A Familiar Place (гет)

Буду работать за еду

После того как Драко, Гермиона и Джастин пообщались с директрисой, выяснилось, что она согласна с Гермионой: угрозы предназначались слизеринцу, а не Грейнджер и Финч-Флетчли. Однако преподавательницу взволновало то, что на ее студентку напали на территории Хогсмида и то, что Майкл Корнер вдруг стал лгуном и нарушителем спокойствия. Она сказала, что ей нужно поговорить с Корнером, и отпустила ребят, добавив, что позовет их в случае необходимости.

У Драко болела голова и урчало в животе, он хотел поужинать и забыть о сегодняшнем дне. Они с Гермионой сидели за столом с другими восьмикурсниками, разглядывая окружающих. В Большой зал вошел Майкл Корнер и направился к Драко Малфою. Он остановился рядом с ним, буравя Малфоя взглядом. Драко же продолжил есть, игнорируя неприятеля. Гермиона пнула его под столом, Драко ответил тем же. Гермиона снова дала ему пинка, и Драко прошипел:

— Еще раз так сделаешь, Грейнджер — лишишься ноги.

Гермиона подняла взгляд на Корнера:

— Чем обязаны, Майкл?

— Я хочу поговорить с тобой и Малфоем наедине, в коридоре, — мрачно ответил тот.

— О чем?

— Нет, вопрос не в этом, — перебил Малфой, снова утыкаясь в тарелку. — Почему это не может подождать до конца ужина?

— Слушай, Малфой, я только что от директрисы, она велела поговорить с вами и кое-что объяснить, но если тебе плевать, я ей так и передам, — ответил Майкл, направляясь к другому конца стола, чтобы сесть.

Гермиона посмотрела на Драко, и тот поднял на нее долгий, тяжелый взгляд. Откусив кусок хлеба, он вдруг швырнул его на тарелку и, вскочив, рявкнул:

— Ладно, Корнер, сейчас или никогда! Пошли!

Драко вихрем выбежал из Большого зала, Гермиона кинулась за ним, следом поспешал Майкл. Троица прошла дальше по коридору, чтобы их никто не подслушал, и Майкл начал:

— Я считаю, мы все — марионетки в чужих руках. Почему — рассказать сейчас не могу, потому что профессор МакГонагалл попросила меня молчать, но я клянусь: тот, кого я считал надежным источником, сообщил мне, что ты хочешь разрушить репутацию Грейнджер, а потом взяться за Поттера. — Он походил из стороны в сторону, а затем оперся на стену и продолжил: — Еще один семикурсник со Слизерина сказал мне, что ты заплатил ему за нападение на Гермиону, и он же рассказал мне про записки. Каждый раз, когда я обзывал Гермиону или Джастина грязнокровками, я хотел показать, что раскусил тебя, а не потому, что я так думал. — Он повернулся к Гермионе: — Веришь или нет, это правда. — Затем взглянул на Драко: — Когда МакГонагалл вызвала к себе того слизеринца, Смита, он сказал, что ему заплатили за ложь мне, но не за нападение на Грейнджер. Он клянется, что не знает, кто это был, хоть он и уверен, что это ты. Хрен знает, что тут происходит, но, если я ошибался, обвиняя тебя, или вел себя неподобающе, прошу у вас обоих прощения. Перед Джастином я уже извинился.

Майкл направился к выходу — видимо, его не волновало, приняты ли его извинения. Гермиона подбежала к нему:

— Майкл, кто этот твой «надежный источник»?

— Я не могу сказать. Не сейчас. Это больше всего напрягает, потому что этому человеку я бы доверил свою жизнь, а теперь я не знаю, кому и чему верить. Извини, не могу сказать больше, — закончил он, протягивая Гермионе руку, которую она пожала. Драко встал позади Гермионы. Он не был готов жать руку этому козлу, но беспокоился Малфой зря: Майкл тоже не собирался этого делать.

