Навсегда (гет)

Этот год предстоял быть трудным. Студенты пятого курса поняли это с первых же дней учёбы. Каждый урок преподаватели напоминали о СОВ, об ответственности, о будущем, загоняя студентов в тяжёлые думы. Профессор МакГонагалл на первом же уроке трансфигурации очень долго рассказывала о важности экзаменов.

— Надеюсь, что в этом году у каждого успеваемость повысится, потому что успех в учёбе — успех на СОВ, — говорила она, окидывая учеников строгим взглядом. — От этого будет зависеть ваша дальнейшая жизнь.

Лили с каждым новым днем чувствовала, как на плечи всё сильнее и сильнее налегает невидимый груз ответственности. С первых же дней она вместе с Доркас целиком и полностью посвятила себя учёбе, до вечера зависая в библиотеке за старыми фолиантами. Ей очень хотелось хорошо сдать СОВ, а Доркас, загоревшись идеей стать мракоборцем и продолжить семейное дело, особенно к этому стремилась.

Мэри же учёбой себя не утруждала.

— Занятия только начались, бросьте! — говорила она, отмахиваясь, и бежала с Алисой Ричи в Большой зал, чтобы поболтать с мальчишками.

— Когда-нибудь она пожалеет, что не училась, — ворчала недовольно Доркас, выглядывая из-за высокой стопки книг. — Когда ей будет нужна помощь, я помогать не стану. Пусть обращается к своей Алисе Ричи!

Доркас, как и Лили, было немного обидно, что Мэри бросала их и уходила с другими девочками, которые не торчали днями за учебниками. Но что можно было взять с ветреной Мэри, которая ненавидела учиться и скучать и просто обожала болтать, причём не на учебные темы? Девочки любили Мэри именно такой.

Доркас и Лили внимательно сидели на уроках, Мэри спала или перешёптывалась с мальчишками. Девочки активно практиковались в использовании заклинаний на уроках профессора Флитвика, который в этом году преподавал ещё и защиту от Темных искусств, Мэри размахивала палочкой, как заправская фея, обсыпая всех вокруг блёстками. Иногда смотреть на её кривлянья было весело, а иногда Лили очень серьёзно задумывалась о её образовании.

— Ты и в том году толком не училась, Мэрс! — подловив однажды Мэри в гостиной, строго отчитала её Лили.

— Я просто такая же гениальная, как Джеймс и Сириус. Они ведут себя на уроках так же, а у них самые высокие оценки!

Для Мэри Мародёры были эталоном поведения. Она говорила о них слишком часто, чрезвычайно раздражая Лили и Доркас, которые терпеть не могли эту зазвездившуюся четвёрку.

— Видела бы ты, как их Люпин по вечерам гоняет, — сказала Лили. — Вот если бы ты хотя бы один раз в три дня занималась вместе с нами…

Но Мэри ничего не хотела слушать. И Лили больше не поднимала эту тему.

Так и пролетели два учебных месяц. Лили засыпала с книгами, просыпалась, за обедом что-то зубрила, освежая знания прошлых лет. Мэри постоянно тормошила её и всё твердила:

— Хватит, Эванс! Ты и так самая блестящая ученица курса! Отдохни, целый день смотришь в свои книги!

Но Лили продолжала сидеть за страницами, перечитывая книги прошлых курсов. И в конце концов Мэри не выдержала.

В воскресенье она с самого утра начала скакать по комнате, громко напевая:

— Сегодня никаких книг, дамы! Сегодня мы идём в Хогсмид и весело проведём время без ваших бумажных друзей!

Доркас оторвала взъерошенную голову от подушки и пробурчала сонным голосом:

— Скройся сию секунду, Макдональд.

Мэри с недовольным видом скрестила руки на груди. В отличие от Доркас, помятой, с тёмными кругами под глазами из-за недосыпа и долгих посиделок за книгами, она выглядела очень бодро и свежо, в общем-то, как и всегда.

— Вставайте же! У нас столько дел в Хогсмиде! Сначала «Зонко», потом «Сладкое королевство»…

Лили нехотя откинула одеяло и вылезла из-за полога. Ног коснулся холодок. С приближением зимы в замке становилось всё холоднее.

— Ну хорошо, Макдональд, — зевнула Лили. — Если это успокоит тебя и твою живую натуру.

— Чур никаких книг! — Мэри строго глянула на неё, когда она потянулась за учебником по трансфигурации. — Помнишь, мы молоды и, сидя за книгами…

— Пропускаем то золотое время, когда нам разрешено делать всё, — выдохнула Лили, отодвигая книгу.

— У вас двадцать минут! Вставай же, Доркас!

— Встаю! — пробурчала Доркас и показательно откинула одеяло. — Вот, я уже одной ногой на полу.

Мэри довольно кивнула, развернулась и, напевая какую-то песенку, вышла из комнаты, оставив после себя лёгкий запах цветочных духов.

