Возрождение Феникса (гет)

Дамблдор со злостью откинул в сторону свежий выпуск «Ежедневного пророка», где всю первую полосу занимало огромное интервью с новым министром магии.

Победа Скримджера не стала ни для кого неожиданностью. Все к этому и шло. Изначально было понятно, что он самый вероятный кандидат на эту должность, пользующийся уважением и доверием магического общества. Но Альбуса разозлила не его победа, а то, что Скримджер, в противовес всем прошлым своим коллегам, совершенно не желал идти на контакт и, более того, при каждой встрече делал какие-то тонкие намеки, сомневаясь в его, Альбуса, благонадежности. Вот это-то и бесило больше всего!

А когда он, желая наладить со Скримджером отношения и показать свою лояльность, передал списки работников Министерства, замеченных в связях с Пожирателями, то сам подвергся жесткому едва ли не допросу об источниках подобной информации. Лишь многолетний опыт общения с политиками и ведения собственных интриг позволили ему выстоять и не открыть истинное положение дел. Но, кажется, это обернулось только во вред. Скримджер стал относиться к нему с еще большим подозрением, что взбесило до крайности. Так к Дамблдору за всю жизнь еще никто не относился.

В последнее время вообще все шло из рук вон плохо. Все начинания, за которые он брался, не то чтобы проваливались, но, тем не менее, не давали тех результатов, ради которых затевались.

Гарри до сих пор так и не принял наследие, Скримджер не хотел идти на контакт, в школу отрядили очередную проверку, а еще и Том Риддл, этот самозваный Темный Лорд, решил избавиться от него. Альбус со злостью скомкал злополучную газету.

Несмотря на угрозу жизни и вероятность очередного подрыва репутации, его больше всего расстраивало и злило то, что Гарри так и не вступил в наследие. Хотя тогда, сразу после дня рождения, когда Альбус сообщил ему о пророчестве и крестражах Тома, у Поттера в ауре прослеживались отчетливые вибрации и переливы. Не понадобилось даже делать магический слепок, настолько сильные возмущения поля шли от Гарри. Но Альбус, понадеявшийся на чудо, на следующий день оказался сильно разочарован: за ночь у Поттера все изменения пропали, словно их и не было, и спектр вновь засветился ровным человеческим светом.

Но он не отчаивался. Раз колебания магического фона все же начались, значит и само перерождение не за горами. Он ведь по-прежнему не знал, в каком возрасте оно происходит у Фениксов и насколько долго может затянуться. Поэтому Альбус старался выкраивать время для общения с Гарри хотя бы раз в два дня, чтобы контролировать его состояние. А так же планировал как-нибудь посмотреть на его тренировки со Снейпом, чтобы узнать, как изменяется магический фон в период тяжелых нагрузок.

Теперь Альбус проводил с Гарри все свои свободные вечера, когда тот не был занят с Сириусом или Северусом. Он продолжал его знакомить с воспоминаниями о Томе Риддле, в надежде на то, что шокирующая информация вновь даст толчок, и изменения в крови Гарри наконец-то завершатся.

Помимо этого Альбус старался делиться с мальчишкой своим жизненным опытом и умением подстраиваться под ситуацию. Одним из таких обучающих моментов стало задание: склонить бывшего учителя — профессора Слизнорта — к возвращению в Хогвартс и возобновлению преподавательской деятельности. Естественно, Альбус мог бы уговорить Горация и самостоятельно, но решил испытать Гарри и проверить, насколько тот умеет поворачивать ситуацию в свою пользу. Зная об открытой и честной натуре Поттера, он понимал, что искусного манипулятора из него не вырастить, но к этому он и не стремился. Альбусу хватало и многолетней борьбы со слишком независимым характером Снейпа, чтобы иметь возле себя еще одного изворотливого и непробиваемого спутника и помощника. Учитывая, что Гарри он собирался постоянно держать рядом, непрекращающиеся споры, баталии и интриги ему в собственном лагере были не нужны. А вот научить того слегка играть на слабостях других, используя для этого свою славу и слухи, витающие вокруг «героической» персоны, безусловно стоило, чем Альбус и занялся.

И первым уроком такого плана для Гарри стал Гораций Слизнорт, которого нужно было уговорить вернуться преподавать в школу. Задачу упрощало то, что Гораций нуждался в защите, ну и, как доверительно сообщил своему протеже Альбус, был невероятно падок на связи со знаменитостями. Чем они с Гарри и воспользовались. Проинструктированный как себя правильно вести со Слизнортом, Поттер блестяще справился с задачей и теперь Гораций вновь числился в составе преподавателей Хогвартса.

