на её лице, и, резко встав, она уверенно направилась к выходу, не отрывая взгляда от письма.

— Ужин не окончен! — гаркнул Малфой.

— Мой отец тяжело болен, — дрожащим голосом произнесла Гермиона. — Считаешь, я должна спокойно наслаждаться ужином?

— Причины меня не волнуют, и ты...

— Драко, не стоит, — прервал её озабоченный Теодор, позволив Гермионе покинуть трапезную.

— Впредь постарайся не вмешиваться, Тео, — раздражённо произнёс Драко, злобно глядя на дверь, за которой только что скрылась Грейнджер.

— Ты ведь к этому не причастен, — внимательно взглянув на него, с подозрением спросил Блейз.

— Что? — возмутился Драко. — Я не имею к этому никакого отношения.

— Тео? — взглянул на друга Блейз, не удовлетворившись ответом Драко.

— Он не заказывал мне отравляющее зелье, — ответил ему Теодор, понимая, о чем идёт речь без лишних разъяснений.

— Считаешь, я способен отравить какого-то маггла, чтобы отомстить Грейнджер? — раздражённо спросил Драко.

— Ты непредсказуем в гневе, Драко, — серьёзно ответил ему Блейз. — К тому же, ты обещал отнять у неё самое дорогое.

— Я имел в виду нечто иное, — ухмыльнулся Драко.

— Что же ты затеял? — подозрительно спросил его Блейз.

Драко лишь усмехнулся в ответ, наблюдая, как за окном, в свете фонарей, поблескивал последний снег.

Близится весна.

______________________

Примечания:

[1]. Альтеза (итал. «высокая», «величественная») — имение в Италии, в южной части Катании, принадлежащее семейству Малфоев. Имение послужило подарком для Офелии Малфой от её супруга — Абраксаса — за рождение первенца и наследника чистокровного рода. Лорд Малфой назвал имение Альтеза в честь своей супруги, имя которой с греческого переводится как «величественная».

[2]. Несмотря на то, что Ферн считает хозяином поместья Драко, в присутствии Нарциссы он не позволяет себе обращаться к нему как «господин», «хозяин» или же «милорд», понимая, что подобное обращение уместно только к Люциусу.

[3]. Краткая биография девушек Драко:

— Аннабель Линч — дочь крупного землевладельца в Италии, Адриано Линча, и наследницы чистокровного рода, Изабелль Магвайр. Несмотря на то, что Аннабель до поступления в магическую школу провела в Академии благочестия, она с детства отличалась спесивым, дерзким характером. Её неуправляемое поведение был способен усмирить лишь Драко, с которым мисс Линч познакомилась в Магическом Университете в Швейцарии.

— София Маргарет Уоррен — дочь владельца банковского филиала Гринготтс, расположенного в Италии, Кристофа Уоррена, и Шарлотты Тавински. Милая и смиренная София познакомилась с Драко на званом балу, устроенному по окончанию школы в честь её совершеннолетия , куда Малфоя привёл Теодор по личному приглашению известного зельевара и брата Софии — Дамьена Уоррена.

— Ирина Иоанта Адамиди — дочь известного коллекционера, Элиоса Адамиди, и его супруги Юмелии. Рассудительная Ирина, закончившая школу Шармбатон, нередка сопровождала отца на закрытых аукционах, раскопках и захоронениях магических артефактов. Так, в Тибете, на одном из таких мероприятий, она познакомилась с Драко, курировавшим молодую группу расхитителей гробниц.

— Агата Виктория Аббингтон — внучка главы Отдела магических происшествий и катастроф, Олина Аббингтона, сейчас оканчивает Высшую школу зельеваров в Норвегии. Несмышлёная и капризная Агата привлекла Драко своей безропотной верностью, и, возможно, именно поэтому он прощал ей неумение выразить своё мнение или же поддержать беседу.

Все четыре девушки обладают разными внешними данными, что говорит об отсутствии определённого типажа девушек у Драко. Однако у каждой из них есть достоинства, которые вкупе составляют образ идеальной девушки для Малфоя: спесивость Аннабель, воспитанность Софии, рассудительность и начитанность Ирины и верность Агаты.

[4]. Если вам интересно, где Драко пропадал эти пару дней, то я вам отвечу: он устранял возможные последствия выходки Гермионы. И вполне удачно.