Коуквортский рубеж (гет)

5 августа 1997 года, 6 часов утра, Хогвартс.

В круглой комнате Флер было тихо, пусто и зябко. Холодный утренний воздух, прорывавшийся сквозь занавески, скользил по пустым стенам сквозняком и уходил сквозь щель неплотно прикрытой двери. Гарри стукнул по ней носком туфли и оперся о неё плечом, плотнее закутавшись в мантию.

— Такое чувство, будто нам отзывается сам замок, — негромко проговорил он, следя глазами за тем, как Флер сортирует косметику на туалетном столике, что-то откладывая в сумочку и сбрасывая остальное.

— Так и есть, — бросила она через плечо, машинально протянула Добби косметичку и обернулась к Гарри. — Шармбатон такой же.

Печально улыбнувшись, Гарри подошёл к ней и развеял разбросанную по полу косметику одним взмахом палочки, а затем протянул руку примостившейся на углу столика змейке.

— Дамблдор всегда говорил, что любой найдёт в Хогвартсе убежище, — он поманил змею легким движением пальцев и прижал руку к груди, когда она скользнула ему под рукав. — Но я впервые ощущаю это так ярко. Он будто прогоняет нас отсюда. Знает, как будет лучше.

— А он и знает, — качнула головой Флер, сузив глаза, и посмотрела в стоящее перед ней пустое трюмо.

Гарри рассеянно повёл плечом. Раньше о таком не думал, да и никогда не видел в этом смысла. В тот единственный раз, когда эта помощь была действительно нужна, Дамблдор не дождался её и погиб. Так что, несмотря на всю любовь к замку, Поттер был мало расположен говорить об изменчивом духе Хогвартса, а также был склонен думать, что ещё много лет не захочет это обсуждать. Вместо этого он проводил глазами Добби, когда тот появился с громким хлопком и забрал от стены последнюю из подготовленных сумок, а затем тяжело вздохнул и нахмурился, вспоминая вчерашний день. Флер застыла у зеркала, крепко сжимая руками столешницу и едва дыша так, что её спина казалась выкованной из стали и заключённой в тугой кожаный корсет.

— За вчерашний день многое изменилось, — отстранённо пробормотал Поттер, отводя взгляд от Флер, и потёр переносицу двумя пальцами, — после того, как Рон...

— Не говори мне об Уизли.

— После того, как он взбесился, — продолжил Поттер и задумчиво покачал головой, глядя в одну точку за окном, — я пошёл к Грюму, и он...

— Не говори мне об этом!

Поттер не успел даже поднять глаз, когда его чуть не сбил с ног стихийный поток горячего воздуха из потрескивающей искрами палочки Флер. Она резко обернулась к нему, сверкая птичьими глазами и судорожно втягивая появившиеся когти. Зеркало обрушилось к ее ногам градом осколков от бешеного выброса стихийной магии.

— Как я могла позволить этому ничтожеству дотронуться до меня? — прошипела она, едва сдерживая рвущийся из груди клекот-рычание, и сжала руки в кулаки так, что магия заискрила вокруг них. — Как терпела такое отношение к себе от всей их гнилой семьи? — ее била крупная дрожь, а зубы стучали, как у обмороженного в Атлантике моряка, одним чудом вытянутого с того света. — Ненавижу! Ненавижу!

Она ударила сжатым кулаком осиротевшую столешницу трюмо, и широкие трещины с подпалинами заскользили по лакированному дереву. Будь волосы Флер живыми, они бы уже шипели. Гарри попытался было поднять руку, шагнув к ней навстречу, но ощутил такой жар, что еще шаг, и он бы опалил ресницы.

— Даже не знаю, кого мне ненавидеть больше: себя или Уизли? — на тон ниже выдохнула Флер и встретилась с Поттером своими пожелтевшими глазами. Гарри ощутил, сколь малая доля самообладания удерживает ее от того, чтобы прямо сейчас не броситься за обидчиками в поисках желанной мести. — Они всегда вели себя так, но как я могла опуститься до этого?

Флер моргнула, задержала дыхание, и ее глаза вновь обрели прежнюю голубизну. Гарри настороженно шагнул к ней навстречу и молча взял ее за руку, ощущая, как опускается с ее плеч жгучее покрывало животной, необузданной магии. На секунду она прикрыла глаза и глубоко вдохнула, крепко сжимая его ладонь своими мягкими пальцами.