Помимо того, что Альбусу нужно было закрыть очередную дыру в преподавательском составе, Гораций требовался ему для личных, вернее, великих целей. Он подозревал, что тот знает о Томе Риддле намного больше, нежели решается рассказать. И Альбус собирался надавить на него, гарантируя защиту за толстыми и надежными стенами замка от нападения Пожирателей, которые, по словам самого же Слизнорта, в последнее время проявляли нешуточную активность в своем желании отыскать его, в связи с чем он уже пару месяцев находился в бегах.

Альбус, чтобы не рисковать лишний раз Поттером, самолично провел Слизнорта в дом к Сириусу. Для этого пришлось аппарировать Горация с закрытыми заклинанием глазами и заводить в дом за руку, чтобы не сообщать адреса. Пообщавшись с Гарри, тот оказался просто в восторге от «Избранного». Да и нужно отдать Поттеру должное: он повел себя просто отлично, как раз так, как учил и подсказывал ему Альбус. В итоге, пойманный на такую наживку, как близкое общение с Гарри Поттером, рассчитывая на его дальнейшую эксплуатацию, чтобы поднимать свой имидж, приманенный безопасностью школы, Слизнорт попал прямиком к Альбусу в руки. И уже с первой встречи Дамблдор дал понять своему вновь вернувшемуся коллеге, что ничто в этом мире не делается бесплатно, стребовав с него клятву, что тот добровольно поделится всем, что помнит о юности Тома Риддла. Кажется, Гораций к тому моменту уже пожалел, что дал свое согласие, но назад поворачивать было уже поздно. К тому же безопасные стены школы, на охрану которой сам новоявленный министр отрядил целый отряд авроров, обещали ему относительно спокойное существование.

Радовало еще и то, что Гарри без возражений сыграл отведенную ему роль приманки и согласился изображать лояльность и заинтересованность впредь. Но приручение Слизнорта казалось единственным положительным событием последних дней уходящего лета.

К неприятным и даже опасным моментам можно было отнести угрозу, исходящую от Тома, который все-таки решился подослать к нему убийцу. По сведениям Северуса, на эту «почетную» роль был выбран Драко Малфой, что не могло не беспокоить. Альбус прекрасно понимал, что мальчишка не способен на убийство. Он в свое время наводил о юном Малфое справки, и старался не выпускать его из вида. Ведь они постоянно враждовали с Гарри, и Альбус хотел выяснить — не опасен ли для его подопечного такой противник. Из своих наблюдений он сделал выводы, что Драко весьма избалован, но при этом достаточно мягок, чтобы можно было ожидать от него каких-то серьезных неприятностей и тем более не способен на хладнокровное убийство человека. Скорее всего, поручив Драко это задание, Том решил избавиться от неугодных ему более, после провала в Министерстве, Малфоев.

Собственно, Альбусу было на них абсолютно наплевать, к тому же надменного и хитрого интригана Люциуса он терпеть не мог. Но он пообещал Северусу, сообщившему о миссии юного Малфоя, в случае, если Драко попадется за какими-то противоправными действиями, прикрыть его от наказания властей. Конечно, Снейп и без того был Альбусу многим обязан, но каждая такая просьба делала его «поводок» еще короче и надежнее. А с таким человеком как Снейп лишь это могло стать гарантией лояльности и безопасности.

Однако то, что на такое серьезное задание назначен именно Драко, наводило на неприятные размышления. Альбус подозревал, что это всего лишь отвлекающий маневр, направленный на то, чтобы скрыть истинную цель Риддла. А вот какую… это оставалось загадкой.

Северус обещал ему присмотреть за юным Малфоем, и с этой стороны можно было не опасаться неожиданностей. Альбус знал, что Снейп сделает все возможное, чтобы уберечь его от непрофессиональных и от того непредсказуемых действий мальчишки, поэтому и не препятствовал возвращению Драко в школу.

К общей череде неприятных сюрпризов можно было отнести и грядущую министерскую проверку, о которой он получил уведомление чуть ли не сразу после выборов. Впрочем, и ее он особо не опасался, так как вряд ли проверяющие смогут найти какие-то более серьезные нарушения, чем в прошлом году накопала Амбридж.

