Возрождение Феникса (гет)

Северус быстро шел по коридорам Малфой-мэнора, укрепляя ментальные щиты и обдумывая, что следует сказать Лорду о планах Драко.

Сразу после окончания каникул он вызвал крестника к себе, и они серьезно поговорили. Северус старался разговаривать с ним как со взрослым и утаивать по минимуму. Судя по всему, Люциус тоже успел пообщаться с сыном, объяснить ему ситуацию и то, чего они от него ждали. К счастью, ментальные щиты Драко, подкрепленные родовыми амулетами, держались крепко.

В этот раз мальчишка не стал ни юлить, ни бахвалиться — кажется, пережитые после принятия метки испытания помогли ему избавиться от глупых детских привычек — и подробно рассказал о своем плане. Он собирался отремонтировать старый исчезательный шкаф, чтобы провести в Хогвартс Пожирателей. Миссию, возложенную на него Темным Лордом, Драко воспринимал всерьез, но явно был не готов осуществлять рискованное задание в одиночку, поэтому и додумался до такого. Только Северус быстро развеял его надежды, объяснив, что никто из Пожирателей даже палочку не поднимет против Дамблдора, зная, что по приказу Повелителя, убить того должен именно Драко. Осознав это, крестник сильно испугался, видимо, не предполагая такого исхода, хотя и очень старался держать лицо. Однако Северус предложил ему не спешить, согласовывать каждый шаг заранее, а пока заняться учебой и не создавать себе проблем. Он пообещал Драко сделать все возможное, чтобы отвести от него гнев Темного Лорда и выиграть время. И тот согласился повременить с починкой и ничего не предпринимать, пока не получит их совместное с отцом одобрение. И сейчас Северусу предстояло выполнить часть своих обязательств и как-то договориться с Повелителем.

Упрятав воспоминания о разговоре с крестником в глубины памяти, он зашел в зал с высоко поднятой головой и прошествовал в первые ряды столпившихся на порядочном расстоянии от трона Пожирателей. Краем глаза Северус заметил мелькнувшие из-под капюшона белые волосы Малфоя, но не стал приближаться к нему, чтобы не вызывать лишних подозрений. К тому же он все равно рассчитывал задержаться в мэноре после собрания.

Очистив сознание, он аккуратно осмотрелся по сторонам. Представители ближнего круга, скрывая лица под масками, стояли чуть впереди, по бокам от трона. Остальные толпились в центре зала, большинство с открытыми лицами, так как не удостоились еще чести носить маску Пожирателя. Темный Лорд сидел на троне, не обращая внимания на собравшихся в зале магов, и о чем-то тихо шептался с Нагайной. Внизу, на нижней ступеньке постамента, подперев голову рукой, словно каменное изваяние, застыл Петтигрю. Выглядел он как-то странно. Казалось, что это не живой человек, а статуя, или кукла-марионетка, которая движется только по приказу хозяина.

Вскоре Темный Лорд обратился к Пожирателям, но Северус продолжал наблюдать за Петтигрю, так как по опыту знал, что в первой части общих собраний не происходит ничего интересного и важного. Раздача Круциатусов, недовольство от проваленных или недостаточно быстро выполненных заданий, редкие похвалы — в этот раз тоже все шло как обычно. Более серьезные вопросы, как правило, не обсуждались при таком скоплении народа.

Маги ближнего круга нервно топтались на месте и откровенно скучали, в то время как Петтигрю умудрялся сохранять полную неподвижность и отмирал только тогда, когда Темный Лорд обращался непосредственно к нему, а случалось это нечасто. Выглядел крысеныш даже хуже Блэка, отсидевшего двенадцать лет в Азкабане: глубокие морщины, избороздившие лицо, обвисшая кожа какого-то серовато-желтого цвета, редкие клочки абсолютно седых волос на голове делали его похожим на древнего старца. Почему-то он напомнил Северусу домовика Блэков, и казался таким же древним и болезненным.

Сам Темный Лорд тоже заметно сдал. Пару недель назад, на рождественском ужине он имел гораздо более здоровый вид. Может, для большинства Пожирателей эти изменения были и не слишком замены, но Северус наметанным взглядом сразу определил, что величина чешуйчатого покрова слегка увеличилась, оттенок кожи стал заметно серее и, судя по ярко пылающему камину, от жара которого у всех присутствующих градом стекал по вискам пот, Лорда, скорее всего, лихорадило.

Северус мысленно застонал, понимая, что ему вновь придется изменять состав и увеличивать концентрацию поддерживающего зелья, которое он варил для Темного Лорда каждый месяц. За последний год это будет уже третье усовершенствование, а ведь они тоже требовали времени и тщательных расчетов. Общее собрание продолжалось и Северус, чтобы не терять напрасно времени, прикидывал, достаточно ли будет повысить дозу магической крови в зелье для усиления его эффективности, или придется полностью пересчитывать закладку остальных компонентов.

