Шестнадцать (гет)

Несмотря на зловещую репутацию, которую Майрон снискал себе среди эльфов Белерианда, Сириусу нечасто приходилось наблюдать на его лице настоящую и неподдельную ненависть. Как правило, происходило такое лишь вследствие прямых угроз Мелькору или Тхури, но на этот раз даже выходка Ариэн не произвела и доли того эффекта, что появление принцессы Дориата. Очевидно, почувствовали это все, даже довольно близорукая в отношении чужих переживаний Лютиэн, поскольку обнять Майрона она не решилась, а лишь выжидающе замерла напротив.

— Ваше высочество, — с опасной ухмылкой протянул Майрон. — Какой неожиданный… и приятный сюрприз. Судьба сегодня незаслуженно благосклонна ко мне…

— Давно не виделись, Майрон, — не слишком уверенно произнесла Лютиэн. — А ты изменился. Все только о тебе и говорят. Тхури, наверно, очень гордится.

— Несказанно, — голосом Майрона можно было крошить камень в пыль. — Рад видеть вас в добром здравии, принцесса, — выражение его лица, впрочем, говорило, скорее, о том, что он желает ей умереть как можно более страшной смертью и, желательно, не откладывая.

— Майрон, в чем дело? — нетерпеливо закатил глаза Сириус. — Я узнаю этот тон. Чем тебе не угодила Лютиэн?

Майрон перевел на него ничего не выражающий взгляд — определенно, научился этому у Мелькора, тот так же безукоризненно умел прятать эмоции за непробиваемой железной стеной, — и ответил настолько вежливо и доброжелательно, что Сириус ощутил острую необходимость незамедлительно приставить к принцессе надежную охрану.

— Лютиэн? Скорее, твое опрометчивое безрассудство. Вала Мелькор говорил о том, что вы стараетесь без необходимости не изменять историю, а ты тут же приводишь сюда особу без малейших зачатков инстинкта самосохранения, — он хищно улыбнулся. — Будет очень жаль, если в цитадели с ней внезапно что-нибудь случится.

— Согласен, будет просто катастрофично, — прищурился Сириус. — И для многих чревато самым печальным исходом. Тебе придется смотреть в оба, чтобы ничего подобного не произошло, ведь ты единственный, кому я могу полностью доверять. Именно тебе я готовлюсь вот-вот передать свою дочь… если мне не изменяет память, свадьба все еще не состоялась?

— В таком случае, ее высочеству лучше дожидаться нас в моей крепости, — охотно предложил Майрон. — Портключ перенесет ее прямо к вратам Лугбурза, где ее встретят мои люди.

— Нет, — поспешно ответил Сириус, прежде чем Лютиэн успела вмешаться в диалог. Он слишком хорошо изучил Майрона, чтобы не догадаться — принцесса в прошлом успела порядком его разозлить, такое еще никому не сходило с рук, а значит, отпускать ее одну в Барад-Дур попросту опасно. — Лютиэн здесь под моим покровительством. Она останется рядом со мной.

— Я не нуждаюсь ни в чьем покровительстве, — рассерженно прошипела Лютиэн. — Позволь напомнить, что это я только что усыпила пятерых храбрейших воинов и вывела вас из темницы, куда вас, двух магов, кстати, заточила еще одна женщина!

— В способностях принцессы никто не сомневается, — неожиданно поддержал ее Майрон. — Ее высочество всегда отличал дивный голос. Слишком прекрасный для этого мира. Так должны петь только ангелы.

— Может быть, хватит болтовни? — не выдержал до сих пор хранивший молчание Тулкас. — Разве ты не пожелаешь мне доброй ночи, Гортхаур?

Майрон высокомерно повел плечом — по всей видимости, истинная личность псевдоволшебника сюрпризом для него не стала, а к дурному его характеру он привык и подавно.

— Я бы покривил душой, я вовсе не желаю, чтобы эта ночь стала для тебя доброй, Астальдо, — усмехнулся он. — Что же, если никто из вас не желает воспользоваться, возможно, последней возможностью для побега, предлагаю нарушить уединение нашей парочки.

Сириус подозрительно хмыкнул, наблюдая за тем, как Майрон исчезает в одном из ответвлений подземного хода, которое он в свою предыдущую вылазку не заметил, спеша по остывающему следу истерлингских всадников. Лютиэн поежилась, будто от холода.

— Что это с ним? Мы никогда не были друзьями, но он мог держаться и полюбезнее. Я чувствовала себя так, словно нанесла ему смертельное оскорбление.

