Демон-хранитель (гет)

Стараясь сохранять невозмутимый и даже надменный вид, я медленно поднималась по центральной лестнице на последний этаж. Одной рукой я цеплялась за перила, второй держалась за живот, как будто у меня что-то болело. Наверное, со стороны это смотрелось очень глупо — старшекурсница Шестой Школы, участница Игр, одна из фавориток и вообще довольно известная личность крадётся в лечебное крыло, пряча под кофтой свёрток с украденными из столовой пирожками.

Я бы и не подумала опуститься до такой банальной кражи, если бы пирожки нужны были мне самой. Просто дёрнули меня тёмные силы накануне навестить Кеель с Роменом. А те сразу принялись жаловаться на то, что их плохо кормят. Честно говоря, пресная каша, которой в нашей башне пичкали больных, вызывала у меня вполне искреннее сочувствие к однокурсникам. Поэтому я согласилась раздобыть для них что-нибудь, чтобы не ныли.

Первые три этажа мне удалось преодолеть без приключений, однако перед четвёртым на меня налетели какие-то мальчишки, с задорными криками гнавшиеся друг за другом и перепрыгивавшие через несколько ступенек сразу. Я не удержала равновесие и не слишком грациозно растянулась возле перил, уронив при этом пакет с пирожками прямо на ступени. Тот порвался, пирожки разлетелись по всей лестнице, где на них тут же стали с ругательствами наступать другие ученики.

— Если найду — прикончу на месте! — закричала я вслед мелким нахалам, пытаясь собрать хоть что-то из уцелевшего. Протянув руку к очередному пирогу, я увидела, что чья-то нога в мужском ботинке хладнокровно наступила на него, размазав яблочную начинку.

— Эй! Что за... — я подняла голову и поперхнулась собственными словами, столкнувшись взглядом со стальными глазами коменданта. Тот без церемоний схватил меня за плечо и поставил на ноги.

— Диала. Вот от кого я не ожидал. Мелкое хищение провизии из столовой... Не твой уровень, совершенно не твой...

— Покажите мне пункт правил, запрещающий относить остатки обеда к себе в комнату, — буркнула я.

— Нет. Это ты покажи мне пункт правил, разрешающий это делать. Или рискнёшь утверждать, что знаешь правила лучше коменданта? К тому же, если не ошибаюсь, направляешься ты не к себе в комнату, иначе поднималась бы по другой лестнице. Ты несёшь это в лечебное крыло?

Враньё в данной ситуации представлялось мне бессмысленным. Я кивнула. Лариус брезгливо поднял пакет, в котором сиротливо болтались два с половиной пирога, и буркнул заклинание. Я ошеломлённо наблюдала за тем, как начинка заползает внутрь, а сам пакет становится совершенно целым.

— Держи. Микробов нет, — поморщился комендант, передавая мне пакет. В ответ я сумела только моргнуть.

— Можешь отнести свои калории больным, как и собиралась. Заодно передашь им там моё поручение.

— Кому, Кеель с Роменом?

— Глупая девчонка, зачем они мне? Конечно, персоналу. Мне не нравится, что наш лазарет уже несколько дней является форменным общежитием. Хладнокровные пусть отправляются в свою башню, хватит им отнимать наши средства и время. Кого можно выписать, пусть выписывают. Тех же Кеель и Роменуса, я считаю, вполне можно отправить на занятия.

— Занятиям они не обрадуются, а вот смене пайка — вполне, — неожиданно для себя заметила я. Лариус многозначительно посмотрел на мои пирожки.

— Охотно верю. Лечебное крыло и не должно быть отелем. Всё поняла? Передашь мой приказ.

— Поняла, господин комендант.

Я повернулась первой и продолжила подниматься, прижимая к себе злополучный пакет, когда меня догнал голос Лариуса:

— И ещё одно. Не задерживайся там. Когда вернёшься к себе, наведи в кои-то веки порядок в комнате. И приберись хорошенько! А то знаю я ваши гадюшники.

Едва не споткнувшись о ступеньку, я обернулась — но комендант уже спускался вниз, не обращая на меня больше никакого внимания.

Прибираться? Но мой слуга только накануне всё вымыл. С чего Лариус вообще заинтересовался моей комнатой? Или он имел в виду нечто другое? Мне показалось, что его голос чуть прервался на слове...

Гадюшник.

Моя Нарсея! Он знает о ней, но не стал наказывать, напротив, намекнул, чтобы я её перепрятала... Да и кое-какие другие артефакты могут показаться, мягко говоря, нежелательными. Что, неужели нагрянет начальство? Тогда он прав, мне стоит поспешить.

Решив, что голодные однокурсники подождут, я изменила направление и помчалась в свою комнату. К счастью, всё было как обычно, никаких следов обыска или вторжения. Телепортировав Черноспинку и запрещённые артефакты в свой тайник, расположенный в небольшой рощице между Огненной и Ледяной башнями, я вздохнула с облегчением, шуганула некстати высунувшегося чёрта-слугу и во второй раз отправилась в больничное крыло. На сей раз я добралась до него без каких бы то ни было странностей.

* * *

— Так, значит, обыск? — с набитым ртом спросил Ромен, вытирая испачканные вареньем пальцы прямо о простыню. Кеель ела гораздо аккуратнее и даже искала глазами какую-нибудь салфетку, но не нашла и со вздохом вытерла край рта больничным полотенцем.

— Да. Думаю, по той же причине он велел выписать всех, кого можно. Чтобы успели подготовиться.