Доркас не без труда встала с кровати, вытащила из-под подушки пару книг, отложила их и принялась расчёсывать свои длинные чёрные волосы, которые сияли и переливались ониксом под ярким солнечным светом, заливавшим комнату. День обещал быть славным и, может быть, тёплым, поэтому Лили думала надеть лёгкое серое платье.

— Меня иногда убивает Мэри. Но без неё было бы скучно, — сказала Доркас, улыбнувшись отражению в зеркале. Она выглядела совершенно даже в своей тёплой фланелевой пижаме.

— Ага, представляешь, никто бы не рассказывал нам слухов, не таскал туда-сюда, не веселил.

— Как представлю, как что-то изменит её, как что-то или кто-то сделает её другой, как сломает её... — Доркас вздрогнула. — Кошмарное чувство! Мне так охото защитить её, отгородить от всего.

— Если бы было возможно, я бы сделала всё ради этого, — сказала Лили.

Она не боялась и не переживала за Доркас так, как переживала за Мэри. Если первая сможет себя защитить, будучи крайне талантливой и сильной волшебницей, то Мэри — вряд ли. Она как маленький ребёнок, у которого отобрать конфетку легче лёгкого. Но Лили не хотелось думать, что кто-то может сделать больно маленькой Мэри. Она надеялась, что с ней ничего и никогда плохо не произойдёт.

Доркас очень долго одевалась, ворча под нос что-то о белобрысых надоедливых девчонках, которые не дают поспать. Отведённые Мэри двадцать минут прошли, и в конце концов девочки были готовы. Они спустились в гостиную и застали Мэри в компании братьев Пруэтт. Фабиан вальяжно развалился в кресле, Гидеон разговаривал с Томасом Вудом, капитаном гриффиндорской сборной по квиддичу. Оба выглядели взволнованно.

— Эй, Лили! — позвала Мэри, встав с кресла. Её рука опустилась на плечо Фабиана. — Этот парень хочет пригласить тебя в «Три метлы».

Фабиан, театрально приложив ладонь ко лбу, отвёл глаза в сторону и сказал:

— Не заставляй меня чувствовать себя неловко, Макдональд.

— А что тут такого?

— А давайте все вместе пойдём в «Три метлы»? — предложил Гидеон Пруэтт, улыбнувшись девочкам, и Томас Вуд, широкоплечий коренастый юноша, быстро закачал головой.

— Давайте лучше соберёмся всей командой! Ну, оставшейся от неё частью…

Доркас присела на подлокотник кресла Фабиана и, взглянув на Вуда, спросила:

— О чём вы, ребята?

Мэри ответила за Вуда:

— Трэверс ушёл из сборной.

— Тот, что был ловцом? — спросила Лили.

Мэри снисходительно взглянула на неё.

— Пора бы уже знать своих героев в лицо.

— Тот, что был загонщиком вместе со мной, — сказал Фабиан. — Ловец у нас Поттер.

— Ну конечно, как я могла забыть, — проворчала Лили. Доркас тихо усмехнулась.

Вуд нахмурился и устало протёр ладонями лицо.

— Трэверс поменял приоритеты в этом году, — выдохнул он. — Теперь у него появилось занятие поинтереснее, чем играть в квиддич. Он был отличным игроком. Жаль, что он ушёл. Игра уже совсем скоро.

— Но теперь мы возьмём моего гениальнейшего брата Гидеона! — весело улыбнулся Фабиан.

Лили удивлённо посмотрела на старшего Пруэтта.

— Правда? Я думала, ты не любишь квиддич.

Стеснительно улыбнувшись, Гидеон сказал:

— Это мой последний год, и я решил полетать напоследок.

— Значит, сегодня после завтрака собираемся в «Трёх мётлах»! — бодро воскликнула Мэри. Её энтузиазм и заражал, и раздражал одновременно.

Пока мальчики пошли собирать остальных игроков сборной, Лили и Доркас с Мэри спустились в Большой зал на завтрак. Мэри тут же подсела к Алисе и предложила пойти в «Три метлы». Алиса согласилась с условием, что пригласит Берту Джоркинс.

— Отлично, — пробубнила Доркас тихо, чтобы услышала только Лили. — Давайте соберём ещё полшколы.

— Да ладно. В большой компании всегда весело, — с улыбкой отозвалась Лили.

Доркас, намазывая тост маслом, посмотрела на неё и приподняла бровь.

— А ещё в большой компании тебя не заметит один очень интересный игрок команды…

— Не будем говорить об этом, — категорично заявила Лили. — Кажется, ты превращаешься в Мэри.

— Вы о чём? — Мэри повернулась к подругам с ложкой в зубах.

— Ни о чём. Кушай, Мэри, кушай.

Мэри, сметая всё со своей тарелки, завела беседу об отвратительной причёске Мэлани Флоренс. Сполна оскорбив бедную пуффендуйку, она начала рассказывать о Бертраме Обри, мальчике из Когтеврана.

— Возьмём и его тоже. Он без ума от тебя, Лили, — сообщила она, невинно похлопав глазами.

Лили подавилась чаем.

— Я думала, что мы и вовсе будем только втроём, а теперь собралась целая толпа, — возмутилась она.