— Этого больше не повторится, — наконец ровно произнесла она и подняла к Гарри прямой взгляд. — Ты говорил об Аласторе?

Поттер недоверчиво качнул головой, но от Флер веяло такой ледяной уверенностью, будто это не она минуту назад едва не спалила всю комнату своей яростью. Вздрогнув, она уверенно подняла руку к его предплечью и ободряюще сжала, заглянув в глаза.

— Поделись?

— Я обратился к нему за обучением, и он поставил условием должность преподавателя.

Брови Флер удивленно поднялись, и она нахмурилась, недоуменно качнув головой.

— Зачем это ему?

— Я думал, у тебя возникнут идеи на этот счет, — Гарри отошел к окну и задумчиво вгляделся в туманную даль за озером, где еще не успели погаснуть последние краски рассвета. Никому из них не спалось этой ночью, и, наверное, поэтому они затеяли переезд именно сейчас. — Аластору нужно, чтобы я вел ЗОТИ.

Флер понимающе хмыкнула и оперлась плечом о стену по другую сторону окна, проследив за взглядом Гарри к алеющему над горизонтом солнцу.

— Наверняка профессор МакГонагалл проела ему плешь проблемой наступающего учебного года, — пожав плечами, ответила она, — вот он и ищет, кем прикрыть должность. Сейчас все, кто хоть что-то смыслит в боевой магии, на вес золота в хогсмидском управлении Аврората. А из тех, кто остается, ты — лучший вариант.

На ее слова Гарри только недоверчиво качнул головой и потер пальцами глаза, перед которыми пошли пятна от света. Не далее, как вчера, Минерва сама могла к нему подойти, но он не замечал за ней стойкого желания его подставлять.

— Должность проклята, — выдохнул Поттер и оперся обеими ладонями о подоконник, наклоняясь к окну.

— Какая? — уточнила Флер, и Гарри недоуменно к ней обернулся.

— Защиты от темных искусств, конечно, — удивленно ответил он. Из всех, кто бывал в Хогвартсе, только слепой и глухой не знал о проклятии. А Флер провела рядом с ними в замке весь учебный год.

— Так пусть переименуют, — она легко взмахнула рукой. — Все равно придется заново составлять учебный план. Так будет даже проще: тебя не будут сравнивать с разноголосым сонмищем бывших преподавателей.

Поттер резко отшатнулся от окна и бросил на Флер пристальный взгляд, едва не приоткрыв рот от удивления. А она лишь скосила к нему насмешливые глаза и тепло улыбнулась, вновь опершись о стену плечом.

— Так ты не против того, что помимо моих привычных проблем добавятся и проблемы с организацией детского сада? — выровняв дыхание после шока, уточнил Поттер и поднял уголок губ в озорной улыбке. — Ведь я буду приходить в полночь с отработок и составлять громовещатели для почтенных матушек всех этих балбесов, — Гарри, шутя, махнул рукой в сторону двери и широко улыбнулся, представив себя в образе Локонса на Валентинов день.

— Абсолютно, — качнула Флер головой и доверительно шепнула, склонившись к нему поближе: — Если я подменю тебя на уроках, ты станешь их любимым преподавателем.

Гарри громко засмеялся, разглядев, как растут под ее медовой улыбкой кровожадные коготки.

— Грюм одобрит твою идею, — широко улыбнулся Гарри, обнимая ее за плечи и привлекая к своей груди. В облаках за далеким лесом взрастало новое, яркое солнце, и глаза слепли, стоило остановиться на нем взглядом.

— Вовсе нет, — качнула головой Флер и довольно потерлась о его шею, прижимая щеку к плечу. — Но вот твоя идея ему очень понравится.

* * *

Грюм назначил встречу в одной из пустых аудиторий замка еще до завтрака, но, как по волшебству, эта аудитория оказалась в двух шагах от кухни, поэтому Гарри успел прихватить у расторопных эльфов тарелку бутербродов и кофейник с ароматным какао за четверть часа до занятия. Впрочем, взгляд Грюма был даже красноречивей исказившей его лицо гримасы, когда Поттер пришел с этими дарами к нему на урок.

— Ну что? — недовольно прохрипел он, покосившись на остатки раннего завтрака, но все же подозвал к себе палочкой один из покрытых паштетом бутербродов. — Надумал учить детишек?