— А ты уверена? — с сомнением спросила однокурсница. — Вдруг он просто сказал тебе вымыть пол, а благодаря тебе на уши поднимется вся башня? Наша комендантская гусеница заметит шумиху, и устроит обыск уже сам.

Я покачала головой. Поначалу у меня тоже были сомнения, но нет... Лариус только казался грубым и прямолинейным, на самом деле он далеко не дурак. Если он закрыл глаза на некоторые мои грешки, значит, у него были на то причины.

— На вашем месте я была бы готова к чему угодно, — тихо сказала я, оглянувшись в сторону закрытой двери, — После Игр всё стало по-другому. Лариус странный, ходит, никого не видя, даже к первокурсникам не придирается. В Школе отменяют одно занятие за другим. Вчера я ездила, как оказалось, только на Основы Стихийной магии — ни истории Троемирья, ни менталки не было. Нам сказали, что преподы болеют, но...

— Норд заболел? — поперхнулся Роменус. — Он, конечно, дряхлый старичок, однако за все свои сто семьдесят лет я не слышал, чтобы он хотя бы чихнул!

— Чего им бояться? — перебила Кеель. — Никто из них к Играм отношения не имел. Скандальная получилась ситуация, но, в конце концов, Совет принял решение сам! Все видели, как Первый Советник объявил Фесту третьей победительницей...

— А точно ли Первый Советник? Кто-нибудь видел его лицо под маской?

После внезапно высказанной догадки Ромена наступила тишина.

— Да нет, бред какой-то! — я отмахнулась и повернулась к окну. С той стороны медленно опускались серые густые хлопья. Вероятнее всего, вулканический пепел. Иногда защита купола Триады тоже даёт сбой, пропуская всякий извергаемый в атмосферу мусор.

За дверью, ведущую в соседнюю палату, послышались звон разбитого стекла и негромкая, но эмоциональная ругань. Стукнув подносом об косяк, в палату протиснулась целительница.

— Эй, посетительница! Помоги мне убрать осколки!

— В уборщицы не нанималась, — проворчала я, но всё же собрала с пола остатки каких-то склянок и положила их на поднос, который целительница к тому времени уже поставила к Кеель на кровать.

— Мне-то зачем? Выкини в мусорное ведро. Жаль, редкое лекарство, — вздохнула демонесса.

— А что там было? — машинально спросила я.

— Разогревающий отвар на основе листьев красной макреции и яда Черноспинки. Первого-то хоть завались, со вторым проблема... Иначе мы бы твоего Роменуса мигом на ноги поставили. Храбрится парень, упрямится, и молодец, да только одного морального сопротивления мало. И призвал же ледяную тварь на свою голову!

— Я вообще-то здесь! — возмутился Несравненный. — И не на свою голову! Она оказала достойное сопротивление не кому-нибудь, а самой победительнице Игр!

— Лежи уж, непоседа, сейчас хоть мазью раны помажем... а ты, Килька, что пялишься? Свои таблетки можешь принять сама, вон они, на подносе лежат. Прав комендант, тебя можно уже выписывать. Хватит на безмаечного Ромена слюни пускать! Развела бы вас по разным палатам, места только нету, а жаль...

— Чего-о?

В ответ на мой удивлённый взгляд Кеель, метко наречённая Килькой (мы до такого прозвища сами бы не додумались), густо покраснела и пробормотала: "Как мне надоели её идиотские шутки".

Пока первая запивала лекарства, а второй стоически терпел обрабатывание ран, я стояла у окна и бездумно вертела в руках пустой пакет из-под пирожков. Мне и в голову не могло придти, что яд Черноспинки — лекарство от замерзающей крови. В моих глазах это было только оружие, редкое и очень полезное в бою. Если бы я знала чуть больше... Ромен и правда мог бы поправиться, и не только он...

"Тьфу, тоже мне, демон! Сентиментальная размазня!" — одёрнула я себя. — "Только попробуй себя раскрыть, кто-нибудь обязательно настучит начальству, и тебя отравят этим же самым ядом. Хотя, может, стоит принести немного для Ромена? Совсем чуть-чуть? Скажу, что купила на сбережения..."

Мои размышления прервал удар колокола.

— Кажется, пора ехать в Школу! — спохватилась я, отворачиваясь от окна. — Сегодня занятия начинаются поздно, опять отменили половину уроков. Вот не хочется ехать! Чувствую, ничего хорошего нас там не ждёт.

— Кто-то что-нибудь натворил? — шепотом предположила Кеель, когда целительница ушла в другую палату. — Из преподавателей, из учеников?

— А может, и не они, — продолжила я, — вдруг что-то случилось там, во Внешнем мире?

— Феста и Корнел... — Ромен пробормотал эти два имени совсем невнятно, будто про себя.

— Без них всё равно как-то не то. Они, конечно, себе на уме, но могли бы знать, что происходит... Может даже, они и знают, да что толку? У нас нет с ними никакой связи.

— Бери выше! За это время у них там недели две прошло, не меньше, — вдруг отозвалась однокурсница, приподнимаясь на кровати. Глаза её блестели. — Наши два дня — слишком короткий срок для перемен здесь, но вполне достаточный для перемен там. Что, если это и вправду они?

— Да, но мы-то тут при чём?

Второй гулкий удар колокола оповестил о том, что надо торопиться.

— Ладно, я побежала. На всякий случай приберитесь... в комнатах, когда вас выпишут. Выздоравливайте и всё такое. Ромен...

Парень вопросительно посмотрел на меня, так пристально, что мне пришлось отвести взгляд. Что со мной? Неужели я волнуюсь? Сердце предательски сильно застучало в груди.