— Даже мудрейшие не всегда могут разобраться в шутках, что играет с нами время, — мрачно пробормотал Сириус. — Коварство башни заключается в том, что мы начинаем ненавидеть других за то, что тем, возможно, никогда не доведется совершить. Держись ближе к Тулкасу. Ему, конечно, виртуозно удается изображать болвана, но в случае чего он лучше всех нас сможет тебя защитить.

— Ты даже не поблагодарил меня за свое спасение, — с упреком взглянула на него Лютиэн. — После того, как мы расстались, я думала…

— Что бы вы ни думали, вы ошиблись, принцесса, — холодно остановил ее Сириус. — Сейчас не время и не место говорить об этом. Мой друг в опасности. Моя семья в опасности. Это значит много больше ваших сиюминутных капризов.

Не дожидаясь ее возражений, Сириус последовал за Майроном. Мелькор был прав, историю невозможно изменить и переписать, но какую бы роль в их судьбе ни сыграла Лютиэн, нельзя было позволять этой опасной дорожке уводить их все дальше. Не шло из памяти и странное полупророчество Маглора. Сириус никогда не простил бы себе, если бы именно он прямо или косвенно стал причиной рокового выбора принцессы, который приведет к падению Дориата.

Майрона он нагнал довольно быстро. Тот неспешно прогуливался по коридору, то и дело останавливаясь на наиболее необычных участках пути, отделанных орнаментами и барельефами. Этот отрезок подземного хода освещала не магия золота, а самые настоящие факелы, закрепленные в нишах и украшенные резными горгульями, наподобие тех, что в Дол Гулдуре гнездились на балконах и баллюстрадах в соответствии со вкусом Тхури.

— Что поддерживает их пламя под землей, любопытно? — задумался Сириус. — Мы спустились достаточно глубоко, здесь нет воздуха, необходимого для горения.

— На самом деле, над нами нет потолка, — спокойно пояснил Майрон. — Всего золота Арды не хватило бы для того, чтобы создать сооружение подобной сложности. Все, что ты видишь — одна иллюзия на другой, чтобы держать вождей местных кланов в страхе и благоговении. Ариэн дает им чувство причастности к чему-то священному, они проводят ритуалы, восполняющие ее силы и позволяющие существовать тому великолепию, что превращает их в рабов. Довольно успешный симбиоз, уже много лет доказывает свою эффективность.

— Вот и нашлась та, что воплотила навязчивую идею Хамула, — мрачно отметил Сириус. — Мелькор с самого начала предупреждал, что желание стать для этих людей богами не доведет до добра. Как выяснилось, он слишком хорошо знал, о чем говорит.

— Знаешь, среди эльдар золото считается проклятым металлом, заключившим в себе злую волю Врага, — криво ухмыльнулся Майрон. — Одна из причин, по которой я не желал видеть здесь Макалаурэ. Дурная слава этих земель простирается дальше, чем мы можем себе позволить. Не хотелось бы, чтобы эльфы приписывали мне чужие подвиги — мне и самому найдется, чем похвастаться.

— Что же должно было здесь твориться, чтобы вами всерьез заинтересовались в Валиноре? — покачал головой Сириус. — Макалаурэ заявил, будто миссия майар — положить конец твоей власти над Средиземьем. Теперь выясняется, что Алатар на твоей стороне.

— С Алатаром мы знакомы еще с Альмарена, — нехотя отозвался Майрон. — Он отчасти даже понимал причины, по которым мы с Мелиан тогда ушли. Для того, чтобы его убедить, пришлось приложить некоторые усилия… но тут мне неожиданно помог твой новый друг.

— Тулкас? — Сириус невольно улыбнулся. — Вот уж неожиданный союзник, верно? Как давно он здесь?

— Ты имеешь в виду его более молодую версию? — Майрон нахмурился, подсчитывая. — Достаточно для того, чтобы пустить под откос наши с Тхури планы добиться вашего с Мелькором возвращения в Арду и разрушить мою конспирацию перед эльфами. Тебе ведь уже успели рассказать о Гвайт-и-Мирдайн, не так ли?

— И о смерти внука Нолофинвэ, — помрачнел Сириус. — Заметь, я не спешу набрасываться на тебя с обвинениями. Я ведь уже видел этих твоих улаири. Предпочту услышать историю с кольцами целиком и из первых уст.

