Шестнадцать (гет)

Темнота укутывала ее, словно плотный кокон, баюкая на волнах целительного сна. Невидимая рука коснулась лба, отводя прядь волос в сторону. Тхурингветиль попыталась уклониться, сбросить с себя оковы сладкого морока, встать, но плечо резанула острая боль, и она снова потеряла сознание.

Сириус вздрогнул, застигнутый врасплох неожиданным видением. Снейп посмеялся бы над состряпанной им на скорую руку пародией на зелье поиска — парами зловонной субстанции было проще отравить кого-нибудь, нежели отыскать пропажу. Однако побочный эффект все же оставался — Тхури была жива, она пыталась бороться. И рядом с ней неотлучно кто-то находился.

— Не похоже на плен, о ней заботятся, — задумчиво проговорил Мелькор, выслушав его рассказ. — Мы перевернули всю Арду. Ее хорошо прячут, но зачем? Вчера у них были все возможности пленить меня, если в этом состоит их цель.

Сириуса беспокоило другое.

— Она ранена. Не похоже на методы валар. Там, в пустоте, они произвели на меня впечатление блаженных идеалистов. Если бы они и попытались склонить Тхури на свою сторону, они бы действовали мягко, через убеждение, а не пытались причинить ей боль… Какой я глупец, что сразу не провел ритуал принятия в род!

— Это бы окончательно сделало ее твоей дочерью, — подтвердил Мелькор. — Наследница Блэков по крови и по магии. Ты бы мог попытаться связаться с ней.

— Когда Тхури вернется, возьмемся за легиллименцию всерьез, — пообещал Сириус. — И амулеты. Мы должны научиться делать амулеты. У Вальбурги все шкатулки были закрыты разными оберегами, а я никогда не интересовался, не носил, терял или выменивал на маггловскую чепуху то, что она мне давала… — он несчастно вздохнул. — Неужели я и правда был таким паршивым сыном?

— Если вернется, — Мелькор никогда не стремился подсластить пилюлю, предпочитая смотреть на жизнь с мрачным реализмом. — И если вернется прежней.

Сириус не знал, сколько времени прошло с исчезновения Тхури — шел ли счет на дни или на месяцы, — но на Утумно опустился нерассеиваемый мрак. Мелькор с головой ушел в свои исследования, и творения его приобретали все более уродливый и устрашающий облик. Сириус, будто вернувшись во времени в далекое лето девяносто третьего, бродил по полям и лесам в облике собаки, тщетно надеясь найти знакомые следы. Гоблины, чувствуя разлад между хозяевами, совершенно отбились от рук, подчиняясь только огненному бичу Готмога.

— Теперь мы по праву можем называться Черной крепостью, — мрачно шутил Сириус, хотя внутри ему было совсем не до смеха.

Ровным счетом ничего радостного в их жизни не происходило, пока неожиданно не сменился ветер.

Сириус в усталой задумчивости сидел на холодном камне и любовался сиянием северного светильника, что валар установили неподалеку от их крепости, разумеется, не зная, какую сослужили им службу. Его брат-близнец располагался на юге — прежде Сириус не упустил бы возможности полюбоваться на его мягкий рассеянный свет, но сейчас настроения на прогулки у него не было.

Даже Унголиант была им недовольна: энергии его патронуса едва хватало, чтобы ненадолго погасить ее голод. Хорошо хоть Мелькор не позволял себе излишней сентиментальности — его патронус хоть и не имел телесной формы, по силе был способен поддерживать акромантула вдвое дольше.

— Я знаю, что ты где-то здесь, — вдруг раздался за спиной доселе незнакомый голос. — Тхурингветиль сказала, что ты будешь приходить на то место, где когда-то нарек ей имя.

Сириус порывисто вскочил на ноги и обернулся, не снимая чар невидимости. Перед ним стоял юноша — по земным меркам, его можно было назвать ровесником Тхури. Высокий, смуглый, с длинными волосами мягкого шоколадного цвета, он чем-то напомнил Сириусу Крауча-младшего — вот только взгляд у его нового знакомого был куда спокойнее и уравновешеннее. Впрочем, юноша волновался, хоть и старался этого не выдавать.

— Тхури только недавно смогла нормально говорить, — сбивчиво рассказывал он. — Моя подруга нашла ее в лесу. Моя подруга — она целительница. Она ученица валиэ Эстэ. Мы знали, что если Тхури найдут, ей не поздоровится. Вала Тулкас сказал, что любое создание врага будет предано суду и уничтожено. Мы прятали ее.

Сириус понимал, что рискует, но слова юного майя слишком его взволновали, чтобы и дальше хранить невозмутимое молчание. Он отвел часть чар.

— Что с ней произошло?

Юноша смотрел на него с нескрываемым любопытством.

— Ты не такой, как о тебе рассказывают в Альмарене. Одна из учениц валиэ Йаванны описывала тебя, как великана ростом до небес, с головой, увенчанной грозовыми тучами, и пламенем в глазах. Мне показалось, кроме меня, никто не воспринял ее слова, как преувеличение.