— Я могу помочь тебе. Твоя кровь перестанет застывать, ты сможешь обходиться без этих противных мазей.

Пока ошеломлённый Роменус не стал задавать вопросов, я быстро вышла из палаты, плотно прикрыв за собой белую дверь.

* * *

— Сколько времени уже прошло с начала занятий?

— Двадцать минут, — вздохнул кто-то из толпы.

— Может, пойти к директору?

— А может, по домам? Кареты ведь ещё не уехали?

— Вот ты и езжай, а мы не хотим разгребать последствия.

— Если сбежим все, ничего не будет! Это же география, Тайнлер мужик не вредный. Он и сам, наверное, проспал.

— А если нет?

— Знал бы, остался в башне...

— Перестаньте! — наконец мне надоело слушать нестройное нытьё однокурсников. Я подошла вплотную к запертым дверям и приложила ухо к замочной скважине. С той стороны была абсолютная тишина.

— Кажется, там и правда никого нет. Предлагаю компромисс — не разъезжаться, но и здесь не торчать, чтобы глаза не мозолить. Пошлите на первый этаж, в Западное крыло.

— Диала дело говорит, — поддакнула Ланера, одна из моих однокурсниц, известная подхалимка с полным отсутствием собственного мнения.

— Опять же там диванчики есть. Посидим... уж если прятаться от преподов, так с комфортом... — протянул Банео из Ледяной башни. Его оборвала ученица из Тёмной башни по имени Кассандра.

— На вашем месте я бы не злила учителей в такое время. Все боятся облавы, но если что, первыми пострадают ученики.

— Постой... облава? О чём ты? — на девушку моментально посыпались недоумённые возгласы. Та только загадочно улыбнулась и прислонилась спиной к стене, не удостоив нас ответом. Тёмнобашники, что с них взять.

— Кто хочет, может оставаться здесь, я никого не заставляю.

Возможно, это прозвучало резковато, но я и в самом деле не собиралась никого уговаривать. Просто уведомляла о том, как собиралась поступить сама. Но почему-то, когда я направилась к лестнице, за мной последовали все без исключения. Даже темнобашники, продолжавшие сохранять такой вид, будто они делают всем нам большое одолжение.

Стараясь не шуметь и шикая друг на друга, мы начали спускаться по главной лестнице. Сначала я шла первой, но затем засмотрелась на гобелены и приотстала. Старые, выцветшие, висевшие ещё со времён строительства самой Школы (а было это ни много ни мало четыре тысячи лет назад), они казались совсем ветхими, но никто не мог даже прикоснуться к ткани — незримое защитное поле препятствовало этому, сохраняя гобелены нетронутыми.

Около узкого занавешенного окна висел гобелен с изображённым на нём Хеггавирисом. Чёрный дракон, раскрыв огромные крылья, пожирал целый отряд светлых, чьи лица были искажены от боли. Остатки войска не бежали — ангелы никогда не бегут с поля сражения — но выглядели очень жалко, занеся свои бесполезные копья и заслоняя друг другу обзор своими белоснежными крыльями. Я прикрыла глаза, и на миг мне показалось, что я слышу утробный рёв адского существа, крики умирающих и характерный треск заклинаний, разбивающихся о непробиваемую чешую...

Правда, потом вперёд вышли двое — братья-ангелы, чьи имена были под запретом, но всё равно известны каждому: Артано и Дертаэр. Пока Артано отвлекал внимание дракона на себя, Дертаэр сумел послать своё копьё в единственное незащищённое место дракона — точно под горло. Но поскольку даже такая серьёзная рана не могла убить тёмную тварь, к тому же способную регенерировать, Артано призвал на помощь первозданную, очень редко используемую магию. Он трансформировал свою оболочку, проще говоря, своё тело в чистую энергию, высвободив тем самым весь Свет, заложенный в него Создателем, и последним импульсом направил её прямо в дракона.

Так погибло одно из самых страшных нижнемировских существ. Погибло и дало основу для создания Тёмной башни Триады.

Точно желая прикоснуться к прошлому, я протянула руку и провела ею вдоль незримой преграды. Мне показалось, или змеиные зрачки Хеггавириса немного сдвинулись? Испугавшись, я отдёрнула ладонь и услышала сзади себя требовательный голос:

— Эй ты! Подойди сюда!

Оглянувшись по сторонам и убедившись, что других адресатов быть не могло, я осторожно приблизилась к директору. Господин Фаэрос Вергихий был невысокого роста, приходилось смотреть на него сверху вниз и одновременно сохранять почтительное выражение лица, что было, прямо скажем, непросто.

Обычно деловитый, уверенный директор был явно чем-то обеспокоен. Он постоянно оглядывался по сторонам и хмурился, точно кто-то мог подслушать его в его же собственной Школе.

— Ты ведь из Огненной башни, девочка?

Я кивнула. Директор достал из внутреннего кармана плаща какой-то запечатанный конверт и вручил его мне.

— Значит, так, — облизав губы, быстро заговорил он. — Можешь передать своим, что занятия отменяются. Бегом к каретам и езжай в Огненную башню. Передашь это вашему коменданту, и чем скорее, тем... В общем, быстро!

-Господин директор! — запоздало крикнула я вслед уже развернувшемуся директору.

— Чего ещё?

— Что с нашими учителями? Прибыл Совет? — невпопад выпалила я.

— Нет, не прибыл... Не задавай вопросов, быстро домой! Я сам не знаю на них ответов...