— В большой компании всегда весело, — ухмыльнулась Доркас, и Лили пихнула её в плечо.

— Да брось, Лили! Он милый парень и… — начала Мэри, но тут Лили увидела Северуса, который, прижимая книгу к груди, брёл к дверям. Она тут же сорвалась с места.

— Куда ты? — успела спросить Доркас, прежде чем Лили вышла из Большого зала вслед за Северусом.

— Эй, Сев! — позвала она, догнав Северуса.

Он обернулся, и его желтоватое лицо озарила улыбка, от которой у Лили на душе стало теплее.

— Как дела?

— Всё хорошо, — ответил он, и его чёрные глаза быстро взглянули Лили за спину. Он будто боялся, что его увидят вместе с ней. А может, не хотел, чтобы появились её подруги. — А у тебя как?

— Чудно! Не хочешь присоединиться к нам и пойти в «Три метлы»? Я, Доркас, несколько мальчиков из Гриффиндора…

Северус, потупив взгляд, покачал головой, его чёрные сальные волосы плавно колыхнулись.

— Нет. Кажется, я буду лишним в этой компании.

Что еще сказать, Лили не знала. Она была необычайно рада видеть Северуса, ведь за последний месяц они и не общались толком, но о чём ещё с ним поговорить, она просто понятия не имела. Как всякий раз бывало в учебное время, Лили теряла связь со своим другом. Прошлое и позапрошлое лето они провели вместе, а в школе вынуждены были отдалиться. Этим летом она и не видела его, а в Хогвартсе они и вовсе стали друг другу чужими. Всё стало гораздо хуже.

— Ну хорошо. Знаешь, мы могли бы сходить как-нибудь вдвоём. Как тебе такое предложение? — стараясь сохранять в голосе оптимистичность, спросила Лили.

На бледных щеках Северуса появился легкий румянец. Он посмотрел Лили в глаза и, неловко улыбнувшись, кивнул.

— Отличное предложение.

— Ты идёшь, Лили? — раздался голос Мэри.

Лили не шелохнулась с места, глядя на Северуса.

— Ладно.

— Ладно, — повторил Северус, а потом кивнул, улыбнувшись поджатыми губами. — Тебя ждут. Иди.

— Ладно, — сказала Лили, чувствуя отчего-то неприятную горечь. — До встречи.

Она повернулась и зашагал к подругам, которые ждали её на мраморной лестнице. Мэри, поджав губы, буравила взглядом удаляющуюся спину Северуса, Доркас стояла, задумчиво прислонившись к перилу.

— Ну что, идём?

Мэри недовольно уставилась на Лили.

— Ходишь за ним хвостиком, будто влюбилась…

— Он мой друг.

Мэри хотела было что-то сказать, но Доркас решительно подняла руку.

— Не будем поднимать эту тему! Лили будет дружить с тем, с кем хочет. Точка. А теперь пойдёмте позовём остальных и отправимся в Хогсмид.

Лили была благодарна Доркас. Мэри всё никак не могла понят и принять её дружбу со слизеринцем. Этого не понимала и Доркас, но она относилась к этому терпимее.

Девочки, обходя студентов, что столпились на дороге, поднимались по лестницам, направляясь в гостиную. Мэри рассказывала какие-то истории, Доркас рассеяно её слушала, наверняка повторяя в мыслях пройденную тему по истории магии. Лили же думала о Северусе и о книге, которую он сжимал в руках. Она успела прочитать название. «Постижение глубин Тёмной магии»…

Задумавшись, Лили не заметила, как под ногой исчезла ступенька, — такое частенько происходило с лестницами в Хогвартсе. Она бы упала и, скорее всего, сломала бы себе шею, если не руки, которые аккуратно подхватили её.

Мэри восторженно ахнула:

— Ты так вовремя! Лили, как ты?

Увидев, кто её бережно держит одной рукой за талию, а другой за плечо, Лили отпрянула как ошпаренная.

Джеймс Поттер, сдерживая ухмылку, спросил с напускной учтивостью:

— Не ушиблась?

— Нет, — выпалила Лили, чуть не споткнувшись снова от неожиданности и ненависти к этому несчастному кретину.

Римус посторонился, галантно пропустив Доркас и Мэри, Питер уже спустился, на другом пролёте поджидая друзей, а Сириус, провожая ненавистным взглядом Доркас, стоял возле Поттера. Тот настырно пялился на Лили.

— Это всё мило, но «Сладкое королевство» ждёт! — нетерпеливо напомнил Сириус, оттолкнул Поттера и недовольно зашлёпал вниз по ступенькам.

Римус, вежливо улыбнувшись Лили, пошёл следом. А Поттер продолжал таращиться на Лили, смущая и раздражая её одновременно. Всё же у него поразительно красивые глаза. Жаль, что характер не такой. Хотя нет, отдернула себя Лили, ей всё равно и на его глаза, и на характер.

— Неужто ждёшь, что я тебе заплачу или прыгну в объятия? — спросила она озлобленно, больше не в силах выдерживать его взгляд.