И все же больше всего Альбуса расстраивало именно отсутствие подвижек в состоянии Гарри. В связи с тем, что Том был настроен весьма решительно и серьезно, следовало ускорить процесс принятия наследия Поттером, чтобы в ответственный момент иметь под рукой такое неоценимое и почти мифическое средство от всех недугов, как слезы истинного Феникса. Но Альбус не знал, как это сделать незаметно, не подвергая Гарри смертельной опасности или физическому воздействию.

* * *

— Я что, был сегодня на самом деле так плох? — с недоумением посмотрел на отца Гарри, устало опустившись на скамью и привалившись спиной к стене. Он тяжело дышал, одежда промокла от пота, а руки мелко дрожали от напряжения: сегодняшняя тренировка оказалась каким-то экзаменом на выживание.

— Заметил, да? — беззлобно усмехнулся Снейп, восстанавливая сбитое дыхание.

— То, что ты на меня постоянно ругался и вычитывал больше обычного? Еще бы не заметить! — покачал он головой. — Ты меня чуть до смерти не загонял!

— Нас сегодня Альбус посетил, — отец сел рядом с ним и протянул стакан с водой и пузырек с зельем.

— А сейчас? — перейдя на шепот, резко выпрямился Гарри, почувствовав, как в один миг усталость сменилась настороженностью и полной концентрацией.

— Нет, успокойся, — покачал головой Снейп. — Он попытался проникнуть сквозь мою защиту, пришлось срочно ослаблять заклятие. Немного посмотрел и ушел, не стал дожидаться конца.

— Почему ты меня не предупредил? — с упреком глянул на него Гарри. — А если бы я сказал что-то не то?

— Зелье выпей! — хмыкнул Снейп и, подождав, пока Гарри не опустошит флакон и стакан, продолжил: — Во-первых, я не успел, а во-вторых, я постарался загрузить тебя так, чтобы времени на разговоры не оставалось.

— Ну да, я заметил, — усмехнулся Гарри и достал из кармана лежащей на лавке мантии два стеклянных флакона, наполненных белесой туманной субстанцией. — Вот, со вчерашнего занятия.

— Хорошо, мы с Лили вечером посмотрим. Я тебе, кстати, тоже принес кое-что, — он подал ему кулон — подарок Дамблдора. — Можешь смело носить. Теперь он действительно будет выполнять только свою прямую функцию: нагреваться в минуты опасности.

— А что там еще было? — застегивая цепочку на шее и заправляя ее в горловину майки, поинтересовался Гарри.

— Хм… при ежедневном и длительном использовании, а такие артефакты обычно не снимают даже на ночь, он должен был вызывать доверие и легкую зависимость от того, чьей кровью активирован. Ты же понимаешь, кому бы в скором времени начал заглядывать в рот?

— Вот гад! — резко вскочил Гарри, сжав кулаки.

— Гарри, — Снейп схватил его за плечи и легонько встряхнул, внимательно глядя в глаза, — я тебя очень прошу — будь осторожен! Подыгрывай ему! Я знаю на собственном опыте, как это тяжело, но ты сильный, ты справишься! Осталось совсем немного: несколько дней, и ты поедешь в Хогвартс, а там уже будет легче. Несмотря на свое ярое желание, вряд ли Альбус сможет уделять тебе время чаще, чем раз в неделю. Слишком много у него забот.

— В этом году в Хогвартсе не будет мамы, — тяжело вздохнул Гарри и отвел взгляд.

— Мы будем с ней обязательно связываться, можем даже камином из моей комнаты. Это не очень надежно, и, к сожалению, от перемещений он закрыт в целях безопасности, но для разговора в экстренных случаях воспользоваться можно.

— С отъездом в школу придется отдать Сириусу зеркало, — нахмурившись сказал Гарри. — Но я смотрел по каталогу, у Поттеров в хранилище есть похожий артефакт. Правда он устроен как-то по-другому и не имеет визуальной связи, но разговаривать с его помощью можно.

— Отличная новость! Ладно, Гарри, мне пора, не стоит вызывать лишних подозрений, — криво улыбнулся Снейп.

— Подожди, — удержал он отца за руку. — Я спросить хотел. Дамблдор мне не отвечает, я уже несколько раз подходил к нему. А он говорит: сюрприз будет!

— Что еще за сюрприз? — насторожился Снейп.

— Я пытался у него выяснить: будешь ли ты продолжать заниматься со мной в Хогвартсе. И он…

— Вот ведь интриган! — усмехнулся отец и покачал головой. — На пустом месте норовит создать тайну. В этом году я буду вести у вас ЗоТИ, а Слизнорт возьмет на себя зелья. Поэтому, естественно, что мы будем и дальше заниматься боевой магией.