Гарри никогда бы не сказал, что Аластор предлагал ему работу мечты, но он бы и не скривил душой, отвечая, что ее он хотя бы умел делать. В Ордене Феникса не было свободных рук — кроме него, Рона и Флер. Про это никто не говорил, но за завтраками, обедами и ужинами уютней от этого не становилось. Каждый раз, когда ему удавалось перекинуться парой слов с Ремусом, Гарри казалось, что мир застыл в бесконечном полнолунии, жившего в замке Кингсли он не видел с самого бунта, а Ринальдо выглядел так, будто вообще не спал. Время было тяжелым, и Гарри считал, что каждый должен трудиться в меру своих сил. И за то, что ему наконец дали возможность, он был благодарен.

— Надумал, — ответил он и сел за стол напротив Грюма, сложив руки с палочкой перед собой, а затем серьезно взглянул ему в лицо, — но есть два момента. Во-первых, статистика.

Аластор хрипло усмехнулся, гуляя по нему взглядом исподлобья, и громко причмокнул, доедая последний кусок бутерброда.

— Боишься? — ехидно протянул он, а затем резко выпрямился, подняв к нему оба глаза. У Гарри мороз пошел по коже от того, насколько холодил этот взгляд.

— Просто хорошо все помню, — непринужденно улыбнулся он ему в ответ. — Но я думаю, что у предмета можно просто сменить название, и на этом проблема решится.

— Боевая магия, — одобрительно кивнул Аластор. — Дальше.

— И я хочу знать, почему вы хотите именно меня на эту должность? — продолжил Гарри и нахмурил брови, пристально за ним наблюдая. — Идеально бы подошел Флитвик. Он мастер дуэлей, а для того, чтобы занять его место, даже Флер пришлось бы учить меньше, чем мне, чтобы я смог преподавать защиту.

— Вот оно что, — усмехнулся Аластор и поднялся с кресла, застучав железной ногой по старому кафелю пола. — А ты ведь не понимаешь, Поттер… Ни черта ты не понимаешь! — он громко топнул ногой и развернулся всем корпусом, нависая над Гарри так, что тот едва преодолел желание вжаться в жесткую спинку стула. — И все эти желторотые недоросли забыли, от чего мы спрятались здесь, затаившись, словно сонные мухи в чулане! — он наставительно поднял палец и покачал им, скривившись, глядя за окно на то, как идет смена ополченцев.

Гарри глубоко вздохнул, неотрывно следя за каждым движением Аластора, в котором сквозило столь же мало старческой немощи, сколь и безволия в его бешеном взгляде. Будь он обычным ополченцем, он бы предпочел провести ночь в одном окопе с псами, чем явиться на ковер к олицетворенной силе нового Севера.

— Плевать на дуэли, плевать на оборотней с вампирами и на чертовых боггартов с их ридикулусами, на все плевать! — Аластор порывисто взмахнул рукой так, что из стенного шкафа с другой стороны класса посыпались старые пергаменты. — Если барьер рухнет в течение года — мы не жильцы! В течение двух — не жильцы! В течение трех, — он еще раз махнул по инерции и встретился с Поттером взглядом, будто желая убедиться в том, что хоть с третьего-то раза до него дошло.

— Не жильцы, — выдохнул Гарри вместо него, чувствуя себя так, будто вновь оказался испуганным первокурсником на уроке у Снейпа. Только вместо профессора зелий у него была непреодолимая стена барьера, которая пугала ничуть не меньше, чем оберегала. В этот раз он действительно понял все, что люди так легко успели позабыть за бытовой суетой жизни.

— Если он продержится хотя бы три года, — устало произнес Грюм и опустился на свое прежнее кресло, вытянув перед собой ноги, — все может оказаться интересней. Но только если мы не упустим это время. И для этого нам нужно, чтобы каждый северянин, укрытый рубежом от алчущих крови псов Волдеморта, знал, с какой стороны нужно держать палочку, чтобы пустить кишки ломящимся в его дом убийцам. Мы должны лишить людей роли зрителя, вбить в их головы ответственность, патриотизм и волю, сделать так, чтобы каждый из них стал бойцом. Мне не нужны дуэлянты, Поттер. Мне надо, чтобы ты сделал мне солдат.

Гарри вдохнул, думая ответить, что у любого аврора достанет больше опыта, но не стал. Вместо этого впился в Аластора взглядом и сжал пальцы в кулаки, усмехаясь тому, до чего довела себя Британия, если из вчерашнего школьника выходит лучший тренер боевой магии.