У Гермионы голова шла кругом, и не только из-за того, что рассказал им Корнер — ей хотелось знать, кого он имел в виду под «надежным источником», ей страстно хотелось докопаться до истины: кто мог до такой степени ненавидеть Драко, что был готов не только дискредитировать его, но и наплевать на то, кто попадет под раздачу, пока он будет мстить. Гермиона, Джастин, Гарри, Майкл и даже этот Смит уже безвинно пострадали либо от чьей-то глупой выходки, либо от акта возмездия какого-то двуличного скота.

Драко вернулся в Большой зал и, только усевшись на место, заметил, что Грейнджер осталась в коридоре. Ну и отлично, пусть забивает свою милую маленькую головку дальше. У него найдутся проблемы поважнее — например, собственный голод.

Пока Малфой поглощал остатки своего ужина, его лишь раз кольнуло чувство вины: когда его взгляд скользнул по пустому месту Гермионы и ее полной тарелке. Он захватил с собой яблоко, кусок хлеба и три пирожных и завернул все это в салфетку, а затем решил отнести еду к ней в комнату. По пути наверх он увидел Гермиону сидящей на самом верху главной лестницы. Малфой уселся рядом и развернул перед ней салфетку:

— На случай, если ты проголодалась.

Гермиона потянулась к пирожным, но Драко сказал:

— Эти я себе взял, а тебе оставил яблоко и хлеб.

Девушка вздохнула и откусила большой кусок от пирожного, а затем положила его обратно, принявшись за яблоко.

— Да шучу я, ешь пирожные. Особенно вон то, где следы от твоих укусов, — улыбнулся он.

— Боишься грязнокровной заразы? — весело хмыкнула Гермиона.

— Да, я боюсь грязнокровной заразы. Именно поэтому стремлюсь использовать каждый шанс, чтобы обменяться с тобой слюной, — ответил он с мнимым пренебрежением.

— Тебя это не беспокоит, Малфой?

— Что — «это»? Обычно ты не так сдержана в выборе слов. Полистай книжку «Мой большой словарный запас» в голове и найди там более точное определение, и тогда я смогу сказать, беспокоит ли меня что-то, а до тех пор — извини. — Он поднялся и пошел наверх.

Они вместе поднялись на пятый этаж. Гермиона на мгновение остановилась.

— Я не могу сейчас подобрать лучшего слова, у меня мозг намок под дождем, — сказала она, смотря в окно в коридоре.

Малфой подошел к ней:

— Не волнуйся, он скоро кончится.

Гермиона посмотрела на Драко и направилась в гостиную, оставив его наедине с окном. Он понимал, что она хотела услышать другое, но, откровенно говоря, не мог же он сказать ей не волноваться об «этом», не зная, закончится ли все когда-нибудь.

Дождик-дождик, поспеши, поиграть нам разреши

У Гермионы болела голова. На нее влияла погода, что бы это ни значило. На самом же деле, ей казалось, что она либо заболевает, либо дождь загоняет ее в депрессию. И творит с ее волосами что-то невообразимое.

Родители прислали ей посылку с лекарствами, милыми сердцу мелочами и письмо — первое с ее дня рождения. Ей хотелось больше времени провести за исследованием посылки, поэтому она прогуляла защиту от Темных искусств, что случалось с ней крайне редко. Гермиона знала, что слегка опережает программу, и, раз уж им позволено было изучать предмет в собственном темпе, она решила, что ничего плохого от одного прогула не случится.

В конце концов, она умудрилась опоздать на астрономию, впрочем, преподаватели не ходили на каждый их урок отмечать отсутствующих. Однако судьба, по-видимому, сегодня над ней издевалась — войдя в класс, Грейнджер обнаружила, что за преподавательским столом восседал профессор Стивенс. «Ну отлично», — подумала Гермиона.

— А я уж решил, что вы сегодня прогуливаете два занятия, Гермиона, — сказал преподаватель. — На защите от Темных искусств сегодня был профессор Уизли, хотел проверить, как студенты справляются с нагрузкой, и он был обеспокоен вашим отсутствием.