— Ого! Ты наконец-то добился?..

— Не то чтобы добился, — хмыкнул Северус. — Я даже и не вспоминал в этом году, Альбус сам предложил. И параллельно с этим под видом отработок или дополнительных занятий ты будешь приходить ко мне внеурочно.

— Здорово! — Гарри подхватил с лавки свою домашнюю мантию и перекинул ее через локоть, не желая одевать на пропотевшие после тренировки майку и штаны.

— Да, на сей раз замысел Дамблдора нам только на руку, — внимательно осмотрев себя, усмехнулся Снейп и повернулся к двери. — Я так понимаю, все студенты в курсе моего желания преподавать именно ЗоТИ?

— Ну да, ходят такие сплетни. А как ты выяснил про кулон? — направляясь за отцом на выход, поинтересовался Гарри.

— Малфой помог найти артефактора.

— Малфой?! — Гарри застыл на месте не в силах поверить в то, что отец смог довериться этому скользкому типу.

— Так, спокойно! — резко обернулся Северус к остановившемуся шокированному Гарри. — Ты пока еще многого не знаешь о моей жизни. Люциус мой старый и единственный друг. Именно благодаря его изворотливости, Темный Лорд в свое время не стал отдавать приказ об убийстве Лили. И за это я Люциусу бесконечно признателен. Не надо делать такое лицо! Да, Малфои — и старший, и младший — своенравные засранцы, этого у них не отнять. Но при этом они очень преданные друзья и верны интересам своей семьи. Не знаю, как так получилось, но мы с Люциусом уже давно являемся лучшими друзьями, и он относится ко мне и моим близким так, как будто мы его родичи по крови. Я, конечно, ему не говорил, что ты мой сын. Даже у малфоевской преданности есть предел. Но уверен, что он бы никогда не сдал нас Темному Лорду. Поэтому, может, тебе бы стоило пересмотреть свое отношение к Малфоям? А для Драко этот год будет очень тяжелый, и я хотел попросить, чтобы ты не трогал его без причины. И даже если причина все-таки будет. Постарайся избегать конфликтов с ним, ему сейчас очень тяжело. Поверь, намного хуже, чем тебе.

— Это что же с ним такое?..

— Я скажу тебе, Гарри, но ты должен дать мне слово, что об этом не узнает ни одна живая душа! Все очень серьезно, и если кто-то посторонний завладеет этой информацией, то Драко в лучшем случае ждет Азкабан, в худшем — смерть.

— Я обещаю! — Гарри прижал руку к груди и почувствовал вспышку тепла от огненного духа, словно подтверждение обещанию.

— Надеюсь на твое слово! Что же до Драко… его вынудили принять метку Пожирателя. И теперь, имея в заложниках его семью, Темный Лорд выдает ему различные эм… поручения, которые очень сильно подрывают его психику. Поэтому я еще раз хочу попросить тебя, Гарри, постарайся в этом году сам не трогать его, и не вестись на его грубости и подначки. Иначе, если он сорвется… он просто умрет.

— Но я сам никогда… — начал Гарри, но встретив чуть насмешливый взгляд отца, потупился. — Хорошо, я не буду его трогать и Рону не позволю!

— Вот и отлично! — кивнул Северус и, сняв с двери охранные заклинания, взялся за ручку. — Ладно, я пойду, а то мы и так задержались дольше обычного.

Он первым покинул тренировочный зал и поспешил наверх. Гарри же специально пошел медленно, чтобы обдумать слова отца.

Да, Малфой в прошлом году доставил ему немало неприятностей, служа на побегушках у Амбридж, в составе этой ее Инспекционной дружины, и Гарри не мог относиться к нему лучше, чем тот, по его мнению, заслуживал. Но при этом его все же зацепили слова отца. Он вынужден был признать, что не всегда зачинщиком их ссор и перепалок выступал Малфой. А представив, что ему приходится переживать сейчас, находясь в зависимости от Риддла, Гарри стало его даже жалко. Снейп, конечно, не рассказал в подробностях, но из сказанного и так становилось понятно, что Драко принуждают выполнять какие-то мерзкие задания, видимо проверяя его лояльность. И воображение Гарри тут же выдало картинки пыток, убийств и издевательств над магглами и магглорожденными, и бледного, с трясущимися руками и губами, вынужденного шептать очередное Круцио или Аваду, Малфоя.

