Я - Гений. Заражение (джен)

ГЛАВА 11

«ПРОИСШЕСТВИЕ НА КРЫШЕ»

Оскар Хавк, провёл всех в свой кабинет, чтобы они могли поговорить.

— Ну что? Допрыгался, Паркер? — с неприкрытым гневом поинтересовался Хавк, опускаясь в кресло. — Дошутился?

— Вы о чём? — округлил глаза Паркер. — Если вы о том, что я воду в кране заморозил, так я же не специально. Просто разучивал новое плетение.

— Между первым уроком по жестам и обедом, ты передал Эли Брук вот это письмо, — сказал Датсон, тяжело опускаясь на небольшой диванчик. — Сказал, что это письмо для Гордона Раша. А в письме угрозы в его адрес. Ты об этом знал? Это ты написал письмо, или кто-то тебя попросил передать его?

— Я ничего не передавал.

— Да неужели? — прищурился Датсон.

— Боюсь, что он не врёт, — сказал Хавк. — Датсон, ваша девочка обозналась. Это никак не мог быть Паркер.

— Это ещё почему? — не понял Датсон.

— В тот промежуток времени, как раз между первым уроком и обедом, Паркер был рядом со мной и никуда не отходил.

— Вот как? — с подозрением подался вперёд Датсон. — С чего бы ему быть рядом с тобой?

— А с того… что он отбывал наказание, которое я назначил сразу же после первого урока. Паркер решил, что будет забавно подкинуть в карман своему декану светящийся шар, который чадит оранжевым дымом. Не так ли, Паркер? — строго закончил Хавк.

Но Паркер даже не потрудился изобразить раскаянье. Наоборот, он прямо таки светился от гордости. Будто Хавк объявил, что Паркер отбывал наказание за то, что спас котят из горящего дома. Кажется, он действительно находил свою идею забавной. Гордон вспомнил, что в тот день вышел из корпуса практических занятий сразу как закончился урок, и ничего не видел. Но ему стало любопытно, как выглядел в тот миг Хавк. Гордон представил себе этого сурового мужчину, у которого из-под кителя валят клубы оранжевого дыма. В любой другой момент Гордон бы улыбнулся, но не сейчас. Было скорее грустно, что единственная зацепка была упущена, и теперь найти автора письма уже не представлялось возможным. Кажется, Датсон сейчас подумал о том же. Он поднялся, и поглядел на Гордона и Эли так, что детям стало не по себе.

— Что ж, спасибо, Оскар. — Датсон направился к двери и поманил за собой Гордона и Эли. Втроём они вышли в коридор и двинулись к выходу из корпуса. Идя по коридору, Датсон не проронил ни звука, и лишь когда они вышли на улицу, не останавливаясь, бросил:

— И стоило меня из-за этого отвлекать? Даже запомнить в лицо не смогла.

— Это точно был он, — возмутилась Эли. — Да вы сами подумайте, кого с таким можно спутать?

Датсон хмыкнул, но было непонятно, согласен он со словами Эли или нет. Но Гордон мысленно согласился. Кудрявые светлые волосы были весьма необычны, а голубые глаза вообще редкость. Такого действительно трудно не узнать.

— А может Хавк соврал, что Паркер отбывал наказание. Может, пожалел его и выгородил? — предположил Гордон.

— Не неси чепуху, — устало сказал Датсон. — Учитель никогда не станет выгораживать ученика. Даже если испытывает к ученику жалость, привязанность или симпатию.

К этому моменту они уже подошли к учебному корпусу. Войдя внутрь, Датсон направился обратно к своей аудитории, но перед этим бросил:

— Письмом я сам займусь, а вы лучше займитесь учёбой. А ты, — Датсон указал на Гордона, опасения которого сбылись. — Лучше попрактикуйся в магии. Я не буду учить тебя, пока у тебя не появится достаточно аумы.

— Так и сделаю, — грубо бросил Гордон вслед Датсону. — Вот прямо сейчас и пойду тренироваться. Эли, ты со мной?

— Да.