Поттер улыбнулся и взлохматил свои непослушные чёрные волосы. Его карие глаза лукаво блестели через стекла очков. Что уж греха таить, Джеймс Поттер был довольно симпатичным, но его скверный характер очень сильно отталкивал, по крайней мере Лили. Остальные же девчонки — и из Гриффиндора, и из Пуффендуя, Когтеврана — были без ума от него, и она считала, что это совершенно глупо. Как можно вестись исключительно на красивый фантик?

— Ну, можем ограничиться только словом благодарности, — ухмыльнулся Поттер, и Лили, немного пристыженная, растерянно кивнула, совсем позабыв из-за вспыхнувшей ненависти об элементарных хороших манерах.

— Ах да, спасибо, — сказала она, жадно улыбнувшись. — Правда, спасибо. Иногда ты бываешь очень милым.

Он лукаво улыбнулся, сузил глаза и прошептал:

— Только никому не говори. Все начнут этим пользоваться.

— Эй, Сохатый, чёрт тебя задери! Мы идём или ты и дальше будешь разводить ромашку? — недовольно воззвал Сириус.

— Иду-иду! — И Поттер спустился к друзьям, напоследок наградив Лили ослепительной улыбкой.

Она, обуреваемая ненавистью и отвращением, подошла к подругам. Мэри хитро улыбнулась и щёлкнула её по носу.

— Всё понятно. «Ах, спасибо! Ах, ты такой милый!»

— Я не говорила таким тоном.

Доркас сложила руки на груди.

— Может, пойдём? Всем ясно, что Лили ненавидит Поттера — да, Мэри! — и тут больше не о чём говорить.

В Хогсмид собралось ни больше ни меньше двенадцать человек вместе с Лили, Доркас и Мэри. Весёлой шумной толпой все отправились деревню, преодолевая жутко холодный ветер и изморось. В «Трёх мётлах», как всегда, было тепло и уютно. Компании, с разрешения мадам Розмерты, молодой и очень красивой владелицы паба, пришлось пододвинуть два столика друг к другу и тесно рассесться. Мадам Розмерта тут же обслужила их, поднеся вкусное сливочное пиво.

Лили сидела вместе с Доркас, Мэри, Бертой, которая болтала без остановки, Алисой и Бертрамом Обри, поглядывавшим на Лили с какой-то дурацкой улыбкой на губах. Она пыталась всеми силами игнорировать его, потому что он был ей крайне неприятен. Сказать подобное в лицо она не могла, потому что боялась повредить его чувства и психику.

Гриффиндорская команда бурно обсуждала предстоящую игру со Слизерином. Вуд, будучи ненормальным фанатиком квиддича, яростно молотил кулаком по столу и, покраснев до кончиков ушей, втирал товарищам, что это важный матч, противники сильны и им нужно хорошо подготовиться.

— У нас отличный ловец… — сказал он с придыханием.

— Кстати, где он? — спросил, оглядевшись по сторонам, Фабиан

— Подойдёт позже… Так вот. У нас отличный ловец, отличные загонщики — несравненные братья Пруэтты! — отличный вратарь. Нам только надо постараться и заполучить кубок. В том году мы проиграли, конечно, но в этом просто обязаны победить! — закончил Вуд на громкой ноте, и Лили подумала, что из него получился бы отличный публичный оратор.

— А что там насчёт Трэверса? Почему он ушёл? — поинтересовалась Доркас.

Команда помрачнела. Вуд сложил руки на груди, явно не желая разговаривать на эту тему.

— Он нашёл себе другое занятие, — выговорил тихо Дирк Крессвелл, третьекурсник, который был вратарём в команде.

Гидеон пожал плечами и мрачно произнес:

— Это его дело, конечно, но я бы ни за что не стал связываться с такими, как они.

— О чём это вы? — не понимала Лили.

— Он связался с теми придурками из Слизерина, — напряжённо ответил Фабиан. — Джагсон, Розье, Макнейр. Кажется, есть кто-то ещё, но мне всё равно, как зовут этих отморозков, которые служат Тому-Кого-Нельзя-Называть.

Над их столиками повисла гулкая тишина. Сердце Лили дрогнуло. Врагов становилось с каждым днём больше, и даже те, от кого не ожидаешь, уходят на сторону Темного Лорда.

Мэри и Берта поспешили разрядить обстановку. Они живо завели разговор о команде Когтеврана, яро критикуя их манеру игры. Ребята поддержали эту тему с удовольствием, затем перекинувшись на команду Пуффендуя.

Лили было очень весело. Она находилась в интересной компании, царила непринуждённая атмосфера, вокруг друзья. Она болтала с Алисой, Бертой и Фабианом, который просто завораживал своей милой улыбкой. Она настырно игнорировала Бертрама, хотя он пытался завести беседу, по её мнению, совершенно ненужную и глупую. Мэри периодически поддёргивала её за край мантии и, выразительно глядя в глаза, невзначай кивала в сторону Обри. Лили в ответ лишь раздражённо закатывала глаза.