Вздрогнув, Гарри попытался выбросить из головы неприятные образы, и быстро пошел вслед за отцом наверх, чувствуя, что замерзает в потной майке в сыром и прохладном воздухе подземелий.

* * *

— Наконец-то! — выдохнула Лили, вскочив с дивана, едва услышала щелчок замка и звук открывающейся двери. Выбежав в прихожую, она бросилась к Северусу, желая поскорее дотронуться, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

— Не надо, Лили, — усталым, каким-то помертвевшим голосом, произнес тот, — дай я хотя бы переодену эту… — он не договорил, но в его тоне сквозило столько горечи вперемешку с ненавистью, что она поняла и без слов.

Отступив на шаг, она позволила Северусу быстро снять ненавистную мантию Пожирателя и со злостью закинуть в угол прихожей.

— Я постираю завтра, — покосилась она на грязный пыльный комок с подозрительно напоминавшими кровь пятнами.

— Не надо, я сам, — покачал головой Северус, и зашел в комнату, чтобы плеснуть себе в бокал коньяка и залпом выпить его.

— Все так плохо? — положила она ладони на его закаменевшие от напряжения плечи и принялась легонько поглаживать, пытаясь помочь снять усталость и напряжение.

— Он просто озверел! — выдохнул Северус, опираясь лбом о дверцу навесного бара со спиртным, но при этом поставил бокал на полку и перехватил ладони Лили, притягивая ее вплотную к себе и не давая отстраниться. — И у меня создается ощущение, что те новички, которые с радостью принимают в этом участие — тоже. Противно… Противно наблюдать за тем, как люди калечат и убивают, издеваются над себе подобными только потому, что одни обладают магией и могут себе это позволить, а другие — нет.

Северус обернулся и крепко прижал Лили к себе, зарываясь носом в ее волосы, как он всегда любил делать, чтобы успокоить нервы.

— Ваш Темный Лорд дождется, что магглы откроют новую охоту на ведьм, — покачала головой она, перебирая пальцами его волосы и аккуратно массажируя кожу затылка. — Неужели он думает, что маггловские власти будут сидеть и ждать сложа руки, видя, как погибают люди?

— Да уж… Любое благое дело всегда провоцирует вспышку ответной агрессии. Если бы Скримджер не провел в Министерстве чистку — осуществление переворота было бы делом пары месяцев, но при этом он спровоцировал ярость Темного Лорда, направленную пока что на магглов. Но я уверен, вскоре он доберется и до магглорожденных.

Она почувствовала, как обнимающие ее руки сжались еще крепче, словно хотели навсегда вдавить в себя, но возмущаться не стала, понимая, что Северусу сейчас нужно чувствовать ее как можно ближе.

— А как там Драко?

— Плохо… Если бы я не заставил его перед рейдом выпить зелье, он бы прямо там, в этом парке грохнулся в обморок перед остальными Пожирателями. А Белла — сука неадекватная, специально его подначивает и старается не выпускать из поля зрения. С каждым разом ограждать его от убийств и вовлечения в кровавую оргию с пытками становится все сложнее. Сегодня его после рейда так полоскало, что я думал, он все кишки на землю выблюет. Даже противорвотное не сразу помогло.

— Я не понимаю… зачем так издеваться над ним? — печально покачала головой Лили. — Что Темный Лорд хочет этим добиться? Унизить Малфоев? Так он и так держит их на коротком поводке, живет в их доме, пользуется их деньгами. Что ему еще от них надо? И пусть бы он выливал свою месть на старших, но Драко же… я представляю, если бы Гарри…

— Они совершенно разные. Гарри бы не смирился, он у нас геройская натура и боролся бы до последнего. А Драко… изнеженный ребенок, по сути. — Северус замолчал, погружаясь в свои мысли и воспоминания о прошедшем рейде, затем поцеловал Лили в макушку: — Прости, что тебе приходится все это выслушивать.

— Ты знаешь, я не кисейная барышня и сама раньше участвовала в боях, — криво усмехнулась Лили, при этом не переставая поглаживать его волосы. — Но каждому человеку, оказавшемуся против воли вовлеченному в это противостояние, нужна какая-то отдушина. И я рада, что могу стать для тебя ею. Все равно от меня сейчас мало пользы, — чуть задрожавшим голосом произнесла она и почувствовала, как глаза наполняются слезами горечи. Одна слезинка не удержалась в уголке и медленно потекла по щеке, прокладывая дорожку остальным. Лили улыбнулась и, легонько потянув Северуса за волосы, направила его губами к мокрому следу: — А вот и твое лекарство!