Чёрный с золотым подбоем плащ только мелькнул за поворотом в боковой коридор. Тряхнув головой, чтобы отогнать назойливо лезшие в неё неразрешимые загадки, я поспешила к диванам на первый этаж, где уже собрался весь курс. Передав им, что занятий не будет, и вызвав тем самым целую бурю возмущённых и обрадованных возгласов, я выскользнула во внутренний двор. Уехали уже почти все кареты, кроме одной. Я мысленно поблагодарила кучера за его медлительность и забралась внутрь.

— Куда, госпожа?

— Огненная башня!

Пока карета раздражающе медленно тащилась по дороге, я задумчиво разглядывала конверт. Совершенно непрозрачный, перевязанный обыкновенной серой лентой. Просветив его, я не обнаружила ничего, кроме стандартных в таких случаях защитных чар — видимо, Фаэрос слишком торопился, чтобы тщательно защитить своё письмо от прочтения. А как незаметно снять стандартные заклинания, знал каждый старшекурсник. Через пару минут в моих руках было само письмо, точнее, короткая записка, написанная неровным почерком:

"Ждать больше нельзя. Ниенну арестовали. С минуты на минуту прилетят Стервятники. Ты должен быть осторожен. Ф.В."

— Кто такая Ниенна и что за Стервятники? Не Советники же? Выдумают себе шифр, а ты мучайся, — пробормотала я, пряча письмо обратно в конверт.

Я выглянула в окно и увидела совсем близко шпиль Ледяной башни. Почти приехали.

Карета проехала ещё несколько метров и почему-то остановилась. До меня донеслось недовольное ржание хорсанов и ворчание кучера. Дверь распахнулась. На пороге кареты был Роменус Третий. Выглядел он, прямо скажем, неважно. Белый, как смерть, дрожащий от холода, он был в одних штанах и лёгкой рубашке, из-под которой просвечивали бинты.

— Выписали? — зачем-то спросила я. Тот неопределённо мотнул головой.

— Вроде того. Диала, послушай, что я сейчас скажу! Тебе лучше не возвращаться в Огненную башню. Вообще в Триаду не возвращаться. Делай отсюда ноги, пока к тебе никто не прицепился!

— Да что произошло?

— Несс арестован, — выдохнул парень.

— Не может быть!

— Его забрали полчаса назад. Можно сказать, на моих глазах. По-видимому, он сопротивлялся, и они нейтрализовали его. По всей башне ведутся обыски. Старшекурсников допрашивают, а особенно строго — тех, кто мог иметь какие-либо связи с Тёмным Лучником.

— Что же он натворил? — простонала я. — За что на нас это?..

— Думаю, не только он. Феста тоже. Скорее всего, в вашей башне сейчас происходит то же самое... Сама понимаешь, в очереди на допрос ты стоишь под первым номером.

— Лариус что-то знал. Но вряд ли это ему помогло... Директор дал мне это, — я показала конверт. — Здесь говорится, что какая-то Ниенна арестована, и что могут прилететь какие-то Стервятники.

— Тайные стражи... — Ромен вцепился в дверцу кареты, кажется, он совсем ослабел, — Диала, это очень плохо. По мелочам Стервятников не гоняют. Это даймонесское дело! Дело против Совета, если не против самого...

Парень замолк и медленно опустился на землю. Я вскочила и схватила его за плечо:

— Ромен! Ромен! Не закрывай глаза! Вот чёрт... где твоя мазь?

— Её забрали во время обыска... Темнейший, как же холодно! Хотя фиг с этим, ничего не поделаешь. Я попробую вернуться в башню, всё равно никуда не денусь, они обещали меня забрать, да только отвлеклись, и я сбежал...

Не слушая прерывистое бормотание, я кое-как втащила Ромена в карету, захлопнула дверцу и заорала:

— Что встал? В Огненную башню, быстро!

Карета тронулась. Очнувшись от тряски, Роменус замотал головой и поднял на меня мутный взгляд:

— Зачем? Без меня ты бы скрылась быстрее. И в Огненной башне тебе делать нечего.

— Я не брошу тебя. А ещё мне нужен Лариус, — коротко ответила я.

— Странный у тебя вкус...

Несмотря на неподходящий момент, я усмехнулась.

— Ну, раз Корнел оказался во Внешнем мире и успел уже собрать неприятностей...

— Аналогично, — невпопад пробормотал раненый. — Фесте явно сейчас не до счастливых детских воспоминаний о Несравненном.

Я не ответила, только вцепилась в спинку сидения, мысленно умоляя чёрта-кучера ехать быстрее. С каждым ударом сердца уходили драгоценные мгновения, и меня не покидало ощущение, что становится поздно, непоправимо поздно...

* * *

Велев Ромену ждать меня в карете (да он бы и не уполз далеко в таком состоянии), я направилась к воротам, прячась между деревьями. Парень был прав — около ворот уже стояли несколько служебных карет, запряжённых мелнорами. Кучерами были не чёрты, а демоны в иссиня-чёрной служебной форме. Стараясь не попадаться им на глаза, я проскользнула в рощу, где у меня был тайник, и призадумалась.

Судя по всему, в башню лучше не соваться. Там полным ходом идут обыски и допросы. Лариус? А как я его сейчас найду? Даже если его ещё не забрали...

Внезапно около главного входа в башню показалась какая-то долговязая фигура в форме органов правопорядка. Демон некоторое время переговаривался с кем-то, остававшимся в холле, затем махнул рукой и побежал к одной из карет, которая, как назло, находилась совсем недалеко. Я вжалась в дерево, пригнула голову и задержала дыхание, чтобы ни малейшее движение не могло меня выдать.

— Господин Норнаэт, коменданта нет в башне! — заорал страж, перекрикивая ржание мелноров и хлопанье их крыльев.