День клонился к вечеру, за окнами уже стемнело, и ребята решили отправиться обратно в замок. Однако не успели они встать, как в бар вошли три студента. В одном Лили сразу признала Трэверса, высокого худощавого гриффиндорца, а других слизеринцев она не знала, хотя частенько встречала в коридорах. Среди них же она однажды видела и Северуса.

Трое, осмотрев зал, заметили гриффиндорскую сборную и направились прямо к ним, протискиваясь через переполненные столики. Лили нутром почувствовала, что беды не миновать.

— Ой-ой-ой, — пролепетала испуганно Берта и прижалась к Алисе, которая стояла, мужественно выпрямившись.

Доркас прошептала Лили на ухо:

— Надеюсь, наши джентльмены достаточно благоразумны и не вздумают провоцировать их…

— Я тоже на это надеюсь.

Юноши сбились в кучу, спрятав за спинами девушек. Лили беспокойно вцепилась в плечи Фабиана.

— Без драк, парень, — предупредила она, и Фабиан усмехнулся, взглянув на неё.

— Без драк, — согласился он.

— Какое тут сборище неудачников! — сказал первым делом темноволосый слизеринец, когда все трое остановились перед ребятами.

Мадам Розмерта остановилась, держа в руках поднос и криво поглядывая на вошедших. Она, видимо, тоже почувствовала неладное.

— Ты это про себя, Розье, и своих друзей? — невинно поинтересовался Фабиан, и Дирк Крессвелл не сдержал смешок.

Темноволосый слизеринец перевёл на Дирка полный отвращения взгляд. Тот напрягся и сжал кулаки.

— Что смешного? Я это про вас!

— Ах, да? Ну ты уточняй, а то под определение «неудачники» вы вполне подходите, — продолжал Фабиан насмехаться.

Второй слизеринец, неприятный, с крайне отвратительным лицом, сжал огромные руки, походящие на лопаты, в кулаки.

— Следи за словами, Пруэтт.

— Непременно, Макнейр.

— Если это всё, что вы хотели нам сказать, то мы пошли, — сказал небрежно Вуд и издевательски поклонился.

Трэверс остался в стороне, когда неприятный слизеринец накинулся на Вуда. Темноволосый Розье уже хотел было схватить самого маленького и худенького Крессвелла, но тут яростно вскричала мадам Розмерта:

— В моём заведении попрошу не выяснять отношений! Идите на улицу и уже там меряйтесь, кто круче! — Голос её дрожал, но в глазах искрилась уверенность.

Гриффиндорцы не шелохнулись. Они продолжали прожигать слизеринцев ненавистными взглядами. Трэверс, не произнёсший за всю встречу ни слова, стоял, мрачно взирая на бывших товарищей. Лили беспокойно вцепилась в руку Фабиана, Доркас что-то быстро нашёптывала Гидеону и Вуду, пытаясь вразумить их. Берта побледнела и хотела поскорее смыться.

Через пару секунд Мэри вышла вперёд и взяла за руку Вуда, смотревшего на Трэверс с таким омерзением, будто перед ним стоял флоббер-червь в человеческом обличии. Он явно хотел сказать пару ласковых бывшему другу, но сдерживался, оттого и покраснел, как помидор.

— Идёмте, мальчики, — произнесла Мэри, потянув капитана команды. — Бросьте, не обращайте внимания на этих идиотов.

Макнейр сделал шаг к Мэри и прошипел сквозь сжатые зубы:

— Лучше молчи, грязнокровка.

Парочка пожилых волшебников, наблюдавших за молодёжью, поражённо ахнули, а какая-то старая дамочка в лиловой мантии цокнула и неодобрительно покачала головой. Шепотки пробежались по всему залу.

— Ну-ка все прочь! — крикнула мадам Розмерта. Она была недовольна и напугана одновременно. — Кому говорю!

Макнейр, зло и желчно глядя на Мэри, продолжал:

— Ты, жалкая грязнокровка, как ты смеешь называть нас идиотами? Кто ты такая? Да никто! Просто поганая грязнокровка!

Мэри держалась стойко, однако Лили увидела, как на глазах у неё навернулись слёзы. Лили, как и Вуд, который отодвинул Мэри за спину, выскочила вперёд и направила волшебную палочку на Макнейра. Сзади зашуршали остальные ребята, выуживая палочки.

— Лучше извинись, — сказала Лили, чувствуя, как внутри вскипает злость. Её палочка была наставлено точно в грудь Макнейра. Ещё одно плохое слово в сторону Мэри — и она готова убить его.

— Ты тоже грязнокровка, — произнёс Розье, брезгливо поморщившись. — Тёмный Лорд убьёт вас и ваши семьи первыми, жалкие грязнокровки!

Мэри вдруг разрыдалась, находясь в объятиях перепуганной Берты. Лили уже приготовилась произнести заклинание, но тут раздался громкий грудной бас:

— Если не хотите проблем, то вам… э… лучше того, идти нужно.

Все разом вскинули головы и увидели Хагрида, лесничего школы, который чуть ли не до потолка доставал косматой макушкой. Его черные глаза, обычно добродушно блестевшие, наполнились свирепостью, своей гигантской фигурой он заслонил свет и путь отступления слизеринцам.