Он нежно сцеловывал ее слезинки, аккуратно прикасаясь губами к векам и мокрым ресницам, и лишь когда она успокоилась, тихо произнес, прижавшись щекой к ее щеке:

— Мне очень жаль, что из-за меня тебе приходится проливать слезы. Какими бы живительными они не были, я предпочитаю видеть на твоем лице улыбку и сухие, сияющие от удовольствия или счастья глаза.

— Романтик ты мой! Я нисколько не сомневаюсь в твоих словах. Но раз уж магия дала нам такой дар, грех им не воспользоваться, — усмехнулась Лили. — Легче?

— Значительно, — вздохнул он, — но давай в следующий раз все же будем лечиться пением. Благо, я не ранен.

— Не каркай! Ну, или не мяукай, — усмехнулась Лили, чувствуя, что Северусу, несмотря на все еще горестные мысли, на самом деле стало лучше: от него пошли вполне отчетливые волны спокойствия.

— Зато есть и хорошая новость, — он подошел к дивану и, устроившись, посадил ее к себе на колени. — Люциус встречался со Скитер, и она с радостью взялась за журналистское расследование. Правда не за бесплатно, но, в общем-то, это и справедливо.

— Не говорила она, сколько времени это может занять?

— Точных дат не называла, но сказала, что за два месяца может и не управиться, потому что Дамблдор относится к тем людям, которые мастерски умеют прятать концы в воду. Ну и еще… — тяжело вздохнул Северус, — просила… хм… это не совсем законно, но должно ускорить результат…

— Что?..

— Просила достать зелье Доверия и Феликс Фелицис, — хмыкнул Северус. — Придется варить. Доверие готовится быстро и легко. Но Феликс… Мерлин, где взять на него время?

— Ох уж эта Скитер! — покачала головой Лили. — Но я могу помочь тебе. Тем более скоро я перебираюсь в Поттер-холл, а там прекрасная лаборатория. Оставишь мне заметки и я…

— Лили, оно варится три месяца! Процесс очень трудоемкий и щепетильный…

— Ты видимо забыл, что я когда-то помогала тебе в зельях? И, кажется, у меня неплохо получалось, — нахмурилась она. — К тому же, после твоего отъезда в школу у меня будет масса времени, которое мне все равно нечем занять.

— Хорошо, — легонько щелкнул ее по носу Северус, — уговорила. Я распишу подробную инструкцию и, в принципе, мое присутствие там понадобится только пару раз, когда будет особенно сложный процесс заваривания.

— Вот и отлично! — сморщила нос Лили. — Не представляешь, как мне надоело сидеть без дела!

— Не просматривала без меня последние воспоминания Гарри?

— Нет, извини, — виновато улыбнулась Лили. — Волновалась, чувствуя твои эмоции, и не могла сосредоточиться. А там что-то серьезное, про очередные преступления Риддла.

— Тогда давай вместе… — Он ссадил ее на диван и поднялся, чтобы достать Омут памяти.

— Северус, но ты же устал… — попыталась возразить Лили.

— После твоих живительных слез мне намного лучше, они эффективнее бодрящего зелья, — улыбнулся он. — И мне самому хочется посмотреть. История жизни Тома Риддла страшное, но весьма увлекательное зрелище. К тому же, чем скорее мы поймем, к чему подводит Гарри Дамблдор, тем быстрее найдем ответ на вопрос: как остановить Темного Лорда. А то он в последнее время вообще теряет все признаки адекватности. И я уже начинаю склоняться к версии Дамблдора, что он, и правда, создал себе несколько крестражей.

— Ой, не говори ерунды! — фыркнула Лили. — Мы же выяснили совершенно точно, что это не так. Помнишь тот трактат о маге, создавшем три крестража?

— Помню-помню. Душа не удержалась в теле и стала блуждающим кровавым духом, пока ее не упокоили. Но ведь и у Темного Лорда произошло тоже самое. Знаешь, он с каждым днем все больше теряет признаки человека и начинает напоминать воплощенного демона, печать на его имя. Поэтому я поневоле ищу этому хоть какое-то объяснение.

— Но ты же говорил, что яд змеи, использованный для возрождения…

— Нет, тут что-то другое, — задумчиво покачал головой Северус, ставя на столик у дивана Омут памяти, который они взяли из дома Поттеров для просмотра воспоминаний Гарри. — Кровь змеи должна влиять лишь на его облик, ну и добавить каких-то инстинктов. Животные, и змеи в том числе, редко впадают в беспричинную агрессию. Ладно, давай посмотрим, чем нас на этот раз удивит Дамблдор, — подал он руку Лили, помогая подняться и подойти к Омуту памяти.