— Не уверен, что у нас найдется время на разговоры, — с горечью отозвался Майрон. — Все, что вам необходимо знать о кольцах, я уже сообщил вале Мелькору. Продемонстрировал ему свои воспоминания, после сам увидишь. Но благодарить за подобие мира с синими магами я должен настоящего Тулкаса, того, что обретается в Валмаре. Прозвучит странно, но с ним можно иметь дело.

— Он аврор, — понизив голос, сообщил Сириус. — Работает на Министерство и одновременно на Отдел тайн, который формально подчиняется Министру, а по факту ведет свою игру во всем, что касается исследования арок. Не слишком верь ему, там собрались очень опасные люди.

— Я не верю никому, Сириус, — спокойно ответил Майрон. — Даже тебе. Надеюсь, тебя это не слишком оскорбляет.

— Это должно бы меня обрадовать, в конце концов, я сам долгие годы старался научить тебя ни на минуту не терять собранности и ответственности, — вздохнул Сириус. — И все же я бы хотел считать, что у меня все еще есть друг, на которого я могу положиться. Я вижу, что-то произошло у вас с Лютиэн. Сейчас, когда все мы волей судьбы оказались связаны друг с другом, мы не можем позволить себе недомолвок.

— Я бы хотел рассказать тебе, Сириус, — остановил его Майрон, — но не могу. Я поклялся. Поклялся тебе лично. Как ты успел заметить, я не привык разбрасываться клятвами и точно так же, вопреки сплетням, не привык их нарушать. Слишком много сейчас поставлено на карту, чтобы спорить из-за этой фэйри.

Тихо переговариваясь, они, наконец, достигли конечной точки своего пути: золотой коридор заканчивался тупиком — идеально гладкой, отлитой из цельного куска металла стеной, словно впитывающей в себя весь окружающий свет. Никогда, даже блуждая по пустоте, Сириус не испытывал настолько странного ощущения: подземелья Ариэн были сложены будто из тех же камней, из которых состояли стены Азкабана. Со всех сторон его окутывал нестерпимый холод.

— Еще одна иллюзия, лорд Блэк, — мягко напомнил ему Майрон. — Все, что вас пугает, происходит исключительно внутри вашей головы. Попытайся представить, что это сон. Сон усталого человека, тело которого находится далеко отсюда. Во сне не существует границ плоти и законов материального мира. На самом деле, этой стены здесь тоже нет. Всего один шаг, и ты на другой стороне.

Сириус вытянул руку вперед, но пальцы коснулись лишь ледяного скользкого камня.

— Так ничего не получится, — терпеливо повторил Майрон. — Ты пытаешься дотронуться до стены, ты признаешь ее существование, а должен идти так, словно перед тобой открытый путь.

— Вот и попробуй сам, раз ты такой умный, — сердито огрызнулся Сириус. Он ненавидел, когда что-то не выходило у него с первого раза, особенно если дело касалось столь нелюбимых им ментальных наук.

Майрон пожал плечами и шагнул вперед, растворяясь в золотом потоке, подобно тени. Сириус очень скоро пожалел о своем замечании: Тулкас и Лютиэн нагнали его уже отчаявшимся спустя череду неудачных попыток победить незнакомую магию. Принцесса выглядела напуганной и беспрестанно оглядывалась по сторонам.

— На нас напали мороки, — мрачно пояснил Тулкас. — Довольно слабые и немного, похоже Ариэн всерьез отвлеклась на Мелькора и не следит за своими владениями. Избавиться от них нам удалось, но вот леди Лютиэн слегка переволновалась.

— Он разговаривал со мной, — дрожащими губами беззвучно прошептала принцесса. — Один из призраков. Это было ужасно.

— Это был призрак кого-то знакомого? — нахмурился Сириус. — Что он сказал тебе?

— Она издевается над нами, — не слушая, пробормотала Лютиэн. — Я никогда не видела этого человека, но с места не могла сойти от ужаса. Как будто это был кто-то очень важный для меня, но не могу вспомнить, почему. Как будто я знаю его всю жизнь… В полумраке мне на миг показалось, что это ты, что вас развоплотили, что все кончено, и мы больше никогда не вернемся домой… Он сказал мне, что не вернемся...

— Лично я видел только бесформенные тени, — отмахнулся Тулкас. — Ваша мать — ведьма, Лютиэн, вы должны попросить ее обучить вас защищать сознание. Сами видите, пока что вы не боец. Вышли из строя из-за безвредной боггартообразной твари.