— Этого не может быть, — ответил ледяной голос из кареты. — Ему некуда было скрыться. Если его успели предупредить...

— Неизвестно!

— Башню прочесать снизу доверху, допросить всех, особенно старшекурсников, если понадобится -добывайте информацию любыми средствами. Я даю вам такие полномочия. Скоро прибудут Стервятники, они наведут порядок... Пока они обрабатывают Школу и тех, кто сейчас там.

— Есть, господин!

Пока демон бежал обратно в башню, я, пятясь, отползала в кусты. Только скрывшись за густыми ветками деревьев, я смогла перевести дух.

Всё ясно. Лариус почувствовал неладное и сбежал. Посмотрев на ставший уже бесполезным конверт, я сунула его во внутренний карман. Выкинуть его было бы слишком опасно — вдруг кто найдёт?

Отправлюсь в свой тайник. Там у меня были кое-какие припасы, на всякий случай, кроме того, артефакты и Черноспинка, чей яд мог помочь Ромену. Листья красной макреции, кажется, хранились у меня в травяном мешочке, спрятанном в том же тайнике.

Под корнями большого старого дуба, тщательно замаскированная ветками и гнилыми листьями, есть небольшая нора. Зимой туда практически не забраться, но сейчас ещё осень, и пусть там наверняка достаточно грязи, важно главное — доступ есть. Быстро найдя нужное мне дерево, я разгребла руками сваленные в кучу ветки, пробормотала заклинание, снимая защиту, и пролезла внутрь. К счастью, там всё было нетронутым. Забрав всё, что могла унести с собой, я заглянула в мешок, где лениво ползала Черноспинка. Та увидела меня и попыталась броситься, но я вовремя стукнула её слабым энергетическим импульсом.

— А ну сидеть! Хозяйку не узнаёшь?

Нарсея издала тихое шипение, недовольно свернулась на дне мешка и опустила голову, изредка молниеносно высовывая свой раздвоенный язычок. Скоро тебе придётся расстаться с частью своего яда, дорогуша! Инструменты у меня есть, условия, правда, не лабораторные, но ничего не попишешь.

Проблема другая: куда теперь? Возвращаться в башню — ещё чего! Там меня наверняка уже поджидают. Ехать в центр Даймонеса? Жить там в подворотнях, прятаться от патрулей, зная, что тебя наверняка ищут? Не самая лучшая идея, особенно если учесть состояние Ромена.

Решив пока отложить эту проблему, я забрала всё необходимое, усыпила Черноспинку, чтобы не дёргалась, и поползла обратно. Около карет было настоящее оживление — хлопали дверцы, стражи носились в башню и обратно, перекрикивались друг с другом и махали руками. Из холла самой башни доносилась какая-то возня, ругань и тонкий, совсем ещё детский плач. Меня передёрнуло. Нет, не вернусь, ни за что.

Короткими перебежками добравшись наконец до кареты, оставленной в отдалении от ворот, я закинула вещи внутрь, забралась сама и приказала кучеру, нервно ёрзавшему на козлах:

— Поехали отсюда! Как можно дальше от Даймонеса! Держись малолюдных дорог и избегай центральных улиц.

— Но госпожа... Я не могу...

— Это приказ! Иначе я размозжу твою башку, клянусь именем Темнейшего!

Пару секунд чёрт колебался, но в конце концов инстинкт самосохранения перевесил, и он нехотя тронул вожжи. Я хлопнула дверцей кареты и привалилась спиной к сиденью. Ромен смотрел на меня с выражением бескрайнего удивления.

— Где ты была? Откуда эти мешки?

— Тут припасы и кое-какие полезные артефакты. Они помогут нам продержаться некоторое время. Ты прав, в башне вовсю ведутся обыски. Лариус успел почуять неладное и сбежал, но допрашивают всех, даже первокурсников...

Я вспомнила детский плач, доносившийся из башни, и вздрогнула.

— Да что они могут знать? Совет просто срывается на всех подряд, — с досадой сказал Ромен и скривился, схватившись рукой за грудь. — У тебя нет никакого покрывала или вроде того? Мне кажется, что я превращаюсь в сплошную ледышку...

— Приедем, и я постараюсь тебе помочь. У меня ведь есть своя Черноспинка — ты ведь не знал, нет? — да и листья макреции найдутся. Сварим отвар, поставим тебя на ноги... — пробормотала я, роясь в мешках с вещами. Как назло, из одежды обнаружился только плащ-невидимка. Тепла от него было мало, но я всё же закутала парня в него так, что видна была одна голова, плававшая будто бы в воздухе. Забавно.

— Проблема в том, что нам некуда ехать, — мрачно продолжила я. — В Даймонесе нас быстро найдут, а больше...

— Мы поедем на вулканические каньоны.

— Что?

Роменус даже привстал от волнения.

— Вот уж никогда не думал, что мне это пригодится! В общем, лет сто назад, ещё будучи совсем сопляком, я любил всех доставать. Один раз, когда мы с Фестой играли в догонялки, она сбежала на вулканические каньоны. Я, понятное дело, за ней, но быстро потерял её из виду, едва не заблудился, но в конце концов набрёл на одно очень странное здание. Ума не приложу, кому понадобилось строить хижину в этих проклятых местах, однако она там была. Спрятанная за скалой, достаточно хитроумно. Я наткнулся на неё чисто случайно. Она пустует уже очень давно, а места там завались. Думаю, послужит нормальным убежищем на какое-то время. Припасы там тоже есть, с голоду не умрём — в своё время я зачем-то натаскал туда всякой всячины. Думал, вдруг мне надоест жизнь в Ледяной башне, ну... меня ведь тоже доставали, когда я был мелким.