Гермиона извинилась и села на единственное свободное место — рядом с Драко. Профессор Стивенс принялся ходить по классу, заговаривая с каждым, спрашивая, на какой стадии находится ученик, и спрашивал, не нужна ли ему или ей помощь. Гермиона и Драко заканчивали делать звездные карты; Малфой взглянул на настенные часы, а затем наклонился к Гермионе.

— Эй, Грейнджер, знаешь что? У меня есть секрет, — шепнул он ей так, чтобы дюжина студентов и преподаватель его не услышали.

— Эй, Малфой, знаешь что? Заткнись, я пытаюсь работать, — прошептала Гермиона в ответ.

— Ага, я тоже, так что давай потише, — добавил Невилл, повернувшись к Малфою с передней парты.

Драко испепелил взглядом макушку Невилла, а затем водрузил свое перо на карту Гермионы:

— А ты здесь созвездие неправильно указала, малышка.

Гриффиндорка смерила его суровым взглядом, но заметила, что он был прав, и исправила недочет. Тут же к ним подошел профессор Стивенс:

— Сдайте мне свои работы в том виде, в котором они сейчас находятся. Ах да: на следующей неделе у вас аттестация. Мне нужно будет встретиться с каждым из вас лично, чтобы поговорить о ваших успехах. Также при необходимости я дам вам рекомендации. — Заметив, что Гермиона нахмурилась, он добавил: — Не волнуйтесь, мисс Грейнджер, я не стану предлагать вам отказаться от еще пары предметов, но, если будете пропускать занятия, придется. — Все засмеялись, в том числе и Драко. Гермиона обиделась и уставилась в стол. Заметив, как она хмурится, Драко сразу успокоился.

Студенты стали выходить из класса. Пока Гермиона собиралась, Драко спросил:

— Ну что, могу я теперь рассказать свой секрет?

— Ага, валяй, — без интереса ответила она.

— Дождь кончился, — сказал он, приподняв брови.

— Что, в метеорологи заделался?

— А это кто? — не понял Драко.

— Неважно, — улыбнулась она. — Так почему это секрет?

— А, ну да, — вспомнил Малфой. — Ну, вторая часть моего секрета в том, что наш многоуважаемый мастер зелий сообщил мне запиской, что наши услуги ему сегодня не понадобятся, а это значит, моя дорогая, что вечер у нас свободен, а дождь на улице закончился.

— Драко, пожалуйста, ближе к делу, — попросила Гермиона, потерев пальцами лоб.

— Это значит, что у нас сегодня может быть второе свидание, если ты, конечно, согласна, — заключил он.

Ей сразу полегчало.

— И что ты придумал для второго свидания?

— Иди к себе в комнату, надень джинсы и теплый свитер, резиновые сапоги и пальто, и встретимся снаружи у южных ворот, скажем, через час, — с энтузиазмом ответил он.

— А сапоги-то зачем? — спросила она ему в спину, но слизеринец уже успел выскочить за дверь. Прихватив оставшиеся вещи, она в одиночку направилась в коридор.

Выйдя из класса, Гермиона выронила свою звездную карту, а когда попыталась поднять, уронила и все остальное. Она вздохнула: сегодня явно не ее день. Она надеялась, что хотя бы свидание сможет поднять ей настроение. Гриффиндорка присела, чтобы собрать разбросанные вещи, и заметила, что рядом кто-то стоит. Не зная, беспокоиться ей или нет, она подняла глаза и увидела Терри Бута. Отлично, беспокоиться не о чем.

— Помочь? — весело спросил парень и присел рядом.

— У меня сегодня препаршивый день, — сказала она и хотела было взять вещи, но Терри не позволил:

— Я сам понесу, а ты иди рядом и постарайся не упасть, — улыбнулся он и добавил: — Надеюсь, ты простила Майкла. Я знаю, он тебя сильно обидел, и, хотя он недоговаривает, я знаю, что он тоже расстроен из-за случившегося. Его же тоже обвели вокруг пальца.

Терри очень трогательно заботится о друге, подумалось Гермионе.

— Я переживу, не злопамятная.

Они дошли до портретного проема, и Гермиона назвала пароль. Терри зашел за ней в комнату и спросил, протягивая книги и бумажки:

— Отсюда донесешь?