— Майрон смог обойти эту ловушку Ариэн, — Сириус в отчаянии хлопнул рукой по стене. — Утверждает, что перед нами иллюзия, которую можно элементарно перешагнуть. А мой рационализм, похоже, в который раз играет против меня. Ребенок бы справился с этим заданием, а вот я не могу.

— Но Майрон прав, — удивленно откликнулась Лютиэн. — Я не вижу никакой стены. Только дымку, похожую на туман. Из такой же в прошлый раз появились призраки. Сириус, пожалуйста, мы должны уйти отсюда, — и она протянула ему руку.

Выбора не оставалось: необходимо было продвигаться вперед, поэтому Сириус, зажмурившись, принял руку девушки и следом за Лютиэн шагнул в неизвестность. Чары мягко, словно узнавая старого знакомого, коснулись его лица, а когда он открыл глаза, пелена будто рассеялась, и они оказались на открытой всем ветрам площадке со стройными, словно свечки, отшлифованными временем дольменами, вырастающими из земли по окружности. И хотя Сириусу было не до того, чтобы озираться по сторонам, место это напомнило ему древнее языческое капище — какими таковые принято было изображать на старинных гравюрах и воспевать в легендах. По похожей модели строился Стоунхендж — хоть и маловероятно, что Ариэн некогда довелось там побывать.

Майрон со скучающим видом сидел на каменной плите и что-то бездумно чертил на песке кинжалом, убивая время. Сириус едва ли обратил на него внимание: куда больший интерес представляли двое, стоявшие в центре круга. Мелькор и Ариэн беседовали, словно добрые друзья, встретившиеся после долгой разлуки, и нужно было очень хорошо знать темного валу, чтобы заметить, с какой хищной настороженностью тот следит за каждым шагом своей бывшей возлюбленной.

— А вот и свита лорда Мелькора пожаловала, — похоже, первоначальное расположение Ариэн было безвозвратно утрачено, теперь она держалась отстраненно и надменно. — Лорд Блэк — невыгодный гость, выпроваживать его крайне трудно. Отчего же вы не отправились восвояси, после того, как прекрасная эльфийская дева едва ли не за руку вывела вас из темницы? Захотелось погеройствовать? — она насмешливо взглянула на Мелькора. — Вы действительно похожи. Как если бы вы были родными братьями. Хотя, прости, неудачное сравнение. Ты бы скорее убил брата, чем стал делиться с ним властью.

Сириус мог лишь предполагать, как далеко способны простираться границы терпения Мелькора, и как скоро наглость Ариэн достигнет красной черты. Пока что друг лишь наблюдал за ней со смесью скептицизма и заинтересованности.

— Сириус, помнится, когда-то ты хотел ближе узнать леди Ариэн, — светским тоном произнес он. — Твое желание исполнилось. Не думаю, что ты рад.

— Тебе повезло, что ты не успел на ней жениться, — язвительно подхватил Сириус, медленно прогуливаясь по периметру площадки и стараясь не оставаться на одном месте дольше нескольких секунд. — Ангбанд не выдержал бы присутствия ни одной женщины, не считая Тхурингветиль.

— Вы правы в одном, — оскалилась Ариэн. — Ангбанд уязвимее, чем вы думаете. Именно поэтому я ждала здесь Мелькора. И если он примет мое предложение, вы четверо найдете свой обожаемый дом в целости и сохранности.

Майрон, отвлекшись от своих отрешенных размышлений, подозрительно вскинул голову, во все глаза глядя на Мелькора. Сириус нетерпеливо передернул плечами — ехидный тон Ариэн не рождал в нем ничего, кроме раздражения и самых недобрых подозрений.

— Предложение? — переспросил он. — Какое еще предложение?

— Видишь ли, леди Ариэн ностальгирует по старым-добрым временам, — с усмешкой пояснил Мелькор. — И, похоже, желает мне отомстить, до скончания веков навязав свое бессмертное общество. В ее представлении, возвращение в Ангбанд нашей эпохи станет страшной ошибкой. Она не хочет, чтобы я возвращался с вами, Сириус, вот для чего весь этот спектакль.

— Но это невозможно, — воскликнул Сириус. — Ты не можешь так просто на сотни лет пропасть из истории! Тем более, ради того, чтобы остаться с… этим существом, — он с отвращением посмотрел на Ариэн.

— Лорд Блэк все еще не понимает, что мои возможности куда шире, чем способно вместить его ограниченное сознание, — пропела Ариэн. — Мне кажется, любовь моя, ты больше не можешь скрывать от него правду. Расскажи ему, наконец, кто я такая.