Шестнадцать (гет)

Мысли путались, и ни одного связного предложения в голову решительно не шло. Сириус машинально скомкал еще один лист бумаги и прицельным броском отправил его в корзину для мусора в дальнем углу комнаты.

Корзина для мусора. Он находится внутри гигантской скалы, сам не зная, жив он или мертв, в любой момент в крышу его дома может ударить магически усиленная молния, час назад он отправил друга черт знает куда в компании гигантского акромантула, зато у него есть новая корзина для мусора.

Что за театр абсурда…

Из-за двери показалась пара острых ушей, а следом за ними — и любопытная мордочка их хозяина. Довольно быстро оценив обстановку, Тевильдо одной лапой опрокинул корзину, придирчиво выбрав один из клочков бумаги, адресованных Селене из Менегрота, и тут же закатил его под шкаф.

Тхурингветиль вошла следом, и при виде дочери Сириусу захотелось, как тогда, после своего побега от валар, снова напоить ее зельями и уложить спать вплоть до возращения Мелькора и Майрона. Он бы так и поступил, если бы не опасался, что ее ночные кошмары окажутся сильнее любых снадобий и даже страшнее реальности. Богатым воображением природа не обделила ни одного из Блэков.

— Никаких новостей пока? — неузнаваемым голосом спросила Тхури. — Они еще не встретились?

— Не хочу беспокоить Майрона каждую минуту, им сейчас нужна предельная сосредоточенность, — возразил Сириус. — Я и без того сомневаюсь, что не ошибся, настояв на этой идее с легиллименцией. Мелькор тогда делал привязку к иллюзии, а мы жалкие дилетанты.

— Не говори так, — возразила Тхури. — Одна в этом замке, без информации, без возможности помочь, я бы с ума сошла. Майрон должен был взять меня с собой!

— Прости, Тхури, но нет, — отрезал Сириус. — Я уверен, что Мелькор очень ценит твои благие намерения, но есть ситуации, когда для успеха дела нужно следовать приказам, а не импровизировать.

— Очень убедительно звучит от тебя, отец, — нервно рассмеялась Тхури. — Ты и сам отлично знаешь, что быстрее всего убивает бессилие.

— Им придется много воевать, милая, — серьезно посмотрел на нее Сириус. — Ты не должна позволять себе слабости. Ты должна быть бойцом.

— Бойцов у них хватает, — возразила Тхури. — Кто-то должен ждать и беспокоиться, иначе зачем воевать?

Она опустилась на пол у камина. Зачарованное синее пламя не предназначено было для того, чтобы согревать, но, наблюдая за его неторопливым танцем, можно было потеряться в сонме бессодержательных мыслей.

До сих пор Сириус лишь однажды прибегал к подобной магии — накануне осады Утумно, когда Мелькор послал одну из своих иллюзий для разговора с валар. Тогда Сириус, физически пребывая в крепости, мог видеть происходящее глазами друга.

На этот раз повторить чары предстояло Майрону, и времени на тренировки у них было прискорбно мало. Индис сообщила о празднике, что устраивает Манве, и отсутствие в Форменосе Куруфинвэ, лично приглашенного владыкой валар, стало для них приятным бонусом.

— Представь, каково мне, — заметил Сириус, желая отвлечь Тхури от переживаний. — В то время, как другие сражаются, я сижу дома, в уюте и безопасности, как тогда, в Лондоне. Это мы знаем предысторию, а по сути выглядит паршиво.

— Представь, каково лорду Слизерину, — скорчила гримасу Тхури, вопреки прогнозам Сириуса Марволо недолюбливавшая. — Ему и сражаться-то нечем.

— Лорд Слизерин и в лучшие времена редко сражался, — заметил Сириус. — За него это делали другие. Однако подсказанное им заклятие, позволяющее контролировать акромантулов, оказалось весьма удачным. Чтобы освободиться от чар, Унголиант придется обратиться к своей природе майэ и изменить обличие, а она так долго существовала в виде паука, что перевоплощение заберет у нее слишком много сил и не позволит эффективно атаковать. Если вообще что-то выйдет с первой попытки.

Тхурингветиль задумчиво помолчала.