Сириус не смог сдержать улыбки — после новости о том, что Тхури в порядке, жизнь будто вновь заиграла яркими красками.

— Вижу, ты принял меня за Мелькора. Ты ошибся. Я друг Мелькора и я… — он все же решился это произнести, — Тхурингветиль — моя дочь.

Глаза майя расширились от удивления.

— Тогда представляю, что вы места себе не находили от беспокойства. В какой-то момент мы думали, что не справимся своими силами. Моя подруга, ее зовут Мелиан, вообще-то состоит в услужении у валиэ Ваны. Но иногда валиэ Эстэ обращается к ней за помощью. Она думает, у Мелиан дар, который надо развивать. Валиэ научила ее плести исцеляющие чары, и когда Мелиан нашла Тхури в лесу, она сочла это знаком судьбы.

— Что за болезнь поразила ее? — глухо спросил Сириус. — Я был на том месте, где все случилось, но не смог распознать…

— Неудачное перевоплощение, я полагаю, — ответил юноша. — Тхурингветиль тайно тренировалась. Хотела научиться обращаться в странного зверя и произвести на вас впечатление. В результате, она не справилась с силой этой магии и застряла между двумя обликами. Даже Мелиан с трудом смогла ее расколдовать, мы уже начинали задумываться о том, чтобы во всем признаться валиэ Эстэ.

Сириус не знал, то ли ему ужасаться безрассудству Тхури, то ли восхищаться изобретательностью ее нежданных спасителей.

— Значит, валар неизвестно о том, что вы провернули под самым их носом? — сейчас он остановил свой выбор на втором варианте. — Это заслуживает уважения.

— Мелиан часто бродит по Арде, в Альмарене все уже привыкли к ее долгим отлучкам, — сообщил юноша. — Когда проснутся дети Илюватора, она планирует окончательно сюда переселиться. Вы ведь уже видели ее чудесных птиц?

Сириус, несомненно, их видел — и смог удостовериться в том, что сие прекрасное творение пользуется особенной популярностью среди их гоблинов, открывавших для себя прелести организованной охоты.

— А что насчет тебя? — спросил он. — Кто ты такой?

— Меня зовут Майрон, — представился юноша. — Я ученик валы Ауле, — он тут же помрачнел. — Но я не должен обсуждать это с врагом.

— Совершенно правильно, — усмехнулся Сириус, сообразив, что познакомился, наконец, с тем, кому они обязаны фактом существования Утумно. — Но ты разве видишь хоть один повод для того, чтобы нам враждовать? Ты спас жизнь моей дочери. Я перед тобой в неоплатном долгу.

— Я не мог позволить ей погибнуть, — удивленно возразил Майрон. — Теперь она выздоравливает и хочет как можно скорее вернуться домой. Вот только она еще очень слаба.

— Я приду, чтобы забрать ее, — решительно отозвался Сириус. — Или… лучше, пусть придет Мелькор. Где бы ни находился ваш Альмарен, мне там появляться заказано. И ты, парень, принесешь мне непреложный обет в том, что никому не расскажешь о том, что мы встречались.

— Только не Мелькор, — быстро отозвался Майрон. — Валар… они очень злы на него за тот случай с валараукар. Они опасаются, что он может разрушить то, что они с таким трудом создавали в Арде. Сейчас все думают, что вы отступили, скрылись за Стенами Ночи. Они не могут найти ваш дом, и Тхурингветиль даже нам не сказала, где он находится.

— Умница, — Сириус невольно улыбнулся, полный гордости за девушку.

— Пусть и дальше валар думают, что вы оставили Арду, — продолжал Майрон. — Они никогда не позволят вам жить спокойно. Вала Манвэ был очень обеспокоен словами врага о том, что он намерен властвовать над Ардой. И если то немногое, что согласилась поведать нам Тхури, правда, и вам служат неведомые первоначальному замыслу существа, лучше бы им и дальше оставаться в тени.

Сириус нетерпеливо мотнул головой.

— Однажды я уже позволил запереть себя в четырех стенах из соображений ложной безопасности, — сказал он. — Больше этого не повторится. Но я не допущу, чтобы Тхурингветиль оказалась в эпицентре этой бури. Кто-то из вас сможет привести ее сюда? Ты или твоя подруга?

— Я не отпущу Мелиан на встречу с врагом, — автоматически возразил Майрон и смутился. — Я приведу Тхури. Вы будете ждать нас здесь?

— Когда? — коротко отозвался Сириус, хотя внутри все клокотало от нетерпения.

— Сегодня вала Ауле меня не хватится, — ответил Майрон. — В последнее время он весьма занят, почти все свое время посвящает тому, что называет главным творением своей жизни. Если отговориться поручением моей валиэ, мне удастся, не вызывая подозрений, покинуть кузницу, — он улыбнулся. — Так мы договорились?

— Почти, — Сириус вернул ему кривоватую ухмылку. — Ты забыл о непреложном обете, мальчик мой. Может, Тхури ты теперь и приятель, но пока ты так свободно используешь в своей речи слово “враг”, я тебе безоговорочно доверять не обязан. С врагами я не договариваюсь.