— Понял, да? — ухмыльнулся Грюм, потирая поврежденное колено ладонью. — По эту сторону барьера есть лишь один человек с большим боевым опытом, чем ты, и он перед тобой.

Гарри согласно кивнул и отвел напряженный взгляд, а затем разлил по чашкам какао, чтобы отвлечься хоть на что-то от вновь разверзшихся перед ним гнетущих перспектив. За многие годы он привык к тому, что хорошее никогда не бывает долгим, и не слишком многого ожидал от укрывающего их барьера.

— Кроме того, ты сражался с Волдемортом и сможешь рассказать детям о том, почему им стоит учиться усерднее, — добавил Аластор, подхватывая с тарелки второй бутерброд и критично его оглядывая. Гарри передернул плечом от нахлынувших на него воспоминаний.

— Что я им расскажу? — фыркнул он, поднося к губам заполненную до края чашку, и сделал большой глоток. — Мне всегда везло.

— Везло? — Грюм наморщился, презрительно на него глянул и стукнул палочкой по собственному колену, к которому крепился его известный железный протез. — После боя с ним я остался без ноги и до сих пор считаю, что уж тогда-то мне крупно повезло. В отделе сочли ту встречу вторым днем рождения и до сих пор дарят подарки.

Поттер не нашел, что ответить на это, и только хмуро поглядел на Аластора поверх кружки какао. Вероятно, тот Реддл, которого знал он, крепко сдал за прошедшие двадцать лет. Но верилось в это с трудом, иначе они не разгребали бы то, что имеют.

— Таким образом, мы подходим к самой теме нашей встречи, — решил начать за него Грюм, впервые за все утро обведя его оценивающим взглядом и недовольно помяв губами. — В омуте памяти я наблюдал за твоими движениями в бою у Хогвартса. Форма у тебя не лучшая, сразу скажу. Реакция быстра, но рублена, множество лишних движений, яркие размахи палочкой… Маг на уровне Мальсибера раскатает тебя по земле за минуту, с ходу прочитав. Этого допускать нельзя.

Гарри недоуменно повел плечом, взглянув за окно на пост авроров, что сменили у ворот замка ночных ополченцев.

— Но я никогда не видел, чтобы кто-то сражался иначе, — пожал он плечами, вернувшись к Грюму вопросительным взглядом.

— Потому что у нас не учат, — недовольно фыркнул Грюм. — Я пытался вбить это в голову Сириусу, но, кажется, до меня это удалось только его почтенной матушке.

Гарри усмехнулся, вспоминая портрет старой Вальбурги. Он был уверен, что она была способна даже троллей нарядить в пачки и заставить танцевать балет.

— Но с тобой это не пройдет, — наставительно произнес Грюм и хитро улыбнулся так, что его лицо исказилось в пугающую гримасу. — С сегодняшнего же дня учишься танцевать.

— Что? — недоуменно выдохнул Гарри и тут же уловил свое с крестным родство. Впрочем, тому было проще — его наверняка учили этому с детства.

— Обратись за помощью к Делакур, — благосклонно продолжил Аластор и глянул на зависшие над входом в аудиторию старые часы. — Насколько мне известно, во Франции ценят искусство танца. Вот тебе литература, — он вытащил откуда-то из кармана свернутый вчетверо пергамент.

Гарри скосил озадаченный взгляд на положенную перед ним бумагу, где кривым размашистым почерком было выведено с десяток наименований книг. Сходу разобрать что-то было трудно, но Гарри встретил имя знакомого автора, труд которого как-то листал, дожидаясь Гермиону в библиотеке. Он помнил, что тот уделял много внимания ритму, сравнивал бой с музыкой и вообще, казалось, выпадал из реальности, когда описывал очередную бесполезную мелодию. Не дожидаясь реакции Гарри, Аластор неспешно поднялся из-за стола, стряхнул с колен крошки от съеденного бутерброда и направился в сторону двери.

— На сегодня все, Поттер, время не терпит, — он снял со входа какие-то чары, которые Гарри даже не смог разглядеть, а затем бросил через плечо: — Вечером я пришлю к тебе с патронусом время следующей встречи.