— Я удивилась, когда ты сказал, что Майрона отправишь. Ты ведь мог сам использовать кольцо. Раньше бы ты сказал, что не доверяешь ему, что это рискованно и вообще похоже на безумие. Заставил бы его тысячу магических клятв принести.

— С опытом начинаю перенимать методы старины Альбуса, — с явным недовольством пояснил Сириус. — Как сейчас вижу, директор вообще предпочитал психологию магии. Там, где Марволо, к примеру, искал бы пути сломать человека, подавить его волю, директор щедро раздавал авансы, вторые шансы, делал так, что каждый из нас чувствовал себя незаменимым и с готовностью бросался исполнять то, что от него и ожидалось. Тонкая игра, у меня не всегда выходит.

— Для него это много значит, — тихо отозвалась Тхури. Тевильдо прыгнул ей на колени и, свернувшись клубочком, заурчал.

Сириус же, наконец, почувствовал, как сознание его куда-то уплывает.

— Тхури, сейчас не дергай меня, — быстро попросил он дочь. — Не задавай вопросов, я не смогу тебя услышать. То, что удастся, буду комментировать. Сохраняй спокойствие, и если я отдам такое распоряжение, немедленно поднимай все защитные купола, что сможешь.

Он еще успел почувствовать, как Тхури в порыве эмоций поцеловала его руку, и привычный малый зал Ангбанда утонул во мраке. А в медленно рассеивающейся тьме постепенно проступал образ — первое лицо, что он увидел после арки.

— И как я должен это понимать? — с обманчивой мягкостью поинтересовался Мелькор. — Благородное семейство Блэков в полном составе тоже явилось?

— Нет, они в Ангбанде, — Майрон, надеявшийся на более теплый прием, заметно занервничал. — Меня Сириус отправил. С кольцом.

— С кольцом, значит, — Мелькор задумчиво посмотрел на него. — Это хорошо, с кольцом от тебя будет хоть какая-то польза, — он повернулся к их второй спутнице. — Унголиант. Чудно выглядишь.

— Вала Мелькор, — паучиха его все же побаивалась, поэтому держалась почтительно. — Отрадно знать, что вы, наконец, снова с нами. На долгие годы обо мне забыли. Ничей свет не мог утолить мой голод. Лишь свет девочки, пожалуй, ненадолго. Вала Сириус обещал мне достойное пиршество.

— И ты получишь все, что можешь пожелать, поверь мне, — вкрадчиво подтвердил Мелькор. — Древа Валинора подарят тебе столько силы, сколько не в состоянии дать ни один маг. Ты должна лишь сделать то, что я скажу тебе.

Унголиант не сводила с него взгляда множества внимательных немигающих глаз, и Сириус в очередной раз порадовался, что эта майэ облюбовала себе дом подальше от Ангбанда.

— Вала выглядит иначе, — осторожно заметил Майрон, пока Унголиант медленно плела свою черную паутину по склонам гор. — Сириус настоял, чтобы я принес это. На тот случай, если это окажется необходимым. Не то, чтобы я считал, что это необходимо…

Мелькор бросил на него раздраженный взгляд.

— За каких-то жалких триста лет ты окончательно утратил способность внятно выражать свои мысли? Я знаю Сириуса достаточно долго, чтобы представить количество если не испорченных, так, в большинстве своем, плохо сочетаемых друг с другом зелий, что он наварил, — развернув сверток, он хмыкнул, убедившись в своей правоте. — Вот успокоительное очень кстати. Для тебя.

Сириус тихо рассмеялся, представив себе выражение лица Майрона и спохватился, что до сих пор ничего не сказал Тхури. Говорить, не слыша свой голос, было довольно странно.

— Они собираются подняться на гору, Унголиант делает мост. Паутина акромантулов невероятно прочная, идея хорошая. Майрон отдал ему зелья. Не выпил, конечно. Я же говорил, напрасная трата ресурсов.

Над пустынными землями плыло золотистое мерцание: близился час смешения света древ, — и даже черные нити паутины Унголиант казались покрытыми налетом мерцающей пыли.

— Как твои занятия продвигаются? — неожиданно поинтересовался Мелькор. — Надеюсь, ты не бездельничал все эти годы, и я не найду на месте Ангбанда ту же развалину, что оставил?