Наконец, судя по тому, что большая часть Пожирателей двинулась к выходу и в зале остались только представители ближнего круга, общее собрание закончилось. Начиналось самое важное.

Северус сосредоточился, внимательно вслушиваясь в слова Темного Лорда, чтобы не пропустить ничего важного. И как выяснилось — не зря. Нотт, полный собственной значимости, отчитывался об успехах в полученном ранее задании: отыскать и изучить информацию, касающуюся парных пророчеств, подобных тому, что связало Лорда и Гарри. Однако если судить по его словоизлиянию, в фамильной библиотеке древнего замка Ноттов тот ничего подобного пока не нашел. Но, зная его целеустремленность и напористость, можно было не сомневаться, что рано или поздно он раздобудет нужные сведения, если он существуют.

— Северус-с-с, — наконец обратился к нему Темный Лорд. Голос его то и дело срывался на едва слышное шипение, — мы надеемся, что ты принес из Хогвартса хорошие новости.

— Да, мой повелитель, — шагнул вперед Северус и сдержанно поклонился. — План Драко, озвученный вам в начале каникул, предполагает, что в школу можно будет провести не одного-двух, а целый отряд Пожирателей. Таким образом, мы сможем захватить школу изнутри, быстро обезвредив тех, кто рискнет оказать нам сопротивление. К тому времени, как проход будет полностью восстановлен и достаточно стабилен, чтобы не возникало искривлений пространства, я смогу предоставить схему охранных пунктов и график дежурства авроров на территории Хогвартса. К сожалению, после весеннего ареста Дамблдора, члены Ордена феникса появляются в школе внезапно и бессистемно, и только он сам знает, когда кто-то из них должен посетить замок. Внешне, они просто наносят неофициальные визиты директору, но на самом деле под видом прогулок патрулируют коридоры, имея разрешение на нахождение в школе. О наличие в замке членов Ордена я смогу сообщить только непосредственно перед самым началом операции.

— Хм… что ж, неплохо, но меня интересует другое, — вкрадчиво произнес Темный Лорд, гневно раздувая ноздри. — В своем замечательном докладе друг наш Северус не сказал ни слова о сроках проведения операции. Когда?.. Когда мы сможем ос-с-существить ваш с Драко блестящий план? — начал он медленно поднимать палочку.

Северус буквально чувствовал, что на него сейчас обрушится очередное Круцио и старался заранее подготовиться к предстоящей боли.

— Для того чтобы обе точки перемещения работали равномерно и без сбоев не достаточно просто починить исчезательный шкаф, — быстро отчитался он, рискуя огрести гнев господина. — Их нужно тщательно синхронизировать, и эту стадию починки я хотел бы проконтролировать лично, чтобы не случилось непредвиденных ситуаций. Но на точечную синхронизацию требуется время.

— Сколько?!

— К пасхальным каникулам закончим! — словно в омут с головой ринулся Северус, наобум называя дату и надеясь, что за это время ситуация изменится и либо Дамблдор, либо Темный Лорд частично утратят свою власть. — Раньше не получится, потому что нужно срочно изменить состав известного вам зелья.

Темный Лорд тут же опустил палочку, все еще гневно сверкая глазами. Зрачки его сузились, вытягиваясь в тонкую нитку.

— З-с-с-селье в приоритете! — после длительной паузы прошипел он, внимательно вглядываясь Северусу в глаза, который отчетливо ощущал, как тот безжалостно копается у него в мозгу, пытаясь отыскать в его словах подвох или предательство. Однако все неподобающие мысли были оставлены за надежным заслоном, который Северуса еще ни разу не подводил. Но то, что Лорд согласился на отсрочку и дал достаточно приличный по его меркам срок, указывало, что он и сам отметил ухудшение своего состояния.

— Я сегодня же приступлю к исследованиям, если свободна лаборатория, — поклонился Северус, тщательно подавив готовый вырваться вздох облегчения.

— Моя лаборатория всегда к вашим услугам, повелитель, — тут же подхватил стоявший чуть в стороне Люциус, стоило Темному Лорду перевести на него взгляд.

— Похвальная покладистость, — дернул головой Темный Лорд. — Тогда продолжим. Питер, подай мне газету.

Питтегрю встрепенулся, пошарил рукой под троном и быстро передал повелителю свежий номер «Ежедневного пророка». Северус заметил большое фото Скримджера и анонс его интервью, занимавшее весь разворот, которое он прочитал еще за завтраком. Ничего особо важного в этой статье министр не сказал, всего лишь подвел итоги работы за прошедшее полугодие, в течение которого он занимал министерское кресло. Однако Темный Лорд придрался к цифрам, указанным в статье. Скримджер озвучил количество предотвращенных нападений Пожирателей. Стоило признать, что для обывателей эти цифры выглядели достаточно оптимистично.