Они двинулись в банкетный зал, откуда имелся удобный коридор, ведущий к Косой башне. Но не успели они дойти до нужного поворота, как сзади послышался топот. Обернувшись, они увидели, что к ним бежит Паркер. Вид у него был весьма растрёпанный, китель был расстегнут, а фуражку он зажал подмышкой. Гордон внутренне напрягся, но внешне виду не подал, а Эли сделал шаг за спину Гордона. Интуиция подсказывала им, что этот Паркер не задумал ничего хорошего.

— Привет, — запыхавшись, поздоровался он и шумно перевёл дух. — Я прочитал письмо. Уф… Я бы такими вещами шутить не стал. Уф… Честное слово я его не писал.

— Эли не могла тебя перепутать. Я думаю, ты согласишься, что у тебя необычная и запоминающаяся внешность, — ответил Гордон.

Паркер подумал и растерянно кивнул. Внутреннее напряжение у Гордона исчезло. Парень бежал за ними два корпуса явно не для того чтобы выяснять отношения.

— Но тогда я ничего не понимаю. Я ничего не писал и не передавал, а меня видели в том месте, где я по определению быть не мог. Может кто-то притворился мной? — задумчиво спросил сам себя Паркер.

— Как это — притворился? А так можно? — осторожно высунулась Эли из-за плеча Гордона, для чего ей пришлось встать на цыпочки.

— Не знаю. Но с помощью магии можно почти всё. Может и притворяться другими людьми можно. Обязательно спрошу у папы, в следующем письме.

— Спроси. А нам пора, — сказал Гордон и двинулся по коридору к своей башне. Эли особого приглашения не требовалось: она бегом догнала Гордона и лишь потом бросила осторожный взгляд на Паркера. Но как оказалось, тот и не думал уходить. Он, к огромному неудовольствию Гордона, как ни в чём не бывало, двинулся за ними вслед.

— Я вот что подумал. Надо бы вместе поискать, того, кто прикинулся мной! Вы же будете его искать? Вот и я с вами. Мне же тоже интересно.

— Плохая идея. Мы как-нибудь сами, — довольно грубо ответил Гордон.

— Меня кстати Патрик зовут, — счастливо пролепетал в ответ приставший мальчик, совершенно проигнорировав слова Гордона. — Патрик из древа Паркеров. А вы?

— Эли из древа Брук. — осторожно протянула руку Паркеру излишне вежливая девочка.

Насколько понял Гордон, Паркер ещё не понял кто перед ним. В предвкушении реакции Паркера, Гордон мысленно потёр руки и представился:

— Гордон Раш.

Но ожидаемой реакции не последовало. Паркер ничуть не изменился в лице, и протянул руку, которую Гордон проигнорировал. Это ничуть не обескуражило Паркера, и он приблизил своё лицо вплотную к Гордону, с жадностью его разглядывая.

— Классные у тебя глаза! Как будто затмение вокруг зрачка. Это они такие стали, оттого что ты тёмной магией занимался? Вот круто! Я тоже себе такие хочу.

Гордон совсем растерялся. Похоже, что этот мальчик с самого начала узнал Гордона, но не выказывал, ни страха, ни презрения.

— Послушай, Паркер, — начал заводиться Гордон, стоя перед входом в башню. — Дальше начинается корпус моего факультета, тебе туда нельзя. Туда вообще посторонним нельзя, понял?

Гордон толкнул дверь, пропустил Эли и вошёл сам. Но неугомонный Паркер просочился внутрь.

— Не бойся, я никому не скажу, что ты меня впустил. Всё нормально, — доверительно похлопал Гордона по плечу Паркер и, осмотревшись, добавил: — Симпатично у вас тут.

Гордон хотел что-то ответить, но в голову совсем ничего не приходило. Он лишь открывал рот, поражаясь, до чего же надоедливыми бывают люди. Гордона часто называли наглецом, но у Патрика Паркера он мог бы брать уроки. Эли хихикнула, и это вывело Гордона из ступора. Он решил, невзирая на досадную помеху делать то, что собирался: то есть тренироваться в магии. Датсон непременно возьмёт свои слова обратно, и станет учить Гордона. Чего бы мальчику это ни стоило. Они втроём поднялись по лестнице на самую крышу, где всегда тренировался Гордон. Половину пути, Патрик рассказывал Гордону и Эли, о том, как он собирается ловить своего двойника и что с ним сделает, когда поймает. Вторую половину пути, он поминутно спрашивал, сколько им ещё подниматься. Но, когда они вышли на крышу, он позабыл всю свою усталость и принялся носиться вдоль кольца бассейна с криками:

— Ничего себе! У тебя тут свой бассейн? Вот это да-а! Я тут думаю, может и мне на факультет иллюминатов перевестись?