— Ты, — Хагрид ткнул пальцем в Розье. Тот невольно вздрогнул, вся краска спала с его узкого кривоватого лица. — Ещё какое-то плохое слово вырвется из твоего рта, и я скручу твой язык в узел.

— Напугал, тоже мне! — дал петуха Макнейр, и Лили, опустив палочку, усмехнулась.

— Вы, подстилки Волен-де-Морта, испугались? Вы трусы, раз боитесь простых слов, — сказала она громко и отчетливо.

Слизеринцы взглянули на неё с ненавистью. Макнейр поморщился, сложив руки на груди, и прошипел:

— Не смей называть его имя, грязнокровка!

— А то что? — не без издевки поинтересовалась Лили, и Доркас позади неё что-то предостерегающе зашептала.

Макнейр, скривившись от гнева, явно хотел ответить что-то гадкое, но Хагрид посмотрел на него так, что он испуганно отвёл взгляд и сглотнул. Вот и всё величие Темного Лорда, а его прихвостни просто напуганные недоволшебники, которые только и умеют, что разбрасываться громкими словами.

— Я же сказал — скручу язык! — напомнил громогласно Хагрид. — А теперь брысь отсюда!

Макнейр и Розье оглядели гриффиндорцев ненавистными взглядами, бочком обошли большого Хагрида и поспешили к выходу. Трэверс, склонив голову, как провинившийся ребенок, двинулся следом.

— Вот негодяи! — сокрушенно выдохнула мадам Розмерта.

— Эй! Тот парень, это же наш загонщик! — вскрикнул Хагрид, глядя, как все трое выскочили на улицу. — Непорядок у вас, я посмотрю? — Он перевел взгляд на мрачного Вуда, а потом на Лили и добродушно улыбнулся, сияя черными дружелюбными глазами. — Смелая ты, раз имя его называешь.

— Я не боюсь ни его, ни его имени. Спасибо, Хагрид, — улыбнулась Лили, до глубины души благодарная Хагриду за его появление. Этот конфликт мог сложиться не самым удачным образом, так что лесничий Хогвартса появился весьма вовремя.

— Да что уж там! — отмахнулся Хагрид, и застенчивая улыбка промелькнула в его густой спутанной бороде. — Вы давайте, ребята, без глупостей. А коли силу хотите свою показать, так уж на поле покажите. — Он серьёзно поглядел на Пруэттов и Вуда. Ребята нехотя кивнули, будто уже вынашивали план мести. — Ну вот и хорошо. Я пойду пропущу пару кружек с Дайлис. Бывайте!

Хагрид, напоследок улыбнувшись Лили, сел за стол к женщине в лиловой мантии. Они живо о чем-то заговорили.

Лили обернулась к мальчишкам.

— И что это было? Зачем они так на нас накинулись?

— Им особые причины не нужны, — ответил Гидеон. — Пойдёмте лучше в замок.

Мэри до сих пор рыдала. Берта, сжимая её в объятиях, что-то быстро тараторила, а Алиса, заметно побледневшая, стояла возле них, заламывая руки. Доркас, строго отчитав Фабиана за издевательское общение со слизеринцами («А если бы началась драка?! Ты подумал, когда язвил им? Нам бы всем досталось!»), вместе с Лили взяла Мэри под руки. Они вывели её, маленькую, рыдающую как никогда в жизни, из паба, и уже на улице она зарыдала сильнее.

Лили никогда прежде не видела Мэри такой. Мэри Макдональд — самый позитивный и веселый человек на белом свете. Она не знает печалей, никогда не плачет из-за пустяков и редко когда ходит грустной. Но сейчас она плакала навзрыд, громко хлюпая и оттирая с покрасневших щечёк слезы. Мэри, слабая физически, была очень сильной морально, поэтому её рыдания не на шутку встревожили Лили.

— Эй, Мэри, что такое? Ну что ты плачешь? — тихо сказала Лили, но Мэри ничего не ответила.

Берта и Алиса с жалостью глядели на трясущуюся Мэри. Доркас осторожно гладила её по спине, другой рукой убирая с лица светлые локоны.

— Перестань плакать из-за этих кретинов! Это просто слово, оно ничего не значит! — заговорила она дрожащим голосом. Обыденную самоуверенность на её лице как рукой сняло, она была обеспокоена. — Грязнокровка! Глупое, пустое слово! Подумаешь! — Лили мимолетом подумала, что Доркас легко говорить, — она-то чистокровная волшебница.

— Я не-не-не из-за этого-го плачу! — заикаясь, прогнусавила Мэри. — Они сказали, что убьют их, маму и папу! И я буду виновата! Я не хочу, чтобы они умирали из-за меня! Вдруг я не успею извиниться перед ними! Не успею сказать, как люблю их! Они были правы: я чудовище!

— Не говори так! — вспыхнула Доркас. Беспомощно глянув на Лили, она произнесла тихо и не весьма уверенно: — Эти идиоты просто запугивали нас, только и всего. Да что они знают! Они просто подстилки Волан-де-Морта! Ты сильная волшебница и сможешь защитить и себя, и свою семью. Скажи же, Лили!

