Хранители (гет)

— Помогите! Помогите! — кто-то кричит, надрывно, страшно, зовет на помощь.

Эми!

Марк резко открыл глаза и судорожно попытался вздохнуть. Получалось, прямо скажем, не очень. Воздух врывался и вырывался из горла с хрипом.

И как понимать этот сон? Самый страшный страх? Или же это воспоминание. Кажется, во сне у него были длинные черные волосы, они мешали ему видеть, но он об этом не сильно задумывался. Сейчас же у него каштановые короткие кудри.

Марк хорошо помнил свое детство. Он лечил бездомную собаку, когда Эми пришла за ним. Она была так очаровательна, так нежна и ласкова с ним... Она стала ему младшей сестрой, хотя она и была гораздо старше его. Ее, такую светлую и беспомощную хотелось защищать, хотелось подставить ей локоть, чтобы ей было легче шагать по жизни. Она запретила ему инициироваться до тех пор, пока ему не исполнилось восемнадцать.

Хранители всегда были другими.

Это должно казаться странным. Так много судеб, много жизней, много людей, но все они становились Хранителями без сомнений и рассуждений, просто бросали все. Все они искали дом. Ему было семь, а он уже был сиротой, ей было меньше четырнадцати, а она мечтала о смерти — каждый Хранитель приходил в Замок не потому, что его силой притаскивали, а потому, что это был единственный шанс на будущее. Став Хранителем, они начинали жить не ради себя, а ради других, но это становилось даром для них.

Все они мечтали. Кто-то, как Марк, мечтал о семье, кто-то о дружбе, о своем месте, о доме, о справедливости, но ни один из них не ждал для себя славы, не ждал благодарности. Ради других, а не ради себя была введена клятва о покровительстве: Хранитель мог отдать свое место в Замке своему Вероятному, если он считал, что Вероятный достоин этого, если он шел наперекор Старейшинам. Ценой становилась или жизнь, или перерождение. Редко когда Неистинные отдавали жизнь за право Вероятного занять место Хранителя. Он знал одну только Белую Стрелу.

Этот сон... Его мысли снова вернулись к нему. Если это была Эми, почему она не расформировала нож? А если?.. Боже! Он просил у Господа дать ей защиту, просил дать ей способ сбежать или защититься, и тот дал, вот только на ее следующую жизнь! Получается, это было воспоминание из прошлой жизни?!

— Ты не видел Эми, Август? — они с Августом дружили с тех пор, как Эми впервые привела Марка в Замок. Август был старше, почти так же старше Марка, как и Эми, еще Белая Стрела отдала жизнь за него, но оба юноши сразу нашли общий язык. И ничего, что Август иногда вел себя, как заботливая мамочка.

— Марк. Она снова со своим Вероятным, — он наклонился к уху Марка и, будто по секрету, громко прошептал, — наша Эми влюбилась!

— Ах! — воскликнул Марк. — Какая трагедия!

Надо сказать, что даже Август не мог поверить, что Марк не влюблен в Эми. Он заботился о ней, даже любил ее, как сестру, но не мог думать о ней, как о девушке. Она была девчонкой, маленькой девочкой Эми, любящей сахарную вату, шоколад и воздушные шарики.

— Ты чего, совсем не расстроен? — удивился Август, а потом его нижняя губа задрожала, будто он собирался заплакать. — Ты обманул меня в лучших чувствах!

— Уйди, шут гороховый. Мне надо поговорить с Эми.

— Кстати, Марк, Старейшины собирались отправить кого-нибудь к новой Вероятной. Сходи к ним, у меня еще Бри в разработке. Мне б еще понять, каким образом она может быть Хранителем с ее "чудесным" характером...

— Где?

— Испания, вроде.

— Так почему они не отправят Луи?.. О, черт, я постоянно забываю.

— Постарайся все-таки запомнить, Эми всегда расстраивается, как только кто-нибудь упоминает ее.

* * *

Он шел по улице Барселоны. Название улицы осталось в его памяти набором никак не связанных между собой звуков.

Ховенита Гомез. Ничего особенного, испанский загар, каштановые волосы, милое личико... 11 лет. Как он с ней справится? Впрочем, Эми же справилась с ним, когда ему было всего семь, значит, и он справится.

Марк свернул на небольшую улочку, и его пронзило острое чувство дежавю. Полный ужаса и страха надрывный голос кричал что-то, что Марк при всем своем желании не мог понять.

— Ayudeme! Por favor! Ayude!

Он снова бежал, зная, что когда прозвучит второй крик, будет уже поздно, зная, что не сможет помочь, он не сможет защитить, он сможет только вылечить, но для этого нужно как-то сбежать оттуда, а убегать он не умел. Но второго крика не послышалось. С замершим сердцем он свернул в подворотню. Мужчина со странным шрамом через все лицо крутился вокруг себя в поисках кого-то. Этот кто-то, как можно было догадаться, стоял прямо перед ним и рассматривал явно отобранный у неудачливого убийцы нож. Девочка лет одиннадцати обернулась, и он узнал ее по фотографии.

Это он удачно завернул!

Ховенита стала приближаться к Марку, не обращая ни малейшего внимания на восклицающего что-то непонятное и яростное мужчину с сердитым лицом.

— Tu eres bueno, — прошептала она, — te guardaré(удар.). No tengas miedo, nosotros viviremos, sin embargo, no hay que preocuparse.

Она говорила очень быстро, но Марку казалось, что она гипнотизирует его. Девочка мягко взяла его за руку и улыбнулась. И Марк понял, что больше ничего не чувствует.