Гарри только и успел, что кивнуть головой, когда за спиной его наставника закрылась дверь. Он поднял со стола бумагу, поднес ее к глазам и понял, что без помощи мадам Пинс никогда не разберется в тех каракулях, которыми Аластор благодушно его одарил.

Но библиотека все равно открывалась с девяти, а съеденные бутерброды не могли заменить настоящего завтрака, так что он направился в Большой зал, свернув пергамент по старым заломам и отправив его в пустующий карман для зелий своей аврорской мантии.

Конечно же, в семь утра в Большом зале не оказалось практически никого. Насколько Гарри знал нравы Грюма, МакГонагалл и Шеклболта, журналистов должны были разогнать еще вчера после поднятой Пивзом шумихи. Если разбор беспорядка взяли на себя Минерва или Кингсли, то пресса должна была получить исчерпывающие ответы касательно бунта, если же Грюм — то всех их просто выгнали взашей. Впрочем, Гарри был уверен, что у Аластора не было времени даже на то, чтобы вообще посетить Большой зал до ночи.

Подобрав по дороге к слизеринскому столу булочку с джемом и сок, Гарри опустился напротив единственного завтракающего человека и положил себе на тарелку две большие ложки овсянки.

— Доброе, — буркнул он Ринальдо и скосил на него взгляд: Сэвидж казался еще бледнее, чем раньше, и вообще без особых проблем мог сойти за мертвеца. Разительное отличие по сравнению с той живой отбивной, на которую он походил два дня назад.

Ринальдо в ответ только выдавил из себя что-то смутно похожее на приветствие и едва разлепил глаза, слипшиеся над полной каши тарелкой.

— Гарри? — удивленно выдохнул он, когда проморгался и, покачиваясь, выпрямился. — Что ты так рано?

— Не спится, — сонно пробормотал Поттер себе под нос и криво ухмыльнулся словам: после всего произошедшего его наконец начало клонить в сон.

Но едва он коснулся губами сока, Ринальдо приглушенно засмеялся, подпирая рукой сползший подбородок, и стрельнул в него взглядом искрящихся за усталостью глаз.

— Понимаю, — фыркнул он в кулак, бодрясь от улыбки едва ли не лучше, чем от стопки выдержанного бодроперцового. — Хотел бы я тоже так не спать.

Гарри рассеянно на него взглянул, но тут же уперся глазами в длинную палочку, слегка касающуюся его шеи под съехавшим вырезом мантии.

— Убрать? — ехидно протянул Ринальдо, шутливо вскинув брови. — Или так оставить?

Скосив взгляд к груди, Гарри едва ли не чудом увидел раскрасневшийся под ключицей широкий засос и почувствовал, как начинает гореть его лицо и краснеть уши.

Окончательно проснувшийся Сэвидж не стал ничего добавлять и по-дружески хлопнул его по плечу, палочкой во второй руке тщательно прикрывая мантией кожу и для верности запечатывая каким-то неизвестным заклинанием.

— А вообще ты молодец, — одобрительно кивнул он, широко улыбнувшись, и поддел ложкой остывшую кашу. — Флер повезло, что ты был рядом, когда в Большом зале разразился весь этот скандал, — он поднял к Гарри глаза и, прожевав, добавил: — Не оставляй Делакур наедине с Молли. Она не простит ей сына, как не простит и того, что осталась здесь, с нами. Я уже говорил тебе про ее отношения с Уизли, и сейчас Флер как никогда уязвима.

Гарри машинально кивнул, вспоминая про себя, как причитала Молли, когда Рон вздумал распустить руки, и презрительно скривил губы. Он впервые подумал о том, какие нездоровые отношения царили в этой семье. Все выглядело так, будто от Флер и не ждали ничего другого, иначе бы их решимость с самого начала уступила место шоку и непониманию.

— Я не ожидал такого от них, — сокрушенно произнес Гарри, тяжело вздыхая, и устало облокотился о стол. — Слишком много злобы за раз… Все мы тяжело переживаем потери, но не нужно же судить других за то, как пытаются выживать они.

— Они семья и они сплачиваются, — пожал плечами Ринальдо. — Это их стержень, вынь который, и все обвалится. Они предпочитают судить других тому, чтобы быть судимыми сами. Это самый простой путь, но Уизли никогда и не выбирали сложные.

— Но мне они как семья! — воскликнул Гарри, приподнимаясь над столом, и сокрушенно ударил кулаком по лавке. — И Флер тоже была их семьей. Они должны были нас поддержать.