— Новый замок Тхурингветиль практически полностью возведен за счет магии, — оживился Майрон. — В Ангбанде многое пришлось изменить, я не знаю, насколько это было уместно… Сириусу понравилось, но, думаю, он сказал бы то же самое, даже если бы строительством занимались орки. Я много тренировался с легиллименцией… и чарами… и иллюзиями… и метаморфомагией... И еще кое-что. Сириус никогда не говорил, что такое возможно, но… у меня может быть две анимагические формы?

Во взгляде Мелькора, наконец, промелькнула заинтересованность.

— Если это не иллюзии, а полноценное перевоплощение, я бы назвал это редкостью. В свое время мы с Сириусом пытались рассчитать вероятность… В его мире на такое способны немногие волшебники. И что это за форма, если мне позволено узнать?

Майрон замялся, прежде чем ответить.

— Летучая мышь. На самом деле, это вышло ненамеренно, и я не собирался ее использовать, и если бы ты мог не говорить об этом в присутствии Тхури…

— Ну разумеется, — с легкостью пообещал Мелькор. — Ровно накануне падения нового Утумно я точно так же пообещал Тхурингветиль не рассказывать тебе о том, что ее телесный патронус в точности совпадает с твоей первой анимагической формой, так что никаких проблем. Учитывая тот факт, что в случае неудачи, тебе, может быть, анимагические формы в обозримом будущем не пригодятся, — и подавно.

Сириус дорого бы заплатил, чтобы увидеть сейчас Майрона, и понял, наконец, почему Тхури так категорически не желала колдовать в их присутствии. Он снова тихо рассмеялся, и почувствовал, как напряжение частично отступает.

— Они разговаривают, — отчитался он перед дочерью. — Обсуждают магию. Ну ты помнишь их многочасовые занудные разговоры. Обычно я сбегал, но тут не отвертеться, придется слушать.

— Что с эльфами? — Мелькора разговоры об анимагах и патронусах занимали мало. — Если я правильно понял Сириуса, с королем Дориата можно иметь дело?

— Скорее, рассчитывать на его невмешательство, — подтвердил Майрон. — Часть из их клана ушла в Валинор, те же, что остались, боготворят свою королеву. В действительности, Мелиан решает, какой будет политика Дориата.

Мелькор задумчиво кивнул.

— Покажи мне камень.

Майрон протянул руку с кольцом, и Мелькор усмехнулся, словно только что убедился в правильности еще одной своей догадки.

— Тебе ничего не кажется странным? Посмотри на любое другое из своих колец. Свет древ отражается в обычном камне, а этот остается черным, словно пребывает во мраке.

— Что он такое? — прямо спросил Майрон. — Никогда не видел подобного даже у валы Ауле.

— Я тоже не видел, — глаза Мелькора сверкнули. — Может быть, это наш главный козырь. Не вздумай потерять.

— За кого ты меня принимаешь? — обиженно фыркнул Майрон. — Как можно потерять такую ценную вещь?

— Я бы не удивился, — с притворной усталостью заявил Мелькор, но неожиданно обнял Майрона за плечи. — Все-таки я рад, что ты здесь. Наблюдать за работой Унголиант в одиночестве — довольно унылое занятие.

Сириус довольно улыбнулся, отлично понимая, что Майрону это небрежное замечание скажет много больше, нежели нелепые восторги и показная радость. Если бы не опасность, перед которой стояли его друзья, он бы определенно сказал, что жизнь налаживается.

С вершины горного пика открывался изумительный вид на Валинор — Сириус впервые пожалел, что до сих пор ему не довелось посетить этот удивительный край в качестве желанного гостя. В то же время, ощущение необитаемости этих земель действовало на него угнетающе: ослепительная красота будто застыла во времени, твердо намеренная пережить и нынешних, и будущих хозяев острова.

Прямо перед ними, вдалеке, в лучах света, исходящего от древ, серебрились крыши и мерцали пики башен Валмара. Город расслабленно нежился в их тени, не подозревая о надвигающейся на него беде.

— Что же, — усмехнулся Мелькор, — пожалуй, настало время вспомнить прошлое.

И Сириус потерялся в круговороте красок, мыслей и впечатлений.