Прервав поток детских воспоминаний Ромена, я торопливо спросила:

— А вода там есть?

— Подземные источники. В чистом виде воду из них, конечно, пить нельзя, но если немного поколдовать...

— Значит, решено! Едем туда! Эй, слышишь?

Передав кучеру приказ везти нас на каньоны, я обернулась и увидела, что глаза Ромена закрыты, а сам он распластался по всему сидению, отчего накидка чуть ли не полностью сползла с него.

— Ромен! Открой глаза! Не смей, слышишь? — находясь в панике, я несколько раз ударила парня по щеке. Тот мигом очнулся.

— Уж и поспать нельзя, — слабо улыбнулся он.

— Нельзя, во сне кровь застывает быстрее. Держись, нам не так уж далеко ехать. Мы прорвёмся, вот увидишь...

Карета медленно везла нас в дикие земли, покачиваясь и проваливаясь в дорожные ямы. Я хлопотала над раненым однокурсником, в Триаде велись обыски и аресты, а где-то безумно далеко, во Внешнем мире, Феста и Корнел нарывались на очень серьёзные неприятности.

* * *

В Тронном зале Собора было непривычно много демонов. Помимо Совета в полном составе, здесь присутствовали министры, начальники органов правопорядка, несколько чиновников среднего ранга, а около дверей замерли похожие на хищных птиц Тайные стражи. На чиновниках были серые плащи, на Советниках — чёрные.

Стоял страшный шум. Министры спорили, разводили руками и перебивали друг друга. Советники обеспокоенно переговаривались между собой, мелкие чиновники пытались вставить слово в тот или иной спор, но их никто не слушал. И только Стервятники сохраняли молчание. Их не волновало ровным счётом ничего из того, что не касалось их работы.

— Почему бы просто не отправить отряд во Внешний мир? Их бы сразу поймали, и не было бы никаких неприятностей! — горячился министр образования.

— Да потому что они связались со светлыми! А светлые под прикрытием старших ангелов! Отправить туда отряд — значит, развязать в городе настоящую войну! — отвечал ему военный министр.

— Как будто они уже не развязали её! Призвать из Нижнего мира полчища монстров, натравить их на Лишённых, превратить город в полигон для своих магических экспериментов! И при этом всё, что мы предпринимаем — это допрашиваем здешних учеников и сажаем в подземелья преподавателей! Почему преступления совершают одни, а отвечают за них другие?

— Разумеется, вы правы, дерзких юнцов нужно наказать, — громким голосом перебил Пятый Советник. — За эти дни убито уже десять Лишённых, пострадало ещё шестеро. Но они были бы не способны провернуть это самостоятельно. Те, кто их вырастил, выучил магии и... определённым образом подготовил... определённо несут ответственность.

— А ангелы? — вставил кто-то из чиновников. — С чего им покрывать все эти безобразия? Вообще, вам не кажется странным, что никто не сделал ничего, чтобы поймать этих маленьких наглецов, парня и девчонку? С какой стати Свет поощряет бессмысленную бойню?

Первый Советник поднялся со своего центрального трона и резким поднятием руки прекратил разгоравшийся скандал.

— Довольно, — донёсся его голос из-под маски. — Вы нашли коменданта башни, где жила девчонка?

— Нет, господин Первый Советник, — ответил один из Стервятников хриплым, точно простуженным голосом. — Мы обыскали всю башню, но так и не нашли. Ни малейшей зацепки, куда он мог бы направиться.

— Это неважно. Пока его дочь в наших руках, он не представляет для нас ни малейшей угрозы. Что Несс, комендант Ледяной башни? Развязали ему язык?

— Да. Он хотел поражения третьей победительницы и потому вручил своему ученику кинжал-артефакт. Кроме того, он полагал, что её победа входит в ваши планы и собирался расстроить их всеми средствами, как он предполагает, чтобы предотвратить большую войну.

— Маразматик и идиот... — пробормотал Даррелл, переглянувшись с Третьим Советником.

— На данный момент он находится в своей камере. Привести?

— Не стоит, — холодно отрезал Первый Советник. — Знакомые преступников, может быть, приятели?

— Судя по всему, мальчишка не отличался общительностью. Да и девчонка не спешила секретничать со всей башней. Мы взяли только одну.

— Приведите её сюда. Все остальные — прочь. Я поговорю с ней наедине. Даррелл, останься. Ты можешь мне понадобиться.

Недовольно переговариваясь, министры, чиновники и остальные члены Совета проследовали в Малый Тронный зал. Когда двери с тяжёлым грохотом закрылись, открылась другая дверь, небольшая, ведущая в холл этажа. Двое Стервятников выволокли девушку лет ста семидесяти, с короткими, неровно подстриженными волосами. Одета она была в больничную пижаму.

— Как тебя зовут? — негромко спросил Эндариан, как только Стервятники покинули зал.

— Кеель, — хмуро ответила девушка. Она не выглядела напуганной, скорее, уставшей, и разглядывала окружавшее её убранство даже с некоторым любопытством. Первый Советник встал, спустился с возвышения и подошёл к окну, точно больше всего его занимали тяжёлые бархатные шторы.

— Ты хорошо знала Мефистофию?

— Я с ней знакома.

— Не надо преуменьшать. Дружба в наше время неизбежна, это явление, которое просочилось к нам из Внешнего мира уже давно. Тебе ничего не грозит. Вы ведь сражались в лабиринте? И она не хотела причинять тебе вреда.