— Кровь не вода, Гарри, — Сэвидж поднял к нему тяжелый взгляд, — а вы не родственники.

Гарри прикрыл половину лица ладонью, хмуро глядя на широко раскрытые входные двери в зал. Кроме них здесь по-прежнему не было людей, и в кои-то веки Гарри мог быть этому рад.

— У Флер вообще здесь никого нет, они могли бы быть к ней терпимей, — пробормотал он, протягивая руку за апельсиновым соком. — Как можно отталкивать кого-то тогда, когда и так потерял достаточно?

Ринальдо утомленно покачал головой и отодвинул от себя опустевшую тарелку из-под овсянки, а затем повел палочкой над стаканом остывшего чая, с запозданием вспомнив о согревающих чарах.

— Неужели ты думаешь, что она сможет заменить им Джинни или перестанет быть живым напоминанием о Билле? — поинтересовался он, дуя на перегретую воду в чашке.

Гарри недоверчиво пожал плечами, отщипывая край с бока румяной булочки.

— Разве они не должны из-за этого ценить ее еще больше? — грустно выдохнул он.

Сэвидж покачал головой, прекрасно понимая, что Гарри уже и так знает ответ на свой риторический вопрос.

— Люди не идеальны, Поттер, — тихо произнес он. — Не наша вина, что кто-то из близких оказывается еще более испорченным, чем мы от него ожидали.

Гарри только грустно пожал плечами и опустил взгляд ко столу, по которому разлетелась россыпь мелких крошек от булки.

— Они предатели крови, Гарри, — шепнул Ринальдо, отведя взгляд в сторону. — Все они. И идеи Пожирателей не имеют к этому никакого отношения. Им нет и не будет веры среди тех, кто родился и вырос с нами. Не нужно возлагать на них надежды. Жди от них беды.

Гарри нахмурился, вновь слыша эти недобрые слова. Обсуждать Уизли было тяжело и больше не хотелось, как и слышать о них что-то еще, и видеть их самих в ближайшие несколько дней.

— А сам-то ты что здесь так рано? — сменил он тему и глотнул кислого сока из стакана, а затем сморщился от его кислоты, заедая сладкой булочкой. — Нам все так же не хватает рук?

— Да нет, просто совсем нет времени, — Ринальдо пожал плечами и поднялся из-за стола, устало потирая пальцами брови. — Формально я все еще в командировке, вот и надеюсь вырвать время для встречи перед рабочим днем.

— Тебя назначили? — Гарри удивленно вскинул брови и отбросил лишние мысли, внимательно взглянув на Сэвиджа. — В Ирландию?

— Ага, — довольно протянул он. — Уж я не дам старым министерским крысам все там разрушить.

Поттер улыбнулся в ответ на его искреннею улыбку и почувствовал, как в душе теплеет радость участия.

— Ну ладно, — махнул ему рукой Ринальдо. — Я только к Кингсли и опять обратно, а то проклятые бюрократы все там разорвут, — он скорчил на лице недовольную мину, почему-то напомнив Гарри Тонкс, и уже обернулся уходить.

— Стой, — Гарри схватил его за рукав и почувствовал, как уши стали наливаться краской. — Убери, пожалуйста, — он ткнул пальцем в воротник.

Тихо засмеявшись, Сэвидж легко качнул палочкой и отвернул край мантии, за которым показался синяк. Гарри даже не заметил, как начала двигаться его рука, когда он шептал себе под нос какую-то неизвестную связку заклинаний.

— А ты уверен? — внезапно остановился он, ехидно улыбаясь во все зубы и задорно покачивая палочкой в ответ на непонимающий взгляд Поттера.

Гарри нахмурил брови, коснувшись рукой шеи под подбородком, и вскинул к Ринальдо недовольный взгляд.

— Флер ведь может обидеться, — Сэвидж озорно сощурил глаза и, хитро улыбаясь, запустил свободную руку себе в волосы. — Такие вещи случайно не ставят.

Гарри поиграл губами, но уже через секунду резко запахнул воротник, видя, как в зал кучкой проскальзывает вдоль стенки группа девочек в разноцветных школьных мантиях.

Ринальдо шутливо улыбнулся, оглядываясь за спину, и непринужденно пожал плечами.

— Ну что же, — весело подмигнул он ему прежде, чем спрятать палочку в карман и уйти к прикрытым дверям неспящей штабной комнаты. — В следующий раз научу!