Северус с наслаждением выслушал разнос, который Темный Лорд на основе этих цифр устроил Беллатрисе и Лестрейнджам, ведь именно они в последнее время отвечали за акции устрашения. Почему-то ему нравилось смотреть на то, как Белла, ее муж и шурин корчатся под Круцио и другими заклинаниями. Их кровожадность и маниакальная жажда причинять боль всегда вызывали в нем отторжение. К тому же Рудольф и Рабастан совершенно не умели себя контролировать под пытками, в отличие от Беллы, которая с полубезумной блаженной улыбкой всегда принимала от повелителя и похвалы, и угрозы, и наказания.

К счастью, вскоре собрание закончилось, и все потянулись на выход. Северусу же пришлось ненадолго остаться, чтобы как можно осторожнее выяснить у Темного Лорда, насколько серьезны ухудшения в его самочувствии.

Выйдя из тронного зала, он поспешил отыскать Люциуса, чтобы тот, как вежливый хозяин, проводил его в лабораторию. Спустившись в подвал, Малфой пропустил Северуса веред и тщательно закрыл за собой дверь. Лаборатория оставалась единственным помещением во всем доме, где можно было не опасаться подслушивания — никто бы не рискнул применять магию в комнате, полной редких и довольно-таки неустойчивых ингредиентов.

— Как там Драко? — с порога поинтересовался Люциус.

— Обещал прислушиваться к моим советам и пока не спешить с починкой, чтобы «медленно» и досконально во всем разобраться.

— Молодец сын, — кивнул Люциус. — А у меня новость. Хорошая. Скитер прислала весточку.

— И?.. — пристально глянул на него Северус, сложив на груди руки. — Что у тебя за манера тянуть книззла за яйца?

— Рита жива, здорова, и книга почти готова. Только с моей стороны опять нужно немного финансовых вливаний, чтобы обеспечить Скитер дополнительную безопасность, — криво усмехнулся Люциус.

— Деньги могут спасти ее от карающей длани Дамблдора? — фыркнул Северус.

— Нет, но они помогут ей продлить срок найма тайного жилища.

Северус подумал, что дешевле было бы спрятать Риту в Поттер-холле, как предлагала Лили, но Скитер бы точно не преминула нагреться на еще одной сенсации: объявить миру о воскрешении Лили Поттер. Он вообще не представлял, где эта пиранья смогла найти защищенное и скрытое магией жилье. Какой дурак пустил ее к себе? Все дома, упрятанные под чарами ненаходимости, как правило, хранили в себе слишком много секретов, доверить которые Скитер мог бы только полный идиот.

Эти мысли напомнил ему о старом, обшарпанном доме Блэков и его хозяине.

— Слушай, а что если ей предложить материал для еще одной скандальной статьи? — задумчиво проговорил Северус. — Хватит ей гонорара, чтобы не клянчить больше денег?

— Это зависит от того, насколько громким получится скандал и захотят ли перекупить ее статью другие издания, — задумчиво покрутил Люциус тростью, которую даже дома не выпускал из рук.

— О! Не сомневайся, история абсолютно правдивая и невероятно скандальная. Кстати, там тоже мелькает длинный нос Дамблдора. И не только его. Думаю, если кто-то и рискнет написать статью на эту тему, то только жадная до сенсаций Скитер.

— Теперь уже ты тянешь книззла за яйца, — покачал головой Люциус.

— Я о Блэке и суде над ним. Неплохо было бы взбаламутить воду и с этой стороны. А чтобы заинтересовать Риту, можно скинуть ей кусок воспоминаний о Петтигрю с сегодняшней газетой в руках. Понятно, что фото из Омута памяти не сделаешь, но в качестве наживки — пойдет. Уверен, что она сможет отыскать достаточно фактов, чтобы заинтриговать народ и инициировать проверку.

— Или отыскать, или придумать, — хмыкнул Люциус. — А то ты Скитер не знаешь.

— Какая разница! Главное, есть вероятность, что дело Блэка будет пересмотрено.

— Я только не понимаю, тебе-то какой в этом прок? Мне казалось, что ты его ненавидишь.

— Я и ненавижу, — усмехнулся Северус, — да только для Лили он лучший друг, и мне приходится его терпеть.

— О! Так ты знаешь, где он отсиживается? — Заметив его отрицающий жест, Люциус только хмыкнул: — Не отнекивайся! Мне, собственно, все равно. Жив и ладно. Но теперь я хоть понимаю твой мотив, — прищурился он. — Осчастливить любимую женщину и не засветиться перед неприятелем своим благородством…

— Скажешь тоже — благородством, — фыркнул Северус. — Если бы нам это было невыгодно, я бы в его сторону даже не посмотрел.

— Хорошо, я понял: все для дела и для любви. Как думаешь, кусочка моего воспоминания и информации о том, что Петтигрю жив, а Блэка осудили без оснований, хватит Скитер, чтобы начать свое расследование?