Лили тогда не приняла всерьез слова Розье, что Тот-Кого-Нельзя-Называть убьёт её семью. Однако сейчас она испугалась так же, как и Мэри. Она решила, что подучить защитные заклинания и по приезде в Коукворт набьёт ими дом, чтобы никто не смел подобраться к её семье.

— Они брали нас на слабо, Мэри, — сказала она, тяжело сглотнув. — Это всё бред, просто вода. Они трусы, жалкие трусы и, кроме того как грозиться своим повелителем, ничего не умеют. Ничего не грозит ни нам, ни нашим семья.

Эти слова не очень успокоили Мэри. Она вроде перестала рыдать, но всю дорогу до Хогвартса пребывала в каких-то тяжёлых мыслях, украдкой оттирая со щек слезы. И тут Лили поняла, что защищать и отгораживать от чего-то Мэри нет смысла: кто-то или что-то уже давно сломало её. Она уже давно изменилась, просто она слишком сильная, чтобы показывать это и пугать подруг. Мэри не плачет по родителям, которые, к слову, уже давно выгнали её из дома, но с ума сходит, переживая о них. Она делает вид, что не боится Волан-де-Морта, однако когда его прихвостни угрожали, что Темный Лорд убьёт её семью, она очень сильно испугалась.

Когда они добрались до Хогвартса, Мэри не захотела ужинать и сразу ушла в комнату, сопровождаемая печальной Алисой. Лили и Доркас, хмуро пересидев ужин в Большом зале, вместе с Пруэттами и Вудом отправились в гостиную. У портрета Полной Дамы их поджидал Бертрам Обри. Лили раздраженно выдохнула, чуть не дав дёру от назойливого когтевранца.

— Лили, можно с тобой поговорить? — позвал Обри, когда Полная Дама открыла ход в гостиную.

Фабиан посмотрел на Лили через плечо, прищурил глаза и быстро залетел в гостиную, за ним пошли Гидеон и Вуд, мрачные, хмурые и недовольные. Доркас хотела было двинуться следом, но Лили крепко схватила её за руку.

— Останься, — взмолилась она шепотом. Ей совсем не хотелось оставаться наедине с этим Бертрамом. Не нравился он ей, и отказать ему будет проще, если рядом будет подруга.

Доркас вздохнула и скрестила руки на груди.

— Ладно.

— Лучше уйди, Мэдоуз, — сказал с неприязнью Обри, и Доркас, фыркнув, одарила его тяжелым ледяным взглядом.

— Ещё чего, парень. Я останусь.

Бертрам нервно выдохнул и взглянул на Лили как-то умоляюще, с прошением, будто клянчил решение домашнего задания.

— Ладно. Уф. Слушай, Лили, может, в следующий раз сходим куда-нибудь вместе? Ты очень красивая и умная. И вообще, ты мне очень нравишься…

— Эм, Бертрам, я… — пролепетала Лили, чувствуя, как щёки начали заливаться краской.

Полная Дама снова открыла проём, и из гостиной на всех парах вылетел Поттер, а за ним, расслаблено закинув руки за голову, вышел Сириус. В руках Поттер сжимал какой-то пергамент.

— О, привет! — сказал нарочито небрежно он и уставился на Лили таким взглядом, словно она его как-то обозвала или пребольно ударила.

Доркас и Сириус одновременно закатили глаза.

— Вы очень вовремя, — сказала Доркас с безразличием.

— Ну ты и идиот, Сохатый! — сказал Блэк с ухмылочкой на губах.

— Что тебе здесь надо, Поттер? — спросила Лили не без злости.

Она моментально позабыла об Обри, который отступил чуть назад, а Поттер же, наоборот, подошёл поближе, запихивая в карман сложенный пергамент.

— Я собирался спуститься вниз, — безразлично ответил он и вскинул бровь. — Не думаешь же ты, что я слежу за тобой?

— Думаю, — тут же парировала Лили, и Поттер, с едва заалевшими щеками, усмехнулся, опустил голову и взъерошил волосы.

— Уж прости, не хотел мешать тебе и этому придурку вести с тобой задушевную беседу, — произнёс он, снова подняв на Лили лицо. В его голосе сквозила злоба.

Лили разозлилась. Жестко уставившись на Поттера, она прорычала:

— Значит, ты всё-таки следишь за мной, потому что знаешь, что мы ведём тут задушевную беседу!

— Столько желчи, — вставила Доркас, поморщившись.

— Вы оба друг друга стоите! Вы оба круты! А теперь пошли, Сохатый, мы же вроде «собирались спуститься вниз», — нараспев произнес Сириус и подмигнул Доркас, отчего она с отвращением подняла глаза к потолку. — Что ты глаза закатываешь, Мэдоуз?

— Ничего, Блэк, — ответила она, поглядев на него исподлобья. — Идите уже. Вы мешаете Лили устраивать личную жизнь.