— Думаю, да, спасибо тебе.

Она положила вещи на кровать и хотела было закрыть за ним дверь, но заметила, что однокурсник все еще стоял в дверях.

— Ты что-то хотел сказать, Терри?

— Нет, извини, я задумался на минуту, прости. Пока, — снова улыбнулся когтевранец и вышел. Гермионе показалось, будто он хотел еще о чем-то с ней поговорить, но не смогла сосредоточиться на этой мысли. Ей нужно подготовиться к свиданию, а в довершение всего у нее снова разболелась голова.

У меня снова плохой день

Даже несмотря на закончившийся дождь и слабо пробивающиеся лучики солнца, небо оставалось по большей части серым, а местами по нему даже плыли темные тучи. Дул сильный ветер, и температура за окном все не поднималась. Гермиона подозревала, что ей понадобятся не только перчатки, но и шапка, и шарф, и зимнее пальто.

Спустившись вниз и дойдя до южных ворот, она увидела, что Малфой уже ждал ее. Он улыбнулся, увидев ее «амуницию», подошел к ней и обнял, впервые отметив, какой она была маленькой по сравнению с ним.

— Ты же такая кроха, — рассмеялся он, и в рот ему сразу попал край ее шерстяной шапки.

— Ты меня сюда позвал, чтобы посмеяться над моим ростом? — буркнула Гермиона.

— Нет, Грейнджер, пошли, и да начнется наше второе свидание, — сказал он, беря ее за руку и ведя к конюшням.

— Малфой, мы что, собираемся на лошадях кататься? — спросила девушка не то со страхом, не то с предвкушением.

— Именно! Нас уже ждут две оседланные лошади, — сияя, заявил он.

— Я никогда раньше не каталась на лошадях…

Он отпустил ее руку.

— Странно как-то.

— Почему странно? Лошади в наше время уже не являются основным средством передвижения, — наставительно ответила Гермиона.

Он помотал головой.

— Ладно, просто пошли. — Ему ужасно не хотелось сейчас спорить с ней на эту тему.

Пара вошла в конюшни и увидели, как крохотный эльф сжимает поводья двух статных коней. Гермиона взглянула на животных, а Драко взял под уздцы вороного, а значит, гнедой конь предназначался ей.

— Я не смогу. Он же огромный…

Драко хотел отпустить грубый комментарий, но, решив, что она этого не одобрит, придержал язык.

— Хочешь со мной поехать, а не отдельно?

С другой стороны, надо было сразу об этом подумать — так поездка пройдет даже лучше. Ну же, скажи «да»!

— Думаю, да, — робко ответила Гермиона.

Драко улыбнулся. Он поставил ногу в стремя и уселся на вороного коня, затем протянул ей руку и сказал:

— Возьми меня за руку и поставь свою ногу на мою. Сядешь спереди, там довольно мало места.

Гермиона подчинилась и вскоре уже сидела впереди него.

Конь тронулся рысцой, и они выехали из загона на утрамбованную дорожку, сейчас наполовину размытую. Когда они оказались на открытом пространстве, Малфой пришпорил коня, и тот помчался галопом.

— Держись, Грейнджер!

— За что?! — Она схватилась за седло, но Драко положил ее руки рядом со своими.

Конь перешел на бег. Гермиона испуганно зажмурилась. Малфой прижался к ней щекой и заметил это.

— Открой глаза, — скомандовал он.

Она подчинилась, но лучше не стало. Ездить на лошади было почти так же страшно, как летать на метле. Она чувствовала шеей его теплое дыхание, чувствовала телом мышцы его рук, которые держали поводья. Девушка взялась за его предплечья и постаралась расслабиться, и только ей начало это удаваться, как произошло нечто невообразимое: он заставил лошадь перепрыгнуть через поваленное дерево, оказавшееся у них на пути.

Гермиона завизжала и в ужасе закрыла глаза руками. Драко засмеялся и вдруг схватил ее за талию, держа поводья в правой руке.

— Весело, Грейнджер?

— Не особо… — Она приврала. Ей начинало это нравиться.