— Расскажи ей, что по Хогвартсу ходили слухи об этом еще два года назад, и некоторые ученики шептались, что тоже видели Петтигрю живым. Жаль, что все свидетели, которые могли бы подтвердить это под присягой либо еще несовершеннолетние, либо имеют запятнанную репутацию, либо же, как мы с тобой, просто не могут об этом говорить, не лишившись языка или жизни. Хотя… подожди… Грейнджер!

— При чем тут эта грязно?..

— Малфой, я предупреждал! — прервал его Северус. — Но для непонятливых объясню: Поттер и его друзья видели живого Петтигрю после побега Блэка из Азкабана. И Грейнджер пока единственная из них, кто достиг совершеннолетия и может привлекаться как свидетель и давать показания. Но эту информацию ты пока попридержи. Посмотрим, что накопает сама Скитер.

— Хорошо, я понял. Ладно, пойду, а то придется опять придумывать причину моей длительной задержки, — вздохнул Люциус.

— Вот возьми, — Северус подошел к одной из полок с готовыми зельями и достал оттуда зеленый пузатый флакон. — Скажешь, что просил у меня настойку от мигрени для Нарциссы.

— Спасибо и будь осторожен! — уже с порога кивнул ему на прощание Люциус.

— Ты тоже, — ответил Северус и, дождавшись, пока за Малфоем закроется дверь, углубился в свои расчеты, с сожалением понимая, что ни в Хогвартс, ни тем более в Поттер-холл этой ночью не попадет.

* * *

— Кричер, — позвала Лили, жестом приглашая Сириуса садиться. В гостиной тут же появился домовик, который мало походил на эльфа, неделю назад появившегося в Поттер-холле по приказу своего хозяина. Он был одет в белоснежную отглаженную тогу, редкие волосенки аккуратно зачесаны, кожа посветлела и даже как будто слегка разгладилась.

— Ого! Как это? — удивленно глянул на Лили Сириус.

— Влияние твердой руки Милли, а так же магического источника Поттер-холла, — объяснила она. — Кричер, будь добр, принеси нам чай и тот изумительный пирог, который вы подавали к обеду, — попросила Лили, и эльф тут же исчез, отвесив вежливый поклон. А она решила объяснить Сириусу то, что узнала от своей верной эльфийки: — Пусть и временно, но Кричер сейчас наш эльф, и магия дома помогает ему восстанавливаться. У вас там, на Гриммо как-то совсем перекорежены магические потоки. Милли сказала, что так действуют родовые проклятия. В чем заключается именно ваше — она не знает, но предположила, что оно направлено на изведение всех потомков рода Блэк. И тебе, пока ты не последовал за своими родными, как главе рода, нужно отыскать способ снять его, если хочешь прожить долгую, а главное, счастливую жизнь. И да, Милли предупредила, что пока не снято проклятие, тебе не стоит вступать в брак или заводить серьезные отношения, потому что оно может повредить и твоей избраннице.

Сириус нахмурился и спросил:

— И как мне выяснить, что это за проклятие и кто его наложил? Ведь насколько я помню, чтобы его снять, нужно знать, кому направить откат.

— Не обязательно. Пока ты, затаившись, сидел на Гриммо в ожидании головомойки от Дамблдора, я прочитала по этому поводу пару умных книг и выяснила, что магия, как правило, сама посылает откат. Но для этого тебе нужно обнаружить и отторгнуть проклятие от рода. Сам по себе ритуал не сложный, но очень энергоемкий. И выполнить его может только прямой наследник фамилии. То есть ты. Ни Белла, ни Нарцисса, ни кто-то из прочих ваших родственников сделать этого не сможет. При этом, проклятие, так или иначе, все равно затрагивает всех носителей фамилии, как бывших, так и настоящих. Скорее всего, безумие Беллатрис, один ребенок у Нарциссы, уход из семьи Андромеды — это тоже его влияние. Да и у вас в семье… Ну, ты и сам знаешь.

— Да уж… озадачила ты меня, — нервно и совсем невесело рассмеялся Сириус. — И как прикажешь его искать? Если я правильно помню, то проклятие можно занести в дом только с каким-то предметом?

— Я дам тебе пару книг для изучения, но только их нельзя уносить из дома, поэтому читать придется здесь. Ну и в своей библиотеке поищи. Но я почему-то уверена, что там ты ничего не найдешь, ведь проклятие будет сопротивляться твоим попыткам от него избавиться. Хотя, судя по описанию — я бегло просмотрела — сам процесс не слишком сложный. Вся беда в том, что пострадавшая семья, как правило, даже не подозревает о том, что они прокляты. Это заметно только со стороны, да и то нужно знать, куда именно смотреть.

— Спасибо за информацию! — Сириус растерянно посмотрел на накрытый стол — судя по всему, он даже не заметил, когда в гостиной появлялись домовики — затем криво улыбнулся: — Стоит, наверное, сказать спасибо Дамблдору, что вынудил меня отправить к тебе Кричера. И да, ответ Альбуса на новость об исчезновении моего домовика был предельно лаконичен: «Ясно». С тех пор он меня, слава Мерлину, вообще ни разу не потревожил, а я, благодаря твоему эльфу, наконец-то смог нормально питаться и не чихать от пыли, скопившейся на всех поверхностях.