— Нет-нет, — поспешил вмешаться Гордон, испугавшись перспективы появления такого соседа. — Факультет уже укомплектован, мест нет! Тебя не пустят.

— Жаль.

Гордон, убедившись, что опасные мысли выветрились из головы Патрика, приступил к тренировке. Он набрал стакан воды, поставил его на край бассейна и принялся подогревать воду. Тренировку усложнял мороз и разряженный воздух. И если дышать было уже не так тяжело — Гордон привык к этому — то мороз сильно мешал. Металлический браслет часов остыл на морозе и теперь жёг руку нестерпимым холодом, мешая сосредоточиться. В очередной раз, шарахнув по стакану кипятильным плетением, Гордон с удивлением увидел, что над стаканом не появился пар. При ближайшем рассмотрении, на поверхности воды и вовсе обнаружилась корочка льда. Гордон нахмурился и попробовал ещё раз, но корочка льда при этом резко увеличилась в толщине. Всё это было очень странно, раньше у Гордона никогда не бывало проблем с этим плетением. Гордон попробовал ещё раз, и стакан мгновенно промёрз до самого дна. Гордон резко распрямился окончательно обескураженный происходящим. Эли прыснула в рукав, стараясь сдержать рвущийся наружу смех. Проследив её взгляд, Гордон обернулся и увидел Патрика, сосредоточенно плетущего морозильное плетение. Всё сразу встало на свои места, а Эли, уже не сдерживаясь, звонко рассмеялась. Гордон сделал такое лицо, что Патрик невольно попятился к бортику крыши.

— Да ладно тебе, я же помочь хотел, — оправдывался Патрик. — Думал, ты будешь греть, а я остужать. Чтобы время не тратить.

Но по лукавым огонькам в его глазах, Гордон понимал: врёт! С другой стороны, делу это не мешало. Лёд растапливать — тоже хорошая тренировка. Возможно, даже лучше чем просто греть воду. Но аума у Гордона была уже на нуле, и он присел возле бортика, чтобы отдохнуть. Догадавшись, что у Гордона закончилась аума, Патрик стал приставать:

— Я видел тебя на уроках жестов. У тебя аумы, меньше чем у моей собаки. Ты поэтому постоянно тренируешься?

— Да, — стараясь скрыть обиду, коротко бросил Гордон.

Ещё на хватало чтобы этот выскочка его доставал. Интересно, в Белом Омуте раньше бывали несчастные случаи? Если и нет, то скоро будет. Если Паркер в ближайшее время не заткнётся. Всё-таки в горах всякое бывает.

— Я бы тоже усердно тренировался. Наверное, это очень неприятно, быть хуже всех?

Гордон не стал отвечать, лишь раздражённо потёр окоченевшую кожу под металлическим браслетом. А после некоторого раздумья вообще снял часы и положил их в карман. Всё равно сейчас они только мешают. Через минуту он почувствовал, что вновь полон сил. Это было удивительно, потому как аума обычно восстанавливалась в течение двадцати-тридцати минут. А здесь и пяти минут не прошло!

— Эли! — позвал Гордон. — Кажется, начинает появляться результат.

— Правда? — обрадовалась та, когда подошла к мальчикам. — Сколько ты отдыхал?

— Минут пять, примерно, и уже всё восстановилось. Представляешь? Сейчас попробую растопить лёд. Только не нужно больше морозить стакан. — Гордон погрозил пальцем Патрику.

Тот, с видом оскорблённой добродетели, изобразил Гордону приглашающий жест, указывая на стакан. Гордон собрался, сосредоточился. Он чувствовал себя уверенней обычного, потому как чувствовал прилив сил. Гордон взмахнул рукой, направил её на стакан. В следующий миг случилось сразу много событий.