Гарри только прикрыл глаза, посмеиваясь про себя над ситуацией, и подавил желание запустить в спину Ринальдо какой-нибудь Таранталлегрой на виду у шушукающихся и взбудораженных их присутствием третьекурсниц. Так что ему оставалось только глубоко вздохнуть, подавить улыбку, и, недовольно покосившись в сторону студенток, быстрее уйти из зала, пока вся школа не напала на него скопом, расспрашивая о подробностях вчерашней потасовки.

Так, к началу восьмого утра он уже шел по ступеням гриффиндорской башни и надеялся, что Флер успела привести все в порядок за то время, что он провел в разговорах с Грюмом и Сэвиджем. Но внезапно притормозил, когда его слуха достиг странный разговор за последним из витков крутой лестницы:

— Итого мы возьмем два пузырька в аптеке, еще двумя нас снабдит Помфри... Но, Габи, что нам делать с третьим зельем? Как думаешь?

— Что ты щебечешь, глупая курица? О чем ты вообще?

Гарри удивленно прислушался, выходя из-за угла, и обнаружил, что почтенная дама с портрета куда-то ушла, а Флер оставила проход в гостиную приоткрытым. С кем разговаривала Флер и кто так с ней говорил было неясно, но очень интересно.

— Да, ты права, — задумчиво продолжала Флер, — проблема только с третьим зельем, сомневаюсь, что мы сможем найти его в аптеке. Остается варить, но там используются довольно распространенные ингредиенты. Не думаю, что будет сложно сделать это за два дня. Верно?

— Нет! Какая же непроходимая дура! Ты что, вообще меня не слушала в последний час?

Гарри узнал участников дискуссии и, давясь смехом, перескочил через три ступеньки до портрета, надеясь быстрее глянуть на все представление в живую. Он прыснул в кулак, представляя себе, как возмущается змея, удивленно разглядывая хозяйку глазами-бусинками.

— Осталось сварить его и попросить содействие в финальной части у Добби... Дорогая, мне кажется, наша затея гениальна. Как ты считаешь?

— Лично я считаю, что таких как ты нужно убивать в детстве, но нет, ты все кудахчешь и кудахчешь...

Когда Гарри ввалился в свою гостиную, его разбирал такой громкий хохот, что будь рядом с ним в башне еще хоть кто-нибудь чужой, его бы уже насильно волокли в больничное крыло под конвоем и приставили для верности пару старост и привидение на случай, если это было заразно.

Обе девочки как по команде обернулись к нему, и каждая улыбнулась на свой манер: одна — приветливо подняв голову и взмахнув ресницами, а другая — привстав и раскрутившись из уютного колечка на животе у первой.

— Хозяин, эта особа совершенно не умеет общаться, — не преминула сообщить ему змейка, лениво укладывая голову поверх своего хвоста.

— Гарри? — выдохнула Флер, сдавливая от испуга руки, и озабоченно взглянула на то, как он согнулся пополам, схватившись за живот. — Что с тобой такое?

С большим трудом Гарри смог поднять к ним глаза и тут же прослезился от уморительной картины того, как извивается под рукой Флер змея, шипя под нос свою змеиную нецензурщину.

— Уймись, — шипела она, вырываясь из ее хватки. — Верни мне мой хвост, чудовище-переросток... Отрасти себе свой, говорю!..

Смотреть на это Поттер не мог. Смех пробирал его до костей и лишал дыхания, когда он представлял себе, до чего же могла договориться эта парочка, если бы он их не прервал. Самым забавным было то, что более идилличного вида он, пожалуй, еще никогда не встречал.

— Потом, — отсмеявшись, прохрипел Гарри и с трудом разогнулся, не сдержав новой волны хохота. — Ты только змею отпусти.

У него перед глазами стояла картина того, как еще минуту назад Флер лежала на спине, поглаживая змейку по шейке, и задумчиво рассуждала о зельях, обмахивая себя какой-то раскрытой желтой тетрадью. Змейка же недовольно била ее хвостом по груди, ленясь поднять от Флер голову, и обреченно скользила по ней глазами, изредка открывая пасть для комментариев.