— Ну да, кому ж еще сказать спасибо, если не Дамблдору? — фыркнула Лили. — А, между прочим, это Милли первая догадалась о проклятии, но она же эльф!

— Не злись, я же пошутил, — улыбнулся Сириус. — Я уже усвоил, какое сокровище эта твоя эльфийка, но не могу до конца понять: чем тебе так сильно Альбус насолил?

— Альбус? — тяжело вздохнула Лили. — Ну хорошо, если хочешь, слушай. Правда уже поздно, и за сегодня я все рассказать не успею. Но, наверное, тебе на самом деле пришло время узнать, почему я после возвращения всячески скрываюсь от нашего великого светлого мага Альбуса Дамблдора.

— О! Я даже удивлен, что наконец-то удостоился такой чести, — хмыкнул Сириус.

— Не ерничай. У меня были причины молчать, — покачала головой Лили.

Вздохнув, она собралась с мыслями и начала свою историю с момента нападения Пожирателей на Поттер-холл. Она рассказывала, ничего не скрывая, единственное, что ей пришлось утаить — правду о настоящем отце Гарри.

Они возвращались к этой теме несколько вечеров подряд, потому что, помимо воспоминаний о событиях прошлого, Сириусу хотелось как можно скорее изучить литературу о родовых проклятиях. Он усердно штудировал книги и древние фолианты из хранилища Поттер-холла, лишь за час до ухода откладывая их в сторону и внимательно слушая продолжение истории Лили.

Она видела, что Сириус шокирован ее рассказом, поэтому решила сразу открыть все карты и, наконец, сообщила, что они с Северусом на каникулах поженились, хотя и не нуждались в подобном ритуале, так как составляют магическую Пару. Но Сириус отреагировал на подобное без привычного азарта и неприязни. Вероятно, он был настолько выбит из колеи рассказами о коварстве Дамблдора и новостями о собственном родовом проклятии, что последнее известие уже воспринял без запала, лишь с иронией пожелал им счастья и «не пожалеть о сделанном выборе».

После этой своеобразной исповеди Лили стало намного легче общаться с Сириусом. Она видела, что он теперь полностью доверяет ей и не ставит под сомнение ее слова, считая их наговорами.

А спустя неделю, когда январь уже подходил к концу, Сириус вывалился из камина весь в саже с ссадинами и кровавыми потеками на лице и крикнул:

— Нашел! Лили, я нашел, где эта дрянь угнездилась!

* * *

Северус навел порядок в лаборатории, глянул на часы и решил, что сегодня вполне успевает попасть в Поттер-холл. Было еще не слишком поздно, да и Дамблдора он предупредил, что может не вернуться к ночи. Альбус знал, что Северус каждые выходные ходит в Малфой-мэнор и варит там зелья для нужд Пожирателей. Как бы ему это не претило, однако он смирился, потому что не мог потерять шпиона из ближнего круга Темного Лорда.

Почти две недели Северус каждую свободную минуту экспериментировал с зельем, и все выходные проводил в лаборатории Малфой-мэнора. Наконец сегодня ему удалось подобрать нужную концентрацию веществ и приступить в варке. Но процесс приготовления основы занимал слишком много времени, поэтому Северус, смешав все компоненты и наложив на горелку под котлом специальное заклинание, покинул лабораторию, собираясь переночевать в Поттер-холле.

В будние дни они с Лили связывались при помощи Гарри и его артефакта, но это происходило лишь дважды в неделю, потому что чаще сын появляться у него не мог из-за учебы и своего бурно развивающегося романа. А Северусу безумно хотелось увидеть жену, по которой он очень соскучился, и сообщить ей последние новости.

Выйдя из мэнора, он зябко поежился: на улице стоял густой, промозглый туман, медленно съедающий остатки еще недавно белого снега. Кивнув застывшим у входа часовым, Северус быстро покинул территорию поместья и аппарировал к Поттер-холлу, как обычно, заметая следы.

Переступив порог замка, он с удивлением отметил, что давно перестал воспринимать Поттер-холл как родовое гнездо своего врага. С каждым приходом сюда ему все чаще казалось, что он возвращается домой. Северус не знал, что тому виной: то ли проведенная в ритуальном зале с привлечением родовой магии свадебная церемония, то ли просто от того, что здесь свила себе уютное гнездышко Лили. А возможно, его ненависть в Джеймсу изжила себя, ведь тот давно умер и, как выяснилось, вовсе не уводил у него любимую девушку. Однако, что бы ни послужило причиной, каждый раз входя в дверь Поттер-холла, он словно окунался в тепло и свет, которых никогда в жизни не ощущал ни в одном из своих жилищ.

— Добрый вечер, господин Северус, — посреди холла тут же появился Корин.

— Добрый, — согласно кивнул он. — А где Лили?