— Как видите, — ответила Кеель, — моя больничная пижама говорит лучше меня.

— Если бы она хотела причинить тебе вред, ты бы не стояла здесь сейчас. Скажи, она ведь применяла не только тёмную и стихийную магию? В лабиринте, на уроках, на тренировках... К изначальной энергии примешивалось ещё что-то, противоположное, может быть, даже напоминающее Свет...

Девушка выглядела очень удивлённой.

— Такого не было! Никогда!

— Я сказал, что тебе не причинят вреда, — голос Эндариана стал совсем тихим, — если ты будешь говорить правду.

— Но это была только наша магия, клянусь! Если я лгу, пусть пустота разобьёт моё тело на осколки, а сущность мою поглотит адское пламя, пусть оно...

— Довольно. Допустим, ты не врёшь, хотя всё это очень удивительно.

Первый Советник наконец повернулся к девушке и неожиданно протянул ладони к своей серебряной маске. Та с лёгким стуком упала ему под ноги. На Кеель смотрел демон лет четырёхсот, с начавшими седеть густыми волосами, с глубокими морщинами на лбу и пустым, холодным взглядом чёрных глаз.

— Многие считают безымянных ни на что не способными. Если демон прошёл Стирание, говорят они, то он — отброс общества, от рождения наделённый не более чем жалкими задатками силы. Тот, кого ничего не ждёт, и которого можно не опасаться. Поверь мне, девочка, это не всегда так... Ты держишь голову прямо, ты храбришься, но я ясно вижу твой страх. Окажись я на твоём месте, возможно, я боялся бы не меньше тебя, ибо в своё время я тоже был безымянным.

— Вы учились в Школе?.. — выдавила Кеель.

— Да, как и всякий, прошедший Стирание. Учился, участвовал в Играх, стал первым, выполнил задание и вернулся, потому что почувствовал в себе настоящую силу, которую так и не смог заглушить серый Внешний мир. Опасен каждый от нас, и более всего — тот, от которого ничего не ждут...

Эндариан приблизился к девушке почти вплотную. Та пыталась отвести взгляд, но у неё ничего не выходило.

— Сто лет назад Мефистофия убила своего друга. Хаос наградил её за этот дар, дав ей новую, опасную для неё самой силу... она не могла забыть об этом, даже если ей очень этого хотелось, ведь это стало частью её. Ты знаешь об этом? Ведь она рассказывала тебе?

— Нет, ничего! Мы с ней тогда даже не общались, а потом... разве у меня хватило бы смелости спросить... Клянусь, мне она ничего не говорила...

Её глаза встретились с бездонными зрачками демона. Не несколько мгновений оба, девушка и Советник, застыли подобно каменным статуям. Но этот поединок не нёс в себе ничего, даже отдалённо похожего на равенство сторон. Губы девушки дрожали, в глазах показались кровавые слёзы, однако она так и не смогла опустить взгляд, пока Эндариан не отпустил её. Окончательно ослабев, Кеель упала к его ногам.

— Даррелл! — резко приказал Первый Советник. — Найдите в Огненной башне девушку по имени Диала. Доставьте её сюда, вероятнее всего, она — та, что нужна нам.

— Давно бы доставили, — отозвался Второй, — но её в башне нет. Иначе она тоже стояла бы перед вами. Её нет ни в Триаде, ни в Школе — сбежала, как и комендант.

— Отыскать, — прервал его Эндариан. — Девчонку — в подземелья, она ещё может пригодиться. Передай остальным, что они могут вернуться в Тронный зал...

Он снова отвернулся к окну и одной рукой отодвинул тяжёлые шторы. Провожая взглядом серые хлопья, танцевавшие за окном, он будто бы совсем забыл о происходящем — до тех пор, пока почтительное покашливание за спиной не заставило его оторваться.

— Господин Эндариан, Совет хотел бы кое-что прояснить.

Семеро стояли перед ним полукругом, Даррелл — в отдалении, делал вид, что вовсе ни при чём. Интересно. Что заставило их назвать его, Первого из Советников, по имени? Неужели всё настолько серьёзно, чтобы пренебречь вековым этикетом аристократов Тьмы?

— Вы отослали нас, когда беседовали с арестованной. Вы не удостоили нас ни одним доказательством того, что всё, что мы делаем — ради наказания истинных виновников происходящего. Вы просто приказали — и мы поверили вам, как верили долгие двести лет, как велит нам верить наш долг.

Пятый Советник, Ларелий, никогда не отличался блистательным умом. Тем качеством, которое привело его к власти, была потрясающая гибкость характера, он, подобно хамелеону, мог принимать любую форму и придавать любое значение словам, которые нашёптывали ему другие. Кто предпочёл сделать его своим рупором на этот раз? Впрочем, неважно. Все смотрели на него с одинаковым ожиданием. Этого не могли скрыть даже непроницаемые серебряные маски.

— Если вы пришли сюда, чтобы высказать мне своё недоверие...

Повисло молчание. Он наслаждался им, просто потому, что знал, на чьей стороне настоящая сила, а эти чиновники, которым вздумалось поиграть в интриги, по-прежнему заблуждались.

— Мы просто хотели поинтересоваться, — произнёс Кронес, — долго ли нам ещё слепо следовать приказам, глубинной сути которых мы до сих пор не можем понять? Нам скормили сказку о том, что негодные дети натворили безобразий во Внешнем мире, что угрожает всему миропорядку, и мы сделали всё, чтобы принять меры, даже не вскрыв эту нарядную, но простенькую обёртку. Мы можем обмануть народ, господин Эндариан. Для того и нужны журналисты. Но обманывать друг друга? Не зашли ли вы слишком далеко?