Поттер, к облегчению Лили, отвел от неё взгляд и посмотрел на Доркас.

— С этим вот? — спросил он со смешком, ткнув пальцем в Обри, переминавшегося с ноги на ногу.

— Полегче, Поттер! — сказал Бертрам, не отрывая взгляда от Сириуса, который строил ему рожицы.

— Ой-ой, а то что? — с издевкой усмехнулся Джеймс и подступил поближе к Бертраму.

Обри на секунду растерялся. Его взгляд заскользил от Поттера к Блэку, который принялся обзывать Доркас самовлюбленной задавакой, заумной выскочкой и ушлой девицей. Лили почувствовала, как ненависть к Поттеру и Блэку поднялась на уровень выше.

Рявкнув Сириусу, чтобы он захлопнулся, Лили вперила рассерженный взгляд в Поттера.

— Отстань от него. Иди своей дорогой.

— Попроси вежливо, — поддразнил Поттер.

Сириус засмеялся как ненормальный.

— Видала, Мэдоуз, — мой друг круче!

— А моя подруга староста, так что заткнись, иначе она заставит тебя драить пол в гостиной, — с холодом отозвалась Доркас, гордо задрав подбородок.

Сжав кулаки и до скрипа смежив зубы, Лили прошипела:

— Пожалуйста, Поттер, отстань от меня и от него. Забирай свою ручную собачку и иди, не то я не ручаюсь за себя.

Поттер опять запустил руку в косматую шевелюру и, ухмыляясь, опустил голову. Через пару секунд он посмотрел на Сириуса и сказал:

— Ко мне, моя ручная собачка! Пошли!

Сириус подыграл ему. Он гавкнул, фыркнул, поглядев на Доркас, и вразвалочку подошел к Поттеру. И тут Поттер резко вынул палочку из внутреннего кармана мантии и направил её прямо на Бертрама. Лили вздрогнула, а Бертрам ахнул и шумно сглотнул, ноги у него едва заметно затряслись.

— Что ты делаешь?! — проквакал он.

— Опусти палочку, Поттер, — угрожающе произнесла Доркас. — Ты, Блэк, скажи ему!

— Эй, Бродяга, — с ухмылкой посмотрел на друга Поттер. Его палочка была уставлена точно в грудь Обри. — Помнишь то заклинание…

— Которое заставляет блевать слизняками? Кажется, мы использовали его на Нюниусе неделю назад, давай что-нибудь другое.

Поттер посмотрел на Лили и пожал плечами.

— Ничего личного. Мне просто скучно.

Он произнес какое-то заклинание, и Лили не успела его остановить. Вдруг голова Бертрама начала раздуваться, словно воздушный шар. Глаза покраснели, губы стали толстыми, щеки вспухли. Изо рта вырвались какие-то нечленораздельные звуки. Джеймс и Сириус, согнувшись в три погибели, дико засмеялись, и их хохот эхом пробежался по этажу. Лили покраснела от гнева до кончиков ушей. В этот момент она поняла, что ненавидит Поттера больше, чем кого-либо в этом мире.

— Ну ты и кретин!

Доркас оттолкнула Поттера, на глазах которого уже навернулись слезы, и подскочила к Обри. Лили тоже подлетела к парню, лихорадочно думая о контрзаклинание. В голову ничего не приходило.

Подправив съехавшие на кончик носа очки, Поттер еле выдавил из себя через смех:

— Смотри, Эванс, какой у тебя симпатичный ухажер! Пошли, Бродяга!

Всё еще надрывая животы от смеха, они спустились вниз, а Лили и Доркас, схватив Обри под руки, поволокли его в больничное крыло. Лили проклинала Поттера на чем свет стоит. Её ненависть стала в сто раз больше, ей хотелось убить его, придушить, уничтожить. Всё, что угодно, лишь бы больше никогда его не видеть. И как она могла думать, что он может быть милым! Нет, он полный дурак, который ни на что не способен! Джеймс Поттер никогда не изменится, он всегда будет таким идиотом!

После того как Бертрамом занялась мадам Помфри, Доркас и Лили без сил потопали в гостиную. В креслах у камина сидели Римус и Питер. Как только они увидели девочек, тут же подорвались с мест.

— Что там случилось? — спросил Римус взволнованно. — МакГонагалл искала Соха… Джеймса и Сириуса. Сказала, что они…

— Поттер заколдовал Обри из Когтеврана. Его голова вдвое увеличилась, — жестко ответила Лили.

Питер очень громко хихикнул. Бросив на него ненавистный взгляд, который, вообще-то, предназначался Поттеру, Лили отвернулась и зашагала к лестнице. Доркас шла следом, устало вздыхая и оттирая со лба испарину.

— Зачем он это сделал? — спросил Люпин так, будто не мог поверить в случившееся.

Лили, не оборачиваясь, ответила:

— Сам спроси у этого заносчивого индюка! — И, повернувшись к ошарашенному Римусу, добавила: — И, если тебя не затруднит, скажи, что, если он подойдет ко мне хоть на шаг, я испробую на нем Круциатус!