Вместо того чтобы растаять, стакан взорвался на множество осколков, а лёд полетел в разные стороны. Не успев коснуться земли, осколки льда растаяли, превратившись в воду, которая тут же обратились в пар. Плетение Гордона, прошив стакан насквозь, попало в бассейн, вода в котором мгновенно закипела. Огромные пузыри выбрасывали на крышу волны кипятка, заставив детей с криком отскочить к краю крыши. А столб раскалённого пара, взмывшийся ввысь, отрезал им путь к выходу с крыши. На мостик то и дело выбрасывало волны бурлящей воды.

— Что произошло? — перекрикивая шипение, спросила Эли.

— Ну, ничего себе! — в благоговейном восторге прокричал Патрик.

— Это ты сделал? — спросил у него Гордон.

— С ума сошёл? Да у меня бы аумы не хватило, целый бассейн вскипятить! Это ты!

Гордон ошарашено уставился на бассейн, не понимая, что произошло. Как это мог сделать он, когда ещё пять минут назад он не мог разогреть даже стакан с водой? Гордон тряхнул головой: нет, конечно же, это сделал не он. Просто Патрик опять над ним подшутил.

— Мы не сможем выбраться отсюда, пока вода кипит. Остуди воду, — попросил он Патрика. — Я не знаю плетения заморозки.

— Я попробую, конечно, но не уверен, что получится, — ответил тот.

Он осторожно, бочком, стараясь не попасть под брызги кипятка, приблизился к бассейну. Патрик послал в бассейн несколько плетений, но это не возымело никакого действия. Он попробовал ещё раз, на этот раз, двигаясь более размашисто. Но вода продолжала бурлить, словно не замечая усилий мальчика. Через пять минут он окончательно выдохся и, вернувшись к Гордону и Эли, нехотя признался, что у него закончилась аума. А бассейн при этом ничуть не остыл. Дети оказались в ловушке.

Произошедшее не осталось незамеченным. Во внутренние дворики и на крыши некоторых корпусов высыпали толпы учеников. Все они пытались понять, что произошло, но всё что они могли увидеть, это столб пара поднимающийся вверх. Ребята, подойдя к бортику крыши, принялись кричать и махать руками, давая понять, что попали в беду. Через пять минут по другую сторону мостика, сквозь клубы пара удалось разглядеть силуэт Датсона, прибежавшего на помощь. Оставалось лишь удивляться, как он умудрился так быстро подняться на самый верх. Помнится, ему и подъём на второй этаж давалось с трудом. Датсон сделал что-то такое, отчего кромка бассейна покрылась коркой льда, но середина продолжала кипеть. Лёд то наступал на кипящую воду, то вновь таял под действием температуры. Лёд боролся с кипятком несколько минут, прежде чем окончательно сдался и растаял. Бассейн продолжал кипеть.

— Что там происходит? — спросил Патрик, указывая на новые силуэты взрослых людей, которые вышли на крышу. — Почему нас не освободят?

— Тихо! — перекрикивая шипение воды, велел Гордон. — Они о чём-то говорят.

Из-за бурления воды разговор слышался обрывками, и разобрать о чём идёт разговор, было трудно. Но Гордон явственно услышал голос Датсона:

— …у меня… кончилась аума…

Гордон подумал, что ему послышалось, и он переглянулся с Эли и Патриком. Те взглянули на него, высоко подняв брови вверх, и Гордон понял: не показалось.

— …вместе! — донеслось с другой стороны бассейна, и силуэты задвигались синхронно.

Воду под мостом постепенно сковало льдом, а пар под мощным напором ветра, оттеснили в стороны. Несколько учителей, с явным напряжением удерживали лёд.

— Быстрее сюда! — призывно замахал им рукой Датсон.