Даррелл в своём углу нервно хмыкнул, и непонятно, было это хмыканье одобрительным или осуждающим.

— Или, может быть, вы забыли, что такое Совет Девяти? Что это Совет Девяти, а не Трёх, не Двух, не Одного? Вы поклялись служить Даймонесу, как и все мы, но если окажется, что ваши личные интересы прикрыты точно такой же обёрткой, то мы...

— Вынесете мне импичмент? — ледяным тоном спросил Эндариан. — Забавно. Давно додумались? Нордео, вы могли бы дождаться более подходящего момента для переворота. Я разочарован. У вас шаблонное мышление, господин Советник. Зато, надеюсь, хорошие защитные артефакты, иначе вы не решились бы приблизиться ко мне с такой жалкой чушью.

— Двести лет! — ровный голос Седьмого Советника дрогнул, точно тот пытался не перейти на крик, — Двести лет мы следовали любому вашему приказанию. Мы рылись в старинных библиотеках, находили самые древние летописи времён сотворения мира, приносили их вам, а вы, милостиво кивая головой, кидали их в огонь, стоило нам отвернуться. Мы посылали своих лучших демонов на поиски никому не нужных артефактов, разрабатывали заклинания, смысла которых так и не смогли постичь — не значит ли это, что в них не было смысла вовсе? Город недоволен, господин Первый Советник. Они считают, что мы бросили их, что мы их предали. Но в действительности предатель был только один...

— Довольно! Ваши тщательно подготовленные высокопарные речи не стоят ни минуты моего времени! — рявкнул Первый Советник. Прочие отшатнулись. — Если бы у меня возникло такое желание, вы каждое утро собственноручно готовили бы мне завтрак и каждую ночь приносили мне бокал вина; вы устилали бы мне путь своими парадными плащами, сдували бы пыль с моего трона и отгоняли мух от окон моих покоев. Все ваши силы, соединённые вместе, не стоят и десятой части вот этого!

Резким движением Советник снял левую перчатку, высоко поднял руку, и все увидели большую звездообразную печать, сверкавшую на безымянном пальце.

— Нет, я ничего не забыл. Это вы забыли, кому служит Совет Девяти, и кто даёт власть Первому Советнику.

— Печать Темнейшего... — сдавленно прошептал Нордео.

— Я получил её буквально десять лет назад, как знак того, что я выполняю его план. План того, кто создал этот мир и повелевает половиной Вселенной, того, кто явился из изначальной Тьмы и благодаря кому ваши жалкие тела способны имитировать разумную деятельность. Или вы не служите ему? Не признаёте его власти? Вы готовы пойти против Темнейшего?

Первым на колени опустился Кронес. За ним, почувствовав напряжение, Ларелий. За ним — все семеро, и последним — сам Нордео. Тяжело, будто ему подрубили ноги.

— Прочь. Возвращайтесь к своим делам и более не отнимайте моё время. Релециус, кажется, у вас была назначена встреча с кабинетом министров? Нордео, ваше задание по подбору демонов для поисков Диалы остаётся в силе. Кронес, генерал Бартемий ожидает вас в приёмном зале, — бросил Эндариан, равнодушно наблюдая, как Советники поднимаются и покидают Тронный зал, пребывая в полном смятении.

Когда закрылись двери, остались лишь двое — Эндариан и Даррелл.

— Это было эффектно, но на мой взгляд, слишком много пафоса, — хмыкнул Второй Советник. — К чему сложности, если проблему можно решить гораздо проще?

Собеседник не ответил ему.

— Я начинаю сомневаться в твоей верности, Даррелл. Клятва клятвой, но твоя роль постороннего наблюдателя выглядит слишком уж идеальной.

— Или, как вы сказали Нордео, нужно лишь верно подгадать момент.

— Ты исказил мою мысль, хотя я не нуждаюсь в завуалированных угрозах. Сам понимаешь, за последние десятилетия я привык быть настороже. Опасен тот, от кого ничего не ждут...

— Например, Мефистофия.

Эндариан опустил голову. В самом деле, какое неудачное имя. Так называют каждую десятую девчонку, но разве за сотнями одинаковых имён можно скрыть истинную сущность демона? И вот теперь он обречён вздрагивать каждый раз, когда слышит это имя.

— Если вы не возражаете, я тоже вернусь к своим обязанностям, господин, — с еле заметной насмешкой произнёс собеседник, — Вот только последний вопрос — что делать с девчонкой и комендантами? Кстати, всех настораживает, что облава идёт только на двух комендантов, хотя башен в Триаде три, как и победителей.

— Деймос невиновен в том, что происходит, — сказал Первый Советник.

— О, да. Разумеется. А всё же, что делать с девчонкой? Вы по-прежнему думаете, что она может пригодиться?

Эндариан улыбнулся. Даррелл видел его абсолютно бесстрастным, видел разгневанным и посылающим проклятия, видел презрительный холод и обжигающую ненависть — но улыбка настораживала и пугала больше, чем самая страшная ярость.

— Может быть, она в самом деле ничего не знает. Может, врёт. Может, нет. Кто знает? Без связи с Мефистофией она — всего лишь слабое средство, от которого легко отказаться. Отдайте её Призракам.

Кто? Кто решится по-настоящему пойти против этого демона? Кто решится встать на его пути и навлечь гнев самого Мрака? Глупцы, непроходимые глупцы!

Даррелл себя глупцом не считал, а потому коротко поклонился и вышел из Тронного зала, успев заметить за своей спиной яркую вспышку телепортации.