Она усмехнулась и первая коснулась вихрящихся в артефакте воспоминаний, чтобы тут же оказаться в гостиной дома Блэков. Следом за ней сразу же появился и Северус.

Они внимательно просмотрели всю беседу Дамблдора с Гарри и совершили вместе с ними путешествие еще глубже, в воспоминания не кого-нибудь, а самого Марволо Гонта — дяди Темного Лорда, и вновь вернулись в реальность.

Северус сел в кресло и глубоко погрузился в свои мысли, а Лили принялась расхаживать туда-сюда по комнате.

Если судить по тому, что Том Риддл с упорством маньяка собирал древние магические артефакты, то теория с крестражами отпадала полностью. Им с Северусом удалось обнаружить одну заметку в старинной книге из весьма обширной библиотеки Поттеров, в которой автор предупреждал магов, что поместить осколок души в магический предмет практически невозможно и крайне опасно. Там же давалось весьма подробное описание самого ритуала создания крестражей, а так же методы их уничтожения, и приводилась историческая справка о более-менее известных магах, которые когда-либо прибегали к этому способу сохранения жизни. Причем названы были не только европейские маги, но и азиаты, которые считались его изобретателями. Вот из этой книги они и узнали, что создать крестраж из артефакта, обладающего магическим ядром, невозможно, потому что оно либо разрушало, либо поглощало осколок души мага, соприкоснувшись с ним.

— А может, Дамблдор ошибается в другом? — остановилась Лили перед Северусом. — Может, эти артефакты Риддл собирал для… ну, не знаю… для коллекции? А крестражем, допустим, был дневник, который Гарри уничтожил на втором курсе?

— Нет, Лили, — покачал головой Северус, — если бы для коллекции, то об этом ходили бы хоть какие-то слухи, да и держал бы он тогда их в каком-то одном месте, как обычно поступают с коллекционными предметами. Таким гордятся и не скрывают этого, хотя и тщательно охраняют. Я склоняюсь к другому варианту… Во время обучения в Италии я однажды случайно наткнулся на одну очень интересную книжку в древнем замке моего учителя. Только времени на чтение посторонней литературы у меня не было из-за жесткого графика занятий. Мне на сон его выделяли всего ничего, поэтому прочитать ее полностью так и не удалось. Но бегло просмотрев оглавление и некоторые разделы, я понял, что это брошюрка о каком-то сложном ритуале привязки души, который позволяет обрести магу относительное бессмертие. Там как раз упоминалось о сильных артефактах, магия которых и используется для этого весьма затратного ритуала. И… я не представляю, где нам искать информацию о нем, потому что брошюра была из родовой библиотеки моего наставника, к которой никто, кроме членов семьи, не имеет доступа.

— А ты как же?

— А я был на правах ученика, что приравнивается там к близким родственникам, — пояснил Северус, — поэтому мог заходить и в родовую секцию.

— А если посмотреть в библиотеке Поттеров? — с надеждой спросила Лили.

— Вряд ли… Слишком светлый род. Я вообще удивлен, как у них оказалась та книга о крестражах.

— Может потому, что врага нужно знать в лицо?

— Чтобы уметь защищаться от темных заклинаний, нужно знать сами темные заклинания? — хмыкнул Северус. — Возможно… Но ты сама говорила, что у Поттеров очень мало книг о темной магии, хотя мы не знаем, что есть в малом родовом хранилище. Там я заметил много древнейших книг и даже что-то напоминающее папирус. Раньше ведь не было такого четкого разделения на темную и светлую магию, и кто знает, что за секреты хранятся в этих старинных источниках. Но нам в любом случае нужно искать артефакты, которыми завладел Темный Лорд.

— Слушай, Северус, — задумчиво дернула себя за выбившийся локон Лили, — если Темный Лорд на самом деле провел нечто похожее на упомянутый тобой ритуал, то как объяснить появление дневника, который изначально артефактом не был?

— Я бы не стал утверждать со стопроцентной уверенностью, что дневник не был артефактом, — скептически посмотрел на нее Северус.