— Госпожа Лили в библиотеке. Господина проводить?

— Не стоит, я сам.

Северус быстро поднялся в библиотеку и легонько толкнул чуть приоткрытую дверь. При виде Лили он не смог сдержать радостной улыбки. Она сидела на диване, свернувшись калачиком и, чуть нахмурившись, сосредоточенно изучала какой-то толстый фолиант, пристроив его на коленях. В одной руке Лили нервно крутила ярко красное перо, а пальцами другой быстро прослеживала прочитанные строчки. Время от времени она задумчиво прикусывала губу и нервно щекотала себе пером кончик носа, забавно при этом морщась. Блики огня играли в ее рыжих волосах, мягко пробегали по коже, придавая ей золотистый оттенок. Маленький яркий локон свесился на щеку, выбившись из прически, и мерно колыхался в такт дыханию.

— Какая же ты у меня все-таки!.. — не смог сдержать Северус своего восторга.

— Ой! — Фолиант упал с ее колен прямо на пол, а перо хрустнуло в пальцах. — Ты пришел?! Я уже и не надеялась!

Лили попыталась вскочить, но пока она смогла выпрямиться и поставить ноги на пол, Северус уже стремительно подошел к ней и, крепко сжав в объятиях, подхватил с дивана.

— Как же я соскучился!

Почувствовав в руках теплую и такую приятную тяжесть любимого тела, он тут же забыл обо всех новостях и заботах. Здесь и сейчас Северус хотел быть только со своей женой, наплевав на всех Дамблдоров и Темных Лордов вместе взятых и проблемы с ними связанные. Пару секунд он пристально смотрел в глаза Лили, во всю ширь легких вдыхая ее опьяняющий запах, а потом жадно набросился с поцелуем на влажные, чуть приоткрытые в улыбке губы.

С этого момента действительность перестала для него существовать. Единственное, что он помнил краем затуманенного желанием мозга: нужно действовать осторожно и не навредить любимой. Северус старался удерживать свой вес на руках, чтобы не слишком прижимать Лили к неудобному диванчику своим телом. Он совершенно не запомнил, как они оказались на том самом диванчике, как лишились одежды. Северуса окутывал ее тонкий, едва уловимый аромат, а чуть позже, когда он проник в нее, и жар ее лона. От переизбытка ощущений в глазах темнело, а от его пресловутой сдержанности не осталось и следа. На несколько долгих минут для него полностью перестал существовать мир за пределами их узкого, неудобного ложа. Слух с жадностью ловил протяжные стоны, зрение отмечало лишь встречные движения и плавные изгибы извивающегося тела, нос не ощущал ничего кроме естественного аромата любимой, а язык слизывал соленую влагу с ее кожи, которая казалась для Северуса божественным нектаром. Он сдерживался из последних сил, балансируя на грани собственного удовольствия, телом улавливая отголоски экстаза Лили. Но когда она, крепко обхватив его ногами, изо всех сил впилась ногтями и закричала, Северус тоже сорвался в оргазм вслед за ней.

— Ничего себе! — томно протянула Лили, выпуская его через несколько мгновений из своей хватки. — Вот это я понимаю: соскучился! Что это на тебя нашло?

— Не знаю. Соскучился. Никогда такого не было. Видимо не зря молодоженам полагается медовый месяц, — попытался устроиться поудобнее Северус, но маленький библиотечный диван не давал возможности для маневров. — Мы слишком надолго расстались сразу после свадьбы. — Он нехотя встал и тут же почувствовал, как саднят ранки на плечах от ногтей Лили. Северус насмешливо фыркнул, осматривая кровоточащие царапины: — Ты как дикая кошка. Точно уверена, что в твоих предках не было книззлов или бастов?

— Нет, мы чистокровные Фениксы! — Лили села и, шутя, взмахнула руками как крыльями.

— Ох, оденься, пожалуйста, — несмотря на только что пережитое удовольствие, Северус почувствовал, как при виде обнаженной Лили вновь охватывает возбуждение и сам себе удивился: раньше таких всплесков сексуальной активности у него не наблюдалось даже рядом с любимой. — Сначала я хочу тебе рассказать последние новости, а потом можно будет продолжить наши увлекательные занятия, только лучше в спальне. Все-таки библиотека не слишком подходящее место для этих целей.

Северус со смешком подобрал свои брюки, валяющиеся под грудой книг, упавших со стола во время их активных упражнений, но в какой именно момент это произошло, он даже не представлял.

— Вот так всегда: сперва дела, потом удовольствия, — наигранно обиженно возмутилась Лили. Северус тут же решительно шагнул к ней, но она отмахнулась от него: — Все-все, одеваюсь. Нет, мне, конечно, было сейчас хорошо, даже слишком, но помимо этого последние новости мне тоже хочется узнать. Кстати, у кошачьих ближе к весне всегда начинается гон.

— На что ты намекаешь? — нахмурился Северус.