Драко вывел их с просторного поля на тропинку, сплошь заваленную поваленными деревьями, и заставил коня снова пойти рысцой. Они взобрались на вершину холма, и Драко натянул поводья. Конь остановился. Малфой соскользнул с седла и привязал животное к ближайшему дереву. Затем он повернулся, и Гермиона очутилась в его объятиях, соскользнув вниз по лошадиному крупу.

Даже сквозь многослойную одежду он ощущал, как сильно Гермиона прижата к нему. Не в силах больше ждать, да и не желая этого, он наклонился к ней и поцеловал, и все не мог насытиться ее теплом и ее страстью, скользнув руками за полы ее расстегнутого пальто. Драко сжал Гермиону крепче, коснувшись ее спины, залез под теплый свитер и ощутил мягкую хлопковую ткань футболки.

Гермиона скользнула руками по его груди и обняла за талию. На нем был только замысловато связанный свитер, как у моряков, и водолазка. Пальто он не надевал. Она тоже запустила руки к нему под свитер, но вместо того, чтобы оставить их между шерстью и водолазкой, она сразу коснулась руками его голого живота, удивив его и изумившись сама.

Малфой поцеловал ее в шею и сильнее прижал ее к лошадиному боку. Конь, не желавший больше быть частью этого, отошел в сторону, громко заржав. Лишившись опоры сзади и под тяжестью парня, она начала падать чуть ли не навзничь и приземлилась прямо в грязь. Драко оказался на ней, давя своим весом на ее хрупкое тело.

Оба вытаращили глаза. Драко рассмеялся, а Гермиона попыталась спихнуть его с себя и встать. Все руки у нее были в грязи, а на джинсы можно было даже не смотреть. Гермиона оглянулась и увидела толстый слой бурой влажной грязи, равномерно распределившийся по ее спине.

Малфой, предпочитавший оставаться на земле, зашелся в истерическом хохоте, тыча в нее пальцем. Гермиона смерила его взглядом и подняла с земли влажный ком грязи. Драко сразу пришел в себя.

— И что ты собралась делать с этой грязью?

— Думаю шлепнуть ее тебе на голову.

— Слушай, я же не чище тебя, сама посмотри. — Он оглядел себя, все еще сидя в грязи. — Так что даже не пытайся швыряться в меня этой дрянью.

В его словах было рациональное зерно, поэтому она сделала вид, что собирается вернуть грязь обратно на тропинку. Драко попытался было встать и неожиданно получил в лицо грязную пятерню Гермионы. Так в старых водевилях кидали в лицо торты с кремом. Гермиона бросилась бежать, слыша за спиной его крики.

Она припустила по длинной извилистой тропке, дважды поскользнувшись на мокрой грязи. Гермиона услышала, как сзади Малфой крикнул ей, что у нее большие проблемы, поэтому прибавила скорости, кинувшись под ветку очередного поваленного дерева, преграждавшего путь. Она хотела пролезть под веткой, но, снова поскользнувшись в грязи, полетела с холма с криками о помощи.

Малфой не видел ее, но понимал, что она не могла быть слишком далеко. Неожиданно он услышал ее крик. Он побежал еще быстрее, но все еще никого не видел.

— Где ты?!

— Драко?!

— Грейнджер?!

— Я внизу, в овраге!

Он подбежал к краю холма и увидел, что она аж в пятнадцати метрах от него, упала со скользкой насыпи, а внизу из-за долгих дождей все было залито водой. Гермиона держалась за древесный корень, пытаясь удержаться в быстром течении импровизированной реки.

Выхватив палочку, Малфой превратил ветки поваленных деревьев в веревку и кинул ее девушке.

— Можешь схватиться за веревку?

— Думаю, да, спусти пониже.

Он спустил веревку ниже, и Гермиона дотянулась до нее с первой попытки, но как только она отпустила корень, вода сильным течением смыла ее вниз, в затопленный овраг, как будто бы она спускалась по горной реке на лодке.

Драко выругался и рванул по холму.

— Схватись за что-нибудь!