— Но Гарри говорил, что это обычная маггловская…

— Записная книжка. Я помню. Только подумай сама, почему Том Риддл, с такой ненавистью относящийся ко всему маггловскому, вдруг использовал ее для каких-то нам пока неясных целей? Нет, Лили, чтобы там ни было, но дневник не был обычной записной книжкой. Да и поведение фантома, появившегося оттуда… наличие псевдоразума и прогрессирующее развитие, влияние на чужую волю… Все это говорит о присутствии магического источника в этой казалось бы простой записной книжке. Конечно, теперь мы не сможем узнать, что там было, но я предлагаю рассматривать обе теории: создание крестражей — что, на мой взгляд, весьма сомнительно, если речь идет не об одном, — и ритуал привязки с помощью артефактов.

— Ну хорошо, — кивнула Лили, садясь на диван. — И что нам это дает?

— Во-первых, нужно искать информацию о том, какие ритуалы могут гарантировать магу относительное бессмертие. Ну а во-вторых, нужно выяснить, где спрятаны сами артефакты. Если я правильно понимаю намеки Дамблдора, Темный Лорд ценит значимые для него вещи и места. То есть нужно пройтись по всем местам, с которыми у него связаны какие-то переломные жизненные моменты. И благодаря Дамблдору, часть из них мы уже знаем.

— Что например?

— Например, дом его предков, но не магглов, а Гонтов. Не зря он кичится своей связью со Слизерином.

— Эта развалившаяся еще в начале века халупа? — скептически хмыкнула Лили.

— Для нас это халупа, а для него — дом, принадлежавший предкам — чистокровным магам, — покачал головой Северус. — И я не уверен, что туда можно так запросто попасть посторонним. В любом случае, нужно сходить и разведать обстановку.

— Ну уж нет, Северус! — встрепенулась Лили. — На этот раз даже не вздумай оставить меня в стороне! Хватит! Я и так уже скоро полгода как сижу на одном месте и практически ничем не занимаюсь. На этот раз ты возьмешь меня с собой!

— Я не собираюсь идти прямо завтра, — в примиряющем жесте поднял руки Северус. — Сейчас на это точно нет времени. С началом учебного года его, конечно, тоже не прибавится, но когда школьный ритм войдет в свою колею, думаю где-то ближе к концу сентября, тогда можно будет вырваться и посмотреть на бывшее жилище предков самого Слизерина.

— Ерничаешь?

— Есть немного, — усмехнулся он и устало потер глаза.

— Ой, время уже давно за полночь, — кинула Лили взгляд на часы. — Пойдем спать. Завтра все обсудим, когда ты со школы вернешься. Дамблдор пока не придирается, что ты домой каждый день аппарируешь?

— Ему не до меня, — хмыкнул Снейп. — Проверяющие ему уже плешь проели, так что ему пока не до интриг. Ладно, пойдем, а то я и правда устал что-то.

Северус поднялся и пошел готовиться ко сну, а Лили, подхватила со столика Омут памяти и убрала его в комод. Она махнула рукой, загасив свечи, которыми они предпочитали пользоваться вместо маггловского электричества. Любая техника и даже обычные лампочки очень сильно реагировали на каждое магическое действие, что ограничивало возможность их применения. Естественный огонь для Лили еще со времен учебы в Хогвартсе стал более привычен.

Переступив порог комнаты, она вдруг резко остановилась, словно наткнулась на невидимую стену.

— Огонь… хм…

В голову пришла совершенно внезапная и неправдоподобная мысль, но почему-то Лили показалось, что она ухватила нужную ниточку из окружавших их тайн и интриг. Она не могла понять: то ли это очередная подсказка предков, всколыхнувшаяся в памяти, то ли сработали какие-то ассоциации. Застыв на несколько мгновений и прокрутив в голове и так и этак неожиданный и совершенно фантастический ответ на один из тех вопросов, которые они обсуждали сегодня, Лили решила, что нужно обязательно поделиться своими соображениями с Северусом.

Однако когда она зашла в спальню, оказалось, что любимый уже спит, завалившись на кровать прямо в брюках и рубашке.

Лили покачала головой и при помощи магии освободила его от одежды. За последние дни, бегая то на работу, то на вызовы Темного Лорда, то в особняк Блэков и по вечерам еще просматривая воспоминания Гарри, Северус ужасно устал. И она понимала это, но ничем, кроме своих слез и моральной поддержки не могла ему помочь.

Быстро раздевшись, Лили юркнула к любимому под бок, накрыв их обоих легким одеялом, хотя сама в лишнем тепле и не нуждалась. Зевнув, аккуратно взяла его за руку и, закрыв глаза, напомнила себе, что утром нужно будет обязательно поделиться с Северусом своими размышлениями. И тут же уснула.