— Да я даже не намекаю, — хитро фыркнула Лили, приводя себя в порядок, и, собрав рассыпавшиеся по плечам волосы в подобие хвоста, чинно уселась на диване. — Все, я готова слушать.

— Тебе для полноты образа не хватает очков и седины в волосах, и будешь вылитая МакГонагалл, — усмехнулся Северус и прошел к стеллажу, где лежали карты.

Достав карту Великобритании, он раскатал ее по столу и придавил уголки заклинанием временного приклеивания.

— Я тут зашел к Дамблдору после прошлого собрания у Лорда и обратил внимание, что он очень внимательно разглядывает карту. Сначала я не придал этому значения, но вдруг понял, что на карте отмечено два места: Малфой-мэнор и вот это… — Северус отметил указателем точку на побережье, испытующе глянув на Лили.

— Так это же… это же та местность, где был спрятан медальон, — после недолгого раздумья, заметила она.

— Именно! Третий тайник отмечен не был, но мы-то с тобой знаем, где он находился. — Он поместил еще один указатель возле Литтл-Хэнглтона. — А теперь смотри, что получается.

— Хм… Абракадабра какая-то, — фыркнула она.

— Нет, это кусок какой-то фигуры. Я попробовал соединить эти три точки. Если это треугольник, то он какой-то слишком кособокий. По всем законам нумерологии и арифмантики обрядовые фигуры должны быть либо равносторонними, либо с симметрично удаленным от углов центром. К тому же якорей явно больше трех. Шестигранником и любой другой равнобедренной фигурой оно быть не может. Вряд ли Лорд прятал якоря в море. Я перепробовал разные варианты и склонен думать, что это… — Северус осторожно провел палочкой по карте, накладывая на нее проекцию. — Ну как тебе?

Лили какое-то время разглядывала карту и изображенную над ней вытянутую звезду, потом вдруг встрепенулась:

— Одна из точек ложится как раз на Хогвартс!

— Да, а другая задевает Лондон. Самое интересное, что если это действительно звезда, то ее центр попадает на старинное капище друидов — мощнейший источник магической силы.

— О! А я и не знала, — Лили с интересом разглядывала точку, в которую ткнул Северус. — Почему-то всегда, еще со времен жизни у родителей, с магией у меня прочно ассоциировался Стоунхендж.

— Стоунхендж — обманка, созданная магами несколько веков назад и не укрытая от взоров магглов. Пусть изучают и не забывают, что магия существует. А вот чуть в стороне от Манчестера есть действительно старое магическое капище — огромный источник силы.

— Почему тогда маги не используют его?

— Потому что это опасно. Только очень сильный маг может припасть к этому источнику, без риска быть разорванным в клочья, причем не только магически, но и физически: наши тела не созданы, чтобы проводить через себя такой объем энергии, — объяснил Северус. — Но если Темный Лорд рискнул на эксперименты по собственному бессмертию, то почему бы ему было не рискнуть провести ритуал на древнем капище? Это, конечно, всего лишь мои догадки, но я пытался соединить эти точки на карте по разному. И такой вариант охватывает довольно интересные места, тебе не кажется? Если Темный Лорд действительно использовал капище для ритуала, то якоря должны были находиться в каких-то стационарных точках, чтобы образовать связующие нити, способные удержать душу.

— Но Регулус унес медальон из пещеры уже давно, — с сомнением глянула на него Лили.

— Да, как раз перед тем, как Темный Лорд развоплотился в вашем доме, — кивнул Северус. — Иначе, почему, если обряд был завершен, его душу выбило из тела?

— Мы не знаем специфику ритуала, — покачала головой Лили.

— Я и говорю, что это только наши предположения, и нужно что-то придумать, чтобы их проверить. Но, кажется, теория Дамблдора все же оправдывает себя, и одним из мест хранения якорей действительно может быть Хогвартс, который сыграл в судьбе Темного Лорда весьма важную роль. К тому же, где, как не в замке, изобилующим магией прятать магический артефакт, служащий якорем?

— Звучит логично, — кивнула Лили. — И я так понимаю, ты начнешь его там искать?

— На то, чтобы найти в Хогвартсе неизвестно где спрятанный артефакт, могут уйти годы. Пока, единственное место, что мне приходит в голову — Тайная комната. Без Гарри я туда не попаду, а значит, исследовать ее пойдем вдвоем. И если Дамблдор прав, то нужно искать что-то принадлежащее основателям. Из всех известных нам артефактов остались Чаша Хельги и Диадема Ровены. Медальон Слизерина мы уничтожили, да простит нас дух Салазара, а меч Гриффиндора Темному Лорду в руки бы не дался, этот артефакт слишком избирателен.

— Смотри, чтобы Гарри там не лез на рожон.

— Мне кажется, ему понравится, — усмехнулся Северус. — У Гарри слишком развита нездоровая тяга к приключениям, прямо как у тебя.

— А мне кажется, что Тайная комната именно тебе покоя не дает. И попрошу заметить, что я уже почти полгода безвылазно сижу в Поттер-холле и даже нос за его границы не высовываю, — обиженно надулась Лили.