Не заставляя повторять дважды, они все втроём бросились на другую сторону бассейна. Как только они спрыгнули с мостика, лёд треснул, и его затопили новые волны кипящей воды. Мост опять потонул в столбе раскалённого пара. Гордон огляделся вокруг, и увидел множество взрослых магов. Здесь был не только Датсон, но и Хавк, Ньюман, Бейкер, и ещё несколько преподавателей, которых Гордон не знал по именам, но видел в учебном корпусе. Произошедшее на крыше, явно было ненормально, даже для ненормального мира магов. Иначе не собралось бы такое количество взрослых магов. Одно то, что у Датсона не хватило аумы, чтобы остудить воду, говорило о многом. Да и остальные учителя выглядели очень уставшими.

Гордона, Патрика и Эли, отвели в бывший кабинет магистра Боули, подальше от опасно кипящего бассейна, который так и не удалось усмирить. Помимо Датсона к ним присоединились профессор Ньюман и профессор Хавк.

— Что там произошло? — спросил Гордон, обращаясь главным образом к Датсону.

— Ты у меня спрашиваешь? — широко распахнул глаза тот. — Я думал, это вы мне расскажете. Чем вы там вообще занимались?

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет плывущей походкой вошёл магистр Боули. Он сел в своё кресло и закинул ноги на стол. Затем пошарил в ящиках стола, извлекая оттуда пустые бутылки. Не найдя того что искал, он чертыхнулся и полез во внутренний карман кителя, за своей фляжкой. Сделал жадный глоток и облегчённо выдохнул.

— Ну, рассказывайте, — магистр обвёл окружающих нетрезвым взглядом, и остановился почему-то именно на Гордоне.

— Мы практиковались в магии. Я исполнял плетение кипячения, чтобы увеличить запас своей аумы. Я ставил стакан с водой на край бассейна и грел в нём воду. Но последний раз получилось не так как обычно.

Гордон в подробности рассказал, как всё было, с точностью до мелочей, стараясь ничего не упустить.

— Магистр Боули, позвольте обратиться, — подал голос Хавк, который был лет на десять старше Боули. — Я думаю, мы все согласны с тем, что Рашу подобное не под силу. Но зная Паркера, я почти уверен, что всё это его шутка.

Патрик хотел было сказать что-то в свою защиту, но Ньюман сделал это раньше.

— Десять взрослых магов не смогли нейтрализовать плетение первокурсника? — хохотнул Ньюман, и его морщинистое лицо сморщилось ещё сильнее. — Я надеюсь, вы шутите, Хавк? Меня беспокоит другое: я чувствую у Раша большой уровень магической энергии в крови. Поживёте с моё, научитесь определять такие вещи без анализа. Но на слово вы мне, конечно же, не поверите. Поэтому просто проверьте его кровь.

Датсон скептически глянул на Ньюмана, и покачал головой. Тяжело поднялся и вытащил из своей сумки уже знакомый Гордону штырь. Таким пользовался магистр Боули, в приюте, когда определил, что Гордон и Эли являются магами.

— Ещё вчера у Раша не было аумы даже на минуту поддержания светящегося шара, — сказал Датсон, обращаясь к Ньюману. — Откуда она у него могла взяться? Впрочем, неважно. Только исключительно из уважения к вам, профессор Ньюман, я проверю.

С этими словами Датсон ткнул Гордона штырём в руку и, с довольной ухмылкой взглянул каплю крови, оставшуюся на кончике, на просвет. Да так и застыл на месте. Лишь улыбка потихоньку сползла с его лица. Затем он с самым мрачным выражением лица, избегая встречаться с Гордоном взглядом, передал штырь Хавку. Тот в свою очередь посмотрел каплю на просвет и оторопел. Он опасливо покосился на Гордона, и передал штырь дальше, магистру Боули. А магистр, после долгого изучения штыря, передал его Ньюману. Гордон поймал себя на том, что уже некоторое время не дышит, ждёт что скажут. Датсон, Хавк и Боули, как-то странно, испуганно смотрели на Гордона, и у мальчика начали появляться нехорошие предчувствия.

— Что-то случилось? Что там? Сколько у меня аумы? — тихо спросил Гордон.

Ньюман оторвался от изучения капли, свисавшей с кончика штыря, и посмотрел на Гордона. Среди присутствующих, лишь он не изменился в лице, но его выдал чуть дрогнувший голос:

— Парень, да столько не у каждого дракона бывает…