Холодное тело - горячее сердце (джен)

Джон

До меня вдруг дошло, что от меня, наверно, уже воняет. Я не менял одежду уже около трех дней. Спал в ней, бегал в ней по Лондону. Уверен, Локу все равно, но уж точно не мне. Проблема в том, что мне нечего надеть взамен. Разве что у Лока завалялась какая-нибудь старая одежда. Она, конечно, будет велика, раз Лок минимум шесть футов в высоту. Но что угодно будет лучше, чем то, что на мне прямо сейчас. Плюс, надо помыться. Сегодня. И неважно, будут там пауки или нет. Помешав свой чай, я пробую его на вкус. Совершенство. Как всегда. Лок все еще сидит в гостиной около камина. Он уже полностью высох. Но с этим кошмаром на его голове тоже надо что-то сделать.

— Лок? — он поворачивается ко мне лицом.

— Д-да?

— Эм, у тебя случайно нет какой-нибудь лишней одежды?

Не думаю, что он поймет, если я начну объяснять, зачем. Зомби похожи на собак — им нравятся отвратительные запахи. Не спеша попиваю свой чай, наблюдая, как он чуть склоняет голову набок. Он делает так иногда, когда пытается думать. А потом кивает.

— Б-будь... тут.

Как будто я могу куда-то уйти.

* * *

Шерлок

Одежда... где-то здесь я точно видел одежду. Но зачем ему надо переодеваться? Я ношу одну и ту же одежду годами. Хотя мертвым и не надо ее менять. Плюс, это несколько затруднительно. Думаете почему все пуговицы на моем пальто расстегнуты... Если ему холодно, наверно, понадобится теплая одежда. Только как я узнаю, какая одежда теплая, а какая — нет? Может, если я ее увижу, пойму и так?

Иду в свою спальню. Одежда хранится там. В шкафу есть много странной одежды. Два шелковых халата и один бархатный, красный. Я беру его и, сняв с вешалки, кидаю на кровать. Он очень мягкий. Как полотенца в ванной. Думаю, он той же толщины, что и одеяло Джона. Просмотрев несколько ящиков, нахожу штаны, множество рубашек, джемперов и кучу всего остального. Я беру всего по штуке, чтобы у Джона был выбор. Складываю все это на халат и сворачиваю в рулон. Вернувшись, кидаю его Джону на колени. А тот подпрыгивает, будто я его напугал.

— Класс, сколько всего! Спасибо, приятель, — довольный, я киваю.

Он перебирает принесенное, сортируя его в две кучи. Большинство одежды, совершенно точно, слишком велико для него. Я сижу около камина и наблюдаю за ним. Я не чувствую, тепло мне или нет, но огонь все равно меня интересует. Если бы я мог к нему прикоснуться... но Джон тогда очень разозлится. Не хочу, чтобы он злился на меня. Хотя, думаю, он все равно разозлится, если когда-нибудь узнает, что это я съел его друга. Надеюсь, этого никогда не случится. Но что мне делать, когда он захочет уйти? Я хочу, чтобы он остался...

— Лок? — в его глазах беспокойство. Должно быть, он уже не в первый раз меня зовет.

— Да? — он протягивает мне одну из куч с одеждой и благодарит за ту, что оставил себе.

— Ос-ставь. — Мне она больше не нужна.

— Правда? Некоторое мне слишком велико, но, когда я вернусь домой, кому-нибудь точно подойдет.

Я киваю. Конечно, он может ее забрать. Одежда на мне все еще в хорошем состоянии. Большая ее часть. В рубашке имеется несколько дырок, воротничок грязный и местами выдраны лоскутки ткани, но она все еще вполне прилично выглядит. Края штанин обтрепались. Имеется несколько дырок и в самом пальто, но они маленькие и незаметные. Хорошо, что мой шарф избежал этой участи. Это беспокоит меня потому, что я не уверен, что смог бы, если бы потребовалось, завязать так же другой.

— Спасибо, приятель.

Я беру невостребованную одежду и отношу обратно в свою комнату.

* * *

Джон

Одежда действительно очень хорошая. И дорогая. Парень, должно быть, при жизни не бедствовал. Брюки слишком длинные. Но их можно подвернуть или подшить. Или можно подколоть край булавками, или вообще обрезать. Все рубашки белые и, похоже, будут мне туговаты. Хотя вместо них я могу использовать одну из пижамных рубашек. Еще есть очень красивый и, подозреваю, ручной вязки красный джемпер с голубыми и белыми ромбами вокруг горла. Должно быть, кто-то его очень любил, если потратил на этот джемпер кучу времени. Кроме того, есть еще две пары пижам, одна в серо-голубой гамме, другая — в зелено-черной. Использую серый верх как повседневную одежду, а черный верх вместе со штанами от серо-голубого комплекта — на ночь. Халат так вообще просто сокровище.

Ох, не могу дождаться своего вечернего душа.

* * *

День проходит быстро. Я занимаю время, разбирая вместе с Локом несколько закрытых коробок, раскиданных по квартире. На большинстве размашистым почерком подписано "Дела". Я был прав, подумав, что он был детективом. Но в некоторых папках полицейские рапорты, что должно означать, что он помогал полиции. Лок не проявляет особого интереса к содержанию коробок потому, что у него обнаружились проблемы с чтением. Но иногда он просто тыкает пальцем в какую-нибудь картинку и говорит:

— В-вин-новен.

— Кто? Этот парень? — Я читаю вслух заинтересовавшие его случаи. Думаю, он не любит чувствовать себя обделенным.

— Да. В-вин-новен.

— Откуда ты знаешь? — Это было написано красным, с восклицательным знаком и с улыбающимся смайликом.

— Рука. — Он указывает на руку, но я ничего не вижу.

— Извини, но я не понимаю, Лок.

— Рука! — повторяет он энергичнее.

— Это всего лишь рука, Лок. — Он кидается в меня фотографией, показывая этим бесполезность своих попыток. И она падает на пол между нами. Он не выглядит разозленным, но, думаю, он расстроен тем, что я не понимаю его.

— Д-док-тор, — указывает он на меня. Ну, он нашел меня в госпитале, так что несложно догадаться. Правда, вряд ли зомби могут проводить такие параллели.

— Да, я доктор, Лок. — Он трясет головой. Он хочет сказать что-то еще. Не только то, что я доктор. Но у него не получается.

— П-пис-толет. Д-драка. — Он имитирует стрельбу и показывает на мой пистолет, что лежит на кухонном столе.

Извини, парень, не уверен, что понял то, что ты хочешь сказать. Клянусь, в его глазах светится что-то очень похожее на ярость, прежде чем он зарывается в кучу с хламом и достает из нее игрушечного солдатика.

— Ты.

То есть, он хочет сказать, что знает, что до всего этого я был военным? Именно это ты пытаешься мне сказать, Лок?

— Ты. Д-док-тор. — Он указывает на солдатика прежде чем произнести "доктор". Солдат, доктор. А, военный доктор!

— Ты имеешь в виду, военный доктор. Это ты хочешь сказать? Что ты знаешь, что я военврач по той же причине, по которой знаешь, что этот мужчина виновен, видя это по его руке?

И тут он улыбается.