— За что?! — воскликнула она, еле переводя дыхание. Сил едва хватало, чтобы держать голову над водой. За что ей хвататься? Наконец, под руку ей попался какой-то кустик, но она понимала, что надолго его не хватит. Она тонула под тяжестью сапог и своей мокрой одежды.

Гермиона понимала, что вряд ли захлебнется, потому что в овраге было неглубоко, но она боялась, что ее вынесет течением в настоящую реку или ручей. Гриффиндорка посмотрела на вершину холма, но Малфоя там не обнаружила. Замечательно, он оставил ее помирать в одиночестве.

Она попыталась вылезти на грязный берег, но не смогла. Гермиона боялась отпустить кустик, чтобы ее снова не отнесло течением. Где же Малфой?..

Гермиона уже собиралась позвать его, как вдруг увидела, что Драко спускается с холма, обвязавшись веревкой, предварительно привязанной к дереву. Он протянул ей руку, и она безмолвно схватилась за нее. Он чуть было не снял с нее перчатку, но вовремя перехватил ее за запястье и вытащил на берег.

Когда они добрались до тропинки, по уши в грязи, а Гермиона еще и насквозь мокрая, сразу стало ясно, что начавшееся было замечательное второе свидание обернулось полным провалом. Гермиона понурила голову и чуть не разревелась. Он подошел к ней и обнял ее, мокрую и грязную. Девушка подняла глаза:

— Нет, правда, у меня сегодня кошмарный день, едва ли не худший.

— Даже хуже, чем все то, через что ты прошла в прошлом году? — Уточнять он не стал. Не говорить же: хуже, чем пытки моей тетушки Беллы, хуже, чем финальная битва, хуже, чем столкнуться лицом к лицу с Волан-де-Мортом, хуже, чем надолго застрять в лесу с Поттером, хуже, чем целоваться с Крысли?

Она устало и побеждено прижалась к нему и прикрыла глаза.

— Ну хорошо, не самый худший, но в первую двадцатку точно вошел.

Он не знал, что с ней делать, поэтому взял на руки и отнес обратно к лошади. Конь терпеливо ждал их там же, где они его оставили.

На этот раз Драко помог ей первой подняться в седло и пробормотал заклинание, очистившее их обоих от грязи. Он попытался высушить Гермиону, но не особо преуспел, а затем взобрался на лошадь позади нее. Они поехали в замок.

На обратном пути Гермиона почти выбилась из сил и буквально висела у него на руках. Драко поцеловал ее в щеку и пообещал, что они скоро доберутся до замка, где она сможет провести остаток дня в теплой постели, а он мог бы почитать ей вслух, если она хочет.

Гермиона подняла на него глаза.

— Я уничтожила наше второе свидание.

— Не ты, а дурацкая погода.

Они добрались до стойла, и он соскользнул с лошади; Гермиона же буквально рухнула ему на руки.

Как и обещал, Драко донес ее до гостиной, где Гермиона отправилась в женскую ванную, чтобы принять душ и переодеться, а он направился в мужскую. Освободившись раньше, Малфой пришел к ней в комнату с чашкой горячего какао, тарелкой бутербродов и книгой. Выйдя из ванной, Гермиона почти упала в кровать, а он накрыл ее пледом. Девушка откусила от бутерброда и отпила какао, позволяя теплу напитка обволакивать ее изнутри.

Гермиона уютно устроилась на кровати, а Драко гадал, будет ли она против, если он ляжет рядом, поэтому приставил к кровати стул и сел. Драко взял книгу, и она сказала:

— Ложись рядом.

Слегка удивившись, он отогнул край покрывала, чтобы улечься рядом. Гермиона прижалась к Малфою и улеглась к нему на грудь, подложив под голову руку. Пока девушка играла с пуговицами его рубашки, он взял в одну руку книгу, а другой обнял ее за плечи, и начал читать вслух. Он остановился, только когда услышал ее мерное посапывание, означавшее, что Гермиона уснула. Малфой бросил книгу на пол рядом с кроватью, чуть повернулся на бок, обнял свою девушку и поддался наконец чарам Морфея, который давно уже пытался призвать его к себе.