— Ну да, ну да, — фыркнул Северус. — А кто выбирался на разведку в пещеру? А кто самолично уничтожил якорь в хижине Гонтов? А кто?..

— Все-все, извини, забыла, — замахала на него руками Лили. — Просто пару выходов за полгода — это очень мало. Я скоро тут на стены полезу. Хорошо хоть мне Сириус компанию составляет. Да и то он сейчас все больше изучает литературу, чем развлекает меня байками про Азкабан.

— С чего это Блэк решил удариться в чтение? Раньше за ним такого не водилось.

— О! Ты же не знаешь! — вскинулась Лили. — Милли, обследовав Кричера… Ох, ты же и этого не знаешь!

— Ну да, на наших редких сеансах связи ты в основном выспрашиваешь нас с Гарри о буднях в школе, а у тебя тут, оказывается, жизнь бурлит.

— Ага, аж через край переливается, — хихикнула она. Затем став серьезной, рассказала Северусу историю про Кричера и проклятие Блэков.

— Ого! Милли — молодец! — удивленно вскинулся он. — А Блэку можешь передать от меня пожелание удачи при проведении ритуала.

— Ага, тем более что он уже нашел проклятую вещь, получив от нее магическую оплеуху: упал с лестницы! Хорошо хоть не слишком покалечился: несколько ссадин, синяки и рассеченный висок — не в счет. Все могло бы быть намного серьезнее.

— Да уж… Кто бы мог подумать? — покачал головой Северус. — Может, Блэк после этого за ум возьмется?

— Да он вроде уже и так… И кстати, он теперь знает, что мы женаты.

— Ого! И как отреагировал? Вроде бы следов разрушений я не видел.

— На фоне всех прочих новостей эта его совершенно не впечатлила. Мне кажется, что он догадывался, что все идет к свадьбе, — вздохнула Лили.

— Ну и слава Мерлину, тебе меньше проблем, — усмехнулся Северус. — Кстати, о Блэке. Скитер объявилась, потребовала доплату за заказ, но мы с Люциусом вместо этого направили ее выяснять нюансы по делу Блэка. Малфой скинул ей кусок воспоминаний, где видно, что Петтигрю жив, а значит, Блэк не виновен в его смерти. И, кажется, в этих сведениях она почуяла настоящую жареную новость, потому что тут же забыла про увеличение гонорара.

— Но воспоминания к статье не приложишь…

— Воспоминания нет, но есть живые свидетели, которые видели Петтигрю пару лет назад. И если для прессы этого будет достаточно, то аврорат вполне принимает за доказательства нити воспоминаний. Я думаю, что статья спровоцирует пересмотр дела, и существует реальный шанс на оправдание Блэка. И этот процесс забьет еще один гвоздь в репутацию Дамблдора, на сей раз уже не как директора, а как председателя Визенгамота, коим он тогда был.

— На словах все это звучит очень обнадеживающе, — кивнула Лили.

— Нам придется постараться, чтобы оно так звучало не только на словах. Ну вот, вроде бы на сегодня это основные новости.

— Как там Гарри? — поинтересовалась Лили.

— Цветет и пахнет. У него любовь, — ехидно улыбнулся Северус. — На его счастье, в этом семестре его чувства не слишком влияют на учебу.

— Вспомни себя в молодости, — хмыкнула она.

— Меня? О! Я страдал! Очень страдал! Потому что любимая подруга, девушка, которую я боготворил, бросила меня, резко оборвав все связи, и перешла на сторону моего врага, — патетически закатил глаза Северус.

— По-моему общение с Малфоем не идет тебе на пользу, — фыркнула Лили, шутливо хлопнув его по плечу. — Раньше ты был не склонен к такому пафосу.

— Раньше у меня не было таких прекрасных и благосклонных зрителей, — отвесил он шутовской поклон, попытавшись состроить трагическое выражение лица.

— Паяц! — рассмеялась Лили. — Ну что, есть еще у тебя в запасе сногсшибательные новости?

— Нет, моя госпожа, — по-восточному сложил он ладони у груди и поклонился, — мне больше нечем откупиться от ваших страстных объятий.

— Тогда повелеваю тебе, раб, сопроводить свою госпожу в спальню и усладить любовными утехами соскучившееся в разлуке тело.

— Слушаю и повинуюсь! — рассмеялся он, вскакивая и подхватывая ее на руки.

Лили взвизгнула, а потом тихо прошептала прямо в ухо:

— А ты помурчишь для меня?

— Мур-р-р-р, — мурлыкнул Северус, — если ты погладишь меня за ушком… и не только.

Получив легкий хлопок по плечу, он крепче прижал к себе Лили и быстро устремился в сторону спальни, радуясь, что среди напряженной беготни между двумя господами у него есть такой вот островок личного счастья, где можно забыть обо всем и просто подурачиться вместе с любимой.