Сейчас же они обе озадаченно вытянули шеи и едва ли не дышали в унисон, гадая о том, от чего же у Гарри так резко сбилось дыхание. Змею Флер отпустила, но это не мешало последней ничего не понимать и следить за хозяином так, будто она заочно диагностировала у него инсульт, инфаркт и диарею. Даже свой ехидный комментарий она оставила при себе, готовясь обрушить его на Флер, как только станет ясно, что это она виновна в его смертной погибели.

Пошатываясь, Гарри доковылял до дивана и упал на него, глубоко дыша с плотно закрытыми глазами. Он не знал, когда бы он остановил смех, если бы еще хоть секунду глядел на общую комичную озабоченность этой парочки.

— Гарри, — взволнованно пробормотала Флер и коснулась его лба, проверяя температуру.

Но на это Поттер только широко улыбнулся, наконец успокоившись, и довольно покачал головой. Похоже, в этот день с ними всеми наконец начало происходить что-то хорошее.

— Попроси меня как-нибудь потом пересказать тебе ваш разговор, — пробормотал он сквозь улыбку, растянувшую его тянущие от смеха скулы. — Ты мне не поверишь.

Флер недоверчиво на него взглянула, перевела подозрительный взгляд на молчавшую змейку и пожала плечами.

— Хозяину плохо! — прошипела змея и высоко вскинула голову, сверля Флер в ответ взглядом. — Ты вообще собираешься ему помогать или и дальше будешь на меня пялиться, бессмысленная птица?

— Ладно, — усмехнулась Флер. — Похоже, сейчас просить у тебя объяснений не время, да?

— Ага, — пискнул Поттер. — Потом.

— Ладно-ладно, — Флер примирительно подняла руки, а затем вновь стала почесывать шею змеи ногтем. — Как прошла встреча?

Гарри озадаченно поднял брови, вспоминая о том, что вообще с ним было час назад, и почесал пальцами затылок.

— Ах, да, — он потряс головой, прогоняя от себя остатки разобравшей его истерики. — Грюм объяснил, почему хочет видеть меня на этой должности, и согласился поменять название предмета. Так что теперь я буду преподавать боевую магию вместо старого-доброго ЗОТИ, — он криво ухмыльнулся, вспоминая, сколько во всей этой защите было добра и пользы.

— И что, все? — удивленно приподняла брови Флер, поглаживая змейку краем ладони так, что, казалось, та сейчас заурчит на манер Живоглота. — Никаких наставлений?

Гарри поднял вверх указательный палец, прося ее подождать, и достал из кармана помятый пергамент со списком литературы. Карандаш на нем стал еще тусклее, но он верил в способности мадам Пинс расшифровать даже то, в чем смысла было меньше, чем в пустой булавочной головке.

— Вот, — протянул он его Флер, недовольно скользя глазами по рассекавшим его каракулям. — Методические пособия и теория, которые нужно освоить до будущего занятия.

— И когда оно? — поинтересовалась Флер, пробегаясь беглым взглядом по потертой бумаге.

— Завтра? — предположил Гарри, улыбнувшись и смотря за тем, как Флер все больше и больше сводит брови, пытаясь расшифровать написанное. Та только усмехнулась на его слова, продолжая внимательно всматриваться в пергамент.

— Ничего не могу понять, — наконец озадаченно выдохнула она, взмахнув рукой. — Тут все, как курица лапой…

Гарри чуть не лопнул от нового взрыва хохота, представляя себе ехидные комментарии змейки, услышь она эти слова от самой Делакур.

— Гарри! — не на шутку взволновалась Флер, качая его за плечо рукой. — Гарри!

Он с трудом разлепил глаза и тут же встретился с ее пронзительным недовольным взглядом.

— Ему нужно, чтобы я научился танцам, — выдавил он из себя и взял Флер за руку, лежащую на его плече, стараясь не вцепиться в нее, как в последний защитный бастион. — Ты могла бы мне помочь?

Лицо Флер смягчилось, и она довольно улыбнулась на его предложение перед тем, как ее глаза загорелись огнем инициативы.

— Знаешь, — взволнованно произнесла она и подскочила от спинки дивана, глядя на Гарри горящими глазами, — Габи так прекрасно танцует! У меня остались наработки ее танцев в тетрадях и… Гарри!

На этот раз он уже не смог сдержаться и в последнем взрыве хохота повалил ее на диван, бессильно сотрясаясь вместе с ней от разрывающего его смеха и взахлеб рассказывая все то, что он услышал, переходя иногда на шипение, чтобы объяснить все недоумевающей змейке.